- А надо, чтобы наоборот, - заявила Софья. Портфель Люкина жег ей руки, словно только что выпрыгнул прямиком из адского пламени.
- Хотите расписку? - спросила она, просто чтобы потянуть время и не оставаться один на один с этим ужасным приобретением.
- Нет, - решительно покачала головой Мадлена. Ее оттаявшие рыжие кудряшки, взметнувшись вверх, осыпали Софью миллионами крошечных брызг. - Костя умер, вместе с ним умерли и наши отношения. Рассчитываю поскорее забыть все, что с этим связано. Я совершила глупость, теперь раскаиваюсь. Забирайте портфель - и дело с концом.
- Ладно, - промямлила Софья, уже не боясь, что у нее снова потребуют какой-нибудь документ.
Мадлену снедало лихорадочное желание покончить поскорее с формальностями, отдать портфель, отряхнуть руки и постараться убедить себя, что все это ей приснилось. "Почти в точности мое желание, - подумала Софья. - Сейчас она закроет за мной дверь и навсегда вычеркнет Люкина из своей жизни".
Портфель был таким тяжелым, словно в нем содержалось все бремя пороков человеческих. Однако Софья не рискнула открыть его в машине и повезла к себе домой. По дороге она пришла к выводу, что все деньги, попадающие к ней в руки, вызывают разные чувства. Те, что она заработала для Дымова, приносили удовольствие. Деньги же, которые Люкин выманил шантажом у человека, скрывшегося с места преступления, напоминали камни. Под этими камнями теперь были погребены остатки ее, Софьиного, оптимизма.
До сих пор она надеялась, что дело утрясется как-нибудь само, без ее участия. Например, появится Дымов и возьмет на себя всю ответственность за происходящее. Или Суданский проникнется к ней нежными чувствами и, пользуясь своим служебным положением, передаст дело компетентным органам. Но нет! Ничего такого не происходило. Мужчины бежали с поля брани, точно мыши от метлы. Она осталась совсем одна.
Пока кошка Федора бесчинствовала на кухне, с мурмяканьем уничтожая "Вискас - вкусный обед", Софья принялась за портфель. Открыв его, она увидела, что он доверху набит тысячерублевыми купюрами, уложенными в жирненькие пачки. Пачки были спеленуты банковскими лентами. Пожалуй, если бы Софья радовалась этим деньгам, она бы просто вывалила их кучей на диван и запустила в эту кучу обе руки. И скорее всего ничего бы не заметила.
Но, поскольку деньги угнетали ее, она стала вытаскивать пачку за пачкой и раскладывать их ровными рядами. На одной из банковских бумажек шариковой ручкой были крупно нацарапаны какие-то буквы и цифры. Водившая "Фольксваген" Софья насторожилась.
"Похоже на номер автомобиля. Неужели Люкин оставил мне ниточку? - подумала она и тут же спохватилась:
- Не мне, конечно, а Мадлене. А та взяла и самоустранилась. Ей наплевать, как он умер, и деньги его ей совершенно не нужны. Что же мне со всем этим делать? Пойти к следователям, которые вели дело об убийстве Люкина? Взять и отдать им все - его портфель, портфель Дымова да еще в придачу рассказать о Капустине, о Мадлене, обо всех тех, кто хоть как-то причастен к делу?"
- Ты думаешь, все сразу закончится, да? - вслух спросила она объевшуюся кошку Федору, которая вперевалочку вошла в комнату. - Ошибаешься. Тут-то все и начнется! Думаю, меня надолго лишат возможности совершать решительные поступки.
Софья понимала, что нужно все хорошенько обдумать. Сгруппировать данные. Она расстелила постель, забралась под одеяло и уставилась в потолок. Факты скакали перед ее мысленным взглядом точно кузнечики. Они не желали группироваться и лишь путались в голове, рождая совершенно чудовищные версии и догадки. Больше всего Софья боялась, что Дымов с самого начала выстроил некий изощренный преступный план, для реализации которого ему необходим был козел отпущения.
- Если это так, то, вероятно, я успешно справляюсь с ролью козла, - пробормотала она.
В этот момент кто-то позвонил в дверь. Софья нашарила рукой будильник и поднесла к
глазам. Десять вечера! Кто бы это мог быть? Закутавшись в халат, она потопала в коридор и прильнула к глазку. Там стоял Кутайкин собственной персоной. В одной, руке он держал пухлый пластиковый пакет, в другой - пышный букет красных роз. Выражение лица у него было решительное и одновременно возвышенное, как у певца, исполняющего патриотическую песню.
