— Джейни! Джейни! Послушай. Поверь мне, я не брал эти пять фунтов. Десять шиллингов, да, но не пять фунтов. Скажи это Рори, ладно? Скажи это Рори.
— Хорошо, хорошо, Джон Джордж. Обязательно скажу. До свидания, до свидания, Джон Джордж.
Джейни проследила взглядом, как Джон Джордж вернулся в комнату. Она поблагодарила полицейского, а он снова проводил ее на улицу и здесь сказал:
— Да не расстраивайтесь вы так. Я же сказал, что такое год? Вы сможете навещать его раз в месяц. — Наклонившись поближе к уху Джейни, полицейский спросил: — А кто он вам? Поначалу я подумал, что он ваш муж, но, судя по вашему разговору... он ваш брат?
— Нет, просто... просто друг.
Полицейский кивнул.
— В ближайшие двенадцать месяцев друзья ему не понадобятся, но они понадобятся ему потом, когда он выйдет. Вот так-то, мисс. — Его удивило отношение Джейни к осужденному, тем более, как она сказала, он был ей просто другом.
Джейни медленно побрела прочь от здания суда. У нее уже не было времени, чтобы забежать в больницу, а когда она вернулась в хозяйский дом и зашла на кухню, то дала волю слезам. Она так рыдала, что встревоженная кухарка позвала хозяйку.
— Ох, Джейни, прими мои соболезнования, — посочувствовала хозяйка.
— Нет-нет... — пробормотала Джейни сквозь слезы, — он жив. Я плачу из-за Джона Джорджа. Я понимаю, мадам, что мне не следовало ходить в суд, но я пошла... ему дали год.
Тон и выражение лица хозяйки моментально изменились.
— Ты глупая девушка, Джейни. Хозяин будет очень недоволен тобой. Зал суда не место для женщин, тем более для девушек. Я тоже очень недовольна. Я предоставила тебе время, чтобы навещать в больнице жениха. А этот человек мошенник и вор. Странно, что твой жених не заметил этого раньше... Сколько ему дали?
— Год, мадам.
— Слишком мягкий приговор, слишком мягкий. Если бы он был обычным работягой, его воровство еще как-то можно было понять. Но он был облечен доверием хозяина, а когда такие люди не оправдывают доверия, они заслуживают более сурового приговора. А теперь вытри глаза и поднимись к детям. Повторяю, я очень недовольна тобой, Джейни.
Джейни поднялась наверх, где ее тут же окружили дети.
— Почему ты плачешь? Наша мама отругала тебя?
Джейни кивнула, а девочки обняли ее и тоже расплакались. Джейни подумала, что мадам действительно отругала ее, но, как ни странно, сейчас ее это совершенно не волновало. А в любое другое время она пришла бы в отчаяние, услышав от хозяйки хотя бы одно грубое слово. И о Рори она сейчас совсем не думала, ведь врачи сказали, что он преодолел кризис и пошел на поправку. Все ее мысли были о Джоне Джордже. Его слова о том, что его девушка попала в трудное положение, потрясли Джейни, но еще больше ее потрясло его умственное состояние. У Джона Джорджа наверняка что-то с головой, если он признался, что взял десять шиллингов, а кражу пяти фунтов отрицает. Бедный Джон Джордж. Рори очень расстроится, когда узнает обо всем.
Глава 9
Через две недели Рори привезли домой в кебе, за что заплатила мисс Кин. Она навещала его в больнице три раза. Во время последнего визита Рори уже сидел в койке, облокотившись на подушки. Он молча выслушал мисс Кин, которая передала ему слова отца.
Рори может не волноваться, должность остается за ним, и он займет ее, когда сможет вернуться на работу. Более того, теперь он займет место мистера Армстронга. Отец взял на работу нового сборщика, но он уже пожилой, ему тяжело обслуживать весь район. Но это честный человек, а честных людей сейчас найти трудно. Отец всегда это знал, а недавно еще раз убедился в этом.
Затем мисс Кин спросила:
— У вас есть какие-то мысли по поводу того, кто напал на вас?
