Наллу одарят бесценными украшениями, нарядят в бархат и будут укачивать в нежных руках. Ее будут лелеять за то чудо, которым она стала, ее рождение принесет радость в сердца тех, кто ждал ее появления с надеждой и страхом.
Да… Фьюри не знал, что привело его в общественный центр. Не знал, что помогло ему пройти через эту дверь и зайти в подвал. Что заставило остаться.
Но он знал, что, вернувшись в дом Ривенджа, он не сможет зайти внутрь.
Вместо этого, он сел на плетеное кресло на задней террасе, прямо под звездами. Он не думал ни о чем. И одновременно абсолютно обо всем.
В какой-то момент вышла Кормия и положила руку на его плечо, как делала всегда, когда чувствовала, что он уходил глубоко в себя. Он поцеловал ее в ладонь, она ответила поцелуем в губы и вернулась в дом, вероятнее всего, чтобы продолжить работу над чертежами для нового клуба Рива.
Ночь была тихой, и холод пробирал до костей. Ветер изредка налетал на верхушки деревьев, пожелтевшие листья шелестели так, будто им нравилось оказанное внимание.
В доме позади него, он мог слышать будущее. Избранные протягивали руки этому миру, познавали себя и эту сторону. Он так гордился ими, и считал себя Праймэйлом прежних традиций в том смысле, что был готов убивать, чтобы защитить женщин, сделать все ради них.
Но любовь к ним была отеческой. Его супружеская любовь принадлежала Кормии, ей одной.
Фьюри потер центр груди, позволяя времени бежать привычным ходом, позволяя ветру дуть с необходимой ему силой. Луна достигла вершины неба и начала опускаться. Кто-то в доме включил оперу. Кто-то сменил ее на хип-хоп, слава тебе Господи. Кто-то пошел в душ. Кто-то начал пылесосить. Снова.
Жизнь. Во всем своем земном великолепии.
|
|
И невозможно ею воспользоваться, сидя на заднице в тени… будь она, как сейчас, в действительности, или же метафорически, из-за плена во тьме зависимости от наркотиков.
Рука Фьюри потянулась вниз, к протезированной икре. Он долго жил без ноги. Прожить остаток жизни без близнеца и Братства… он сможет сделать это. Ему есть за что благодарить судьбу, и это компенсирует остальное.
Он не всегда будет чувствовать эту пустоту.
Кто-то в доме снова включил оперу.
О, черт. На этот раз Пуччини.
«Che Gelida Manina» [103]
Из всех предоставленных им вариантов, они выбрали именно то соло, от которого ему гарантированно станет хуже. Боже, он не слушал «Богему» уже… ну, кажется, целую вечность. И от звука столь любимой ему песни ребра сжались в груди так сильно, что он не мог дышать.
Фьюри уперся руками в подлокотники и начал вставать. Он просто не мог слушать этот тенор. Этот прославленный, грандиозный тенор так сильно напоминал ему о…
Зейдист появился у кромки леса. Он пел.
Он пел… Именно этот тенор звучал в ушах Фьюри, а не поставленный в доме диск.
Голос Зи покорял вершины и точки минимума арии, в то время как сам он шел вперед по траве, приближаясь ближе с каждый словом, спетым в идеальной тональности. Ветер стал оркестром для брата, унося потрясающие звуки, вырывающиеся из его рта, по лужайке, над деревьями и ввысь – к горам, к небесам, ведь только там мог родиться такой божественный дар.
Фьюри встал, будто голос его близнеца, а не собственные ноги оторвали его от кресла. Песня была невысказанным выражением благодарности. Это – признательность за спасение, за жизнь. Это распахнутый рот изумленного отца, которому не хватало слов, чтобы выразить свои чувства к брату, которому понадобилась музыка, чтобы показать все, что он не мог сказать словами.
|
|
– А, черт… Зи, – прошептал Фьюри посреди этого великолепия.
Когда соло достигло своей кульминации, а эмоции, передаваемые тенором, дали наиболее сильный отклик, один за другим, из темноты, появились Братья. Роф. Рейдж. Бутч. Вишес. На них были белые церемониальные мантии, которые они надели, отмечая двадцать четыре часа с рождения Наллы.
