Следующим утром, 29 августа, мы вернулись обратно и занялись поисками. Ничего. Выглядело так, будто после дня разведывательного поиска мы отправимся домой с пустыми руками. Было уже поздно и мы не нашли абсолютно никаких признаков недавней вражеской активности, не говоря уже о следах самого полка Донг Най.
Уже вечерело и я наконец, включил интерком:
- Похоже, скатались всухую, Джимбо. Мы снова их потеряли.
Я решил сделать еще один проход, прежде чем возвращаться домой, поэтому я прошел прошел над полосой деревьев с юго-востока на северо-запад прямо возле БОП "Киен". Пристально вглядываясь в гаснущем свете вдоль кромки линии деревьев, я вдруг заметил группу людей.
Внизу, почти на краю поля обзора из моей правой двери, была группа, которая могла быть только вражескими солдатами, лежащими на земле, у основания купы деревьев. Они были практически неподвижны, оружие лежало у них на груди и они смотрели прямо на меня. Они, очевидно, думали, что если не будут двигаться, я пройду не заметив их. Но они выглядели готовыми стрелять, если придется.
Я вызвал по интеркому Паркера.
- Не двигай даже мускулом... не делай ничего. У нас куча плохих парней прямо под нами... прямо под нами в линии деревьев.
- Я вижу их, лейтенант - спокойно ответил он мне - Смотрят на нас так, будто ждут, когда мы пошевелимся.
Я перескочил на УВЧ с Синором в "Кобре".
- Три Один, у меня динки, за моей правой дверью, в линии деревьев. Смотри, смотри. Когда я ухожу, ты заходишь.
Синор ответил:
- Принял, Один Шесть, как только ты уйдешь вправо.
- Ухожу... сейчас! - Я резко положил машину право на борт, освобождая Синору путь. В ту долю секунды, когда я положил машину в разворот, враг открыл по мне огонь из всего, что у него было.
Синор ответил мне по ВЧ немедленно.
- Ты под огнем Один Шесть... Плотный огонь, плотный огонь! Уходи влево... уходи влево немедленно.
Как только он закончил передачу, я услышал громкий удар по вертолету и почувствовал острое жжение в правом бедре. Я наклонился вперед, что бы посмотреть на пол кабины. Я не видел ничего похожего на пулевое отверстие. Но наклоняться вперед было чертовски больно.
Я продолжал свой разворот около пяти или семи секунд, прежде чем заметил что мое сиденье начало заполняться кровью.
- Ах сукин сын! - застонал я - Если бы я просто пролетел мимо них, вместо того, что бы отворачивать и выдать, что нашел их.
Затем стало очевидно, что мое тело просто не ощущается справа от талии вниз. Я включил интерком.
- Эй, Джимбо, я истекаю кровью, как подраненный кабан. В меня попали.
- Ты хочешь, что я перебрался вперед и помог тебе? - спросил он.
- Нет - ответил я - Просто держись покрепче. Я все еще могу лететь на этой штуке, но не знаю, насколько долго. Я попытаюсь посадить ее в "Кантиньи".
Хвала Господу, я находился рядом с базой огневой поддержки, потому что у меня начинала кружиться голова. У "Кантиньи" была небольшая вертолетная площадка за проволокой, недалеко от центра комплекса, и мне удалось посадить птичку в этом месте. Паркер выпрыгнул сзади, сунул голову в кабину и спокойно спросил:
- Чотам, лейтенант? (в оригинале: "Whatcha got, Lieutenant?" - прим. перев.)
- Что там у меня, Джимбо - ответил я, выискивая отверстие от пули и потирая свой таз - Так это пуля из АК в моей заднице!
- Я вижу что там случилось, сэр - сказал Паркер, указывая на приборную панель.
Там было пулевое отверстие, которое я искал. Пуля АК прошла через приборную панель, попала во внутреннюю боковую пластину брони кресла и рикошетом попала в мою ягодицу. После того, как она прошла через обе ягодицы моего седалища, пуля затем попала в другую сторону брони моего кресла, снова отрикошетила и вылетела обратно через пол машины!
Тут к вертолету подбежал молодой солдат.
- Что мы можем для вас сделать, лейтенант?
- У вас есть хирург? - спросил я.
- Да, у нас есть, сэр. Что вам нужно сделать?
- Я очень осторожно поднял себя из кабины и встал - немного шатаясь - снаружи вертолета.
- Ну, приятель, меня подстрелили в задницу.
На лице молодого пехотинца появлась улыбка.
- Но сэр, это не слишком достойно место, куда могут попасть в офицера.
- Как бы то ни было, рядовой - съехидничал я в ответ - Я все еще подстрелен в задницу и был бы тебе чертовски признателен, если бы был так любезен и вызвал хирурга!
Батальонный хирург к счастью оказался на базе и вскоре он вышел к вертолету, неся свою маленькую сумку первой помощи.