Рори только и смог, что медленно покачать головой. Он смотрел на мисс Кин, не отводя взгляда.
Она улыбнулась.
— Надеюсь, мистер Коннор, вы скоро поправитесь. А когда будете готовы вернуться домой, за вами приедет кеб.
Сознание Рори прояснилось, мозг работал нормально и постоянно твердил Рори, что надо уже жить настоящим и не надеяться, что он снова погрузится в дурман, в котором пребывал первые дни, когда буквально все — медсестры, врач, Рут, отец и Джейни — говорили ему: «Не волнуйся, все в порядке. Тебе с каждым днем становится лучше. Это чудо. Настоящее чудо».
Хотя через три дня Рори уже перестал произносить вслух «Питти», это слово все еще занимало его подсознание. Стоило только закрыть глаза, как он видел приближающуюся к нему огромную ступню. Это все, что он помнил: огромная ступня. Рори не помнил, куда его начали бить: по голове, или в пах, или по ребрам. Но ребра ему точно сломали. Первые дни было трудно дышать, теперь стало полегче. Тело, хотя и покрытое с головы до ног иссиня-черными синяками и ссадинами, уже не причиняло мучительную боль. Рори не знал, как он сейчас выглядит, но ему казалось, что распухшее лицо такое же широкое, как и плечи.
Только вернувшись домой, он увидел свое отражение в зеркале. Когда ему помогли подняться по ступенькам и войти в дом, Рори прямиком направился к каминной полке. И хотя Рут попыталась удержать его, он мягко отстранил ее, наклонился вперед и посмотрел на свое лицо в продолговатом, испещренном крапинками зеркале. Нос остался прямым, но глаза выглядели так, словно они находились во впадинах, заплывших жиром. Волосы над левым ухом были сострижены почти наголо, до самого уха тянулся длинный, неровный шрам.
— Не волнуйся, с лицом все будет в порядке.
Рори повернулся, посмотрел на Рут, но ничего не сказал, а она продолжила:
— Мы приготовили тебе постель внизу, ты еще не сможешь подниматься и спускаться по лестнице. А мы будем спать наверху.
Рори медленно, словно старик, произнес:
— Я смогу подниматься по лестнице.
— Нет, мы уже все устроили, — возразила Рут. — И не волнуйся. Лучше сядь. — Она подвела Рори к деревянному стулу с высокой спинкой, и тот, опустившись на стул, почувствовал облегчение, потому что ноги еще плохо держали его.
— Я смогу подниматься по лестнице, — повторил Рори. Говоря это, он смотрел на Лиззи, которая удалилась в кладовку, словно прочитала его мысли. Он не желал спать с ней в одной комнате, хотя ее кровать и была отгорожена занавесками. Рори ничего не мог поделать со своими чувствами по отношению к Лиззи. Он понимал, что последние недели она ухаживала за ним, приходила в больницу каждый день, а он не сказал ей ни единого доброго слова даже тогда, когда смог говорить, все равно не сказал. Странно, но Рори никак не мог простить Лиззи то, что его матерью оказалась не Рут, которую он всегда считал родной матерью.
Никто ни разу не упомянул о Джоне Джордже, никто ни разу даже не назвал его имени, но тот факт, что Джон Джордж ни разу не появился в больнице, говорил сам за себя. Значит, с ним что-то случилось. Рори предполагал, что могло случиться, на самом деле даже твердо знал это. И еще знал, что ничем не станет помогать ему. Потому что не может. Господи, он просто не может.
— Вот, выпей. — Лиззи протянула Рори чашку с чаем. Он взял ее, не глядя на Лиззи, и буркнул:
— Спасибо.
— Старый Кин поступил очень благородно, прислав за тобой кеб. Оказывается, не такой уж он плохой, как о нем говорят. И дочь его приходила в больницу. Господи, какая же она невзрачная. Одета хорошо, но совсем некрасивая. Но старик, видимо, ценит тебя.
