РАССКАЗКА ДВАДЦАТЬ ПЕРВАЯ 5 глава

 

Ле­ший же, бе­ше­но вы­пу­чив гла­за, рез­ко со­гнул­ся, хва­тая ши­ро­ко рас­кры­тым ртом воз­дух.

- Ты че? Ду... – он зап­нул­ся на по­лу­сло­ве, со­гну­тый в три по­ги­бе­ли, ус­та­вил­ся на при­шель­цев. – Здрасте! – с низ­ко­го стар­та по­здо­ро­вал­ся он, ни­че­го дру­го­го по­ка в го­ло­ву не при­хо­ди­ло.

- О! Мар–амой шпре­хен ду! – (Смот­ри­те! Бо­ро­да­тый, то­же че­го-то ска­зал!). – Про­кри­чал Або­ри­ген друзь­ям, ука­зы­вая копьём на грудь Ле­ше­го.

- Кать­ка! – за­си­пел Дим­ка, – пе­ре­во­ди…

- Что пе­ре­во­дить? Я, по–твое­му, что все язы­ки долж­на знать?

- Ну, так, по смыс­лу хо­тя бы.

- А че­го тут по смыс­лу... Съе­дят они нас без со­ли и хле­ба.

- Это ещё по­че­му, без со­ли? – воз­му­тил­ся Ле­ший, – я без со­ли, очень да­же не со­глас­ный.

- Да от­ку­да у них соль, ви­дишь они ди­кие и го­лые, а гла­за

 

 

- го­лод­ные? Им те­перь всё рав­но, что жрать.

- По­че­му всё рав­но? Я вот, на­при­мер, яв­но похудее, чем ты, это и невооружённым гла­зом вид­но.

- Ну и мер­за­вец же ты! – вски­пе­ла Ведь­ма, – ме­ня пер­вой под­став­ля­ешь?

- Ну, это им ре­шать... – ус­по­ко­ил Ле­ший, – ты хоть по­пы­тай­ся ра­зуз­нать, мо­жет им де­нег дать...?

В Ка­ти­ных гла­зах блес­ну­ла на­де­ж­да. От де­нег ещё ни­кто ни­где не от­ка­зы­вал­ся, всё за­ви­сит от их ко­ли­че­ст­ва. Ведь­ма не­то­ро­п­ли­во рас­стег­ну­ла верх­нюю пу­го­ви­цу блуз­ки. Не­гры на­пряг­лись. Вто­рую. Ста­ли под­хо­дить бли­же. То­гда она дос­та­ла рус­ские руб­ли, они бы­ли свёрнуты в тру­боч­ку и пе­ре­тя­ну­ты ре­зин­кой для во­лос, и про­тя­ну­ла их чер­­­­­­­н­­­ок­­ож­ему.

- Бе­ри, бе­ри…

 

Ино­стра­нец не­уве­рен­но про­тя­нул ру­ку к бу­маж­кам, Ка­тя всу­ну­ла их ему пря­мо ме­ж­ду паль­цев. Тот рез­ко как ош­па­рен­ный от­стра­нил­ся и с изум­ле­ни­ем ус­та­вил­ся на ещё тёплый свёрток бу­ма­жек.

- Это день­ги, – лас­ко­во ска­за­ла Ведь­ма и снис­хо­ди­тель­но улыб­ну­лась. – Толь­ко от­пус­ти­те нас ра­ди Бо­га.

- Дэн–ги–и–и? – про­пел негр, вы­со­ко под­няв бро­ви.

- День­ги, день­ги, – вста­вил Ле­ший, – бе­ри­те и про­ва­ли­вай­те. Или ма­ло вам?

 

Або­ри­ген по­смот­рел на сво­их при­тих­ших при­яте­лей и по­ню­хал свёрток. Те за­гу­де­ли, одоб­ри­тель­но ма­хая го­ло­ва­ми. Негр рва­нул ре­зин­ку зу­ба­ми, она тут же лоп­ну­ла, свёрток рас­крыл­ся, и де­неж­ные ку­пю­ры раз­ле­те­лись по са­ло­ну.

- Вах! – пронёсся мно­го­го­лос­ным эхом вскрик Ди­ка­рей. Их гла­за ра­до­ст­но за­бле­сте­ли, и они при­ня­лись хло­пать в ла­до­ши.

- Ви­дишь? Нра­вит­ся им, – ска­зал Ле­ший, тай­ком под­счи­ты­вая, сколь­ко бы­ло де­нег в пач­ке.

- Нра­вит­ся-то, нра­вит­ся. Толь­ко они, по-мо­ему, и ве­дать не ве­да­ют, что я им да­ла.

 

- Ты им да­ла? – раз­го­ря­чил­ся Ле­ший, – я зна­чит, тут сплю, а ты...

- Иди­от! О чём ты ду­ма­ешь толь­ко, я ни пой­му. Из­вра­ще­нец.

 

По­ка на­ши пут­ни­ки при­пи­ра­лись, негр со­брал бу­маж­ки, потёр их в ла­до­нях, по­смот­рел на свет, по­про­бо­вал на вкус и одоб­ри­тель­но что-то крик­нул.

 

Даль­ше со­бы­тия раз­во­ра­чи­ва­лись стре­ми­тель­но, но не в луч­шую сто­ро­ну для пут­ни­ков. Або­ри­ге­ны копь­я­ми, но с опа­ской вы­тол­ка­ли их из Во­ро­но­пла­на и по­гна­ли в джунг­ли, ок­ру­жив плот­ным коль­цом.

- Ну, всё, – за­бес­по­ко­ил­ся Ле­ший, пу­та­ясь в но­гах и пы­та­ясь упасть в об­мо­рок, – те­перь точ­но на костёр и ра­гу из Ведь­мы на обед...

