Продажа компании никак не скажется на расследовании уголовного дела, пообещал «Ведомостям» анонимный источник в правоохранительных органах, близкий к следствию. После продажи прессинг на Чичваркина и сотрудников «Евросети» только усилился – но, быть может, следователи так и планировали с самого начала. Кстати, рука об руку со следователями СКП над делом «Евросети» работали и сотрудники управления «К», когдато уничтожавшие Motorola C115, – Владимир Князев, Владислав Грошев. Изза Князева в начале 2009 года даже разгорелся целый скандал: столичное управление СКП потребовало от МВД его уволить как осужденного за хищение тех самых телефонов. А начальник БСТМ Борис Мирошников в ответ на это написал, что Князева уже и так наказали: его оштрафовали на 50 000 рублей – и увольнять оперативника нет причин.
Расследование «дела Власкина» осенью 2008 года шло бойко. Не того дела, которое расследовали с 2003 года, – по фактам кражи телефонов «Евросети» и покушений на Дмитрия Канунникова, конечно, – а дела против Бориса Левина и сотрудников службы безопасности. 27 сентября задержали вице-президента «Евросети» по безопасности Сергея Каторгина, когда тот проходил паспортный контроль в «Шереметьево-2». Постоянно прессовали и самого Чичваркина: намекали, что вотвот арестуют, что камера уже готова. Повестку на очередной допрос ему вручили в самое неудобное время – во время какого-то мероприятия, которое он проводил для партнеров «Евросети». «В мою личную жизнь хотят влезть с руками и сделать ее дискомфортной», – догадался тогда предприниматель.
Он и сейчас уверяет, что не собирался навсегда уезжать из России. У него просто была мечта отправить детей учиться в Великобританию, а для этого Чичваркин хотел купить себе там дом. Деньги появились после продажи «Евросети». 5 декабря он прилетел в Лондон, чтобы на месте прицениться к недвижимости. Сам дом планировал купить к лету 2009 года, чтобы отправить сына учиться в летнюю школу.
Следователи отследили его поездку в Великобританию, и им понравилась идея выдавить предпринимателя из России, уверен Чичваркин. В этом есть смысл: в России он оставался популярной фигурой, а властям еще один Ходорковский совсем ни к чему: политической стабильности экстравагантный бизнесмен в ярких одеждах никогда не угрожал. Чтобы его посадить, следователям требовались железные аргументы. Куда проще заставить Чичваркина уехать подальше: бежал – значит, виноват. За границу Чичваркин собирался на Новый год, но понял, что именно перед новогодними праздниками ему вручат очередную повестку, чтобы испортить отпуск или представить предпринимателя уклоняющимся от сотрудничества с правосудием. И тогда решил новую повестку просто не получать. «Ее неполучение означает, что у меня нет обязательств», – подумал тогда Чичваркин. Страха за свою жизнь у Чичваркина в то время не было: он был уверен, что сможет потом вернуться в Россию, ведь он участвует в либеральных инициативах нового президента, это нравилось и ему самому, и властям.
О том, что ему вотвот вручат повестку, Чичваркин узнал 22 декабря. У него тогда с собой был мобильный телефон, и следователи знали, где он находится. Поэтому первым делом он вытащил батарейки из своих мобильных телефонов, а в гараже не стал садиться в свою машину. «Чтобы меня не видели, я лег, когда выезжали из магазина, – вспоминает Чичваркин, – потом водитель сказал, что сзади чисто, и все». Предприниматель морщится, когда я называю его перелет в Лондон побегом:
– Я бы не сказал, что приезд в официальный аэропорт и покупка билета на свое имя с паспортом – это побег. Быстрый отъезд. Приехал в аэропорт, достал паспорт, купил билет.
Он улетел около 10 вечера. А через час, не найдя Чичваркина, оперативник Пименов приехал вручать его повестку домой к предпринимателю в элитном поселке Жуковка на Рублевском шоссе. Жена Чичваркина Антонина могла бы его не пустить на порог, но вместо этого пригласила войти. А Пименов, как сейчас говорит Чичваркин, принялся «разрушать ей мозг» до полтретьего ночи. Он якобы предупреждал Антонину, что ее мужу нужно срезать косичку, иначе его в тюрьме «отпетушат».
Кстати, на следующий день после «побега» Чичваркина газеты со ссылками на следователей написали, что это именно он сбежал, а оперативники пытались вручить повестку только тогда, когда было уже поздно. И оказалось, что Чичваркин был прав – ему хотели испортить праздники допросами на 31 декабря и 11 января.
