Казеннов А. С.
ЭПОХА
СОВЕТСКОГО
ПРОСВЕЩЕНИЯ
В БУРЖУАЗНОМ
ОБЩЕСТВЕ
Санкт–Петербург 2021
ДК
К
Казеннов А. С. Эпоха советского просвещения в буржуазном обществе / А. С. Казеннов. — СПб.:, 2021. — 291 с.
Сборник статей.
Под редакцией: Е. В. Куликова и В. Е. Лещука
Предлагаемая вниманию читателей книга посвящена важным актуальным проблемам: истории России, исследованию эпохи просвещения в Европе и проблемам просвещения в современной России. Эти проблемы сегодня интенсивно изучаются и имеют острый дискуссионный характер. Автор на большом историческом и политологическом материале актуализирует некоторые старые проблемы общественной и политической жизни России и ставит новые вопросы, направленные на выяснение противоречий современного общества. Предлагает пути решения некоторых назревших проблем современного российского общества.
Книга будет полезна и интересна тем, кто стремится словом и делом приближать возрождение советской власти в России, бороться за её прогрессивное развитие.
Издание осуществлено при поддержке Фонда Рабочей академии.
© Казеннов А. С., 2021
©, 2021
ISBN
Предисловие
Александр Сергеевич Казеннов — доктор философских наук, профессор, преподаватель Красного университета, преподаватель Университета рабочих корреспондентов, член Петровской Академии Наук и Искусств, член Рабочей партии России, сотрудник Фонда Рабочей Академии, научный консультант Российского комитета рабочих
«Понять, значит выразить в понятии» — эту фразу Александр Сергеевич произнёс на первой же лекции по философии на моём курсе в Пушкинском государственном университете. Это была моя первая встреча с ним. Эта фраза, принадлежащая Гегелю, на самом деле точное определение понятия понимания. Нельзя считать себя понявшим что–то, пока ты не смог выразить своё понимание на человеческом языке в научных понятиях.
С этой фразы, сказанной мне моим учителем, и началось моё собственное действительное образование.
Обращение к работам профессора А. С. Казеннова будет очень важно, для понимания современной российской действительности и изменения оной, они стимулируют дальнейшие поиски решения современных социальных проблем, зовут к практическому участию в решении задач общественного развития.
В. Е. Лещук
СОДЕРЖАНИЕ
История повторяется…............................................................................... 7
В. Путин на пути луи–бонапартизма..................................................... 9
1. Фальшивый Бонапарт.............................................................................. 9
2. Власть и судьба властителя, его рода и государства........................................ 17
3. А что теперь?....................................................................................... 35
4. А что в основе?..................................................................................... 47
5. Конец путинского луи–бонапартизма.......................................................... 65
Посылают….......................................................................................... 75
Допрос окончен, но не расслабляйтесь!.............................................. 81
Понять — значит выразить в понятии...................................................... 91
О субъективном факторе и субъектах революционной ситуации...... 93
Как она его выстрадала?........................................................................... 105
Так что же такое субъект?.......................................................................... 109
Что происходит в белоруссии?.......................................................... 131
Что тут можно сказать? Как это можно оценить?............................................. 134
Партийная система современной России и становление Рабочей партии России 141
Рабочая партия России............................................................................ 167
Борьба за создание партии рабочего класса в России...................... 169
Что имеется ввиду?................................................................................. 170
Старые русские вопросы в новых обстоятельствах.......................... 203
РПР — это партия свободного служения рабочему классу.............. 241
Эпоха Советского просвещения.............................................................. 245
Эпоха Советского просвещения завершается................................... 247
Эпоха просвещения: понятие и реальность..................................................... 247
Просвещение как подготовка общественных изменений.................................... 251
Эпоха нового советского просвещения......................................................... 263
Великий просветитель нашего времени............................................ 273
Дополнительные материалы................................................................... 289
Ссылки................................................................................................. 291
Сканы................................................................................................... 301
История повторяется…
В. Путин на пути луи–бонапартизма
Патриарх: Пострел окаянный!
Да какого он роду?
А. С. Пушкин. Борис Годунов
Статья[1] посвящена, с одной стороны, уникальному событию и уникальной политической ситуации в нашей стране, а с другой стороны, довольно типичной в истории ситуации, с которой мы сталкиваемся не первый раз: с тихим верхушечным государственным переворотом [2].
