Как Софья и предполагала, новая рабочая неделя началась бурно. Степаныч был не в настроении, и все сотрудники бегали по агентству, словно блохи по коту, обмазанному керосином. Маленькая Таня в обнимку с набитым бумагами портфелем топталась в коридоре.
- Софья Николаевна! - пискнула она. - Шеф сказал, что мы поедем вместе.
- У нас есть еще десять минут, - ответила та и, ворвавшись в кабинет, принялась названивать домой заболевшему дизайнеру.
Жена во всех подробностях рассказала Софье про Лешину колику, но к телефону его так и не позвала.
- Календарь с детьми горит синим пламенем! - пробормотала та и поглядела на часы.
- Нас машина ждет, - сообщила Таня, приплясывая от нетерпения.
- Уже идем! - успокоила ее Софья и, достав тональный крем, подмаскировала синяк на скуле.
- Говорят, вы разводитесь с мужем? - спросила Таня по дороге на улицу. Видимо, синяк произвел на нее сильное впечатление.
- Да, и уже со вторым, - посетовала Софья.
- Наверное, тяжело?
- Не столько тяжело, сколько хлопотно.
Когда они устраивались в машине, шофер проявил максимум любезности, но, как только завел мотор, сразу замолчал. Софья, устроившаяся на переднем сиденье, несколько раз оборачивалась к Тане и, случайно поглядев через заднее стекло на дорогу, заметила белый автомобиль, который ехал за ними как привязанный.
- Обернись, Таня, - попросила она. - Кажется, на автомобиле такой же марки и такого же цвета ездит Кутайкин. Ты ведь знакома с ним?
- Ну да, - ответила Таня, живо обернувшись и разглядывая идущую позади машину. - Не видно, кто за рулем, - солнце в глаза бьет. Какой-то мужик. А на нем шапка..
- Говорят, Кутайкин всю пятницу изводил Васю?
- Это Вася всю пятницу изводил Кутайкина. Я слышала кое-что из его двустиший.
- Он со мной уже поделился, - сказала Софья. - Стишки вполне можно издавать отдельной книгой как юмористический сборник.
- Последнее, на чем они расстались, поразило Кутайкина в самое сердце. Вот, послушайте: Вкусна колобовская пища! Не откажешься ни от кусища!
- Его когда-нибудь уволят. Впрочем, что это я? На моей памяти Вася не провалил ни одного заказа, хотя организовал множество баталий с клиентами.
Белый автомобиль по-прежнему маячил позади. Во время деловой встречи Софья устроилась у окна и то и дело поглядывала вниз, на стоянку. Белый автомобиль притулился с самого краешка. Неразличимый сверху шофер из машины не вышел. "На обратном пути нужно будет записать его номер", - подумала Софья.
Однако, к невероятному ее разочарованию, обратный путь они проделали в одиночестве. Белый автомобиль исчез без следа. "Может быть, стоит пить "Успокойку" не чайными, а столовыми ложками? - подумала Софья. - У меня ярко выраженная мания преследования. Мне слишком многое чудится. Мне чудится, что Роман наблюдает за квартирой убитого Люкина, Кутайкин, бросив работу, ездит за мной по всему городу, разыскиваемый ФСБ Суданский преследует меня по вечерам, человек с пистолетом наблюдает за балконом, а Дымов затеял какую-то авантюру с моим участием..."
Переговоры прошли удачно, и маленькая Таня, вдохновленная первой личной победой, попыталась затащить Софью в кафе.
- Ну, давайте по кофейку, Софья Николаевна! - канючила она. - Давайте заедем в "Венгерочку"!
- Какой ужасный у тебя вкус! - содрогнулась та. - Поезжай туда сама.
- Но нас ждут только после обеда!
- Я обедать не стану, у меня есть еще одно важное дело. Кстати, Таня, ты не одолжишь мне свой портфель? Он мне нужен для солидности.