- Ты идти можешь? - спросил он.
- Да - ответил я - Если мне не придется никуда двигаться дважды.
Он схватил меня за руку.
- Тогда пошли в бункер первой медицинской помощи и мы тебя осмотрим.
Паркер хотел остаться с вертолетом и я заметил, что вокруг него и машины, начала собираться небольшая толпа солдат. Они с интересом смотрели на OH-6 и задавали вопросы Паркеру, но Паркер в типичной манере старшего бортстрелка "Вьюна" проигнорировал их вопросы. Я слышал как сказал одному из них:
- Убрал руки...не трогай херов вертолет!
Но когда врач отвел меня в бункер первой медицинской помощи и стащил мой летный комбинезон, публика нашла новое развлечение. Когда мой зад открылся взорам и док начал свое обследование, я услышал за одной из переборок приглушенные смешки и подколки. К тому времени моя смешная рана болела так сильно, что мне было уже все равно.
Наконец, после ощупываний и посыла острой, как наконечник копья, боли, через пробитые ягодицы, доктор сказал:
- Вам ужасно повезло, лейтенант. Ни одна кость не задета. Это сквозная рана, но у Вас будет красивый шрам для показа.
Наконец доктор сказал мне, что я могу надевать свой летный комбинезон обратно и что медэвак доставит меня в Доктор Дельту.
- Но мне не нужен медэвак - сказал я - У меня тут вертолет на площадке и я должен доставить его домой. Я чертовски уверен, что не собираюсь его оставлять здесь на всю ночь
Батальонный врач напрягся, услышав мой ответ.
- Нет, Вы не можете лететь! Мы позаботимся о Вашем стрелке сегодня ночью, пока медэвак доставит Вас в госпиталь, так что идите и возьмите вертолет под охрану.
Когда я сообщил Паркеру, что сказал доктор, его глаза стали огромными, как блюдца, а потом его мальчишеское лицо нахмурилось.
- Ох, не делайте этого сэр - сказал он мне - Если Вы думаете, что я останусь тут, на базе огневой поддержки в этой глуши, Вы чокнулись.
- И более того, лейтенант Миллс - продолжал Паркер - Я был бы ужасно рад, если бы Вы взяли Вашу задницу - даже простреленную - поместили ее обратно в вертолет и вернули меня домой!
Я знал, что Паркер был прав. Я повернулся к санитару, который помог мне дойти до машины.
- Передайте доктору мою благодарность, но я возвращаюсь домой в Фу Лой. Я чувствую себя хорошо и я не собираюсь здесь оставлять на ночь своего старшего бортстрелка и вертолет.
Полет до Фу Лой занял двадцать минут. Только я проделал его извернувшись в кресле пилота, так, что бы опираться на левую ягодицу. Кроме того, Паркер сел впереди, рядом со мной и я позволил ему лететь, что бы снять напряжение.
Но Боже мой, моя задница горела и болела. Я не знал, почему она настолько сильно пульсировала, но я знал, почему горела. Док сказал мне, что пуля из АК47, которая прошла через мою ягодицу, была трассирующей!
За несколько минут до Фу Лой я связался по рации и сделал ошибку, сказав операторам:
- Я на подходе. Один Шесть ранен. Меня подлатали на БОП "Континьи", но мне понадобится помощь, что бы уйти с взлетной полосы. Пошлите кого-нибудь мне на помощь, что бы уйти с взлетки, когда я сяду.
К сожалению, на помощь мне пришли Дэвис и Уиллис. Я слышал смех Уиллиса, еще до того, как заглушил вертолет.
- Скажи мне, что это неправда - повторял он - Скажи мне, что это неправда что тебя подстрелили в задницу!
- ОК, ОК, ты, несчастный ублюдок - ответил я - Меня подстрелили в задницу. А теперь помоги мне выбраться из вертолета!
- Боже мой - продолжал Уиллис - вызывайте "Скорую", вызывайте специалистов. Это серьезно, это тяжелое. Наш бесстрашный командир был подстрелен в задницу!
На следующий день первый сержант нашей роты, Мартин Л. Лоран, зашел в хижину и объявил:
- Ну, лейтенант, Вы получили свое первое Пурпурное сердце и хирург отстранил Вас от полетов на следующие несколько дней.
Я понял, что моя рана была незначительной, просто царапина, по сравнению с ранами, от которых пострадали так много других ребят. Мне повезло. Тем не менее, каждый нерв, заканчивающийся в моем копчике вопил следующие несколько дней, напоминая мне, что трассирующая пуля.30 калибра через попку был не таким смешным делом, как пытался представить Уиллис.
Сентябрь начался с того, что Чарли становился все более и более агрессивным. Враг использовал район Острого Хребта в качестве плацдарма для наступления не только на Мишлен и западную часть Трапеции, но и для возобновления атак на наши конвои снабжения, двигавшиеся вверх и вниз по Дороге Грома между Лай Кхе и Ан Лок - Куан Лой.
