«Глубины Тьмы! Насмехался над недотепами-разведчиками, не заметившими преследования, а сам расселся здесь, точно у себя в саду. Болван!» — мысленно обругал себя варрек и пробежался пальцами по паре сторожевых артефактов на поясе. Пока все спокойно, но такая вот слабость может однажды окончиться смертью!
Злясь на себя, Минош помотал головой, быстро прогнал опасные чувства и уселся поудобнее. Его крылатый разведчик что-то разглядел, и теперь надо было разобраться, что именно. Тряхнув кистью, варрек прижал багровый камень перстня к середине лба и сосредоточился. Сознание привычно раздвоилось — одна половина осталась здесь, с уставшим от многодневного пешего путешествия телом, а вторая устремилась к кружащему в небесах ястребу. Еще мгновение — и Минош уже взглядом птицы увидел далеко внизу закутанную в серо-зеленый плащ фигурку, спешащую по дороге в сторону леса. Лазутчик Светлых возвращался к отряду из безымянного человеческого городка, притулившегося в миле от края леса.
«Тысяча демонов Бездны!» — подумал варрек с неожиданной яростью и силой, отчего заколдованная им птица забила крыльями и заклекотала от боли.
Увы, но у Миноша оказался всего один амулет-проводник, способный вселить сознание мага в тело очарованного животного. Начиная преследование отряда Светлых собратьев, М'Ллеур выбрал ястреба, желая наблюдать за пятеркой эльфов Маллореана без помощи слишком заметных заклинаний, вот только порой хотелось не только видеть врага, но и слышать его. Рисковать же птицей, опуская ее ниже, он не хотел, боясь привлечь внимание Светлых.
Уже собираясь оборвать контакт с крылатым наблюдателем, Минош ощутил смутное беспокойство. Заколдованный ястреб обнаружил нечто необычное, и теперь волшебство амулета заставляло его настойчиво теребить хозяина.
«Нет, нет... Там что-то есть особенное!» — билась в сознании птицы мысль-послание.
Заинтересованный варрек дал ястребу немного свободы, и тот, заложив крутой вираж, устремился к одному ему ведомой цели. Через несколько минут, когда Минош уже начал сожалеть о поспешном решении довериться бессловесной твари, летун камнем упал вниз и лишь у самой земли захлопал крыльями, гася скорость. Наконец, торжествующе заклекотав, ястреб уселся на верхушку изъеденного временем каменного столба в пару саженей высотой.
«Ну и что же тебя здесь так заинтересовало? — недоуменно подумал варрек, заставляя птицу вертеть головой. — Холм и осколки старых скал, заросшие травой. Стоило ли из-за этого...»
Узнавание пришло быстро, и от этой новости впору было взвыть. Молодец, птичка, удружила так удружила! Найти захоронение Ловчего Бездны, да еще с сорванными печатями. Как же не вовремя!
Заставив птицу взлететь, Минош запомнил направление и ориентиры и чуть было не сделал очередную за этот день глупость — едва не разорвал связь с ястребом вблизи от столь опасного места. Твари Тьмы охочи до чужих душ, а особенно до душ чародеев. Зряшный риск следует оставить юнцам и безнадежным глупцам, а молодому, но опытному магу не пристало идти на поводу у чувств. Лишь отлетев подальше, варрек освободил птицу и вернулся в свое тело.
Привычно проверив магических сторожей на поясе, Минош поднялся на ноги и сделал несколько взмахов руками, разгоняя кровь.
— Как же все не вовремя, — едва слышно повторил маг, качая головой. — Как же не вовремя!
Можно долго говорить о врагах, о ненависти и о предательстве, но есть вещи, с которыми ничто не может соперничать. Старые счеты, долги, которые перевешивают все остальное... В нашем сложном мире порой встречаются твари, самим фактом своего существования угрожающие твоей жизни. Они исконные враги, перемирие с которыми невозможно, монстры и чудовища наших кошмаров. Если варрек не хотел последующие седмицы ежесекундно оглядываться в страхе перед внезапным ударом восставшего Ловчего, он должен вновь запереть его узилище.
