«Полиция его не знала».
«А Вы можете быть уверены, что знали его?»
«Да, полностью. И это мой последний шанс сделать все правильно».
Джейн нахмурилась. «Что Вы имеете в виду, говоря о последнем шансе?»
Ирис собралась с духом и подняла голову. Взгляд, который она бросила на Джейн, был исполнен спокойствия и достоинства. «Я больна».
В комнате наступила тишина. Это простое утверждение ошеломило всех. Ирис сидела совершенно спокойно, глядя на Джейн так, словно отвергая любую жалость с ее стороны.
«У меня лейкемия в хронической форме, - пояснила Ирис. - Врач говорит, что я проживу еще лет десять. Или, быть может, даже двадцать. Иногда я чувствую себя просто великолепно. В другие дни я так измучена, что едва могу поднять голову с подушки. Вероятно, однажды эта болезнь убьет меня, но я не боюсь. Я просто-напросто отказываюсь умереть, не узнав правды. Не увидев торжества справедливости». Она помолчала, и в ее голосе скользнула первая нота страха. «Я чувствую время, утекающее сквозь мои пальцы».
Фрост подошел к Ирис и положил руку ей на плечо. Это был обычный жест сочувствия, который используют все, но Джейн обеспокоило это прикосновение, и, приглядевшись, она увидела в его глазах потрясение.
«Она не может сегодня остаться здесь одна, - заявил Фрост. - Это не безопасно».
Тэм произнес: «Я только что разговаривал по телефону с Беллой Ли. Миссис Фэнг может переночевать у нее, а криминалисты пока изучат место преступления».
Фрост сказал: «Я отвезу ее туда».
«Нет, - возразила Джейн, - Тэм отвезет ее. Миссис Фэнг, почему бы Вам не собрать вещи?» Она встала со стула. «Детектив Фрост, не выйдете со мной на улицу? Мне необходимо проверить периметр».
«Но…»
«Фрост».
Его взгляд забегал между Ирис и Джейн и, наконец, Фрост проследовал за Джейн через входную дверь в ночь, покрытую дымкой тумана.
Как только дверь захлопнулась, она произнесла: «Ты не хочешь рассказать мне, что происходит?»
«Если бы я знал. Очевидно, кто-то пытается ее запугать. Пытается помешать задавать вопросы».
«Нет, речь о тебе. О том, как ты оказался с ней за ужином. Превратился в ее прекрасного рыцаря».
«Я пришел поговорить о случившемся с ее дочерью. Ты же сама знаешь».
«И каким же образом допрос превратился в ужин?»
«Мы были голодны. Просто так вышло».
«Всякое бывает. Но идти на ужин с человеком, которого ты допрашиваешь? Это нечто, из ряда вон выходящее».
«Она не подозреваемая».
«Мы этого не знаем».
«Ради Бога, Риццоли, она жертва. Она потеряла своего мужа в перестрелке и теперь все, чего ей хочется, так это справедливости».
«Мы не знаем, чего она хочет на самом деле. По правде говоря, я не понимаю, чего ты добиваешься».
Желтый свет фонаря на крыльце рассеивал туман, обрамляя его голову призрачным нимбом. Святой Барри, бойскаут-идеалист, подумала она. Коп, от которого всегда можно ожидать только правильных поступков. Теперь он стоял перед Джейн, избегая ее взгляда, с виноватым видом.
«Я испытываю к ней жалость», - сказал он.
«Это все, что ты испытываешь?»
«Мне просто хотелось…» Он вздохнул. «Ее муж умер девятнадцать лет назад, а она все еще любит его. Она по-прежнему сохнет по нему. Элис не испытывала ко мне такого даже десять лет назад, еще до того, как вышла за меня замуж. Я смотрю на Ирис и думаю, какого черта я не женился на ком-то вроде нее?»
«Эта женщина практически в матери тебе годится».
«Я говорю совсем не об этом. Я не рассуждаю о том, чтобы встречаться с ней! Речь о преданности. О том, как любить кого-то всю свою жизнь, несмотря ни на что». Он отвернулся и тихо произнес: «Мне никогда не узнать, каково это».
Входная дверь распахнулась, и они оба обернулись к детективу Тэму, сопровождавшему Ирис. Она кивнула Фросту, устало улыбнулась и забралась в машину Тэма. Даже когда свет фар растворился в тумане, Фрост по-прежнему смотрел ей вслед.
«Должна признать, - задумчиво выдала Джейн, - она заставила меня крепко призадуматься».
Он обернулся к ней. «О чем?»
«В одном ты прав. Она кого-то переполошила. Кого-то, кто разозлен или напуган настолько, чтобы проникнуть в ее дом. Вонзить нож в ее подушку».
«Что если она права насчет той перестрелки? И повар не делал этого?”
Джейн кивнула. «Полагаю, пришло время поближе присмотреться к «Красному фениксу».
ГЛАВА ПЯТНАДЦАТАЯ
Укрытое за высокой изгородью, бруклинское имение Патрика Диона было частным Эдемом из рощиц и лужаек, где тропинки змеились от глубоких теней до солнечных цветочных клумб. Кованые ворота отворились, и пока Джейн и Фрост въезжали через них, то заметили особняк, мелькнувший среди рядов призрачно-белых берез. Это было солидное строение в колониальном стиле, расположившееся на холме, откуда открывался вид на роскошное имение Диона.
«Что такое венчурный капиталист?» - спросил Фрост, проезжая мимо теннисного корта, обрамленного тенистой рощицей. «Я постоянно слышу, как используют этот термин».
«Мне кажется, они получают прибыль от вложений», - ответила Джейн.
«Но откуда они взяли деньги в самом начале?»
«У своих друзей».
«Мне необходимо обзавестись новыми друзьями».
