И не заметила даже, что все еще работаю ложкой.
Я. Честно говоря, начинаю понимать, что это к лучшему.
Мэнди. Если под «лучшим» ты понимаешь перспективу состариться в одиночестве, тогда да.
Я. Он обозвал меня ходячей катастрофой.
Мэнди. Это был аффект. Порыв страсти. Он ведь наполовину грек?
Я. Нет.
Мэнди. Ладно, так или иначе, ты поддалась эмоциям. Раздула ссору из небольшой размолвки. Ты любишь его, он – тебя. Только это имеет значение.
Я. Мэнди, ты меня не слушаешь. Это не размолвка! Он назвал меня занудой. Мы скандалили на улице при свете дня.
Мэнди (с дрожью в голосе). Вы ругались на улице? При всех?
Я. Да! Говорю тебе, все кончено! Кон‑че‑но!
Тут я расплакалась – ничего не могла с собой поделать, а подруга меня обняла.
Мэнди. Ничего не кончено. У меня есть план, как все поправить. Для начала запишем новое сообщение на твой автоответчик. Ты наговоришь его весело, энергично, голосом человека, который часто занимается сексом со случайными партнерами. Если Стивен позвонит, он ударится в панику и немедленно попросит прощения. Не позвонит – попрошу Джона связаться с ним, задать какой‑нибудь идиотский вопрос о компьютерах. Джон все разведает, расскажет нам и…
Размякнув душой от дружеских объятий и низкокалорийного мороженого, я внимала вдохновенным речам Мэнди, которая на ходу разрабатывала план воссоединения. Может, план и не сработает, но подружка явно ошиблась с выбором профессии. Ей следовало податься в военные стратеги.
Мэнди. Не беспокойся! Я жизнь положу, но ты у нас пойдешь к алтарю.
4 апреля, 22:00
Проторчав целый день в квартире, я преисполнилась желанием показаться на люди. Войти в контакт с окружающим миром. Вдохнуть загрязненный выхлопами воздух и резкие запахи химчистки. Так что я надела длинное пальто поверх свитера и пошла к газетному киоску. Если моя жизнь остановилась, это не значит, что в мире ничего не происходит.
|
|
Даже в десять вечера на улицах было довольно людно. И полно мужчин – повсюду, куда ни глянь. В компании женщин, других мужчин, своей собственной. Они выходили из ресторанов, заглядывали в бар, прогуливали собак, что‑то бормотали себе под нос и почесывали яйца. И тогда меня осенило: я могу флиртовать со всеми этими мужчинами! Смело могу сказать, что свободна. Поболтать с кем‑нибудь. Даже привести к себе домой. (Не подумайте, что я вожу домой кого попало. По крайней мере, не вожу с окончания колледжа. Еще наскочишь на психа, мечтающего воткнуть в ближнего ножичек. Или трансвестита, который в женском белье выглядит лучше меня.) Черт с ним, со Стивеном! Посмотрим, считает ли кто‑то из этих симпатичных молодых людей, что я – ходячая катастрофа.
И когда продавец в газетном киоске уставился на меня, я приосанилась: плечи развернуты, грудь вперед. А потом вспомнила, что сегодня не принимала душ. Вряд ли его очаровал мой вид. Скорее, отвратили сальные сосульки спутанных волос. Или физиономия, блестящая от рыданий и соленой пищи. И только грудь моя опала, а плечи поникли, как я заметила в витрине подборку свадебных журналов.
Я купила «Пиплз» и пошла спать.
5 апреля
Отпросилась еще на один день по болезни. Честно говоря, я действительно чувствую себя больной. Потеряв Стива, я компенсировала утрату жратвой, эквивалентной ему по весу. (Макароны с сыром и гостинцы Мэнди не в счет.) В отличие от худышек, которые, пребывая в депрессии, не могут кушать, я генетически предрасположена к тому, чтобы топить печаль в фондю, сидеть и макать кусочки хлеба в расплавленный сыр.
|
|
Для справки: я не мылась сорок восемь часов. И это не ускользнуло от проницательного взгляда Аниты, когда она приехала ко мне – прямо из аэропорта.
Анита. Не мыться тебе не идет.
Я. Это дань гневу. Я – антиневеста. Спасибо, что навестила.