Зло зашипев сквозь сжатые зубы, Минош зашагал в направлении обнаруженного захоронения. Светлые, которых он так долго и упорно преследовал, никуда не денутся: ему хватит нескольких часов, чтобы разделаться с Ловчим, а потом он их нагонит. Пока за отрядом Маллореана последит птица, но если что, он и про колдовство вспомнит. Тут вскоре такой фейерверк начнется, что на безобидную поисковую магию никто и внимания не обратит. Одно хорошо — у Светлых в отряде нет сильного чародея. Будь с ними тот же Эльнир, да не истощенный схваткой с капитаном... сложно даже представить, как бы тогда выкрутился маг М'Ллеур.
Впервые за много седмиц, когда так внезапно обнаружилось захоронение Ловчего, варрек пожалел о своем одиночестве. Жаль, что он не дома. Выверенные потоки Силы джунглей Горха легко позволяли творить порталы, и достаточно бросить клич, чтобы через несколько мгновений из магического провала пришла помощь. Но здесь, здесь ничего не выйдет... Энергии взбаламучены, а их течение прерывисто. Да через весь континент не рискнул бы прыгнуть и сам Птоломей! Здесь нужен постоянный портал, который пожрет прорву Силы. И ведь дома у него и мысли о помощи не возникло бы, но сейчас он испытывал уже изрядно подзабытое чувство неуверенности.
К древнему захоронению он вышел через час: продираться через буреломы гораздо труднее, чем лететь птицей по небу. У подножия холма Минош остановился, стараясь ощутить магию этих мест. За прошедшие тысячелетия колдовство, укрывавшее опасное место от любопытных, развеялось, но кое-где все еще угадывались полуистлевшие обрывки заклинаний.
Захоронение Ловчего Бездны выглядело жалко и совсем невнушительно. Из семи каменных столбов, некогда окружавших курган, устояли лишь два, а остальные повалились на землю и обросли мхом. Само время разрушило внешнее кольцо, и руны Силы давно уже не ограждали стены узилища твари.
— Вход должен быть где-то здесь, — пробормотал варрек Минош, двигаясь вокруг холма и отсчитывая шаги от уцелевшего столба с точно выдавленным в камне символом Древних хозяев.
Подобные сооружения активно создавались в эпоху Империи Заката, о которой эльфы Ночи и их Светлые собратья помнили больше остальных. Тогда на Торне еще оставались другие, сегодня уже забытые, расы, и некоторые поклонялись тварям из самых глубин Бездны. Армии великой империи магией и сталью уничтожали крамолу, изгоняя порождения Тьмы за кромку бытия. Войны волнами прокатывались по миру, и не всегда хватало сил или умения, чтобы окончательно уничтожить тварей Тьмы. И тогда маги Закатной империи придумали запирать слишком могущественных монстров в тюрьмах-могилах, сами стены которых капля за каплей пили их Силу.
Быть может, чародеи позже собирались разобраться с пойманными демонами, но появлялись новые враги, зрели заговоры, случались катастрофы и вырывались на свободу чудовищные силы. О монстрах Бездны забыли или же просто решили отодвинуть лишнюю проблему в отдаленное будущее. Нечто вроде привета из прошлого благодарным потомкам! Раньше такие «подарки» все больше встречались на землях Ночных эльфов, несколько попадалось и в Грольде, где ими занимались Светлые и Нолд... Но никогда и никому еще не попадался могильник с сорванными печатями! В магическом зрении курган напоминал полыхающий темным пламенем каменный дом, у которого языки огня то и дело вырываются изо всех щелей. Мимо такого не сможет спокойно пройти ни один адепт Запретной магии, но вот только на то она и Запретная, чтобы оставаться уделом избранных.
