Перила на балконе разбиты… Под копытцем вновь хрустнул небольшой камушек. Твайлайт лишь тяжело вздохнула. Ну что за день такой? Единорожка подняла голову, глядя на ночное небо. Так мало звезд… Принцесса Луна явно не в духе… После этого происшествия она стала еще более отчужденной и затворной, чем прежде, и совсем не уделяет ночам внимания, быстренько варганя их на тяп-ляп.
Внимание Твайлайт привлек блеск. Что-то поблескивало, вывалившись из разбитого ящика несчастной тумбочки. Осторожно перешагивая обломки разбитых перил, Твайлайт приблизилась к тумбочке и, присев, с любопытством извлекла содержимое ящиков на свет. Ей было немножко стыдно копаться в личных вещах Фолла, но… его же здесь нет. Себя же она успокоила тем, что ищет возможные улики или зацепки, которые помогут ей оправдать друга. Нет ведь ничего дурного в том, чтобы поискать их в этой тумбочке, правда? Правда ведь?
В слабом теплом свете, падающем из комнаты на балкон, заблестели безделушки. Твайлайт с любопытством разглядывала все то добро, что высыпалось из разбитой тумбочки.
Кучки блестящих камушков, какая-то закорючка, несколько символов солнца, оторванных, судя по всему, с занавесок… Какая-то золотая вилка, довольно изящная, странно, ведь на обедах таких не было, несколько разноцветных прядок из чьих-то грив… Судя по всему, Фолл просто подбирал все это отовсюду и бросал в тумбочку, как в сундук. Твайлайт печально вздохнула — это все хлам. Просто безделушки, ничего полезного… А это что, чьи-то носочки?!
Твайлайт лишь слабенько усмехнулась — некоторые вещи никогда не меняются. И когда он успел украсть носочки принцесс? Вот этот — темно-синий с голубым месяцем, а вот этот — розовый с желтыми солнышками… Она обязательно поговорит с ним на эту тему, придется втолковать капризному ученичку, что нельзя воровать белье принцесс! Только бы найти его сначала…
|
|
— Я непременно найду тебя… — Тихонечко прошептала Твайлайт, с грустью глядя на горку безделушек — единственное, что осталось от ее друга. Что бы ей ни показала принцесса, она должна сама разобраться во всем происходящем. Правда ли это воспоминание или ошибка? Лгал ли ей Фолл или нет? Подставили его или он на самом деле украл Символ, прельстившись его ценой? То, что он любит золото, знали все, как и то, что он ненавидит работать. Возможно, он давно планировал это и просто подбирался к принцессам поближе? Или это действительно нелепая и аляповатая подстава?
А ведь как все было спокойно! Твайлайт сердито потрясла головой. Вся эта ситуация была одним сплошным абсурдом. Фолл всегда был тихий-мирный, самый домашний из всех, кого она знала. Он никогда никого не трогал, лежал себе на диване, а по вечерам приходил расчесывать ее гриву… Он вообще не любил заварушки, хотя и ввязывался в них с завидным постоянством. Он мог днями напролет лежать и ничего не делать, уделяя внимание лишь ей! Какое тихое и спокойное время-то было! А теперь? Теперь он, где-то там, в бегах, а за ним охотятся отряды стражи и грифоньей гвардии… Это если он выжил, конечно.
— Твайлайт? Твайлайт, милая, ты здесь? — Позади нее, в комнате, раздался тихий хруст, когда обладательница музыкального голоска наступила на один из кусочков штукатурки, что были разбросаны повсюду от вырванных из стен ночников.
|
|
На балкон, капризно отряхивая белоснежные копытца, осторожно, можно даже сказать, бочком, прошла Рэрити. Платья на ней уже не было, а царапинка на носике была аккуратно заклеена небольшим кругленьким пластырем.
— Твайлайт, дорогая, тебе правда не стоит здесь находиться… — Рэрити заботливо осмотрела Твайлайт, всячески вертя ее и выискивая признаки возможной истерики.
— Все в порядке. — Отмахнулась Твайлайт, собирая безделушки с каменного пола балкона и аккуратно складывая их обратно в уцелевшие ящички. Тумбочку она отлевитировала на ее законное место — рядом с перевернутой кроватью.