4 сентября Роба Уиллиса и меня отправили на доклад разведотдела в Лай Кхе. Это был обычный доклад, что бы мы были в курсе того, что враг делал в нашем общем районе Дороги Грома. Мы покинули Фу Лой для перелета ранним утром в Лай Кхе. Наше звено из двух разведчиков без "Кобры" формировало "белую команду".
Когда мы проходили над открытой местностью к югу от Лай Кхе, я заметил движение внизу. Мы были не более чем в трех четвертях мили от Лай Кхе; я был удивлен, что вражеские солдаты возятся так близко.
Я связался с Один Семь.
- Иди прямо рядом со мной. Кажется подо мной динк.
Уиллис и я заложили крутой правый поворот над местом, где я видел движение. Конечно же, на земле, среди кустов высотой три фута, которые давали единственно возможное укрытие в этой открытой местности, лежал вражеский солдат. Когда он увидел нас наверху, он совершил ошибку, вскочив и направившись к другому ближайшему кустарнику, стреляя в нас из своего АК47 от бедра, когда он бежал. Но в этой относительно открытой местности ему действительно негде было прятаться.
Держась с Родом рядом, мы налетели на него с высоты восьми-десяти футов от земли, стреляя короткими очередями из наших миниганов. Вражеский солдат упал замертво.
Когда мы направились в Лай Кхе, я связался по радио с войсками АРВН, которые располагались к югу от деревни Бен Кат. Я рассказал им о нашем вражеском солдате и предложил им организовать разведгруппу со своим советником и прочесать район.
Когда позже в тот же день мы получили отчет от разведки АРВН, Уиллис и я были удивлены, узнав, что они нашли не одного вражеского солдата, но и еще трех убитых в бою. Из информации, собранной АРВН на месте, стало ясно, что группа из четырех вражеских разведчиков наблюдала и вела разведку вокруг дивизионной базы огневой поддержки в Лай Кхе. Я видел только одного из них, но остальные трое были рядом и когда наши пули из миниганов попали в одного, мы попали в остальных троих, даже не подозревая об этом.
На следующий день, мы должны были работать на Дороге Грома, поддерживая конвои снабжения, которые шли с боями и тяжко, между Лай Кхе и Куан Лой. На инструктаже мы узнали, что вражеские силы были развернуты вдоль Острого Хребта на севере до Клюва Попугая с предполагаемым намерением двигаться на восток и ударить по нашим базам огневой поддержки "Гром I", II, III и IV, что бы прервать наши снабженческие конвои.
Еще до рассвета в пять, и до того, как мы были даже близко к времени взлета из Фу Лой, для нашей ранней утренней визуальной разведки, именно такая вражеская атака была брошена против "Гром III". База огневой поддержки, располагались примерно в десяти километрах к северу по шоссе N13 от Лай Кхе и была занята нашими солдатами из 2-го батальона 2-го механизированного пехотного полка. Атака противника была очень хорошо спланирована и исполнена, начавшись с первыми лучами солнца. Чарли очевидно, знал, что наши авиаразведчики, которые могли засечь их движение не летали в темноте.
Бой едва не дошел до рукопашной. В какой-то момент ситуация на базе настолько ухудшилась, что противник практически прорвался через периметр и направился с ранцевыми зарядами прямо к оперативному бункеру. Единственное, что их остановило, были наши установки "Зиппо" (М113 с огнеметами), которые сформировали внутренний оборонительный периметр базы. "Зиппо" не размещали на внешнем периметре баз, потому что они были чувствительны к огню РПГ Чарли. Но как внутренняя защита, они были разрушительны. И они такими были в эту ночь. Саперы, бежавшие к бункеру сгорели заживо, когда они бросились прямо на сопла, распылявшие пылающий желированный керосин.
С помощью ударных вертолетов "Кобра" и парней из 2-го батальона 2-го механизированного пехотного полка на базе огневой поддержки, атака была отбита. На следующее утро разведка базы обнаружила двадцать три трупа солдат АСВ внутри периметра. Все указывало на то, что сотня или более были убиты, в попытке добраться до проволоки, но все эти вражеские тела были утащены их товарищами.
Даже получив по зубам в виде поражения у "Гром III", Чарли не ограничился этим в субботу, 6 сентября. Они ударили снова, позже, в тот же день в миле к северу от "Гром III". Там батальонная группа вражеских войск атаковала американские бронетранспортеры, на которых двигалась небольшая разведывательная группа вниз по шоссе N13. Через пару часов после этого, и еще на милю вверх по шоссе, было атаковано подразделение роты "Браво", 1-го батальона 4-го кавалерийского полка (наша сестринская наземная рота).