Шофер подвез их к "Артефакту", где Софья пересела за руль своего "Фольксвагена" и рванула в сторону Автозаводской. Там в большом отреставрированном здании помещалась фирма "Домовик". В преддверии разведывательной операции Софья решила придать себе окончательно неприступный вид. Остановившись возле "Оптики", она прикупила очки в массивной оправе с простыми стеклами и водрузила их на нос. Сбрызнула волосы минералкой и руками зачесала их назад. Получилось нечто похожее на Людмилу Прокофьевну из "Служебного романа".
- Ну, - вслух сказала Софья, посмотревшись в зеркальце, - неудивительно, что Роман убежал к другой. Очень утешало, что синяк на скуле был не слишком велик и хорошо маскировался крем-пудрой. "Хоть убей, не понимаю, что означала вчерашняя погоня! - подумала Софья. - Сначала Суданский следил за моей машиной, потом гнался по улице, догнал, ударил по лицу, свалил на землю, извинился и ушел. Позже позвонил по телефону, сказал, что в одиннадцать позвонит еще раз, чтобы все объяснить, и исчез навсегда. Может быть, его поймала-таки ФСБ? Да-а... Отношения с мужчинами как-то не заладились".
Фирма "Домовик" оказалась довольно большой конторой с густонаселенными кабинетами. По коридорам сновало множество посетителей, поэтому Софья перестала бояться, что ее остановят и начнут задавать неудобные вопросы.
В первых пяти помещениях за столами сидели исключительно женщины бальзаковского возраста. И ни одного даже самого завалящего мужчины. "Надеюсь, лысый не заболел гриппом, - подумала Софья. - Иначе мой вояж окажется напрасным". Она сунула голову в очередную дверь и долго обозревала внутренности кабинета.
- Вам кого? - спросила ее женщина, похожая на борца сумо. Ее слоеные подбородки лежали на груди, словно королевский воротник.
- Мне нужна бухгалтерия, - само собой выскочило у Софьи.
- Идите по коридору до конца, потом поверните налево, потом поднимайтесь вверх по лестнице на один пролет, - заученно пробормотала толстуха.
Софья поблагодарила и проделала весь путь за рекордно короткое время. Обнаружив дверь с табличкой "Главный бухгалтер", она осторожно потянула за ручку. Лысый сидел там в гордом одиночестве и поедал бутерброд размером с ботинок. Тот самый лысый, из ресторана "Фантомас".
"Это судьба! - подумала Софья, отшатнувшись. - Он и в самом деле оказался бухгалтером!" Ей потребовалось некоторое время, чтобы переварить информацию. В страшном волнении она принялась бродить по коридору и кусать губы. На этом этаже пришлых людей в верхней одежде было гораздо меньше. Сотрудники же, время от времени выбегавшие в коридор, громким шепотом словно заклинание произносили одно и то же слово: "Комиссия". Через некоторое время Софье даже удалось увидеть эту комиссию. Человек десять мужчин и женщин, сбившись в молчаливую серо-черную стайку, перешли из одного кабинета в другой.
Софья, полагаясь на магическое действие очков и портфеля, заглянула в комнату, из которой они только что вышли, и так, словно на секунду вернулась, спросила:
- Простите, а как зовут вашего главбуха?
- Ушкин Иван Иванович! - хором ответили ей взбудораженные сотрудники и сотрудницы.
"Ушкин! Боже мой! Самая подходящая фамилия для маньяка", - решила Софья. Испытывать судьбу больше не стоило. Она узнала то, что хотела. На этом следовало остановиться. Сколько Софья ни ломала голову, она так и не смогла придумать, как выяснить домашний адрес главбуха. "Ничего, я его, голубчика, вечером выслежу,
- пообещала себе она. - Поведу прямо от работы. А там посмотрим, кто кого".
Пока Софья застегивала шубу, пресловутая комиссия снова вывалилась в коридор. Судя по явному оживлению и, громкому обмену репликами, работа здесь была завершена. Комиссия, вытянувшись колбаской, направилась к лестнице. Софья вышла на улицу вместе с ней. Она узнала все, что хотела. Дымов мог бы гордиться ею... Если бы не исчез бесследно на парус Капустиным.