Выдернув из ножен кинжал с волнистым клинком и мысленно извинившись перед благородной сталью, Минош принялся кромсать дерн на месте входа. Сюда бы лопату, а еще лучше пару крестьян, но он справится и сам. Настоящий чародей не должен чураться грязной работы.
Понадобился почти час работы, чтобы на свет показался грубый песчаник стен узилища и овальный вход, плотно закрытый каменными лепестками. Вытерев со лба пот, варрек Минош отошел в сторону и сел на один из поваленных столбов.
— Поверхность была нетронута, а значит, ты, дружок, все еще внутри, — сказал вполголоса эльф и принялся вытирать руки пучком травы. На коленях у него ждал своей очереди испачканный кинжал. — Вот только на вратах уже погасли руны... А значит, значит, ты уже вот-вот проснешься. И через пару седмиц на десяток миль вокруг не останется ни одной живой души. М-да, вовремя я здесь оказался, ничего не скажешь. Повезло!
Под конец фразы голос Миноша напоминал скрип кончика ножа по стеклу: звучал столь же мерзко и болезненно. Ему в общем-то плевать было на весь окружающий мир, но пробуждение демона Бездны обязательно нарушит все его планы, да и жизни станет угрожать. Есть некоторая разница между ослабленным прошедшими веками монстром и монстром, обожравшимся свежей Силой своих жертв. У варрека просто не оказалось выхода!
Пожелав себе красивой жизни и правильной смерти, как это любил делать Наставник Тверен, Минош подошел к входу в тайный склеп и с усилием нажал на несколько резных символов. Старый механизм сработал как гномьи часы, и с тихим скрипом лепестки разъехались в стороны.
А дальше события понеслись бешеным галопом, не оставляя ни секунды на раздумья. Ощущение опасности и нечто вроде серого полотнища, возникшее у самого входа, заставили Миноша со всей мощью ударить пучком молний в глубь кургана. Раскаты магического грома тут же сменились воем раненого существа, тело которого оказалось изорвано на части магией эльфа. Не давая врагу опомниться, варрек вновь и вновь бил врага, отвлекая, заставляя отступить от открытых врат. Один шаг, и эльф переступил порог, спиной ощутив, как лепестки возвращаются на свои места, отрезая ему пути назад.
В Закатной империи знали толк в тюрьмах, и чародей сразу же ощутил, как обеднели токи Силы вокруг. И ведь такого эффекта удалось добиться одним лишь удачным расположением кургана и геометрией склепа! Одна беда — и с Ловчим теперь справиться сложнее.
К этому моменту тварь успела оправиться от неожиданности и нанесла ответный удар. Клочья безжизненного тумана, терзаемые молниями эльфийского мага, внезапно ожили, превратились в сотни тонких змеек, которые стремительно слились в огромное кольцо. Не зная, что можно ожидать от непонятных действий порождения Тьмы, варрек тут же укрылся за щитом колдовства и отступил к стене. Вовремя! По глазам резанула ярко-белая вспышка, и в защиту Миноша врезался таран враждебной волшбы. На ногах эльф не устоял, и его, точно кутенка, отшвырнуло в угол, больно приложив спиной о камни.
Черпая силы в собственной боли, варрек прорычал Огненное проклятие, надеясь выиграть время. В тот же миг на демона пролился водопад багровых искр, но он не уделил им особого внимания. Неуловимо для глаз кольцо собралось в столб тумана, который плавно перетек в человекообразную фигуру Ловчего. Уставившись на спрятавшегося за магическим пологом эльфийского чародея пустыми глазницами, демон раскрыл в усмешке беззубый рот и хлестнул прекратившую сопротивление жертву возникшим в его руке грязно-белым бичом. Оружие твари легко преодолело защиту Миноша, и его правый бок окрасился темной кровью. Ловчий расхохотался, наслаждаясь каждым мигом мучений эльфа и предвкушая неотвратимую победу.