Финальную ноту песни Зейдист допел, стоя перед Фьюри.
Когда последняя строчка «Vi piaccia dir [104]!» унеслась в бесконечность, Зи поднял руку.
На ночном ветру колыхалась огромная лента из зелено-золотого атласа.
Кормия подошла к ним в нужный момент. Обхватив рукой талию хеллрена, она одна держала его вертикально.
Зейдист сказал на Древнем Языке:
– Придете ли вы почтить дочь мою цветами ваших кланов и любовью сердец ваших?
Зи низко поклонился, протягивая бант.
Голос Фьюри был хриплым, когда он принимал струящиеся волны атласа:
– Это будет величайшей честью – возложить наши цвета к твоей новорожденной дочери.
Когда Зи выпрямился, было сложно сказать, кто сделал первый шаг.
Вероятнее всего, они встретились посередине.
Никто ничего не сказал, пока они обнимались. Порой слов недостаточно, завитушки на буквах и изящная грамматика не могут передать сердечные чувства.
Братство начало хлопать.
В какое-то мгновение Фьюри потянулся, взяв Кормию за руку и притягивая ее ближе.
Он отстранился, посмотрев на своего близнеца.
|
|
– Скажи, у нее желтые глаза?
Зи улыбнулся и кивнул.
– Да, желтые. Бэлла говорит, что она похожа на меня… и значит, она похожа на тебя. Приходи к моей малышке, брат мой. Возвращайся и познакомься со своей племянницей. Около ее колыбельной есть огромное пустующее место, и нам нужно, чтобы вы двое заполнили его.
Фьюри прижал Кормию к себе и почувствовал, как ее рука поглаживает центр его груди. Сделав глубокий вдох, он перевел взгляд на Зи.
– Эта моя любимая опера и любимое соло.
– Я знаю. – Зи улыбнулся Кормии и повторил первые две строчки:
– «Che gelida manina, se la lasci riscaldar» [105]. Сейчас у тебя есть маленькая ручка, чтобы согревать ее в своих ладонях.
– То же самое можно сказать и о тебе, брат мой.
– Верно. Абсолютно верно. – Зи стал серьезным. – Пожалуйста… навещай ее… но также приходи и к нам. Братья скучают по тебе. Я скучаю по тебе.
Фьюри сузил глаза, кое-что осознав.
– Это ты, не так ли? Ты приходил в общественный центр? Смотрел, как я сидел на той качели после встреч?
Голос Зи перешел на хрип.
– Я так чертовски горжусь тобой.
– И я, – добавила Кормия.
Идеальный момент, подумал Фьюри. Идеальный момент с его близнецом, стоящим перед ним, и шеллан – рядом, колдуна же нигде не было видно.
Такой идеальный момент, который, он был уверен, будет помнить до конца своих дней ясно и отчетливо, будто прожил его только вчера.
Фьюри благодарно поцеловал шеллан в лоб. Потом улыбнулся Зейдисту.
– С радостью. Мы придем к колыбельке Наллы с радостью и почтением.
– А ваши ленты?
Он опустил взгляд на переплетение зеленого и золотого атласа, символизирующего союз его и Кормии. Внезапно она сжала руки вокруг него, будто подумала о том же самом.
А именно о том, как прекрасно им было вместе.
– Да, мой брат. Конечно же, мы придем с нашими лентами. – Он всмотрелся в ее глаза. – И, знаешь, было бы неплохо, если найдется время для брачной церемонии, потому что…
Смешки, радостные оклики и аплодисменты со стороны Братьев не дали ему договорить. Но Кормия ухватила суть. Он никогда не видел женскую улыбку столь прекрасную и широкую, как в тот момент, когда она взглянула на него.
Значит, она поняла, что он имел в виду.
«Я буду любить тебя вечно» не обязательно говорить вслух, чтобы слова были поняты.
Глоссарий терминов и имен собственных [106]
Мстить (в оригинале «ahvenge» – искаженное «avenge», англ. – мстить) – совершать акт морального воздаяния (как правило, действие выполняется любящим мужчиной). Слово Древнего Языка.