— Ох! — От этих слов Лиззи голова Рори слегка дернулась, но даже это движение вызвало у него боль. Он прижал ладонь к шее и несколько раз медленно повернул голову из стороны в сторону. А Лиззи тем временем продолжила:
— Конечно, ты знаешь его лучше, чем я, но поступки говорят сами за себя.
Когда Лиззи забрала у Рори пустую чашку, чтобы вновь наполнить ее, Рут, шуровавшая кочергой в камине, сказала:
— Я сейчас займусь обедом. — Она повернулась и посмотрела на Рори. — Как хорошо, что ты снова дома. Теперь мы сможем вернуться к нормальной жизни.
Рори кивнул и робко улыбнулся Рут, но ничего не сказал. Странно, последние недели его так тянуло домой, подальше от выкрашенных в холодный цвет больничных стен, подальше от клинической стерильности, но сейчас, глядя на кухню, которую Рори всегда считал большой, он подумал, что на самом деле она маленькая и тесная. Раньше он никогда не думал об этом, он вообще раньше не думал о многих вещах. Не думал о том, что он трус. Да, иногда он боялся, но не трусил. А вот теперь в глубине души Рори чувствовал, что он не только боится, но и трусит.
Он всегда боялся замкнутых пространств, наверное поэтому и оставлял всегда двери открытыми. Да и сборщиком квартплаты пошел работать с большой охотой, поскольку значительную часть рабочего времени приходилось проводить на улице. И всегда ужасно боялся оказаться запертым где-то. Рори припомнился тот случай, с которого у него, вероятно, и зародился этот страх. Парни Лири, жившие по соседству, вечно озорничали. Как-то они выловили из реки ящик, похожий на гроб, притащили его во двор и оставили сохнуть, прежде чем пустить на дрова. Решив подшутить над Рори, парни уложили его в ящик и забили крышку гвоздями. Сначала Рори кричал, но потом его охватил такой страх, что крик застыл в горле. Когда его крики стихли, парни сами испугались того, что натворили, и стали снимать крышку, но никак не могли с ней справиться.
Когда, наконец, они вытащили Рори из ящика, тело его было застывшим и неподвижным, как настоящий труп. И только после того, как Рори вырвало, к нему снова вернулся голос. После этого ему стали сниться кошмарные сны, и он, находясь в сомнамбулическом состоянии, вставал с постели, выходил из комнаты и спускался по лестнице. Но, доходя до двери кухни, которая вела на улицу, он всегда просыпался, возвращался в постель и лежал там, дрожа, пока не согревался и не погружался в сладкий сон.
Однако с того времени, как он стал работать сборщиком квартплаты, кошмарные сны прекратились, и он уже много лет не бродил по ночам. Но что теперь ждало его впереди?
Джимми пришел домой в половине седьмого, он остановился в дверях и устремил взгляд на Рори, который сидел на постели. Лицо Джимми расплылось в улыбке.
— Привет, братишка, рад снова видеть тебя дома. — Он осторожно приблизился к Рори. — Как ты себя чувствуешь?
— Хорошо, на сто процентов... ну, на девяносто уж точно.
— Отлично, ты дома и скоро будешь на ногах. А знаешь что? — Джимми опустился на краешек постели. — Я виделся с мистером Килпатриком, рассказал ему, как обстоят дела, и знаешь, что он сказал? Остаток суммы можно выплачивать ежемесячно, и если ты сумеешь рассчитаться с ним за год, то его это устроит.
— Он так сказал?
— Да.
— Что ж, — Рори вздохнул, — это уже кое-что. Да... — Он кивнул Джимми, — Это кое-что. Тогда у нас есть шанс, правда?