Софья, которую грызло одиночество, неожиданно решила: "А впущу-ка я его! Чего мне терять? Все-таки живая душа".
Увидев Софью без макияжа, в халате и носках, Кутайкин ничуть не смутился.
- Здравствуйте, Софья! - Поскольку в этой фразе не было ни одного звука, который можно было бы произнести в нос, его приветствие прозвучало до ужаса странно. Впрочем, он тут же смазал это впечатление, решительно добавив:
- Признавайтесь, вы все-таки затемпературили?
- Это Капитанов вам нажаловался?
- Просто проинформировал. Я вас искал в агентстве. Он сказал, что вы закашляли и ушли. Можно войти?
- Входите. - Софья посторонилась. - Пусть вас не смущает мой внешний вид.
- Он меня ни чуточки не смущает, - плотоядно улыбнулся Кутайкин и заявил:
- Я принес множество вещей, которые могут пригодиться в трудную минуту.
Когда он разделся и, прошествовав на кухню, начал разгружать пакет, выяснилось, что представления о трудной минуте у него весьма экстравагантные. В пакете оказался коньяк, несколько лоточков мясной нарезки, большая банка чая для гурманов, пакет молока, пачка соды, брусок сливочного масла и "гремучий" мешочек с лекарствами.
- Молоко, масло и соду - мне, коньяк - вам, - предположила Софья.
- Вам еще розы. Впрочем, это все вам. Будете пить коньяк и нюхать цветы. Затем подойдет очередь чая и аспирина. А перед сном я напою вас молоком с содой...
Уловив в голосе Кутайкина мечтательные интонации, Софья насторожилась. Почему-то ей сразу вспомнился Иван Иванович Ушкин с его навязчивой идеей сделать из девушки домашнее животное. Может быть, у этого типа собственная фобия? Он знакомится с женщиной, а потом закармливает ее таблетками? Как ни крути, а Кутайкин уже второй раз порывается исполнять роль лекаря.
- Послушайте, Олег, - сделала она первый осторожный заход. - Вы, вероятно, испытываете настоящее удовольствие, когда женщина проглатывает какую-нибудь микстуру или приклеивает к ранке лейкопластырь? - Кутайкин изумленно поглядел на нее. - Признайтесь, вы тащитесь, когда ее спину прожигает горчичник и она корчится и молит о пощаде? А потом вы собственноручно закапываете ей в уши борный спирт!
- Куда?
- В уши. Или в нос. В зависимости от диагноза. Вы обмазываете ее гусиным жиром и наблюдаете, как тело ее корчится в конвульсиях!
- Послушайте, Софья, по-моему, у вас жар, - пробормотал Кутайкин и потянулся рукой к ее лбу.
- Вот! Видите? Вам не терпится начать! - вдохновилась Софья. - Вас переполняют эмоции!
- Это правда, - признался тот. - Эмоций хоть отбавляй. Но я стараюсь их сдерживать. Хотя бы до тех пор, пока не начну поить вас молоком с содой.
- Э-э-э... - протянула Софья, шныряя глазами по сторонам. - Надо поставить цветы в вазу.
"Зачем я его впустила? - подумала она, преисполнившись раскаяния. - За живую душу вполне могла сойти кошка Федора. А с этим типом, пожалуй, будет непросто справиться. Может, применить к нему то средство, которое вывело из строя Лидию?"
Как только она сунула розы в воду, в дверь позвонили во второй раз.
- Кто это? - удивился Кутайкин так, будто прожил в этой квартире лет двадцать и по вечерам к нему ни разу никто не заглядывал.
- Сейчас пойду и посмотрю, - обрадовалась Софья.
Радовалась она не просто так. Если это какие-нибудь бандиты или убийца в темном пальто, Кутайкин может стать ее защитником. Если же это кто-то совершенно безобидный, Марианна, например, или двоюродный брат из Питера, он поможет ей избавиться от Кутайкина.
Однако ее ожидал некий промежуточный вариант. Это был Суданский. Командировочной сумки при нем не оказалось. В руках он держал букет красные роз, совершенно идентичный тому, который притащил предыдущий гость. "Вероятно, этими розами торгуют где-то возле моего дома, - подумала смятенная Софья. - Боже мой, что же делать?"
Ей страшно хотелось впустить Суданского. Она словно дитя обрадовалась его возвращению. Однако Кутайкин никак не вписывался в ситуацию.