Братство Черного Кинжала – профессиональные войны-вампиры, защищающие свой вид от Общества Лессенинг. Рожденные путем тщательной селекции, братья обладают огромной физической и умственной силой, наравне со способностью к быстрому выздоровлению. Большинство членов братства не являются родственниками, попадая в него по рекомендации других членов. Агрессивные, самоуверенные и скрытные по натуре, они живут отдельно от гражданских вампиров, редко контактируя с представителями других классов, за исключением времени, когда вынуждены питаться. Они герои легенд, и пользуются большим уважением в своем мире. Братья могут погибнуть лишь от очень серьезных ран: например, от выстрела или удара ножом в сердце.
Раб крови – мужчина или женщина вампир, порабощенный для удовлетворения жажды другого вампира. Подобное рабство было практически повсеместно искоренено, хотя и не считалось противозаконным.
Избранные – женщины-вампиры, рожденные для услужения Деве-Летописеце. Они рассматриваются как часть аристократии, хотя сосредоточены в большей степени на духовной сфере, чем на светской жизни. Они практически не общаются с представителями противоположенного пола, и могут выходить замуж лишь за членов Братства, чтобы продлевать свой род. Обладают даром предвидения. В прошлом они использовались для удовлетворения нужды в крови неженатых братьев, но позже эта традиция была забыта.
Состязание (в оригинале «cohntehst» – искаженное «contest», англ. – соревнование, состязание, бой, соперничество) – конфликт между двумя мужчинами за право назвать определенную женщину своей парой. Слово Древнего Языка.
Дхунхд – ад.
Глава (Лидер) – человек, обладающий властью и влиянием.
Доджен – член класса слуг в мире вампиров. Поведение доджена основывается на старинной консервативной традиции, описывающей службу своему хозяину, формальную одежду и правила поведения. Они могут выходить на дневной свет, но подвержены «преждевременному» старению. Продолжительность их жизни составляет примерно пятьсот лет.
Забвение – мир вне времени, в котором умершие встречаются со своими любимыми в вечности.
Хранитель – (в оригинале «ghardian» – искаженное «guardian», англ. – страж, защитник, хранитель, опекун) личный хранитель. Хранители имеют разные статусы, самым влиятельным из которых, является хранитель отстраненной женщины. Слово Древнего Языка.
Глимера – (в оригинале «glymera») – ядро аристократии, примерно эквивалентное светскому обществу Англии эпохи Регентства.
Хеллрен – женатый мужчина-вампир (у мужчины в качестве пары может выступать не одна женщина).
Общество Лессенинг – орден убийц, собранных Омегой для уничтожения вампиров как вида.
Лессер – человек без души (мужчина), являющийся членом Общества Лессенинг, избравший своей целью уничтожение вампиров. Лессеры живут вечно, их можно уничтожить лишь ударом ножом в грудь. Они не испытывают жажды или голода и являются импотентами. Со временем их кожа, волосы и радужки глаз теряют пигментацию. Они пахнут детской присыпкой. Всыпая в Общество под бдительным оком Омеги, они получают керамические сосуды, в которых хранятся их сердца, вырезанные во время обряда инициации.
Мамэн – мать. Слово используется и в качестве идентификатора, и в качестве ласкового, уважительного обращения.
Мис – маскировка окружающей среды; иллюзорное явление.
Налла – ласковое обращение, означающие «возлюбленная».
Период жажды – репродуктивный отрезок жизни женщины-вампира, длящийся, как правило, два дня и сопровождающийся повышением сексуального желания. В первый раз наступает через пять лет после превращение, затем – каждое десятилетие. На «зов» реагируют все мужчины-вампиры, находящиеся рядом с женщиной. Это время может стать очень опасным из-за конфликтов соревнующихся мужчин, особенно в том случае, если женщина не замужем.
Омега – злорадная, мистическая личность, избравшая своей целью уничтожение вампиров из-за разногласий с Девой-Летописецей. Обитает в неком вневременном пространстве. Обладает огромной силой, не связанной, впрочем, с силой творения.
Принцепс – высшая ступень аристократии, в социальной иерархии располагающаяся за королевской семьей и Избранными. Этот титул передается лишь по наследству и не может быть дарован.
Рит – ритуал искупления вины, предлагаемый лицом, которое нанесло оскорбление. Если предложение принимается оскобленной стороной, оскорбивший подвергается наказанию оружием, выбранным оскорбленным, и не имеет права защищать себя.
