Развитие корпоративной социальной ответственности в мировой предпринимательской среде и дореволюционной России

Мы должны отметить, что научное понятие корпоративной социальной ответственности - КСО (Corporate Social Responsibility - CSR) существует с начала 1950-х гг. Хотя дискуссии о социальной ответственности бизнеса были начаты на Западе в конце XIX и начале ХХ вв., после выхода в 1899 г. книги Э. Карнеги «Евангелие богатства». Тогда были заложены основы так называемой «концепции социальной ответственности бизнеса». Первоначально она получила распространение в США среди инженеров, которые, как отмечал американский историк Э. Дейтон-мл., усматривали в демонстрации «чувства социальной ответственности» средство повышения социального престижа своей профессии. Как отмечает Ф.Шамхалов: «Со временем эта идея стала cocтавной частью концепции ответственности бизнеса». Среди сторонников и активных пропагандистов данной концепции были такие известные в свое время бизнесмены, как президент компании «Дженерал электрик» Дж.Своуп, председатель совета директоров той компании О.Янг, пpeзидент компании «Америкэн телефон энд телеграф» У.Джиффорд и др.

Окончательное концептуальное оформление социальная ответственность бизнеса утвердилась в 1930-е гг. Для сторонников этой концепции того периода характерна позиция председателя совета директоров компании «Джонас Мэнвилл» Л.Брауна. Он отмечал, что управляющий любым бизнесом подотчетен не только своим акционерам, но и членам своей рабочей организации, своим клиентам и общественности. Необходимо отметить, что особо важную роль в разработке и популяризации концепции социальной ответственности бизнеса сыграла работа известных в тот период экономистов Ф. Берли и Г.Минза «Современная корпорация и частная собственность», где сформулирован тезис, согласно которому для обеспечения выживаемости корпоративной системы те, кто контролирует крупные корпорации, должны превратиться в «совершенно нейтральную технократию, уравновешивающую многообразие требований различных групп в обществе и закрепляющую за каждой из них часть потока доходов на основе общественной политики, а не частной алчности». Авторы тем самым утверждали, что корпорация из частнособственнического института превратилась в частнопредпринимательский институт, она стала социальной силой, которая не может быть свободной от социальной ответственности. Дальнейшее развитие эта концепция получила в послевоенный период в 1950-е гг. и об этом наши рассуждения будут чуть позднее.

Количественные характеристики КСО накапливались в мире и России с XVII- XVIII вв. Хотя Реформация и становление капитализма на рубеже XVI - XVII вв. осуществлялись преимущественно в Европе, но в Россию также начали проникать идеи свободного предпринимательства, которые трансформировались в начале (на волне первой экономической теории меркантилизма) в развитие купечества. При этом характерным является пример Демидовых, российских заводчиков и землевладельцев XVII - XIX вв. Они основали более 50 металлургических заводов и производили 40% всего чугуна в стране. Основоположник династии Антуфьев Никита Демидович (1656-1725) является родоначальником и организатором строительства металлургических заводов на Урале. Павел Григорьевич Демидов (1738-1821) является основателем Демидовского лицея в Ярославле. Павел Николаевич Демидов (1798-1840), учредитель Демидовских премий и почетный член Петербургской АН (1831). Кроме того, П.Н.Демидов в средине ХlХв. учредил неправительственную премию за научные достижения, которая вручается и в современной жизни. Кстати, этой премии удостоились химик Д.И.Менделеев, врач Н.И.Пирогов (трижды), географ И.Ф. Крузенштерн и др.