Противнику, похоже, было все равно, что они сражаются с нами посредь бела дня, на двухмильном участке нашего основного маршрута снабжения, где мы сосредоточили танковые и механизированные войска. Решительных Чарли, похоже, также не заботили потери в живой силе, которые он нес в своих попытках перерезать Дорогу Грома.
За один день, на этом небольшом участке шоссе, в этих двух демонстративных атаках, враг потерял более шестидесяти солдат. Добавьте это к его потерям в неудавшейся атаке на "Гром III" и стало очевидно, насколько сильно враг хотел остановить наш поток снабжения на север.
На следующий день, в своей продолжающейся битве за Дорогу Грома, Чарли преподнес нам сюрприз всей нашей жизни. Он не только сделал информацию нашего разведотдела дурно выглядящей, но и сильно врезал по нам в ответ, взяв ужасную дань с роты Темных Лошадок.
В начале того дня, Чак Дэвисон, пилот-разведчик из "Изгоев", направлялся из Фу Лой на БОП "Гром I", что бы сменить меня и Роба Уиллиса на нашей операции визуальной разведки. Когда Дэвисон проходил мимо того же места, где мы с Родом убили четверых вражеских солдат пару дней назад, он заметил еще одного солдата АСВ. Увидев вражеского солдата, вблизи штаба дивизии, он растерялся и не смог выстрелить, прежде чем человек быстро исчез в "паучьей норе". Не зная, что еще придумать, Дэвисон продолжал кружить возле того места, где, как он думал, была нора. Его борттехник Клинтон "Рыжий" Хейс, сбросил ручные гранаты и немного вслепую пострелял из М60, не смог увидеть никаких других врагов.
Затем, как раз тогда, когда Дэвисон собирался прервать поиск и направиться в Лай Кхе, вражеский солдат выскочил из норы и опустошил весь магазин американской М16 на автоматическом режиме прямо в кабину "Вьюна" Дэвисона. Пули прошили вертолет и попали в обе руки Чака Дэвисона, мгновенно выведя его из строя. Дэвисон разбился практически на том же месте, где увидел вражеского солдата.
Несмотря на мучительную боль, в результате аварии - он получил удар в почки прикладом своего М60 - Хейс выполз из обломков и вытащил за собой Дэвисона.
Сопровождавшая Дэвисона Кобра, конечно, сделала боевой заход и открыла огонь, но они не могли действовать так близко своими ракетами, потому что они не имели контакта со своим сбитым разведчиком. Аварийная рация была в жилете выживания Дэвисона, но она куда-то выпала, когда Хейс тащил его из "Вьюна".
Следующим действием пилота ударного вертолета было немедленно связаться с ротой и вызвать на место действия АМСВ. Мы с Уиллисом услышали передачу и полетели на максимальной скорости, что бы прикрыть место крушения. Когда мы разогнались до 120 узлов по дроге к месту событий, мы могли видеть "Кобру" Дэвисона, кружащую над районом. Я связался с ними по радио и спросил, что случилось.
Пилот ударного вертолета ответил:
- Разведчик сбит, экипаж покинул вертолет и у них вокруг есть враги.
Нашей первой обязанностью было найти и подобрать экипаж. Мы направились прямо к месту крушения, повернули направо и тут же нашли Хейса и Дэвисона. Мы видели, что Дэвисон был тяжело ранен. Хейс был явно напуган и похоже, сам страдал от боли. Когда Уиллис и я заняли позицию прямо над ним, Хейс посмотрел вверх и вяло показал нам большие пальцы.
Через несколько минут появились слики с АМСВ. Род ушел, что бы направить их к ближайшей зоне высадки. Вскоре после этого воздушно - стрелковый взвод (теперь под командой лейтенанта пехоты Дуга Вейча) был на месте крушения и позаботился об экипаже.
Когда медэвак прибыл, что бы забрать Дэвисона и Хейса, майор Мур в своей машине управления и связи появился на месте событий. Очевидно, он хотел обсудить ситуацию со своим новым командиром АМСВ.
Пока я кружил вокруг над ними, шло тактическое совещание. Майор Мур, Дуг Вейч и остальные из воздушно-стрелкового взвода стояли вокруг и разговаривали, как будто они были на маневрах в учебном лагере.
Внезапно вьетконговцы выскочили из нор вокруг столпившейся группы и начали стрелять из РПГ и автоматов, а также бросать гранаты. Огонь противника был открыт так быстро и с такой интенсивностью, что ни у кого не было ни шанса отстреливаться. Все, что они смогли сделать, это упасть на землю и надеяться, что их не разрубит надвое шквал огня, который, казалось, возник из ниоткуда.
Майор Мур и весь взвод АМСВ стояли на вершине основной вражеской системы подземных туннелей, расположенной всего в нескольких тысячах ярдов от нашего полевого штаба 1-й пехотной дивизии в Лай Кхе. Вражеская хитрость была совершенной. Мы предвидели, что их туннели будет расположены в более отдаленных джунглях или более холмистых местах. Но прямо у нас под носом, на расстоянии броска камнем от штаб-квартиры нашей дивизии? Прямо посреди широкого открытого поля, с единственным кустом, что бы прикрыть паучью нору? Никогда! Но оно там было.
