U U U U U т т
свойственной их природе тропой, следуя своей исконной правде. И там где эта тропа перпендикулярна дороге официозной религии, морали и законам профанического внешнего социума — Кали и Бхайрава преступают такие религиозные воззрения, моральные нормы и государственные законы. По сути, данный духовный путь предназначен для прирожденных духовно ориентированных, живущих согласно благородным принципам многоаспектных преступников.
В мифе о происхождении Бхайравы он именуется Калабхайрава, потому что даже Время-Смерть (Кала) боится его, и он вознагражден вечной властью над Варанаси; Капалабхайрава — по причине того, что он обезглавил Брахму, вследствие его трансгрессивного акта брахма-хатйа (богоубийство и брахманоубийство). Это, очевидно, одна из главных причин, почему Каулы поклоняются Бхайраве. Абхинавагупта, происходящий из варны брахманов, гордо признан кашмирскими учителями воплощением Бхайравы, и сам он заявлял об этой идентичности в своих гимнах. Поскольку он был из варны брахманов — то открыто днем он не мог ни практиковать экстремальные практики бхайрава-каула-йамала тантр, ни воровать и грабить. Как и немалое число мистиков, находящихся в таком же положении. Поэтому такие духовитые люди следовали ночному режиму радикальной эзотерической практики.
Традиция Бхайравы и Кали содержит в себе легенды, гласящие о том, как адепты этого духовного пути позитивно повлияли не только на тенденции внутри индуизма, но и внутри авраамических религий. Г оворится, что кто-то
из адептов пути Кали и Бхайравы украл гвозди, которыми хотели прибить Иисуса к кресту. Это дало Иисусу отсрочку, во время которой он передал достойным тайное духовное учение. Также говорится о том, что когда меч пророка Мухаммеда — Зульфикар, которым после смерти пророка владел его зять Али, был захвачен злодеями, убившими Али, кто-то из адептов этой традиции украл у них Зульфикар, чем облегчил участь Хиндустана.
|
|
т~ч и __________________________ и
В отличие от многих направлений как индуизма, так и других религий, бхайравайты не имеют ни аналога шариата, ни детально разработанных дхарма шастр, регламентирующих жизнь биологического тела. Эту роль играет «закон джунглей» — естественный ход жизни дикой природы.
Невзирая на божественную суть и человеческий интеллект, люди обладают звериными телами, имеющими животные потребности. Это не хорошо и не плохо, это данность, которую следует учитывать. Природа всегда мудрее отдельно взятого человека. Даже если этот человек весьма умен, он не может проанализировать все существующие факторы нашей жизни и определить наилучшие алгоритмы физической жизни.
Одни педагогические теории говорят о том, что родители не должны бить своих детей. Другие теории говорят о том, что в рамках воспитательной программы телесные наказания допустимы. Бхайравайт ожидает правильного совета не от педагога, а от природы. Он спрашивает себя: есть ли такие ситуации, в каких медведь или волк ударили бы своего детеныша?
Разные диетологи рекомендуют нам совершенно разные диеты, обосновывая преимущества той или иной диеты теми или иными воззрениями. Бхайравайты считают что вопросы, связанные с питанием должен решать не мозг, а желудок. А вопросы, связанные с интеллектуальным анализом должен решать не желудок, а мозг.
|
|
Одни религии говорят, что духовный путь включает в себя доктрину о непротивлении злу насилием. Другие религии утверждают, что в ряде случаев можно проявить физическую силу по отношению к злому. Третьи религии прямо пропагандируют священную войну против неверных. Кто прав и кто заблуждается? Бхайравайт обращается за ответом к дикой природе. Лев, волк, лиса живут охотой и воюют за свою жизнь и свою территорию. Ишак — не хищник, он питается травой. Но даже он будет бить своими копытами того, кто попытается его убить. Духовное учение должно делать человека умнее и сильнее. Не глупее и не слабее. Как может какое-либо учение восприниматься духовным, если в результате следования ему человек утрачивает такие возможности и способности, которыми наделены даже животные?!