— Ты знаешь, мистер Килпатрик зашел ко мне на работу, у него поблизости были какие-то дела. А мистер Бейкер захотел узнать, зачем он пришел, потому что мне пришлось на пять минут отвлечься от работы. И я сказал ему. — Лицо Джимми вытянулось. — Ему эта затея не понравилась. Но я и знал, что не понравится. Знаешь, что он сказал? Он сказал, что собирался дать мне хорошую работу... Врет, наверное. Спросил, сколько мы намерены заплатить, а когда я сообщил ему сумму, он назвал нас чокнутыми, потому что несколько предметов мебели и старый ялик не стоят таких денег. Но один из парней рассказал мне, что Бейкер сам ходил смотреть эту верфь, и он уверен, старик положил на нее глаз. Так что мы его обскакали. — Джимми вскинул голову и усмехнулся. — Знаешь, я так рад. Даже представить себе не мог. Конечно, если бы не то, что случилось с тобой, мы бы точно справились.
— Ничего, мы все равно справимся.
— Эй, не сиди на постели в грязной одежде!
— Ох, Лиззи. — Джимми поднялся с постели и сказал со смехом: — Вечно ты ворчишь. — Он увернулся от Лиззи, которая сделала вид, что намерена шлепнуть его.
«Джимми счастлив, — подумал Рори, — Рут счастлива, Лиззи, разумеется, счастлива, и Джейни будет счастлива — все счастливы... кроме меня... и Джона Джорджа. Господи, храни Джона Джорджа».
Джейни очень обрадовало известие о том, что верфь теперь их, ведь это означало, что они с Рори могут пожениться в любое время. И все же, пожалуй, больше ее радовал тот факт, что хозяйка пообещала в следующий четверг отпустить ее на весь день. Сообщая эту новость, она сидела на постели возле Рори и смотрела на него. Рори полулежал на постели полностью одетый, ноги и ребра еще болели, поэтому кровать днем не убирали, чтобы он в любой момент мог лечь отдохнуть.
Джейни перевела взгляд с Рори на воскресную компанию — как обычно, в коттедже Конноров собрались все. Затем, наклонившись поближе к Рори, она продолжила свой рассказ.
— Я соврала хозяйке, но самую малость. Я сказала, что мне нужно время, чтобы навести порядок в нашем будущем доме, а для этого мне потребуется целый день. Но знаешь, для чего мне в действительности нужен этот день? Я подумала, что мы сможем с тобой съездить в Дарем и... — Джейни прижала ладонь к губам, посмотрела на Рори, затем на присутствующих. — Ох, я совсем забыла. — Снова уставившись на Рори немигающим взглядом, она взяла его за руку и тихо промолвила: — Мы... мы не говорили тебе, ты был очень плох и не вынес бы этого. — На лице Джейни появилось виноватое выражение. — Я же понимала, что ты плохо соображаешь, иначе бы ты обязательно спросил про Джона Джорджа. Рори, только ты не переживай. — Она крепко сжала его руку. — Джон Джордж совершил глупость. И все из-за той девушки. Ты же сам называл его дураком. Так вот, он... он взял деньги. Он намеревался вернуть их. Не знаю, известно тебе или нет, но он уже долгое время заимствовал деньги из кассы... но в этот раз попался. — Джейни покачала головой. — Его посадили в тюрьму. Он в Дареме... Ох, Рори...
Теперь уже все присутствующие собрались у кровати Рори и смотрели на него. Лоб Рори покрылся испариной, и Лиззи крикнула:
— А ну отойдите все, ему нужен воздух. — Она бросила сердитый взгляд на Джейни. — Не надо было говорить об этом.
— Да, я понимаю... но через какое-то время он сам бы узнал.
— Ничего, с ним все будет в порядке. — Рут вытерла пот со лба Рори и положила ему на лоб чистую тряпку. — Просто слабость, такое у него бывало после кошмарных снов. — Идите, идите, — она подтолкнула мужчин к столу, — продолжайте свою игру.
— Плохо дело, — промолвила Грэн Уаггетт, — нехороший признак.
— Бабушка, да любой человек может вспотеть, — осторожно вмешался в разговор Джимми.
Грэн взглянула на него и погрозила пальцем.