Выведя из строя более пятидесяти процентов воздушно-стрелкового взвода, враг скрылся в своих паучьих норах. Не имея возможности стрелять в плохих парней, моей первой заботой было прикрыть АМСВ, пока они пытались восстановить порядок. Затем потребовалось около сорока минут, что бы вывести сильно потрепанное подразделение с места засады и вернуться в зону высадки, откуда слики забрали их на базу.
Информация о вражеской сети тоннелей стоила нам следующих потерь:
Майор Чарльз Л. Мур, командир роты - ранен, когда падал на землю в поисках укрытия.
Лейтенант Дуглас С. Вейч, командир взвода воздушных стрелков - осколочные ранения в подбородок, руки, бедра и ноги.
Уоррент-офицер Чарльз В. Дэвисон, пилот воздушной разведки - множественные пулевые ранения в правую и левую верхнюю часть рук.
Сержант первого класса Гароль Р. Гоачер, АМСВ - осколочные ранения в правую руку.
Штаб-сержант Джеймс А. Броч, АМСВ - осколочные ранения в шею.
Сержант Луис Дж. Баер, АМСВ - осколочное ранение в левое колено.
Сержант Рассел Х. Кларк младший, АМСВ - глубокое осколочное ранение в спину.
Сержант Томас А Маклари, АМСВ - осколочные ранения в обе ноги.
Специалист Роберт А. Хокинс, санитар - осколочные ранения в левый бок.
Специалист 4-го класса Клинтон Т. "Рыжий" Хейс, борттехник воздушной разведки - множественные порезы и битые раны плеча и правого бедра.
Рядовой первого класса Дэрил Дж. Фишер, АМСВ - осколочное ранение левого колена.
Рядовой первого класса Рональд С. Хид, АМСВ - правая нога сломана, левая рука сломана, множественные осколочные ранения в ногах и руках.
Рядовой первого класса Кларенс Холлоуэй младший, АМСВ - порванная барабанная перепонка, осколочные раны на шее и правой руке.
Рядовой первого класса Терри Д. Хук, АМСВ - осколочные ранения в правую руку, левую ногу и бедро.
Рядовой первого класса Джерри Ф. Колански, АМСВ - левая нога сломана и несколько осколочных ранений в нижнюю часть тела.
Рядовой первого класса Роберт А. Фрили, АМСВ - осколочное ранение в живот.
Рядовой первого класса Дэвид Л. Литтфилд, АМСВ - осколочные ранения в левую ногу и правую руку.
Рядовой первого класса Дэниэл П. Моррисон, АМСВ - осколочные ранения в верхней части спины.
Рядовой первого класса Ларри В. Рооп, АМСВ - осколочные ранения в левую ногу и руку.
Хо Ван Тай, скаут Кита Карсона - множественные осколочные ранения в спину.
Хоанг Ван Нгуен, переводчик АРВН - осколочное ранение большого пальца левой руки.
Нгуен Ван Чинь, скаут Кита Карсона - пулевые ранения в голову и живот.
7 сентября 1969 года был плохим днем для АМСВ и всей роты Темных Лошадок.
Глава 14. Острый Хребет
Хотя дивизионный разведотдел не имел ни малейшего представления о том, что на заднем дворе его штаба существует очень сложная сеть вражеских туннелей, он, безусловно, был прав насчет Острого Хребта. Они были занозой в нашем боку.
Острый Хребет было наше прозвище; на карте они назывались Нуй Тха Ла. Острый Хребет был идеально расположенным плацдармом для вражеских войск, проникающих во Вьетнам из Камбоджи. Их пути снабжения пролегали от Рыболовного Крючка, Клюва Попугая и Ангельского Крыла через холмы и джунгли к этой цепи низких гор, которые лежали на северо-западном углу каучуковой плантации Мишлен. Они обеспечивали отличные подходы к Мишлен, Трапеции и целям на востоке, таким как Дорога Грома; вдобавок, ее юго-западный конец был в менее чем километре от реки Сайгон, выше нашей базы в Дау Тянг. Отсюда шло все вражеское сообщение на сампанах.
Из-за растущей стратегической важности Острого Хребта, Темные Лошадки начали работать в этом районе на постоянной основе и мы очень быстро узнали пару вещей.
Во-первых, район действительно был основным пунктом снабжения войск противника: возвышенность вокруг юго-восточного края Острого Хребта была главной базой для вражеских войск, которые действовали оттуда на Мишлен, Ловушку и цели на востоке.
Нам также не потребовалось много времени, что бы узнать, что в районе Острого Хребта было сложно вести разведку из-за множества естественных укрытий для врага, а из-за вражеской активности это проклятое место было жарче фейерверка.