- Вы испортили мне вечер! - шепотом заявила она, вернувшись в комнату и смахивая с щек нежданные злые слезы. - Там стоит человек, который для меня многое. значит. А из-за вас с вашим маниакальным стремлением скормить мне пригоршню таблеток я не могу его впустить!
- Что ж, тогда я впущу его сам, - гордо заявил Кутайкин и, не обращая внимания на попытки Софьи вцепиться ему в горло, прошел в коридор и распахнул дверь.
Возникла немая сцена. Суданский с розами в руках глупо глядел на Кутайкина, который засунул руки в карманы и воздел одну бровь вверх. Софья, оставшаяся в комнате, забралась под одеяло и затаилась там. Она была уверена, что сейчас последует обмен "любезностями", после чего Суданский швырнет розы на пол и уйдет, не оборачиваясь. Или унесет розы с собой, сказав Кутайкину какую-нибудь гадость.
Однако через минуту ей пришлось убедиться в том, что она совершенно не знает человека, который потряс ее воображение.
- Здравствуйте! - сказал Суданский, проталкиваясь в коридор, - Примите розы. Хорошо бы вскипятить и подсластить воду, в которую вы их поставите. И срезать стебли по косой. Бутоны тотчас распустятся, будут замечательно пахнуть и простоят как минимум неделю, не уронив ни лепестка.
Разговаривая, Суданский разделся и, не сняв башмаков, потопал в комнату. Кутайкин, обутый в старые тапочки Романа, тут же почувствовал себя неуютно. Кроме того, Суданский был выше, крепче и сильнее, что тоже отрицательно влияло на его чувство собственного достоинства. Букет роз, который ему всучили, призывал к каким-то решительным действиям. Вот только к каким? Реакция Софьи должна была подсказать, как вести себя с незнакомцем. Однако Софья не выказывала никакой реакции. Она лежала, высунув из-под одеяла нос, и разглядывала люстру.
- Ну что у вас тут? - бодро спросил Суданский, озирая сброшенную на пол подушку, коньяк и лекарства на тумбочке. - Грипп, любовь или недоразумение?
- Недоразумение, - мгновенно ожила Софья.
Нет, определенно она обожала Суданского! Всего пара слов - и неловкости как не бывало! Выпроставшись из-под одеяла, она широко улыбнулась:
- Ты уже вернулся из командировки?
- Она была местной.
- Только не говорите мне, что это ваш муж! - воскликнул рассерженный Кутайкин. - Вашего мужа я знаю в лицо!
- Я гораздо лучше, чем муж, - сказал Суданский. - Я новый Сонин друг. А вы наверняка старый друг. Поэтому у меня перед вами преимущество.
- Я тоже новый друг, - сообщил Кутайкин, ожесточенно засовывая второй букет в ту же вазу, в которой уже стоял его собственный.
- Соня, тебе не кажется, что ты разбрасываешься? - поинтересовался Суданский.
- Я должна сообщить тебе очень важную вещь! - ответила Софья, не обращая на Кутайкина никакого внимания. - "Шляпа номер один", Люкин, был шантажистом. Он выманил у одного типа целую кучу денег.
- С чего ты взяла?
- Эти деньги у меня здесь. Под кроватью.
- О, черт! - пробормотал Суданский. - Соня, я оставил тебя утром у себя на кухне в разобранном состоянии. Я был убежден, что после вчерашних возлияний ты проведешь спокойный день в своей тихой конторе.
- В моей конторе не может быть спокойных дней, - возразила Софья, - потому что она находится в эпицентре ужасных событий. Именно вокруг нее убивают людей.
- Послушайте, дорогая моя! - подал голос Кутайкин. - Во что это вы впутались?
- Ай! - отмахнулась та.
И в этот момент снова позвонили в дверь. Все трое напряженно переглянулись.
- Ситуация становится интересной, - первым подал голос Кутайкин. - Если это еще один ваш новый друг, мне придется признать, что я вообще не разбираюсь в женщинах.
- Это Роман, - шепотом сообщила Софья, на цыпочках возвращаясь из коридора. Глаза у нее были круглыми, как у Федоры, которая как раз выглянула из-под дивана..
- Роман - это у нас кто? - попытался сосредоточиться Суданский.
- Это муж, - прошипел Кутайкин.
- Ах, да-да. Муж. Тот, который с биноклем торчит под аркой дома напротив агентства? - жестко уточнил Суданский. - Мне кажется, сейчас самое время прижать его к ногтю. Открой ему дверь.
