Проснулась я рано и, сев на первую электричку, отправилась к родителям. Им еще вчера позвонила и предупредила, что приеду, так что они меня ждали. Конечно не только меня, но и Николая, но я по телефону ничего не стала говорить, расскажу при встрече.
День сегодня хоть и был солнечным, но мороз крепчал с каждым часом. Кутаясь в свой теплый пуховик и варежки на меху, я задремала, прислонившись головой к стеклу, сказывалась усталость и стресс.
Проснулась я резко, словно от толчка в плечо. Окинула полупустую электричку и, ничего подозрительного не заметив, опять прикрыла глаза. Но вновь уплыть в сладкую дрему не успела, услышав хрипловатый старческий голос, спрашивающий меня:
- Можно составить вам компанию, девушка?
Распахнув глаза, я с испугом уставилась на старенького сморщенного старичка с миниатюрными лосиными рогами, большими карими глазами навыкате и белой бородой, в которой проглядывали светло-салатовые зеленые волоски.
- Ч-что? - заикаясь, спросила я.
- Спрашиваю, не против ли вы - подопечная высшего инкуба, уважить меня приятной компанией и хорошей беседой? - усаживаясь напротив меня, проскрипел старичок.
Я еще раз оглядела электричку, посмотрев на несколько пассажиров, что сидели совсем близко и, не заметив на их лицах ни испуга, ни удивления (они вообще не обращали на нас никакого внимания), перевела ошарашенный взгляд на незваного собеседника.
- А как...? - начала я вопрос, махнув в сторону пассажиров электрички рукой.
- Обычный отвод глаз и полог тишины, - улыбаясь беззубой улыбкой, ответил мне иномирянин. И откинувшись на спинку сидения, продолжил, переходя на "ты". - А тебе разве, девица, твой опекун не рассказывал, как все у нас устроено?
- Нет, он вообще ничего не рассказывал, - зло процедила я, - дел у него много.
- Ну, - поглаживая свою бело-салатовую бороду, протянул старичок. - Тогда я тебе поведаю.
Пока мой неожиданный просветитель устраивался удобнее, я рассматривала его внимательней.
Его кожа оказалась не морщинистой, как я сначала подумала, а из древесной коры светло-коричневого цвета, одежда на угловатом теле висела как на вешалке, а на ногах не было никакой обуви, зато они были густо покрыты зеленым мохнатым мхом.
- Скажите, а вы кто, дедушка? - спросила вежливая я.
- А я - древень, - ухмыляясь по-доброму, ответил старичок. И видя, мое недоумение, пояснил. - Это леший, по-вашему.
- А что вы так далеко от леса делаете? - удивилась я.
- Так ездил к правнучке своей единственной в гости. Она ведь сама ни за что не приедет, - печально вздохнул древень.
- А как же она без леса живет? И кто она? - полюбопытствовала я.
- А она наполовину только дриада, а на другую половину - темная. И ей близость леса не особо нужна. - Все также грустно ответил древень. А потом, встрепенувшись, словно прогоняя печальные мысли, спросил, - Ну, надо тебе объяснять или потом у своего инкуба спросишь?
- Конечно. - Поспешила согласиться я, решив, что потом в книжке, которую должен мне принести Денис, посмотрю, кто есть кто. Тем более лучше узнать о степени своего попадания от разных существ, чтобы можно было сравнить и сделать правильные выводы. - Неизвестно еще, когда я его увижу.
- Ну, слушай, красна девица... - начал, было, леший.
Но продолжить я не дала, протянув руку, представилась:
- Меня Викой звать.
- Виктория - победа значит. - Очень бережно пожимая мою ладонь, усмехнулся древень. - А меня Кузьмич зови. Или дедушка Кузьма.
- Продолжайте, дедушка Кузьма. - Улыбнувшись, попросила я.
- Так вот слушай, внучка, - немного растрогавшись, продолжил древень, отчего его выпуклые глаза стали влажными и стали напоминать оленьи. - К тебе сейчас никто из "наших" без твоего разрешения или согласия твоего опекуна приблизиться и заговорить не может. Все должна спрашивать разрешения, как я недавно. Иначе это будет считаться оскорблением твоему покровителю, и он сможет вызвать на смертельный поединок провинившегося.
"Как замечательно" - подумала я. - "Не будут приставать всякие синеглазые брюнеты. Или будут?"
- Никто не может также использовать тебя в качестве пищи, кроме твоего покровителя. - Продолжал наставительно дедушка леший.
- Ага, хрен ему, - вырвалось у меня мысль вслух, и я с ужасом уставилась на своего собеседника.
- Вот оно что, - задумчиво заметил древень, лукаво смотря на меня своими глазами. - А ну-ка, внучка, расскажи, как тебе метка досталась?
