РАССКАЗКА ДВАДЦАТЬ ПЕРВАЯ 6 глава

- По­ми­до­ры… может быть?

- Это!.. - и Ка­те­ри­на об­ве­ла ру­кой ок­руж­ность, – Эк­ва­тор. Ка­кие в сра­ку по­ми­до­ры?

- Вот те раз. – Ле­ший хлоп­нул се­бя по ко­ле­ням и за­лил­ся мо­ло­дец­ким хо­хо­том.

- И не­че­го здесь ржать, как ло­шадь по­сле случ­ки. Луч­ше бы сво­их жен­щин при­стру­нил, а то они мо­им муж­чи­нам ра­бо­тать ме­ша­ют.

- Да ка­кие же они, из­ви­ни­те, мои? Од­на ночь это не по­вод, вес­ти та­кие аполитичные рас­су­ж­де­ния.

- Это ты их де­тиш­кам бу­дешь рас­ска­зы­вать, хо­лод­ны­ми тро­пи­че­ски­ми но­ча­ми в хи­жи­не из паль­мо­вых ли­сть­ев, с бам­бу­ко­вой труб­кой во рту.

- Ка­ким это де­тям? – Ле­ший ис­пу­га­но по­смот­рел в сто­ро­ну чер­но­ко­жих жен­щин. Те, сгру­див­шись под на­ве­сом, под­тру­ни­ва­ли над муж­чи­на­ми про­хо­дя­щи­ми ми­мо. Од­на из них, ос­ка­лив­шись, по­ма­ха­ла Ле­ше­му ру­кой.

 

- Ос­та­вай­ся - Ле­ший. Здесь бо­ро­да­тых нет, те­перь бу­дут и мно­го.

- Не! Я на это пой­ти не мо­гу. Мне ро­ди­на до­ро­же... пат­рио­тизм и гри­боч­ки…

- То­гда не си­ди здесь, как олух. Со­бе­ри свои шмот­ки и по этой тро­пин­ке, вон к той го­ре. Толь­ко бы­ст­ро и не­за­мет­но. Не ду­маю я, что ба­бы те­бя от­пус­тят про­сто так, без воя и пла­ча. Че­рез пол­ча­са жди ме­ня у реч­ки.

- Кать­ка! Ты Ге­ний! – Ле­ший мел­ки­ми пе­ре­беж­ка­ми, при­жи­мая ла­до­ни к по­пе, ими­ти­руя ост­рую не­об­хо­ди­мость об­лег­чит­ся, ныр­нул в кус­ты и ис­чез в те­ни вет­ви­сто­го па­по­рот­ни­ка.

 

Тро­пин­ка, по ко­то­рой бе­жал Ле­ший, об­ры­ва­лась у тем­ной во­ню­чей реч­ки. В ней пла­ва­ли зелёные чу­до­ви­ща, слег­ка на­по­ми­нав­шие со­бак. Но ко­гда од­на из тва­рей от­кры­ла ог­ром­ную пасть, в на­де­ж­де пой­мать му­ху, Ле­ший по­нял, что со­бач­кам до них очень да­ле­ко. Жёлтые, не знав­шие зуб­ной пас­ты клы­ки, с ляз­гом сомк­ну­лись. Ле­ше­го передёрнуло и смор­щи­ло.

От не­че­го де­лать, он пы­тал­ся их под­ма­нить. Кри­чал им – Кис – кис! Но те бес­смыс­лен­но хло­па­ли змеи­ны­ми глаз­ка­ми, но из во­ды не вы­ле­за­ли.

Интереснее по­лу­ча­лось, бро­сать в них ка­меш­ки. Они, ло­ви­ли их па­стью, но по­няв, что это не съе­доб­но, злоб­но пы­та­лись вы­плю­нуть пред­мет и фыр­ка­ли. Это воз­ня при­влек­ла ещё не­сколь­ко штук, по­том ещё и ещё, вско­ре не бы­ло пус­то­го мес­та, всё ки­ше­ло кро­ко­ди­ла­ми. Они за­би­ра­лись друг на дру­га, пы­та­ясь по­нять и раз­гля­деть, что про­ис­хо­дит, но чу­до­ви­ще сни­зу то­ну­ло и, вы­ныр­нув, на­чи­на­ло го­нять­ся за то­пи­те­лем и ку­сать его.

Ко­гда близ­ле­жа­щие ка­меш­ки за­кон­чи­лись, и де­ло дош­ло до пру­ти­ков и па­ло­чек, на пле­чо Ле­ше­го опус­ти­лась тяжёлая, го­ря­чая ла­донь.

(Мысль пер­вая) – Это не Ка­тя.

(Мысль вто­рая) – Это не Не­дос­та­ток.

(Мысль тре­тья) – Пру­ти­ком не от­бить­ся.

(Мысль чет­вер­тая и за­клю­чи­тель­ная) – Пи­пец!!!

 

При­ше­лец, груз­но опус­тил­ся ря­дом и, со­пя, ус­та­вил­ся на ки­ша­щею кро­ко­ди­ла­ми мут­ную во­ду.

Бо­ясь по­вер­нуть­ся, Ле­ший, мед­лен­но вы­ро­нил пру­тик и за­су­нул ру­ку в кар­ман, что­бы не бы­ло за­мет­но дро­жи.

 

Мол­ча­ли не­дол­го:

- Си­дишь? – го­лос не­зна­ком­ца был хри­п­лым, но впол­не по­нят­ным, од­на­ко от­да­вал лёгким юж­ным ак­цен­том.

- Си-си-су-­жу, – не по­во­ра­чи­ва­ясь, от­ве­тил Ле­ший.

- Ну-ну! – вздох­нул не­зна­ко­мец.

Не­мно­го по­мол­чав, он то­же под­нял пру­тик и ки­нул в кро­ко­ди­лов, те, окон­ча­тель­но по­няв, что еды им не све­тит, ста­ли рас­хо­дить­ся.