Дева-Летописеца – мистическая сила, являющаяся советником короля вампиров, хранителем архивов и распределителем привилегий. Обитает в неком вневременном пространстве и обладает огромной силой. Способная на единственное творение, она создала расу вампиров.
Отстранение – (в оригинале – «sehclusion», искаженное «seclusion», англ. – отделение, изоляция, уединение) статус, налагаемый королем на женщину аристократического происхождения по просьбе ее семьи. Ставит ее в подчинение воле хранителя, которым, как правило, становится старший мужчина в роду. Хранитель имеет законное право контролировать все аспекты ее жизни, ограничивая по своей воле любые взаимодействия с внешним миром.
Шеллан – замужняя женщина-вампир (как правило, имеет лишь одного мужа из-за собственнической натуры мужчин-вампиров).
Симпат – (в оригинале «symphath») подвид вампиров, характеризующийся, помимо прочего, желанием и способностью к манипулированию эмоциями других людей (в целях энергетического обмена). Исторически выделялись из основной расы и на протяжении нескольких эпох были объектом охоты остальных вампиров. Подвид близок к вымиранию.
Талли – ласковое слово, в свободном переводе означающее «дорогая», «любимая».
Гробница – священное хранилище Братства. Используется в качестве места для проведения ритуалов (вступление в братство, похороны, дисциплинарные меры). Там же хранятся сосуды лессеров. Входить туда могут лишь братья, Дева-Летописеца и кандидаты на вступление.
Трэйнер – обращение, используемое среди мужчин для выражения взаимного уважения и привязанности. Примерно эквивалентно «дорожайшему другу».
Превращение – критический момент в жизни вампира, когда он или она превращается во взрослого. После этого они должны пить кровь от представителей противоположенного пола и не могут переносить дневной свет. Происходит примерно в двадцать пять лет. Некоторые не переживают превращение, в большинстве случаев, – мужчины. До перехода в зрелость, вампиры физически слабы, сексуально неактивны, невосприимчивы и неспособны дематериализоваться.
Вампир – член вида, отделившегося от Homo sapiens. Чтобы выжить, вампиры должны пить кровь от противоположного пола. Человеческая кровь поддерживает их, однако, сила, полученная из нее, не сохраняется надолго. После превращения, происходящего в возрасте двадцати пяти лет, они неспособны выйти на солнечный свет и должны регулярно питаться от вены. Человек не может превратиться в вампира посредством укуса или через переливание крови. В редких случаях, вампиры зачинают детей с представителями других видов. Вампиры могут дематериализоваться по своему желанию, хотя для этого требуется успокоиться и сконцентрироваться, а также не нести с собой ничего тяжелого. Они могут лишить людей воспоминаний, при условии, что данные воспоминания краткосрочны. Некоторые вампиры читают мысли. Продолжительность их жизни составляет более тысячи лет.
Прошедший – умерший, но вернувшийся из Забвения живым. Пользуется всеобщим уважением и почтением.
Уорд – (в оригинале «whard» – искаженное «ward», англ. – опека, охрана, защита) – статус, соотносимый с понятием «крестной матери» или «крестного отца».
Эрос – (в оригинале «ehros » – искаженное «eros») – Избранная, тренируемая в области сексуальных искусств.
Первая семья – Король и королева вампиров, их дети.
Лулен – дар.
Лидж – (в оригинале «lheage » – искаженное «liege », англ. – мастер, господин) – так уважительно называют доминанта подчиняющиеся.
Ньюлинг – девственница.
Пирокант – употребляется относительно чей-то слабости, которая может быть как внутренней (зависимость), так и внешней (любимый).
Аттендант – (в оригинале «attendhente » – искаженное «attendant», англ. – обслуживающее лицо, служитель) – наиболее приближенная к Деве-Летописеце Избранная.
Ральман – спаситель.
Эксайл дабл – (в оригинале «exhile dhoble» – искаженное «exile» - худой, тощий; скудный и «double» - близнец, двойник) – злобный или проклятый близнец, который был рожден вторым.
Аструкс Нотрам (в оригинале «ahstrux nohtrum») – личный охранник с разрешением на убийство, назначенный на эту позицию королем.