Ну, дважды меня просить не надо было. В душе все накипело, а тут такой добровольный слушатель появился, грех не воспользоваться. Я и рассказала, что Крис обманом и шантажом поставил на меня свою метку и, ничего не объяснив, уехал за границу.
Рассказала также о предательстве экс-жениха и его грустной истории. Слова лились с моих губ сплошным потоком, словно вода из прорвавшейся плотины. Я сама себя не понимала. В рассказе перескакивала с одного на другое, но мудрый старичок не перебивал и ничего не спрашивал, позволяя словам вместе с накопившейся болью и обидой выйти из меня.
Когда я наконец-то выговорилась, оказалось, что мы подъезжаем уже к моей станции, и мне надо выходить. А так не хотелось, ведь мне попалось единственное сверхъестественное существо, готовое выслушать, а главное ответить на мои вопросы, не требуя от меня ничего взамен.
- Спасибо, - переведя дыхание от столь эмоционального монолога, поблагодарила я. - Но мне пора выходить.
- Мне тоже, - поглаживая бородку, встал со своего места леший. - Я провожу тебя.
- Дедушка Кузьма, я вам признательна очень, но не будет ли для вас тяжела дорога? - подавляя вспыхнувшую радость, ответила я, следуя следом за тяжело шагающим старичком.
- Не беспокойся, внучка, - прохрипел древень, - сейчас через лесок пойдем, и я вмиг взбодрюсь.
- Ну, хорошо, - с сомнением протянула я. - Пойдемте.
Выйдя на перрон, мы обошли облупившийся зал ожиданий, в мутных стеклах которого еле проглядывались силуэты ожидающих людей, и, не спеша, направились в сторону виднеющегося морозного леса, что находился по обеих сторонам от здания.
Голые ветки деревьев были усыпаны крохотными блестящими иголочками морозного инея, а на мохнатых лапах елочек недавно выпавший снег повис тяжелыми белыми шапками. Гулкий стук от колес электрички уже затих, и мне теперь казалось, что я попала в сказку.
Снег мягко хрустел под ногами, холодный ветер, что вымораживал с утра теперь стих, а леший, неслышно шагающий впереди, лениво потягивался, разминая плечи, шею и прогибаясь в спине.
- Ну, как? Нравится в моем лесу? - хитро улыбаясь, спросил старичок.
- А разве вы здесь живете? - и под недоуменно-удивленным взглядом пояснила, краснея, - я подумала, что вы только из-за меня сошли с электрички.
- Нет, Вика, - все еще улыбаясь, ответил древень, - это мой лес. Моя сила, мой дом. Здесь живет почти вся моя многочисленная семья.
- Да? - озираясь вокруг, изумилась я.
- Да, - поглаживая бороду, ответил старичок. - Пошли, провожу, а то родители станут волноваться, если ты сильно задержишься.
Я лишь согласно кивнула и поспешила за старичком, который сейчас двигался, как молодой спортсмен.
- Послушай меня внимательно, внучка, - ожидая, когда я догоню его, начал Кузьмич. - Кристиан Аверс - не самый плохой выбор покровителя. Я больше скажу - он самый лучший.
Я вскинулась было возразить, но мне не дали.
Мягко похлопав меня по руке, старичок продолжил:
- На данный момент существует три самых сильных существа в твоем округе равных друг другу по силе. Это Кристиан Аверс - высший инкуб, Васильев Левс - василиск и темный - Дориан Метт. То, что тебя бы все равно нашли и клеймили - это вопрос времени. Я вообще удивляюсь, почему тебя так долго никто не находил.
- Наверное, из-за Никаса и Каталины, - тихо произнесла я, думая о его словах.
- Ах, да. Скорее всего, ты права. - Задумчиво почесывая бородку, в которой салатовых прядок стало на порядок больше, сказал древень. - Ну, так вот. Кто-нибудь из существ, найдя тебя, либо рассказал о тебе Совету за существенное вознаграждение, либо оставил себе, сделав пленницей в каком-нибудь роскошном подвале далеко за городом, не ставя клейма, либо шантажировал тебя жизнью твоих родных и близких людей. Кстати, василиск с темным, так бы и поступили. Кристиан же, пусть и обманом, поставил на тебе метку и еще ничего с тебя не требовал, ни к чему не принуждал, жизнью родных не угрожал.
- Но все равно мог бы спокойно все объяснить и предоставить право выбора, - не сдавалась я.
- А ты бы ему поверила? И даже если бы поверила, то сразу бы согласилась? - лукаво поинтересовался леший.
Я задумалась. Вот ведь действительно, если бы поверила его словам, то соглашаться не стала бы. Может со временем, узнав его лучше, я и дала согласие на клеймо, но не сразу.
- А пока ты бы раздумывала, начали бы действовать темный и василиск, - словно прочитав мои мысли, сказал старичок.
- Но что им помешает теперь навредить моим близким, для того чтобы заставить меня сменить опекуна? - взволновано спросила я.