- Ку­рить-то есть? – спро­сил не­зна­ко­мец.

- Есть! – об­ра­до­вав­шись раз­вяз­ке, Ле­ший. По­рыл­ся в кар­ма­нах и извлёк не­до­ку­рен­ную па­пи­ро­су с чу­до тра­вой, что ку­ри­ли всем пле­ме­нем. – Толь­ко она это... то­го, ве­се­лит не­мно­го.

- Ну-ну… – гру­ст­но за­ме­тил при­ше­лец.

Ле­ший по­вер­нул­ся к не­зна­ком­цу, чтобы от­дать па­пи­ро­су и об­мер.

Ря­дом с ним си­дел, пол­но­стью за­рос­ший ры­жей шер­стью, че­ло­век очень ог­ром­ных раз­ме­ров. В шер­сти на мор­де вы­де­ля­лись, толь­ко чер­ные бу­син­ки глаз. Боль­шие, по срав­не­нию с те­лом, ру­ки сви­са­ли с ко­лен, поч­ти ка­­­­­­с­аясь зем­ли. Си­дел он по-турецки, под­жав под се­бя ко­рот­кие, кри­вые но­ги.

 

- Что, не нрав­люсь? – за­ме­тив рас­те­рян­ный вид Ле­ше­го, пе­чаль­но вздох­нув, спро­сил не­зна­ко­мец.

- Так это... Ни фи­га, у те­бя во­лос-то, по все­му те­лу!

- Я с дет­ст­ва та­кой. Са­мо­му про­тив­но, – го­ре­ст­но от­ве­тил не­зна­ко­мец и взял из рук скон­фу­жен­но­го Ле­ше­го па­пи­ро­су. Де­ло­ви­то по­мял её в мох­на­тых паль­цах и, вло­жив в пасть, пред­ло­жил:

- Бу­дем зна­ко­мы?

- Да­вай, ва­ляй.

 

- Ме­ня зо­вут, Йети.

- А я… Ле­ший, – роб­ко про­пи­щал Ле­ший, и они по­жа­ли ру­ки.

- Род­ст­вен­ник зна­чит? – про­дол­жил Йети.

- Чей?

- Мой, ста­ло быть.

- Это… по­че­му же это?

- В ле­су же живёшь? – го­­­­р­­ес­т­но уточ­нил боль­шой, во­ло­са­тый друг.

- В ле­су…

- Ме­ст­ных пу­га­ешь?

- Ну, бы­ва­ет…

- Зна­чит род­ня. Ме­ня то­же все бо­ят­ся.

Жад­но за­тя­нув­шись, Йети вы­пус­тил дым и пе­ре­дал бы­чок Ле­ше­му. Дур­ман тра­ва де­ла­ла своё де­ло, и напряжённый раз­го­вор мед­лен­но пе­ре­те­кал в дру­же­скую бе­се­ду.

- А ты по на­цио­наль­но­сти кто, ча­сом-то, бу­дешь? – по­ин­те­ре­со­вал­ся Ле­ший. Не­за­ви­си­мо от не­го, на его ли­це рас­тя­ги­ва­лась иди­от­ская улыб­ка.

- Ма­ма го­во­ри­ла, что Гру­зин, – Йети дер­жась за жи­вот, по­ва­лил­ся на­земь, скор­чив­шись от хо­хо­та.

- Оба на! – за­хи­хи­кал Ле­ший, – ну, то­гда по­нят­но, от­ку­да не те­бе во­лос та­кое ко­ли­че­ст­во. Слышь, Йети, а ты че­го... ну, ти­па, брить­ся не про­бо­вал. – Для сме­ха, уже про­сто, не хва­та­ло воз­ду­ха.

- Это как это? – хи­хи­кал во­ло­са­тик.

- Так брит­вой. ХЫ–Хы–Хы!!!

- Это ещё, что за брыт­ва та­кой? Ы-гы-­гы!

- О! Брат, глу­хо­мань-то у вас ка­кая, за­пу­щен­ная, – Ле­ший, сно­ва по­рыл­ся в кар­ма­нах и дос­тал пе­ре­нос­ную, за­вод­ную брит­ву с иди­от­ской над­пись «Харь­ков». – Вот, этой вот шту­кой. Тут ви­дишь, ещё над­пись есть, за­мы­сло­ва­тая. То­ли она для Харь­ков, то­ли в ней мощ­ность та­кая, в Хорь­ках ис­чис­ля­ет­ся. До сих пор по­нять не мо­гу. Стран­ная, по­ни­ма­ешь брат, над­пись.

 

 

Йети взял стран­ный оваль­ный пред­мет в ла­пу, и вни­ма­тель­но по­ню­хал. Слу­чай­но на­жал на кно­поч­ку и брит­ва за­жуж­жа­ла. Ис­пу­гав­шись, он от­бро­сил брит­ву и от­прыг­нул ша­гов на пять, как за­яц. Сме­ять­ся он пре­стал.

 

- Ну, ты и ду­рень! – сме­ял­ся Ле­ший, – это ж она про­сто вклю­чи­лась. – И до­ба­вил, со­зер­цая ис­пу­ган­но­го гос­тя в пол­ный рост: – Из­ви­ни брат, за дур­ня. Вы­рва­лось, сам по­ни­ма­ешь – об­ста­нов­ка…

- Жи­вая она у те­бя, что ли? – из­да­ли про­хри­пел Йети.

- Хрен с ним, – сдал­ся Ле­ший, – пусть бу­дет жи­вая, за­то во­ло­сы жрёт, как кро­лик мор­ков­ку.

Ле­ший под­нял­ся и на­пра­вил­ся к Йети, тот пя­тил­ся и пле­вал­ся. Так они дош­ли до об­ры­ва бо­ло­та, от­ту­да раз­да­лось вор­ча­ние го­лод­ных кро­ко­ди­лов. Во­ло­са­тик ос­та­но­вил­ся.