— Нет, парень, для мужчин это нехороший признак. Помню, мне рассказывала моя бабушка, когда она работала служанкой в Ньюкасле, сын хозяев вот так же потел. Молодой парень, единственный наследник. Денег много, очень много. А начал он потеть после того, как однажды вечером отправился на открытие освещения в Ньюкасле. Тогда впервые появились масляные светильники. Это было в восемьсот двенадцатом, а может, в восемьсот одиннадцатом или тринадцатом, я не помню. Так вот, он простыл, пока ходил от одного фонаря к другому и глазел на них, а в итоге получил воспаление легких...
— Грэн!
— Ох, Рут... я просто говорю о том, что бабушка рассказывала мне про того молодого парня.
— Послушай, пойдем домой. — Билл Уаггетт наклонился к матери и взял ее под руку.
— Отстань от меня, увалень! — воскликнула Грэн.
— Пошли домой, Рори нужны тишина и покой.
— Рори нравится легкий шум... и потом, я ничего такого не сказала.
— Пошли, пошли, бабушка. — Теперь уже и Джейни уговаривала старуху.
Ругаясь и бормоча себе под нос, Грэн позволила увести себя из коттеджа. Ее уход послужил сигналом и для семейства Лири, хотя было всего шесть часов вечера и воскресенье, тот день, которого все ждали всю неделю, чтобы поиграть в карты и немного развлечься.
После того как ушли гости, Джимми поднялся наверх. Отец последовал за ним, а Рут и Лиззи удалились в кладовку, оставив Джейни и Рори одних.
Джейни подвинула свой стул поближе к изголовью постели, наклонилась к Рори и тихо спросила:
— Ну как, тебе лучше?
Рори кивнул.
— Я знала, что это известие будет шоком для тебя. Извини.
Рори продолжал молчать и смотреть на Джейни.
— Я... я подумала, что нам нужно поехать и навестить его в четверг. У нас это единственный шанс, свидания разрешают только раз в месяц...
Джейни увидела, как голова Рори откинулась на подушки, он что-то пробормотал. Она наклонилась пониже и прошептала:
— Что ты сказал?
— Я... я не могу.
— До Ньюкасла мы доберемся на пароме, а дальше поездом. Возможно, тебе это пойдет на пользу, я имею в виду поездку.
— Я не могу. И не настаивай.
Некоторое время Джейни внимательно смотрела на Рори, прежде чем спросить:
— Ты не хочешь увидеть его?
— Я... не могу ехать туда.
— Но почему, Рори? Он... он же твой друг. На суде ты не смог присутствовать, так почему же...
Рори отчаянно замотал головой. Его глаза, крепко закрытые сейчас, совсем затерялись на бледном, опухшем лице.
Джейни откинулась на спинку стула и уставилась на Рори, испытывая глубокую печаль. Она не могла понять поведение Рори. Конечно, он еще не совсем пришел в себя, но почему же не навестить Джона Джорджа, которому так одиноко в тюрьме... Нет, этого Джейни не могла понять.
Когда Рори опять посмотрел на Джейни и увидел выражение ее лица, он промолвил сквозь стиснутые зубы:
— Не настаивай, Джейни. Мне очень жаль... но я не могу. Ты же знаешь, я всегда боялся замкнутых пространств, я не могу находиться за запертыми дверями. Меня охватит страх, и я буду выглядеть идиотом. Понимаешь?
Последние слова Рори прозвучали как мольба, и, хотя Джейни в какой-то степени поняла его страх оказаться в запертом пространстве, она подумала, что один раз он мог бы попытаться преодолеть этот страх. Только один раз, чтобы увидеть Джона Джорджа и хоть как-то облегчить его страдания.
— Но ведь кто-то должен поехать, у него же никого нет, — тихо произнесла Джейни.
Рори снова что-то пробормотал, а Джейни снова не разобрала.
— Что?
— Вот ты и поезжай.
— Я? Одна? Но я никогда в жизни не ездила на поезде, да и на пароме никогда не ездила одна. Я не поеду.
— Тогда возьми с собой кого-нибудь из них. — Рори кивнул головой в сторону кладовки.
— Да, пожалуй, это выход, — согласилась Джейни. — Я спрошу у них. — Еще минуту она внимательно разглядывала Рори, затем поднялась со стула и направилась в кладовку.