Крих – символ смерти на Древнем Языке.
Отрывок из Insider's Guide
«Я – сила расы. Я – Праймэйл.
И я буду править».
Фьюри, сын Агони
| Возраст | 230 лет |
| Принят в Братство Черного Кинжала | В 1932 году |
| Рост | 198 см |
| Вес | 124-129 кг |
| Цвет волос | разноцветные |
| Цвет глаз | желтые |
| Отличительные физические черты | Метка братства в форме звезды в левой части груди; потерял нижнюю часть правой ноги; Имя Кормия на Старом Языке, вырезанное на плечах и спине |
| Предпочитаемое оружие | Кинжал |
| Описание | «Фьюри зарылся пальцами в свои потрясающие волосы. Они спадали ему на плечи светлыми, рыжими и коричневыми волнами. Он и без них был привлекательным, но с такой гривой он был… хорошо, ладно, брат был красавцем. Не то, чтобы Бутча это особо заботило, но парень был красивей многих женщин. Одевался он тоже получше большинства дам, когда не был в своей одежде «надери задницу лессеру». Боже, повезло ему, что он дрался как грязный ублюдок, а то его начали бы принимать за педика.» Пробужденный любовник, стр.44 (в переводе от Dojdlivaja). «…Фьюри думал о том, что он, черт возьми, застрял в каком-то бесконечном цикле. Что он крутится и крутится, как головка буровой установки, закапывая себя все глубже и глубже под землю. С каждым новым уровнем, в который он погружался, он погрязал в еще более глубокой и насыщенно-ядовитой руде, той, что окутывала основу всей его жизни и заманивала его все дальше вниз. Он направлялся к источнику своего слияния с адом, который и был конечным пунктом его назначения, и каждое последующее плато несло губительную поддержку.» Священный любовник, стр. 68. |
| Супруга | Избранная Кормия |
Персональный опросник
| Последний фильм, который ты смотрел | «А как же Боб?»[107] с Биллом Мюрреем. |
| Последняя книга, которую ты читал | «Хортон»[108] доктора Сьюза (читал Налле) |
| Любимое телешоу | Не думаю, что есть любимые – честно говоря, я не фанат ТВ |
| Последнее просмотренное телешоу | Unwrapped на канале «Еда» - вместе с Избранными – они обожают смотреть, как готовят еду. Готовили, вроде, из картофеля. |
| Последняя игра, в которую ты играл | Gin rummy[109] |
| Самый большой страх | Подвести людей, которых я люблю |
| Самая большая любовь | Кормия |
| Любимая цитата | «Героями не рождаются, ими становятся» |
| Боксеры или плавки? | зависит от посадки брюк |
| Часы | золотые Cartier man’s Tank |
| Машина | Серая (серебристая) БМВ М5 |
| Сколько сейчас времени? | 10 часов вечера |
| Где ты? | На огромной вилле Ривенджа в Адирондаке[110] |
| Что на тебе надето? | Кремовые брюки Canali, ярко белая рубашка от Pink с цитриновыми запонками на манжетах (подарок моей шеллан), черный ремень от Эрмес, черные мокасины, тоже от Эрмес (но без логотипов, ведь один уже есть на ремне), без носок. |
| Что у тебя в шкафу? | У вас много времени? Мне нравятся итальянские дизайнеры, в большинстве своем. Ношу много Гуччи. Конечно, есть кое-что от Прады, и старые мужские коллекции Армани и Валентино. Зенья и Канали. Также есть Исайа, который, несмотря на всю сложность заказа, подает большие надежды, и Том Форд, слава господи, вернувшийся в игру. Если хочется чего-нибудь английского, я достаю Dunhill или Aquascutum. Боюсь, у меня не так много французского. Хотя нет, подождите, я получу Диора на этой неделе. Художник во мне любит прекрасную одежду. Мне нравится, как она сидит, и какой придает силуэт. И если у тебя есть выбор, то нет нужды быть дикарем. Между прочим, сложно представить, что у меня и Бутча одинаковый вкус. На самом деле, это нас и сближает. |
| Что ты ел в последний раз? | клюквенный пирог со сливками |