- Ты с ума сошел? - возмутилась Софья. - Нас тут слишком много.
- Значит, сделаем так. Мы с товарищем прячемся, ты впускаешь мужа и начинаешь задавать вопросы в лоб. По поводу бинокля и все такое. Посмотрим, как он себя поведет. А я буду на страховке. Так что ничего не бойся.
- Что вы задумали? - забеспокоился Кутайкин, когда Суданский и Софья в четыре руки стали подталкивать его к ванной комнате.
- Пойдите, освежите дыхание! - посоветовал Суданский. - Хотя вряд ли вам сегодня обломится поцелуй. Но надежда, как говорится, умирает последней.
- А ты куда? - проводив Кутайкина, спросила Софья.
- Я буду на кухне. Не пускай его туда.
- Ладно!
Роман тем временем устал звонить и принялся ковырять ключом в замке.
- Да иду я, иду! - прокричала Софья и открыла. - В последний раз, Роман, ты врываешься, когда тебе вздумается. Завтра я сменю замки. Так что забирай отсюда все, что тебе дорого, прямо сейчас. Кстати, зачем ты пришел?
- Узнать, почему у тебя не работают телефоны - ни домашний, ни мобильный.
Роман сделал новую стрижку и выглядел невероятно элегантно. Но разве можно сравнить его с Суданским!
- Мобильный я временно отключила, чтобы отдохнуть от дел, а здесь, в квартире, телефон отключила кошка. Она любит играть со шнурами. Я только что обнаружила розетку на полу.
- Зачем вообще тебе кошка? Где ты ее взяла? - не унимался Роман, перетаптываясь на пороге.
- Может быть, зайдешь? - предложила Софья. - Наверняка ты вынес из дому не все, что задумал.
- Да, пожалуй, я заберу еще напольную вазу. Ту, которая тебе всегда не нравилась.
- Вижу, женщины приедаются быстрее, чем интерьер, - съязвила Софья, зорко следя за тем, чтобы Роман не свернул ни в ванную комнату, ни в кухню.
- Ты уже легла спать? - удивился бывший муж, озираясь по сторонам. - Снова сосешь коньяк на ночь? А откуда столько цветов?
- Подарок от поклонников, - пожала плечами Софья.
- И где же поклонники? - насмешливо спросил тот.
- Здесь. Рассредоточились по квартире.
- Угу. Понятно. - Роман усмехнулся краешком рта и окинул ее насмешливым взглядом, намекая на непрезентабельный внешний вид Софьи.
- Вот что, дорогой, сядь-ка, - жестко сказала она. - Мне нужно задать тебе один важный вопрос.
Роман бухнулся на диван и, закинув ногу на ногу, стал рассматривать корешки книг на стеллаже.
- Ну давай свой вопрос.
- Какого черта ты постоянно дежуришь с биноклем в руках в том месте, где убили нескольких человек?
Роман мгновенно потерял интерес к книгам и медленно выпрямился.
- Что ты сказала?
- Ты прекрасно слышал.
В квартире повисла зловещая тишина, и тут Кутайкин в ванной включил воду.
- Что это? - спросил Роман, округлив глаза.
Он вскочил на ноги и двинулся на звук.
- Подожди! Сначала ответь мне на вопрос. Ты как-то связан с Люкиным? Может быть, с шантажом? Это ты наехал на пешехода?
Не отвечая, Роман распахнул дверь в ванную. Кутайкин увлеченно чистил зубы пальцем. Рот его был испачкан голубой пеной. Когда дверь открыли, он обернулся и уставился на Романа.
- Прелестно! - воскликнул тот. - Мы с вами, кажется, уже встречались. Это вы принесли такое кошмарное количество роз?
- Только половину, - невнятно ответил Кутайкин. - Вторую половину принес тот тип, который прячется на кухне.
- Прячется на кухне? Ха! Нужно было уйти от жены, чтобы выяснить, насколько она темпераментная женщина.
- Роман! - продолжала настаивать Софья. - Как ты связан со "шляпными" убийствами?
- Да никак не связан, - грубо ответил тот. - Подожди, сейчас я тебе кое-что покажу.
Он вышел в коридор, и через секунду входная дверь громко хлопнула. Раздался судорожный скрежет, потом замок щелкнул два раза. Софья бросилась к двери и принялась трясти ее за ручку.
- Негодяй! - крикнула она. - Открой сейчас же!
Суданский выскочил из своего укрытия и поспешил на помощь.
