– Но…
– Почему ты так легко отворачиваешься от него?
– Но ведь он не Дзирт и не Кэтти-бри, – ответил Робийярд.
– Да, но он близкий друг их обоих и сейчас находится в отчаянном положении.
– И при этом не хочет принимать помощь, – завершил чародей.
Дюдермонт задумчиво кивнул. Похоже, маг прав. Вульфгар и впрямь отказался от предложенной помощи. А, учитывая состояние варвара, капитан мог быть почти уверен, что не в его силах сказать или сделать что-нибудь, что остановило бы дальнейшее падение Вульфгара.
– Я должен хотя бы попытаться, – произнес он, наконец, уже не глядя на чародея.
Робийярд не стал спорить. По решительности, прозвучавшей в голосе капитана, он понял, что это бессмысленно, Его обязанностью было защищать Дюдермонта, этим он и займется. «Но все же, – думал он, – чем скорее „Морская фея“ покинет Лускан и окажется как можно дальше от этого Вульфгара, тем будет лучше».
* * *
Он едва переводил дух, потому что в жизни еще не испытывал такого страха. Один неверный шаг, один нечаянный звук, и его не спасли бы никакие оправдания.
Однако нечто сильнее страха заставляло Лягушачьего Джози двигаться вперед. Ненависть. Этот проклятый Вульфгар отбил у него Делли, каким-то образом навязал себя Арумну, оттеснив его, Джози. Этот громила был способен запросто разрушить «Мотыгу» – единственное место, которое Джози мог считать своим домом.
Джози не верил, что подверженный необъяснимым припадкам ярости варвар может безропотно подчиниться требованию Арумна покинуть таверну, не учинив при этом погрома, а Джози немало повидал всяких смутьянов и драчунов, чтобы понимать, какой бедой это могло обернуться. К тому же Джози подозревал, кто, дойди дело до рукопашной, окажется первой жертвой ярости варвара.
Он чуть приоткрыл дверь. Вульфгар лежал на кровати почти в той же позе, что и двумя часами ранее, когда они заходили к нему с Арумном.
В дальнем углу у стены стоял Клык Защитника. Джози представил, как это сокрушительное оружие летит в его сторону, и содрогнулся.
Он прокрался в комнату и чуть помедлил, посмотрев на маленький кошель, который Арумн, как и обещал, оставил у кровати. Потом вынул длинный нож и осторожно потрогал пальцами спину варвара, нащупывая место, где чуть ниже лопатки ощущалось биение сердца. Потом установил в то самое место острие ножа. «Теперь остается лишь навалиться на него всем телом, – убеждал он себя. – Только продырявить ему сердце, и всем бедам конец. В „Мотыге“ все снова будет по-прежнему, как было до появления этого чудовища, и Делли Керти опять станет свободна».
Он чуть надавил на нож. Вульфгар зашевелился, но лишь слегка – он был в глубоком забытьи.
Вдруг Джози обмер от внезапной мысли: а что будет, если он ошибется? Что если он только ранит эту громадину? Незадачливый убийца представил себе, как Вульфгар соскакивает с кровати и бросается в угол… У Джози подогнулись колени. Он чуть было не рухнул на спящего варвара, но мигом отпрянул от кровати и бросился к двери, кусая губы, чтобы не закричать от страха.
Пытаясь взять себя в руки, он стал думать о том, насколько страшнее будет, когда Вульфгар сегодня же вечером спустится вниз и повздорит с Арумном, а потом своим ужасным молотом разгромит всю таверну и поубивает всех, кто подвернется под руку.
Почти не соображая, что делает, Джози кинулся в другой конец маленькой комнатки, с большим усилием поднял могучий молот, прижав его к груди обеими руками, как младенца, бросился прочь и выскочил из таверны через черный ход.
* * *
– Зря ты привел их, – уже не в первый раз попенял Арумн Лягушачьему Джози. Как раз в этот момент дверь, отделявшая номера от самого заведения, распахнулась, и в проеме появился всклокоченный Вульфгар.