Фальшивый Бонапарт
Эта ситуация получила у историков название «бонапартизма», то есть формы правления в виде военной диктатуры, которая характерна для стран, только что вышедших из буржуазной революции или контрреволюции, и ими правит диктатор, облечённый абсолютной государственной властью без явной постоянной опоры на какую–то крупную политическую силу.
Эта диктатура является властью буржуазии, а её активной боевой массовой базой является мелкая буржуазия: во Франции первой половины ХIХ века это было крестьянство, у нас сегодня — нувориши разного свойства от спекулянтов до мелких и средних (по мировым стандартам) предпринимателей. Связывают эту форму обычно с первым императором Франции Наполеоном I Бонапартом, по имени которого она и получила название. Но всё–таки есть две формы бонапартизма.
Это, во–первых, Наполеон I Бонапарт, который выступил сразу же вслед за откатом французской революции в конце XVIII века — начале XIX века, установив не только единоличную военную диктатуру в форме империи во Франции, но и, фактически, укрепляя власть буржуазии, распространил её на половину Европы, везде устанавливая свои режимы, ставя у власти своих родственников и подчинённых в качестве королей, наместников и тому подобное. Его действенной социальной базой было мелкое парцеллярное крестьянство, только что получившее в собственность землю и жаждавшее земли за рубежами своей страны. Однако прочной основой была молодая хищная крупная французская буржуазия.
Но есть вторая форма бонапартизма, связанная с его племянником Луи Бонапартом, или, как его иногда называют, Наполеоном III, который правил во Франции после революции и контрреволюции 1848-1852 годов[3]. Революции 1848‑го года прошли в нескольких странах Европы, большинство из них закончились контрреволюционными откатами или компромиссами, в том числе и во Франции. И у власти оказался проходимец, можно сказать, авантюрист с младых ногтей, облечённый в военную форму — Луи Бонапарт. Он ещё в ранней молодости пытался сделать два наивных военных государственных переворота, за которые посидел в тюрьме. Видимо, у него было высокое самомнение и он считал себя призванным управлять Францией. Папаша у него был королём в Голландии, поставленным ещё Наполеоном, и он думал, что и он, как член династии, такой же умелец, гений, талант, и именно ему надо руководить Францией. Ну и, посидев в тюрьме, потолкавшись в партийных, публичных и властных кругах, он, видимо, набрался кое–какого опыта и сумел с помощью игры на авторитете своего «дяди» Наполеона I выиграть на президентских выборах во Франции в 1848 году. В 1851 году он распустил парламент, а через год объявил себя императором, как его «великий дядя» и тёзка. И вот этот установленный им режим также называется бонапартизмом. Но К. Маркс заметил о нём в специальном исследовании: «Восемнадцатое брюмера Луи Бонапарта»[4]: «Гегель где–то отмечает, что все великие всемирно–исторические события и появляются, так сказать, дважды. Он забыл прибавить: первый раз в виде трагедии, второй раз в виде фарса. Коссидьер вместо Дантона, Луи Блан вместо Робеспьера, Гора 1848-1851 гг. вместо Горы 1793-1795 гг., племянник, вместо дяди. И та же самая карикатура в обстоятельствах, сопровождающих второе издание восемнадцатого брюмера!»