- Не что, а кто, - поправил меня старичок. - Это теперь заботы Кристиана.
- Он что и на моих родителей клеймо поставил? - испугано воскликнула я.
- Нет, что ты, - хрипло засмеялся леший, - просто поставит свою защиту. Но какую защиту он тебе сам потом объяснит. Я не знаю, что он выберет.
Так не спеша мы добрались до первых дачных домиков. Тепло попрощавшись с древнем, я поспешила домой.
Дом, в котором прошло мое счастливое детство, встретил меня жарким теплом, который ощущался намного острее с мороза, аппетитными запахами жареного мяса и сдобной выпечки и радостными, нежными объятиями любимых родителей.
После того, как мы пообедали (первое правило моей мамы: не задавать никаких вопросов, пока гостя не накормят), родители начали расспрашивать, почему не приехал Николай. Ведь когда я только зашла в дом, они конечно спросили, но я лишь махнула рукой, сказав, что позже расскажу.
И это позже наступило. За чашкой чая с моим любимым "Наполеоном", я рассказала, что Николай обманывал меня и что у него есть другая.
Папа на это сказал, что у кого-то кое-что лишнее, и ему надо поспособствовать от этого "лишнего" избавиться в срочном порядке. Мама лишь приобняла за плечи и сказала, что невелика потеря, и я найду себе жениха еще лучше.
На эти слова я лишь горько усмехнулась. Ну да, кажется, уже нашла.
Но мама поняла все по-своему, сказав, что сначала всем девушкам кажется, что это конец света, но время лечит и потом оказывается, что все произошло только к лучшему.
Я не стала ее переубеждать и доказывать, что стало еще хуже. Зачем портить заботливым родителям настроение, которое и так испорчено новостью о разбитом сердце любимой и единственной дочери.
Мама предложила пожить у них, и я с радостью согласилась. Не хотелось мне видеть никого и тем более возвращаться в ту квартиру.
За эти два дня я наконец-то выспалась, наелась вкусной домашней еды и выпечки, искупалась в любви и заботе родителей и пообщалась с дедушкой Кузьмой. Он много рассказал мне об их сообществе, поведал о классификации существ, самых распространённых в нашем округе и о том, какое место в ней сейчас занимаю я.
В общем, в город я возвращалась в боевом настроении. Как говорится: если не можешь изменить ситуацию, то измени отношение к ней. Что я собственно и сделала.
В квартире была идеальная чистота, что меня очень насторожило. Никогда бы не подумала, что Каталина такая чистюля. Ведь когда она была Капризкой, я за ней особой чистоты не наблюдала.
Я прошлась по всей квартире, не раздеваясь. Так, на всякий случай. Вещей Николая и всех мисочек и лоточков кошки нигде не было. Шкаф стоял полупустой, даже грязного белья не было в специально-предназначенном для этого ящике.
Я в недоумении присела на край дивана, и тут передо мной из воздуха появился темно-коричневый пухлый меховой комочек с темно-синими белками глаз без зрачка, кошачьими ушами и огромным полным острых зубов ртом. Такой гремлин только в пять раз больше киношного монстрика.
Не успела я никак отреагировать на его появление, потому как он сказал неожиданным для такого создания басом:
- Здравствуй, хозяйка. Я тут убрал после инкуба с метаморфом, так что отдыхай.
А потом, оценив мое молчание по-своему и помолчав немного, добавил:
- Ты, хозяйка, не переживай, вынести твое добро я бы не дал, но они и так не пытались.
- Ты хто? - выдохнула я.
Маленький темно-коричневый шарик резко поменял цвет на бордовый и выпятив грудь, (ну или что там у него вместо нее было, отчего стал похож на перевернутую грушу), гордо пробасил:
- Я твой домовой - Мих.
- Лично мой? - находясь еще в ступоре, спросила я.
- Ну, так это... - почесав макушку длинной, тонкой рукой без единого волоска, ответило мне это чудо, - я на весь подъезд тут один. Так что получается, что не совсем личный.
Я смотрела на домового и пыталась осознать масштабы работы бедного эксплуатируемого существа, а он задумчиво уселся на пол (это я поняла по тому, что он стал ниже ростом) и начал размышлять вслух:
- Ну, наверное, можно считать, что я только твой личный, так как кроме тебя среди всех жильцов нашего подъезда видишь только ты. Да и у других такую тщательную уборку не сделаешь, - с печальным вздохом продолжал Мих, - сразу заметят неладное. И готовить теперь я тебе открыто буду, а то надоело, что инкуб мои блюда за свои выдает.
- И готовил, значит, он не сам, - отстраненно ответила я.
- Конечно, - удивился домовой, - они же даже яичницы не сумеют приготовить. Питаются они ведь другой пищей, а человеческая еда им даже удовольствия не приносит, не то, что насыщения.
- Хм, - это все, что я могла на это ответить.