Рут и Лиззи разом повернулись к ней, ожидая, что она скажет. Джейни посмотрела на одну женщину, затем на другую.
— Он не поедет... то есть я хочу сказать, что он не может поехать со мной в Дарем навестить Джона Джорджа. Рори еще плохо себя чувствует... как-нибудь в другой раз. Но... может, кто-то из вас поедет со мной?
Рут с печальным видом посмотрела на Джейни.
— Я не могу, девочка. Не могу оставить дом и Рори. Вот, может быть, Лиззи...
— Что, я? Боже милосердный. Рут, ты хочешь, чтобы я поехала в Дарем? Да последние десять лет я не была нигде дальше рынка в Шилдсе. И потом, эти поезда, я им не доверяю. И еще есть кое-что. — Голос Лиззи дрогнул. — У меня нет приличной одежды для такой поездки.
— Да брось ты, Лиззи, у тебя нормальная одежда. На плечи можешь накинуть шаль, а Рут одолжит тебе свою шляпу, правда, Рут?
— Конечно. Я бы и пальто ей одолжила, но оно ей не подойдет. Послушай, Лиззи, поездка пойдет тебе на пользу. Я понимаю, тюрьма не слишком приятное место, но, если не считать больницы, ты практически никуда не выходила из дома все эти годы, что живешь здесь.
— Да, — согласилась Лиззи, — и я с удовольствием повидала бы Джона Джорджа. Бедный парень. По воскресеньям он всегда совал мне монету, хотя я знала, что у него самого в кармане не густо. Я не хотела брать, но тогда он оставлял монету вон там. — Лиззи показала на подоконник. — Так что, если в воскресенье там не оказывалось монеты в два пенса, я понимала, что с деньгами у него совсем плохо. Ладно, Джейни, я поеду с тобой. Если тебе не будет стыдно за то, как я выгляжу, то и мне на это наплевать.
Джейни засмеялась и обняла Лиззи.
— Мне совсем не будет стыдно за тебя.
— Ох, Джейни, Джейни. Ты хорошая девушка. У тебя есть то, что не купишь за деньги, — сердце.
Прошло несколько минут, прежде чем Джейни смогла заговорить с Джоном Джорджем.
— Здравствуй, парень, — сказала Лиззи.
— Ох, здравствуй, Лиззи, — ответил Джон Джордж тем тоном, каким всегда приветствовал ее, протягивая ей руки. Но на этот раз между ними была решетка. — Здравствуй, Джейни.
Джейни почувствовала, как к горлу подступил комок. Навернувшиеся на глаза слезы затуманили взгляд.
— Как... как ты, Джон Джордж?
— Ничего, терпимо. А как... как все поживают?
— Все в порядке, Джон Джордж, все в порядке. Рори... он не смог приехать, он еще слаб. Его так избили... мы вообще думали, что он не выживет. Но он приедет позже, в следующий раз.
Джон Джордж ничего не ответил на эти неуверенные слова Джейни, он посмотрел на Лиззи, а та кивнула и добавила:
— Да, он приедет позже. Передавал тебе привет.
— Правда? — Джон Джордж снова обратился к Джейни.
— Да.
— А что он сказал?
— То есть?
Джон Джордж подался ближе к решетке.
— Я спросил, что сказал Рори?
— Ну... — Джейни всхлипнула, промокнула платком глаза и пробормотала: — Он сказал, чтобы ты не вешал носа... а когда ты вернешься, все будет в порядке.
— Он так сказал? — Джон Джордж пристально посмотрел на Джейни. Она сразу ему не ответила, а когда все же промолвила «да», прозвучало это не убедительно.
— Мы привезли тебе свежий хлеб, — вмешалась в разговор Лиззи.
— Ох, спасибо, Лиззи, вы всегда были так добры.
— Ох, парень, если говорить о доброте, то именно твоя доброта и привела тебя сюда.
Голова Джона Джорджа на секунду поникла, но, когда он вскинул голову и заговорил, его слова ошеломили Джейни и Лиззи.