– Не в духе, – произнес Джози таким тоном, будто это был ответ на упреки Арумна. Джози позвал несколько друзей – головореза по имени Риф, с накачанными бицепсами и бычьей шеей, и его таких же крепких дружков, среди которых, однако, был один с холеными руками, не привычными к драке. Арумну казалось, что когда-то он видел его, только одетым не в штаны и рубаху, а в длинную мантию. У Рифа был зуб на Вульфгара, потому что до того дня, как Вульфгар появился в «Мотыге», он и парочка его дружков работали вышибалами у Арумна. Когда они попытались насильно вывести варвара из заведения, он так врезал Рифу, что тот полетел через весь зал.
Однако Арумн смотрел все так же недовольно. При появлении Вульфгара он слегка насторожился, однако намерен был решить все при помощи слов. Потасовка с разъяренным великаном могла обойтись слишком дорого.
Вся таверна затихла, следя, как Вульфгар направляется через зал к стойке. Глядя на Арумна исподлобья, варвар грохнул о стойку мешочек с монетами.
– Это все, что я могу тебе дать, – сказал Арумн, узнав свой кошель.
– А кто тебя просил? – спросил Вульфгар так, словно впервые слышал об этом.
– Так я ж тебе говорил… – начал объяснять Арумн, но потом умолк и примирительно повел руками, словно пытаясь успокоить варвара, хотя Вульфгар на самом деле был совершенно невозмутим. – Ты не можешь здесь больше оставаться. Я не могу себе этого позволить.
Вульфгар молчал, только пристально смотрел на хозяина.
– Мне не нужны неприятности, – продолжал Арумн, по-прежнему успокаивающе помахивая руками.
Но Вульфгар, похоже, несмотря на свою угрюмость, пока не собирался ничего громить. Он заметил, что Лягушачий Джози сделал какое-то движение, видимо, дал знак, по которому несколько крепких парней, среди которых Вульфгар узнал парочку из прежних ребят Арумна, встали у него за спиной полукругом.
– Не нужны неприятности! – с нажимом повторил Арумн, обращаясь скорее к молодцам Джози, чем к Вульфгару.
– Клык Защитника, – пробурчал варвар. Стоявший чуть в сторонке Джози напрягся и взмолился про себя, чтобы надежно спрятанный им молот не оказался сейчас чудесным образом в руке варвара, послушный его зову.
Прошло немного времени, но молот не появлялся.
– Он в твоей комнате, – сказал Арумн.
Внезапным резким движением Вульфгар смахнул мешочек со стойки, и монеты рассыпались по полу.
– И ты считаешь это достойной платой?
– Но это больше, чем я тебе должен, – возразил Арумн.
– Несколько паршивых монет за Клык Защитника? – не веря своим ушам, спросил Вульфгар.
– При чем здесь молот? – пробормотал хозяин, чувствуя, что положение с каждым мгновением усугубляется. – Он же в твоей комнате.
– Если бы он там был, я бы его увидел, – ответил Вульфгар, угрожающе наклоняясь к Арумну. Парни из своры Джози подошли чуть ближе, двое из них достали небольшие дубины, а третий обмотал кулак цепью. – Но даже если бы я его просто не заметил, он сейчас оказался бы в моей руке, будь он там, – сказал он и позвал во второй раз, уже во весь голос – Клык Защитника!
Но ничего не произошло.
– Где мой молот? – грозно спросил Вульфгар у Арумна.
– Уходи, Вульфгар! – взмолился хозяин. – Просто уходи. Если мы найдем твой молот, я его тебе доставлю, а сейчас уходи.
Вульфгар чувствовал, что сейчас начнется, я не стал этому препятствовать. Он потянулся к Арумну, будто намереваясь схватить его за горло, но неожиданно резко занес руку назад и ударил нападавшего справа Рифа локтем в лицо. Риф закачался, Вульфгар размахнулся и ударил его снова, и тот отлетел в сторону.