- Ты против, хозяйка? - вдруг, как мне показалось, расстроено спросил домовой.
- Против чего? - в свою очередь удивилась я.
- Ну, что я готовить тебе буду и за чистотой следить, - опять становясь бордовым, смущенно пояснил Мих.
- Нет, если тебе не в тягость. - И так руки зачесались погладить его за его кошачьим ушком, что пришлось на них сесть, а то вдруг обижу его этим. - Просто, зачем ты сейчас спрашиваешь, если раньше и так все делал, без моего ведома?
- Так раньше я помогал инкубу, а теперь ты осталась одна в квартире, - Забираясь ко мне на диван, пробасил Мих, - да и старший сказал, чтобы я за тобой особо присматривал. А если ты все знать будешь, так и мне будет сподручнее. Так ведь?
- Ага, - с интересом рассматривая помощника, ответила я. - А старший у нас кто?
Вблизи он оказался не пушистым, а игольчатым. Просто его длинные иголочки были очень гибкими и тонкими, поэтому сначала и показались мне меховыми волосиками.
- Ну, как кто? - опешил зубастенький домовой. - Высший инкуб, этот, как его... Кристиан Аверс.
- И как ты должен за мной "особо" присматривать? - зло прищурилась я, ожидая подвоха. Но его не оказалось.
- Дык, чтобы питалась хорошо, не перетруждалась после работы, убирая квартиру, - немного отодвигаясь от меня, пояснил Мих, а потом совсем тихо добавил, - и чтобы меньше плакала.
Сделав вид, что не расслышала последнюю реплику, я спросила:
- А скажи-ка мне, уважаемый Мих, чем питаются домовые? - ласково спросила я.
Домовой почему-то еще дальше от меня отсел и робко так ответил:
- Так сладостями всякими, кому чего не жалко.
- И только? - с сомнением протянула я.
- Ну и немного человеческими эмоциями радости и счастья. - Совсем сжавшись у противоположного подлокотника дивана, пискнул домовой.
- И тебе Кристиан разрешил мной питаться? - неверяще переспросила я.
- Так он не может запретить, так как это моя территория, и я питаюсь лишь отголосками, а не напрямую от человека. - Обиженно шмыгнув, пробасил домовой. - А вот ты можешь выгнать меня из квартиры, тогда я не смогу здесь появляться и кормиться от тебя.
Я промолчала. Честно говоря, я не могла понять, как мне следует реагировать на это. С одной стороны он вроде бесценный помощник по хозяйству, с другой - мне как-то не по себе от мысли, что он будет питаться мной. Еще эти его острые игольчатые зубки. Но если хорошо подумать, ведь раньше домовой питался и ничего страшного со мной не случилось.
А пока я раздумывала, Мих, сложив уши к голове, встал напротив меня и смотрел на меня большими печальными, как у кота из мультика про Шрека, просительными глазами, что я вздохнула и сказала:
- Оставайся, выгнать я тебя всегда успею.
- Спасибо, хозяйка. - Счастливо пробасил домовой. - Пойду что-нибудь вкусненькое приготовлю. Есть какие-нибудь пожелания?
- На твое усмотрение, - пожала я плечами.
А дальше моя жизнь пошла по накатанной. Я ходила на работу, а после нее возвращалась домой, нигде, кроме магазинов, не задерживаясь.
Никто меня не беспокоил, и я бы решила, что ничего не было: никакого клейма на моей ауре, не было злосчастного новогоднего бала, ни предательства любимого - ничего сверхъестественного, если бы не Мих и с каждым днем участившиеся прозрения.
По дороге на работу и обратно я замечала направленные на меня заинтересованные взгляды существ, которые я все чаще видела сквозь их личины. Сначала эти иллюзии были плотными, но с каждым днем они становились все тоньше и прозрачнее, словно смотришь сквозь грязное стекло, которое со временем под мелким дождем становится чище.
Теперь настоящий вид существ был для меня практически различим сквозь мутную дымку иллюзии. А когда они испытывали сильные эмоции, то их вид я видела очень явственно.
Однажды, возвращаясь с работы в конце рабочей недели, я села в автобусе рядом с милой старушкой у окна. День был пасмурным, весна начинала набирать обороты. Серо-черный снег почти сошел с земли, мутной водой стекая в сточные канавы и с трудом впитываясь в не совсем прогретую землю. На деревьях набухли почки, в прочем они не спешили радовать нас первой зеленью. Я задремала, разбудил меня резкий запах гнили.
Открыв глаза, я огляделась, рядом никого уже не было, а напротив меня сидел подмигивающий блондин симпатичной внешности. Я нахмурилась, не понимая причину нарастающей вони. И тут блондин наклонился ко мне и спросил рокочущим голосом:
- Можно составить вам компанию?
Я ахнула и отшатнулась, так как ужасный запах шел от блондина, сквозь личину которого, я увидела чудовище.