Потом стало ясно, что после возвращения в Россию арестуют не только Евгения, но и его жену Антонину.
Через несколько дней к нему в Лондоне присоединились жена и дети. Поначалу они не собирались оставаться в Великобритании надолго, даже когда в середине января следствие заочно обвинило и его в похищении Власкина. Но потом стало ясно, что после возвращения в Россию арестуют не только Евгения, но и его жену Антонину. Интернетиздание «Росбалт» написало в 2009 году со ссылкой на источники в прокуратуре, что якобы дом Власкина в 2004 году переписали на подругу Антонины Чичваркиной. Эту подругу зовут Екатерина Жданова – и на нее следователи начали давить, чтобы она оговорила Антонину. Узнав об этом, Чичваркины решили не возвращаться.
Единственный высокопоставленный человек в иерархии «Евросети», не пострадавший от действий милиции, – Тимур Артемьев. Мне он рассказал, что заранее планировал уехать в Лондон сразу после продажи «Евросети» как минимум на два года – он собирался всерьез заняться своей компанией, работающей над продлением жизни. В Москву он собирался заехать ближе к Новому году: ему предлагали купить самолет, и предприниматель хотел устроить тест-драйв. Но не вышло: Чичваркин позвонил ему уже из Великобритании и отговорил друга лететь в Россию.
Глядя из Лондона
Чичваркины осели в Лондоне. Здесь они совершенно выпали из поля зрения российских СМИ до сентября 2009 года. Это был самый долгий «период молчания» для общительного бизнесмена, пожалуй, за последние 10 лет. Поэтому в первой половине 2009 года основным поставщиком новостей по Чичваркину стала прокуратура. После обвинений в адрес Чичваркина 14 января 2009 года через две недели Басманный районный суд Москвы выдал санкцию на его заочный арест. 12 марта предпринимателя объявили в международный розыск, а в июне Генпрокуратура послала в Великобританию запрос о его экстрадиции.
В это же время Чичваркин начал появляться на публике: в июне его видели на «Русских сезонах» Сергея Дягилева в лондонском театре «КовентГарден». А в августе Чичваркины купили загородное имение в графстве Суррей. Сюда они приезжают отдыхать по выходным и во время школьных каникул. Местная газета GetSurrey писала, что британская телеведущая Антея Тернер выставила на продажу имение за 11 млн фунтов стерлингов. А британский таблоид Daily Mail писал, что из-за кризиса муж бывшей владелицы бизнесмен Грант Боуи лишился почти всего своего состояния в 100 млн фунтов и за выставленное на продажу в феврале 2009 года имение был бы рад выручить и 5 млн фунтов.
Неподалеку купил себе загордный дом и Тимур Артемьев. Суррей – место недешевое, и Артемьеву пришлось поторговаться. Он не пожалел денег на покупку дома по соседству с другом.
Чичваркин не общался с прессой до 1 сентября 2009 года. 7 сентября он был арестован в Лондоне, предстал перед Магистратским судом Вестминстера, заявил официальный представитель МИД РФ Андрей Нестеренко. Ордер на арест Чичваркина Вестминстерский суд выписал еще 27 августа. Но арестовали его только в суде, куда он приехал сам, уточняет Чичваркин. И сразу отпустили под залог. Суд потом несколько раз передвигал дату слушаний по существу. В последний раз – на 21 марта 2011 года. Но к этому времени дело о похищенном экспедиторе уже развалилось в российском суде, и Россия отозвала прошение об экстрадиции Чичваркина.
7 сентября 2009 года Чичваркин был арестован в Вестминстерском суде и сразу выпущен под залог.
Но в СКП не унывают. В январе графство Монако в очередной раз подтвердило планы выдать России беглого Якова Ардашникова, которого обвиняют в контрабанде на Шереметьевской таможне в 2005 году. В Следственном комитете не сомневаются, что Ардашников изобличит Чичваркина как своего пособника в контрабанде. Удивительно, что силовики уповают на помощь Ардашникова. Дело ведь идет уже пять с половиной лет! После всех затяжных допросов, изъятий документов где только можно, обысков на квартирах сотрудников «Евросети» и других компаний и даже родителей Чичваркина не набралось достаточно доказательств, чтобы обвинить хоть одного владельца крупной сети салонов сотовой связи.