| Опиши свой последний сон | Я ходил по магазинам. И не в поисках одежды. Я был в супермаркете с корзиной, полной стиральных порошков и смягчителей ткани. Бегал туда-сюда между стеллажей, пытаясь найти выход. Это было ужасно странно. Еще страннее то, что когда я проснулся, Лейла сказала, что хочет научиться пользоваться стиральной машиной. (К сожалению, урок оказался неудачным. Мне очень нравится эта женщина, но ведение хозяйства? Не для нее. Но, есть у нее замечательный талант, от которого мы все в восторге.) |
| Кола или Пепси? | Ни то, ни другое. Не люблю газированную воду. |
| Одри Хепберн или Мерлин Монро? | Одри. Без вопросов. |
| Кирк или Пикар[111]? | Пикар. |
| Футбол или бейсбол? | Ни то, ни другое. Я не большой фанат спорта. Лучше спросите меня, Леонардо или Микеланджело. И ответ будет: Микеланджело. |
| Самая сексуальная часть тела твоей женщины | Я пропущу вопрос. Чувствую себя неуютно, обсуждая такие вещи. |
| Что тебе больше всего нравится в Кормии? | То, как она смотрит на меня. |
| Твой самый романтический поступок | Спросите у Кормии. Скажу точно, что каждый день делаю что-нибудь для нее. Например, проверяю, есть ли ее любимая зубная паста, или даю ей уроки вождения, нахожу и приношу отличные соколиные перья в лесу или плоские камешки с побережья. Мелочи имеют значение, особенно сейчас, ведь она только начала привыкать к мысли, что владеет таким количеством вещей. И знаете… моя шеллан не интересуется модными безделушками или одеждой. Она любит носить мои футболки и не напрягается насчет этого, похоже, в нашей паре именно я – девушка. К ее чести, Кормия предпочитает простые вещи… как это перо. Она была в восторге. Это перо краснохвостого сокола, я нашел его однажды, когда, вернувшись из Северной Америки, пошел прогуляться в одиночестве. Принес домой и, продезинфицировав кончик, подарил ей. Она любит цветные вещи. |
| Ее самый романтический поступок | Забавно, что вы об это спросили.Соколиное перо? Она принесла его Фритцу и с его помощью сделала перьевую ручку. Кончик пера изготовлен из серебра и золота. Ручка лежит на подставке, на моем столе. Я подписываю ей брокерские счета и так далее, а также рисую. Возможно, это лучшее, что мне когда-либо дарили. |
| Что бы ты хотел в ней изменить? | Ничего. |
| Лучший друг (исключая шеллан) | Мой близнец, Зи |
| Когда в последний раз ты плакал? | Я оставлю это при себе, если можно |
| Когда ты в последний раз смеялся? | Не так давно. С Кормией. Но это личное. |
Дж.Р.Уорд о «Священном любовнике»
Я люблю Фьюри. Писать книгу о нем – просто предел мечтаний, я серьезно. И, как уже упомяналось, о Боже мой, я даже в отдыхе не ощущала необходимости.
И на этой ноте, я приведу некоторые из моих мыслей о проделанной работе.
Мой писательский график нерушим. Я пишу семь дней в неделю без каких-либо отговорок или компромиссов: неважно, болею я или в отпуске, путешествую ли – моя задница всегда прикована к писательскому креслу. Так продолжается уже почти десять лет, и я думаю, что за это десятилетие я прогуляла всего дня три, и то по крайне важной причине. Для того чтобы писать, я встаю в полпятого утра в номере Манхэттенского отеля. Сажусь за стол сразу после визита к стоматологу. Не выхожу из дома, даже если на улице отличная погода. Моя позиция такова – нет ничего важнее написания книги, и я довожу до сведения всех окружающих, что время, проведенное за написанием романов не подлежит обсуждению. Я не утверждаю, что я – супер-героиня. Я просто очень дисциплинирована, это во-первых, а во-вторых – мне это нужно. Если я не пишу – я не существую. Меня трясет, если я этого не делаю.