На физическом уровне Бхайрава и Кали — явно не травоядные существа. Им свойственно проявляться либо всеядными, как медведи, либо питающимися мясом, как волки и совы. Стало быть, следование духовному пути на биологическом уровне жизни физического тела для бхайравайтов будет заключаться во владении своей территорией, проживании в своих логовах, взращивании своих детенышей, охоте на дичь. В священной войне во имя защиты своих интересов и своей территории, во имя усиления и процветания своего духовно-биологического вида и его цивилизации.
Выше было сказано, что каждый миф или тантрический текст имеет четыре
1 U U U с» с» тт с»
уровня расшифровки: таковый, тайный, внутренний и внешний. Для детей Бхайравы и Кали таковым уровнем является их божественная суть. Тайным уровнем для них являются учения бхайрава тантр, каула тантр и йамала тантр. Внутренним уровнем тут будет свод благородных жизненных понятий священного племени. Понятий присущих достойным, свободным, отважным и духовно сильным людям, не прогнувшимся под натиском государства управляемого чужаками. Не признающие чужие законы и преступающие через них. Внешним уровнем будет следование биологическим законам, определенным матерью-природой.
|
|
ПЕРЕКОСЫИ ПРЯМОЙ БХАЙРАВАЙТСКИЙ ПУТЬ
Нормальные бхайравайты должны жить бхайравайтской жизнью на всех четырех уровнях — только такой подход будет правильным следованием
U и и Т-ѵ с»
бхайравайтской дхарме. В противном случае произойдет извращение пути, плоды такового извращения будут самыми печальными.
Уже упоминалось о том, что все божества и их жизненные пути едины в своей сути. При этом они отличаются друг от друга особенностями проявления.
Специфика бхайравайтской жизни имеет три грани: радикальная мудрость и радикальные методы достижения цели; природность, интегральность и амбивалентность; нонконформизм, автономия, трансгрессивность.
Если в жизненной практике адепта отсутствует какая-либо из этих граней — не осуществляется путь Бхайравы и Кали.
Путь Бхайравы и Кали хорош для тех, кто имеет яркий божественный огонь в своей сути, а также мудрость, благородство и монструозные или хищные черты, присущие сознанию и характеру.
В порядке раскрытия темы, добавлю то, что особенностью жизни адептов культа союза Кали и Бхайравы являются высшая недуальность, тотальность, сочетание святости с трансгрессией, аскетизма с гедонизмом, миролюбия с хищностью. Природный образ жизни в условиях Кали-юги сочетается с умением пользоваться современными знаниями и технологиями, нонконформизм по отношению к внешнему социуму сочетается со способностью к мимикрии и к частичному ситуационному симбиозу с этим социумом.
Выхолощенные образы Бхайравы и Кали порождают странные учения и пути. Они мало похожи на тропы, издревле природно-свойственные божествам джайамахакалагни мандалы. Зато эти рафинированные дороги, существующие ныне, сильно смахивают на пути спектрально противоположные нашим тропам. Каковые, согласно логике и внутреннему ощущению, должны исходить от божеств, очень сильно отличающихся от Кали и Бхайравы. Очень причудливым пониманием пути Кали и Бхайравы является усиленная эксплуатация упования на вселенскую универсальную природу Бхайравы на фоне отбрасывания хищного и трансгрессивного. Такой подход не позволяет адепту эффективно проявиться божеством на уровне своей конкретной формы, на уровне стиля жизни адепта. Это говорит о том, что мировоззрение и жизнь вышеупомянутого существа не являются адекватными Бхайраве и Кали. Стало быть, человек не является полноценным адептом пути этой божественной пары.
Другой крайностью в попытках практиковать духовный путь Кали и Бхайравы является узко-гипертрофированная ультратрансгрессивная магическая версия. В такой версии наблюдается гипертрофированная акцентуация на радикально трансгрессивном аспекте божеств. Он воспринимается адептами данной версии в виде триады тенденций «разрушение, наслаждение и ограничение», проявляющейся плотно и грубо. Адепты такого пути стремятся к удовлетворению божеств и к обретению материальных мирских сокровищ: могущества, богатств и наслаждений. В них в изрядной степени наблюдается
u u 1—' u Т /*
равнодушие как к высочайшей природе Бхайравы и Кали, так и к возможности фундаментального самообожествления. Данное восприятие божественной пары образует примитивное мироздание, в котором наряду с погружением в суть божеств, постижением их аспектов, вместе с бхакти к божествам и с полезной мистико-магической практикой проистекают жестокие игры эгоизма. По ходу такой жизненной садханы жрецы, совершающие кровавые жертвоприношения, однажды сами могут запросто стать жертвами. Могущественные силы божеств могут проявиться силами, придавившими адептов к поверхности мира сансары или даже швырнувших их в глубину ада.