Теперь до вечера Ушкина надо было выбросить из головы, потому что в "Артефакте" накопились срочные дела, не терпевшие проволочки. Возвратившись в агентство, Софья ворвалась в кабинет, сняла пиджак и пошарила ладонью по спинке стула, где постоянно висела длинная мохеровая кофта, в которую она переодевалась, если предстояло долго сидеть за столом. На улице сегодня было холодно, и она уже предвкушала, как сейчас завернется в тепленькое.
Однако никакой кофты на обычном месте не обнаружилось. Пожав плечами, Софья распахнула створки шкафа и тупо уставилась внутрь. Кофта пропала. Это было поистине странно. Уезжая с маленькой Таней, Софья не заперла кабинет на ключ. Впрочем, так делали всё. Приходя на работу, отпирали свои комнаты, и до самого вечера те стояли нараспашку. В любой момент начальству могло понадобиться что-нибудь из кабинета. И, войдя, это что-нибудь вправе был взять любой сотрудник. Что угодно, но не кофту же!
Вряд ли на сей предмет гардероба могли покуситься Степаныч или Вася Капитанов. Секретарша Мариночка без спросу не возьмет и скрепки. Кроме Мариночки и маленькой Тани, женщины водились только в бухгалтерии. Этот вариант вообще отпадал. С бухгалтерией у Софьи отношения сложились более чем поверхностные. Возможно, забредал в ее отсутствие в кабинет какой-нибудь чужак, да и прихватил с собой то, что приглянулось?
Исчезновение кофты Софью страшно озадачило. Еще ни разу на работе у нее не пропадали личные вещи.
- Никто не видел мою кофту? - громко спросила она, выходя в коридор, где наблюдалось в настоящий момент некоторое оживление.
- Это какую? Сиреневую? - переспросил Вася Капитанов, поглядывая то на часы, то в окно. - Она висит у тебя на спинке стула.
- Висела, - поправила его Софья. - А теперь она испарилась. Пока мы с маленькой Таней обрабатывали "шубы и дубленки", кто-то ее стырил. Но утром она точно была.
- О! - воскликнул Вася. - Я же говорил: у нас завелся Барабашка.
- И что? - возмутилась Софья.
- Подожди до вечера, она, может, сама собой появится.
Софье такая идея пришлась не по душе, и она отправилась опрашивать народ. Однако никто не признался, что видел кофту или, тем паче, брал ее.
Через некоторое время Вася Капитанов зашел к ней в кабинет.
- Вещь свою ты, видно, не нашла, - сразу же взял он быка за рога. - И вот что я предлагаю. Давай пойдем и обо всем расскажем Степанычу. Об этом чертовом полтергейсте. Если я один пойду, он меня отошьет. А над тобой смеяться никогда не станет!
- Никуда я не пойду! - сердито Ответила Софья. - Это у тебя полтергейст, а у меня просто кофту стырили.
- Так надо принять меры!
- Заявить о краже? Ты шутишь, что ли? У нас вокруг людей убивают, а тут - кофта! Такой пустяк...
- Подлинный ужас, Соня, всегда прикрывается пустяками, - мрачно заметил Капитанов.
- О господи! Ты случайно не поклонник Дэвида Линча? Не удивлюсь, если ты на ночь смотришь "Твин Пикс".
- Еще вспомнишь мои слова! Я чувствую, что твоя кофта не просто так пропала.
- Говорят, недавно здесь бродил неприкаянный Кутайкин, - задумчиво сказала Софья.
- Точно, бродил. Теперь я снова его жду. Он приехал где-то час назад, но без тебя не пожелал ничего обсуждать и скрылся.
- Так-так.
- У него что, сильное чувство?
- К кому?
- К тебе.
- С чего ты взял?!