Предполагает ли все вышеперечисленное шедевральность моих работ? Абсолютно нет. Я могу написать дерьмо, как иногда это делают другие. Но я упорно тружусь над текстом, переделываю его и безжалостно вырубаю ненужное, словно топором, пока слова не займут свои места. Часто этот процесс протекает медленно и утомительно. Во время работы над первым черновым вариантом, я могу писать лишь шесть-десять страниц в день. Проверка написанного еще на начальном этапе, как правило, двигается со скоростью не более десяти страниц в день. Потом пятнадцать. Затем двадцать. После того, как мой редактор ознакомится с рукописью, я перечитываю текст снова и снова, но не более двадцати пяти страниц в день. Если я вношу правки редактора, то могу сделать и сорок. Каторжный труд? Тяжелая правка для меня означает более пятидесяти или семидесяти пяти страниц в день.
Дело в том, что я не тороплюсь – пишу медленно, что означает многочасовую работу.
Мой обычный день начинается тогда, когда я добираюсь до компьютера в кабинете верхнего этажа. Как правило, это происходит часов в восемь утра. Работаю в течение двух часов. Делаю перерыв, чтобы выпить еще кофе (в это время иногда проверяю электронную почту внизу), а затем возвращаюсь наверх еще часа на два. После этого у меня пробежка, а затем я провожу остаток дня за редактированием и решением деловых вопросов. Но этот график меняется, если я не вписываюсь в установленные сроки, и это означает, что ничего, кроме пробежки, не может оторвать меня от работы.
Ни один из моих компьютеров, с помощью которых я пишу, не имеет доступа в Интернет, и я настоятельно призываю коллег, если они могут позволить себе такую роскошь, придерживаться подобной линии поведения и держать подальше интернет-контент от своих рабочих машин. Понимаете, у меня, при написании книги функционирует определенная, очень специфическая часть мозга. Если я прерву работу для того, чтобы решить какие-то другие вопросы, то вернуться в ту зону, где я была до того, как отвлеклась на посторонние дела, мне будет очень сложно.
Никто не нарушает моего рабочего пространства, кроме моей собаки (ее я всегда рада видеть), и моего мужа (ему обычно я тоже рада). Я это место нигде не описываю, и его фотографий не существует. Скажу только, что оно чрезвычайно просторное, и в нем много света. Я думаю, что одна из причин моей территориальной чувствительности и восприимчивости относительно физического пространства, заключается в том, что абстрагирование от реального мира помогает мне сосредоточиться на происходящем в моем воображении. Вообще по природе своей я, как уже говорила, люблю уединение, и написание книги это глубоко личный для меня процесс, так что я всегда отношусь к нему очень трепетно.
Кроме моего агента и моего редактора (и всех замечательных людей, работающих в издательстве – они просто невероятны), я сотрудничаю со многими совершенно удивительными людьми. Мой личный помощник контролирует гладкость протекания всего рабочего процесса и держит меня в узде своим критическим отношением ко всему, что касается Дж. Р. Уорд, любя меня такой, какая я есть (ну, по большому счету потому, что мы дружим, но иногда я довожу ее до бешенства, и она остается со мной только из любви к моей собаке). Мой младший ассистент – это ходячая и говорящая энциклопедия по Братству, который способен с удивительным для меня рвением выяснять и разъяснять различные неясности и ноухау. Он также бесконечно терпелив со мной, и является одним из самых добрейших людей из всех, кого я когда-либо знала. У меня также есть высоченный, шестифутового роста, советник – неформал, увешанный металлическими фетишами – потому что всем, кто пишет о вампирах, требуется такой человек. Со мной работает женщина, которая даже на шестом месяце беременности готова таскать мои сумки по вестибюлям отелей, ездить на конференции и проверять, чтобы все мои маршруты происходили без задержек (мы называем ее администартивный помощник).
С моим критиком Джессикой Андерсон (она пишет шикарные паранормальные романы) мы познакомились восемь лет назад, и вместе прошли через все взлеты и падения (падения – это то, что мы называем дерьмовый период в жизни). Она пишет истории, основанные на интриге, а я больше специализируюсь на характере героев, поэтому у нас нет почти ничего общего, что касается материала для книг – и это, по моему мнению, является одной из главных причин, почему мы так хорошо сработались. Я называю ее своим Партнером по Содержанию, но не потому, что я делюсь с ней содержанием своих произведений, а потому что она для меня больше как «мозговой трест». Она помогает мне во многом, в том числе и с проблемами написания историй, и еще ни разу не дала мне плохой совет.