Анита (обнимая меня). Я знала, что ты не одна из этих забитых, задавленных невест. Знала, что рано или поздно ты ударишься в истерику.
Я. Истерику? Разве что чуть‑чуть. И не без причины. Он назвал меня занудой.
Анита хихикнула.
Я. Ты чего?
Анита. Да так.
Она достала из чемодана глянцевое фото Бобби Флэкса, того самого тинейджера, чей сингл, записанный на чердаке, взорвал чарты.
Анита. Вот. Подумала, тебя это развеселит.
Бобби нацарапал на обороте снимка красными чернилами: «Люблю тебя, детка».
Анита. Я знаю, сейчас это не решит твои проблемы. Но через четыре года он будет на пике сексуальности. А зубные пластинки снимет уже следующим летом.
Подружка налила нам какого‑то дешевого белого вина, которое нашлось в моем холодильнике. Я опять залезла в кровать.
Анита. Итак, хочешь поговорить об этом?
Я. Все очень просто. Я изо всех сил старалась организовать свадьбу. Он ничем мне не помогал, не ценил то, что я делаю, не сочувствовал. Он, видите ли, не думал, что женится на такой женщине! И вообще, я – ходячая катастрофа.
Анита. Гад! А ты что?
Я. Сказала, чтоб убирался ко всем чертям. А потом вернулась домой, начала жрать все подряд и перестала мыться.
|
|
Анита. Очень разумно.
Я. Спасибо!
Анита отпила глоточек вина. Было ясно, что она собирается сказать такое, чего я не хотела бы слышать. После двух фальстартов утешительница наконец выдала.
Анита. Не подумай, что я не сочувствую – печально видеть тебя такой расстроенной. Но здравый смысл всегда подсказывал мне, что в браке нет ничего хорошего. Это твердое мое убеждение. Моногамия противоестественна. Мы не должны связывать себя с кем‑то навсегда. Большинство женатых людей изменяют своим партнерам.
Я подумала о Бианке Шеппард. И о Дональде Трампе. И о своем двоюродном брате Поле, у которого целых шесть лет была тайная связь. В словах Аниты определенно что‑то есть. И возможно, это неплохо. Это реальность. У нас есть желания. Зачем отрицать? Возьмем, например, мои эротические сны. И потом, я никогда не хотела замуж. Никогда не хотела быть женой. Просто мечтала любить кого‑то дольше чем календарный год.
Я. Может, ты и права. Возможно, наш разрыв – лучшее, что со мной случилось. Стивен – отличный парень, но хочу ли я провести с ним остаток жизни? Особенно теперь, когда мне приоткрылось наше совместное будущее: я кручусь как белка в колесе, планирую, а он сидит сиднем, поплевывает в потолок и критикует… Господи боже мой!
Словно подброшенная пружиной, я вскочила и схватила Аниту за плечи.
Я. О чем я только думала? Я не хочу выходить замуж!
Анита. Я всегда говорила, брак – болезнь нашего общества.
Я. Недаром я так плохо себя чувствовала. Я была больна!
Как будто груз упал с плеч. Из‑за туч выглянуло солнце. Блеснуло лучом надежды. Свобода! Я вновь вернулась к жизни!
Анита. Все это не более чем фарс!
Я. Ты права на все сто!
Анита. Знаю. Теперь вылезай, черт возьми, из кровати и помирись с женихом!
Я. Что?!
Анита. Ты прекрасно слышала. Пошевеливайся! Ты не сможешь выйти замуж, если какой‑нибудь придурок не скажет: «Да, согласен».
Я. Постой! Разве не ты сказала, что брак – болезнь нашего общества? Назвала свадьбу фарсом?!
Анита. Да. Но я никогда не видела тебя более счастливой, чем после помолвки со Стивеном. Может, твой брак не будет столь печален. Может быть.
Я. Так ты думаешь, мне стоит выйти замуж?
Анита (отводя взгляд). Ага. Только никому не говори. Особенно этому гоблину Джону.
Я (прижимая ее к груди). Слава богу! Потому что я действительно хочу выйти за Стива замуж!
Не успели бы вы произнести: «Приветствую тебя, сивилла!», как я уже рыдала.
Я. Я так по нему соскучилась. По его улыбке, смеху…
Анита. Знаю‑знаю. Скучаешь по его улыбке, смеху, шишковатым коленкам.