Глава 10
Встать, суд идет
Зомби-мент
В феврале 2009 года разгорелся неожиданный скандал вокруг дела о похищении Власкина, обвиняемым по которому к тому времени уже стал и Чичваркин. Следователь СКП Вячеслав Грязнов 2 февраля приехал в УВД Южного округа столицы, чтобы забрать документы по делу, которое возбудили против Власкина в 2003 году, а также компьютер одного из милицейских следователей. Ему неожиданно отказали – якобы все документы и нужный Грязнову компьютер выбросили день или два назад на помойку. Рядом с мусорным контейнером на территории УВД следователь нашел коробки с другими уголовными делами, которые милиция должна хранить бессрочно. Чтобы найти нужные документы, Грязнов попытался вывезти в Следственный комитет все выброшенные бумаги и вызвал машину, но тут сотрудники УВД бросились заносить коробки обратно в здание. В ГУВД Москвы потом утверждали, что выбросили не документы с уголовными делами, а пустые ненужные бланки. «При этом судьба интересующих следствие бумаг так и осталась неизвестной», – переживал корреспондент «Коммерсанта».
К тому времени документы дела по Власкину уже давно вошли в состав другого дела, которое возбудили против его «похитителей», рассказывает мне Левин. Так что же за документы изымал с боем следователь Грязнов у милиционеров?
Это были документы, изобличающие сотрудников отделения милиции, расследовавших кражу Андреем Власкиным телефонов, уверен Евгений Чичваркин – он следил за всем происходящим из Лондона через юристов, защищавших Бориса Левина и его подчиненных. Именно в здание УВД Южного округа привезли 28 декабря 2003 года Андрея Власкина. По версии Чичваркина, сотрудники СКП искали здесь компромат на тех, кто вел его дело: на заполнявшего в 2003 году карточку на розыск Власкина Дениса Евсюкова, на доставившего его из Тамбова в Москву Александра Курту, на допрашивавшую экспедитора Ольгу Тарасову, ее бывшую начальницу Елену Волчкову и других сотрудников. Через полтора месяца после того, как бумаги по старым делам УВД ЮАО попали в руки следствия, вдруг участились допросы милиционеров и очные ставки между ними. 15 апреля, по данным Чичваркина, на очной ставке Александр Курта и Елена Волчкова стали обвинять друг друга. «После этого они без зазрения совести, путаясь в показаниях и противореча предыдущим, уже обвиняли друг друга во всем, вплоть до взятия Бастилии», – пишет Чичваркин у себя в блоге. По его версии, следователи хотели «заставить всех причастных к заведению уголовного дела на Власкина признаться в том, что сотрудники «Евросети» подкупили все ОВД, фальсифицировали все вводные, запугали свидетелей, и все это с одной лишь целью – похитить ни в чем не повинного экспедитора Власкина».
20 апреля стало известно, что начальник Главного управления внутренних дел города Москвы Владимир Пронин отправил в отставку начальника УВД по ЮАО генералмайора милиции Виктора Агеева и начальника штаба полковника милиции Владимира Смирнова. Чичваркин не сомневается, что сотрудники СКП давили и на Евсюкова как непосредственного участника истории с Власкиным в 2003 году.
А 27 апреля 2009 года всю Москву потрясла кровавая бойня в супермаркете «Остров» на юге Москвы. Денис Евсюков накануне отмечал день рождения, а после застолья отправился в магазин. Он поймал машину, доехал до дома 38 по Борисовскому проезду и тут же расстрелял водителя подвозившей его «Шевроле». На заднем сиденье машины майор оставил милицейскую форму, а в магазин отправился в гражданском и форменной милицейской куртке. Еще он прихватил с собой пистолет Макарова, который был объявлен в розыск еще в 2000 году.
По дороге он обстрелял двух женщин, напал еще на одного прохожего и открыл огонь по людям рядом со входом в «Остров». В магазине убил кассиршу и стрелял в других посетителей. Его обезвредил милицейский патруль. Похождения Евсюкова в супермаркете попали на камеру наблюдения, и съемка потом «утекла» в Интернет. В его уголовном деле было немало темных пятен. Например, медицинская экспертиза показала, что майор был пьян, но свидетели и потерпевшие в голос настаивали, что Евсюков был трезв и отлично осознавал, что делает. 19 февраля 2010 года Мосгорсуд приговорил милиционера к пожизненному лишению свободы.
Евсюков сорвался далеко не в первый раз. В 2007 году 9 мая он нарядился в нацистскую форму и на своем балконе открыл огонь в воздух. А через год его задержали, когда он на огромной скорости мчался пьяным за рулем по встречной полосе. Оба раза скандалы удалось замять. По версии газеты «Известия», на своем дне рождения именинник был сильно зол на свою жену Каринэ, фотомодель и одну из исполнительниц музыкальной группы «Стрелки». Но на суде бывший сотрудник уголовного розыска ОВД «Царицыно» Эдуард Семенов рассказал, что во время дня рождения Евсюкову сначала ктото позвонил, а потом подъехал на встречу. После встречи с неизвестным тот вернулся уставшим и молчаливым.