Широкой социальной базой Луи было мелкое парцеллярное крестьянство, интенсивно разлагающееся на фермерство буржуазного типа и пролетариат. И в своём мировоззрении, и в своей политике, и даже в своих пристрастиях он не поднимался выше этого класса. Поэтому и его политика носит выраженный мелкобуржуазный характер. Поэтому же лучше эту форму выделять особо и называть луи–бонапартизмом. Он был первым президентом так называемой Второй республики. Для молодого человека это замечательная карьера. Управляй, развивай Францию, помогай её буржуазному развитию, осчастливь народ свой. Нет! Вместо этого Луи Бонапарт пустился во все тяжкие, стал разграблять свою страну, пировать со своими подельниками, со своей не партией, а такой сворой, которая его сопровождала и помогала ему в его делишках и бесчинствах. Парламентские партии он дурачит, стравливает друг с другом, они ничего не могут сделать, поэтому через три года он законодательное собрание вместе с этими партиями разогнал. Действительно, зачем и кому нужны партии, которые смотрят президенту в рот, соревнуясь в угодничестве? И ещё через год он объявил себя императором, и 18 лет, до 1870 года, этот бонапартик был вот таким мелкобуржуазным императором крупной французской буржуазии. Его императорство и его политические ходы хорошо описаны у Карла Маркса. Маркс вообще много жил и работал во Франции, посвятил Франции много работ и забот, много исследовательского времени, очень хорошо знал историю, текущую политику Франции, и написал несколько блестящих статей и брошюр, посвящённых революционным временам Франции. Ну и надо сказать, что Маркс рисует весьма отвратительный образ и этой личности, и способа её правления. В общем, складывается впечатление, что этот образ довольно точно схвачен, очень ярко обрисован и представлен в его судьбе, даже предсказаны некоторые моменты будущего этого императора. Убегая от судьбы, этот мерзавец втянул Францию в войну с Германией. Ограбленную и ослабленную в этот момент Францию немецкая армия прошла за две недели и остановилась перед Парижем, попутно разгромив армию императора в битве при Седане, после которой бонапартик добровольно сдался в плен. Он откупился, его отпустили в Англию, где через три года он бесславно умер. Это был позорный конец беспринципного наглеца с повадками картёжного шулера, который сам назвал себя императором, узурпировал императорскую власть и нагло проводил свою единоличную волю при помощи военных и сволочённых в фиктивную общественную организацию деклассированных элементов (под названием «Общество 10 декабря»). При этом он никогда не забывает о тех, кто его поставил у власти и чью диктатуру он проводит: крупных капиталистов.
В отличие от последовательного политика и гениального буржуазного стратега Наполеона I, «племянник» постоянно лавирует, всем всё обещает и всех обманывает, возвышает и опускает, покупает и предаёт, совершает перевороты и изображает из себя «великого дядю» и выдающегося императора. Но во всех своих ролях он остаётся жалким подражателем, солдафоном с кругозором и интересами мелкого буржуа.
В XX веке эта форма правления являлась неоднократно в военных диктаторских переворотах и режимах Африки и Латинской Америки.
И если приглядеться с этой точки зрения к политической ситуации в современной России, то, по сути дела, она во многом напоминает этот период в истории Франции середины ХIХ века, то есть режим, который при ослабленных революцией и контрреволюцией классах, при не устоявшихся ещё партиях, не может всерьёз опереться ни на одну из классовых сил (хотя, в конечном счёте, выполняет волю буржуазии в целом как господствующего класса). Путин также лавирует между политическими партиями, то создавая их, то резко сокращая, отчасти заигрывая с ними, отчасти издеваясь над ними или игнорируя их, а в конце концов, видимо, ещё и разгонит эти партии, как это сделал французский бонапартик. Как показала 20‑ти летняя практика путинских буржуа и политиков, толку от них нет ни ему, ни народу. Впрочем, они хороши для прикрытия «демократии». Они знают, что при малейшем сопротивлении они будут разогнаны, как и во Франции при луи–бонапартизме.
Власть и судьба властителя, его рода и государства
Царь (Годунов): Что ж говорят?
Кто этот самозванец?
А. С. Пушкин
Но, прежде чем перейти к этому основному моменту, надо сделать некоторое более общее пояснение о глубинной связи судьбы правителя с судьбой государства. Она состоит в том, что в таких ситуациях, когда случайная личность получает близкую к абсолютной государственную власть, её личная судьба очень тесно сплетается с судьбой государства, в котором она действует. Этим подобные ситуации и интересны. И наша ближайшая история, и нынешняя обстановка показывает вот такое тесное взаимодействие личной судьбы правителей и судьбы государства.
Казалось бы, В. В. Путин благополучно (по крайней мере, для себя и своих друзей по питерскому двору и коллег из ФСБ и правительства) правит страной 20 лет. Подходит к концу второе двукратное правление: первый раз он два президентских срока руководил нашей страной, второй раз завершает президентство, а в промежутке был премьер–министром, т. е. фактическим правителем был 20 лет. Но 20 лет на вершине власти — это ведь очень много. А в 2024 году это будет уже 24 года. Так долго правили не многие: только некоторые цари да Сталин, ну Брежнев в какой–то мере — 18 лет. У него уже пенсионный возраст, а скоро Владимиру Владимировичу будет 70 лет. Можно спокойно доправить положенный законом срок, отметить юбилей и с почётом уйти на заслуженную пенсию, как говорится, на заслуженный отдых, пожить спокойной пенсионерской жизнью. Но!..