- Че­го это из Ведь­мы-то сра­зу?..

- Да по­то­му что. Ты мо­ло­же и ап­пе­тит­ней.

- Вам му­жи­кам од­но на уме на­пи­са­но, как бы толь­ко го­лую ба­бу да за­коп­тить, да по ­мо­ло­же.

- Мож­но по­ду­мать, ес­ли бы это бы­ло жен­ское пле­мя, они съе­ли бы пер­вым ме­ня?

- У нас есть жен­ская со­ли­дар­ность, а вы толь­ко вое­вать го­раз­ды...

- А за­то у нас мя­со жёстче.

- Это ещё по­че­му?

- А по­то­му, что ва­ше жен­ское пле­мя жи­тья до­б­рым мо­лод­цам не даёт. А толь­ко пи­лят, да пи­лят с ут­ра до но­чи, вот мы и черствеем, как на дрож­жах.

 

Дол­го ли, ко­рот­ко ли, но дош­ли. В посёлке ца­рил ха­ос и тол­кот­ня. Ви­ди­мо кто-то из бри­га­ды уже ус­пел пре­ду­пре­дить о не­ждан­ной на­ход­ке. Со­бра­лись все. Чер­ные как са­жа и толь­ко ку­ча глаз лю­бо­пыт­ных, и на­пу­ган­ных.

В се­ре­ди­не дво­ра бы­ло воз­двиг­ну­то ко­жа­ное офис­ное крес­ло, на колёсиках и с под­ло­кот­ни­ка­ми, на нем вос­се­дал ста­рый негр,

 

 

в его но­гах рас­по­ло­жи­лись жен­щи­ны. По сто­ро­нам стоя­ли ху­день­кие, но жи­ли­стые муж­чи­ны с копь­я­ми, опоя­сан­ные пус­­­­ты­ ми пулемётными лен­та­ми. По­за­ди, на ящи­ках из-под па­тро­нов во­зи­лось не­сколь­ко де­ти­шек. Они дра­лись из-за опа­ха­ла и по ме­ре от­би­ра­ния его друг у дру­га, пы­та­лись об­ма­хи­вать си­дя­ще­го, соз­да­вая ве­те­рок. Си­дя­щий в крес­ле ста­рец, с ог­ром­ным шлей­фом из перь­ев на го­ло­ве, де­лал вид, что очень строг, и вся­че­ски пы­тал­ся сдви­нуть и так, на­вис­шие на гла­за гус­тые се­дею­щие бро­ви.

 

Вои­ны под­ве­ли пут­ни­ков к стар­цу, на­пе­ре­бой пы­та­ясь что-то объ­яс­нить, но они так гал­те­ли, что ни­кто ни­че­го не по­нял. Плен­ных си­лой опус­ти­ли в пыль, пря­мо на ко­ле­ни. По­сле это­го ста­рец под­нял­ся и ска­зал.

- Пи­пел! – он сде­лал мно­го­зна­чи­тель­ную пау­зу, об­во­дя гла­за­ми подчинённых, те за­мол­ча­ли. – Ху вот? Энд Ма­разм бля? (Лю­ди мои! Кто нашёл этих пут­ни­ков?)

 

Ря­ды со­пле­мен­ни­ков рас­сту­пи­лись и в центр вы­шли пле­нив­шие Ле­ше­го и Ведь­му.

- Гоу кряк, ми вот ва­ро­ват! – (Дай­те мне то, что они пре­под­нес­ли нам!)

Тот, что брал день­ги, подошёл к пред­во­ди­те­лю и по­дал бу­маж­ки. Вождь, да­бы не пасть ли­цом в грязь пе­ред со­пле­мен­ни­ка­ми, при­нял дар. Тор­же­ст­вен­но, дву­мя ру­ка­ми, поднёс чу­до к но­су и при­ню­хал­ся. Бла­жен­но со­щу­рив гла­за, он за­ки­вал тол­пе и под­нял боль­шой па­лец. Тол­па за­гу­де­ла, за­оха­ла, кто-то уда­рил в ба­ра­ба­ны. Под мел­кую ба­ра­бан­ную дробь, вождь тор­же­ст­вен­но вы­нул од­ну ку­пю­ру и потёр её в паль­цах. И вновь под­нял боль­шой па­лец. Тол­па за­­л­и­­­к­­о­­ва­ла. Ус­по­ко­ив всех жес­том, вождь по­гля­дел день­гу на свет. Пле­мя стих­ло в ис­ту­п­лен­ном лю­бо­пыт­ст­ве.

- Гут! – крик­нул в тол­пу пред­во­ди­тель. – Гут па­пир, дас ист. на­срат! (Хо­ро­ший ма­те­ри­ал, для под­ти­ра­ния по­пы!) – после этих слов на­ча­лось бе­зу­мие. Не­гры за­ска­ка­ли, ста­ли ка­тать­ся в пы­ли, за­вы­ва­ли и сви­сте­ли.

 

- Кать­ка! – за­ши­пел Ле­ший, – ты ге­ний!

- По­че­му это? – так­же не гром­ко ос­ве­до­ми­лась Ка­те­ри­на.

- Они ка­жись, на­ши день­ги при­зна­ли. Ви­дишь, как ра­ду­ют­ся?

- А ты уве­рен, что они ра­ду­ют­ся? У них, не­бось, ва­лю­та в хо­ду?

- Ну, мо­жет, ко­неч­но, это у них та­нец та­кой пе­ред ужи­ном? Ну, для рас­тря­ски, так ска­зать.

- Очень ве­се­ло...

- Ну да. За­бав­нень­ко так… со сто­ро­ны смот­рит­ся…

 

Вождь пе­ре­стал раз­ма­хи­вать день­га­ми и тыль­ной сто­ро­ной ла­до­ни под­ня­той ру­ки ос­та­но­вил бе­зум­ст­во. Тол­па за­мер­ла.