Неверно понятая воля божеств в сочетании с гипертрофированным, неуравновешенным обращением к разрушительным и привязывающим аспектам божеств может привести к печальным последствиям. Проблема в том, что адепты этой версии пути Кали и Бхайравы, находясь на довольно низком уровне сознания и контроля над энергиями, апеллируют к силам, правильно понять и успешно контролировать которые способны лишь существа, находящиеся на гораздо более совершенном уровне. Достичь его способны те, кто проявляет сильнейший интерес к сути божественности и стремится радикально обожествить себя. Проявив обожествление на всех уровнях присутствия, включая мир существования грубого физического тела адепта.
Адепты мира Кали и Бхайравы отличаются друг от друга своими качествами, спецификой своих возможностей и потребностей. Для адептов разных категорий существуют разные тропы. При этом каждая из этих троп обязана включать в себя определенный минимум как пара-адвайты, так и сакральной трансгрессии. Так как родичи имеют очевидную и весьма существенную жизненную потребность и в том и в другом, в связи с их спецификой, объединяющей бхайравайтов и отличающих их от небхайравайтов.
Игнорирование в пути учения высшего монизма чревато проявлением очень жесткого мировоззрения, не дарующего высшего удовлетворения. Такое мировоззрение может помочь в обретении победы над врагами и получении ряда наслаждений, однако также оно может быстро увеличить и усилить влияние жизнь могучих вредоносных сил, приводящих человека к самым удручающим последствиям.
Выхолащивание и рафинирование трансгрессивной святости пути, интенсивности и радикальности проявления, ярко выраженной амбивалентности, интегрированной в единую гармонию, будь то во имя безопасности отдельных личностей либо всего внешнего социума— является демонстрацией проявления пути, отличного от пути Кали и Бхайравы. Возможно, некие другие божества таким образом пытаются исподтишка воздействать на мир под прикрытием атрибутов отца и матери джайамахакалагни мандалы, скрывая свое подлинное имя и свою исходную форму. Принятие такого пути неприемлемо для нас хотя бы из соображений накопления хорошей кармы с целью последующего освобождения от влияния любой кармы вообще.
ПРЕСТУПАЯ ВО ИМЯ ОДУХОТВОРЕНИЯ
Кармические законы на адептов других путей действуют так: «если преступил законы и мораль — украл, обманом заманил дичь в ловушку — то по закону кармы позже кто-либо обворует тебя или твоих близких. Твое здоровье может ухудшиться, гармония, покой и вдохновение могут покинуть тебя». Для адептов других путей аферизм и воровство есть нарушение естественного хода их жизни, предписанное богами тех путей.
Для бхайравайтов же дело обстоит с точностью до наоборот: «Если не преступаешь законов, установленных чужаками — согласно закону кармы позже кто-либо обворует тебя или твоих близких. Твое здоровье может ухудшиться, гармония, покой и вдохновение могут покинуть тебя. Но если ты регулярно преступаешь навязываемые тебе чужие законы и чужую мораль —
твое имущество будет сохранено, твое здоровье будет отменным, покой, гармония и вдохновение не покинут тебя».
А как же быть с тем, что за преступление законов государства бхайравайта могут посадить в тюрьму или на зону, где условия не способствуют процветанию и здоровью? Там плохое питание, там избивают мусора, там садят в холодные сырые подвалы, где так легко заболеть туберкулезом. Разве все это не является свидетельством того, что бхайравайт наказан согласно закону кармы? Нет, это не является таковым свидетельством. Арест, тюрьма, зона для бхайравайта являются нормальными этапами сурового жизненного пути свободного воина двадцать первого века. Это не наказания. Это испытания, инициации, посвящения, предписанные нашей духовной тропой. Если мы пройдем их с честью — мы будем чувствовать гармонию и удовлетворение. Мы будем все полнее и полнее реализовывать свою божественность. Мы — потомки Бхайравы и Кали, наша глубинная природа
— божественна. Если же мы согласимся прогнуться под натиском чужой силы, признать над собой власть чужаков и их законов — этим мы оскверним нашу божественную природу. И согласно закону кармы мы деградируем и после смерти отправимся в низменные измерения, включая адские миры.