Особо следует отметить подготовленный в 1841 г., по распоряжению Анатолия Демидова, «Перечень пожертвований, сделанных родом Демидовых государству и общественным учреждениям». Его анализ позволяет заключить, что, не считая поставок основателем династии оружия по льготным ценам (квалифицировать их как благотворительность, конечно, можно, но с большой натяжкой), собственно благотворительность начинается с Прокофия Акинфиевича Демидова, внука основоположника династии Никиты Демидовича. Одним из существенных демидовских пожертвований, заимствованный из Европы форм социальной ответственности бизнеса, является передача созданному Московскому университету обширной (около шести тысяч образцов) минералогической коллекции, основу которой составило приобретенное Акинфием Демидовым фрайбергское собрание Генкеля. Правда, начавшийся процесс передачи в 1755 г. (год основания университета) зaтянyлcя на четыре года: до 1759 гг. С этого времени благотворительность Демидовых непрерывно расширялась. Расширение сопровождалось, изменением форм. Представляет интерес анализ причин, обусловивших процесс демидовской благотворительности. Конечно, прежде всего (хронологически и по значению)- это достижение относительной экономической независимости. Хотя эта независимость возрастала, но ею одной дело не исчерпывалось. Анализ показывает, что сыграли роль такие факторы:

а) Экономический фактор. Безусловно, Демидовым удалось накопить значительные капиталы и организовать дело с высоким уровнем прибыли. В результате их усилий было создано крупное, стабильно функционирующее промышленное хозяйство, которое не преследовало коммерческие цели, и, в частности, благотворительности•

б) Психологический фактор. Исследования показывают, что необходимо учитывать ослабление ощущения личной причастности к накоплению. Самые первые Демидовы каждый рубль ассоциировали с собственными затратами личных усилий по его вложению в капитал. Но следующие поколения уже пользовались накопленным капиталом. Например, Прокофий Акинфиевич был человек вообще мало склонным к промышленному предпринимательству, а, кроме того, он ни одного завода сам не пустил. Те заводы, которые ему достались по наследству, продал.

в) Культурная стратификация. Становление капитализма в Европе формировало новую промышленную культуру, которая проникала в Россию, формируя при этом новые социокультурные нормы поведения. Эти нормы объективно начали учитываться, вне зависимости от личного к ним отношения.

г) Оценка социальной средой. Начали получать распространение такие формы государственного и общественного поощрения за благотворительность: пожалование чинами, проведение в честь благотворителей торжественных мероприятий, создание памятных знаков (медалей, мемориальных досок и пр.).

д) Теологический фактор. В Российском предпринимательстве хорошо известна роль старообрядчества, выступавшего носителем консервативного начала и хранителем традиционных форм бытового поведения. Несомненна причастность старообрядчества к истории благотворительности. Известны такие очаги благотворительности, как возникшие в Москве, в начале 1770-х гг., Преображенское и Рогожское кладбища, ставшие впоследствии крупными центрами столичного старообрядчества. В связи с тем, что старообрядчество подвергалось преследованиям со стороны государства, многие предприниматели скрывали свою веру, причем «потаенных» старообрядцев могло быть гораздо больше, чем явных («записных»). Например, «потаенным» старообрядцем был известный российский предприниматель Савва Морозов, который осуществлял крупные акции социальной благотворительности.

Традиции благотворительности и меценатства были издавна распространены в России, сначала в среде дворянского сословия, охватив затем купечество и другие зажиточные слои общества. Безусловно, представляют интерес причины этих громадных пожертвований. Очевидно, что это стремление к привилегиям, религиозное воспитание, чувство ответственности перед обществом. Скорее всего, что и то, и другое, и третье, но проявлялись они в определенной исторической последовательности.

Несомненно, среди причин были и богатство, и честолюбие, стремление выделиться, заслужить милости двора, жажда почестей и наград, льгот и привилегий. Однако главным источником, определившим размах этого движения, оставались внутренние побуждения российских жертвователей, развитие национального духа и самосознания в их среде, постепенно приводившие наиболее просвещенных и мыслящих из них к осознанию личной ответственности перед обществом. Об этих духовных истоках очень точно писал К.П.Победоносцев (1827-1907 гг., государственный деятель, ученый-правовед, обер-прокурор Синода): «Деньги ожили бы, если б ожила душа, ими владеющая, и стали бы в руках у человека могучим орудием плодотворной производительности и разумного благотворения».