- Ло­хи! – произнёс он, ве­ли­че­ст­вен­но ука­зы­вая на пут­ни­ков. – (Чу­же­зем­цы!) – Азь есмь хрень дык бля моя! (Я при­ни­маю ваш щед­рый по­да­рок!) – В кон­це он, при­жав пра­вую ру­ку к серд­цу, со­гнул­ся в по­кло­не.

- Слышь – ты! Па­яц! Мать твою! – вски­пел Ле­ший, и бы­ло рва­нул­ся к Во­ж­дю, но креп­кие ру­ки ох­ра­ны вда­ви­ли его в зем­лю. – Я те­бе, блин, щас по­об­зы­ва­юсь, на пуб­ли­ку, ви­ди­те ли, он тут иг­ра­ет.

- Дим­ка мол­чи! – взмо­ли­лась Ведь­ма. – Им же вро­де всё по­нра­ви­лось, так мо­жет жи­вы­ми от­пус­тят.

 

Вождь стро­го по­смот­рел на ох­ра­ну и жес­том при­ка­зал рас­сту­пить­ся от пут­ни­ков: – Их плис пре­зент в жо­пу!

- Всё! – взре­вел Ле­ший, – Кать­ка де­лай что хо­чешь, но ес­ли он ещё раз ме­ня ма­том пошлёт, я его урою и мок­ро­го мес­та не ос­та­нет­ся!

- Да что я, мо­гу-то?! – за­ры­да­ла Ведь­ма, – мне их язык не­зна­ком.

- Ты ведь­ма, или на­сра­но? Ма­гию за­пус­ти пе­ре­во­дче­скую... Или сне­го­ви­ка им по­строй что ли!

 

Ка­тя рас­то­пы­ри­ла паль­цы, за­жму­ри­лась и, ду­нув на ла­до­ни, раз­вея­ла ро­зо­ва­тую пыль, она за­сте­ли­ла всю пло­щадь и на­кры­ла

 

 

с го­ло­вой всех або­ри­ге­нов. Ми­ну­ту ни­че­го не про­ис­хо­ди­ло, вернее ни­че­го не бы­ло вид­но. Ко­гда же ту­ман рассеялся, не­гры стоя­ли в не­до­уме­нии и смот­ре­ли друг на дру­га, как буд­то впер­вые ви­де­лись.

 

Пер­вым за­го­во­рил вождь:

- За ве­ли­кий дар при­шель­цев, хо­чу их... – его гла­за рас­ши­ри­лись до не­имо­вер­ных раз­ме­ров, он сам уди­вил­ся своей ре­чи, не­зна­ко­мой, но по­че­му-то по­нят­ной ему, – …от­бла­го­да­рить, на­гра­див их, вы­бо­ром се­бе сек­су­аль­но­го спут­ни­ка и про­шу их при­нять наш дар в честь при­ми­ре­ния и друж­бы.

По­след­нюю фра­зу он произнёс, за­пи­на­ясь и не ве­ря, что это го­во­рит са­мо­стоя­тель­но. Но, глав­ное и то, что со­пле­мен­ни­ки по­ни­ма­ли, что го­во­рит их вождь, но бы­ли удив­ле­ны, как зву­чит язык, на ко­то­ром он с ни­ми об­щал­ся.

 

 

РАС­СКАЗ­КА ДВЕ­НА­ДЦА­ТАЯ

 

 

Брач­ный пе­ри­од у них

длит­ся не­дол­го, но бур­но...

(Клуб пу­те­ше­ст­вен­ни­ков)

 

 

Р об­ко и нев­нят­но або­ри­ге­ны по­про­бо­ва­ли по­го­во­рить друг с дру­гом и по­лу­чи­лось. Все ос­та­лись до­воль­ны. Галдёж и дру­же­ст­вен­ная ру­гань, ка­за­лось, ни­ко­гда уже не кон­чить­ся.

- Ви­дишь же? Мо­жешь же! – орал сквозь гул го­ло­сов Ле­ший Ведь­ме. – Ты им вер­ну­ла сво­бо­ду сло­ва, мож­но ска­зать. – Он ве­се­ло раз­во­дил ру­ка­ми в сто­ро­ны, кру­тил­ся на мес­те, как вол­чок и ра­до­вал­ся, как буд­то это он по­да­рил пле­ме­ни этот язык, а неё Ведь­ма.

 

- Ни­че­го осо­бен­но­го, – сму­ща­лась Ка­те­ри­на, – я толь­ко сде­ла­ла его по­нят­ным для нас, но они, по­че­му-то при­ня­ли его, как свой род­ной...

К Ле­ше­му подошёл маль­чик и, по­тя­нув за шта­ни­ну, роб­ко спро­сил:

- Ска­жи-ка дя­дя, ведь не­да­ром...

- Ко­неч­но, не бес­плат­но, – не за­ду­мы­ва­ясь, от­ве­тил Ле­ший. – Что ты ска­зал?

Дмит­рий взгля­нул на ма­лы­ша. Он был чёрен и в то­же вре­мя не без­обра­зен, ма­лень­кие ко­рич­не­вые глазёнки смот­ре­ли с та­кой жа­ж­дой по­зна­ния, что Ле­ший не удер­жал­ся. По­гла­дил его по кур­ча­вой го­ло­ве и лас­ко­во ска­зал:

- По­этом, на­вер­ное, ста­нешь. Как те­бя зо­вут ми­лое ди­тя?

- Са ­Ша, – блед­нея, от­ве­тил маль­чу­ган и, от­бе­жав, ут­­кну­л­­ся ка­кой-то го­лой нег­ри­тян­ке в жи­вот.