Евсюкова тоже допрашивали в СКП по делу Власкина. Он, единственный среди милиционеров, отказался давать показания.
Торг здесь неуместен
СКП официально завершил расследование дела о похищении Власкина 4 сентября 2009 года. Следователи первыми в России использовали новый инструмент, именуемый сделкой с правосудием. Соответствующий закон об этом президент подписал в конце июня 2009 года. Они заключили соглашение с Сергеем Каторгиным – сотрудником службы безопасности «Евросети», который зимой 2004 года ввязался в драку с Андреем Власкиным. Сделку с правосудием Каторгина завизировал заместитель генпрокурора РФ Виктор Гринь, написал «Коммерсант» 3 сентября. За помощь в раскрытии преступления обвиняемый получает право на рассмотрение его дела без проведения судебного следствия и вынесение приговора с тюремным заключением, не превышающего 2/3 от предусмотренного законом. По данным «Коммерсанта», Каторгин во всем сознался и дал показания против остальных фигурантов дела. Очевидно, он должен был стать основной фигурой обвинения: последние показания Каторгин давал 3 сентября, за день до официального окончания следствия. Кроме Каторгина, на сделку со следствием пошел еще один сотрудник «Евросети» Владимир Ильин.
Но чтото у них со следствием не заладилось. В июне 2010 года все тот же «Коммерсант» написал: «Кстати, около недели назад один из основных обвиняемых, Сергей Каторгин, направил в Генпрокуратуру уведомление, что расторгает сделку с правосудием, заключенную ранее». Со ссылкой на анонимный, но осведомленный источник Каторгин просил исключить из условий сделки признание своей вины по статье «похищение человека», а когда ему отказали, расторг сделку. Этот же источник заверил, что в деле остались все признательные показания Каторгина, оформленные «в полном соответствии с законом».
Их потом действительно использовали. «Я надел боксерскую перчатку и ударил Смургина в лоб два раза. Рядом стоял Ермилов», – зачитал представитель прокуратуры Дмитрий Дядюра на суде слова Владимира Ильина о допросе второго экспедитора Дмитрия Смургина. А Каторгин на допросах рассказывал, что на допросах Смургина избивал Левин: «Он два раза с небольшим усилием ударил Смургина по голове и спрашивал: «Будешь говорить?»
«Прошу прощения у коллег, вынужден был их оговорить», – заявил об этом на суде сам Каторгин. Он отказался от сделки со следствием в письме на имя генпрокурора Юрия Чайки 22 марта 2010 года:
Уважаемый Юрий Яковлевич!
Я был арестован 27 сентября 2008 года по обвинению в действиях, предусмотренных статьей 127 часть 2 и 163 часть 2 УК РФ. С момента моего задержания я довел до следствия исчерпывающие, на мой взгляд, показания, как я помню происходившие события 6-летней давности, признавая часть действий, в которых меня обвиняют, но не соглашаясь с той правовой оценкой, которую дают этим действиям следователь, в производстве которого находится данное уголовное дело.
К сожалению, на меня оказывалось постоянное моральное и психологическое воздействие со стороны следствия и оперативных сотрудников управления «К» МВД РФ, осуществляющих оперативное сопровождение по уголовному делу, со дня моего задержания. Неоднократно поступали предложения дачи показаний на Левина Б.В. Взамен на изменение меры пресечения подписка о невыезде, а также дачи показаний по фактам и событиям, участником которых я даже не был. Подобные предложения мне поступали как через адвокатов, так и при непосредственном общении со следователем Романовым А.В., Эрдниевым Р.В., Грязновым А.В., Глинским, а также оперативными сотрудниками управления «К» МВД РФ Князевым и Пименовым. Вследствие моего отказа от подобного вида сотрудничества тактика и методика воздействия поменялась.
Это выражалось в следующем.
1. Предъявление мне обвинения по эпизодам, к которым я не имею никакого отношения. Высказывалось, что, несмотря на мою невиновность, только лишь выполнение требований следствия является гарантией непредъявления мне этих обвинений.
2. Запугивание тем, что по предъявленному мне обвинению, вне зависимости от степени виновности, в суде я буду признан виновным.
3. В суде прокурор будет требовать максимального наказания вне зависимости от наличия смягчающих обстоятельств и доказанности моей вины.