Рэрити неуверенно потопталась, с грустью глядя на всю ту разруху, что царила в покоях Фолла. Потом села рядышком с Твайлайт на пол балкона и так же подняла голову, глядя в беззвездные небеса. И вот так вот, тихо и молча они сидели и смотрели на небо, каждый думая о своем…
— Как думаешь, он спасся? — Тихонечко прошептала Рэрити.
— Уверена. — Серьезно кивнула Твайлайт. — Знать бы еще, где он прячется… Мы должны помочь ему, кем бы он ни был в прошлом. Хотя вопросы к нему у меня все же будут! — Прибавила она с таким грозным и сердитым видом, что Рэрити хихикнула.
Рэрити внезапно икнула и стукнула себя по лбу.
— Ох, как же я могла забыть! Совсем из головы вылетело в этой суматохе! Фолл же просил тебе кое-что передать!
Твайлайт повернула голову, с искренним удивлением глядя на подругу.
— Просил? Когда ты успела…
— Ну, я навещала его… — Смутившись, пояснила Рэрити. — Он выглядел просто ужасно. Пока ты пыталась убедить принцессу, над ним там всячески издевались! Он был похож на свою тень… Смотреть было больно. Но он просил передать тебе… как же он это сказал?
|
|
Рэрити на минутку задумалась, нахмурив бровки и сердито глядя перед собой. Твайлайт улыбнулась — Рэрити такая актриса! Наконец Рэрити приблизилась и прошептала ей на ушко.
— «Мы всегда будем друзьями».
Твайлайт охнула и приобняла совсем растроганную подругу. Кто бы мог подумать, что аккуратная и утонченная Рэрити так привяжется к капризному разгильдяю? Уж кто-кто, а они с Фоллом, несмотря на общую любовь к моде, были совершенно разными. Абсолютно разными. Взять хотя бы то, как они открывают двери: Рэрити отворяет дверь осторожно, чтоб та не скрипела и не стукалась о стену, и входит, как королева, неспешно и важно, гордо подняв голову. А Фолл? Он открывает дверь ногой, потому что руки ему, видите ли, лениво использовать! Причем то, что у двери может быть задвижка или замок, его ни капельки не смущает… Но дружба странная штука, она, порой, связывает совсем разных и ни капельки не похожих пони. Ну, или людей… Твайлайт даже невольно хихикнула…
— Извини, что забыла, нужно было записать, я немного не в себе… — Виновато опустила глаза Рэрити. — Он так плохо выглядел! А его одежда! Она и вовсе… ох, мне дурно…
Записать… Записать… Твайлайт внезапно осенило. Ну конечно же! Записи! Книги! Она была так озабочена всеми этими проблемами, что совсем забыла поискать помощи у книг! В книгах наверняка есть необходимые заклинания! Просто настроить заклинание поиска, и она сможет найти его! Принцесса пока даже не пыталась это сделать, погруженная в дипломатические дрязги, поэтому нужно опередить ее!
— Рэрити, ты гений! Все что мне нужно — просто навести заклинание на какую-то деталь его внешности, и я знаю, на какую! Я ведь лучше всех его знаю! Я найду его, и мы непременно поможем ему! — Радостно вскочила на ноги Твайлайт и обняла все еще печально шмыгающую Рэрити. Королева драмы, что с нее взять! — Я должна срочно увидеться с принцессой Луной!
Твайлайт в припрыжку было направилась к выходу в коридор, окрыленная надеждой, но Рэрити окликнула ее, маша копытцем.
— Твайлайт, стой! Принцессы Луны сейчас нет в замке! Она отлучилась куда-то…
— Нет? Но куда она могла… а, ладно, спрошу у нее, когда вернется. — Твайлайт остановилась посреди разрушенной комнаты и задумчиво почесала голову копытцем. — Но это не повод откладывать поиски заклинания!
Рэрити, причитая, поцокала за ней, все так же брезгливо обходя каменную крошку и побелку, пробираясь через разрушенную комнату.
— Ох, милая, в библиотеке такой разгром! Стража все верх дном перевернула! Найти что-то там без предварительной уборки совершенно невозможно!