— Я не брал пять фунтов. Не брал. Поверьте мне. Вы мне верите? — Взгляд его устремился на Джейни. — Да, я взял десять шиллингов. И, как я говорил, я проделывал такое и раньше, но всегда возвращал деньги в понедельник утром, закладывал что-нибудь в ломбарде. Передай мои слова Рори, ладно? Так и скажи: я не брал пять фунтов. Передашь, Джейни?
Прошло несколько секунд, прежде чем Джейни ответила:
— Да, конечно, передам. Не беспокойся, Джон Джордж, я передам. Рори поверит тебе, и я тебе верю.
Джон Джордж беззвучно пошевелил губами, а затем спросил:
— Джейни, ты была у Мэгги?
— Нет, не была, ты же не сказал мне, где она живет.
Джон Джордж обхватил ладонями лицо и опустил голову, но в этот момент прозвучал звонок, означавший окончание свидания, и, словно ужаленный этим звонком, Джон Джордж вскочил на ноги и быстро забормотал:
— Хорсли-террас... номер 24. Ты сходишь к ней, Джейни?
— Да, Джон Джордж, да.
— Спасибо. Спасибо вам обеим. Я никогда вас не забуду! Вы приедете еще... приедете, да?
Джейни и Лиззи проводили взглядом Джона Джорджа, которого вместе с другими заключенными вывели из комнаты для свиданий.
Очутившись за воротами тюрьмы, они не смотрели друг на друга и не разговаривали. А когда перешли через дорогу, Лиззи прислонилась к стене дома и закрыла лицо ладонями. Джейни, снова расплакавшаяся, обняла Лиззи, оторвала ее от стены и повела по улице. И по-прежнему ни одна из них не произнесла ни слова.
Часть 2
Мисс Кин
Глава 1
Рори, стоя перед столом и глядя сверху вниз на Шарлотту Кин, промолвил:
— Очень жаль, что ваш отец заболел.
— У него сильная простуда, но он скоро поправится. Как я и говорила вам, вы займете место Армстронга и, естественно, будете получать то же жалованье, что получал он... Судя по вашему внешнему виду, вы еще не полностью восстановились, мистер Коннор. Вы нормально себя чувствуете?
— Да-да, мисс, я чувствую себя вполне нормально.
— Думаю, вам все-таки лучше сесть. — Шарлотта повелительным жестом указала пальцем на стул. Прежде чем сесть, Рори удивленно посмотрел на нее и пробормотал:
— Спасибо.
— Я говорила вам, что мы взяли нового работника.
Рори отметил про себя, что Шарлотта говорит «мы», как будто тоже вместе с отцом руководила бизнесом.
— Он оказался лучшим из тех, кто просились к нам на работу. В городе столько безработных, казалось, выбор мог бы быть и получше. Конечно, если бы нам требовались рабочие, от желающих не было бы отбою.
Рори удивился: оказывается, сборщики квартплаты не попадали в категорию рабочих. Но с другой стороны, он понимал, что, если бы они жили в городе, он не смог бы водить дружбу с такими соседями, как Лири или Уаггетты. В городах были четко установлены различия между служащими и рабочими.
— Отец предложил, чтобы вы целиком взяли на себя район Шилдс. А мистер Тэйлор сможет обслуживать Джарроу, конкретно субботние утренние сборы. — Шарлотта слегка улыбнулась Рори. — Отец говорит, что неудобно посылать в Джарроу хорошего человека... Он высоко ценит ваш опыт, мистер Коннор.
Для Рори это было новостью. Если бы все обстояло иначе, он посмеялся бы в душе над этими словами, а потом рассказал бы об этом разговоре Джону Джорджу... Он отбросил эту мысль, словно отрезал, и выдавил из себя:
— Приятно слышать это, мисс.
Шарлотта продолжала улыбаться Рори, а у него в голове уже крутились другие мысли. Да, Лиззи правильно говорила, она жутко некрасивая. Несправедливо, когда у такой женщины есть все: образование, деньги и прочее. Хотя, если бы Джейни получила образование и могла позволить себе одеваться так, как мисс Кин, то у него не было бы шансов даже подойти к ней.