4. Путем использования административного ресурса оперативных сотрудников управления «К» МВД РФ мне будут созданы в колонии неприемлемые условия содержания, а также создания препятствие условнодосрочного освобождения.
5. Путем бесед со мной в отсутствие адвокатов я воспринимал все эти высказывания как реальную угрозу.
Тем самым следователями и оперативными сотрудниками была создана для меня длительная психотравмирующая ситуация, в ходе которой на меня оказывалось давление по всем вышеперечисленным пунктам.
От меня требовалось:
1. Отказаться от услуг адвоката Панькова А., который объективно и беспристрастно осуществлял мою защиту, препятствуя совершению противоправных действий в отношении меня со стороны следствия.
2. Дать заведомо ложные показания, а по сути подписать самостоятельно созданные следствием протоколы следственных действий.
3. Попытаться склонить других подследственных к подобному сотрудничеству путем организации встреч с ними за пределами следственного изолятора (СИЗО).
4. В случае необходимости осуществлять прямые провокации в адрес основного обвиняемого по делу Левина Б.В. с целью парализовать его защиту.
В конце июля 2009 года следователем Романовым А.В. было мне сделано предложение о заключении досудебного соглашения, в рамках которого я должен буду подписать те показания, которые следствием будут оценены и квалифицированы как правдивые. В случае если я соглашусь на подобную форму сотрудничества, мне обещали:
1. Выделить в отношении меня дело в отдельное производство и судить отдельно от других обвиняемых с применением особого порядка.
2. В окончательной редакции предъявить мне существенно более мягкое обвинение, в отличие от других обвиняемых по делу.
3. Изменить меру пресечения на другую, не связанную с лишением свободы Романов А.В. заверил данное обещание «словом офицера» работника прокуратуры РФ в присутствии моего защитника.
4. Направить мое дело и рассмотреть в суде в первой половине сентября 2009 года.
5. На суде затребовать санкцию, не связанную с реальным лишением свободы.
6. Организовать мою защиту от предполагаемой «мести» со стороны моих коллег, которых я должен буду оговорить в несуществующих преступлениях с моим участием.
7. Конфиденциальность моего сотрудничества со следствием не разглашая в средствах массовой информации факта заключения мною соглашения, вплоть до начала слушания по делу в суде.
Еще одним аргументом для склонения меня к сотрудничеству следователем Романовым А.В. было высказано, что, если вердиктом присяжных заседателей будет вынесен оправдательный приговор либо суд будет не согласен с квалификацией предъявленного обвинения следствием, следствие по любым обстоятельствам и под любым предлогом добьется отмены приговора в вышестоящей инстанции, и будет это до тех пор, пока приговор суда не будет обвинительным согласно предъявленного обвинения. Либо с использованием имеющегося у следователя административного ресурса и сотрудников, находящихся у него в следственной группе оперативного сопровождения, окажут на присяжных различные виды воздействия вплоть до подкупа, чтобы склонить их мнение в пользу обвинения.
Поддавшись, с одной стороны, на угрозы, а с другой стороны, польстившись на обещанную свободу, я согласился оболгать себя и других обвиняемых по делу и попросил адвокатов ходатайствовать о заключении со мной «досудебного соглашения». Выполняя требования следователя Романова А.В., я совершил следующие действия.
1. Отказался от услуг защитника Панькова А. 28.07.09.
2. В тот же день 28.07.09 написал ходатайство о досудебном соглашении в кабинете следователя Романова А.В. под его диктовку и подписал это соглашение 5.08.09 с одобрения имеющихся адвокатов.
3. Дал заведомо ложные показания в протоколах следственных действий от 7.08.09, 12.08.09, 19.08.09, 3.09.09.
4. Для избрания мне мерой пресечения домашний арест и основания для принятия такого решения по предложению следователя я должен был написать ходатайство об изменении мне меры пресечения на домашний арест, мотивируя это несуществующей угрозой для меня и моей семьи.
Все вышеперечисленные действия я совершил под контролем со стороны следствия и под влиянием угроз, высказанных мне следователем Романовым А.В.
7.08.09 при доставлении меня в ГСУ при прокуратуре РФ из СИЗО 77/6 за мною приехал конвой из состава оперативных сотрудников управления «К» МВД РФ. По пути к следователю оперативный сотрудник Пименов П. сказал, что только при условии выполнения мною всех требований следователя я могу рассчитывать на освобождение из-под стражи и на приговор, не связанный с реальным лишением свободы.
Осознав сейчас, что я оболгал себя и людей, хочу заявить следующее.