По наитию варвар развернулся и, защищаясь, выбросил вперед локоть левой руки. И как раз вовремя, потому что один из парней Рифа бросился на него, размахивая короткой дубинкой, и попал ею по предплечью Вульфгара.
Всякое подобие стройности и согласованности нападения было забыто, и все пятеро головорезов бросились на варвара. Он наносил удары направо и налево, размахивая могучими кулаками, при этом громко, но тщетно призывал Клык Защитника. Несколько раз он мотнул головой, попав одному из противников в нос, а другого ударил в висок так, что тот зашатался и отступил.
Делли Керти визжала, Арумн без конца повторял:
«Нет, нет!», но Вульфгар их не слышал. А даже если и слышал, то остановиться не мог. Ему надо было выиграть немного времени и отвоевать немного пространства, потому что на каждый свой удар он получал три вражеских. И хотя его тумаки были заметно увесистее. Риф со своими дружками тоже не были новичками в кабацких драках.
Остальные посетители наблюдали за потасовкой одновременно с любопытством и замешательством, поскольку знали, что Вульфгар работает на Арумна. Все замерли, самые благоразумные спешили убраться подальше от дерущихся. Но тут один из посетителей в дальнем углу встал и закричал, широко размахивая руками:
– Они напали на хозяина «Мотыги»! Покажем им, друзья! Защитим Арумна и Вульфгара! А то эти молодчики разгромят нашу таверну!
– Бог ты мой, – пробормотал себе под нос Арумн, потому что узнал крикуна – это был Морик Бродяга – и понял, что Морик только что обрек его заведение на полное разрушение. Трактирщику ничего не оставалось, как с жалобным стоном спрятаться за стойкой.
В тот же миг, словно по команде, драка распространилась на всю таверну. Дрались все – и мужчины, и женщины, причем, особо не разбираясь, наносили тумаки тому, кто стоял ближе всех.
Вульфгар, занявший позицию у стойки, сосредоточился на молодчике, нападавшем на него с дубинкой слева, но оставил при этом незащищенной правую сторону и пропустил увесистый удар в челюсть, Вскинув руки, он заслонился от двух ударов дубиной, потом сделал шаг вперед и схлопотал по ребрам, зато ухватил нападавшего за руку. Не отпуская, он немного отодвинул его, а потом, с силой дернув на себя, присел и ухватил громилу свободной рукой за промежность. Вскинув противника высоко над головой, варвар сделал полный круг, высматривая, куда бы его запустить.
И вот парень полетел, врезался в другого, и оба свались на Рифа, отчего бедняга снова распластался на полу.
Новый противник подскочил к Вульфгару, занося кулак для зуботычины. Варвар покрепче сжал зубы, готовясь принять удар и ответить тем же, но у этого мерзавца кисть была обмотана цепью. Жгучая боль пронзила голову варвара, и рот его быстро наполнился кровью. Вульфгар ударил вслепую и лишь задел плечо успевшего увернуться противника.
Еще один молодчик со всего маху плечом врезался ему в бок, но варвар даже не шелохнулся. Парень с цепью вознамерился еще раз ударить его по лицу – Вульфгар видел звенья, окрашенные его собственной кровью, но на этот раз ему удалось уклониться, отделавшись глубокой ссадиной на щеке.
Верзила, которым Вульфгар запустил в Рифа, снова бросился на варвара с куском толстого каната, но тот, взревев, все же удержался на ногах. Он вскинул левую руку и дотянулся до волос на затылке своего противника.
Рыча, Вульфгар сделал шаг вперед, раздавая зуботычины правой рукой, а левой придерживая парня. Мерзавец с цепью предусмотрительно отступил, прикрываясь свободной рукой. Однако, увидев, что варвар ничем не защищен, бросился на него, целясь в ключицу. Но лучше бы он не приближался, потому что Вульфгар теперь твердо стоял на ногах и со всей силы ударил правой.
