Глеб
Вот чего Глеб не ожидал, так это того, что Саша позволит к себе прикоснуться. Судя по его мерзкому характеру, пацан должен был ругаться, биться и кусаться, а он вытянулся под ним и лежит битой тушкой, будто сам приглашает. Сглотнул. С Глебом творилось что-то неладное. Его привычный устоявшийся мир трещал по всем швам, если уже не перевернулся с ног на голову; одно только то, что он склонял к близости парня, ломало его психику сильнее, чем даже осознание того, что принуждал он силой.
Это была дурацкая глупая шутка! Он не собирался требовать от Эльфёнка секса и уж тем более не планировал этого заранее. Напротив, всю прошлую неделю он себя всячески загонял, чтобы не спиться при мысли, что ему понравилось с парнем… что он был бы не против повторить. Глеб не был геем, Глеб никогда не смотрел на парней, как на объект желания, Глеб никогда даже не задумывался о том, что где-то в мире такие есть. Нет, живя в современном обществе он о таких знал, просто пропускал мимо ушей – ему эти истории были не интересны, его они не касались… И всё же под ним лежал перепуганный загнанный Саша, тот самый, которого он уже однажды взял силой, тот самый, который перепортил ему кровь одним своим рождением, тот самый, который так отчаянно рвался домой, к отцу… к человеку, отказавшемуся от самого Глеба.
- Только быстрее, - раздражённо бросил Саша. Зажмурился, отвернулся. – Мне нужно домой…
Нет, никакой это не эльфёнок, это чёрт с ядовитым языком! Лучше бы обозвал его позаковыристее, чем упомянул своего обожаемого папашу!
- Обойдёшься, - мрачно процедил Глеб и стянул с Саши водолазку. Тот охнул, когда пальцы прошлись по рёбрам. Глеб не удержался и провёл по ним ещё раз. Тощий. Ещё худее, чем был в прошлый раз – скелетина ходячая, словно за последнюю неделю есть перестал.
- Блин, ты что, гусляр?! Хватит бренчать! Лапы убраааал!!!
Взъерошенный Эльф сердито запыхтел, убирая с себя руки Глеба, а тот неожиданно облапил пацана ещё сильнее, чтобы не барахтался, наклонился и провёл по острым рёбрам языком.
- Ййяяааа! Ты чего творишь, гад?
- Ну как, приятно?
- Щекотно, болван!!! ЙЙЯЯААА!!!
Эльфёнок попытался выкрутиться и даже умудрился отползти выше. И Глеб тут же сместился с рёбер ко впалому животу – на пупок, пощекотав уже в ямке. В ухо ввинтился цветастый возмущённый вопль.
- Гляди-ка, ожил, - удовлетворённо проурчал Глеб, опять подтаскивая пыхтящего Эльфа к себе. Не удержался, зарылся пальцами в мягкие спутанные волосы, коснулся чуть заострённых ушей. Эльф, самый настоящий… На бледных щеках проступил болезненный румянец – не от стыда, от злости – ещё и лихорадочно полыхающие глаза синевой налились. – Только не ерепенься, но ты жутко хорошенький.
- Я уже понял, - холодно обронил Эльфёнок, - и подло придавил острой коленкой Глебу пах. Хорошо хоть не со всей дури, хотя, кажется, старался – просто лежал неудобно.
- Вот же ж сволочь!
- А ты думал, я в восторге, что у тебя на меня колом встал?!
- Ничего, - недобро сощурился Глеб, вся нежность мигом испарилась, - сейчас и у тебя не меньше будет.
- Эй, ты чего делаешь?! Куда лапы?!! Не лезь туда!!! ХАРЭ МЕНЯ ОБЛИЗЫВАТЬ, Я ТЕБЕ НЕ МОРОЖЕНОЕ!!!!!
Плевал Глеб в этот момент на то, что под ним брыкался парень, что это неестественно – хотеть этого мелкого паршивца, и что вообще ему по природе не положено стонать от желания к вертлявому рыжему недоэльфу, что-то визжащему про гусли и мороженое. И даже его ядовитые колючки Глеба больше не раздражали, он отщёлкнул пуговицу на Сашиных джинсах, вжикнул молнией и запустил внутрь руку, чувствуя, как щекочет между пальцами мягкими волосками на лобке.
- Аааа!!! А у тебя острый спермотаксикоз на почве хронического недотрахаааа!!!
- Лишь бы ты счастлив был… - наклоняется и лижет ключицу. Открытое горло судорожно сжимается, глотая застрявший воздух и на несколько сладких мгновений перекрыв поток воплей и ругани.
Под пальцами горячо-горячо. Пробирается чуть дальше под плотно сидящую ткань, нащупывает ствол и сжимает.
- Придурок, идиотина, конченыыыый!!!