1. Мои показания, зафиксированные в протоколах от 7.08.09, 12.08.09, 19.08.09, необходимо признать недопустимыми, так как они являются ложью, изготовленной следствием, и подписаны мной вынужденно в связи с желанием выйти на свободу, а также протокола 3.09.09, который был подписан и заполнен мною под диктовку следователя.
2. Все показания, которые давались мною, начиная с момента моего задержания до 28.08.09, являются правдивыми, и прошу им доверять.
3. Прошу вас обеспечить мне защиту от неправомерного воздействия на меня со стороны следствия, это может выражаться как перевод меня в другой СИЗО с более жесткими условиями содержания, мотивируя это как необходимость по обеспечению моей безопасности и т.д. (Подобные угрозы уже высказывались в мой адрес, если я вдруг поставлю под сомнения показания, «данные» мною в рамках «досудебного соглашения», и обращусь за правовой помощью в контролирующий орган, надзирающий за следствием.) В связи с этим хочу сообщить, что в СИЗО 77/6 моей безопасности ничто не угрожает и не угрожало, я полностью удовлетворен условиями содержания.
Данное заявление является моим отказом от досудебного соглашения, заключенного Генеральной прокуратурой РФ и мною от 5.08.09, по причине некорректного использования этой нормы уголовного процесса в интересах следствия в лице следователя Романова А.В. и всей следственной группы по уголовному делу № 201/374114-08, вопреки интересам и правам обвиняемого, о чем я ставлю вас в известность настоящим заявлением.
С уважением, Каторгин С.Н. 22.03.2010.
Тоже бизнес
Слушания по существу уголовного дела о похищении Андрея Власкина начались 30 августа 2010 года. Кстати, вину Чичваркина на этот раз не рассматривали – его дело выделили в отдельное производство. На суде с участием присяжных на скамье подсудимых оказались девять человек: вице-президент «Евросети» Борис Левин, бывший сотрудник службы безопасности Сергей Каторгин, Андрей Ермилов и Виталий Цверкунов, бывшие сотрудники ЧОП «АБ «Евросеть» Владимир Ильин, Алексей Олесик, Юрий Рогов и Роман Чичков, а также экс-оперуполномоченный УВД Южного округа Москвы Александр Курта. Их обвинили в похищении Андрея Власкина, истязаниях и в вымогательстве у него и его бывшего подчиненного Дмитрия Смургина 13 млн рублей.
Андрей Власкин давал показания на суде 2 сентября. Он рассказал, что устроился экспедитором в «Евросеть» с собственной «Газелью» и проработал там до июля 2003 года, пока однажды ему не позвонил Смургин и не сказал, что его вызывает служба безопасности «Евросети». Потом ему перезвонила сотрудница «Евросети» с вопросом: «Что вы натворили?» После этого Власкин с семьей уехали в Тамбовскую область в деревню Чекмари. Родственники ему постоянно звонили и говорили, что служба безопасности «Евросети» требует с них «какието суммы денег». По словам бывшего экспедитора, служба безопасности устроила настоящую охоту за его родственниками:
– Отец устроился на работу охранником, за ним постоянно ходит еще одна охрана. Ну кто будет держать такого на работе? Естественно, никто. Сестра – тоже, пришлось сестре увольняться.
В декабре 2003 года Власкин в Тамбове «уже особо не скрывался». Когда после дня рождения друга они пошли в палатку, Власкин попросил у прохожего прикурить. Тот дал прикурить, показал удостоверение и попросил пройти в машину. Друзья бывшего экспедитора вступились за него, но их забрал проезжавший мимо наряд милиции, а Власкина повезли в Москву. Он сначала подумал, что его везут убивать. Но его привезли в службу криминальной милиции в Москве, где в кабинете у Елены Волчковой он подписал все бумаги не глядя.
Из СКМ Власкина милиционеры доставили в кабинет Ольги Тарасовой в УВД Южного округа Москвы, а потом увезли на одну из московских квартир «Евросети». Охрана дежурила один день из трех, и охранники Каторгин и Цверкунов якобы всегда угощали Власкина алкоголем, пока однажды не начали отрабатывать на нем приемы – один бил, а второй спрашивал про имущество. Потом, по словам бывшего экспедитора, один охранник ему надевал на голову пакет и душил, а второй бил в живот. А на следующий день после побоев Власкина привезли в кабинет к Тарасовой. Та ему молча показывала, где расписываться в документах, а потом в коридоре устроила Левину скандал. Власкин заявил суду, что больше его не били.