Но, судьба, видимо, распоряжается иначе. Видимо, он находится в такой ситуации, личной и общественной, в которой ему так просто и душевно на пенсию, в счастливую спокойную старость, не выйти. То есть, как поётся в одной песне: «покой ему не по карману», спокойное пенсионерское счастье ему не грозит. Видимо, ему грозит нечто иное… И в этом смысле он напоминает Бориса Годунова на вершине государственной власти:
… «Достиг я высшей власти.
Шестой уж год я царствую спокойно.
Но счастья нет моей душе …
… Напрасно мне кудесники сулят
Дни долгие, дни власти безмятежной –
Ни власть, ни жизнь меня не веселят;
Предчувствую небесный гром и горе.
Мне счастья нет …» [5]
Пушкинский Годунов здесь предчувствует свой трагический конец и свою несчастную судьбу! А его враги готовят ему его судьбу как реализацию их сознательного намерения и субъективной цели. Григорий Отрепьев говорит: «И не уйдёшь ты от суда мирского, как не уйдёшь от божьего суда». То есть себя он мыслит, ни много — ни мало, как проводника божьей воли, суда и рока. А Польша и её король Сигизмунд у него в помощниках. Вот и В. П., наверное, предчувствует «небесный гром и горе», если затеял на старости лет такую сложную «рокировочку», как говаривал первый президент России. А тут ещё и коронавирус некстати (или кстати?). Что ж, эти глухие раскаты стихии уже слышны, а многие краснобаи и старатели либерализма уже предсказывают ему скорый суд, правда не небесный, а Гаагский. А кто же будет «проводником божьей воли»?
В случае с Луи Бонапартом эту роль выполнил парижский пролетариат, а помощниками были Германия и её кайзер Вильгельм I с Бисмарком. Луи убегал от раскатов революционного грома, раскатившегося уже в 1870 году. Историк пишет: «Стачечное движение нарастало… Всё расползалось по швам. Луи Бонапарт решил прибегнуть к испытанному средству: к плебисциту, к опросу населения. Вопрос был поставлен так, что плебисцит с самого начала представлял собой ловушку: одобряет ли народ изменения, внесённые в конституцию…? А все изменения были с либеральным уклоном».[6] Этот опрос в мае 1870 года дал почти 20% против конституционных поправок императора (интересно, что опрос по изменению Конституции Российской Федерации в июне 2020 года дал похожие цифры — 21% ответили «Нет»[7]). Народ не успокоился, тогда он побежал от судьбы дальше: «Наполеон обратился к средству, в котором ищут спасения все гибнущие, гнилые режимы, когда они начинают чувствовать, что почва под их ногами колеблется. Внешняя война, которая должна всех увлечь и объединить вокруг существующей власти…»[8]
Но напрасно пытаться убежать от судьбы. Война началась 19 июля 1870 года, а уже 2 сентября он вместе с маршалом Мак–Магоном он оказался в плену. Причём он сам позорно сдался в плен германскому правительству: «отдал шпагу» (Генерала a la Napoleone из него не вышло, вышел, как и во всём, только жалкий эпигон!). А уже 3 сентября революционное движение разлилось по улицам Парижа.
18 марта 1871 года оно завершилось восстанием и победой Парижской Коммуны, которую приветствовал Первый Интернационал — Международное товарищество рабочих.
У Годунова были основания задуматься о судьбе именно на шестом году царствования над проблемами государства, над судьбами своей семьи и своей собственной. Пушкин, как глубокий исследователь судеб, связывает последующее развёртывание судьбы Годунова с убийством наследника — царевича Димитрия, с действием совести, в которой, по слову самого Бориса, если:
«… пятно,
Единое, случайно завелося,
Тогда — беда! Как язвой моровой
Душа сгорит, нальётся сердце ядом,
Как молотком стучит в ушах упрёк,
И мальчики кровавые в глазах…
И рад бежать, да некуда… ужасно!
Да, жалок тот, в ком совесть нечиста».
Для поэта, писателя, тем более для драматурга конфликт в совести — это достаточное основание дальнейшего постижения судьбы героя. Тем более, что Пушкина к этой мысли подводит его старший товарищ — историк Н. М. Карамзин, у которого Годунов характеризуется как «томимый душевным гладом и желал, чего не имел»: «… кружась на высоте, куда не восходил дотоле ни один из подданных в Российской державе, Борис смотрел ещё выше и с дерзким вожделением: хотя властвовал беспрекословно (выделено нами. — А. К.),но не своим именем; сиял только заимствованным светом; должен был в самой надменности трудить себя личиною смирения, торжественно унижаться пред тению царя и бить ему челом вместе с рабами»[9]. (Очень художественно! Александру I Романову, заказчику, должно было очень понравиться).