Голова была огромной, лысой, буро-зеленой и склизкой, без ушных раковин, два маленьких поросячьих глаза на ней просто терялись, вместо носа было большое зеленой рыльце, как у кабана, а из большого рта торчали вверх два клыка. Сам миниатюрный блондин оказался просто широкоплечим и пухлым великаном с бородавками на руках.
Не побоюсь признаться, что я просто позорно с криком сбежала из автобуса. Благо до моей остановки осталось всего нечего, и до дома я просто добежала, не замечая никого и ничего вокруг.
Прибежав домой, я закрылась на все замки, оставила ключ в замке и как в далеком детстве легла на кровать, укрывшись пледом с головой, тихо поскуливая, словно побитая собака.
Меня всю трясло от страха. Поэтому, когда моей накрытой головы коснулась чья-то рука, я заорала на всю мощь моих легких:
- Не смей меня трогать.
- Простите, хозяйка, но там старший пришел, - виновато пробасил Мих, - требует, чтобы я его впустил. А без вашего разрешения, я не могу.
У меня от этой новости даже страх мгновенно прошел. Вот значит как. И теперь высказывание: "мой дом - моя крепость", для меня приобретает новый смысл.
- Кристиан пришел? - вылезая из-под пледа, уточнила я.
- Да, - отходя от меня к двери, кивнул домовой.
- А зачем? - спросила я, слыша, как во входную дверь стучат уже вроде как ногами.
- Не знаю, - опасливо поглядывая в коридор, ответил Мих, - говорит что-то про то, что вам плохо и страшно.
- Даже так? - удивленно протянула я и, тихо подходя к двери, заглянула в глазок.
Честно говоря, я была разочарована.
Да-да. Я ожидала увидеть какого-нибудь отталкивающего монстра и с облегчением вздохнуть. Ведь когда тебя домогается красивый мужчина - это льстит любой женщине, и невольно она начинает присматриваться к нему в качестве потенциального возлюбленного, но когда к тебе пристает монстр - это другое дело. Монстру легко отказать и дать отпор, и даже сбежать, как я сделала совсем недавно.
А тут стоит себе сексуальный образец самца и смотрит на тебя, сложив красивые мускулистые руки на груди.
Так, смотрит?
Не успела я, как следует испугаться и отпрянуть от дверного глазка, как рассматриваемый мною минут пять объект сказал:
- Если ты уже налюбовалась, может, откроешь мне дверь? Или тебе незнакомы правила гостеприимства?
- Я не любовалась, - ответила я, краснея. - Просто рассматривала твою истинную суть.
- И как? - усмехнулся профессор одним уголком губы.
- Не увидела, - пробурчала я.
- Открой, - продолжил между тем Кристиан Аверс, - нам давно пора поговорить.
- А что будет, если я не открою? - тихо спросила я у стоящего рядом со мной домового.
Но меня услышал и инкуб. Он же ответил, на несколько секунд опередив спрашиваемого:
- Я просто уйду и буду ждать, когда ты выйдешь из квартиры. - И подойдя вплотную к двери тихо прорычал. - А когда ты выйдешь, поймаю тебя и отвезу к себе в дом, как давно бы сделал любой другой на моем месте.
Я на него не смотрела, так и продолжала молча стоять, ожидая ответа от домового. Мих же под моим взглядом совсем съежился и пропищал:
- Хозяйка, пусти его а? Я честное слово не дам ему тебя обидеть. В этой квартире, так уж точно. А то правда тебя заберет, и что я буду тогда делать? Ведь зачахну от безделья.
- Ну, ладно, - вздохнула я. Все-таки Мих оказался очень милым и неоценимым помощником, а еще он умел выслушать, как мой знакомый дедушка Кузьма и я не чувствовала себя такой одинокой. Да и узнать у главного виновника случившегося мои права необходимо.
Я открыла дверь и отодвинулась, давая пройти. Но мужчина не сдвинулся с места, с жадным интересом осматривая меня.
Я же внимательней посмотрела на него.
Профессор заметно осунулся и похудел. Изумрудные глаза словно потускнели, под ними пролегли фиолетовые тени, красивые губы были покрыты трещинками, словно он постоянно их прикусывал. Руки были спрятаны в карманах черного полупальто.
- Надо какие-то специальные слова произнести, чтобы ты вошел? - спросила с сарказмом я, решив, что в неформальной обстановке и в виду сложившихся обстоятельств я могу и "тыкать".
- Нет, - отталкиваясь от стены, на которую опирался, мужчина вошел в квартиру.
Раздевались мы молча. Его вежливую попытку мне помочь я проигнорировала, а он не стал настаивать.
- Хозяйка, я вам накрыл на кухне. - Пробасил Мих, я благодарно ему улыбнулась.
Профессор на пару минут скрылся в моей ванной, чтобы помыть руки с улицы (чистюля), а я прошла на кухню.