Ведь­ма рас­смея­лась, но бы­ст­ро взя­ла се­бя в ру­ки, и как опыт­ный учи­тель, по­пы­та­лась при­влечь к се­бе вни­ма­ния раз­гу­ляв­шей­ся тол­пы, за­­­х­л­­о­­пала в ла­до­ши.

- Так, вни­ма­ние, вни­ма­ние! – лю­ди за­мол­ча­ли и об­ра­ти­ли взо­ры к ней. – Гос­по­да не­гры, про­шу ва­ше­го вни­ма­ния. – Ко­гда все стих­ли, она взо­бра­лась на Офис­ное крес­ло пред­во­ди­те­ля и от­ту­да про­дол­жи­ла, гром­ко и отчётливо:

- Гос­по­да, боль­шое вам спа­си­бо за хлеб – соль, но мы уж силь­но сей­час то­ро­пим­ся! Мы хо­тим най­ти своего дру­га, он...

До­го­во­рить ей не дал сам вождь, он за­ма­хал пе­ред ней день­га­ми и жес­том при­гла­сил слезть, и что са­мое уди­ви­тель­ное и для се­бя са­мо­го он по­дал ей ру­ку.

- Брат­ва! – воз­звал он к пле­ме­ни, – мне вы­па­ла ред­кая и почётная честь, при­вет­ст­во­вать се­го­дня на­ших до­ро­гих гос­тей, не про­сто по­се­тив­ших на­шу скром­ную оби­тель, но и сде­лав­ших нам за­ме­ча­тель­ный и очень нуж­ный по­да­рок. – Он ещё раз по­ма­хал де­неж­ны­ми ку­пю­ра­ми в воз­ду­хе. – От­ны­не нет ни­ка­кой ну­ж­ды вы­ти­рать зад­ни­цу ли­сть­я­ми па­по­рот­ни­ка и ло­пу­ха, эти бу­маж­ки на­мно­го мяг­че и впи­ты­ва­ют очень хо­ро­шо!

 

- Во! За­ли­ва­ет, как по пи­сан­но­му! Вот, что зна­чит не­до­раз­ви­тый по­тен­ци­ал, – за­улы­бал­ся Ле­ший.

- Глав­ное чем мы се­го­дня обя­за­ны от­бла­го­да­рить до­ро­гих гос­тей, это по на­ше­му обы­чаю, же­нить их, как мож­но скорее. Что бы они при­об­щи­лись к пле­ме­ни и ста­ли нам, как род­ные! – гул одоб­ре­ния про­бе­жал по ря­дам, все бы­ли со­глас­ны и ри­ну­лись по хи­жи­нам при­во­дить се­бя в по­ря­док и, го­то­вить­ся к празд­но­ва­нию. Ос­тал­ся толь­ко вождь.

 

Вот на не­го и на­ки­ну­лись Ле­ший и Ведь­ма. Они ста­ра­лись объ­яс­нить, что это­го про­изой­ти ни­как не мо­жет по при­чи­не же­на­­т­о­сти Ка­ти и убеждённого хо­ло­стяц­ко­го об­раза жиз­ни Ле­ше­го. Но Вождь ту­по от­пи­хи­вал­ся, пы­та­ясь убе­дить их в не­об­хо­ди­мо­сти дан­но­го ри­туа­ла, пред­на­чер­тан­но­го им ус­та­вом об­щи­ны. Тем более что многожёнство, рав­но, как и мно­го­му­же­ст­во у них не за­пре­ща­лось, а да­же вся­че­ски при­вет­ст­во­ва­лось.

 

- У ме­ня у са­мо­го семь жён, – от­ма­хи­вал­ся Вождь, – и ни­че­го. Придёшь да­мой по­сле ра­бо­ты, а они те­бе ра­ду­ют­ся...

- Да ка­кая ра­дость-то, ес­ли у ме­ня бу­дет семь му­жей, как я их про­корм­лю… эта­кую ора­ву, а? – воз­му­ща­лась Ка­те­ри­на.

Ме­ж­ду тем, се­ло вы­сы­па­ло на пло­щадь. Все бы­ли в на­ряд­ных перь­ях, но низ ос­та­вал­ся обнажённым, ви­ди­мо, так у них при­ня­то. Жен­щи­ны вы­строи­лись по ле­вую сто­ро­ну, а муж­чи­ны по пра­вую. Бу­к­валь­но все от ма­ло, до ве­ли­ка, ста­ра­тель­но улы­ба­лись, по­ка­зы­вая глав­ное дос­то­ин­ст­во их кла­на, ост­ро­ту об­то­чен­ных зу­бов.

Уви­дев это, Ведь­ма упа­ла в об­мо­рок, но её лов­ко под­хва­тил Вождь и уса­дил в своё крес­ло. Ле­ший же не столь­ко вос­­­­­­х­­и­щался зу­ба­ми, а тем ко­ли­че­ст­вом юных нег­ри­тя­нок, ко­то­рые ста­ра­тель­ней дру­гих вы­пя­чи­ва­ли ещё не от­вис­шие гру­ди, вся­че­ски кру­тя бёдрами и при­вле­кая его вни­ма­ние. У Ле­ше­го за­кру­жи­лась го­ло­ва, он пус­тил слю­ну и как за­гип­но­ти­зи­ро­ван­ный на­пра­вил­ся к жен­ской по­ло­ви­не. Те не­ожи­дан­но за­лих­ват­ски за­улю­лю­ка­ли, сце­пи­лись ру­ка­ми и при­ня­лись тан­це­вать Кан­кан.

 

Это бы­ло последнее, что Ле­ший пом­нил отчётливо, даль­ше уму про­сто со­рва­ло баш­ню. Он ски­нул с се­бя ват­ник и, бро­сив в пыль, стал топ­тать но­га­ми, при­пля­сы­вая и кри­ча, что есть мо­чи: – Гу­ля­ют все!