Историк считал, что «сей алчный властолюбец видел, между собою и престолом, одного младенца безоружного, как алчный лев видит агнца!.. Гибель Димитриева была неизбежна!»[10] (Явный перебор. Это уже говорит не историк, а художник: прямо–таки поэзия!). И дальше подробно излагает реализацию злодейского замысла с деталями, как будто злодейство совершалось при свидетелях со свечами: его мамками, няньками, родственниками и охранниками. Всё–таки опыт подсказывает, что злодейства такого рода совершаются тайно, а концы прячутся глубоко. (Скажем, так до сих пор и неизвестно толком, кто убил юношу Ивана VI Романова, хотя кивают на Екатерину II. С нею же связывают и смерть Петра III Романова, хотя и неуверенно. Да, было где развернуться талантам Карамзина и Пушкина!). Тем более в Угличе — этой глубинке даже в наше время. И Годунов, многоопытный политик к этому времени (май 1591 года), открыто казнивший и ссылавший враждебных представителей даже древних боярских родов (например, тех же Шуйских), мог бы, при желании, глубоко спрятать концы преступления. Но оно было сделано дерзко, почти демонстративно, почти с вызовом, и если не случайно, то с явным расчётом на скорое расследование и публичность? И зачем такая публичность нужна Годунову, успешному властителю и при Грозном и при Фёдоре? При живом 34‑летнем царе Фёдоре — старшем брате Димитрия, ожидавшим в ту пору наследника (родилась наследница, позднее умершая). Причём младший брат Димитрий не считался по закону наследником, так как был сыном от шестой (незаконной по тем канонам) жены Грозного — Марии Нагой? Ради скандала и подозрений?
Поэтому скорее правы те более поздние историки, которые сомневались в виновности Годунова: М. Погодин, Н. Костомаров, Е. Белов, С. Платонов, Н. Коняев и другие. Интересно опубликованное в Англии, ещё до смерти Димитрия, замечание путешественника Флетчера: «Но, как слышно, жизнь его находится в опасности от покушения тех, которые простирают свои виды на престол в случае бездетной смерти царя»[11]. Годунов у него не называется, а речь идёт о нескольких лицах, будущих борцах за корону, составлявших уже готовые для заговоров группировки как политические партии. Это, по крайней мере, две «худородные»: Годуновы и Романовы, и две родовитые боярские: князья Шуйские и князья Мстиславские с Голицыными. Таким образом, анализ должен исходить из факта наличия в это время по крайней мере четырёх партий, (возможно!) заинтересованных в смерти «наследника». Поэтому современный историк и воинствующий христианин сделал сегодня глубоко обоснованный вывод: «Годунов прекрасно понимал, что любое происшествие с царевичем Дмитрием враги используют для его дискредитации, и, учитывая это, правильнее будет сказать, что едва ли был на Руси ещё один человек, которому бы смерть Дмитрия была так невыгодна, как Годунову…»[12]
Но нам — не поэтам эпохи феодализма и не потомкам бояр, а трезвым научным людям XXI века, — сегодня ясно, что у главного помощника царя Ивана IV и всесильного успешного фаворита при царе Фёдоре, было и без того достаточно много проступков, за которые Господь оставил его без своего попечения, а архангел Гавриил не пустил в царствие небесное. Более того, сегодня понятно, что это были не случайные отдельные проступки против своей совести, а следствия острейшей борьбы двух растущих служилых боярских родов (Романовых и Годуновых) за преемственность (транзит по–теперешнему) власти, уходящей от старого дружинного боярства к новому, нарождающемуся служилому и поместному дворянству. Но старое боярство также озабочено транзитом: их роды хотят сохранить власть за своим сословием, хотят сохранить привычное социальное положение и политический строй государства, не пустить худородных на престол. Из проступков в этой многоплановой борьбе и возникает судьба и новых бояр Годунова и Романовых, и старых: Шуйских с Мстиславскими (последний: из рода Гедиминовичей, глава Семибоярщины), и других, как сложное переплетение следствий прошлых проступков и новых поступков, предопределённых старыми проступками. Два худородных семейства находятся в теснейшем взаимодействии: при взаимной поддержке в борьбе с родовитыми боярами, они, в то же самое время, состоят в смертельной вражде друг с другом из–за влияния на царей и претензий на царскую власть. При Грозном сильнее был царский «любимый шурин» из романовского семейства, а при Фёдоре сильнее стало семейство царского «любимого шурина» Годунова. И эта перемена вызвала, видимо, глубокую зависть и ненависть первых, особенно после избрания Годунова на царство. А тем более, когда в 1602 году умерли (?) в ссылках братья старшего из Романовых: Александр Никитич, Михаил Никитич и Василий Никитич.