— Не беда, я знаю, кто наведет там порядок! — Хихикнула Твайлайт, а потом выглянула в коридор. — Спайк? СПА-А-АЙК!
Возможно, не все так и плохо?
* * *
Ох, пожалуй, все не так уж и плохо! Именно к такому выводу пришел я, проснувшись. Сквозь щели в высоком потолке пробивались лучики солнца, выхватывая падающие меж высоченными стеллажами пылинки, а я лежал себе в коконе из одеял, как личинка бомжа, и мне было хорошо! Сахара так нагрелась, преобразуя мое тепло, что прогрела меня до костей, а сама сердито сопела во сне, слегка высунув розовый язычок.
Удивительно, что меня до сих пор не нашли, видимо, это бюро не работает или что-то вроде того. В любом случае — это все к лучшему! Я выкарабкался, оставив змею нежиться в тепле. М-да. Нормальные люди с красотками спят, а я… Ну, блин, у меня своя красотка. Вот такая вот странная — трехметровая змея. Необычный выбор, не находите?
— Как там моя кошкоптица поживает? — С любовью промурлыкал я, приближаясь к вороху, под которым спала Гюрза. Ну да, я в отличном настроении!
Вы только подумайте, что сейчас происходит!
Меня подставили, сделав козлом отпущения, едва не заморозили в темнице и чуть не пристрелили. Я лишился всего, начиная с места жительства и заканчивая репутацией и доверием. Теперь никто кроме пары пони не станет со мной общаться, считая злодеем и преступником. Я попросту интегрирован из князей в грязи!
По-вашему, это ужасно? Это прекрасно!
Наконец-то в моей жизни вновь появилось движение! Я вновь могу рассчитывать только на себя, и пусть вся эта ситуация довольно неприятна, но она так прекрасна! Я вновь живу, а не существую, целыми днями валяясь на диване! Золото, еда и теплая кровать теперь имеют куда большую значимость, я начинаю ценить каждую мелочь, и это великолепно! Ценишь каждый момент, словно последний — незабываемое и ни с чем несравнимое чувство.
Раньше, живя в замке, я мог капризно выбирать из тысячи блюд, а сейчас даже кусочек сыра с хлебушком кажется неземным лакомством! Огромную кровать и пуховые перины заменили горы тряпок, но и им я рад! Теперь живу не в замке, а укрываюсь в развалинах, но и они для меня полноценный дом!
Ребята, это же новые приключения! Я вновь в строю! И пусть мне немного грустно, что большинство моих друзей будет меня сторониться, но зато я снова чувствую дыхание жизни, которое покалывает мое легкие при вздохе. И вновь каждый темный подвал опасен, а за каждым углом приключения! Ха, а ведь я уже было начал забывать это необыкновенное романтическое ощущение, когда у тебя в кармане лишь нож, а против тебя целый мир! Что-то я больно позитивен с утра, уж не куснула ли меня Сахара каким-нибудь наркотиком, мол, повеселись-ка?
Я одернул одежду, поправил перчатки на руках и принялся разгребать ту гору тряпок, что навалил на кошкоптицу. Называть грифона грифоном мне было просто лень, а потому я называл ее кошкоптицей. Или птицекошкой. Я называю вещи не своими именами просто из вредности. Дети — личинки, пони — пеньки, грифоны — кошкоптицы, принцессы — королевы, ну и так далее…
— Пупсик, ты где там? Не задохнулась случайно? — Позвал ее я, вроде как приближаясь в своих раскопках к цели.
Первое, что я увидел, когда откопал все так же связанную по передним и задним лапам Гюрзу, был серповидный клинок, которым она попыталась чиркнуть меня по горлу.