На столе уже стояли тарелки с ароматным борщом, хлебница с кусочками черного хлеба и густая сметана в пиале. Отдельно в салатнике были нарезаны свежие помидоры с огурчиками, заправленные оливковым маслом.
Желудок жалобно проурчал что-то о своей непутевой хозяйке.
Я села лицом к дверям, чтобы видеть своего собеседника и быть поближе к кухонным приборам. Так, на всякий случай.
- Ух, ты. - Восхищенно присвистнул инкуб, входя на кухню и окидывая стол восторженным взглядом. И присаживаясь за стол напротив меня, продолжил. - У тебя здесь так по-домашнему. А мой Степан все больше готовит европейские блюда. Французские паэльи или мексиканские тортильи. А так хочется котлет или щей со сметаной.
- Ну, попросил бы, - разглядывая за спиной мужчины довольного похвалой домового, посоветовала я.
- Я просил, только без толку. - Печально вздохнул Кристиан. - Он как будто меня не слышит. Говорит, что это я в любом кафе могу поесть. И вообще, говорит, что мне должно быть без разницы, что кушать, так как я удовольствия от еды все равно не получу.
- Действительно, - проглотив теплую бордовую жидкость с не растворившимся до конца кусочком сметаны, сказала я, - тебе же все равно, что есть, зачем привередничать?
- А вот ты не поверишь, но лично мне не все равно. - Блаженно жмурясь после двух ложек борща, ответил брюнет. - Я могу получать удовольствие от поглощения еды, это выработалось с годами. И пусть оно не такое яркое, как у людей, но все равно помогает перетерпеть основной голод.
И так посмотрел на меня многозначительно.
Дальше мы ели молча. Кристиан с жадностью поглощал все съестное, даже добавку попросил. А Мих только успевал подливать, да выпячивать гордо от похвалы свою мохнатую грудку.
После двух тарелок борща и трех мисок салата мужчина сыто откинулся на спинку стула, и осоловело посмотрел на меня.
Мне стало жаль его. Сложилось такое ощущение, что он недели две или три ничего не ел и месяца два не спал вообще. Чем же он занимался?
- Ну, спрашивай, что тебе еще не рассказали? - скрывая зевок, предложил инкуб.
- Сейчас я хочу узнать только одно, - начала я, жалея мужчину, - почему ты так поступил? Зачем поставил метку без моего согласия?
Мужчина устало протер лицо двумя ладонями и, серьезно посмотрев на меня, сказал:
- Давай на чистоту?
Я лишь утвердительно кивнула.
- Сначала я тебя пожалел. Видишь ли, такие существа, как я с возрастом становятся либо бездушными монстрами, либо сентиментальными... ну пусть будет оптимистами. Так вот, я, как ты понимаешь, из второй категории. Я тебя сначала пожалел. Как узнал, кто ты такая, сразу понял, что жизнь твою перевернут с ног на голову, да еще извратят или устроят настоящий ад. Поэтому я просто хотел тебя защитить, а со временем, когда бы ты определилась со своим избранником или твой жених был бы влюблен в тебя, но из-за своей слабости не мог на тебя претендовать, я бы вам помог и тебя отпустил.
Я на это лишь скептично выгнула бровь. Отпустил просто так? Безвозмездно? Ну-ну.
- Не веришь? - спросил Кристиан. А когда я отрицательно покачала головой, он лишь устало вздохнул и продолжил. - Ну, теперь это не важно. Когда я увидел тебя без твоего балахона, в том красивом платье, облегающим твою сладкую фигурку, решил, что и сам попробую добиться твоего расположения. Ну, а после того поцелуя, у меня просто крышу сорвало. Я понял, что ты моя. Теперь прости, но никому отдавать я тебя не собираюсь.
На последних словах он так отчаянно зевал, что я не выдержала и, взяв его за руку, отвела в спальню.
- Ложись и спи, - велела я, толкая профессора на кровать, - выспишься, потом поговорим.
- А ты со мной? - уже засыпая, спросил этот невыносимый мужчина.
- Нет, не дождешься, - фыркнула я.
Но мужчина меня уже не слышал, сладко обнимаю мою подушку, он искренне улыбался во сне.
Я еще минут десять стояла и смотрела на мужчину-картинку. Сейчас расслабленный, он казался даже красивее, чем обычно. Словно исчез весь лоск, ушло его инкубское обаяние, и он казался теперь таким прекрасным, более человечным и, что самое удивительное, беззащитным.
Кристиан Аверс проспал у меня до утра. Я не решилась его будить, и поэтому, стянув с него ботинки и укрыв пледом, в котором недавно пряталась от автобусного чудовища, легла спать на диване. Благо подушек и одеял было достаточно.
Проснулась от запаха зеленого чая с земляникой. Сладко потянулась, разминая затекшие конечности и, улыбаясь, открыла глаза. В проеме стоял Кристиан с чашкой горячего чая, от которого шел ароматный пар.