Ранним утром в четверг, 11 сентября, я сидел в оперативном бункере, слушал радио и пил кофе. Я был там, потому что был назначен на "Схватку 1". Кроме того, в оперативном кофе был намного лучше, чем то, что называлось кофе в столовой.
Мой старый наставник в разведке и друг-жабоглот, Билл Джонс (Один Восемь), был пилотом-разведчиком в нашей группе ВР-1, и он со своей "Коброй" только что прибыли в свою рабочую зону на день, на Остром Хребте. С Джонсом был новый борттехник, сержант по имени Джеймс Р. Поттер. Пилотом ударного вертолета в команде Джонса был Майк Вудс (Три Пять), а наводчиком-оператором у Майка был Том Чамберс, мой сосед по хижине.
Это была та команда, которую я слушал по радио, когда потягивал свой первый за день в оперативном бункере. Джонс и Вудс только что начали свою обычную визуальную разведку в южном конце Острого Хребта.
Когда я слушал их работу, я не мог слышать, что говорил Джонс, только то, что передавала "Кобра". Когда разведчик был на бреющем, его сигнал был недостаточно сильным, что бы добивать далеко и "Кобра" ретранслировала все важное, что говорил разведчик.
Спустя всего пару минут, Чамберс вышел в ротную сеть, связался с оперативным дежурным на радио и очень деловито сообщил:
- Один Восемь считает, что заметил внизу движение. Он развернется и сделает еще один проход для подтверждения.
Следующее, что мы услышали в бункере, был вопль Чамберса по радио:
- Один Восемь под огнем, плотный огонь из АК47. Он снижается. Один Восемь подбит и падает!
Я вскочил на ноги и уронил чашку с кофе. Схватив свой CAR-15, я бросился к двери, даже не дожидаясь сигнала тревоги.
Когда я был уже возле двери бункера, я услышал остальную передачу Чамберса.
- Боже мой! - сказал он - Когда Один Восемь упал на землю, его птичка взорвалась и загорелась. "Вьюн" горит и столб пламени и дыма поднимается из деревьев. Боже мой, Боже мой! Он просто пылает!
Эти слова на мгновение остановили меня. "Вьюны" не взрываются при ударе. Я никогда не слышал о взрыве и горении OH-6 при ударе. Такого просто никогда не было.
Я бросился к своему вертолету, вопя Паркеру, который был занят мытьем и полировкой фонаря кабины:
- Вызов, Джимбо. Мы вызваны на север. Давай убираться к черту отсюда!
Когда я приблизился к вертолету, тревожная сирена начала выть. Люди выскакивали из своих хижин- пилоты, борттехники, пехотинцы из АМСВ - все направлялись к своим машинам и вся рота выдвигалась по тревоге на север.
В случае, если был сбит экипаж, команды "Схватка 1" и "Схватка 2" из "Кобры" и разведчика немедленно выдвигались к месту событий и прикрывали с воздуха место крушения. Уиллис был моим "Схватка 2", а его борттехник был Кен Штормер (как и Уиллис из Техаса). Мы оба были в воздухе менее чем через минуту, оставив наши "Кобры" нас догонять. Требовалось некоторое время, что бы тяжеловооруженные и заправленные топливом машины завелись и поднялись в воздух. Но как только они поднимались в воздух, их мощные двигатели и винты давали им скорость до 165 узлов и они быстро догоняли и обгоняли разведчиков.
Я едва миновал периметр Фу Лой, когда ожило мое УКВ-радио. Это был Том Чемберс, вызывающий оперативного. Я был ошеломлен услышав, как он сказал:
- Темная Лошадка Контрольный, это Темная Лошадка Три Пять. У нас движение от места крушения. Это один из членов экипажа - пилот или борттехник, не знаю кто. Мы начинаем снижаться!
Какого черта он делает? Я задумался. Три Пять, должно быть, делает низкий заход, потому что он, черт бы его побрал, даже думать не может о том, что бы посадить эту "Кобру на землю!
Затем Вудс опустил свою большую птицу примерно до пятисот футов. Он видел, что человек, шатающийся у пылающего "Вьюна" был Билл Джонс. Он выглядел контуженным и обгоревшим вокруг головы и плеч. Не было никаких следов Поттера. Они пришли к выводу, что бортстрелок еще должен быть в вертолете.
Три Пять опустился как можно ниже, что бы получить лучший обзор. Но вокруг были густые джунгли, и густой черный дым поднимался с маленькой поляны, где все еще яростно пылал "Вьюн"
Тогда Вудс принял отчаянное решение. Он увидел небольшой просвет на земле, примерно в семидесяти пяти ярдах к югу от того места, где упала машина Джонса. Зная, что помощь от роты прибудет через несколько критических минут, и предполагая, что сержант Поттер, все еще внутри горящего "Вьюна", Вудс не колебался ни секунды. Он направил свою "Кобру" вниз, на небольшую посадочную зону.