- Ты-то сам, вон, весь в во­ло­сах не­мно­го, – со­про­тив­лял­ся Йети.

- Так у ме­ня толь­ко на ли­це и в дру­гих мес­тах по чуть-чуть, а так я аб­со­лют­но го­лый.

Йети, ог­ля­дел Ле­ше­го не­до­вер­чи­вым взгля­дом, пы­та­ясь по­ве­рить в на­го­ту при­шель­ца, но оде­ж­да скры­ва­ла те­ло, вид­ны бы­ли толь­ко ру­ки.

- Ну а ме­не это за­чем?

- Да… и вправ­ду!.. Не­за­да­ча вы­шла, – за­ду­мал­ся Ле­ший, и ос­та­но­вил­ся. У брит­вы кон­чил­ся за­вод, и она стих­ла.

- Вон смот­ри, за то­бой при­шли... – Йети ткнул во­ло­са­тым паль­цем за спи­ну Ле­ше­го.

 

Из тем­но­ты джунг­лей вы­сту­па­ло вой­ско Ека­те­ри­ны с по­кла­жей. Ко­гда Ле­ший обер­нул­ся, Йети уже не бы­ло. Не­гры при­бли­жа­лись мол­ча, об­ли­ва­ясь по­том, впе­ре­ди ше­ст­во­ва­ла, на­лег­ке, са­ма Ека­те­ри­на. Уви­дев Ле­ше­го, она рез­ко под­ня­ла ру­ку вверх, но­силь­щи­ки - так­же рез­ко ос­та­но­ви­лись.

- И че­го это ты здесь один с брит­вой ба­лу­ешь­ся? Кро­ко­ди­лов бреешь? – Съяз­ви­ла Ка­те­ри­на, от­ды­шав­шись.

- Да мы тут с од­ним гру­зи­ном...

 

- Да слу­шай - дру­жок, пре­кра­щай ты, не­мед­лен­но эту га­дость ку­рить, – Ка­тя вы­рва­ла у Ле­ше­го изо рта Па­пи­ро­су. – Глю­ко­ман! По­том мать с от­цом не уз­на­ешь.

- Я си­ро­та, – оби­дел­ся Ле­ший.

- Ой, как мне те­бе сей­час жал­ко. Так, со­брал­ся с мыс­ля­ми и жи­во за на­ми. А то мы так вто­ро­го си­ро­ту в жизнь не найдём.

С эти­ми сло­ва­ми, она вновь мах­ну­ла не­грам ру­кой и на­пра­ви­лась вдоль бо­ло­та, к под­но­жию го­ры.

Ле­ший, вздох­нул, ещё раз ог­ля­дел­ся, но Йети ни­где не бы­ло вид­но. То­гда он по­кор­но побрёл за по­след­ним нег­ром, ведомый аван­тю­риз­мом при­клю­че­ний и ве­до­мый доч­кой са­мо­го Са­та­ны.

 

 

 

 

 

РАССКАЗКА ЧЕТЫРНАДЦАТАЯ

 

 

«…Луч­ше гор, мо­гут быть, толь­ко го­ры.

На ко­то­рых, ни­кто не бы­вал…»

(В. Вы­соц­кий)

 

 

Т ропа, по ко­то­рой они поднимались, бы­ла не крута, но уж боль­но уз­ка и из­ви­ли­ста. Або­ри­ге­ны то и де­ло сби­ва­лись в ку­чу и про­си­ли то пить, то в туа­лет, то пе­ре­ку­рить. Но на­стой­чи­вые до­во­ды Ведь­мы в ви­де ку­ла­ков, пин­ков и под­за­тыль­ни­ков, всё же про­дви­га­ло тол­пу к не­ми­нуе­мой це­ли. К вер­ши­не горы, ко­то­рая тая­ла в об­ла­ках.

 

Не­ко­то­рые из нег­ров под­да­ва­ясь па­ни­ке, пы­та­лись сбе­гать из ко­ло­ны. Они, са­мо­от­вер­жен­но виз­жа, са­ди­лись на по­пу и на тёртых ро­зо­вых яго­ди­цах съез­жа­ли с го­ры вниз, но не­да­ле­ко. Бла­го смышлёная Ведь­ма свя­за­ла всех од­ной верёвкой. Бег­ле­ца по­ды­ма­ли на­верх под об­щий весёлый смех и об­су­ж­де­ния, что же те­перь при­ду­ма­ет но­вая же­на в на­ка­за­ние де­зер­ти­ру. А при­го­вор был прост:

Бе­жав­ше­го, от­вя­зы­ва­ли от об­щей верёвки и за­став­ля­ли не­сти на ру­ках Ка­те­ри­ну. Впо­след­ст­вии под её тя­жесть по­гиб­ло пять че­ло­век, боль­ше ни­кто не пы­тал­ся сли­нять.

По­­с­е­­му, ми­нуя трёх су­ток, ко­лон­на дос­тиг­ла вер­ши­ны. Взо­ру их от­кры­лось не­ве­ро­ят­ное:

Прак­ти­че­ски пло­ская вер­ши­на ра­диу­сом с ки­ло­метр, бы­ла пол­но­стью усея­на че­ло­ве­че­ски­ми кос­тя­ми раз­ных мас­тей, час­тей и ка­либ­ров. На что Ка­те­ри­на, за­пла­кав, ска­за­ла:

- Эта тварь, что кро­ме люд­ско­го мя­са ни­че­го не жрёт, что ли-и-и-и?!

Пле­мя муж­чин, уви­дев пе­чаль в гла­зах, те­перь уже не­на­ви­ст­ной, же­ны сва­ли­лось на ко­ле­ни и друж­но за­вы­ло.