Вско­ре поя­вил­ся им­про­ви­зи­ро­ван­ный ор­кестр, со­стоя­щий в ос­нов­ном из там­та­мов и пус­тых бу­ты­лок. Ес­те­ст­вен­но ме­ст­ная бар­ма­ту­ха по­ли­лась ре­кой. Пи­ли все и стар, и мал. Ве­се­ли­лись до по­след­не­го.

Ка­те­ри­на оч­ну­лась от это­го гу­ла и ещё от­ то­го, что ей под­су­ну­ли под нос эту ме­ст­ную си­ву­ху. За­пах был на­столь­ко род­ной, что она не смог­ла ус­то­ять.

- На Кар­тош­ке? – про­фес­сио­наль­но ос­ве­до­ми­лась она у Во­ж­дя, при­ню­хи­ва­ясь.

Но тот смог толь­ко кив­нуть на ­большее его не хва­та­ло. Все его же­ны пы­та­лись влить в не­го свой ста­кан си­ву­хи и, от­пи­хи­вая друг дру­га, чуть не дра­лись.

Пер­вый гло­ток пошёл от­вра­ти­тель­но. Ви­ди­мо ме­ст­ный кар­то­фель был не­мно­го не­свеж или же они до­бав­ля­ли ту­да ещё че­го. Вто­рой прошёл ве­ли­ко­леп­но, поя­ви­лась и за­­­к­у­ска. Толь­ко раз­би­рать­ся, из че­го это сде­ла­но Ведь­ме бы­ло уже не ин­те­рес­но.

Ин­те­рес­но бы­ло то, что три­дцать муж­чин, хо­тя и чер­но­ко­жих, всех сор­тов и те­ло­сло­же­ний, пы­та­лись ей по­нра­вить­ся. Сте­ли­лись, лас­ка­лись, уха­жи­ва­ли, де­ла­ли ком­пли­мен­ты и да­ри­ли по­дар­ки. Ска­жи­те, ка­кая же рус­ская ба­ба ус­то­ит пе­ред му­жи­ка­ми, по­тен­ци­аль­но на­­­­­­р­­ы­­­­в­­а­ю­­щ­имися на секс, да ещё под­­­­ш­о­­фе?

 

КО­ГДА ПРИ­ШЛО УТ­РО?..

Ко­гда до­го­ре­ли по­след­ние го­ло­веш­ки ко­ст­ров... Ко­гда со­бра­лись лю­бо­пыт­ные по­пу­гаи по­смот­реть по­след­ст­вия оче­ред­ной пьян­ки... Про­бу­ж­де­ние бы­ло тяжёлым и му­чи­тель­ным!

Пер­вым про­снул­ся Ле­ший. Он ещё очень дав­но вы­вел ин­те­рес­ную ги­по­те­зу – «Ко­ро­ток сон ал­ко­го­ли­ка, а пья­ни­цы ещё и му­чи­те­лен». С боль­шим тру­дом, он раз­ле­пил пья­ные гла­за и обал­дел.

 

 

Ме­сто по­пой­ки на­по­ми­на­ло по­бои­ще. Он оша­ле­ло сто­ял в ку­че обнажённых жен­ских нег­ри­тян­ских тел, как Илья Му­ро­мец, ос­тав­ший­ся один на бо­ле бра­ни. И то­же был гол и вдо­ба­вок все­це­ло ис­ца­ра­пан чьи­ми-то ног­тя­ми. "Секс был это точ­но" – по­ду­мал он и тут же схва­тил­ся за го­ло­ву. Боль впи­лась в мозг, как ты­ся­ча гвоз­дей вби­тые в не­ви­ди­мую шап­ку. Мор­щась и еже­ми­нут­но ру­га­ясь, Ле­ший рыс­кал сре­ди де­виц в по­ис­ках лю­бой жид­ко­сти. Му­чил суш­няк.

 

- Па­па, – ок­лик­нул его тот смышлёный ма­лыш с по­эти­че­ски­ми на­клон­но­стя­ми.

- А Шу­рик, – хри­п­ло от­ве­тил Ле­ший, – у те­бя по­пить есть че­го-ни­будь, а? – Ребёнок при­щу­рил хит­рые глаз­ки и бы­ст­ро убе­жал в Джунг­ли. – Вот шель­ма чер­но­жо­пая... М–м–м! – Ле­ший сно­ва схва­тил­ся за рас­ка­лы­вав­шую­ся го­ло­ву и осел на чью-то спи­ну. Жен­щи­на по­ше­ве­ли­лась, но стрях­нуть его не смог­ла.

- Па­па возь­ми, – ко­гда Дим­а под­нял тяжёлые гла­за, на­пор­тив, сто­ял этот маль­чу­ган, в его ру­ках был об­ре­зан­ный ко­кос, и в нем тре­пы­ха­лась вла­га. Он вы­рвал это из рук ма­лы­ша и жад­но стал по­гло­щать жид­кость. От­ки­нув опус­тев­ший со­суд он, сви­ре­пея, рявк­нул: – Ещё! – ма­лец ис­чез сно­ва, но вско­ре при­бе­жал ещё с од­ним ко­ко­сом. И его Ле­ший опо­рож­нил, но уже медленнее и с на­сла­ж­де­ни­ем.

- Вкус­но Па­па? – спро­сил Са­ша, ко­­­­­­в­ы­ря­я паль­цем в но­су.

- Вкус­но сы­нок... Стоп! – Ле­ший, при­хо­дя в се­бя, ото­ро­пел. – Это ты ко­го па­пой на­зы­ва­ешь, не по­нял я?

- Те­бя, – ве­се­ло от­ве­тил маль­чу­ган и за­су­нул во вто­рую ноз­д­рю вто­рой па­лец.