Парень прикрылся обмотанной цепью рукой, но это не защитило его от тяжелого кулака. Варвар врезал ему в челюсть, голову парня мотнуло назад, и он свалился на пол.
* * *
Морик сидел за столом в дальнем углу зала, время от времени пригибаясь, чтобы уклониться от летящей бутылки или тела, и невозмутимо прихлебывал из стакана. Оставаясь внешне спокойным, Морик все же переживал за своего друга и за «Мотыгу», поскольку не думал, что схватка окажется столь яростной. Похоже было, будто все негодяи Лускана сошлись сегодня здесь, чтобы поучаствовать в разгроме заведения, в котором со дня появления Вульфгара почти не бывало скандалов.
Когда варвар получил цепью по лицу и брызнула кровь, Морик даже зажмурился и подумал было прийти на помощь другу, но почти сразу отказался от этой мысли. Морик всегда вдумчиво подходил к делу, он был вором, который оставался на плаву благодаря хитрости и кинжалу, но во всеобщей свалке ни то ни другое ему бы не помогло.
Поэтому он продолжал сидеть за столиком и наблюдать за царящей вокруг суматохой. В стороне почти никто не остался. Какой-то крепыш прошел мимо Морика, волоча к выходу женщину за длинные темные волосы. Однако через несколько шагов другой сломал стул о его голову и сделал крепыша безучастным к происходящему.
Когда же спаситель, широко улыбаясь, повернулся к женщине, та с размаху треснула ему по лицу бутылкой, развернулась и бросилась в гущу свары. Там она вскочила на спину какому-то парню и принялась раздирать ногтями его лицо.
Морик внимательно всмотрелся в женщину, запоминая ее, решив, что такой бешеный темперамент может оказаться приятным достоинством в более интимной обстановке.
Краем глаза уловив движение сбоку, Морик быстро кинулся от стола назад, прихватив кружку и бутылку. В тот же миг на стол грохнулись двое мужчин и превратили его в груду досок, которые затем прихватили с собой в качестве оружия.
Морик только пожал плечами, скрестил ноги и, привалившись спиной к стене, отпил еще глоток.
* * *
После того как пал молодчик с цепью, Вульфгар получил было небольшую передышку, но скоро очередной громила просто повис на спине варвара. Он вцепился двумя руками в лицо Вульфгара и, пытаясь притянуть его голову, укусил за ухо.
Рыча от ярости, великан вырвался, оставив в зубах нападавшего кусочек своего уха. Развернувшись всем корпусом, Вульфгар схватил противника своей огромной лапищей за затылок и с размаху впечатал лицом в барную стойку. Доска раскололась. Вульфгар приподнял парня за шиворот и, не замечая, что тот перестал сопротивляться, еще раз ударил его лицом по дереву. Потом отшвырнул его в сторону и обернулся, готовый встретить новое нападение.
Быстро обведя налитыми кровью глазами зал, Вульфгар с ужасом увидел, какой размах приняла потасовка. Словно все с ума посходили. Летали столы и люди. Почти все, кто здесь был, то есть около сотни человек, приняли участие в побоище. В дальнем конце зала варвар заметил Морика, непринужденно привалившегося к стене и лишь время от времени подбиравшего ноги, когда кто-то или что-то пролетало мимо. Морик заметил, что Вульфгар смотрит на него, и приветственным жестом поднял стакан.
Варвар пригнулся. Верзила, вооруженный толстой доской, которой он намеревался проверить прочность Вульфгарова череда, пролетел над его спиной.
После этого Вульфгар увидел Делли, которая пыталась пробраться к нему через зал, укрываясь где только можно и беспрестанно выкрикивая его имя. Ей удалось перебежками преодолеть половину зала, когда пущенный кем-то стул попал ей в висок и девушка упала.
Вульфгар бросился к ней, но тут кто-то ударил его под колени. Вульфгар смог удержаться на ногах, но тут еще кто-то вспрыгнул ему на спину. Тот, что был внизу, двумя руками обхватил лодыжку великана и перекатился, стараясь вывернуть ему ногу. Третий врезался в него на полном ходу, и все кучей свалились на пол.