— Ах ты…
К счастью, длины ее хвоста не хватило на то, чтобы достать отшатнувшегося меня, и лишь кончик лезвия царапнул мне подбородок. Ну неблагодарная тварь! Я со злым рыком перехватил ее хвост и просто обломал ее клинок под корень со звонким щелчком. Отбросив тот в сторону стеллажей, я схватил связанную, но уже очнувшуюся и источавшую ненависть Гюрзу за шкирку и вздернул в воздух, словно напакостившего котенка. Я аж слышу, как скрипят мои искусственно усиленные мышцы, но зато Гюрза исправно висит в воздухе, взятая за загривок — у грифонов это считается крайней степенью унижения, позволять таскать себя за шкирку незнакомцу. То же самое, что у людей — позволить какому-нибудь левому чуваку взять тебя за ухо! Ведь у них общество, построенное на силе и уважении к старшим. На понтах, короче. С нее посыпались прогретые тряпки и одеяла. Ей даже пришлось встать на цыпочки связанными задними лапками, чтоб совсем не висеть в воздухе…
— Ах ты неблагодарная поганка! Я ей жизнь спас, а она… — Я оборвал себя на полуслове, видя, что моя гневная речь встречает лишь насмешку и презрение в глазах Гюрзы. Никакой благодарности или, хотя бы, смущения.
Ах так, значит?! Значит, строишь из себя храбрую и отрешенную, мол, ничего не боишься? Не хочешь по-хорошему — будет по-эффективному! Есть у меня одно народное средство…
Я бросил ее обратно в кучи прогретого ею же тряпья и вернулся к своему кокону. Вот ведь гадина! Не нужно было ее спасать! Дал бы ей умереть, но нет, поддался милосердным порывам и надежде, что она исправится, вот теперь и расплачиваюсь. Чуть башки не лишился. Блин, я же забыл ее обыскать! Может, у нее еще пара сюрпризов где припрятана? Ну, ничего, сейчас я ее разговорю…
— Сахарочек, милая моя, пора вставать! — Ласково пропел я, заглядывая в свой кокон из теплых тряпок.
Змейка все так же лежит, свернувшись кольцами и сладко посапывая, слегка высунув розовый раздвоенный язычок. Такая милая! На мою фразу она никак не отреагировала. Слышу, как сзади трепыхается Гюрза, явно пытаясь распутаться… Повезло, что я, перед тем, как самому лечь спать, попросту завалил ее горой тряпья, оно не позволило ей хвостом с клинком перерезать веревки, иначе после них она бы перерезала мне горло. Я пощекотал змейку по щечке, от чего та заворочалась и спрятала голову под одно из многочисленных одеял, не желая просыпаться. Ну да, это у нас с ней общее. Талант лежать на диване у нас прокачан на максимум… Уж если кто и может одолеть меня в этом сложном и опасном виде спорта, то только она!
— Змеечка, красавица, вставай скорее. В школу опоздаешь! — Я слегка потеребил ее за хвостик. Сахара нехотя высунула заспанную мордашку, и, не открывая глаз, демонстративно прикрыла ее хвостом, словно свет резал ей глаза, которые она даже не открывала.
— Шс-с-с… — Это прозвучало совсем как «Ну еще пять минуточек, мам!». Я улыбнулся и почесал ее по беленькому пузику.
— Давай, соня, просыпайся, мне твоя помощь нужна! Я знаю, ты устала, но как только это все закончится — будешь спать столько, сколько влезет! А я буду чесать тебе пузико, буду за тобой ухаживать, да-да-да! — Любовно сюсюкал я, всячески увещая ленящуюся змейку. Она определенно на меня благотворно влияет — я становлюсь таким мягким и растроганным. Она ведь такая милая, когда не злится! Совсем как моя Твайли…
Разбудить Сахарка и заставить ее помогать мне оказалось не так-то просто! Мне пришлось торговаться с заспанной змейкой и всячески уговаривать ее. Блин, ее ведь даже питомцем назвать нельзя, питомцы должны слушаться хозяев, а не хозяева должны уговаривать питомцев… Даже коты способны выполнять команды, нужно просто чаще их бить… Когда к постоянным почесываниям пузика я накинул блюдце теплого молочка, а также игры три раза в день и поцелуй в мордочку, змейка нехотя и очень артистично протерла глазки сгибом хвостика и неспешно заползла мне меж пуговиц рубашки, обвивая мой торс. Ну вот, подкупил-таки! Но какая же милая мордочка! Придется выполнять обещание, как это все закончится, а оно закончится, буду уделять моей чешуйчатой соне все свое время…
Я довольно хмыкнул, почувствовав знакомые ощущения обвивающей тела змеи и, развернувшись, вернулся к связанной Гюрзе, которая вовсю пыталась перепилить веревку, держащую ее лапы, обломком лезвия на хвосте. Упорная девка.