Но он слишком поторопился. Варрек Минош рискнул и, уйдя в глухую оборону, не отвечая на удары врага, подготовил мощное, единственно верное заклинание. Шепнув слово-ключ, он протянул в сторону демона руку, и с ладони сорвался поток светло-зеленого огня. В один миг на месте торжествующей твари заполыхал гигантский костер. Языки пламени рванули к потолку и теперь бессильно лизали камень. Минош вжался в стену, прикрывая лицо от жара. Еще немного, и он вспыхнет точно свечка!
Безумство порожденного магией огня закончилось быстро, и пламя стремительно опало, оставив после себя нечто похожее на кусок горного хрусталя. Со стоном поднявшись с пола, Минош подошел к тому, что осталось от демона Бездны, и самодовольно усмехнулся. У него получилось! Где-то в глубине души, скрываясь за апломбом чародея М'Ллеур, таился страх перед неудачей, но он справился. Он загнал сущность Ловчего в порожденный магией кристалл, и с оставшейся работой теперь мог справиться даже сопливый ученик. Есть чем гордиться.
Одна беда: ученика этого рядом не наблюдалось, как, впрочем, и обычного слуги. Отхватив кинжалом кусок плаща, эльф встал на колени и принялся смахивать пыль с пола вокруг кристалла. Наконец отбросив тряпку в сторону, Минош с недовольным шипением посмотрел на разводы грязи и вытащил из кошеля мел. Обряд упокоения демона требовал сложного чертежа и немного крови заклинателя. И если с последним у варрека проблем не было, то рисование всегда давалось ему с трудом.
Со схемой он провозился почти час и, закончив нудную работу, не смог отказать себе в удовольствии постоять, полюбоваться хитрым переплетением светящихся в темноте линий. Наконец, решительно тряхнул кистями и начал серию сложных пассов, подкрепляя свои действия речитативом заклинаний. Вокруг кристалла заиграли искры и начал светиться сам воздух, а на грани слышимости возник тоскливый вой плененного монстра. Как только отзвучали последние слова колдовского обряда, кристалл взорвался облаком пара, растворившимся в затхлом воздухе узилища. Вой немедленно смолк, а на полу погас магический чертеж.
— Все! — с облегчением произнес эльф и тяжело уронил руки. О Бездна, как же он устал. Возня с проклятым Ловчим выпила из него все силы, и в теле, остались лишь крохи магии. Варрек Минош зябко поежился, вдруг ощутив собственную уязвимость.
Поправив кинжал на поясе, молодой М'Ллеур подошел к выходу и прикоснулся рукой к каменным лепесткам. Изнутри дверь могла открыться лишь по приказу живого создания из плоти и крови, а не бестелесного демона. Древние создатели склепа многое предусмотрели, в очередной раз заставив восхититься их мастерством и талантом.
Покидая узилище укрощенной твари, варрек Минош устало проигрывал в уме прошедшую схватку, понимая с досадой, что победил он, скорее, благодаря везению, чем умению воина и мага. Неприятное знание, но обманывать себя не только недостойно, но и опасно... Как и опасно отвлекаться на посторонние мысли, гуляя рядом с врагами. Снаружи эльфа Ночи ждали.
Покинув тюрьму монстра, варрек замер у самого входа, наслаждаясь свежестью вечернего леса. И сразу же, точно давно дожидаясь этого момента, за спиной у него раздался тихий шорох. Еще не совсем понимая, что происходит, Минош стремительно развернулся и сверху вниз рубанул рукой, расставив пальцы на манер лапы хищника. В свете Ярдиги сверкнули острые когти, и... удар попросту снес лицо нападавшего. Темный эльф ощутил, как из-под пальцев брызнуло чем-то теплым, а тишину тут же прорезал жуткий крик раненого.
Не останавливаясь, понимая, какую прекрасную мишень он теперь представляет, варрек зигзагом побежал к деревьям, старательно забирая вправо. И через мгновение натолкнулся на поднявшихся из густой травы троих новых противников.
«Светлые! Да пожрет ваши души Бездна!» — мысленно взвыл Минош и уже через мгновение оказался рядом с дальними сородичами. Времени на размышления не осталось.