Од­но­го толь­ко Ле­ше­го не тро­ну­ла эта сце­на, он с лю­бо­пыт­ст­вом ко­вы­рял­ся сре­ди кос­тей, гла­за его сия­ли от сча­стья. Он то и де­ло от­прав­лял на­ход­ки в кар­ман и бро­сал­ся к но­вой ку­че.

За­кон­чив с оче­ред­ной гру­дой, он по­дбе­жал к Ведь­ме. Ту ок­ру­жа­ли не­гры и как мог­ли, пы­та­лись её уте­шить. Од­на­ко их бы­ло уже не­сколь­ко мень­ше, ви­ди­мо не вы­дер­жав ду­шев­но­го на­пря­же­ния или тос­ки по род­ной зем­ле, ре­ти­ро­ва­лись во­своя­си. Ле­ший рас­тол­кал муж­чин и, скло­нив­шись над за­ли­той сле­за­ми Ка­те­ри­ной, ве­се­ло вы­па­лил:

- Здесь ведь Кать­ка и на­ши бы­ва­ли… – и про­тя­нул ла­донь, на ко­то­рой по­кои­лось штук де­сять пио­нер­ских знач­ков. При этом он, был так сча­ст­лив, что Ведь­ма за­ры­да­ла ещё пу­ще. – Ду­ра ты Кать­ка, я ведь и день­ги кое ка­кие нашёл… – и он про­тя­нул дру­гую ла­донь, на ней гро­моз­ди­лась куч­ка ме­ло­чи из всех стран ми­ра. – Во, на! Бо­гат­ст­во-то, ка­кое!

- Иди­от! – за­кри­ча­ла Ведь­ма, – му­жа-то мое­го нет… – Не­гры не­до­умен­но пе­ре­гля­ну­лись.

 

- Нет, – со­гла­сил­ся Ле­ший, ог­ля­ды­ва­ясь на за­гал­дев­ших ту­зем­цев, – за­то спус­кать­ся бу­дет лег­че, это те­бе не подъ­ем, а с гор­ки вниз… ХО­РО­ШО!

- Да пошёл ты, кре­тин, к бе­сам! – раз­гне­ва­лась Ведь­ма и от­толк­ну­ла ла­до­ни Ле­ше­го, от че­го знач­ки и мо­не­ты раз­ле­те­лись рос­сы­пью, гул­ко сту­ча по по­лым бер­цо­вым кос­тям ске­ле­тов. – Я лю­би­ла его, как род­но­го!

 

Ле­ший бро­сил­ся по­дни­мать дра­го­цен­но­сти, бор­мо­ча про­кля­тия се­бе под нос. По­пол­нив кол­лек­цию ещё не­сколь­ки­ми на­ход­ка­ми, он от­пра­вил­ся к про­ти­во­по­лож­но­му краю ска­лы и присел там, све­сив вниз но­ги.

Ни­же ока­за­лась ещё од­на платформа, но мень­ше раз­ме­ра­ми в по­ло­ви­ну. На ней раз­ме­ща­лось ог­ром­ное гнез­до из тол­стых вет­вей и де­ревь­ев це­ли­ком. Кру­гом то­же бы­ли кос­ти впе­ре­меш­ку с перь­я­ми. По­сре­ди гнез­да ше­ве­лил­ся гряз­ный ко­мок в перь­ях. Пе­рио­ди­че­ски чи­ри­кая и ру­га­ясь ма­том, он пы­тал­ся вы­лез­ти на­ру­жу.

- Кать­ка, глянь! Тут это пер­на­тое от­ро­дье, толь­ко ма­лень­кое ещё! – за­кри­чал Леший, по­ка­зы­вая на су­ще­ст­во паль­цем, – ше­ве­лить­ся гни­да! – и ки­нул в птен­ца че­ре­пуш­кой.

- Я те­бе сей­час в мор­ду дам за гни­ду! – зло от­ве­тил пте­нец и ин­тен­сив­ней стал пе­ре­би­рать ла­па­ми.

- Кать­ка, он то­го… пте­нец-то го­во­ря­щий! – за­орал Леший, но Ведь­ма бы­ла ря­дом и да­ла ему под­за­тыль­ни­ка.

- Не ори ты, тут я уже.

- Глянь, нет, ты глянь, – не уни­мал­ся Ле­ший, – го­во­рит ведь по-на­ше­му или у ме­ня то­го… гал­лю­ци­на­ции?

- Я вам сей­час обо­им ми­ра­жи уст­рою! Мать ва­шу! – за­го­во­рил птенец, спры­ги­вая с края гнез­да и на­прав­ля­ясь к Ведь­ме с Ле­шим.

- Мо­жет его кос­тя­ми за­бро­сать, а? – спро­сил Леший, вы­ни­мая но­ги с от­ве­са.

Но Пте­нец был уже ря­дом и, рас­ста­вив мох­на­тые кры­лья слёзно взмо­лил­ся:

- Кать, ну хоть ты-то будь че­ло­ве­че­ски ми­ло­серд­на, ес­ли у

 

это­го уро­да моз­ги от­шиб­ло? По­мо­ги­те вы­брать­ся, брат­цы! – с эти­ми сло­ва­ми, он бес­силь­но упал на ко­ле­ни и за­ры­дал: – По­мо­ги­те чер­ти, по­ка эта тварь пер­на­тая не вер­ну­лась. Не мо­гу я тут боль­ше. Хри­стом бо­гом про­шу, вынь­те ме­ня от­сю­да!

- О! Как за­го­во­рил! За­мо­рыш хренов! А как мое­го му­жа ло­пать так, небось, слюн­ки тек­ли? – про­ши­пе­ла Ведь­ма и швыр­ну­ла в Птен­ца ко­стью. – И по­че­му это мы долж­ны те­бя от­сю­да спасть, ин­те­рес­но мне знать. Сей­час ма­ма­ша твоя пе­ре­ле­тит, ты нас и сдашь с потрохами, мол, по­хи­ти­ли злые лю­ди, убить хотели, и скор­мит нас те­бе на ужин. Чу­че­ло ты в перь­ях. – Кость по­па­ла Пти­це в го­ло­ву, от че­го та упа­ла на­взничь.