- Ну как же. Ты ведь сейчас подумала, что это Олег Осипович утащил твою кофту в качестве приятного воспоминания о проведенных вместе минутах. Может, от кофты волнующе пахнет твоими духами? Но он, конечно, не признается.
- Большей глупости я просто не слышала, - задрала нос Софья.
- Слушай, а Дымов, который взялся за дело о полтергейсте, он где?
Софья на пару секунд замялась. В самом деле, Не может же она сказать Васе, что Дымов прячется! Для всех - он умер. С другой стороны, у нее не было никакого желания рассказывать на работе, что человек, который оказался ее пассажиром во время аварии, скончался в больнице.
Софья нашла компромиссный вариант.
- Не знаю, где. В больнице, наверное, - легкомысленно ответила она, копаясь в столе. - Сто лет уже туда не звонила. Все равно к нему не пускают. Когда выздоровеет, сам объявится, У меня его кошка.
- Очень плохо, - вздохнул Вася. - Мое дело как раз тянет на конфиденциальное. Куда я с ним еще сунусь?
- Может быть, тебе просто кто-то пакостит? - предположила Софья.
- Посмотрим, что ты запоешь, если у тебя тоже начнется. После кофты - сумочка, после сумочки - записная книжка, - обиделся Вася и ушел, раздраженно хлопнув дверью.
Выглянув в окно, Софья увидела, что возле подъезда припарковался белый автомобиль. Из него вышел Кутайкин и, манерно поправив чуб, направился к двери. Софья тотчас же решила, что следует свести общение с ним до минимума. Ей вовсе не нравилось, как развиваются события. Но сказать "фи" до тех пор, пока работа не будет принята и оплачена, она опасалась. Такие типы, как Олег Осипович, если задеть их самолюбие, способны выйти на тропу войны и жестоко мстить даже за пустячную обиду.
Прежде чем отправиться в кабинет Капитанова, Софья забежала к Мариночке и, понизив голос, попросила:
- Я буду у Васи с клиентом. Минут через пятнадцать зайди, пожалуйста, и скажи, что нужно срочно решить вопрос о замене Шагалова.
- Но его действительно нужно срочно решить! - шепотом ответила Мариночка.
- Вот этим я и займусь. Только бы мне вовремя ускользнуть от Кутайкина.
- Сделаю, не волнуйтесь! В лучшем виде.
В очередной раз припудрив синяк, Софья решительно вышла в коридор. Тут-то она и столкнулась с Кутайкиным. Когда тот увидел Софью, в глазах его включилось по лампочке. "Дурной знак, - решила та. - Надо срочно с этим что-то делать". Кутайкин ей не нравился категорически.
- Рад видеть вас, Софья Николаевна! - сказал между тем он, на каждой букве "н" совершая странное движение ноздрями. Вероятно, в этом и крылся секрет его знаменитого прононса.
Софья поздоровалась с ним очень сдержанно, хотя и улыбалась при этом. Кутайкин тем временем поставил на коленку портфель, открыл его и извлек оттуда желтый букет странных мелких цветов. Они резко пахли и напоминали пучок лекарственной травы.
- Это вам, - сообщил он, протягивая букет Софье. - Поставьте в воду. Говорят, очень помогает от головной боли.
Видно, он не мог забыть, как Софью огрели в туалете по голове.
- Где достали такую роскошь? - не удержалась и спросила она.
Кутайкин на мгновение растерялся, потом потемнел лицом и промолвил, как водится, в нос:
- Так и знал, что вам больше нравятся розы. Учту на будущее.
- Послушайте, Олег Осипович, это лишнее, - огорченно сказала Софья.
Пожалуй, первый раз кто-то из клиентов примешал к заказу личные чувства. Конечно, чего удивляться! Из-за Романа она наделала глупостей. Подвезла Дымова, влезла к нему в квартиру, взяла кошку, вскрыла портфель и все такое. Раздавала авансы направо и налево, позволила себе увлечься Суданским, дала повод Кутайкину волочиться за ней. Надо это прекратить. И так все зашло слишком далеко.