В этом процессе важное место занимало развитие у предпринимателей чувства корпоративной ответственности, помогавшее осознанию себя как общности. Этому способствовало участие представителей торговли и промышленности в органах сословного и городского самоуправления, в предпринимательских и общественных организаций, носившее отчасти выборный, а в некоторых случаях (попечительские советы и др.) фактически обязательный характер. Осознание ими своих общественных обязанностей происходило не сразу, и с большими трудностями. Нужно отметить, что даже в первые пореформенные десятилетия в купеческой среде еще твердо бытовало мнение, что общественными делами занимается только тот, у кого плохо организованы свои собственные.

Сама мысль об ответственности богатства, в основе которой лeжaла идея общественного служения, издавна была распространена в отечественной предпринимательской среде. Конечно, вопрос о том, как проникали эти идеи в купеческую среду, может быть предметом для дискуссии. Распространение идей ответственности богатства среди российского купечества происходило, с одной стороны, под влиянием дворянских филантропических идей, которые проникали в Россию со второй половины XVIII в. из Западной Европы. Желание не отстать от дворян, oчeвидно, играло свою роль в развитии купеческой благотворительности. В этой связи, характерным является персонаж А.Н. Островского в его известной драме «Гроза», где приводится диалог С.П. Дикого, купца, с М.И. Кабановой, тоже купчихой, по поводу благотворительности: «.. ведь уж знаю, что надо отдать, а все добром не могу. Друг ты мне, и я тебе должен отдать, а приди ты у меня просить - обругаю..., отдать отдам, а обругаю». С.П.Дикой понимал, что благотворительность необходима ему для его же почета, но расставаться с деньгами тяжело.

Тем не менее, гораздо важнее было имевшее давние исторические корни развитие идей ответственности богатства внутри самого купеческого сословия. Об этом отмечал еще Иван Посошков в своей известной книге: «О скудности и богатстве», где он призывал купцов к честности и правде при проведении торговых дел, чтобы «торг бы их святой был». Понятия о совести и чести длительное время связывались в купеческом сознании с религиозными представлениями, понятиями об ответственности за свои грехи, за неправду перед Богом, чувство вины пеpeд ним. Например, знаток московского купечества П.А.Бурышкин, отмечал об особом отношении предпринимателей к своему делу: «...они на свою деятельность смотрели не только и не столько как на источник наживы, а как на своего рода миссию, возложенную Богом или судьбою».

Про богатство говорили, что Бог его дал в пользование по нему отчета• Об этом же свидетельствовал также известный знаток купеческой психологии В.П.Рябушинский, отмечавший в своих воспоминаниях, что основатели торгово-промышленных династий в России «Не считали себя за свое богатство в чем-то виноватыми перед людьми. Другое дело Бог: перед ним было сознание вины в том, что из посланных средств недостаточно уделяется бедным».

Экспертный анализ показывает, что особенно ярко прослеживается процесс проникновения идей общественного служения в предпринимательскую среду в благотворительной и меценатской деятельности ведущих отечественных купеческих династий. Дело в том, что принадлежность к российской предпринимательской элите того времени определялась не только экономическим весом и размерами состояний той или иной династии, но и ее общественным престижем и авторитетом, а его невозможно было достичь без активной благотворительной и меценатской деятельности.