Я инстинктивно накрылась одеялом до подбородка, хотя и понимала, что в моем конкретном случае это жалкая преграда. И хотя спать я легла в пижамном костюме, но отчего-то под горящим светло-зеленым взглядом чувствовала себя неуютно, словно была без одежды вовсе.
- Как спалось? - хриплым со сна голосом спросила я.
- Не очень, - отпивая глоток ароматного напитка, ответил мужчина.
Что? Он издевается? Спал один на мягкой двуспальной кровати и все ему не так. Принц на горошине.
Видимо обуревавшие меня мысли легко читались по лицу, так как инкуб, улыбаясь, ответил:
- Если бы ты спала рядом, было бы волшебно.
И закатил глаза для пущего эффекта. За что и поплатился. Я в порыве злости кинула в него подушкой и попала по руке, держащей горячий чай. Не удержав чашку, мужчина опрокинул ее на себя, пролив на белоснежную рубашку и зашипел от боли.
Я спрыгнула с дивана и подбежала к Кристиану, чтобы как-то помочь ему.
- Прости, я не подумала, - расстёгивая быстро его рубашку, повинилась я.
На идеальной оливковой коже были значительные покраснения, ладно хоть не волдыри. Я дула на ожоги, мысленно перебирая содержимое аптечки. Подняв виноватый взгляд на профессора, я замерла от шока.
Этот несносный тип стоял, боясь пошевелиться, и улыбался.
Я нахмурилась и отошла от него. А этот мужчины, продолжая смотреть на меня, начал медленно снимать с себя запачканный предмет одежды.
- Ты это, - начала было я глубокомысленно, пересчитывая кубики пресса на плоском животе, - что это надумал?
- Просто снимаю грязную рубашку, - ответил мне этот искуситель бархатным голосом, так что по всему телу побежали приятные мурашки.
- А-а-а, - вздохнула я с облегчением, - иди тогда в ванную, там как раз есть аптечка, застираешь рубашку и поищешь мазь от ожогов, вроде была там.
Вытянувшееся в немом удивлении лицо стоило всех моих утренних переживаний.
Развернувшись, я прошла в спальню, в которой кровать стояла уже идеально застеленной, и закрылась на защелку. И пусть она была не надежной защитой, но так мне было спокойнее.
Переодевшись в спортивный костюм для удобства (щеголять в коротком домашнем халатике я посчитала безумием), я прошла на кухню, где нас уже ждал завтрак. Затем я направилась в сторону ванной.
Мне очень хотелось в туалет, но так как санузел у меня в квартире был совмещен, то это было проблемой. В ванной сейчас тихо переговаривались Мих и Кристиан.
Постучав в дверь, я толкнула ее и спросила:
- Можно мне умыться?
Дверь открылась без скрипа (спасибо домовому), и я увидела, как смущенный Кристиан держит в руках грязную рубашку, а Мих что-то неразборчиво ворчит, отвернувшись от инкуба.
- Да, конечно же, умывайся, - бросая просительный взгляд на домового, ответил инкуб. И, положив рубашку на край ванны, вышел.
Я посмотрела на Миха, который не спешил покидать помещение.
- Что-то хочешь мне сказать? - подтолкнула я домового к разговору, так как сил терпеть становилось все меньше.
- Хозяйка, - вдруг зашептал Мих, - старший просил привести его одежду в порядок, сказал, что это вы виноваты в ее неблагопристойном виде. Я ответил, что не может такого быть, что вы не способны навредить гостю и, уж тем более, не станете так по-варварски относиться к моему труду.
Я вспомнила, как мой маленький помощник с вечера сам снял с гостя рубашку и брюки и долго приводил их в порядок (стирал, гладил). Все это конечно не руками, а специальной магией домовых, но все равно он затрачивал свои силы и время. Мне стало неловко и очень стыдно. Щеки медленно начали гореть ярким стыдливым румянцем.
А домовой продолжал на меня смотреть и зло сопеть, ругая неблагодарных гостей.
- Мих, ты меня прости, - не выдержала я, - я ведь нечаянно испачкала его рубашку. Поэтому он в чем-то прав: я виновата в ее неприглядном виде.
Домовой не спешил на меня сердиться, лишь удивленно присвистнул, но больше не сказав ни слова, взял рубашку и исчез.
Я подождала еще пару минут, чтобы убедиться, что Мих не появиться в самый неподходящий момент и с облегчением приступила к удовлетворению своих естественных потребностей.
Когда я прошла на кухню, профессор уже сидел за столом на том же месте, что сидел вчера и с задумчивым видом смотрел в окно. Там вовсю уже светило солнце, перескакивали с ветки на ветку энергичные воробьи, своим чириканьем напоминая, что пора бы и нам поговорить.
Я еще раз окинула взглядом голый торс мужчины и заметила, как выступают сейчас его ребра, как сильно впал накаченный живот, перевела взгляд на осунувшееся лицо и увидела, что синяки под глазами так и не сошли.