Я. Думаешь, у него такие коленки?
Анита. Да я просто так сказала. Забудь!
Я (плача). Хочу за‑а‑муж!
Анита (наливая себе еще вина). Пока ты не завела старые песни о главном, про свою любовь к Стивену, хочу сказать тебе одну вещь. Он, конечно, дурак, что назвал тебя ходячей катастрофой. И критиковал все, что ты делала. Однако то, что он тебе не помогает, только твоя вина. (Простите, я, кажется, что‑то пропустила! Когда начался семинар «Нерушимая любовь»?) Ты сама посчитала нормальным, что он останется в стороне. Сама зажгла зеленый свет.
Я была так ошарашена, что даже плакать перестала. Неужели она права? Какой шок! Все равно что обнаружить у себя отсутствие музыкального слуха. Или дурной запах изо рта. Если бы вы не поморщились в ту минуту, когда я открыла рот, никогда бы об этом и не узнала.
Господь свидетель, Анита права, что Стивен – дурак. Но может быть, и я ответственна за это безобразие? И, как она справедливо заметила, свадьба не состоится без придурка, который скажет: «Да, согласен». И где мой придурок?
Анита. А теперь расслабься. Это просто свадьба. Всегда можно повторить ее с кем‑то другим.
5 апреля, 23:30
О чем я только думала? Мой жених рискует потерять работу, а я ссорюсь с ним из‑за сервиза и цветов. Я злоупотребила властью и превратила свою секретаршу в рабыню. Забываю позвонить любимой родственнице, которая серьезно больна. Обиделась на маму за то, что та всучила мне самое уродское свадебное платье в мире. Собственная бабушка ненавидит меня. Стивен прав: я стала занудой!
Причем занудой, у которой до сих пор нет свадебных туфель.
Я клялась, что никогда не позволю свадьбе повлиять па мою жизнь (смотри новогодние обещания). И что в итоге: нервы расшатаны, хроническая бессонница, спину на нервной почве обсыпало прыщами. Я превратилась в существо, которое всегда ненавидела, – невесту!
Несмотря на призыв Аниты, сейчас не время расслабляться. Нужно позвонить Стивену и сказать, как сильно я сожалею, что утратила здравый смысл, стала занудой и, донимая его, рисковала самой важной вещью – моей любовью к нему. Или, если быть точной, его любовью ко мне.
Я правильно расставлю приоритеты, буду обдумывать каждый свой шаг. Мне известна отгадка. Позвольте открыть букву «Е», госпожа Уайт! Это словосочетание «под контролЕм»[51].
К черту тропические цветы и уникальные подарки! Маргаритки, гвоздики и простенькие вазочки под них!
Но для начала надо вернуть жениха.
6 апреля
Всю ночь думала, как помириться со Стивеном. Размышляла, чего он хочет. Ничего хорошего, надо полагать. Наш последний диалог закончился тем, что я послала его к черту.
И все‑таки следует попытаться. Перепалка у цветочного магазина убедила меня, как сильно я его люблю. Да, он был бесчувственным, не ценил того, что я сделала, но тут есть доля моей вины. (Где‑то между одной четвертью и одной третью.) Я стала занудой, согласно бессмертному высказыванию Стивена.
Но как заставить себя взять телефонную трубку? Страшно. Что, если он даст отбой? Скажет, что все кончено? Как странно! Всего неделю назад я могла сказать Стиву что угодно, а теперь так трушу, что позвонить не могу. Придется пойти другим путем – обойтись без личного контакта и вербальной коммуникации. Только бы мне повезло и Стивена не оказалось дома!
В одиннадцать, когда он горел на работе, я вошла в его жилище. Открыла дверь своим ключом и – дабы выразить всю силу моей любви – поставила вазу, полную маргариток, на телевизор. Он ведь так горячо признавался в своем пристрастии к этим цветам!
Однако посреди этого акта примирения я насторожилась. Что‑то у Стивена подозрительно чисто. Не то что в моей квартирке, хранящей следы горестного умоисступления. Разумеется, мужчины скорбят по‑другому, более скупо и меланхолично. Однако тщательная инспекция мусора выявила отсутствие бумажных платков. И где, скажите, сувениры, милые сердцу вещи, над которыми принято лить слезы? Как будто мы и не ссорились. Будто меня вовсе не существовало.