Бежать Власкину удалось лишь в конце января. Он говорит, что один из охранников попросил Власкина заехать к его родителям за деньгами, тот быстро сбежал к соседу. Сосед вместе с двоюродной сестрой экспедитора переодели его в женскую одежду, накрасили и провели на квартиру кузины – здесь Власкин прожил три дня, опасаясь за свою жизнь.
Потом Власкину задавали вопросы юристы обвиняемых. Первый вопрос был о хищениях в «Евросети» – и Власкин заявил, что ничего там не похищал. Потом он подтвердил, что несколько месяцев зарабатывал около $40 000 в месяц, занимался «куплей-продажей телефонов». Левин попросил объяснить Власкина, почему тот работал в «Евросети» за зарплату в $1200 в месяц, хотя его собственный бизнес приносил в тридцать раз больше. Власкин объяснил, что работа экспедитора давала ему возможность покупать в «Евросети» и у ее партнеров телефоны по дешевке – человеку с улицы их бы не продали.
Левин задал Власкину еще три вопроса:
– Слышали ли вы хоть раз от меня грубое слово?
– Да, то ли «сучонок»… извините за грубость.
Левин кивнул: он назвал Власкина сучонком, когда тот признался в организации покушений на Канунникова.
– Я хоть раз вас ударил или какимто образом физическую силу к вам применил?
– Нет.
– Я чемнибудь лично вам хоть раз угрожал, кроме уголовной ответственности за совершенные вами преступления?
– Лично вы нет.
Спрашивали Власкина и про Канунникова. Он рассказал, что боялся за свой бизнес: Канунников мог его уволить, и тогда бы он лишился доступа к дешевым телефонам. Канунников якобы хотел назначить на его место какого-то знакомого по прежней работе. Чтобы сохранить свое место в «Евросети», Власкин даже был готов пойти на коммерческий подкуп и предложить Дмитрию Канунникову денег. Бывший коммерсант-экспедитор даже подтвердил, что рассказывал про Канунникова своему партнеру Дмитрию с Митинского рынка, которому он перепродавал загадочным образом купленные по дешевке телефоны в «Евросети». Но все попытки задать Власкину вопросы про покушение на Канунникова судья строго пресекал как не относящиеся к делу.
Одна из адвокатов спросила Власкина, обращался ли тот к врачам после побоев и истязаний. «Нет, – ответил Власкин, – когда я сбежал, я опять уехал в Тамбов, я боялся опять преследования. И если меня найдут, меня просто-напросто убьют».
Следствие ведут знатоки
Очевидно, что в 2010 году не было бы никакого суда, если бы шестью годами раньше сотрудники УВД ЮАО разобрались бы с делом Власкина – или изобличили его самого, или наказали задержавших его сотрудников «Евросети». Почему же милиция так и не расследовала это дело? Об этом суду рассказал бывший оперативник Александр Курта, которого тоже обвинили в похищении Власкина. В УВД ЮАО милиция свою работу бесплатно никогда не делала. Чтобы следовали вели дело и разыскивали подозреваемых, заявители должны были им заплатить, заявил Курта: «Таких дел, как в отношении Власкина, у нас в тот момент было много, если бы не «благодарности» от «Евросети», им бы никто нормально заниматься не стал».
Но сам он ничего от «Евросети» не получил, заверил суд Курта. Зато следователь Ольга Тарасова получила в начале декабря 2003 года от начальства 150 000 рублей со словами: «Это тебе за работу по Власкину». Тогда еще Власкина не поймали, и Тарасова опрашивала сотрудников «Евросети» и других свидетелей – собирала доказательства того, что бывший экспедитор действительно присваивал себе деньги и телефоны работодателя. Она рассказала, что взяла деньги со страхом, и ее отношение к делу поменялось:
«Я стала хуже относиться вообще, но это не как следователь. А как следователь я с тех пор следственные действия с Власкиным проводила два раза, и я не была предвзята, на мой взгляд, это не повлияло никак на мое отношение к тому, что происходило, как следователя».
Историю про деньги по делу Власкина Тарасова вспомнила, отвечая на вопросы обвинения: оно давало понять, что это именно «Евросеть» заплатила за преследование Власкина. Адвокат Левина Владимир Калиниченко заявил на суде, что это нелогично: дело к тому времени уже возбудили. По мнению самого Левина, эти деньги Тарасовой заплатили родственники Власкина, чтобы того не арестовывали, когда задержат, – ведь его отпустили, даже несмотря на признание в причастности к организации двух покушений на Канунникова. Быть может, поэтому Власкин и перестал прятаться в Тамбове зимой 2003 года. «Евросеть» так и не нашла яхту Власкина, когда тот продавал свое имущество. Левин считает, что эти деньги родственники экспедитора передали следователям.