- Вы не должны смущаться того, что красивы и притягательны, - заявил Кутайкин без всякого стеснения, словно почувствовав, о чем она думает.
Вероятно, все свои умозаключения он полагал непреложными истинами и потому изрекал менторским тоном. Софья посчитала за лучшее оставить неприятную тему в стороне.
- Пойдемте в кабинет креативного директора.
- Я знаю, что пока мы в графике, - сказал Кутайкин, ступая по ковру, словно по тонкому льду - осторожно и с носка. - Но слоган может нас задержать. Никак не удается найти компромиссный вариант.
- Думаю, все завершится к обоюдному удовольствию, - промямлила Софья, не испытывая на самом деле никакой уверенности в успехе.
На Капитанова явно что-то нашло. Может быть, он когда-нибудь отравился колобовским сервилатом? И теперь решил отомстить? Иначе никак невозможно объяснить всю эту галиматью со слоганом. Или Вася просто невзлюбил Кутайкина и таким вот изощренным способом издевается над ним? Это хождение по мукам должно наконец закончиться. Даже Степаныч уже подключился к продвижению проекта, но пока и его усилия не принесли результатов.
Мариночка Софью не подвела. Ровно через пятнадцать минут она вошла в кабинет Капитанова и напомнила, что "горит" календарь и, кроме Софьи, спасать его некому.
- Ах, боже мой! - всплеснула руками та, будто бы только что вспомнила о такой важной вещи. - Придется мне уйти и заняться этим немедленно. Вы справитесь без меня? - заискивающе спросила она у Васи.
На Кутайкина при этом даже не взглянула. Однако он сам напомнил о себе.
- У вас что, возникло еще более срочное дело? - спросил он, играя голосом. Первые ростки угрозы проклюнулись на свет.
Софья сомневалась, как поступить. То ли осадить его как зарвавшегося мужчину, то ли обнадежить как клиента фирмы. Конец ее внутренней борьбе положил Вася.
- Возвращайся! - сказал он тоном, не терпящим возражений. - Думаю, мы с Олегом Осиповичем застрянем тут надолго.
Софья забежала в свой кабинет и сняла телефонную трубку. Неподалеку от "Артефакта", между двумя большими старыми домами втиснулось тощее здание новой постройки, в которое, словно в скворечник, тут же налетели маленькие фирмочки. Там же, на девятом этаже, свила себе гнездышко редакция журнала "Компьютеры и делопроизводство", где работал давний знакомый Софьи Сережа Мохов. Сережа был отличным дизайнером и несколько раз подключался к работе над заказами, если у "Артефакта" не хватало рабочих рук.
Сейчас, когда Шагалов на некоторое время выпал из графика, Софья снова решила воспользоваться услугами Мохова.
- Сереж, а что, если я сейчас зайду к тебе с материалами? - спросила она, позвонив и в двух словах обрисовав проблему.
- Давай! - согласился тот. - Только учти: Брюковец у себя.
- Может, пронесет? - пробормотала Софья, отчаянно надеясь, что ей удастся проскочить мимо кабинета ответственного секретаря "Компьютеров и делопроизводства" незамеченной.
С первой же встречи с Софьей Иван Брюковец положил на нее глаз, а глаз у него был блудливый. Отчего-то он считал, что должен нравиться женщинам, и настойчиво приставал к избранницам. Было ему всего-то лет под сорок, однако ни у кого язык не поворачивался назвать его молодым мужчиной. Невысокий и широкий, как комод, кожу Брюковец имел белую, рябую, и, несмотря на то что на вид казался мясистым, словно шампиньон, при непосредственном контакте поражал странной дряблостью плоти. Сотрудники избегали здороваться с ним за руку, а женщины, выходя из его кабинета, морщились так, словно попробовали дрянное блюдо.
Всякий раз при виде Софьи дебелый Брюковец становился чертовски активным и напористым. Дело доходило даже до пощечин, но и это не остудило ответсека. Софья опасалась, что при очередной встрече он поведет себя еще более дерзко и ей придется устроить громкий скандал, чтобы вырваться из его липких лап.