Запястья М'Ллеур ожгло холодом, и он махнул перед собой руками крест-накрест. Браслеты-артефакты разом выпустили заряд магии, и Когти Стужи исполосовали тела начавших поднимать мечи эльфов. Не сбавляя шаг, Минош отшвырнул в стороны тела еще только падающих воинов и с разворота вонзил кинжал в живот стоящего чуть позади них мага. Повернув клинок в ране, варрек потянул его на себя, но внезапно закричал от сильной боли в правом боку и выпустил рукоять.
— Тьма! — заорал Минош, отскакивая в сторону и ощущая, как острый наконечник стрелы раздирает его внутренности при каждом движении. Слева, саженях в десяти, он наконец-то разглядел силуэт лучника.
С яростным клекотом с неба камнем упал ястреб и впился в лицо Светорожденного. Вторая стрела ушла далеко в сторону, и у Миноша появился шанс. Забыв о боли и страхе, он ринулся к сражавшемуся с заколдованной птицей врагу, думая лишь об одном — успеть!
Он оказался рядом со стрелком в тот самый момент, когда противник отбросил в сторону мертвое тельце ястреба и начал подниматься с земли, нашаривая на поясе рукоять короткого меча.
— Получай, братец! — с ненавистью проорал Минош и вмазал Светлому по лицу сапогом. — Получай!
В боку полыхало огнем, а перед глазами мелькали тени, но М'Ллеур уже ничто не могло остановить. Он с размаху пнул повалившегося на землю врага в висок. Громко хрустнула кость, и эльф затих.
— Б-бездна и все демоны Тьмы! — простонал Минош, замерев над телом врага. Неужели все?!
Больше на М'Ллеур никто не нападал, и он, тяжело ступая, направился за кинжалом. У подножия кургана еще стонал первый нападавший, которого варрек ослепил ударом когтей, и его следовало добить. Потом придется что-то делать со стрелой в боку и думать, как дожить до утра с такой раной, когда магии не осталось и на ломаный гильт. Но еще больше чародея терзала мысль о провале поисков беглого капитана. Поисковый отряд Светлых, отправленный по следам беглеца, весь полег у стен узилища Ловчего. Быть может, они заметили на свою беду непонятное поведение ястреба и заподозрили неладное, а может, и схватка Миноша с демоном сопровождалась далеко заметными эффектами, но разведчики Маллореана оказались здесь и проиграли бой.
— К'ирсан Кайфат, похоже, ты очень везучий человек! — вслух, превозмогая боль, внезапно рассмеялся варрек Минош. — Твоя встреча с нами всеми вновь откладывается. Радуйся!
ГЛАВА 11
Волею судеб заняв место капитана гарнизона родового замка баронов Орианг, К'ирсан взвалил на себя тяжкое бремя, постоянно разрываясь между обязанностями командира и занятиями чародейством. И только помощь Терна, на плечах которого лежали основные заботы о солдатах, не давала задохнуться под валом проблем. Порой Кайфат даже испытывал чувство неловкости перед сержантом, вся жизнь которого шла кувырком, но тот все равно поддерживал друга.
Впрочем, даже такой изматывающий ритм не мог лишить капитана ощущения детского восторга всякий раз, как его задумки обретали выверенные формы магических заклинаний. Странное это чувство, вряд ли понятное человеку, работающему без души, выполняющему тягостную повинность.
Последние дни капитан занимался совершенно безумной проблемой, соединяя в единое целое явь и сон. Однажды, еще в его бытность легионером, Кайфату пригрезилось, как ему пришлось с мечом в руках отбиваться от порождений Мрака. Совершенство клинка потрясало воображение, с тех пор никакое другое оружие больше не могло соперничать с утраченным совершенством. И теперь К'ирсан решил облечь плотью творение из Астрала или вдохнуть жизнь в смертоносного красавца, подаренного королем Зелода — это смотря с какой стороны посмотреть.