- Хва­тит ко­вы­рять­ся! Па­лец сло­ма­ешь, – одёрнул его Ле­ший. – Это по­че­му это, я твой па­па?

- А ты на мо­ей ма­ме си­дишь.

- А! Это ещё ни­че­го не зна­чит, – за­та­ра­то­рил Ди­ма, бы­ст­ро вста­вая с те­ла. – Я про­сто ус­тал, вот и при­сел. Причём тут Па­па?

- А я ви­дел, как ты но­чью её в кус­ты во­дил.

 

- Ну и что, мо­жет, я один до­ро­ги бы не нашёл? Я пи­сать хо­тел.

- Не, а! Я там, как раз ка­кал и всё ви­дел, – на­глец смот­рел пря­мо но­во­му па­пе в гла­за и не стес­нял­ся, – вы пи­сю-то дос­та­ли, но пи­сать не ста­ли, а ма­му мою...

- Так сво­бо­ден... – пе­ре­бил его Ле­ший, – иди-ка, по­иг­рай в пе­со­чек. – Ребёнок сто­ял, как вко­пан­ный, – а ну бы­ст­ро! – Рявк­нул Ди­ма. – Во! Де­ла, Па­па. Во, Блин, зра­за. По­пал, так по­пал.

Ребёнок то убе­жал, но вско­ре вер­нул­ся, и не один, а в со­про­во­ж­де­нии ещё де­ся­ти со­рван­цов, прак­ти­че­ски оди­на­ко­во­го воз­рас­та. Они, тол­ка­ясь и сме­ясь, вы­строи­лись в ше­рен­гу и друж­но, как по ко­ман­де, как за­орут:

- Па­па… мы есть хо­тим!

У Ле­ше­го под­ко­си­лись но­ги и, за­ка­тив гла­за, он рух­нул об­рат­но в гру­ду чер­но­гру­дых жен­щин.

 

Ка­те­ри­ну же раз­бу­ди­ли чьи-то лас­ко­вые при­кос­но­ве­ния. Она за­улы­ба­лась, но по­чу­яв не­лад­ное, рез­ко от­кры­ла гла­за. Пер­вое, что она уви­де­ла, это бы­ли бе­лые ост­рые зу­бы. "Ну, всё прие­ха­ли, – по­ду­ма­ла она, – вче­ра про­спир­то­ва­ли, а се­го­дня съе­дят". И вновь при­кры­ла их плот­но, что­бы кош­мар ис­чез. Но, он не ис­че­зал, а стал более ощу­тим, по­гла­жи­ва­ния ста­ли настойчивее и сильнее.

- Хва­тит, я ска­за­ла! – вскри­ча­ла Ка­тя и рва­ну­лась встать. Её под­хва­ти­ли мно­же­ст­во рук и неж­но уса­ди­ли на что-то мяг­кое.

- Как ска­жешь, Гос­по­жа, – раз­дал­ся хор по­кор­ных го­ло­сов.

Ведь­ма от­кры­ла гла­за. Во всё происходящее ве­ри­лось с боль­шим тру­дом.

Окружённая ог­ром­ным ко­ли­че­ст­вом муж­чин, она вос­се­да­ла на ещё од­ном муж­чи­не, ко­то­рый сто­ял на чет­ве­рень­ках и бла­жен­но ска­лил­ся, хо­тя ему бы­ло, ско­рей все­го, тя­же­ло.

- Что это ещё за те­ля­чьи неж­но­сти? – стро­го спро­си­ла Ведь­ма. Часть муж­чин упа­ла на ко­ле­ни, а часть скло­ни­ла го­ло­вы.

 

 

- Ты Же­на нам и вла­ды­чи­ца на­ша, – хо­ром от­ве­ти­ли муж­чи­ны.

- Час от ча­су не лег­че! – Ка­тя хо­те­ла под­нять­ся и тотчас чер­ные ру­ки по­тя­ну­лись по­мочь ей. – Я са­ма! – стро­го при­ка­за она и лю­ди рас­сту­пи­лись. По­ша­ты­ва­ясь, она на­пра­ви­лась к офис­но­му крес­лу во­ж­дя, что ва­лял­ся под ним, и слад­ко по­хра­пы­вал. Муж­чи­ны сле­до­ва­ли за ней по пя­там. Сев и не­мно­го ус­по­ко­ив­шись, она спро­си­ла:

- И сколь­ко вас у ме­ня?

- Мы, не­гра­мот­ные… мы счи­тать не умеем, но нас ты вче­ра поч­ти всех вы­бра­ла.

- Вы­бра­ла? – Ведь­ми­ны бро­ви по­полз­ли вверх.

- Вы­бра­ла и от­лю­би­ла...

- Всех?

- Всех! – по во­ен­но­му, хо­ром от­ве­ти­ли не­гры, ве­се­ло пе­ре­гля­ды­ва­ясь. На­вер­ное, оты­ски­вая сре­ди со­пле­мен­ни­ков, не­до­воль­ных. Улы­ба­лись все.

 

Рас­тол­кав му­жи­ков, к Ка­те про­тис­нул­ся Ле­ший, его со­про­во­ж­да­ла тол­па го­лых нег­ри­тя­нок. К не­ко­то­рым при­жи­ма­лись де­ти, а не­ко­то­рые смот­ре­ли на Дим­ку лю­бя­щи­ми гла­за­ми, ведь это пер­вый их муж­чи­на.

При­сев на кор­точ­ки воз­ле Ведь­мы, Ле­ший опус­тил го­ло­ву и в серд­цах ска­зал:

- Дои­гра­лись!

- До­пи­лись! – сокрушённо вста­ви­ла Ка­тя.

Пау­за на­вис­ла в на­зре­ваю­щем ут­рен­нем солн­це­стоя­нии и пе­нии за­мор­ских птиц.