Скандала ей не хотелось. Брюковец знал, зачем Софья приходит в редакцию, и мог запросто перекрыть Сереже Мохову кислород.
Выйдя из лифта на девятом этаже, Софья на некоторое время замешкалась на площадке. Однако коридор был пуст, и она наконец тронулась с места. Возможно, Брюковец обладал развитой интуицией или учуял Софью по запаху. Как бы то ни было, едва она миновала его кабинет, как он выскочил наружу.
- Ага! - сказал он, потирая короткопалые ручки. - Сегодня у нас в редакции дорогие гости!
- Я к Мохову, - коротко ответила Софья, ускоряя шаг.
Однако Брюковец и так знал, к кому она. Он засеменил сбоку, словно ребенок, старающийся не отстать от взрослого. Вот только ухмылка у него была отнюдь не детской. Забежав вперед Софьи, он открыл перед ней дверь и вошел следом.
Оживившееся было лицо Сережи Мохова мгновенно потускнело.
- К нам го-о-ости! - пропел тем временем Брюковец, хватая Софью за локоть и подставляя ей стул.
Молоденькая Люся, сидевшая с Моховым в одной комнате, низко наклонилась над бумагами и сделала вид, что поглощена работой.
- Благодарю вас, - вымученно улыбнулась Софья и села на предложенный стул.
- Ты вот что, Мохов, - строго сказал Брюковец. - Прежде чем с гостями чаи гонять, слетай на первый этаж в фотолабораторию.
- Да как же - слетай? - возмутился было Мохов. - Там застрянешь не меньше чем на полчаса.
- Ничего-ничего, Люся пока сходит перекусить, а мы с Сонечкой немножко поболтаем.
- Иван Феоктистович! - позвали Брюковца из коридора. - На два слова можно?
Пока тот решал срочные вопросы, стоя в дверях, Люся мышкой выскользнула из комнаты, а Сережа Мохов нацарапал на бумажке несколько цифр и шепотом сказал Софье:
- Вот тебе телефон лаборатории. Если почувствуешь, что дело труба, позвони и после первого же гудка положи трубку. Это будет для меня сигналом. Ну а потом позволь Брюковцу что-нибудь лишнее. Через пять минут я неожиданно вернусь, да не один, а с нашей Марфой. Уж она устроит ему общественное порицание! У этого типа навсегда отомрет охота распускать ручонки!
Марфа была "замшей" главного - колоритной теткой под центнер весом с могучей энергетикой и громовым голосом. В силу женской невостребованности она неумолимо относилась к порокам, особенно тем, которые касались взаимоотношения полов. Но самое главное - Марфа враждовала с Брюковцом и пообещала выжить его из редакции в самое ближайшее время. Нападая друг на друга, противники обычно не стеснялись в выражениях.
Софья мученически завела глаза вверх. Что называется из огня да в полымя. Убежала от Кутайкина и попала к Брюковцу. Сказать по правде, у нее не было никакого желания разыгрывать здесь представление, но что оставалось делать? Мохов нужен ей позарез. Он человек проверенный, ему она доверяет на все сто.
Выдавив лишних людей из комнаты, Брюковец плотно прикрыл дверь и сделал осторожный шажок в направлении Софьи.
- А ты все хорошеешь, Сонечка! - противным голосом сказал он. - Новая прическа тебе очень идет! Только что это у нас на личике?
Он протянул пухлый указательный палец, чтобы коснуться запудренного синяка, но не успел донести его до цели. Дверь в кабинет резко распахнулась, и на пороге появился главный редактор журнала Лев Михайлович Генштейн. Высокий, худой, в больших очках-хамелеонах, он властвовал в своем небольшом мирке безраздельно.
- Вот ты где, Иван! - сказал он, мельком глянув на Софью и не поздоровавшись. - Пойди быстро, там из Киева звонят!