— Так, давай-ка попробуем еще разок! — Присел перед ней на корточки я и, заодно, вновь поймав ее за хвост, снял с того крепление с обломанным клинком, слишком неприлично задирая сам хвост.
Та зашипела на меня и попыталась лягнуть связанными задними лапами, но лишь неуклюже дернулась. Хе-хе. Ладно-ладно, отпускаю хвост, а то решит, что я домогаюсь… Но в ее жалком состоянии на нее даже… ну, никто не клюнет. А до падения в воду была красавицей, а не мокрой измочаленной кошкой…
— Полагаю, ты и говорить добровольно не станешь? Даже несмотря на то, что за тобой теперь долг жизни?
Мое предположение было отвергнуто презрительным плевком. М-да… Вот смотрю на нее и поражаюсь. Казалось бы — больная извращенка. Но при этом то ли храбрости, то ли дурости в ней выше крыши… У меня к ней двоякое отношение — конечно, проще было бы свернуть ей ее птичью шейку, но вдруг она исправится? Блин, это пустые надежды… Ладно, разберемся… Как говорится — свернуть шею никогда не поздно!
— Я. Тебя. Ненавижу!!! — Яростно взвыла грифина.
— Ну, в таком случае, позволь тебя с кое-кем познакомить. — Заулыбался я своей самой гадкой улыбочкой и позвал. — Сахара, поприветствуй нового друга!
Знаете, что такое «грозно» и «внушительно»? Думаете, я выгляжу грозно в гневе? Или внушительно, когда нависаю над кем-нибудь всем своим телом? Нет! Внушительно, это когда из складок рубашки мгновенно выскальзывает огромная трехметровая змея, которой, казалось бы, попросту негде было поместиться в этой самой рубашке, и замирает, готовая к броску, злобно щерясь при этом и демонстрируя ого-го какие клыки. И сна ни в одном глазу! А когда она нависает над тобой, и ты видишь в ее глазах лишь злобу и желание убивать — вот это — грозно! Гюрза вся окаменела, тяжело сглотнув и буквально парализованная взглядом злобных фиолетовых глазок моей змеечки. Одно дело — стоять за спинами гвардейцев и махать хлыстом, а другое — оказаться рядом с такой здоровенной ядовитой тварью. Умею я выбирать питомцев, это вам не какая-нибудь черепаха или кролик… Настоящая убийца! Вот это питомец как раз по мне!
— Ну, как тебе? — Обратился я к Гюрзе, спокойно усаживаясь напротив той прямо на деревянный пол и гордясь произведенным на нее впечатлением. Даже мои бывшие крылья ее так не удивляли! Теперь, когда меня стережет Сахара, я могу хоть в труселях перед Гюрзой выплясывать, предварительно вручив той арбалет… Та не ответила, не в силах оторвать взгляд от змеи, которая вблизи кажется просто огромной и нависает над грифиной всем своим телом. — Позволь я тебе кое-что объясню. Если ты будешь сотрудничать, то сохранишь свою жизнь и даже здоровье. Если нет — тобой займется вот эта милая змейка.
В доказательство моих слов Сахара поднесла Гюрзе под клюв костяное лезвие своего хвоста, угрожающе покачивая им, и ненавистно зашипела. Если до этого Гюрза источала ненависть, то теперь она казалась замученным и избитым котенком, на фоне этой жуткой змеи, которая столь быстро меняется в характере… В гневе у нее чешуйки на голове становятся дыбом, и она начинает напоминать кустарниковую гадюку…
— А чтобы ты приняла правильное решение, прибавлю еще кое-что… Я двумя пальцами приподнял кончик ее висящего, словно тряпка, крыла, а Гюрза жалобно воскликнула от боли. — У тебя сломаны оба крыла. Если я не наложу шину — они отекут, и их придется ампутировать. Если ты не станешь сотрудничать, я просто подержу тебя здесь еще сутки, а потом отпущу. Но будет уже слишком поздно! Крылья будет не спасти. У тебя будет лишь два уродливых обрубка. А грифоны… Они ведь созданы летать! Скажи, ты правда хочешь этого? На всю жизнь быть привязанной к земле?