Понятно, что внешне братья не подавали вида, что враждуют с царём, и изъявляли послушность, а внутренне?.. В такой же дружбе–вражде были и старые боярские роды: патриотические Шуйские и пропольские Мстиславские. Шуйские также пережили ссылки, а Мстиславский позднее был пострижен в монахи, как, впрочем, и Фёдор Никитич Романов — будущий патриарх, назначенный Лжедмитрием II (?!), и отец первого царя Михаила Фёдоровича Романова. Но это дела личные, семейные. А вот судьбы четырёх вождей тесно связаны между собой и с судьбой государства: так или иначе, но все они побывали царями или правителями.
Так или иначе, но сами их сословия были расколоты в‑себе по отношению к Западу. Не только бояре, но и многие крестьяне и казаки выступили на стороне пропольских лжедмитриев. Поэтому можно сказать, что раскол русского общества на «славянофилов» и «западников» начался не в XIX веке в среде философов и историков, а вместе с воцарением Романовых. Потом он только усугубился церковным расколом в 1650‑х при внуке Филарета, и только усиливался до начала XX века. А с XVIII века он отражался и в индивидах династии: четверть–немцах, полу–немцах и чистых немцах. Поэтому борьба родов в начале XVII века не могла не отразиться на судьбе общества и государства. В этой борьбе погибло много людей, она привела к первой великой смуте, но победителями в этой борьбе оказался плодовитый род Романовых, вышедший из Германии и благословлённый и поддержанный католической Польшей. И им, в конце концов, также была выгодна смерть Димитрия и обвинение в ней первого избранного царя Годунова; независимо от того, убил ли кто–то Димитрия или это была трагическая неосторожность мальчика. Так что вполне возможно, что это была чья–то «многоходовочка», как говаривал разрушитель последнего приюта семьи Николая Романова (Дома Ипатьева) и захоронитель «царских останков» семьи последних Романовых и самой Великой России, в форме СССР сбросившей, наконец, иго Романовых. Но поскольку историю тогда переписывали сами Романовы, то их придворный историк Н. М. Карамзин (спасибо ему, светлая память!) всё описал правильно, как и пишут обычно историки победивших эксплуататорских классов и властителей.
Так же и А. С. Пушкин (не в укор ему будь сказано!), как барин, имевший боярскую родословную и придворный чин у, да ещё друг Н. М. Карамзина, волей–неволей тяготел к стороне обвинения в борьбе Романовых с Годуновыми. Но ситуацию он показал правильно, что видно и из его понимания сути социальной борьбы того времени (об этом чуть ниже).
Мы–то сегодня хорошо понимаем, что у Б. Годунова были довольно глубокие объективные причины для пессимистических настроений и ожиданий именно на шестом году правления (в 1603 году). Первая и главная: началась третья подряд голодная (из–за суровых неурожаев) осень: в мае 1601 года начались дожди и шли, не переставая, более двух месяцев, а в середине августа пошли ещё и снега; то же продолжалось и в следующие два года — 1602 и 1603. Вторая (беда не приходит одна): на этой почве в 1602 году восстали крестьяне под руководством Хлопка; волнения продолжались два года и охватили 20 уездов. В завершение они пошли на Москву, но в жестоком бою были разбиты войсками Ф. Басманова. Боярин погиб, а Хлопок ранен, схвачен и казнён. Это восстание было не «бессмысленным и беспощадным русским бунтом», а правильной народной реакцией (Исполать!) на дальнейшее закрепощение (а часто и закабаление) крестьян указами Годунова 1601 и 1602 годов о запрещении переходов крестьян между хозяйствами. А тут ещё, в‑третьих, усилился уже ранее прошедший слух, будто царевич Димитрий чудесным образом спасся. Ну и смерти братьев–удальцов Романовых в 1602 году, как и ссылки Шуйских тоже не добавляли покоя совести Годунова. Так что, как говаривал другой великий поэт:
«И вечный бой! Покой нам только снится
Сквозь кровь и пыль …» [13]
Тут и у самого здорового человека не только психика перенапряжётся, но и сердце, и весь организм. Тем более что Годунов уже давно жаловался на здоровье. Так что естественно или не вполне, но через два года этот великий, но не вполне удачливый, правитель умер, как и царь Грозный, от апоплексического удара (инсульта по–современному). Жену и двоих детей его, можно сказать, сразу сгубили. Сына практически сразу убили как наследника, дочь изолировали. Династия прекратилась, не успев начаться: сын был на троне менее двух месяцев. Каков же итог борьбы и преобразований Годунова?