Жизнь Стивена продолжалась. Это было до того очевидно, что, заперев квартиру, я просунула ключ под дверь.
И побрела домой. Шла тридцать шесть кварталов, холодно было ужасно, и я ругала себя за то, что так неосторожно обошлась с самым ценным. Сама разрушила свое счастье. Даже Мэнди тут бессильна. Дверь своей квартиры я открывала обессиленная и готовая заплакать.
Так мне казалось, пока я не увидела, что гостиная заполнена цветами имбиря. Пока я водружала маргаритки на его телик, Стивен расставлял по вазам цветы имбиря! Совсем как в рассказе О. Генри «Дары волхвов»[52].
Через секунду ожил телефон. Это звонил Стивен, из дома. С маргаритками в руках. С чего же начать?
– Цветы такие красивые! И ты был прав: я стала занудой. Так была поглощена процессом, все это казалось мне таким важным… Мне очень жаль…
– Нет, это я должен извиниться. Я так люблю тебя. Ты молодец, что взяла на себя всю организацию свадьбы, а я был просто дураком. Пропадал на работе и даже не мог оторваться, чтобы поблагодарить тебя. Я не должен был жаловаться. Обещаю, что займусь оркестром. И еще… Эми, ты – самая потрясающая!
Именно это и хочет услышать любая девушка.
6 апреля, 20:00
Принимая во внимание резкие перепады моего настроения, я чувствую себя обязанной лично извиниться перед всеми невестами, над которыми потешалась из‑за их предсвадебной истерики.
Жаль, времени нет. Это заняло бы целую неделю. Ограничилась тем, что оставила извинение на автоответчике Мэнди. Она олицетворение всех, над кем я насмехалась. И ей досталось больше прочих, знает она об этом или нет.
7 апреля
Сегодня звонила Люси. Новогоднее обещание – звонить Люси дважды в месяц – забыто. Я не давала о себе знать уже полтора месяца. Вряд ли Люси обижается: она такая великодушная, но я собой недовольна. Особенно потому, что с последнего нашего разговора двоюродную бабушку дважды клали в больницу из‑за высокого уровня сахара в крови. Ссылки на то, что у меня нет времени, просто ложь. На самом деле я и не пытаюсь выкроить минуту.
Как обычно, Люси интересовалась моей жизнью, не торопясь рассказывать о себе. Вынужденная все свое время проводить в четырех стенах, она обожает желтую прессу. Я для нее своего рода таблоид, поэтому стараюсь во всех подробностях рассказывать о своих взлетах и падениях. Расписала в красках и перепалку у цветочного магазина, насколько хватило умения. Особо приукрашивать не пришлось, и это тревожит.
8 апреля
Второй раунд выбора подарков.
В этот раз мы хорошенько подкрепились и надели удобную обувь. Пришли к компромиссу относительно клетчатых тарелок: решили, что фарфор нам не нужен. Вместо этого выбрали два фаянсовых сервиза. Если что‑то разобьется, у нас хватит денег заменить утраченный предмет.
В остальном выбирали только самое необходимое. Случалось ли вам заметить, что каждая семья хранит на самых дальних полках машинку для производства домашних макарон или мини‑пекарню? Ими пользовались всего раз, если пользовались вообще. Возьмем хотя бы аппарат для приготовления капуччино. Бог мой! Неужели вы действительно будете вспенивать кипяченое молоко, если чашку черного кофе можно сварить за три минуты? Не говоря уж о том, что этот аппарат из тысячи деталей приходится разбирать и мыть после каждого использования.
Но самое важное, мы выбрали подарки из разных ценовых категорий. Когда Бианка Шеппард выходила замуж в третий раз, в ее списке значились исключительно милые безделушки от «Тиффани»[53]. Самая дешевая – шейкер из чистого серебра для приготовления лимонада – тянула на сто двадцать пять баксов. Я не шучу. Мне пришлось весь следующий месяц экономить на еде. С тех пор я не пью лимонад.
10 апреля
Не могу дождаться, когда же поделюсь с Мэнди отличной новостью.
Я. Ты представляешь, Стивен сказал, что эти эквадорцы двадцать второго июня заняты!
Мэнди. Знаю.
Я. Откуда?