Уж не знаю, что сделало свое дело — мой добрый и спокойный голос, действительно пугающая угроза или здоровенная змея, но Гюрза лишь тяжело задышала и медленно кивнула, видимо, соглашаясь на сотрудничество.
— Ладно, пойду, поищу деревяшек для шины… Сахара, посторожи ее, пожалуйста.
Найдя деревяшки, которые я попросту оторвал от пары добротных ящиков, вроде того, в котором я застрял когда-то, я вернулся к Гюрзе. Потом разорвал пару крепких занавесок на полосы. Неплохо! Но все же, кто теряет занавески?! Это же бюро находок!
— Сейчас я тебя развяжу. Ты можешь попытаться пошалить или сбежать, но тогда твоя участь будет незавидна. — С гаденькой улыбочкой кивнул я в сторону Сахары, и, присев перед грифиной, развязал ей передние и задние лапы, дабы та могла принять нормальное лежачее положение, подогнув под себя лапки и нахохлившись. Такая смешная! Словно птенец грача! Знаете, у нее такие милые лапки. Передние аккуратные и изящные, с красивыми коготками. А задние — мягонькие, с прикольными подушечками, на которые так и хочется понажимать пальцем! Так бы и затискал!
Гюрза не говорила ни слова, пока я возился с материалами для шины. Зато не отрывала глаз от змеи, которая гипнотически покачивалась туда-сюда, то и дело демонстрируя зубы или костяное лезвие на хвосте. Конечно, ассортимент небольшой, но все равно, очень внушительный…
— Итак, давай попробуем начать беседу заново. — Я осторожно принялся прощупывать ее крылышки на переломы. — Я начинаю накладывать шину тебе на крылья, а ты — начинаешь говорить. Если меня внезапно не устроит твой ответ — я просто все брошу и придется тебе крылья ампутировать. Надеюсь, мы понимаем друг друга?
Сердитый взгляд нахохлившейся Гюрзы был довольно недвусмысленным ответом. Какая же она смешная нахохленная! Вся надулась, распушилась… И такая жалкая… Мне больно смотреть, во что превратились ее перья. Их нужно срочно выпрямить и расчесать…
И, наконец-то, я начал получать информацию, которую так долго ждал! Мне очень нужна информация о происходящем, дабы спланировать мои дальнейшие действия, а то тыкаюсь в разные стороны, как котенок… Пока я разбирался с ее крыльями, Гюрза стоически терпела и покорно отвечала на вопросы. Моя угроза о двух уродливых обрубках сработала идеально. Я делал ставку на то, что потеря красоты для женщины страшнее смерти. И это, разумеется, сработало! Более того, потеря крыльев означала для нее быть привязанной к земле до конца жизни. А в Грифоньем Королевстве основной ландшафт — горы. Вот и представьте — мало того, что уродина и калека, так еще и летать не может… Вся ее верность своему лорду, ненависть ко мне и прочие мелочные для меня чувства тут же отошли далеко-о-о на задний план, и она, хоть и нехотя, но исправно отвечала на вопросы, иногда поглядывая на пристально следящую за ней Сахару, которая при каждом взгляде на нее показывала зубы.
— Итак, давай-ка начнем с самого начала. Как тебя зовут? — Спросил я, прикладывая к крылу деревяшку и примеряясь, как бы забинтовать то. Знаю, этот вопрос довольно глуп, но он на автомате вырвался из меня — старые привычки, хе-хе-хе. Когда-то приходилось пытать и допрашивать некоторых чиновников Федерации и Союза. Правда, эти хрюшки визжали, так что… А, проехали.
Свою угрозу по поводу крыльев я, кстати, все равно не выполнил бы. Грифоны живут полетами. Для нее это хуже смерти, а я не хочу никого убивать. Все-таки, каждый заслуживает второго шанса… Несмотря на всю ее дурость, мне ее все равно почему-то жалко. Видать, Эквестрия слишком сильно изменила меня, добавив сострадания. Знаете, это такое странное чувство. С одной стороны, я знаю, что сострадание к убийцам вроде нее это глупо и нелогично. Одно дело сострадать матери одиночке с ребенком, а другое — тому, кто пытался тебя убить.