Итог тот, что при всём патриотизме, таланте, трудолюбии и радении о государстве, при признанных обществом прошлых заслугах, при высочайшем рейтинге на выборах, Годунов не разрешил социального и политического (династического) кризиса, поскольку разрешал его в пользу бояр и служилого сословия, а не в интересах «работных людей». Эта политика столкнула его и с крестьянами, и со старым боярством, и с новым боярством. И ему было не опереться ни на тех, ни на других, ни на третьих. Его свергло старое боярство, заодно с которым на этой стадии смуты выступали Романовы. Но глубинной причиной смуты и борьбы с Годуновым было ухудшение экономического положения «работных людей», особенно крестьян, их борьба и борьба против них. И Пушкин понимал это:
«Царь (Годунов):
Не род, а ум поставлю в воеводы,
Пускай их спесь о местничестве тужит;
Пора презреть мне ропот знатной черни,
И гибельный обычай уничтожить.
Басманов:
Ах, государь, стократ благословен
Тот будет день, когда разрядны книги
С раздорами, с гордыней родословной
Пожрёт огонь.
Царь:
День этот недалёк;
Лишь дай сперва смятение народа
Мне усмирить » [14] (Выделено нами — А. К.)
Отсюда хорошо видно, что поэт видел и главную политическую силу, которую все бояре презирали, а на самом деле использовали все партии господствующего класса. И более того, Александр Сергеевич показал, что это самое новое (служилое) боярство (и самое из них близкое к царю: образ Басманова, сына пленителя Хлопка) предаст своего вождя сразу же, на второй день после его ухода. И молодой Басманов без малейшей заминки перешёл на сторону самозванца. Так было и с Наполеоном I, и со вторым, и с Николаем II, и со всеми диктаторами, отрывавшимися от трудящихся классов населения.
Годунов много делал подачек разного рода людям. Это и «защита вдов и сирот», и «забота о нищих», и «широкая благотворительность во время голода и пожаров»; но это было «лишь паллиативом в народных нуждах…», «Упадок же промышленности и торговли действительно доходит в то время до страшных размеров»[15]. История повторяется… Да, все эти подачки хороши и красивы, даже необходимы в той ситуации, но этого мало для устойчивого развития страны, а следовательно, и для достойной судьбы людей и правителей…
И Россия погрузилась в ещё более суровую смуту, приведшую к многочисленным казацким, крестьянским (под руководством Ивана Болотникова) и другим (П. Ляпунов) народным выступлениям, к национальному предательству многих бояр, к гражданской войне и, наконец, к польскому завоеванию, в ходе которого сформировалась победа Романовых в борьбе за государственную власть. Причём старший Романов при первом Лжедмитрии стал митрополитом, а второй Лжедмитрий сделал его патриархом (!?). Потом, побывав в (и под арестом) в Польше, он проявил чудеса PR‑мастерства, оттеснив вождей Нижегородского ополчения и спасителей Отечества — князя Пожарского и гражданина Минина — от верховной власти, протолкнул вместо себя в цари своего малолетнего отпрыска Михаила (расстроенный Кузьма Минин вскоре умер). Он всегда голосовал в пользу поляков, а его младший брат (член в составе Семибоярщины) был сидельцем в осаждённом Кремле вместе с польским гарнизоном. Так что эта часть жизни Романовых ещё значительно не доисследована. И в ней, наверное, ещё много интересного…
Так что и жизнь, и судьба, и наследие Годунова глубоко трагичны, как трагична и история России после Рюриковичей…
А что теперь?
Шуйский:
Кто ж он такой? Откуда он?