Вульфгар взгромоздился поверх последнего нападавшего, локтем ударил его в лицо и попробовал встать, но чей-то тяжелый сапог наступил ему на спину. Варвар рухнул ничком и задохнулся. Невидимый противник занес ногу для второго удара, но Вульфгар успел откатиться в сторону, и нападавший пнул сапогом в живот своего приятеля.
Перевернувшись, Вульфгар почувствовал, что его по-прежнему держат за лодыжку. Варвар пнул противника свободной ногой, но подняться не мог, поэтому стал, лежа навзничь, брыкаться и дергаться всем телом, пытаясь высвободиться.
Парень упорно держался за его ногу, в основном потому, что боялся отпустить. Вульфгар решил поступить иначе. Он подтянул ногу, подтащив к себе и парня, и снова резко выпрямил, так, чтобы пальцы, сомкнутые вокруг его лодыжки, скользнули хоть немного выше. В то же время варвар закинул свободную ногу на спину молодчика и каким-то чудом умудрился переплести лодыжки.
Еще один головорез кинулся на Вульфгара и всем своим весом навалился на его правую руку. Второй проделал то же самое с левой рукой. Варвар отчаянно сопротивлялся, выкручивая руки и стараясь высвободиться. Когда ему это не удалось, он согнул руки в локтях и сцепил пальцы на уровне груди. Одновременно он сжал мощные ноги. Державшийся за лодыжку парень стал вырываться и попытался закричать, но слышен был только громкий хруст сломанного предплечья.
Чувствуя, что внизу больше никто не держит, Вульфгар высвободил ноги, встал и пинался до тех пор, пока человек, стеная, не откатился в сторону. Затем варвар целиком сосредоточился на той парочке, что висела на его руках. С небывалой для смертного силой Вульфгар выпрямил руки, подняв вверх обоих негодяев, и внезапно забросил их за голову, одновременно с силой оттолкнувшись ногами. Он сделал сальто назад, освободив при этом руки, но едва устоял на ногах. Двое парней валялись перед ним, пытаясь отползти в сторону.
Повинуясь чутью, Вульфгар развернулся навстречу старому знакомому – только что очухавшемуся парню с цепью. Тот замахнулся, но Вульфгар опередил его, нанеся сокрушительный удар в грудь. При этом сам он не успел развернуться достаточно быстро, чтобы уклониться, и получил удар по лицу. Оба замерли. Затем бандит с цепью обмяк и свалился прямо на руки Вульфгару. Варвар отбросил его и сам тяжело грохнулся на пол, едва не потеряв сознание.
Ранение было серьезным, это было понятно потому, что в глазах у него все плыло и Вульфгар с трудом соображал, где он. Он еще смог среагировать на летящий в него стул и вскинул руку, однако ножкой ему все равно попало по лбу, и головокружение усилилось. Драка вокруг понемногу затихала – тех, что еще месили друг друга, было значительно меньше, чем валявшихся на полу и стонавших. Вульфгар понял, что ему нужно хоть немного отлежаться. Он отполз туда, где это представлялось единственно возможным, – к стойке бара, и, перевалившись через нее, оказался лицом к лицу с Арумном Гардпеком.
– Что ж, ты отлично повеселился сегодня, разве нет? – с горечью воскликнул тот. – Вульфгару каждую ночь нужна драка, иначе неинтересно, да?
Вульфгар ухватил его за рубаху на груди, легко приподнял и прижал к полкам на задней стене, на которых выстроились ряды бутылок, сильно поредевшие за этот вечер.
– Радуйся, что твоей физиономии не довелось встретиться с моим кулаком, – прорычал варвар.
– А еще я должен радоваться, что не оказался на месте бедняжки Делли, чувства которой ты растоптал, – зло огрызнулся Арумн.