Но когда я думаю о том, что я не поддался и не свернул ее шейку, как хотел того, а теперь еще и бинтую — я чувствую себя… как-то легче, словно сделал доброе дело. Доказал, что я не такой, как она, что я лучше! Эквестрия, Эквестрия… Что же ты делаешь со мной? Идеальный мир требует идеальных жителей? Я прямо в ходячий госпиталь превращаюсь. Милосердие, сострадание… Что дальше? Гуманитарная помощь голодающим странам? Я и так-то стал непривычно добрым, куда уж больше! Это одновременно приятно и стеснительно, вдруг кто посчитает меня слабаком?
Вот у людей тоже есть сострадание. Правда, в нынешний век, большинство, видя попавшего в беду, предпочитают спрятать глаза и пройти мимо, мы, мол, ничего не видели. Это все страх. Они боятся попасть в неприятности, боятся влезть в чужие проблемы, боятся выглядеть милосердными и добрыми простачками в глазах других, так же проходящих мимо… Глупо, правда? И ведь такие люди не плохие, нет! Просто… заблудшие. Слабые, трусливые… Без сильного лидера и крепкой идеологии они так и останутся тупым и трусливым быдлом.
Но есть и хорошие люди! Те, кто готов пожертвовать собой без раздумий и колебаний, лишь бы спасти другого. К сожалению — таких чертовски мало…
А есть люди вроде меня — пираты, мерзавцы, убийцы и захватчики. Они делают не шибко приятные вещи, но при этом сами они… неплохие парни, в принципе. Они умеют дружить, они храбры и верны своим друзьям. Я ведь не плохой? Да, я убивал, но при этом убивал честно. Женщин и детей не трогал. Солдат, выполняющих приказ — тоже. Ну, конечно, везде есть исключения, но тем не менее. Ай, ладно, что-то мы отвлеклись от темы. Кому вообще может быть интересны те падшие нравы, что царят в мирах людей? И мое буйное прошлое?
— Это действительно так необходимо? — Сердито бросила Гюрза. — Я Гюрза Непоколебимая. Без клана.
— Отличное начало знакомства! — Хмыкнул я, продолжая работать над крыльями. Несчастные крылья. По одному перелому на каждом крыле есть точно… К счастью — закрытому и не очень-то жуткому. М-да, а про отсутствие клана у грифины я угадал. — Расскажи-ка мне все без утайки! Кто украл корону?
Гюрза впервые за то время, что я ее знал, по-настоящему весело фыркнула.
— Интересный вопрос. — Протянула она это таким тоном, что становилось ясно — изо всех сил намекает на меня…
Я слегка сильнее, чем надо, затянул бинт, от чего грифина зарычала. Больно! А вы как думали?
— Шутки шутишь? Это хорошо, идешь на поправку! Значит, эту убогую железяку стырила даже не ты, ради того, чтоб подставить меня? Ты меня огорчаешь!
— Убогую? Убогую?! Это бесценный шедевр, который ты украл! — Вскричала Гюрза, явно недовольная моим презрительным тоном. Кто бы мог подумать, что она так переживает потерю этой железяки. Я вот переживаю, что пожрать нормально не могу… Нет, конечно, жаль, что не будет союза меж странами. Но меня, как чужеземца, это беспокоит куда меньше, чем невозможность нормально пожрать!
— Шедевр, ха-ха! Глупая птица! Гравитанк — вот это шедевр! — Стукнул ее по затылку я.
— Что такое гравитанк? — Непонимающе округлила она глаза, крутя головой. Знаете, сейчас она так похожа на Твайлайт. В этом удивлении она становится такой… нормальной, милой…
— Не важно. Мотай на ус: я вашу железку не воровал. — Я затянул еще один импровизированный бинт.
— Ну да. Конечно. — Раздалось саркастическое ворчание в ответ.