Шарлотта принялась выписывать для Рори адреса на его участке, а он стал внимательно разглядывать ее. Темно-красная красивая шляпка, зеленое пальто, под которым шерстяное платье того же цвета, что и шляпка, но с зелеными пуговицами. Нужны деньги, чтобы одеваться так со вкусом. Похоже, старик не жалеет денег для единственной дочери.
Когда Шарлотта поднялась со стула, Рори тоже встал. Она вышла из-за стола и подошла к нему.
— Значит, я могу надеяться на вас, мистер Коннор? — Шарлотта протянула ему бумаги.
— Да, мисс.
— А теперь мне пора. Мистер Тэйлор скоро придет, так что сами с ним познакомитесь. И еще кое-что. Начиная с сегодняшнего дня и вплоть до того момента, как мой отец поправится, вы будете приносить собранные деньги к нам домой. Вы знаете, где наш дом?
— Да, знаю.
Конечно же Рори знал, где находится дом хозяина, даже несколько раз разглядывал его из-за ворот. Рори знал только то, что в этом доме в свое время жили и отец и дед мистера Кина, и больше ничего, потому что раньше его ни под каким предлогом не приглашали в этот дом. И еще Рори знал, что все мужчины из рода Кинов сколачивали капитал, а последний из них, его нынешний хозяин, особенно преуспел в этом деле. Ох, не один раз, когда хозяин стоял здесь в конторе и орал, как злобный пес, у Рори возникало желание залепить кулаком в его пухлую рожу.
— Тогда до свидания, мистер Коннор.
— До свидания, мисс.
Рори прошел вперед и распахнул дверь перед Шарлоттой, а потом еще некоторое время стоял и наблюдал, как она идет по улице. Она шествовала прямо, как солдат, скорее маршировала, размахивая руками, чем шла. Обычно женщины ее положения так не ходили.
Закрыв дверь, Рори обвел взглядом помещение конторы и медленно проследовал в кабинет хозяина. Здесь он сел за стол в кресло, склонил голову набок и заговорил с воображаемым собеседником, сидевшим напротив.
— Мистер Тэйлор, я назначаю вас на участок в Джарроу. — Да, конечно, он всегда будет вежливо разговаривать с подчиненными, потому что и сам когда-то был подчиненным. Обычным сборщиком квартплаты. Но теперь он хозяин. Рори оглядел кабинет. Да, он хозяин всего, что его окружает.
Ха! Самое время посмеяться, если было над чем.
Услышав, как открывается входная дверь, Рори вскочил с кресла и вышел из-за стола. Он увидел чисто, но небрежно одетого мужчину со шляпой в руке.
— Вы мистер Тэйлор? — тихо спросил он.
— Да, сэр. — Старик отвесил легкий поклон.
— Не надо называть меня сэр, мистер Тэйлор. Я такой же служащий, как и вы, сборщик квартплаты. Моя фамилия Коннор. Наш старик... мистер Кин... слег в постель с простудой. Здесь только что была его дочь, она сказала, что мой район переходит к вам.
— Как скажете, мистер Коннор, как скажете.
«Господи! Неужели и я так раболепствую, когда разговариваю со стариком Кином?» — подумал Рори. Должен быть закон, запрещающий унижать людей и ставить их на колени.
Глядя на Тэйлора, Рори подумал, что все в его жизни изменилось. В лучшую или в худшую сторону — непонятно, но твердо ясно одно: никогда уже не будет всего того, что было.
Было уже половина шестого, когда Рори добрался из конторы до Берчингем-Хаус в Уэсте. Шел дождь, мелкий, холодный, противный дождь.
Место, где находился дом, нельзя было назвать сельской местностью в обычном понимании этого слова, однако он стоял в стороне от домов, которые вместе с частью Шилдса тянулись вдоль реки. Это был один из тех домов, социальный статус которых определялся их размерами, количеством слуг и наличием или отсутствием у владельца собственного экипажа.