Эти слова больно резанули Вульфгара, и ему нечем было оправдаться. Он слегка тряхнул Арумна, потом отпустил его и сделал шаг назад, не сводя с хозяина глаз. Боковым зрением он заметил какое-то движение, обернулся, но успел разглядеть только чей-то громадный кулак.
Сильнее, кажется, его в жизни никто не бил. Вульфгар покачнулся, ухватился за полку с бутылками виски, обрушил ее и вцепился за стойку, чтобы не упасть.
Когда бешеная карусель перед глазами немного сбавила обороты, варвар смог разглядеть лицо Лягушачьего Джози. Тот плюнул ему в лицо. Вульфгар не смог ничем ответить, как не смог ответить на следующий удар чудовищного кулака. И еще один. И еще. Затем варвар оказался в воздухе и на него полетела стена бара…
Риф вытащил Вульфгара из-за стойки и пронес через весь зал. Вся таверна замерла, видя, что могучий варвар, наконец побежден.
– Покончим с этим снаружи, – сказал громила, пинком распахивая дверь. Но стоило ему повернуться, как у его горла оказалось острие ножа.
– Все и так кончено, – невозмутимо произнес Морик, хотя его показное спокойствие давалось ему не без труда: он тревожно поглядывал туда, где в середине зала собирал вещи худощавый маг, так, словно все происходящее не имело к нему ни малейшего отношения. Риф нанял его для пущей уверенности. Поскольку чародей, очевидно, не был лично заинтересован в сваре, Морик немного успокоился и пробормотал едва слышно: – Ненавижу чародеев. – Потом посмотрел на Рифа и чуть сильнее надавил на нож.
Риф покосился на своего товарища, державшего Вульфгара за другую руку, и они бесцеремонно уронили варвара прямо в уличную грязь.
Вульфгар с трудом поднялся на ноги, одной лишь силой воли заставляя себя вновь приготовиться к бою. Он развернулся, намереваясь вломиться в «Мотыгу», но Морик был уже рядом. Вор схватил великана за руку и властно сказал:
– Не надо. Они тебя гонят. Что ты хочешь доказать?
Вульфгар хотел что-то возразить, но посмотрел в глаза Морику и понял, что спорить не о чем. Бродяга был прав. Дома у него больше нет.
Глава 4
КАК ЗНАТНАЯ ДАМА
– Гандерлей, – объявил Темигаст, входя в комнату, где находились Присцилла и Ферингал. Те, не понимая, что это значит, удивленно посмотрели на управляющего. – Эта женщина, которую ты видел, господин мой Ферингал, – пояснил Темигаст. – Ее семейство носит имя Гандерлей.
– Я не знаю в Аукни никаких Гандерлеев, – возразила Присцилла.
– В деревне мало семей, чьи имена вам известны, моя дорогая госпожа, – с некоторой сухостью отозвался Темигаст. Но эта женщина – точно Гандерлей. Ее семья живет на южном склоне горы Мерлона, – рассказывал он, имея в виду довольно густо заселенную часть Аукни милях в двух от замка, на склоне, уступами спускавшемся к бухте.
– Девчонка, – презрительно поправила Присцилла. – Женщиной она станет еще очень не скоро.
Но Ферингал, похоже, даже не услышал ее слов, настолько его взволновали принесенные Темигастом новости.
– Ты уверен? – спросил он, вскакивая с места и бросаясь к Темигасту. – Ошибки быть не может?
– Дев… женщина шла по дороге в то самое время, когда проезжал ваш экипаж, – подтвердил управляющий. – Несколько человек, знающих ее и видевших на дороге в тот самый час, описали ее, и все сходится. Все упомянули длинные распущенные черные волосы, что соответствует и вашему описанию, мой господин. Я уверен, что это старшая дочка Дони Гандерлея.
– Я пойду к ней, – заявил Ферингал, взволнованно расхаживая взад-вперед по комнате и поворачиваясь то в одну, то в другую сторону, словно не зная, с чего начать. – Я прикажу подать карету.