- Ка­тень­ка! Ведь муж я твой, ты при­гля­дись хо­ро­шень­ко.

- За­ли­вай чу­че­ло, мой муж хоть и не­ве­лик ростом, за­то у не­го перь­ев ни­ко­гда от­ро­дясь не бы­ло и клю­ва.

- Да я это на­кле­ил специально, что­бы пти­ца эта бе­лая ме­ня за птен­ца своего при­ня­ла и не со­жра­ла вме­сте с вы­вод­ком.

- Ладно, пусть бу­дет так. То­гда от­веть мне на один во­прос ин­тим­но­го по­ряд­ка. Ка­кая моя са­мая лю­би­мая по­за?

Ле­ший от­вер­нул­ся и гус­то по­крас­нел.

Пте­нец оживился, по­пы­тал­ся подняться, но по­скольз­нул­ся в жи­же птичь­е­го по­ме­та и вновь упал.

- Ага! Так те­бе и на­до, пти­чий об­ман­щик! Не зна­ешь?

- Знаю, знаю ра­дость моя. Это по­за Ди­ва­на!

 

У Ведь­мы под­ко­си­лись но­ги, за­ка­ти­лись гла­за, на­сту­пи­ла ста­дия об­мо­ро­ка. Она осе­ла и по­ва­ли­лась на­бок, как под­ко­шен­ная но­во­год­няя ёлка.

- НЕ­ДОС­ТА­ТОК! – за­кри­чал Ле­ший что есть мо­чи и про­тя­нул ру­ку вниз Птен­цу-Не­дос­тат­ку, – друг ты мой, а мы те­бя ищем, ищем, все но­ги стоп­та­ли, гла­за про­смот­ре­ли, же­на твоя их уже вы­пла­ка­ла по те­бе. Ра­дость-то ка­кая, хва­тай­ся же ну…

Но Пте­нец не дви­нул­ся с мес­та.

- Я вот че­го-то не по­нял, а ты это с че­го так вдруг ре­шил,

 

что я пра­виль­но от­ве­тил, а? – рас­ста­вив ру­ки-кры­лья в бо­ки, Не­дос­та­ток в перь­ях, злоб­но по­едал Ле­ше­го гла­за­ми.

- Так это… Ну… Не уж-то не по­нят­но… Я вот, – Ле­ший за­мял­ся, ему бы­ло и обид­но и стыд­но, что вот так вот, его ли­цом и в соб­ст­вен­ное дерь­мо, но бы­ст­ро нашёлся и от­ве­тил более внят­но. – Так, она-то в об­мо­рок, а я-то ви­жу. Ну, ду­маю, он! Со­мне­ний нет, от ра­до­сти она то­го… бац и в об­мо­рок.

- Ох, смот­ри у ме­ня, ебарь-ха­ха­тун, доп­ры­га­ешь­ся. Лад­но, по­ка про­щаю, но уз­наю что, не­сдоб­ро­вать те­бе, пом­ни.

Ле­ший усерд­но за­мо­тал го­ло­вой и по­мог вы­брать­ся дру­гу на верхнее пла­то.

 

Ведь­ма вско­ре при­шла в се­бя. Ле­ший вновь пус­тил­ся в по­ис­ки со­кро­вищ сре­ди кос­тей, ос­та­вив па­роч­ку на съе­де­ние тос­ке и люб­ви.

Ка­те­ри­на не вы­пус­ка­ла Не­дос­тат­ка из объ­я­тий, и всё пы­та­лась об­щи­пать его от перь­ев. Не­дос­та­ток бры­кал­ся, ру­гал­ся и кри­чал, что ему боль­но, что от­­р­ы­­вают, как от жи­во­го мя­са, вот так въе­лись пе­рья в ко­жу. Хо­чешь жить умей мас­ки­ро­вать­ся.

Рас­ла­бон был не дол­гим. Не­дос­та­ток упо­мя­нул о том, что вско­ре пе­ре­ле­тит его кор­мя­щая «пер­на­тая» ма­ма и, не уви­дев птен­ца, бу­дет очень сер­ди­та, и не дай гос­по­ди, найдёт их и рас­тер­за­ет. К все­об­ще­му удив­ле­нию, нег­ров уже не бы­ло, как сли­за­ло. Спус­­­ка­т­ься при­шлось втроём и весь дол­гий спуск Не­дос­та­ток, не пе­ре­ста­вая де­лил­ся впе­чат­ле­ния­ми о своём по­хи­ще­нии и хва­стал­ся своей сме­кал­кой и умом – по по­во­ду вы­жи­ва­ния в ди­кой сре­де оби­та­ния.

 

РАС­СКАЗ НЕ­ДОС­ТАТ­КА О ПО­ХИ­ЩЕ­НИИ:

 

В оран­же­вом спа­са­тель­ном жи­ле­те, за­жа­тый про­тив­ны­ми ког­ти­сты­ми ла­па­ми боль­шой бе­лой пти­цы, Не­дос­та­ток до по­след­ней ми­ну­ты от­ча­ян­но бо­рол­ся за свою не­за­ви­си­мую жизнь. От­бор­ный пло­щад­ной мат и уку­сы, от ко­то­рых взвыл бы са­мый матёрый волк, ни­ка­ко­го эф­фек­та не при­но­си­ли.