А. С. Пушкин
Также, собственно говоря, и Владимир Владимирович Путин, достигший высшей власти в 2018 году: его второй раз без проблем избрали президентом. Апогей карьеры! Рейтинги высокие! Куда ещё выше? А после 2024 года отдыхай, наслаждайся плодами дел своих!
Но нет, ему неймётся, он вдруг затевает крупные реформы, которые скорее напоминают очередной тихий административный государственный переворот: хочет изменить конституцию (как Луи Бонапарт) или обнулить своё президентство (Или заделаться императором как француз?). И всё для того, чтобы удержаться у власти, осуществить транзит власти в свою пользу после 2024 года, когда истечёт законное время. И это не первый и, видимо, не последний такой государственный переворот в буржуазной России. Скажем, среди последних таких переворотов можно вспомнить Горбачева и Ельцина. В марте 1990 года, когда под первым зашаталось кресло, он решил укрепить свою власть и создал антиконституционный, антигосударственный пост президента СССР, а при нём Президентский совет. И думал, что он этим укрепит свою власть, избежит изгнания из партии и из государственной власти, и будет спокойно рулить дальше. А на самом деле вырыл себе яму. Бежал, гонимый народом и подгоняемый Раисой Максимовной. Но от судьбы не убежишь… Судьба, понимаемая как возможность, говорит Гегель, есть бегство от судьбы.[16]
В октябре 1993 года громкий антиконституционный переворот и террористический акт против конституционной высшей власти совершил другой первый президент — президент России, потерявший разом симпатии даже массы мелкобуржуазных демократов и интеллигенции, кроме подписантов «письма 42‑х».[17]
И дальше побежал, гонимый судьбой, но поддерживаемый Наиной Иосифовной, прикрывая свои прежние преступления новыми, ещё более крупными. Но это бегство и есть тенета судьбы, в которых преступник запутывается и приходит к закономерному концу. Поэтому из этого бегства от судьбы ничего не получается, кроме самой судьбы, и этим бегущие только ещё глубже роют себе яму и в этой яме гробят и свою судьбу, и судьбу партии, и судьбу государства, а в конце концов себя и своих близких.
Через полтора года после пришествия первого президента СССР не стало ни партии КПСС, ни президента СССР, ни самого СССР. Он сам, как мелкий шулер, напакостил и убежал из власти. И партия Ельцина тоже практически сразу после выборов в 1991 году президента России распалась, и все создаваемые им партии оказались несостоятельными. Как хорошо сформулировал известный косноязычный острослов Черномырдин: «Какую партию мы ни создаём, всё получается КПСС». Он забыл уточнить: КПСС эпохи Хрущёва–Горбачёва. И оба первых «президента–коммуниста» сбежали со своих постов под страхом табакерки.[18]
И с тех пор мы пребываем в таком вот состоянии разрушения — катастрофы, сравнимой с той первой великой смутой 1600‑х годов. Но, надо сказать, это «стабильное» гайдаро–черномырдинское крушение всё–таки в какой–то мере, приостановил Владимир Владимирович Путин в 2000 году. Нужно отдать ему должное, что он остановил тогда распад уже самой России, приостановил массовую безработицу, приостановил галопирующую двузначную инфляцию, приостановил массовые длительные невыплаты зарплаты, остановил рытьё долговой ямы, приостановил многомиллионное вымирание населения в мирное время, прекратил открытую гражданскую войну. Поэтому мелкобуржуазные обыватели благодарны ему за это, избирают его уже много раз подряд в президенты. Они не понимают, что ельцинско–черномырдинскую политику «стабильности» он заменил политикой «оптимизации»: остановил болезнь в острой форме, переведя её в хроническую. Этим он успокоил и олигархов, и мелкую буржуазию, и обывателей, а также оправдал надежды Ельцина и Клинтона, выполнив обещания «семье». Поэтому и рейтинги его были всё время высокие… Поэтому же нет ничего глупее и пошлее, чем визги тупой либерально–компрадорской оппозиции о «нечестных выборах», о «подделке избирательных бюллетеней», о «непрозрачных выборах» и тому подобное. Тем более что они сами привели его вместе с американским холуем Ельциным к власти. Ведь даже в благоустроенном буржуазном обществе обыватели идут на выборы с господствующим в обществе, а значит и в головах, буржуазным сознанием. Поэтому они, в массе своей, естественно голосуют за буржуазных кандидатов в президенты. Претендент–коммунист не может победить на выборах президента ни при каких усл