- Ты-то, я смот­рю то­же, вре­мя да­ром не те­ря­ла... – Ле­ший на­смеш­ли­во обвёл го­лых му­жи­ков взгля­дом.

- Ну и че­го те­перь де­лать-то бу­дем? – не­ре­ши­тель­но спро­си­ла Ведь­ма, – я вот ума не при­ло­жу, ну хоть убей, не по­ни­маю, что я му­жу ска­жу?

- Так его ещё най­ти на­до... – точ­но под­ме­тил Дмит­рий, на­тя­ги­вая ват­ник.

 

- На­до... – за­дум­чи­во про­тя­ну­ла Ведь­ма, и её гла­за как-то вдруг ожи­ли и за­све­ти­лись тем огонь­ком, ко­то­рый Ле­ше­му ни­ко­гда не нра­вил­ся.

- Слышь! Ты это, то­го... че­го это за­ду­ма­ла... – за­бор­мо­тал Ле­ший, ото­дви­га­ясь от Ведь­мы.

- Кто из вас зна­ет, где живёт боль­шая бе­лая пти­ца? – об­ра­ти­лась она к тол­пе нег­рои­дов.

Лю­ди за­ки­ва­ли го­ло­ва­ми, и вы­толк­ну­ли вперёд су­хо­го ста­ри­ка. Он сжал­ся в ко­мок и, тря­ся се­ды­ми ку­че­ряш­ка­ми, пал на ко­ле­ни.

- Я не по­ня­ла? – встре­во­жи­лась, Ка­тя, – я, что и с ним вче­ра в се­мью иг­ра­ла?

На­род по­ве­се­лел, мно­гие ста­ли за­ги­бать­ся от сме­ха. Из тол­пы раз­да­лись го­ло­са:

- "Да он от­шель­ник у нас!" "Он те­перь только с ко­за­ми сра­мит­ся!" "Ему, ви­ди­те ли, на­ши жен­щи­ны оп­ро­ти­ве­ли!" - Кто-то ки­нул в не­го шкур­кой ба­на­на.

- Мол­чать всем, пол­ча­са! – вошёл в роль Дим­ка.

На­род при­тих, осо­бен­но жен­ская по­ло­ви­на. Де­ти гор­до смот­ре­ли на взрос­лых муж­чин, вот мол, ка­кой у нас те­перь пап­ка, всем пап­кам - пап­ка.

- Го­во­ри де­душ­ка, – лас­ко­во по­про­си­ла Ка­тя.

- Дав­но это бы­ло, Доч­ка... – на­чал, бы­ло, дед.

- Нет, нет, нет... Мне ис­то­рия не нуж­на. Мы ищем своего дру­га, его эта птица…

- Так я и го­во­рю...

- То, что ты на­чал, это бы­ло дав­но, а наш друг по­те­рял­ся не­дав­но. По­нял?

- Так вот я и го­во­рю, – про­дол­жал Ста­рец.

Кать­ка мах­ну­ла ру­кой. Спра­вит­ся с ма­раз­мом под си­лу толь­ко её му­жу, а он по­те­рял­ся, придётся слу­шать всё.

- Дав­ным-дав­но, ко­гда я был ещё со­всем мальчик, па­па во­дил ме­ня в го­ры во­ро­вать яй­ца...– тол­па одоб­ри­тель­но за­гу­де­ла, толи в под­твер­жде­ние ска­зан­но­му толи вспом­ни­ли его от­ца, –...у бе­лой боль­шой пти­цы. Она стро­ит свои гнез­да в рас­ще­ли­нах скал. Ох, не­лег­ко до­б­рать­ся ту­да, ох,

 

 

не­лег­ко! – по­се­то­вал дед, ища ру­кой, что ни будь, на что мож­но при­сесть. Ему тут же под­ви­ну­ли ящик из-под сна­ря­дов. Он сел и по­хло­пав се­бя по пу­зу, лу­ка­во по­смот­рел на Ведь­му.

- Дай­те ему не­мед­лен­но, то, что он хо­чет, а то помрёт не вы­ска­зав­шись.

Де­ду су­ну­ли в ру­ки ки­сет, он вы­трях­нул от­ту­да су­хие, но зелёные ли­стья, растёр их в шер­ша­вых ла­до­нях. По­ню­хал тща­тель­но, как буд­то про­ве­ряя го­то­во или нет, по­том щёлкнул паль­ца­ми и за­мер в ожи­да­нии. Про­вор­ный маль­чик Са Ша про­тя­нул де­душ­ке пач­ку БЕ­ЛО­МО­РА.

Ка­тя бы­ла удив­ле­на, а Ле­ший сглот­нул слю­ну.

Вы­та­щив Бе­ло­мо­ри­ну, Дед вы­дул от­ту­да та­бак, вы­тя­нул каль­ку по­даль­ше от мунд­шту­ка, и при­нял­ся со­би­рать зелёную тру­ху с испещрённой временем ла­до­ни внутрь па­пи­ро­сы. Все тер­пе­ли­во жда­ли, ко­гда он забьёт Бе­ло­мо­ри­ну. На­пол­нив, её он за­кру­тил кон­чик каль­ки, по­слю­нив паль­цы, су­нул па­пи­ро­су в рот и из-за уха, как вол­шеб­ник дос­тал уже го­ря­щую спич­ку. При­ку­рил и шум­но со сви­стом за­тя­нул­ся, вы­пус­кая гус­той дым, бла­жен­но при­крыл гла­за.