Мужчина словно почувствовал мой изучающий взгляд, повернулся и спросил:
- А выходи за меня замуж?
Рядом кто-то грохнулся на пол. Посмотрела вниз и увидела домового с огромными ошалелыми, смотрящими на меня, глазами с чистой отутюженной рубашкой в руках. Откуда он упал и на какое именно место, я выяснять не стала, так как мне и самой хотелось составить ему компанию на полу от неожиданного предложения, только я пожалела Миха. Вдруг еще раздавлю ненароком.
- Ты что на солнышке перегрелся? - прокашлявшись, спросила я.
- Что? - переспросил опять над чем-то задумавшийся инкуб.
Мы опять переглянулись с домовым, после чего он выразительно скосил глаза на мужчину, покрутил у предполагаемого мною виска пальцем и, сунув мне в руки чистую рубашку, исчез, оставив меня одну с неадекватным мужиком.
- У тебя все хорошо? - спросила осторожно я, не решаясь подойти к нему.
Кристиан Аверс перевел на меня осмысленный, наконец-то, взгляд зеленых глаз и, хлопнув ладонью по столу, словно принимая какое-то важное решение, сказал:
- Будет, если мы поженимся.
- Ну, знаешь ли, - возмутилась я.
- Послушай, - устало вздохнул брюнет, - я уже три месяца нормально не спал и не ел, охраняя твоих родителей. Темный с василиском совсем обнаглели, посылают своих приспешников к твоим, пытаясь украсть, навести порчу, нанести средние и не очень телесные повреждения, чтобы подорвать мой статус твоего опекуна. Я устал...
Дальше я ничего не слышала, так как позорно грохнулась в обморок от сильных переживаний за родителей.
Очнулась я быстро под злое шипение домового:
- Сначала говорит - помоги, убереги от всего, а потом сам заявляется и доводит девочку до обморока.
- Ну, я что-то не подумал, - виновато ответил инкуб. - Давно не ел, понимаешь, трудно сосредоточиться на чужих переживаниях, когда сам на грани срыва.
- А что не ешь? - продолжал ругаться в полголоса Мих, прикладывая что-то влажное на мой лоб.
Вот-вот меня этот вопрос тоже очень волнует, раз он на грани находится, вдруг на мне сорвется.
- А как ты себе это представляешь? - завелся зеленоглазый брюнет. - Вика, давай раздевайся, а то я давно не кормился. А почему с другими не могу? Так все из-за тебя и моей проклятой сердобольности. Если пересплю с другой, то распишусь в своем бессилие, и Совет существ быстро мне замену найдет. Так что ль?
- Ну, не такими словами, конечно, - вдруг смутился Мих. - Но можно же как-то было объяснить, по-человечески.
- Я вот тоже так думаю, - открывая глаза и смотря на застывшего в дверном проеме профессора, поддержала я своего маленького защитника.
Меня успели принести в гостиную и уложить на диван. Рядом сидел взволнованный Мих, который при каждом движении инкуба резко выбрасывал вперед руку с предупреждающим шипением, как кошка, ей-богу.
- Если ты не заметила, то я сейчас вообще нормально объяснять не могу. - С кривой ухмылкой ответил мне Крис.
- Скажи, а поцелуя тебе хватит, чтобы подкрепиться? - немного подумав, краснея, спросила я.
Нет, мне, конечно, жалко было мужчину, в какой-то степени все эти лишения из-за меня, но он сам так решил. И в отличие от меня знал, во что ввязывался. А вот то, что он защищал меня и мою семью, заставило меня задать этот вопрос.
- Хватит, - пытаясь сдержать счастливую улыбку, ответил мужчина, но потом уже серьезно добавил, - но я боюсь, что не смогу остановиться. Слишком долго я не утолял голод.
- Подожди, - заволновалась я, - если ты здесь, то мои родители сейчас беззащитны?
- Я не могу понять ход твоих мыслей, - озадаченно сказал Крис, но, видя мой возмущенный взгляд, ответил, - нет, они под защитой твоего знакомого Кузьмича. Только надолго его не хватит. Максимум дня на три. Я, как почувствовал твой страх, попросил его, меня подстраховать, а сам сюда рванул.
Это на чем же он ко мне рванул, что так быстро приехал? Или это я так долго под пледом лежала?
- А чем тебе поможет наша свадьба? - уточнила я, оттягивая разговор, который сама и начала.
- Так никто из приспешников не сунется потом к твоим родителям, опасаясь кровной мести, так как они сразу станут моей семьей. - Словно понимая, почему я ухожу от темы поцелуя, улыбаясь, начал отвечать профессор, - пусть мы и придерживаемся своих законов, но и ваши тоже чтим.
- Значит сейчас они вроде как не твоя семья, а родственники твоей подоп<