- Я его догоню! - вызвался он.
- Ничего не получится. Этот поганец закрыл дверь на верхний замок. Обычно мы им пользовались только когда, когда уезжали в отпуск. Я не знаю, где этот чертов ключ. Сходу не найду.
- То есть он не захотел отвечать на твой вопрос, - сделал вывод Суданский. - Интересно, на что он рассчитывает?
- На то, что я не настучу на него, вот на что. Он рассчитывает на то, что со мной всегда можно договориться. Раньше я была очень покладистым и очень внушаемым человеком.
- Раньше?
- Да, последние события меня сильно изменили.
Из ванной вышел Кутайкин, наполняя воздух мятным дыханием.
- Зачем вы выдали свое присутствие? - набросилась на него Софья, пытаясь отыскать этот "чертов" ключ.
- А зачем мне таиться? - мрачно заявил он. - Ведь между нами ничего не было.
- Смею добавить, - заметил Суданский, - ничего и не будет. Можете забрать коньяк.
- И все остальные кулинарные изыски вместе с таблетками.
- Меня выставляют? - искренне изумился Кутайкин. - Но Софья! Ведь вы сами говорили, что я покорил вас своим ухаживанием.
- Вероятно, я была в лирическом настроении.
- Хотите сказать, настроение определяет вашу жизнь?
- Пойду соберу для вас сумку, - сказал Суданский.
Софья решила, что необходимо немножко приврать.
- Ну вот что! - понизив голос, прошипела она, оставшись один на один Кутайкиным. - Не хотелось говорить об этом в присутствии другого мужчины...
- О чем? - заинтересовался тот.
- В связи с одним важным государственным делом меня некоторое время держали под наблюдением органы правопорядка. Ездили за мной повсюду, смотрели, с кем я общаюсь...
Кутайкин побледнел и попятился.
- Ага! - обрадовалась Софья. - Вижу, вы все поняли! Вас засекли, Олег Осипович! Вы следили за мной!
- Всего несколько раз, - сильно в нос ответил Кутайкин и часто задышал.
- Кто вас нанял?
- Да что вы, Софья! - испугался тот. - Я сам... Я вами очарован... У меня было мало надежд, поэтому я просто смотрел издали...
- Не может быть, - не поверила Софья. - В вашем возрасте никто себя так не ведет.
- Пожалуй, вы правы. Я старомоден.
- Тогда, в булочной, помните? Вы оказались там не просто так?
- Я ехал за вами. - Кутайкин выпрямил спину. - И в некоторые другие дни, когда вы отправлялись по делам, следовал за вами от самого "Артефакта"...
- Боже мой, но на что вы рассчитывали?
- На счастливую случайность, естественно!
Тут в коридоре появился Суданский с полным пакетом.
- Вот! - радостно улыбнулся он. - Все ваши подношения. Кроме цветов, разумеется.
- Я не возьму, - заверил Кутайкин, аккуратно застегивая куртку на кнопочки. - За кого вы меня принимаете?
- Я спущу его с лестницы? - предложил Суданский, забирая у Софьи найденный ключ от верхнего замка...
- Олег Осипович, возьмите пакет, - велела та ледяным тоном.
Кутайкин повиновался и, обернувшись в дверях, сказал напоследок:
- Очень неприятный вечер!
Суданский тут же ответил:
- Надеюсь, мне удастся исправить то, что вы испортили, - и захлопнул дверь.
- Я должна показать тебе деньги! - тут же заявила Софья, поворачиваясь к нему.
- Они действительно под кроватью?
- Да. И там есть еще кое-что. Номер автомобиля! Он записан на банковской бумажке. Ты можешь использовать свои связи и узнать, что это за номер?
- Элементарно, Ватсон. А что за номер?
- Ах да, ты ведь еще ничего не знаешь!
Софья взахлеб принялась рассказывать о том, как провела сегодняшний день. А напоследок спросила:
- Как ты думаешь, почему номер записан на банковской упаковке?
- Ну, допустим, - задумчиво ответил Суданский, - я только что получил деньги от человека, которого шантажировал. Пожалуй, после встречи с ним я буду беспокоиться, не поехал ли он за мной следом.
- Так-так.
- Вряд ли на эту встречу я бы явился на собственной машине - глупо светить ее номер. Значит, сейчас я еду на машине с шофером. Вернее всего, сижу на заднем сиденье, обняв двумя руками портфель с деньгами.