— Крепче держи, бестолочь! — в который уже раз заорал на Гхола Кайфат, проклиная тот день, когда решил привлечь к работе гоблина.
Маленький ург, облаченный в кожаный фартук и здоровенные рукавицы, крепко держал на вытянутых руках меч хозяина. По клинку то и дело с шипением пробегали зеленые искры, на плиты пола изредка срывались дымящиеся капли черного цвета.
— Постарайся не трясти, совсем немного осталось, — сквозь зубы прошипел К'ирсан, вырисовывая кисточкой прямо на клинке золотистую вязь заклинания.
Понимая, что второй возможности у него не будет, начинающий маг в своем чародействе соединил множество до того разрозненных элементов. Не были забыты когда-то давно подсмотренная хитрая связка с каменной дубинки тарков, плетение из браслета Гхола, собирающее разлитую в пространстве Силу, и множество других элементов, показавшихся Кайфату необходимым довеском к свойствам меча. И все эти магические конструкции он спаял своим Истинным именем, желая, чтобы клинок признавал лишь одного хозяина. Теперь осталось выяснить, сработает ли задумка?
Другая идея, уже воплощенная К'ирсаном в жизнь, оказалась успешной и доказала свою полезность. Чародея и его помощника накрывал силовой купол, не выпускающий за пределы вычерченных линий даже отголодки творимой волшбы. По стенкам защитного пузыря снизу вверх то и дело проскакивали темно-голубые искры, пробегали волны ряби.
— Ладно, теперь к главному можно переходить, — нервно облизав губы, предупредил урга Кайфат. — Начнешь за мной со второго прохода, ясно?
В ответ Гхол лишь испуганно моргнул, боясь пошевелиться, а К'ирсан уже забыл о слуге. Протянув руку, он начал медленно водить ладонью над мечом, едва слышно произнося слова заклинаний. Вскоре в колдовском речитативе появились нечеловеческие, демонические нотки, повторяющие интонации Шипящего. С каждым ударом сердца голос мага креп, набирал силу, и вскоре Кайфат уже кричал, а с его ладони срывались потоки зеленого света, будто наполняя клинок. Так продолжалось несколько минут, пока К'ирсан внезапно не замолчал, резко отдернув руку от оружия. Осторожно пошевелив пальцами, чародей едва заметно кивнул гоблину и вновь начал творить заклинание с самого начала, но теперь колдовские слова звучали на два голоса...
Прочитав заклинание еще раз, К'ирсан осторожно сел на пол, скрестив ноги, и потянулся сознанием к Астралу. Создав мост между магической и обычной реальностями, Кайфат неожиданно получил возможность творить волшбу, присущую миру духов и иных бестелесных сущностей. Кое-что ему подсказал Гхол, но до многого капитан дошел сам. Вызвав в памяти образ астрального меча, заставив себя ощутить его тяжесть, холод металла и шероховатость рукояти, К'ирсан принялся не спеша вытягивать клинок в искривленное колдовством пространство, в ту тень, что отбрасывал на реальность Астрал. И это потребовало таких усилий, что магу начало казаться, будто он тянет гору...
Со стороны творимое Кайфатом действо выглядело просто и незамысловато. Некоторое время капитан просто сидел, чуть разведя руки в стороны и прикрыв глаза, но затем его лицо исказила гримаса, дыхание стало хриплым, кожу покрыла испарина. И почти сразу же, для умеющих видеть, между ладонями капитана возникла дуга разряда. Рукотворная молния быстро набрала силу, приобретя форму полумесяца.
— М-меч, — неожиданно произнес К'ирсан, с трудом разлепив губы.
Гоблин, помня прежние наставления, сделал торопливый шажок и, встав на колени перед хозяином, подал оружие на вытянутых руках. Близость к магии столь высоких порядков страшила маленького урга, но он крепился. Лишь когда Кайфат наклонился в его сторону и наложил поверх клинка колдовскую молнию, так и норовящую вырваться на волю, Гхол зажмурился и закусил от страха губу. Если сосредоточение хозяина вдруг окажется нарушено, то от них обоих останется один пепел!