– Лорд Ферингал, – негромко, но повелительно обратился к нему Темигаст, и его тон, кажется, слегка охладил пыл молодого человека. – Это было бы просто непозволительно.
Ферингал изумленно уставился на него:
– Но почему?
– Потому что она деревенская девчонка и не стоит того… – начала было Присцилла, но быстро умолкла, потому что ее никто не слушал.
– Нельзя являться без предупреждения в дом достойной женщины, – пояснил Темигаст. – О вашем появлении должен доложить ваш слуга, а на вашу с ней встречу дать согласие отец девушки.
– Но ведь я – хозяин Аукни, – горячо возразил Ферингал. – Я могу…
– Вы можете поступить как вам угодно, если желаете просто позабавиться, – перебил Темигаст, и Присцилла с Ферингалом одновременно нахмурились, – но если вы считаете ее достойной стать вашей женой, то и сделайте все достойно. Существуют правила, лорд Ферингал, в соответствии с которыми всем нам полагается действовать. Пойти против этикета значило бы все испортить, уверяю вас.
– Я не понимаю…
– Конечно, не понимаете, – отозвался Темигаст, – зато, к счастью для нас всех, понимаю я. Сейчас отправляйтесь и примите ванну. Если старшая Гандерлей станет от вас с подветренной стороны, то в ту же минуту сбежит как можно дальше. – С этими словами он развернул лорда Ферингала к двери и решительно подтолкнул.
– Предатель! – накинулась на него Присцилла, как только за ее братом закрылась дверь. Темигаст только фыркнул в ответ.
– Я не пущу ее в свой дом, – твердо заявила женщина.
– Разве ты еще не поняла, что воспрепятствовать этому можно разве что убийством? – очень серьезно спросил Темигаст. – Я имею в виду убийство твоего брата, а не девушки, потому что, убив ее, ты только навлекла бы на себя ярость Ферингала.
– Но зачем помогать ему в этом глупейшем предприятии?
– Я сказал ему только то, что он и сам легко узнал бы, расспрашивая каждого встречного селянина, включая и тех трех женщин, что работают в замке, одна из которых была вчера на дороге.
– Наш дурачок вряд ли ее заметил, – возразила Присцилла.
– Он все равно узнал бы имя девушки, – не сдавался Темигаст, – и этими недостойными поисками поставил бы в неудобное положение всех нас. – Управляющий усмехнулся и придвинулся поближе к женщине, приобняв ее одной рукой за плечи. – Я понимаю твою тревогу, дорогая Присцилла, – сказал он, – и отчасти согласен с тобой. Я бы тоже предпочел, чтобы твой брат влюбился в дочь какого-нибудь состоятельного купца из других мест, а не в крестьянку из Аукни. Или чтобы он попросту отдался страсти, не задумываясь о браке. Но возможно, так оно еще и случится.
– Едва ли, с твоей помощью, – ядовито ответила Присцилла.
– Не-ет, – ответил Темигаст, довольно улыбаясь, чем заинтересовал Присциллу. – Я это сделал для того, чтобы твой брат больше доверял мне и больше прислушивался к моим суждениям. Может, он не отступит от своего каприза, будет любить эту девушку и захочет жениться на ней, но обещаю тебе, что я неотступно буду следить за каждым его шагом. Я не позволю ему опозорить семью Аук, равно как не позволю этой девчонке и ее семейке сесть нам на шею. Уверяю тебя, сейчас нам не переломить Ферингала, но твое негодование лишь укрепит его решимость.
Присцилла презрительно фыркнула.
– Разве ты не видишь, как он злится, когда ты его бранишь? – спросил Темигаст, и она нетерпеливо передернула плечами. – Если мы сейчас отвернемся от твоего брата, поверь мне, девчонка Гандерлей приберет его к рукам – и Аукни вместе с ним.