- Ну не пальцем же сделанный… - прикусывает кожу на шее, вбирает губами, однозначно оставляя засос. Пальцы под джинсами ласкают тонкую атласную кожицу. Сашины руки вцепляются в ширинку, пытаются избавиться от наглого вторжения.
- Аааа, упырюга, не кусайся, не ешь меня, кому говорят, я щекотки боююююсь, гы-гы-гы!
Да он просто измывается! Глеб поднял глаза на Эльфёнка и столкнулся со смеющимся небом – голубым-голубым, чистым и глубоким. Совсем не те мутные омуты.
- Ты издеваешься, что ли? – рыкнул.
- А ты нет? Захотел перепихнуться? Отлично, я же уже согласился, ну так и нефиг меня лапать, я тебе не девка!
- Тебя никогда не колотили за твой язык?
- Чего?
- Да ты мёртвого из себя выведешь!
- Ну так сдохни мне в радость, а я проверю – выведу тебя или нет.
- Поздно.
- Что – поздно?
- УЖЕ вывел!!!
Наклонился и поцеловал. Чтобы заткнуть этот фонтан – можно подумать, парни могут целоваться просто так…
Саша
Поцелуй был… неожиданным. Влажные тёплые губы жёстко приклеились к его собственным, с силой надавили, раздвигая, и внутрь скользнул язык, тут же сплётшийся с его языком. Кое-как вытолкал наглого захватчика изо рта, растёр кулаком, стирая ощущение чужого прикосновения.
- Ты совсем обалдел?! Противно!!!
- Да неужели? – ехидно оскалился Глеб. Облизнул припухшие после поцелуя губы и, не давая Саше возможности плюнуть очередной колкостью, положил свою лапищу на шею и притянул к себе, зафиксировав голову.
- Только мерз…
Второй поцелуй накрыл сразу, выдавливая воздух, вытесняя мысли, оставляя один на один с ощущениями. Вот мягкие, но жёсткие губы, всасывающие его губы. Чужое дыхание, вроде и не мятное, но всё равно удивительно не противное, точно отдающее сырой листвой… с привкусом осенней мряки. Рука на затылке; скользит к волосам, запутывается в них и смыкает вниз, прижимает к кровати, открывая шею. Губы скользят по лицу, перебирая бледную кожу лёгкими, едва уловимыми поцелуями, опускаются на горло. Язык на кадыке.
- Ой, а давай я тебе чупа-чупс подарю и ты его вместо меня облизывать будешь?
- Если ты ещё хоть что-то вякнешь, клянусь – я тебя до утра не выпущу…
- Да поди ты к чертям соба…а…аах-хха…
Вторая рука сжала ему член, большой палец обвёл головку. Саша задохнулся, попытался сжаться, но Глеб властно припечатал его к одеялу, заставляя распрямиться. Осторожное скольжение ладонью по стволу – вверх-вниз.
В уши рванулся бешеный пульс, перекликаемый с таким же пульсом под широкой ладонью. Живот внизу свело в болезненном спазме, наверно, надо было всё-таки поесть… О том, что ноет внизу совсем не от голода, Саша просто не желал думать – к чёрту, к чёрту, он просто хочет есть… Хочет… Очень…
- Ну и кто мне тут пел, что ни разу на парня не стоял? – высмыкнул из нирваны тихий довольный смешок.
Саша открыл глаза, проморгался, пытаясь рассмотреть наглую смеющуюся физиономию и устало огрызнулся:
- Поди в задницу.
- Хе, слушаюсь и повинуюсь…
- Что?! Нет, я не то имел в виду! Эй, ТОЛЬКО ПОПРОБУЙ!!!
Полетела на пол оставшаяся одежда. В каком-то бешеном порыве Глеб жадно провёл руками по обнажившемуся телу, заставив Сашу злобно зашипеть, стоило задеть возбуждённый член, склонился и поцеловал внутреннюю часть бёдер, а потом опустился ниже, зарываясь носом в пах. Кажется, Саша пытался что-то сказать, как-то разозлить этого извращенца – уж лучше быть побитым, чем использованным, но Глеб разгадал его манёвр – гаденько ухмыльнулся, зафиксировал талию руками, чтоб не дёргался, и лизнул головку.
- Хха…
- Нравится?
Саша приподнялся на локтях, глядя соловым взглядом, упрямо помотал головой, чувствуя, как отлипает чёлка, прилипшая к покрытому испариной лбу.
- Маленький лгунишка, - склонился и обхватил губами ствол, заодно пощекотав языком уздечку. Саша открыл пересохший рот в беззвучном вскрике, выгнулся.
Ощущение мягких губ, обхвативших член, нанизывающегося влажного рта, тёплого дыхания на тонкой чувствительной коже, сбивающегося всякий раз, стоит не удержаться и чуть двинуть бёдрами вперёд. Губы на бьющейся венке, пальцы у самого основания, язык, обводящий контур головки, касающийся самой середины лёгким, выносящим остатки мозга, движением. Влажно, тепло, мягко.