— Еще раз назовешь меня вором — натравлю на тебя змею! — Тут же пригрозил я непокорной грифине. Знаете, не удивительно, что ее зовут Непоколебимой. Такая упрямая!
— Ты ее не воровал! — Тут же согласилась Гюрза. Так-то! Поставил ее на место!
— Хорошо, что мы понимаем друг друга! А теперь… Расскажи мне о лордах-дипломатах и вообще о вашей миссии. Только без лжи, а то моя змея голодна…
И Гюрза принялась за рассказ. Нехотя, нахохлившись и обиженно поглядывая на меня, но принялась! Знаете, у нее на удивление приятный голосок, словно у певчей птички. Такая милая внешность, и такой ужасный характер! Прямо как у меня, ха-ха. Нет, я не считаю чем-то жутким то, что она убийца, все-таки, она из страны грифонов, а у них другие порядки и вечные стычки кланов. Но вот ужасный характер и вечные попытки мне навредить порядком утомляют!
Наконец-то я получил примерное представление о происходящем. Итак: лорд-дипломат Тенор и лорд-дипломат Кролл прибыли сюда в сопровождении охраны, своих протеже и слуг, дабы вручить принцессе бесценную корону, тем самым завершив тот долгий путь к миру и сотрудничеству меж двумя странами, к которому все так долго шли.
Лорд Кролл из небольшой семьи, потомственный дипломат, который, как и вся его семья, служит Матриарху верой и правдой. Лорд Тенор же — крупный промышленник из клана горняков, что посвятили жизнь добыче драгоценностей. Оба лорда на крови поклялись своему Матриарху доставить корону на место назначения и вручить принцессе… Только вот произошел досадный инцидент, и корону стырили. Теперь за мной будут носиться отряды грифоньей гвардии, а также маги-ищейки, или как они тут называются? Я без понятия, как в Эквестрии зовут детективов, ищеек и прочих и прочих. Может, просто «маг»? Колдун, кудесник, чародей, хер с горы…
— А кто протеже лорда Кролла? — не мог не поинтересоваться я и бросил наобум. — Его сестра?
И вот тут-то меня ждал первый сюрприз.
— Какая еще сестра? У него нет и не было никакой сестры! — Презрительно рыкнула на меня Гюрза, всем своим видом сетуя на то, что ей приходится общаться с таким глупым созданием.
— Ш! — Шикнула на нее Сахара, внося в нашу беседу свою лепту. Знаете, как звучало это ее «Ш!»? Я таким же голосом говорю: «Заткнись!». Умница змейка.
Но что за… Как это, не было сестры? А с кем это я танцевал тогда? И ведь Луна сказала, что он с сестрой! Та, которая Эстель, которая на самом деле Хиза! Я ничего не понимаю, кто мне врет? Все? Или никто? Может, это все Луняша? Украла корону, надула меня, а теперь собирается захватить власть? Вообще, звучит неплохо, но я-то знаю, что все это бред! Луна терпеть не может всю эту ответственность и протирание жопы на троне и предпочитает жить себе в удовольствие и не тужить… М-да, во всем этом будет разобраться куда сложнее, чем я думал.
— Так… — Я схватился за голову, пытаясь понять истину. — У лорда Кролла есть сестра! Я же с ней танцевал! Ее зовут Эстель Аделайн, но мне она больше известна как Хиза. Знаешь такую? Не дури меня, а не то эта милая змейка подрежет тебе сухожилия да и глотку заодно…
Я как раз закончил накладывать шину на первое крыло. Это не так уж и сложно, если знать, где перелом. Оставив крыло раскрытым, я перешел ко второму измочаленному и висящему крылу, чьи перья были поломаны и испачканы… Бедняга. Гюрза сердито рыкнула и вперила в меня ненавидящий взгляд.
— Определись наконец, бескрылый обрубок! Нету у посла никакой… сестры.
Так-так-так… Становится все интереснее. Каким боком Хиза вообще здесь замешана? То, что она появилась на балу, явно не случайность. Ну не верю я, что она вернулась за своим ножом, это невозможно. Нож, конечно, чертовски хорош, но проникнуть на закрытый бал — серьезное преступление, особенно, если учесть, что судить ее стали бы грифоны.