На этот раз Присцилла ничем не выразила своего несогласия, лишь посмотрела на Темигаста долгим и пристальным взглядом. Он чмокнул ее в щеку и решил, что пора закладывать карету и отправляться выполнять обязанности посланника лорда Ферингала.
* * *
Яка Скули, как и остальные работники – люди и гномы, трудившиеся на грязном поле, – поднял голову, когда мимо по разбитой дороге проехала разукрашенная карета. Перед домиком Дони Гандерлея она остановилась. Из экипажа выбрался старик и направился к дому. Яка слегка насторожился. Однако, припомнив, что остальные, быть может, наблюдают за ним, снова напустил на себя обычный отстраненный вид. В конце концов, он же Яка Скули, о котором втайне мечтают все юные девицы Аукни, а больше всех та, что жила в том самом доме, перед крыльцом которого остановилась карета. Для Яки много значило, что он небезразличен прекрасной Меральде, хотя, конечно, он никогда никому не показал бы собственного неравнодушия к ней.
– Дони! – крикнул один из работников, маленький сгорбленный гном с длинным острым носом. – Дони Гандерлей, к тебе гости!
– Наверное, до лорда дошло, наконец, что ты за пройдоха! – выкрикнул другой гном, и все разразились хохотом.
Кроме, разумеется. Яки. Он никогда не смеялся при всех.
Дони Гандерлей пошел к отвалу за торфяным полем. Он посмотрел на крикунов в ожидании объяснений, но те лишь подбородками указали в сторону его дома. Дони тоже посмотрел туда, увидел экипаж и пустился бежать что было духу.
Яка Скули провожал Дони взглядом до самых дверей.
– Эй, парень, ты копать сегодня собираешься? – спросил его кто-то. Обернувшись, Яка увидел беззубого старика, а тот перепачканной в торфе рукой потрепал его красивые темные локоны.
Молодой человек с отвращением тряхнул волосами и принялся энергично вычесывать их пятерней. Старик снова потянулся, чтобы погладить его по голове, но парень сердито ударил его по руке.
– Хе-хе, – ухмыльнулся старик, – Похоже, к твоей девчушке посетитель, – добавил он.
– Да к тому же старый, – добавил еще один работник, подтрунивая над Якой.
– А что, может, и мне с ней полюбезничать, – подмигнув, сказал беззубый старикан. Яка насупился, и старик засмеялся еще громче, радуясь, что сумел-таки поддеть мальчишку.
Юноша медленно обвел взором окрестности: поле и рабочих на нем, несколько домов, разбросанных по побережью, замок Аук вдалеке, а за ним – холодную темную воду. Море, по которому он, его мать и дядя прибыли в это богом забытое место четыре года тому назад. Яка не знал, по какой причине они оказались в Аукни – его вполне устраивала жизнь в Лускане, – но подозревал, что все дело в его отце, который имел привычку нещадно избивать мать. Яка смутно помнил, что они бежали – то ли от него, то ли от властей Лускана. Так уж было принято в семье Скули, потому что то же самое они проделали, когда Яка едва начал ходить. Мать и дядя, бросив свой дом в Королевстве Мечей, бежали в Лускан. Наверняка его отец, страшный человек, которого Яка едва знал, разыскивал их и убил бы мать и ее брата за то, что улизнули от него. А может, его уж и на свете нет, стараниями Ремпини, дяди Яки.
Но как бы то ни было, юноше было все равно. Он знал только, что оказался в этой жуткой, холодной глухомани, где вечно задували ветры и земля ничего не родила. До недавнего времени единственное преимущество этого места заключалось в том, что его унылый вид развивал поэтическую натуру юноши. Хоть Яка и представлял себя этаким романтическим героем, но ему уже исполнилось семнадцать, и он частенько подумывал, не увязаться ли с одним из нечасто бывавших здесь купцов и отправиться в большой мир. Может, вернуться в Лускан, а может, пойти даже дальше, до великолепного Глубоководья, Он надеялся, что как-нибудь устроит там свою жизнь или даже возвратится на родину, в Королевство Мечей.