Брюковец убежал, трусливо потряхивая задницей, а главный, блеснув очками, очень строго спросил Софью:
- Где Мохов?
- В фотолаборатории на первом этаже, - ответила та.
Она была безмерно благодарна этому замечательному человеку за то, что он спугнул ответсека.
- Так-так, - сказал Генштейн и, потянувшись к телефону, быстро набрал номер фотолаборатории твердым начальственным пальцем. - Впрочем, - пробормотал он, бросив трубку после первого же гудка, - я позже его вызову. А вы что, по поводу вакансии?
- Нет-нет, - поспешно сказала Софья, нервно поглядывая на дверь. - Я по личному делу.
- К Брюковцу?
- Нет-нет, - замотала головой Софья. - К Сергею Мохову. Я буквально на пять минут. Не оторву его надолго.
- Хм... - пробормотал главный, схватил со стола какой-то документ и начал его просматривать. Софья поднялась было на ноги, но тот повелительно сказал:
- Сидите!
Листочек с телефоном, который та держала в руке, внезапно выскользнул из пальцев и спланировал на пол. Генштейн решил проявить галантность и наклонился, чтобы его поднять. Софья, не вставая со стула, тоже наклонилась, и они, как полагается, стукнулись лбами.
- Моя голова! - вскрикнула Софья, сердясь на судьбу за то, что та в последние дни постоянно проверяла ее котелок на прочность.
Генштейн, решив, что слишком сильно ударил даму своим крепким крутым лбом, присел на корточки и двумя руками взял Софью за голову, чтобы рассмотреть причиненное повреждение.
- Ну-ну, не так все страшно, - пробормотал он.
В ту же секунду дверь влетела внутрь кабинета и на пороге возникла монументальная Марфа, за спиной которой приплясывал взволнованный Сережа Мохов.
- Ах ты, мерзкий развратник! - закричала Марфа с порога, не разглядев, из кого конкретно состоит живописная группа, расположившаяся на стуле и около него: солнце лупило из окна прямо ей в глаза. - Убери от девочки свои жадные ручонки!
Более зоркий Мохов ударил Марфу кулаком по почке, но та не обратила на него никакого внимания. По дороге он ее здорово раззадорил, поэтому Марфа не желала миндальничать.
- Беломордая гадина! - пробасила она на весь этаж. - Что это ты тут себе позволяешь?!
Генштейн поднялся с колена и выпрямился во весь рост. Только тут Марфа заметила, с кем имеет дело, и икнула от неожиданности. На ее щеках мгновенно выступили пунцовые пятна.
- Не знал, Марфа Евгеньевна, что мое лицо кажется вам чересчур бледным, - ехидно заметил Генштейн. - Вы что же, предлагаете мне посетить солярий?
- Обозналась, Лев Михайлович, - забубнила Марфа, отступая в коридор. - Думала, тут Брюковец бесчинствует!
Хмыкнув, Генштейн покинул кабинет и деловой походкой направился к лифту.
- Это что, была подстава, да, Мохов? Тебя Брюковец подговорил, да?
- Да что вы! - вступилась Софья. - Все вышло совершенно случайно! Сначала тут действительно был Брюковец, но пришел ваш главный и отослал его разговаривать с Киевом.
- Почему у меня до сих пор не отвалился язык? Я назвала Льва Михайловича беломордой гадиной! Как я теперь буду смотреть ему в глаза? - сокрушалась Марфа.
- А ты смотри на верхнюю пуговицу его рубашки, - посоветовал Мохов. - Никогда не смутишься.
- Спасибо! - буркнула та и удалилась к себе, раскачиваясь по дороге, словно африканский слон.
- Ужасное недоразумение! - пробормотала Софья, обмахиваясь двумя руками. - Звонила-то не я.
- Хороший был план, - сказал Мохов. - Жаль, накрылся медным тазом.