Мэнди. Они будут играть на дне рождения моей кузины в Хамптоне. Спасибо скажешь потом.
Ух ты! Иногда Мэнди просто меня пугает!
11 апреля
Должно быть, Стивен сказал своей маме, что я никак не могу найти поставщика продуктов, потому что миссис Стюарт позвонила мне в семь пятнадцать утра и предложила помощь. Порекомендовала обратиться в компанию «Банкеты от Бетси».
Я горячо ее благодарила, от чистого сердца, пока она не обмолвилась, что эта фирма поставляет провиант Ассоциации кинологов. Я частенько наблюдала, как миссис Стюарт кормит Чаффи прямо со своей тарелки. Не удивлюсь, если «Банкеты от Бетси» кормят собак. А может, и их владельцев.
Не поймите меня неправильно. Ничего не имею против собак. Я смотрела фильм про Бенджи, где пес спасает похищенных детей, шесть раз. Но это не значит, что мне хочется есть собачью еду.
12 апреля
И они еще говорят, что у меня паранойя!
Вчера мы со Стивеном поехали к моим на ужин. Хотели побыть с семьей и обсудить некоторые детали свадебной церемонии.
Это был первый раз, как я видела бабушку после того несчастного случая с зубным протезом.
Когда мы приехали, бабушка направилась к двери с фишками бинго в одной руке и пачкой мелких купюр в другой. Я напомнила ей, что Стивен приехал поближе познакомиться с моей семьей, но милая старушка лишь улыбнулась: «Прости, дорогая, не хочу присутствовать при этом. Не люблю быть свидетельницей разочарования».
Что, простите?
И я слышала, как она, выходя из дома, прошептала на ухо Стивену: «Плохо, что ты не стал гомиком. Может, еще не поздно?»
Стивен только улыбнулся: ну ляпнула старушка по простоте душевной, в семье не без урода.
Эта терпимость, эта широта взглядов примиряет меня с мыслью, что Стива придется знакомить с дядей Руди, который считает рыгание милой шалостью.
Бабуля – настоящая заноза. И простота тут ни при чем. Не глупости льются из нее потоком, а яд.
13 апреля
Свадебный торт. Кулинарное воплощение нашей любви.
Лучше бы он был действительно хорош.
Как правило, свадебные торты выглядят отлично, но вкусом напоминают картон. Повара думают, что к концу праздника зрение у вас еще в порядке, а вкусовые рецепторы парализованы большими дозами алкоголя. Будь этот мир более совершенным, я попросила бы кого‑то из наделенных кулинарными талантами родственников испечь особенный многоярусный слоеный торт с клубникой. Увы и ах! Моя семья предпочитает готовые торты. Те, что нужно просто разогреть в микроволновке.
Так что я позвонила Бианке Шеппард. На ее свадьбах всегда подают восхитительные торты. Пропитанные, ароматные и очень красивые. Бианка сказала, что все их заказывала в «Кусочке торта», в Маленькой Италии[54]. Клянется, что цены там вполне приемлемы, не то что на свадебные платья.
Будем надеяться. Иначе здравствуй, дорогая подруга «Сара Ли»!
14 апреля
Сегодня на совещании в редакции обсуждали выпуск «Лица большого города». Мой выпуск.
Перед лицом всего коллектива я отчиталась, как идет работа. Рассказала о самых важных моментах каждого очерка, о том, что успели сделать авторы. В частности, всех заинтриговало сообщение, что пятое «лицо большого города», Ингрид Нарес, скандально известная драматическая актриса из Испанского Гарлема[55], предпочитает давать интервью в очках, но без рубашки.
После официальной презентации я поинтересовалась мнением коллег по поводу материалов на боковых врезках. Кейт предложила тест, позволяющий оценить отношение подчиненных к боссу. По десятибалльной шкале, где десять – «чрезвычайно довольны», а единица – «надеемся, он скоро сдохнет». Все засмеялись. Барри – громче всех.
Мило. Очень мило. Но возможно, как раз его она имела в виду.
15 апреля
Наконец мы хоть что‑то сделали!
Люси позвонила сказать, что племянница ее подруги из Висконсина замужем за поставщиком провизии и они живут в пригороде Нью‑Йорка. Вы сбиты с толку? Все просто: Джеб окончил школу кулинарного искусства. И готов работать за те деньги, которые мы можем предложить.