Ну а зона, тюрьма, ШИЗО, БУР — это места тантрических и воинских инициаций, где в случае успешно пройденных инициатических испытаний может даровать адепту особые силы и свойства.
Мой собрат по духу свидетельствует: «СИ3О усиленного режима, «махновский ход». Для того чтобы выжить в этом мире, нужно было сначала умереть. Там меня окружали не понятия, а беспредел. Диктатура физической силы, случая и воли к власти. Камера на сорок человек. В ней до ста пятнадцати. Здесь впервые, человеческие характеры, судьбы, статусы ломались с легкостью спички, каждый день. Люди становились животными. Свободные рабами. Власть произвола с элементами предопределения. Но произвола было много. Люди сильнее меня как по волевым, так и по физическим данным, по воле случая претерпевали настолько уничижительные метаморфозы, о которых я не имел представления. Я знал, что впереди много чего будет. Никакой статики. Где же я обрету новое постоянство? Точку опоры в этом хаосе. В традиции все справа налево. Из смерти в жизнь. Не
Т/* u u и с»
наоборот, как в современном мире. Конечно же, этой точкой, этой стеной на
которую можно было опереться, этой новой твердью под ногами — была смерть.
Борьба внутри меня продолжалась несколько месяцев. Борьба, в ожидании метаморфоз. Что со мной будет? Каким я стану? Неужели и я...? Ведь многие из тех, что сейчас оказались там, на одном уровне с животными, объективно были сильнее, чем я. Компенсировать слабости проявленного характера, можно было только решив задачу ядра. Непроявленного. Однажды настало то утро, когда взошло мое холодное солнце. Впервые за несколько месяцев я улыбнулся в этот день. Один и от души, а не из комплиментарности. Струна, накалявшаяся все это огромное время, перегорела наконец-то, и лопнула. Истина была мне явлена в своей простоте. Свобода или смерть. Я буду таким, как я есть. Субъектом. Субъектом или трупом. Третьего не дано. Я не знал что, где, когда и как будет, каким именно образом я погибну, но я знал итог. Субъект или труп. Это есть мой дуализм. Субъект или объект, это дуализм рабов. Ценящие свободу больше чем жизнь, будут свободными. Ценящие жизнь больше чем свободу, или наравне — рабы. Я обнял Смерть, поцеловал, посмотрел в ее глаза. Ее привкус не покидал меня весь срок. Еще не раз мне приходилось делать ставку на нее. Каждый раз казалось, что именно этот медовый месяц есть путевка в вечность. Но она, каждый раз, только вскружив мне голову, тут же растворялась. Так было и тогда, когда меня в предынфарктном состоянии, вместо обещанной больницы, быстро осудили и отправили на крытую. Критически больного туда, где умирают здоровые. От побоев или от болезней, толкаемых к максимально губительному результату, специально для этого созданной средой. Этап длился семнадцать суток. До звонка мне оставалось четыре с половиной года, пол срока. Я понял, что это все. Я не улыбался. Я смеялся громко и сильно. Как может смеяться тот, кто уже все равно «там». Пройду это и вырвусь на тактический простор. Так понял и прошел».
Кто ты есть? Больше нет связей, играющих такую большую роль на свободе. Положения семьи, денег, твоей специфической профессии в мире труда и капитала. Нет всего того, чего было настолько много, что оно заслоняло собой все и было для тебя всем. Нерушимым, абсолютным. Раз и навсегда.
Зато есть вечный Ницше. Есть вечные: просто сильный и просто слабый. Просто умный и просто дурак. Есть тот, из кого бьет свет и тот, от кого несет гнилью и болотом. Есть тот, кто всегда любим фортуной, и тот, кто иногда или никогда.