Сережа был немножко нескладным, зато очень милым молодым человеком и считался весьма перспективным дизайнером. Софья была уверена, что заказ он выполнит как надо. Договорившись о сроках, они распрощались, и, позабыв о всякой опасности, она зацокала каблуками по коридору.
На сей раз Брюковец выскочил на нее из лифта, словно черт из коробочки.
- Что же ты, Сонечка, уже уходишь? - прочирикал он, не давая лифту уехать. - А мы так и не пообщались.
- Всего доброго, - холодно ответила Софья и взглядом еще добавила морозца.
Однако Брюковца подобное бряцание оружием не могло пронять.
- Провожу тебя хотя бы до выхода! - Он втиснулся за ней в лифт и, нажав на кнопку, широко и сально улыбнулся.
Когда лифт дополз до первого этажа и дверцы его раскрылись, Брюковец вылетел из него спиной вперед, разметав стоявших в ожидании людей.
- Дура! - завизжал он, словно жирный ребенок, которого обидела одноклассница. - Чтоб ноги твоей больше не было в редакции!
Пунцовая Софья, проходя мимо, брезгливо обронила:
- Тебя не спросили!
- Еще раз придешь, я... Я тебя метлой вымету, как приблудную мышь!
- И еще раз прокатишься вверх тормашками, - пообещала Софья. - Полетишь прямо с девятого этажа!
Брюковец поднялся на ноги и побежал вверх по лестнице, стараясь скрыться с глаз свидетелей как можно быстрее. А свидетелей его позора было много - народ прятал смешки, а кое-кто стоял, откровенно разинув рот.
- Ну, Лешка, - вслух сказала Софья, выскакивая на улицу и адресуясь к заболевшему Шагалову, - уж мне твоя колика выходит боком!
В "Артефакте" между тем тоже было неспокойно. Вася Капитанов и Кутайкин вошли в конфронтацию, сгубив на корню хорошую творческую атмосферу, которая была так нужна для успешного продвижения заказа. Софье пришлось показывать класс в своей нелегкой профессии.
Впрочем, Кутайкин при ее появлении заметно смягчился, и Вася украдкой смахнул воображаемый пот со лба, показывая Софье, как рад ее вмешательству.
- Придется задержаться часов до восьми! - заявил Олег Осипович, копаясь в своей барсетке.
- Я не могу, - тут же ответила Софья. - Извините, у меня важное дело.
Кутайкин мгновенно надулся и стал разговаривать, поджав губы.
- Ты что? - рассерженно шепнул Вася и пнул Софью ногой под столом. - Какое дело может быть важнее этого?!
- Да, Софья Николаевна, - услышал и поддакнул Кутайкин, - я думал, у вас повышенное чувство ответственности и неколебимое уважение к клиенту...
- Вы не понимаете! - рассердилась та. - У меня маньяк останется без присмотра!
Вася и Кутайкин молча переглянулись.
- Есть один тип, - неохотно сообщила Софья, - которого я подозреваю в особо тяжком преступлении. Надо, чтобы сегодня вечером он был у меня на глазах.
- Но почему у вас?! - вздыбился Кутайкин, словно штормовая волна. - Есть ведь соответствующие органы!
- С виду он очень порядочный человек, а у меня нет никаких доказательств...
Софья отчаянно жалела, что проболталась. Это все нервы! Разве можно выдерживать такой темп и такое напряжение?
Вася и Кутайкин склонили друг к другу головы и принялись отчаянно шептаться.
- Все, Соня, сейчас подпишем документы и поедешь домой, - сказал наконец Капитанов, откидываясь на спинку стула. - Выпьешь чаю с медом, можешь пропустить рюмочку коньячку. И поспи подольше. Степаныч, я уверен, не будет против.
- Конечно, будет! - возразила Софья. - Я две пятницы подряд ходила в отгулы. И, кроме того, как это мы подпишем документы? А слоган?
- Мы договорились, - умиротворенно заявил Кутайкин.
- В каком смысле?
- В обычном, - пожал плечами Вася. - Я придумал стих, а Олег Осипович его одобрил.