Да здравствует Люси!
16 апреля
Миссис Стюарт пригласила меня в следующие выходные посетить с ней и Кимберли ежегодный съезд кинологов. Чаффи будет участвовать в соревновании на приз «Лучшая сука». Уж не знаю, что это значит.
Почему мне стоит пойти:
• это прекрасный способ наладить отношения с будущей свекровью.
Почему мне не стоит идти:
• боюсь слишком тесных отношений с будущей свекровью;
• не люблю Кимберли;
• не настолько люблю собак.
Почему мне придется пойти:
• свекровь никогда не простит мне, если я не пойду.
В чем бы вы пошли на собачью выставку?
17 апреля
Сегодня ездила за город, встречалась с Джебом. Живет он в шикарном деревянном доме посреди леса, и я ожидала увидеть некое подобие Гризли Адамса[56]. Но нет. Джеб – белый мужчина средних лет, который носит косички‑дреды. Я застала его в огромной кухне. Он готовил салат для местного клуба садоводов – резал лук. Белки его глаз налились кровью, и я даже усомнилась, видит ли он что‑нибудь. Однако Джеб сразу перешел к делу: «Для справки, Эми: с твоим бюджетом не стоит рассчитывать на ризотто из лобстера и тыквенный суп‑пюре для девяноста человек. Конец истории. Но я ценю твое стремление сойти с проторенной дорожки: цыплята, медальоны из говядины и все такое. Предлагаю этнические мотивы, микс: кускус[57], тушеные овощи, сухофрукты, немного барашка. Конечно, твои гости не привыкли питаться орешками и ягодами, но это дешево. Кроме того, ты можешь потратиться на очень качественную баранину. На первый взгляд она стоит недешево, но это разумная цена. А сервируем так, что на тарелках будут картины Мане».
Моя мама, миссис Стюарт и Мэнди возненавидят этого парня. Я же оставила ему залог.
18 апреля
Мистер и миссис Стюарт изо всех сил пытаются установить мало‑мальски нормальные отношения. Ради детей. Очень мило. К несчастью, они рассматривают нашу свадьбу как фазу процесса мирного урегулирования.
Первый пункт их мирного договора, заключенного на полтора года, предусматривает совместный прием гостей (читай: совместное несение расходов) на репетиции нашего свадебного обеда. Миссис Стюарт выберет ресторан. Мистер Стюарт возьмет на себя половину расходов.
Пункт второй: брат Стивена Том не будет гостем на свадьбе. Он будет шафером.
Стивен в ярости. Я просто не поверила своим ушам. Том счастлив. Уже два раза звонил Стиву сообщить, что не наденет широкую ленту шафера через плечо.
Том, Митч и Ларри! Все равно что пригласить на свадьбу трех клоунов. Зачем платить за прием, если можно просто застрелиться?
19 апреля
Раз Том у нас теперь в шаферах, нужна еще одна подружка невесты. Хотела попросить Кэти или Паулу, но вновь вернулась к кандидатуре Аниты. Она – самое то, что нужно, какого бы мнения ни держалась на сей счет.
Сорок пять минут уговоров, просьба войти в мое нелегкое положение, наконец, тактичное напоминание о данном ею благословении («Возможно, твой брак и не будет столь печален») сделали свое дело. Анита сдалась.
Ладно, раз уж я собираюсь на цирковое представление, можно побыть одним из коверных.
Любовь – великая сила, не так ли?
20 апреля
Третья примерка. До главного дефиле моей жизни осталось каких‑то два месяца, а смотрюсь я так, будто вот‑вот рожу.
Каждый раз, когда Катрина рассказывает, как идет переделка, я готова заорать.
И бог свидетель, я похороню это платье, как только закончится свадебная церемония.
Мэнди достает вопросом, выбрала ли я платья для подружек невесты. Беспокоится, хватит ли времени подобрать аксессуары.
Невеста пойдет к алтарю босой, зато у подружки будет сногсшибательная сумочка.
И я решила: раз уж не могу разобраться с подвенечным нарядом, все заботы о платьях для подружек невесты переложу на Мэнди. Какая мне разница, будет ли она одета в одном стиле с Николь и Анитой? Пусть выберут такое, что им по душе и что можно потом носить. Желательно без рукавов и длиной до лодыжки.