Сев, Вудс оставил двигатель вертолета работающим и велел Тому Чамберсу взять переносной огнетушитель и попытаться найти Джонса. Чамберс открыл фонарь, выпрыгнул из кабины с огнетушителем в руке и побежал через джунгли.
Вудс остался в машине и не зная, нападут ли на него вражеские солдаты, зафиксировал носовую турель в положении строго по курсу. Теперь Вудс мог вести огонь из передней турели прямо вперед, наводясь всем вертолетом.
Через пару минут после ухода Чамберса, Вудс начал беспокоиться. Он понял, что Чамберс не сможет вернуть Джонса и Поттера в зону посадки без чьей-либо помощи. Так что, оставив двигатель "Кобры" работающим, Три Пять выскочил из вертолета и побежал через джунгли за Чамберсом.
К тому времени, как они вдвоем добрались до Джонса, они могли сказать, что он был очень серьезно ранен. Его шея и плечи были серьезно обожжены. Верх его номексового летного комбинезона был полностью сожжен, обнажая обугленную и почерневшую плоть.
Зная, что Джонс не мог быть в ясном сознании, Вудс все равно попытался.
- Джонси, это Майк. Где твой борттехник? Где сержант Поттер?
Каким-то образом в своей агонии, Джонс смог пробормотать:
- Он... Он все еще в машине... он... он не вышел.
Чамберс бросился к пылающему "Вьюну". Он направил свой маленький пятифунтовый кабинный огнетушитель в кабину, на ревущее пламя, питаемое вытекающим из машины реактивным топливом, но это было все равно что пописать на ревущий лесной пожар. Тогда Чамберс заглянул в машину. На полу горящего отсека борттехника лежало тело Поттера, уже довольно сильно обглоданное огнем. Зная, что это ничего не изменит, он все равно опустошил свой маленький жалкий огнетушитель в машину. Затем, с отвращением, он швырнул его на землю. Никто и никаким образом не мог помочь сержанту Поттеру.
Чамберс повернулся к Вудсу.
- Что будем делать теперь?
Три Пять с трудом удерживал Джонса в вертикальном положении.
- Мы должны отвести его к машине. Давай, помоги мне нести его.
Поддерживая Один Восемь под каждое обожженное плечо, Вудс и Чемберс наполовину несли, наполовину тащили раненого пилота обратно через джунгли к их все еще работающему ударному вертолету.
Когда они приближались к "Кобре", Чамберс спросил:
- Что мы будем делать, когда доставим его к птице? Как мы его отсюда вытащим?
У "Кобры" были только два кресла, тандемом в кабине, и не было места, что бы разместить третьего человека в вертолете.
- Он не протянет долго, если мы его не доставим в госпиталь прямо сейчас - пропыхтел Вудс. - Мы не можем ждать медэвак. Мы просто должны его каким-то образом разместить в машине и вытащить его сами.
У Чамберса появилась идея.
- Люк отсека боеприпасов - мы можем опустить люк отсека боеприпасов и положить его туда.
Борясь с потерявшим сознание Биллом Джонсом, Вудс и Чемберс наконец добрались до вертолета. Когда они пытались разместить Джонса в "Кобре", вертолет CH47 "Чинук" прибыл на место происшествия, услышав о сбитом вертолете. "Крюк" завис над пилотами и спустил трос с тропическим подъемником для личного состава. Том закрепил Джонса, и их обоих втянули лебедкой внутрь трюма "Чинука". Вудс забрался обратно в "Кобру" и с ревом поднялся в небо, следуя за спасательной машиной до Дау Тянга. Он сообщил оперативному, что они находятся в безопасности и приближаются к Дельта Танго, но борттехник не найден и предположительно, является погибшим в бою.
Мы с Уиллисом перехватили это сообщение как раз в тот момент, когда облетали место крушения "Вьюна" Джонса. Учитывая ситуацию, нашей первой задачей было опуститься с высоты и установить воздушное прикрытие в районе, прилегающем к месту крушения.
Я связался по интеркому с Паркером:
- ОК, Джимбо, мы идем Лима Лима. Следи за своей задницей. Мы только что потеряли разведчика, так что у нас точно есть плохиши. Тебе разрешен огонь... по всему что движется, убери их!
- Оружие заряжено, сэр. Я готов!
Я видел как он напрягся и наклонился дальше в нисходящий воздушный поток, наводя свой М60.
С Уиллисом, плотно сидящем у меня на хвосте, я пошел в нисходящий правый разворот, который увел меня вниз на сотню ярдов от дыма сбитой птички Джонса. Затем я сделал быстрый девяностоузловой проход над местом крушения, осматривая его до начала поисковых кругов вокруг места.