Как только пальцы К'ирсана коснулись доброй гномьей стали, жгут магической энергии обернулся облаком искр, тут же поглощенных мечом. Сразу же ожили нарисованные руны заклинания, а на самом кончике клинка заиграл золотом сгусток света... Гхол не заметил, когда хозяин вскочил на ноги, подняв над головой руку с оружием. Вроде бы только что сидел на полу, а через секунду уже стоит и выкрикивает слова забытого языка, на котором Древние писали свои заклинания.
Следующее действие Кайфата по-настоящему напугало Гхола. Чародей-самоучка внезапно переложил рукоять в левую руку, а запястьем правой провел по лезвию. Сверху вниз, от крестовины к острию! Темная кровь тоненькой дорожкой побежала по стали, заливая уже гаснущие магические знаки. Над мечом клубился дымок и раздавалось шипение, а где-то на грани слышимости звучал многоголосый речитатив заклинания. Магия крови!
— Все, — облегченно выдохнул К'ирсан и завернул неожиданно чистый меч в белую ткань с темно-красным сложным узором. — Остался один пустяк, но этим мы позже займемся!
Гоблин неуверенно улыбнулся и робко спросил:
— Хозяин, ведь все получилось как надо, да?
Кайфат молча кивнул и, сунув сверток с клинком под мышку, ладонями нарисовал в воздухе сложный узор. В воздухе раздался треск разрываемой материи, и накрывавший их купол пропал...
— Мархузова Бездна!!! — с бешенством выкрикнул К'ирсан, усилием воли приглушая обоняние. — Опять!
В зале стояла невозможная, просто запредельная вонь. Едкий, омерзительный запах, заполонивший башню, мог сравниться лишь с гнилостными испарениями первозданной Тьмы. Скривившийся от омерзения капитан внезапно вспомнил про гоблина и быстро повернулся в его сторону. Маленькому ургу было плохо. Он сидел, скрючившись, на полу, зажимая руками рот и со свистом дыша. Кожа у него приобрела пепельно-серый оттенок, глаза закатились.
— Терпи, малыш! Терпи!! — зарычал Кайфат, хватая Гхола за шкирку и почти выпрыгивая за пределы вычерченных на полу линий.
Едва не вышибив двери, капитан рванул к выходу, волоча за собой ничего не соображающего гоблина. Отметив краешком сознания, что двери в башне раскрыты, а у входа нет стражи, К'ирсан вылетел во двор и усадил Гхола на землю. Тот тут же замычал нечто невнятное и согнулся в приступе жесточайшей рвоты. Брезгливо скривившись, Кайфат зашел к ургу со спины и положил руку ему на голову, посылая волну исцеляющего тепла.
— Командир, что здесь, мархуз задери, творится?! — спросил подбежавший Терн Согнар, прижав к лицу мокрую тряпку. — Да нас барон за такие шуточки четвертует, если раньше остальных обитателей замка поспеет. У тех тоже большой зуб на любителей всей этой колдовской мерзости имеется!
— Все так серьезно? — равнодушно поинтересовался К'ирсан, пробуя принюхаться. Снаружи пахло почти терпимо.
— Ну не то чтобы очень, воняет-то в основном здесь, но... — сообщил сержант и покачал головой. — Солдаты говорят, что вчера, пока меня не было, от башни тоже начинало... хм, пахнуть... да не так ужасно и совсем недолго, а сегодня часа четыре не прекращалось. Пришлось даже караул убрать!
— Сейчас все выветрится, — задумчиво ответил Кайфат, не отрывая взгляда от начавшего приходить в себя гоблина. — Я тут кое-что сделал, чтобы нас по следам от магии не нашли, да видно где-то ошибся. Как только начинаю с чем-то серьезным работать, так проявляется этот побочный эффект...