- Шли мы дол­го, – про­дол­жил до­б­рый де­душ­ка, вы­пус­кая ед­кий дым. По за­па­ху дым на­по­ми­нал хвою. – Пти­ца жи­ла вы­со­ко, очень вы­со­ко. Она бы­ла боль­шая и бе­лая, а в её гнез­де мы на­шли, по­ми­мо боль­ших бе­лых яиц ещё и че­ло­ве­че­ские кос­ти. – Дед пре­дал бе­ло­мо­ри­ну со­пле­мен­ни­ку, тот за­тя­нул­ся и пе­ре­дал даль­ше.

Так на­чал­ся дол­гий рас­сказ ста­ро­го ма­риху­ан­щи­ка о стран­ной, боль­шой бе­лой пти­це.

 

 

 

РАССКАЗКА ТРИНАДЦАТАЯ

 

 

Зна­ком­ст­во с при­ро­дой,

с на­ро­дом и бы­том!

С чем-то зна­ко­мым,

И очень за­бы­том.

 

 

С рас­све­том при­шла пе­чаль. Пе­чаль о на­прас­но про­жи­той жиз­ни, пе­чаль об ог­ром­ной, но белой гордой пти­це. И ещё тос­ка о по­те­рян­ном, где-то там, в го­рах, луч­шем дру­ге.

Тоск­ли­вые зву­ки Реггей не­слись над оку­тан­ным ма­ре­вом ост­ро­вом. Пле­мя ту­зем­цев, лен­но ва­ля­лось во­круг ста­ро­го со­ро­ди­ча. Плав­но те­ку­щий рас­сказ стар­ца утих. Ки­сет опус­тел, Бе­ло­мор кон­чил­ся.

 

Ка­те­ри­на кле­ва­ла но­сом. Ле­ший, на­про­тив, был по­лон сил, хо­тя гла­за жут­ко бо­ле­ли и по­че­му-то, его всё ве­се­ли­ло. По­хи­хи­кав ещё не­мно­го, он уснул, улыбаясь и пуская слюни.

 

День – это ко­гда на тро­пи­че­ском ост­ро­ве жар­ко и на пес­ке мож­но жа­рить яич­ни­цу. Ещё во сне Ле­ший слы­шал, чей-то ко­манд­ный го­лос от­даю­щий рас­по­ря­же­ния. Слы­шал­ся и строе­вой пе­чат­ный шаг, но он ду­мал, что это всё сон. При­от­крыв щёлкой один глаз, Ле­ший ог­ля­дел­ся.

В те­ни пальм, струн­кой стоя­ло не­сколь­ко або­ри­ге­нов, они друж­но по­во­ра­чи­ва­ли го­ло­ву в ту сто­ро­ну, ку­да шла их на­став­ни­ца Ведь­ма. Она чётко и внят­но ин­ст­рук­ти­ро­ва­ла муж­чин по по­во­ду ка­ко­го-то сна­ря­же­ния и про­ви­зии. Дру­гие же муж­чи­ны из пле­ме­ни бе­га­ли с тю­ка­ми и верёвками, скла­ды­вая всё в цен­тре пло­ща­ди.

- Эх, Ё... – Ле­ший, крях­тя, под­нял­ся, почёсывая лы­си­ну. – Ну, не ба­ба, а пол­ко­во­дец, про­сто, ка­кой-то.

- Я вам, при­дур­ки, же­на или нет?! – кри­ча­ла Ка­тя на нег­ров.

- Же­на! – друж­но от­ве­ча­ла ко­ман­да.

- Вы ме­ня ей на­зна­чи­ли?

- На­зна­чи­ли! – вто­рил хор.

- Зна­чит на­до вы­пол­нять мои при­ка­зы, а не рас­су­ж­дать, как бу­дет луч­ше! Это вам по­нят­но?

- По­нят­но!

- Жи­во ра­зо­шлись по ра­бо­там!

Муж­чи­ны раз­бе­жа­лись, кто ку­да. Ви­ди­мо им бы­ло яс­но, что, по­па­дись на гла­за но­вой же­не, зна­чит быть бе­де.

 

Ле­ший подошёл, слад­ко по­тя­ги­ва­ясь и зе­вая.

- Раз­вле­ка­ешь­ся? – спро­сил он, при­са­жи­ва­ясь в те­ньке.

- В смыс­ле? – ото­ро­пе­ла Ведь­ма.

- Да вот ви­жу, в Не­фер­ти­ти иг­ра­ешь?

- Да я те­бе, сей­час та­кие ти­ти по­ка­жу...

- Спо­кой­ней, спо­кой­ней, – Ле­ший ог­ра­дил­ся от Ведь­мы ла­до­ня­ми, – я, тут гля­дя на те­бя, ца­рев­ну од­ну еги­пет­скую вспом­нил, её-то и зва­ли Не­фер­ти­ти.

 

- И что это за Не­ве­ри­тия та­кая? Причём тут я...? Эй, гля­ди ку­да кладёшь, бес­то­лочь обжаренная...

- А у неё ты­ся­чи му­жи­ков нег­ри­тян­ской на­руж­но­сти, бы­ли в под­чи­не­ние.

- Ну!

- Вот те и ну. Она на их кос­тях се­бе пи­ра­ми­ду воз­двиг­ла, и в ней же по­мер­ла от вра­же­ской ру­ки, вме­сте с кош­ка­ми...

- А мне твоя пи­ра­ми­да ни к че­му? Я в по­ход со­би­ра­юсь.

- Да ну? И ку­да это ин­те­рес­но бы­ло бы уз­нать?

- Му­жа ис­кать.

- Му­жа? – за­гру­стил Дмит­рий, – на­до же?!

- Му­жа, му­жа...

- А как же я?

- А что ты...?

- Ну, мы же это... Ну, вро­де бы мы не вра­ги?.. А да­же то­го... Бли­же не­сколь­ко. Мне ка­жет­ся…

- Что бы­ло, то про­шло – ми­лый. Про­шла лю­бовь, за­вя­ли аб­ри­ко­сы.