- И тут ты замечаешь сзади подозрительную машину! - воскликнула Софья. - Мне Мадлена говорила, что когда Люкин ехал обратно, то почувствовал, что за ним следят.
- Итак... У меня нет под рукой ни одной бумажки - все, что может свидетельствовать о моей личности, - документы, записную книжку и так далее - я на всякий случай оставил дома. Поэтому я открываю портфель и записываю номер подозрительной машины на банковской упаковке.
- Хочешь сказать, что, узнав, кому принадлежит машина с этим номером, мы узнаем имя шантажиста? Имя человека, который совершил наезд?
- Вряд ли. По тем же самым соображениям он должен был воспользоваться каким-то другим автомобилем. Однако это все равно ниточка.. Мы не должны ее упускать.
- Я просто сгораю от нетерпения, - призналась Софья.
- Ну у тебя и нервы! - не удержался от комментария Суданский. - Любая нормальная женщина на твоем месте уже давно свалила бы все это жуткое дело на какого-нибудь мужика.
- А что, по-твоему, делаю я? - рассердилась Софья. - Я и пытаюсь свалить все это на мужика. На тебя.
- Выходит, я тебе нравлюсь?
- Э-э-э...
- И что это означает?
- Ты ставишь меня в неловкое положение.
- Ну да! - не поверил тот. - Это ты поставила меня в неловкое положение, когда, надравшись в стельку, явилась ко мне домой и напала на Лидию. Второй раз, смею заметить. Ты осталась ночевать, не спросив разрешения. Мне, честно сказать, было неловко. Я же задаю тебе пустячный вопрос: нравлюсь я тебе или нет?
- А от моего ответа как-то зависит твоя помощь? - осторожно спросила Софья.
- Естественно.
- Тогда ты мне, безусловно, нравишься.
Суданский рассмеялся:
- Ты не похожа ни на одну из тех женщин, которых я знаю!
Софья отправилась на кухню и по дороге сделала кислое лицо, шепотом сообщив увязавшейся за ней кошке Федоре:
- Его слова отдают мелодрамой. Кажется, он просто морочит мне голову. А что, если я - всего лишь задание, которое он отрабатывает? Нет-нет, надо сделать так, чтобы он действительно мною заинтересовался.
Воспользовавшись тем, что Суданский плотно сел на телефон, Софья закрылась на кухне и принялась по мобильному звонить Марианне.
- Слава богу, ты не спишь! - обрадовалась она, когда та ответила. - Марианна, скажи, как завоевать потрясающего мужика?
- Затащи его к себе домой, - тут же ответила подруга.
- Он уже здесь, - прошипела Софья.
- Надеюсь, постель разобрана? - хихикнула Марианна.
- Разобрана, - подтвердила Софья.
- И в такой момент ты звонишь мне, чтобы спросить, что делать дальше?! Радость моя, ты ведь дважды была замужем!
- Нет, Марианна, сейчас этот способ не подойдет.
- Не подойдет? Да знаешь ли ты, что это тот самый золотой ключик, который открывает все двери в мире мужчин?
- Помнится, недавно ты называла себя феминисткой.
- Забудь. Кстати, как тебе удалось затащить его в квартиру?
- Он пришел сам. Неожиданно.
Голос Марианны сразу же сделался подозрительным.
- Надеюсь, ты не в своем махровом халате? - спросила она.
- Как ты могла подумать? - проблеяла Софья, ерзая на табуретке.
- Ну? Так в чем, собственно, дело-то?
- Уже ни в чем, - пискнула Софья, раздумывая, во что бы переодеться.
- Тогда пока. Пойду досматривать фильм с Гибсоном. По-тря-са-ющий мужчина!
В этот момент в кухню заглянул Суданский.
- О номере все узнаем завтра утром, - бодро сообщил он. - Надеюсь, ты будешь такой же милой, как я, и оставишь меня на ночь?
- Ну-у... Наверное, - промямлила Софья.
- Да, ты никогда не могла бы стать спецагентом. У тебя замедленная реакция. Зато потрясающая изобретательность. Сколько раз я пытался с тобой объясниться, но ты все время ускользала. Или, правильнее сказать, улепетывала.
Софья встала и начала бочком продвигаться к двери.
- Ты куда?
- Мне надо во что-нибудь переодеться, - бесхитростно сообщила она.
- Переодеться? - изумился Суданский. - Разве мы куда-нибудь собираемся?
- Нет, но...
- Дорогая! - Суданский взял ее за руки. - Поверь мне, одежда - это совсем не то, что интересует меня в женщинах.