 

Всё даль­ше уно­си­ла его Пти­ца от близ­ких ему и род­ных то­ва­ри­щей. Вот уже скрыл­ся из ви­ду Во­ро­но­план, за­те­рял­ся в вол­нах и от­ча­ян­но бы­ст­ро при­бли­жал­ся на встре­чу та­ин­ст­вен­ный, по­рос­ший дев­ст­вен­ной зе­ле­нью, ост­ров. Не­дос­та­ток, пред­при­нял по­след­нюю по­пыт­ку вы­рвать­ся и стал кру­тить­ся и вывёртываться, но и это не при­нес­ло ни­че­го. Сме­рив­шись с судь­бой и мыс­лен­но по­про­щав­шись со все­ми жи­вы­ми, он об­мяк, и без­воль­но бол­тая ко­неч­но­стя­ми, со­зер­цал при­бли­же­ние не­ми­нуе­мой ги­бе­ли.

 

Над ост­ро­вом воз­вы­ша­лась един­ст­вен­ная гора, вер­ши­на её бы­ла иде­аль­но пло­ская. Вот ту­да-то и пра­ви­ла свой курс про­тив­ная Пти­ца. При при­бли­же­нии, Не­дос­та­ток раз­гля­дел на го­ре ос­тан­ки лю­дей и кос­ти, серд­це его за­мер­ло и, ёкнув в по­след­ний раз, замерло, по­гру­зив стра­даль­ца в бес­па­мят­ст­во.

Оч­нул­ся он от жут­ко­го пис­ка и ко­лю­чих по­щи­по­ва­ний. Пер­вой мыс­лью про­нес­лось в его бе­до­вой голове, что он всё ещё жив, вто­рая при­шла позже, ко­гда он всё же от­крыл гла­за, что это не­­н­а­­­до­л­го.

Он на­хо­дил­ся в ог­ром­ном гнез­де и его ок­ру­жи­ли про­тив­ные, слег­ка опе­рив­шие­ся птен­цы, их бы­ло трое. Не­дос­тат­ка спас­ло ви­ди­мо то, что они бы­ли сытые, а то эти трое ра­зо­рва­ли бы его на мел­кие кусочки, на­пе­ре­бой от­ры­вая от его пло­ти раз­ные по­лез­ные и вкус­ные ор­га­ны. Птен­цы бы­ли чуть мень­ше своей ма­мы, при­мер­но с ло­мо­вую ло­шад­ку и ду­ри, и си­лы, хва­ти­ло бы на десятерых, та­ких как Не­дос­та­ток.

Плен­ник ле­жал в жут­кой жи­жи по­ме­та, пах­ло омер­зи­тель­но, ху­же всего, что страх не по­ки­дал его ра­зум, и мыс­лить бы­ло про­сто не­воз­мож­но. А мыс­лить на­до, пред­при­нять всё, чтобы из­бе­жать от­вра­ти­тель­ной смер­ти.

 

Вско­ре при­ле­те­ла мать, но без до­бы­чи. Она плюх­ну­лась на брюхо, ши­ро­ко от­крыв клюв. Птен­цы, тут же бро­си­лись к ней, от­тал­ки­вая друг дру­га, ны­ря­ли клю­ва­ми ей в глот­ку и за­гла­ты­ва­ли ка­кую-то жид­кость. Попив, та­ким образом, Птен­цы ус­по­кои­лись и то­же по­ва­ли­лись на брюшки, бла­жен­но за­ка­ты­вая гла­за от удо­воль­ст­вия. Воспользовавшись, слу­ча­ем от­дох­нуть, Пти­-

 

-ца мать, сви­ре­по по­смот­ре­ла на Не­дос­тат­ка и за­ши­пе­ла, но ог­ля­дев спя­щих птенцов, за­кры­ла клюв в раз­ду­мье, и ре­ши­ла не есть по­ка то, что при­нес­ла де­тям. Сглот­нув слю­ну, она со­рва­лась с мес­та и, пе­ре­ва­лив­ че­рез гнездо, по­нес­лась вдаль, ви­ди­мо в по­ис­ках до­бы­чи те­перь уже для се­бя.

 

На мес­те Не­дос­тат­ка так по­сту­пил бы ка­ж­дый: по­ка нет глав­но­го про­тив­ни­ка, он бро­сил­ся к краю гнез­да, пы­та­ясь пре­одо­леть ограду, ло­мал и ца­ра­пал ветки, но слиш­ком уж мно­го шу­ма он на­де­лал.

Птен­цы про­сну­лись, изумлённо гля­дя за­спан­ны­ми гла­за­ми на обед, ко­то­рый пы­та­ет­ся сбе­жать. Ре­ак­ция бы­ло прак­ти­че­ски мо­мен­таль­ной, все трое ки­ну­лись к Не­дос­тат­ку, об­на­ру­жив у се­бя при­ступ бе­зум­но­го голода, рас­крыв крюч­ко­ва­тые клювы, пы­та­лись его со­жрать. Од­на­ко эго­изм и не­до­ве­рие к ближ­не­му опять спас­ли Не­дос­тат­ку жизнь.

Ка­ж­дый из Птен­цов хо­тел от­тя­пать от до­бы­чи ку­сок побольше, и они на­ча­ли тол­кать­ся и кле­вать друг дру­га. Зло шипели, взды­мая кры­лья и то­пор­ща за­са­лен­ные клоч­ки перь­ев. Под этот шум, Не­дос­та­ток пе­ре­мес­тил­ся к са­мо­му краю гнез­да и по­смот­рел вниз. На­прав­ле­ние по­бе­га бы­ло вы­бра­но не­удач­но, он на­хо­дил­ся над са­мым от­ко­сом ска­лы. Бе­жать бы­ло не­ку­да. Птенцы, вы­яс­нив на­ко­нец-то ме­­­жду со­бой отношения, по­строи­лись в оче­редь. Пер­вый круп­ный, вто­рой чуть меньше, а тре­тий со­всем уж боль­но дох­лень­кий и гряз­ный. Пер­вый шар­кал как конь ко­пы­том, своей крюч­ко­ва­той ла­пой, как буд­то пы­та­ясь что-то раз­рыть, при этом, не отрываясь, смот­рел на Не­дос­тат­ка од­ним гла­зом, уст­ра­шаю­ще вы­вер­нув го­ло­ву. Ещё мгно­ве­ние и, он ри­нет­ся на до­бы­чу и порвёт её на мел­кие ку­соч­ки.

