Категория непереводимости имеет свою историю. Достаточно отчетливо проблема непереводимости была высказана поэтом эпохи Возрождения Данте Алигъери. В трактате «Пир» 1304-1308 гг. Данте говорит: «…да знает всякий, что гармонизированное музыкой своею не может быть переложено со своего языка на другой, без разрушения всей его сладости и гармонии».
Однако развернутую концепцию непереводимости впервые представил немецкий ученый XIX века В.ф. Гумбольдт в работе «О различии строения человеческих языков и его влиянии на духовное развитие человечества». В письме к современному ему писателю-романтику Августу Шлегелю Гумбольдт писал: «Всякий перевод представляется мне безусловной попыткой разрешить невыполнимую задачу. Ибо каждый переводчик неизбежно должен разбиться об одну из двух скал, слишком точно придерживаясь либо своего оригинала в ущерб вкусу и языку собственного народа, либо своеобразия собственного народа в ущерб своему оригиналу. Найти средний путь между тем и другим не только трудно достижимо, но и просто невозможно».
В России идеи Гумбольдта о решающем влиянии языка на сознание, мировосприятие и мышление развивал в XIX веке лингвист А.Потебня. Переход с одного языка на другой, считал Потебня, не является рядовым, механическим переключением; он приводит к изменению характера и направления в мышлении человека. Близкие А. Потебне идеи высказывает философ П. Флоренский Он обращает особое внимание на такое поэтическое творчество, целью которого является выражение таинственных, не поддающихся рациональному оформлению чувств и переживаний. Он пишет о Лермонтове, Тютчеве и особенно Фете. «Поэзия Фета, - говорит Флоренский, - запинающаяся, с неправильным синтаксисом, и порою непрозрачная в своем словесном одеянии, давно уже признана как род «за-умного языка», как воплощение за-словесной силы звука, наскоро и лишь приблизительно прикрытого словом». Флоренский, таким образом, фиксирует внимание на такой деятельности языка, когда последний нарушает «сковывающие» и ставшие внешними по отношению к нему правила и переходит за границы собственных слов и синтаксиса. Естественно, произведения, написанные в подобной языковой ситуации, ставят перед их переводчиками на другие языки практически неразрешимые проблемы.
|
Категория непереводимости – интересное явление в науке и имеет специфику актуализироваться в переходные исторические эпохи. Именно переходной эпохой был романтизм конца XVIII – начала XIX веков. Романтики настаивали на точке зрения, что национальные формы искусства самобытны, неповторимы. Они много переводили с разных языков. Но их переводы были, в основном, вольными. В русской литературе примером такого подхода является Василий Жуковский.
Начало XX века, рубеж веков XIX и XX является переходным временем. В литературоведении этот период назван Серебряным веком и рассматривается как самостоятельный, новаторский по своему характеру период в истории литературы. За это время русская литература переживает обновление, качественное изменение. Это появления новых тенденций в поэтическом творчестве, Главное понятие эпохи – понятие творчества в широком смысле слова, представление о свободе творчества. Происходит существенное изменение эстетического сознания. Для Серебряного века характерно множественность литературных течений (символизм, акмеизм, имажинизм, футуризм), групп, экспериментов. Тем не менее происходит напряженный диалог с литературой XIX века. Возрождение переживает поэтическое творчество. В связи с этим особое значение приобретает форма произведения. Социальный круг читателей расширяется, характерным принципом литературы Серебряного века становится принцип серийности, массовости.
|
Все это способствует активизации переводческой деятельности, которая, как отмечает П. Топер, носит противоречивый характер: переводы прозаических произведений были в большей степени «массовой» продукцией, а не серьезной работой по накоплению переводческого опыта. Поэтический перевод переживает подъем вместе со всей русской поэзией Серебряного века. П.Топер говорит по этому поводу: «Символисты, начиная с И. Анненского, Д. Мережковского, Вяч. Иванова, Ф. Сологуба, К. Бальмонта, Ю. Балтрушайтиса, В. Брюсова не просто переводили, но и сознательно ставили себе цель обогащения русской стиховой культуры новыми идеями, образами, темами, не в последнюю очередь новыми формами». Появляется большая свобода поэтической и рифменной организации стиха – под влиянием зарубежной поэзии возникает свободный стих (верлибр), С одной стороны, это привносит разнообразие и в переводную литературу. С другой стороны, происходит расширение поэтического пространства, доступного русской литературе. Заново переводятся известные имена – Омар Хайям, Гете, Байрон, Петрарка. Однако, указать на «истинно большие достижения переводческого искусства», как пишет тот же П. Топер, нелегко [Топер, 2000: 109]. По его мнению, это свидетельствует о том, что поэты искали способ «выразить себя в большей мере, чем выполнить переводческую задачу и ввести новое поэтическое имя в круг чтения русского общества». Действительно, переводы выполняются, но носят характер переложений или являются вольными. Мысль о непереводимости художественного произведения вновь начинает актуализироваться.
|
В связи с широким распространением идеи непереводимости в начале XX века происходит и снижение общего уровня переводческой культуры. В отличие от XIX века, когда такое отношение к переводу было мнением одного мастера (в частности, для Фета), в начале XX века приобрело другое качество и, по словам Топера, «входило как составная часть в «стиль эпохи»». Говоря о непереводимости, П. Топер упоминает статью А. Потебни «Язык и народность», в которой Потебня говорит: «Если слово одного языка не покрывает слова другого, то тем менее могут покрывать друг друга комбинации слов, картины, чувства, возбуждаемые речью; соль их исчезает при переводе; остроты непереводимы» [Топер, 2000, 111]. Кроме того, Потебня пишет о наличии непреодолимой пропасти между языками, вследствие чего перевод художественных произведений невозможен [Потебня, 1976, 263].
Таким образом, в эпоху Серебряного века переводческая деятельность носит противоречивый характер: с одной стороны, происходит общим подъем переводческой деятельности, а с другой – снижение общего уровня переводческой культуры. Такое противоречие связано с переходным характером эпохи Серебряного века, в результате чего активизируется и идея непереводимости, которая начинает влиять на перевод.
Глава 2.