Диссолюция, растворение, очистительный хаос, nigredo, тюрьма сжигает шелуху профанических иерархий современного мира, и уже после раскладывает индивидов согласно их естественному качеству. Тюрьма есть метафизика, и тюрьма есть диалектика. Параллель порядка соответствующего твоему природному, часто онтологическому статусу, пересекается с вертикалью случая, судьбы, воли к власти.
Тюрьма не дает права строить из себя, рисоваться. В этой обители очень быстро слетают маски и каждый виден. В этом ее справедливость «Без билета здесь даже муха не пролетит». Так говорят местные. Невзирая на слезы, нервы или романтические представления, традиция холодным языком природы и онтологии, зачитает тебе свой приговор. Выдаст билет.
X Г и u u и
Каждый из бхайравайтов сам определяет свой модус жизни — как на воле, так и в местах лишения свободы. На воле таких модусов четыре, на зоне — тоже четыре.
На воле можно выбрать один из трех модусов позиционирования себя широкому миру как человека социального, или же выбрать модус голимого охотника. Выбрав модус социального позиционирования, бхайравайт при этом штымпом жить не будет, ибо это есть западло. Он будет использовать мимикрию, чтобы под ее прикрытием жить своей жизнью. Такой бхайравайт может либо сочетать труд с охотой, либо охотиться под прикрытием трудовой деятельности, либо охотиться под прикрытием фигового листка «нигде не работаю, ничего не нарушаю, гражданин начальничек, оставь меня в покое!». Бхайравайт также может выбрать жизнь охотника без внешнего прикрытия.
Попав в места лишения свободы, бхайравайт имеет выбор — жить бродягой или жить достойным мужиком, поддерживающим воровской ход. Если ситуация на зоне гнилая — от бродяг осталось только имя, и воровская идея оскверняется — бхайравайт может сыграть в «один на льдине». Если ситуация позволяет — на зоне присутствуют другие бхайравайты или люди бхайравайтам сочувствующие — бхайравайт наладит черный ход по- бхайравайтски. На его собственное усмотрение. Вольному — воля выбора.
Очень многие будут в шоке: что за возмутительное учение, в чем его логика?
С каких это пор преступный путь ведет к накоплению благой кармы, а впоследствии — к избавлению от кармы вообще?
В последнее время многие индивиды часто путают честных людей и законопослушных, не смотря на то, что это, практически, противоположности. Честный человек — это тот, у которого есть Честь. Законопослушный — это тот, у кого есть послушание.
Я не могу себе представить нечестного бхайравайта. Он просто физически не способен выжить в нашем кругу. Также я не могу представить себе послушного черт знает кому бхайравайта. Это не вяжется с нашей породой. Если человек послушный или нечестный — он идет куда угодно, только не к маме Кали и не к отцу Бхайраве. Богов в пантеонах много, не надо чужакам лезть в нашу сакральную вселенную, для них не предназначенную.
Многие современные люди тотально дезориентированы. С их точки зрения солдат, состоящий на службе у государства и по приказу командира убивающий людей — это хорошо. А свободный воин, не подчиняющийся государству и сам решающий кого убить, а кого нет — это плохо.
Мой брат сказал: «На 89-й крытой у меня состоялся хороший разговор с начальником тюремного заключения. Он сказал мне что они, спецназ, избивая меня, применили по отношению ко мне, мои методы. Я ответил: «Всякий раз, как употребить насилие, я взвешивал с точки зрения идеи и справедливости, как в конкретном, данном случае поступить. Вы же не имеете на это права. Вы должны выполнять приказ, заказ. Вы бесконечно ниже меня. Вы неодушевленны».
Он спросил меня, собираюсь ли я соблюдать законы на свободе. Я ответил: «Только в том случае, если их будет соблюдать режим». Он спросил: «Знаю ли я хоть один режим, соблюдающий свои законы?» Я ответил: «Нет». Закончил этот разговор фразой: Я преступаю законы для торжества справедливости». Вот чем отличается воин от подневольного солдата.
Г осударственной власти не нужны воины. Ей нужны солдаты. В отличие от солдата воин выполняет не всякий приказ. Он имеет две инстанции. Только
при согласии обоих выполняет действие. Первая есть внутренний, духовный императив. Кодекс чести. Вторая внешняя, представленная в иерархии. Солдат имеет только вторую. Будучи не востребованной современным обществом, воинская элита повалила в бандитизм и в тюрьмы. Блатной как классический представитель традиционного общества, наделенный «понятиями», в каждом своем действии отталкивается от этих двух инстанций. Безусловно, большее влияние у этих «анархистов» имеет внутренний императив.