И он бро­сил­ся… но наш ге­рой не лы­ком шит! Не­дос­та­ток в мо­мент прыж­ка пригнулся, и Пте­нец со все­го ма­ху вы­ле­тел из гнез­да в про­пасть. По­слы­шал­ся его про­щаль­ный крик и смач­ный шле­пок где-то там в ни­зу. Вто­рой птенец, не раз­ду­мы­вая, точ­но так­же ока­зал­ся за бор­том.

Ос­тав­шись один на один с едой, по­след­ний Пте­нец жа­лоб­но за­пи­щал, весь сжал­ся и стал тря­стись. По­чу­яв победу, Не­дос­та­ток на­су­пил бро­ви, по­доб­рал ог­ром­ную для его раз­ме­ров пал­ку

и мед­лен­но стал при­бли­жать­ся к Птен­цу, уг­ро­жаю­ще раз­ма­хи­вая шес­том. Тот за­жму­рил­ся от стра­ха и, пя­тясь, за­кри­чал про­тив­ным сво­им го­ло­сом, но так гром­ко, что за­кла­ды­ва­ло уши. То­гда и Не­дос­та­ток за­орал что есть мо­чи и на­бро­сил­ся на Птен­ца.

 

Тща­тель­но об­щи­пав труп птич­ки, Не­дос­та­ток раз­дел­ся, вы­ва­лял­ся в птичь­ем дерь­ме. По­том вы­ва­лял­ся в перь­ях и, на­вер­ное, стал по­хож на птен­ца, по­то­му что при­ле­тев­шая на крик ма­ма­ша, не­мно­го по­сок­ру­шав­шись над смер­тью дох­лень­ко­го, вы­ва­ли­ла его за пре­де­лы гнез­да и при­ня­лась чис­тить пе­рья ос­тав­ше­му­ся в жи­вых един­ст­вен­но­му птен­цу – Не­дос­тат­ку.

 

Ино­гда Не­дос­та­ток хи­хи­кал, от­то­го что клюв «Ма­мы» неж­но ще­ко­тал его. То­гда Пти­ца пе­ре­ста­ва­ла его че­сать и не­до­умен­но всмат­ри­ва­лась, под­сле­по­ва­то щу­ря гла­за, что это за не­по­нят­ные зву­ки издаёт её ма­лыш. А но­чью она пы­та­лась на­крыть ма­лы­ша сво­им те­лом, от че­го Не­дос­та­ток, чуть бы­ло не за­дох­нул­ся. И всё же, он не пренебрёг те­п­лом и за­рыл­ся в тёплый пух пти­цы. На­ут­ро «Ма­ма» при­нес­ла еды... это был не­боль­шой ягнёнок. Его Не­дос­та­ток за­ва­лил вет­ка­ми, ну ни есть же сы­рое. «Ма­ма» на­шла и уко­риз­нен­но клю­ну­ла Не­дос­тат­ка в лоб, от че­го тот по­те­рял соз­на­ние. Оч­нул­ся от­то­го, что про­тив­ная, тёплая вла­га льётся на не­го от­ку­да-то свер­ху. Это «Ма­ма» ис­пу­гав­шись за жизнь по­след­не­го Птен­ца, при­нес­ла в клю­ве во­ды и по­ли­ва­ла его.

 

Дни про­хо­ди­ли за уны­лы­ми по­пыт­ка­ми «Ма­мы» нау­чить Не­дос­тат­ка ле­тать, есть пра­виль­но, не по­мо­гая се­бе не­по­нят­но от­ку­да-то взяв­ши­ми­ся ещё па­рой лап. Он был у неё один, и при­но­сить боль­шую еду бы­ло бес­смыс­лен­но, всё рав­но он, или за­бра­сы­вал её вет­ка­ми, или вы­тал­ки­вал её из гнез­да в про­пасть. Изум­ля­ло её и то, что Пте­нец с удо­воль­ст­ви­ем по­гло­щал ог­ром­ное ко­ли­че­ст­во фрук­тов и ни­ко­гда не кле­вал кам­ни для пи­ще­ва­ре­ния, что она за­бот­ли­во вы­би­ра­ла на мор­ском бе­ре­гу, по­гла­же да по­мень­ше, ведь он у неё по­че­му-то та­кой ма­лень­кий. «Ма­ма» на­силь­но пы­та­лась втолк­нуть в глот­ку ма­лень­ко­му Не­дос­тат­ку эти ка­меш­ки, но он их выплёвывал и от­вра­ти­тель­но ру­гал­ся на стран­ном язы­ке, на ко­то­ром ино­гда раз­го­ва­ри­ва­ла её до­бы­ча.

По­доз­ре­ния усу­губ­ля­лось ещё и тем, что по­мет птен­ца не по­хо­дил на то чем га­дит она, уж боль­но был кре­пок и пах как-то стран­но. Она по­ни­ма­ла это как слиш­ком боль­шую лю­бовь её птен­ца к по­гло­ще­нию фрук­тов и со­кру­ша­лась, силь­но го­рюя по про­пав­ше­му по­том­ст­ву.

 

Про­шло ещё не­сколь­ко дней, до то­го ко­гда «мать» скре­бя серд­цем, ре­ши­ла об­су­дить по­ве­де­ние птен­ца с со­ро­ди­ча­ми на со­сед­нем ост­ро­ве.