Он, кстати, не держит зла на бывшего экспедитора и считает, что и Власкин, и его родственники выполнили все свои обязательства перед «Евросетью». Левин говорит, что несчастному бывшему экспедитору просто было некуда деваться, когда его разыскали люди из управления «К» в 2008 году: дело против него от 2003 года было еще не завершено. При этом на первых допросах Власкин искренне рассказывал о том, как воровал телефоны в «Евросети», да и потом в суде на вопросы Левина отвечал честно. Его собственное дело по краже телефонов и покушениям на Канунникова закрыли только в 2009 году.
Контрафактные обвинения
Через три дня после выступления Власкина защита добилась, чтобы присяжным зачитали протоколы его допросов в 2008 году. Для обвинения это была катастрофа: на первых допросах Власкин правдиво рассказывал, как воровал телефоны. Судите сами, вот его показания от 25 июля 2008 года:
«…Мне ежемесячно платили по 1200 долларов США… Примерно с января 2002 года я перестал получать заработную плату по той причине, что товар, который я перевозил, нигде не учитывался, и я время от времени брал коробку с мобильными телефонами, которую продавал на рынке в Митино, через человека по имени Дмитрий, его фамилию я не знаю. Этого человека (Дмитрия) я не видел с 2003 года. С начала 2003 года мне в помощники дали молодого парня, тоже по имени Дмитрий, фамилия мне также не известна [Смургин]<…> Дмитрий о том, что я брал телефоны и продавал, не знал, но я ему выплачивал в качестве компенсации как своему напарнику около 2000 долларов США в месяц. Я же в месяц с продаж мобильных телефонов получал около 30 тысяч долларов США. Такой заработок у меня был в течение полутора лет. Также хочу пояснить: в то время учета мобильных телефонов на складах практически не было».
А вот протокол допроса 1 декабря 2008 года:
«– Из каких средств выдавали деньги Смургину?
– Из средств… из похищенных средств.
– Вы похищали чтото в компании «Евросеть»?
– Да.
– Что вы похищали?
– Телефонные аппараты.
– По какой причине вы их похищали?
– Потому что никому и ничего там не было и никто и ничего там не контролировал. Учета никакого не было».
Левин обратил внимание суда: видеозапись допроса от 1 декабря отправили на экспертизу, подтвердившую – Власкин говорил тогда правду. Обвинение возразило: экспертиза показала лишь, что на потерпевшего не оказывали никакого давления. И вообще, хищения в «Евросети» рассмотрело другое уголовное дело, его закрыли из-за отсутствия событий преступления.
Мне почему-то кажется, что дальше можно вообще не продолжать. После оглашения протоколов стало ясно, что Власкин раньше лжесвидетельствовал: или три дня назад перед судом, или на допросах. Он же дискредитировал другого ключевого свидетеля обвинения, своего помощника Смургина: оказывается, он платил тому непонятно за что сумму больше собственной месячной зарплаты.
Выступившая на суде мать Смургина не верила, что ее сына в «Евросети» избивали: «Иначе бы он не продолжал работать в компании». Чтобы тот расплатился за долги перед «Евросетью», она сменила квартиру на другую с доплатой, которую отдала сыну, – $20 000. Он взял все деньги, хотя к тому времени был должен только $10 900, – остальное оставил себе.
Неудивительно, что на прениях сторон в Мосгорсуде 11 ноября 2010 года гособвинитель Дмитрий Дядюра сделал все возможное, чтобы убедить присяжных: это «Евросеть» нарушала закон, а Власкин – талантливый предприниматель! Прокурор объяснил: никакой сопроводительной документации на телефоны «Евросети» в 2001–2003 годах не было и в помине, их возили «в контейнере, в мешках, в коробках, в баулах» – а значит, нет никаких доказательств, что эти телефоны – собственность «Евросети». «Евросеть» покупала телефоны за «черный нал», возила контрафакт – да-да, «рассматриваемое нами с вами дело как раз и выделено из гораздо большего уголовного дела о контрабанде»! Она покупала телефоны у «Тайсу» [крупной транспортной компании] – оптового продавца, которому все равно кому продать телефоны. Но, чтобы их купить, нужно уметь проникнуть на заветный склад «Тайсу», куда кого попало из-за «черного нала» с улицы не пустят. А потом вдруг Дядюра бросился хвалить Власкина ровно за то, из-за чего только что р