Многие сторонние люди считают, что каждый преступник — корыстная личность, жаждущая обогащения. А каждый революционер — действует ради свержения одного государственного строя и установления другого государственного строя. Оба представления наивны и ошибочны. Бхайравайт идет трансгрессивным путем вовсе не потому, что он материалистичен и жаждет наживы любым путем. Он ведет революционный образ жизни вовсе не ради будущей победы на государственном уровне, на которую уповает. Бхайравайт просто следует своей природе, и его трансгрессивная деятельность — является следованием ей. Это образ жизни во имя самого естественного образа жизни, присущего существу бхайравайтского вида. Во имя бхайравайтской гармонии жизни и смерти: «рожден богами, живу свободным, пройду сквозь смерть с честью, реализую божественную природу».
Почему достойный человек не на стороне профанического государства? А потому что профаническое государство устроено вот так: задача мусора — с помощью мелких поблажек и подачек превратить человека в холопа, исполняющего приказания чужаков, служащего уродливой государственной машине. А если это не получается — с помощью дикой боли, страха, голода, унижений и холода превратить человека в животное. Методами, запрещенными законодательством, на страже которого, по идее, мусор должен стоять. Так кто является большим злом: те, кто официально именуется благим поборником и защитником закона, получает деньги за то, что охраняет жизнь по закону, и при этом де-факто является преступниками, или те, кто ясно и четко называет себя преступником чужих законов, и преступает законы, потому что они навязываются чужакам? Нарушает, чтобы жить, не подчиняясь дьявольской государственной машине?
Любовь к государству, в правительстве которого нет твоих родственников или друзей — есть стокгольмский синдром.
Оппонент может сказать: «Хоть как преступники являются негодяями. Ведь они могут ограбить честного труженика, который за всю свою жизнь никому не сделал ничего плохого!»
Предлагаю посмотреть на дело со стороны черной масти. Для начала рассмотрим повнимательнее самого «честного труженика», на профессиональном жаргоне именуемого «лох» или «штымп». Действительно ли он безвинен?
Штымп — это существо, которое не имеет существенной потребности в свободе. Оно без особых духовных и моральных издержек делегирует право управлять собой чужим людям. Штымпу не западло подчиняться чужим людям, назвавшим себя «правительство». Ему не западло подчиняться законам, которые ни он, ни его родичи и друзья лично не придумывали и не ратифицировали. Законам, созданным чужаками. Штымпа не смущает то, что правящие чужаки сами не следуют своим законам, которые навязали штымпам
— лох хоть как следует таковым законам.
Штымп делегирует право защищать себя армии и полиции, что приводит к крайней степени дистрофии многих важных человеческих качеств. При этом лошку не западло на войне сражаться за то, чтобы у руля страны продолжала править одна группа чужаков, а не другая группа чужаков. Он не понимает того, что уже давно под словом «француз», «русский», «англичанин» нельзя понимать общность родичей. Что этим словом пользуются чужаки, для того чтобы разводить и порабощать глупцов.
Если правительство чужаков творит мерзость и бесчестье: например, подло нападает на какой-либо народ, садит в тюрьму человека убившего насильника жены или дочери, продвигает на высокие посты мерзавцев и гнид, гнобит хороших людей — согласно менталитету бхайравайтов штымп несет на себе ответственность за преступления правительства, армии, полиции, чиновников. Ведь он платит налоги, подчиняется злому правительству и его законам, поддерживает деньгами и послушанием репрессивный аппарат зла. Как правило, лох либо туп, либо труслив, либо жаден. Либо обладает сочетанием этих качеств. Одним словом, штымп, лох — это тот кто «ведется на подставы чужих уставов».