Не­дос­та­ток это по­нял: ла­фа кон­чи­лась, по­то­му что с ут­ра не нашёл воз­ле се­бя ни фрук­тов, ни спа­саю­щих от жа­ж­ды ко­ко­сов. А Пти­цы ря­дом не бы­ло.

Вот тут-то судь­ба в оче­ред­ной раз по­вер­ну­лась к Не­дос­тат­ку той ча­стью те­ла, от ко­то­рой, не­со­мнен­но, ста­но­ви­лось луч­ше, но не да та­кой сте­пе­ни, чтобы уж боль­но хо­ро­шо. Его спас­ли Же­на и друг Ле­ший.

 

 

 

РАС­СКАЗ­КА ПЯТ­НА­ДЦА­ТАЯ

 

 

Глав­ное – не вой­на,

Глав­ное – манёвры.

(В. Пол­ко­во­дец.)

 

 

П о­сле рас­ска­за, Ведь­ма на­да­ва­ла му­жу под­за­тыль­ни­ков, об­ли­ва­ясь сле­за­ми из-за ма­лень­ких птен­цов, но по­том всё же не вы­дер­жа­ла и, не вы­пус­кая его из объ­я­тий, ста­ла це­ло­вать. Це­ло­ва­ла и це­ло­ва­ла. Ле­ший всю до­ро­гу мол­чал и толь­ко го­ре­ст­но взды­хал, по­гля­ды­вая на сча­ст­ли­вую па­ру. Так и дош­ли до по­се­ле­ния або­ри­ге­нов. Но де­рев­ня ока­за­лась пус­та.

 

Всё бы­ло в пол­ном бес­по­ряд­ке. Кру­гом ва­ля­лась не­хит­рая, раз­би­тая ут­варь по­се­лян, хи­жи­ны бы­ли по­ло­ма­ны и раз­ру­ше­ны.

- На­вер­ное, их дру­гое ка­кое-ни­будь пле­мя со­жра­ло? – вы­ска­зал своё пред­по­ло­же­ние Ле­ший, пнув но­гой, пус­тую пач­ку от Бе­ло­мо­ра.

- Мо­жет они переехали, а? – в на­де­ж­де, про­из­нес­ла Ведь­ма Ка­тя.

- Эти ва­ши се­ля­не, так то­ро­пи­лись, что да­же го­ло­ву по­те­ря­ли, – ра­до­ст­но за­кри­чал Не­дос­та­ток, иг­рая в фут­бол ма­лень­кой кур­ча­вой го­лов­кой нег­ри­тён­ка.

 

Ка­те­ри­на упа­ла, (как все­гда), в об­мо­рок, а Ле­ший пал на ко­ле­ни и, взяв го­лов­ку в ру­ки, запричитал, уз­нав в ото­рван­ной го­ло­ве маль­чи­ка Са ­Шу.

- Са­ша, Са­ша, где ты Са­ша? – сле­зы ли­лись по обожжённым солн­цем ще­кам, не­при­ят­но ко­ло­лись и, по­па­дая на губы, ос­тав­ля­ли со­ло­но­ва­тый прив­кус горя.

- Ага, ты ещё спро­си его быть иль не быть, Гам­лет по­ни­ма­ешь, нашёлся, – не уни­мал­ся Не­дос­та­ток, – на вот, ещё пред­ло­жи ему, его но­гу! – И он под­толк­нул к Ле­ше­му, чью-то, яв­но взрос­лую ото­рван­ную ло­дыж­ку.

- Злой ты! – ки­нул­ся на не­го Ле­ший, – злой, как со­ба­ка! Ни ка­п­ли со­стра­да­ния в твоём без­душ­ном серд­це не ос­та­лось… Гитлер ты…

- А ты неж­ный та­кой, прям как Ёжик?!..

Ле­ший не вы­дер­жал, схва­тил Не­дос­тат­ка за груд­ки и под­нял вы­со­ко над землёй. Ру­ка са­ма со­бой сжа­лась в ку­лак и за­не­слась в уда­ре, в гла­зах Ле­ше­го по­тем­не­ло, не­на­висть за­шка­ли­ва­ла вы­ше доз­во­лен­ной нор­мы.

- Да хва­тит вам! – бе­лым по­ло­тен­цем упал крик Ка­те­ри­ны, – Хва­тит! Мне ка­жет­ся, это пти­ца твоя на­тво­ри­ла, я бе­лое пе­ро на­шла.

- Это не моя Пти­ца! – ог­рыз­нул­ся, бол­таю­щий в воз­ду­хе но­га­ми Не­дос­та­ток, – это пти­ца ди­кая и ко мне ни­ка­ко­го от­но­ше­ния не имеет!

 

- Черт с то­бой, – про­ши­пел Ле­ший, Не­дос­тат­ку в ли­цо, – ес­ли бы не же­на твоя, я бы те­бя за­рыл тут, как ка­пус­ту вме­сте с ма­ков­кой.

- Ишь разошёлся, са­до­вод-лю­би­тель, бес те­бе в реб­ро! На ма­лень­ких вся­кий горазд, пе­реть, я вот вы­рос­ту и на­даю те­бе пря­мо в твою за­пла­кан­ную мор­ду. Дар­ви­нист не­до­де­лан­ный!

- Да шут с то­бой, тварь ты без­душ­ная…

Ле­ший ещё что-то хо­тел высказать, но вдруг всё на­кры­ла вне­зап­ная тень. Пут­ни­ки под­ня­ли го­ло­вы и уви­де­ли кру­жа­щею над посёлком ог­ром­ною бе­лую пти­цу. Вы­ро­нив Недостатка, Ле­ший оп­ро­ме­тью бро­сил­ся к паль­мам и все не­за­мед­ли­тель­но по­сле­до­ва­ли его при­ме­ру.

Пти­ца кру­жи­ла ми­нут два­дцать, затем, го­ре­ст­но каркнув, ис­чез­ла в си­не­ве не­бес.