В частности, одним из первых в купеческой среде проводил идеи об ответственности предпринимателей за свое богатство известный филантроп, представитель знаменитой купеческой династии Т.В. Прохоров. В 1816 г. он учредил ремесленное училище для сыновей рабочих на своей фабрике, имевшее целью поднять профессиональный уровень фабричных мастеровых. Увлекся он этим делом глубоко. Очевидно, он понимал, что более высокое профессиональное мастерство рабочих позволит не только улучшить их социальное положение, но и более качественно выполнять свои обязанности на фабрике. Нужно отметить, что Т.В. Прохоров разработал своего рода идейное обоснование своей филантропической деятельности, которое изложил в своем труде под названием «О богатении». В нем он проводил мысль о том, что богатый человек несет моральную ответственность за использование своего богатства, что богатство допустимо иметь только в том случае, если оно употребляется на помощь обездоленным, или способствует тем или иным путем духовно-нравственному совершенствованию людей. Он отмечал в своем труде: «Богатство то хорошо, когда человек, приобретая его, сам совершенствуется нравственно, духовно, когда он делится с другими и приходит на помощь... Без средств, без труда, энергии не может пойти никакое промышленное предприятие, богатство - его рычаг... Вообще честное богатение, даже коммерсантов или банкиров, полезно, если наживающий богатство живет по Божьему».

В начале XIX в. таких, как Т.В.Прохоров, становилось в России, в ее купеческой среде, все больше. У всех на слуху были имена известных благотворителей: К.Т. Солдатенкова, В.А. Кокорева, П.М. Третьякова и др. К концу XIX в. размах благотворительной деятельности в России значительно возрос. Благотворительность становилась нормой жизни, велением времени. Об этом свидетельствовало появление предпринимателей, которые занимались этим по велению души. Например, как писал известный российский предприниматель П.М.Третьяков в письме своей дочери А.П. Боткиной: «Моя идея была с самых юных лет наживать для того, чтобы нажитое от общества вернулось бы также обществу (народу) в каких-либо полезных учреждениях; мысль эта не покидала меня никогда во всю жизнь»•

Сама деятельность П.М.Третьякова демонстрирует, очевидно, первые в таком целостном и завершенном виде тот переход от личного к общественному, осознание глубокой взаимосвязи между личным материальном богатством общественным благом, которые с громадным эмоциональным трудом происходили в сознании и культурной эволюции российских предпринимателей конца XIX и начала ХХ вв.

В этом аспекте являются характерными примерами своей благотворительной деятельности представители и других выдающихся отечественных купеческих династий: Мамонтовых, IЦукиных, Морозовых, Вахрушиных, Коноваловых, Рябушинских и др. Они уже в полной мере осознавали свою духовную и гражданскую ответственность, необходимость содействовать развитию национальной культуры, образованию и науке, разделяли идеи о филантропической роли богатства. Специалисты отмечают, что без их помощи вряд ли удалось бы создать в такие короткие сроки национальную школу в живописи и архитектуре, в музыкальном, композиторском и исполнительском искусстве, народном образовании. По воспоминаниям В.П. Рябушинского, его старший брат, Павел Павлович любил повторять, переделав известный французский афоризм: «Богатство обязывает».

Примечательно, что развитое чувство гражданской ответственности было характерно в это время не только для столичного купечества. Например, выходец из Тюмени, благотворитель и меценат Н.М. Чукмалдин также высказывал свои мысли о служении богатства общественному благу.

Таким образом, к концу XIX- началу ХХ вв. отечественный предпринимательский мир стал постепенно осознавать свою социальную ответственность перед обществом, как своеобразную историческую миссию, возлагавшую на них ответственность за судьбы общества. Интересно отметить, что в известной речи Саввы Тимофеевича Морозова, председателя Ярмарочного комитета на открытии Торгово­промышленного съезда в Нижнем Новгороде в 1896 г., впервые был поставлен вопрос о притязаниях купечества на руководящую роль в российском обществе. Затем эти мотивы открыто прозвучали после революции 1905-1907 гг. в программных выступлениях П.П.Рябушинского и других известных представителей купечества, призывавших своих собратьев занять место дворянства в роли первенствующего сословия.

Итак, история развития благотворительности и меценатства в период XIX - начала ХХ вв. свидетельствует о поэтапном распространении идей социальной ответственности и общественного служения в среде отечественных предпринимателей, прежде всего среди представителей ведущих купеческих династий России.