Согнар отнял тряпку от лица и с брезгливой гримасой вздохнул:
— Вроде ничего!.. Командир, говоришь, довесок к очередной твоей чародейской придумке?! Ну так знай вдобавок к жуткой вони: в бойницах еще были видны синие и зеленые огни, короткие вспышки...
— В общем, ничего страшного! — бросил Кайфат и с видимым удовольствием погладил завернутый в тряпку меч.
С любопытством покосившись на продолговатый сверток, Терн внезапно понял смысл слов капитана.
— Что?! Ничего страшного?! Да я себе чуть все нутро не выблевал, а ты говоришь... — страшным шепотом заговорил Согнар, но Кайфат прервал его одним движением руки.
— Потерпите — и ты, и все остальные. Это важнее! — холодно ответил К'ирсан и тут же сообщил: — Я к барону. Думаю, надо объяснить происходящее... А ты пока проследи, чтобы с Гхолом ничего не случилось.
Бурчание Терна, что, мол, с зеленым недомерком ничего не случится, Кайфат уже не слышал, быстрым шагом покидая двор...
Поздно вечером, сидя внутри башни, из которой уже выветрилось зловоние, Согнар поинтересовался реакцией барона Орианга на столь необычные последствия исследований. Все еще не отошедший от встряски ург, который теперь сидел на давке и по-стариковски кутался в плед, мигом навострил уши. Зеленокожий карлик отличался страшным любопытством, особенно если это касалось его любимого Рырги.
— А, — легкомысленно махнул рукой Кайфат, чем вызвал недовольный писк у разлегшегося на его коленях Руала. — Высказал пожелание быть более осторожным с замком его предков...
— Ну да, было бы странно, если бы он накинулся на человека, дважды спасшего ему жизнь, — понятливо кивнул сержант, но тут же язвительно добавил: — Хотя мог и пожурить тебя, командир, посильнее. Пустяк, а вот мне бы приятно стало!
К'ирсан вежливо улыбнулся уголком рта, глядя на внезапно расхохотавшегося друга, но смолчал.
— Так что, с оружием все как надо вышло? Показать не хочешь? — отсмеявшись, попросил Терн. Он быстро обнаружил сверток на столе у стены, и было видно, как у него все просто зудит от желания развернуть и посмотреть.
— Пока все неплохо, но показать нельзя. Рано еще!
Терн демонстративно почесал подбородок и с сожалением сказал:
— Нельзя так нельзя. Я ж понятливый! Ты лучше скажи, как случилось, что наш гоблин без ошейника разгуливает. Тебе удалось-таки его снять?!
— Еще вчера вечером. Я и до этого узлы плетения ослаблял, а вчера сотворил кое-что поэффективней. Чародейство получилось хоть и сложное, но без особенных трат Силы... Ну почти... В общем, Гхол больше не корд, а просто слуга.
— Теперь и платить ему будем... как слуге? — внешне безразлично поинтересовался сержант, и от его вопроса К'ирсан на миг опешил, но тут же расхохотался. В мире несколько постоянных вещей, и одна из них — особое, трепетное отношение Терна к деньгам.
Немного успокоившись, капитан многозначительно улыбнулся, но тут же не сдержался и насмешливо фыркнул. Реакция командира заставила Согнара обиженно надуться, и он принялся бурчать что-то о разумной бережливости и необходимости думать о будущем.
— Ладно, посмеялись, и хватит, — уже другим, привычно жестким тоном сказал К'ирсан. — Нам надо кое-что действительно серьезное обсудить.
Терн сразу же подобрался, точно зверь перед прыжком, и обеспокоенно заметил:
— А... здесь можно?
— Можно... После сегодняшней свистопляски такие помехи остались, что ни одно подслушивающее заклятие не поможет. А Прыгун почует, если кто-то решит нас лично побеспокоить, — заверил друга К'ирсан. — В последние седмицы это единственное по-настоящему безопасное для разговора место.
— Значит, нашему нанимателю ты не слишком-то доверяешь? — заметил Терн с ехидной усмешкой. — Ты настолько веришь в его желание следить за нами?