Чувство удивления и шока пронзило меня, когда я пронесся над все еще коптящим OH-6. Я просто не мог поверить, что "Вьюн" Джонса сгорел от удара. Это было неожиданно. Шок наступил, когда я увидел, что огонь сделал с машиной. Нутро птички сильно обгорело. Хвостовая балка отделилась и лежала на земле. Лопасти были отброшены и также лежали на земле. Часть кабины вокруг топливного бака и двигателя была полностью сожжена, а передняя часть фонаря была сломана и в значительной степени расплавленная стекла на землю.
Затем мой взгляд остановился на худшем из всего: рука Поттера и голова в шлеме свисали из того, что было кормовым отсеком кабины вертолета.
- Дерьмо - прошептал я и мое лицо непроизвольно сморщилось - Боже мой... Нет!
Не вызвав огня с земли первым быстрым проходом, я сказал Уиллису оставаться на хвосте для еще одного прохода над местом аварии, на этот раз ниже и медленнее.
Мы снова развернулись и направились обратно на поляну, со скоростью около сорока узлов и может быть, в десяти футах от земли. Как только мы приблизились к коптящей машине Джонса, некоторые из боеприпасов на борту начали взрываться. Несколько резких хлопков были от патронов к М60. Затем большая вспышка от одной из гранат Вилли Пита возникла прямо перед моей кабиной.
Черт, ругал я сам себя, что за тупое дерьмо, я же должен был помнить, что на борту есть боеприпасы! Не имея выбора, я пролетел прямо через вздымающийся белый дым от фосфора, крича по рации Уиллису.
- Отваливай, Один Семь! Уходи подальше! В обломках взрываются боеприпасы!
Реакция Рода была мгновенной. Он увел свой OH-6 от моего хвоста и обогнул далеко вокруг место крушения. Очевидно, он не хотел, что бы в следующий раз его сбили наши собственные пули.
Затем я снова вышел на УКВ для доклада моему пилоту ударного вертолета, Дэну Синору.
- Три Один, это Один Шесть. Птичка Один Восемь все еще горит и из кормового отсека вылетают боеприпасы. Мы подтверждаем Чарли Эхо убит в бою. "Вьюн" в значительной степени сгорел. У нас нет каких-либо контактов с врагом. Зона сейчас холодная.
"Принял, Один Шесть" Синора было практически подавлено неожиданным голосом командира роты майора Мура. Очевидно, он был поблизости со своей машиной управления и связи.
- Один Шесть - проревел он - Это Шестой. Что там у вас внизу? Вы можете прижать этих ублюдков?
- Шестой, это Один Шесть. Мы прикрыли место крушения вертолета. Пилот отсутствует. Чарли Эхо погиб. На текущей момент нет активности. Район холодный.
- ОК, Один Шесть, найди место для выброски АМСВ. Они сейчас же отправятся в зону контакта.
Выполняя приказ Старика, я отправился осмотреть зону высадки, в которой приземлился Вудс, забирая Джонса. Все выглядело нормально. Не было никаких признаков врага, поэтому я попросил Паркера сбросить дым на поляну, отмечая зону высадки, затем я начал облетать посадочную зону, что бы посмотреть, не привлек ли дым внимание врага, который мог быть поблизости.
Все еще ничего. Я начал думать, что те, кто сбил Джонса в спешке ушли. Район казался совершенно свободен от любых признаков вражеских войск.
Мое радио снова включилось, когда я увидел слики, несущие АМСВ над деревьями и начинающие заходить в зону высадки.
- ОК, Один Шесть - это был снова майор Мур - Это Шестой. Я иду на посадку, что бы руководить спасательной операцией.
Ну, будь я проклят, сказал я себе, я подумал, что видел пять "Хьюи" вместо четырех, садящихся в эту зону высадки. Старик, должно быть, приказал своей машине управления и связи идти с четырьмя птичками АМСВ на посадочную площадку. Что, черт возьми, делает майор? Все это что бы "руководить" тем, как будут забирать тело нашего погибшего?
АМСВ быстро покидали свои "Хьюи", как по радио снова раздался голос майора Мура. Как бы между прочим, он сказал:
- Один Шесть, это Шестой. У меня тут движение и они повсюду вокруг нас.
Дежа вю! Я задумался. Они снова окружены и Старик - опять - внизу, в самой середине! Я не видел никого и ничего враждебного вокруг этого района и я был на циркуляции над ней в течении последних десяти пятнадцати минут.
Ну мы смотрели и высматривали. Мы стреляли из всех миниганов и ракетами. Стрелки аэромобильного взвода стреляли из своего оружия как сумасшедшие. Но ничего. Мы так и не нашли ничего, что могло бы заставить майора Мура думать, что на него напали. И хвала Господу за это. Мы точно были уверены, что не нуждаемся в повторении недавней катастрофы аэромобильного стрелкового взвода с туннелями Лай Кхе.
К полудню того дня, АМСВ након<