Это должно порадовать Аниту. У нее красивые руки.
21 апреля
Наконец‑то я нашла время позвонить в «Кусочек торта». Они назначили пробу на шестое июня. Стивен пообещал пойти со мной. Я рассматриваю торт как символ нашего союза, поэтому важно, чтобы он нравился нам обоим. У меня аллергия на фундук (начинается крапивница), а у Стивена от мокко разыгрывается мигрень (напоминание об ужасных каникулах, проведенных с семьей в Цюрихе), так что нам надо быть поосторожнее. К счастью, мы оба любим клубнику.
22 апреля
Сегодня состоялся съезд кинологов. Вы знали, что собак поливают лаком для волос? На Чаффи его извели больше, чем используют все пожилые дамы на юге Флориды. Ну да, она была вся клейкая, но выглядела классно.
А когда вы в последний раз слышали, чтобы толпа хорошо одетых людей говорила что‑нибудь типа: «Какая очаровательная сука!» Не припомните? Тогда вам дорога в загородный клуб «Тысяча сосен»! Сюда пускают и негров, и евреев – захлопывают двери только перед носом собак‑бастардов без родословной.
Вообще эти шавки ценятся выше, чем я, например.
Вот только некоторые истины, что я сегодня усвоила:
(a) если миссис Стюарт окажется на тонущем корабле и ей будет позволено прихватить с собой в спасательную шлюпку лишь одного члена семьи, это будет Чаффи;
(b) Кимберли одержима одной страстью – к драгоценностям, Особенно тем, что ныне принадлежат мне;
(c) никогда не надевайте открытые туфли на собачью выставку.
23 апреля
Бианка Шеппард снова выходит замуж. Кто бы мог подумать! Я позвонила Мэнди, как только получила приглашение. Оказалось, Бианка свела знакомство с Джорджем Карсоном несколько месяцев назад в кабинете дерматолога. У Бианки – потница, а у Джорджа – экзема. Любовь неизбежна.
Кто знает, может, есть особый шик в том, чтобы выскочить замуж в пятый раз?
Свадебный прием состоится в Нью‑Йорке, в отеле «Марксон» (насколько я знаю, ценник там начинается с двенадцати тысяч баксов). И хотя эта свадьба пройдет всего за две недели до нашей, думаю, мы ни за что ее не пропустим. Приятно для разнообразия подумать о чужом бракосочетании.
24 апреля
Вот уже три недели мне не снятся эротические сны. Можно прекратить прием Анитиного снотворного хоть сейчас.
Такое облегчение! Хотя слегка угнетает мысль, что брак лишает нас некоторых удовольствий. Может, Анита права? Возможно, эти сны безвредны. Замуж‑то я выйду за Стивена. Разве это не лучшее доказательство верности? Велика ли беда, если во сне я занимаюсь сексом с кем‑то еще? Умаляет ли это мою любовь к Стивену? Разумеется, нет. Готова поспорить, Стивен с этим согласится. В конце концов, он тоже может помечтать о ком‑нибудь, если хочет. Я ни капли не буду беспокоиться по этому поводу. Если, конечно, он не станет мечтать о Луизе. Потому что фигурка у нее, черт возьми, как у Барби! Но это неважно. Стивен и эротические фантазии? О нет. Конечно, он любит секс. Очень, если честно. Но Стив не из тех, кто мечтает о нем.
Разве нет?
25 апреля
Официальный скандал. Сегодня в половине второго мне позвонил Джордж Гарриман, владелец компании «Ковры Гарримана» и одно из «лиц большого города». Он уже больше часа ждал меня в кафе «Парк‑авеню». А я знать не знала, что у нас запланирована встреча. Я горячо извинилась за возникшую путаницу, пообещала позвонить его секретарше и назначить новую встречу. Затем помчалась в офис и устроила Кейт головомойку. Напомнила, что материал о мистере Гарримане занимает центральное место в выпуске. Его время – это деньги, причем немалые. Он попечитель более двенадцати благотворительных организаций, региональный представитель Городской детской лиги и владелец крупнейшей в стране компании по выпуску ковровых изделий. Когда в следующий раз она позабудет предупредить меня о встрече, пусть выберет кого‑нибудь менее важного.