С одной стороны налоги, которые лошок выплачивает чужакам, идут на содержание учебных заведений, поликлиник, больниц, на поддержание в исправном состоянии дорог и водоснабжения. С другой стороны, на деньги лоха существует государственный аппарат. За счет этих денег содержатся полицейские школы, в которых взращивают легавых. На его деньги чиновники производят наручники, которыми сковывают свободу, и резиновые дубинки, которыми избивают людей, чтобы сломить дух и волю. Принимая во внимание обе стороны медали — и позитивную и негативную роль штымпа, вольные люди принимают решение: что у лоха забрать и что ему оставить. Народ, который готов пожертвовать частью своей свободы во имя какого-то материального благосостояния, не достоин, иметь ни свободы, ни этого самого благосостояния, сказал однажды Джордж Вашингтон.
Для штымпа служба в армии — почетный долг или как минимум — не позорное дело. Вор в законе не имеет права «носить погоны» — быть военнослужащим. Для него быть военнослужащим — значит осквернить себя сделкой с омерзительным государством, признать подчиненность чужакам. Бхайравайту не западло временно побыть военнослужащим. Бхайравайту западло воевать за чужие интересы, по приказу чужаков, согласно чужим законам. Расклад бхайравайтской дхармы таков: армия прививает дисциплину и учит сражаться в современных условиях. Чем больше бхайравайтов могут бесплатно, или даже получая денежную стипендию, получить воинское обучение — тем лучше для бхайравайтов. А вот идти убивать людей по приказу чужаков — западло и грех. Посему бхайравайт откосит от войны по состоянию здоровья или просто дезиртирует из армии до начала боевых действий.
С миром штымпов бхайравайтам мешает интегрироваться природная неспособность покориться чужой воле, природная неспособность подчиняться чужому человеку, природная неспособность подчиняться чужим законам, природная необходимость в свободе, природная необходимость в самоуправлении, природная необходимость в следовании нашим родным естественным законам, природная необходимость держать наш порядок на нашей территории, природная необходимость иметь честь и достоинство, природное наличие чувства хорошего вкуса, природная необходимость жить и умирать образом, свойственным существам нашей породы. И совершенно несвойственным существам чужих пород.
Раньше я не мог понять: почему масса мужчин боится погибнуть в бою. Разве мужчины рождаются не для смерти в бою при защите своего рода? Потом я понял — не все «мужчины» рождены от льва и львицы, орла и орлицы, волка и волчицы.
Раньше я не мог понять: почему мужчина боится сражаться за семью и честь на улицах — против штымпов, мусоров и криминала, но идет сражаться на войну с чеченцами, афганцами, немцами — за то чтобы его оккупационное правительство шиковало по-прежнему, имея власть и комфорт? Потом я понял
— многие «мужчины» рождены овцами от баранов. Даже вооруженные и натренированные они есть не совы, не спруты, не волки, не орлы и не тигры, а саблезубые овцы. У овец и баранов в голове есть мозг — костный. Больше всех на свете они боятся своего пастуха, их жизнь жестко детерминирована стадным инстинктом.
Раньше я не мог понять: почему я боюсь сидеть на подоконнике седьмого этажа при раскрытом окне, переходить улицу в неположенном месте, беспечно и рискованно управлять автомобилем, перманентно употреблять большое количество наркотиков и алкоголя — а другие мужчины все это делать не боятся? Потом я понял — я опасаюсь того, что, погибнув по неосторожности, в силу легкомыслия, в бытовой ситуации — я не смогу воевать за мой род и не смогу умереть в бою. В то время как в головах ягнят, детей овец и баранов, таких мыслей и инстинктов не содержится.
После этих трех осознаний я предельно уменьшил любое кентование с детьми овец и баранов, оставив по отношению к ним следующие модели взаимоотношений: «разводящий-лох», «хозяин-холуй» и «повар-жаркое».
Жалок мир бедолаг- людей... Огромные материальные ресурсы принадлежат не им. Власть в государстве принадлежит не им. Законы, по которым они живут, придуманы не ими. Духовность им поставляют педерасты, и путь той духовности — это путь, доказавший свое бесплодие за последние две тысячи лет. Моду для них создают гомосексуалисты. Спецслужбы следят за каждым
их шагом. Не выработана правильная шкала ценностей, нет правильных жизненных ориентиров. Нет подлинных семейных ценностей. Разводы в семьях — норма, а не отклонение. Нет преемственности между поколениями
и и тт с» и тт с»
родителей и детей. Нет правильной системы воспитания детей. Нет знаний.