- Глеб, отпусти… отпусти меня… мне плохо…
Губы смыкаются плотнее, фиксируют ствол и начинают медленно опускаться вниз, вбирая в рот всё больше плоти, доходят до самого конца. Во рту не хватает места. И некуда спрятаться от мягких гибких ласканий языка. Осторожно, нежно, ласково.
Саша не выдержал, замахнулся и ударил Глеба. Не сильно – в трясущихся руках силы не осталось – но чувствительно.
- Мне плохо, я сказал!
Глеб приподнялся, раздражённо сверкнув колючими холодными глазами.
- Судя по реакции, тебе как раз очень даже хорошо, - заметил он. Саша залился краской.
- Извращенец, - обессилено шепнул он.
Глеб мрачно улыбнулся, провёл пальцами по влажным Сашиным волосам, выхватив пальцами седую прядку у виска. В глазах полыхнули знакомые озлобленность и ненависть. Облизал себе пальцы, не отрывая взгляда от затуманенных голубых глаз.
- Мы оба…
Саша закрыл глаза, сил у него больше не осталось.
Глеб чуть приподнял ему бёдра, едва касаясь, провёл рукой по возбуждённому члену, явно одобрительно усмехнулся, стоило Саше застонать.
Поцеловал головку. Чуть прикусил. Забрал в рот. Губы обхватили ствол.
И в ту же секунду между ягодиц остро и знакомо скользнули пальцы.
Саша дёрнулся, подаваясь вперёд – и почувствовал, как прошлись по его возбуждённой плоти горячие губы, добираясь едва ли не до основания. Сам Глебу в рот толкнулся, даже если не хотел. А влажные пальцы всё равно вдавились внутрь, чуть раздвигая сжавшееся кольцо мышц. Туго, тесно, больно.
Ещё один рывок, ещё один толчок в рот. Саша вцепился в светлые волосы Глеба, пытаясь отодрать голову от своего паха, но только глубже вошёл при следующем нажатии пальцев.
- Глеб…
Нажим… Толчок… Стон… Всхлип… Нажим. Толчок. Стон. Всхлип.
Пальцы внутри проворачиваются, что-то цепляют и мир взрывается, уплывая в туман; и не выбраться, не вспомнить себя. Только движущиеся внутри пальцы, только ласкающие снаружи губы. Всё глубже, чтобы задеть точку наслаждения. Всё ближе к основанию, чтобы головкой дойти до горла, почувствовать, как оно судорожно сжимается. Как обхватившие пальцы мышцы… Нажим. Толчок. Нажим-толчок. Нажимтолчок.
- Глеб!!!
Глеб выпустил член изо рта, потянулся к Саше и поцеловал. Неожиданно нежно, едва касаясь пересохших губ. Обвёл языком контур и углубился, делясь с ним его собственным вкусом. Слабую попытку отстраниться пресёк, опять зафиксировав шею. И, не переставая целовать, дожал сзади, отпуская на волю скопившееся внутри Саши возбуждение.
Семя выплеснулось на живот, заодно запачкав Глеба. Он рассеянно стёр.
Саша плыл, сознание к нему так и не вернулось. В ушах стоял шум, сердце билось как ненормальное.
Он только что кончил от руки парня. Не от руки, что ещё кошмарнее… или не так уж и кошмарно?.. Сейчас он слишком устал, чтобы ужасаться и убиваться. Завтра. Как ни смешно, но обо всём этом он подумает завтра…
- Давно ты, видать, этим не занимался… - услышал Саша насмешливый выдох в ухо, и даже возмущённо засопел, но ответить, что ничем подобным он вообще никогда не занимался, не успел…
Глеб
- Давно ты, видать, этим не занимался… - Глеб не удержался и лизнул острое ухо, куснув за хрящик.
Саша промолчал. Неужели дуется? Да ладно, в этот раз ему однозначно было хорошо, уж выведенный из себя Глеб постарался, чтоб пацану не было что вякнуть.
- Эй? Ты что… - он тронул безвольное тело, - в обморок брякнулся?!
Веки дрогнули, Саша склонил голову и тихо засопел. Попытался привычно скрутиться калачиком, но под Глебом это сделать оказалось проблематично, а из-под себя парень его не выпускал.
Спит!
Заснул!!
Мгновенно!!!
Ещё и губами причмокнул – Глеб себя полным дураком почувствовал. Особенно когда о себе напомнила тупая ноющая тяжесть внизу.
- А мне как быть, паршивец мелкий? – сейчас он был почти уверен, что Саша всё спланировал заранее, и о том, что после оргазма его мгновенно рубит, не сказал из вредности, ну и в отместку.
И, бесконечно себя презирая, Глеб расстегнул молнию на ширинке, взял безвольную руку спящего и прижал к напряжённому члену. Сжал на стволе и несколько раз толкнулся в плохо сжатый кулак.
Разрядка наступила почти мгновенно…