Она затормозила на дорожке, где были припаркованы две машины, и посмотрела на дом. «Не думай об этом. У тебя есть все эти деньги, этот прекрасный дом. Тем не менее, твоя жена уходит к другому мужчине. И твою дочь похищают на улице. Как по мне, то я предпочла бы быть бедной». Она взглянула на него. «О`кей, теперь нам необходимо исправить ситуацию. Из слов мистера Диона можно сделать вывод, что Тэм точно не смог их очаровать».
Фрост покачал головой. «Нам необходимо остудить пыл этого мальчишки. Он несется на всех парах. Словно у него сломался переключатель скоростей».
«Но знаешь, кого мне напоминает Тэм?»
«Кого?»
«Меня. Он сказал, что хочет попасть в убойный отдел, прежде чем ему стукнет тридцать». Она открыла свою дверцу. «Он запросто это сделает».
Они поднялись по гранитным ступеням к входной двери, но прежде, чем Джейн позвонила в колокольчик, дверь распахнулась, и перед ними предстал седовласый мужчина. Несмотря на то, что ему было ближе к шестидесяти, он все еще был подтянутым и привлекательным, но его лицо выглядело изможденным, а мешковатые брюки подсказали Джейн, что он недавно похудел.
«Я увидел ваш автомобиль, поднимающийся по дороге, - сообщил он. - Я Патрик Дион».
«Детектив Риццоли, - представилась она. - А это мой напарник, детектив Фрост». Они пожали друг другу руки, и хватка Патрика была твердой, а взгляд пристальным.
«Входите, пожалуйста. Мы все собрались в гостиной».
«Мистер Мэллори здесь?»
«Да. И я так же пригласил Мэри Гилмор присоединиться к нам. Так сказать, собраться единым фронтом, потому что все мы расстроены и хотим знать, как положить этому конец».
Когда они вошли в дом, Джейн увидела элегантные деревянные полы и изящные перила, изгибающиеся наверх, к галерее второго этажа. Но рассмотреть все это не удалось, так как Патрик сразу увел их в гостиную, где уже ожидали два других гостя.
Марк Мэллори поднялся с дивана, проявляя учтивость. Ему было между тридцатью и сорока, стройный и загорелый, без намека на седину в волосах. Джейн отметила его ремень из крокодиловой кожи, топсайдеры от «Сперри Топ-Сайдер» и часы «Брайтлинг», маленькие признаки, насмешливо говорящие: у меня больше денег, чем когда-либо будет у вас. Его рукопожатие было беглым, признак того, что ему не терпелось уладить это дело.
Третьего человека в комнате нелегко было бы заметить, если бы Джейн не предупредили, что она там была. Мэри Гилмор была одного возраста с Патриком, но настолько крошечная и сгорбившаяся, что ее было почти не разглядеть в огромном кресле у окна. Когда женщина попыталась встать, Фрост тут же направился в ее сторону.
«Пожалуйста, не беспокойтесь, миссис Гилмор. Просто сидите здесь, хорошо?» - настаивал Фрост, помогая опуститься ей обратно в кресло. Наблюдая за женщиной, опирающейся на него, Джейн подумала: Что такое у Фроста с пожилыми дамами? Он любит их, и все они любят его.
«Моя дочь тоже хотела быть здесь, - сказала миссис Гилмор. - Но она не смогла уйти с работы, поэтому я принесла записку, которую она получила». Миссис Гилмор указала рукой в узелках артрита на журнальный столик. «Она пришла по почте в тот же день, что и моя. Каждый год они приходят тридцатого марта, в день, когда умер мой Джо. Словно она преследует нас. Это эмоциональное домогательство. Полиция может что-нибудь сделать, чтобы остановить ее?»
На журнальном столике лежало три конверта. Прежде чем прикоснуться к ним, Джейн полезла в карман и достала пару перчаток.
«В перчатках нет смысла, - заявил Марк, - там никогда не остается отпечатков пальцев на буквах или конвертах».
Джейн прищурилась. «Как Вы узнали про отпечатки?»
«Детектив Ингерсолл проводил анализ в лаборатории криминалистики».
«Он знает о посланиях?»
«Он их тоже получает. Так же как и все, связанные с жертвами, даже бизнес-партнеры моего отца. С десяток человек знают об этом. Это продолжается несколько лет, и лаборатория криминалистики не нашла ничего на конвертах или бумаге. Должно быть, она надевает перчатки, когда отправляет их».
«Миссис Фэнг отрицает, что отправляет какие-либо послания».
Марк фыркнул. «Кто бы еще стал это делать? Именно она подала объявление в «Глоуб». Она одержима этим».
«Но она отрицает, что отправляла записки». Руками в перчатках Джейн взяла первый конверт, адресованный миссис Мэри Гилмор. На нем стоял штемпель Бостона, обратного адреса не было. Она извлекла содержимое: один сложенный лист бумаги. Это был отсканированный некролог Джозефа С. Гилмора, двадцати пяти лет, убитого в Чайнатауне в массовом убийстве-самоубийстве. Остались мать Мэри и сестра Фиби Моррисон. Погребальная литургия в церкви Святой Моники. Джейн перевернула некролог и увидела одну фразу, написанную печатными буквами.
Я знаю, что произошло на самом деле.
«Такую же чертову записку получил и я, - заявил Марк. - Мы получаем одно и то же ежегодно. За исключением того, что я получаю некролог своего отца».
«А я Динин», - спокойно произнес Патрик Дион.
Джейн взяла конверт, адресованный Патрику Диону. Внутри была фотокопия некролога Дины Мэллори, сорок лет, убита вместе с мужем Артуром при перестрелке в «Красном Фениксе». Осталась дочь от предыдущего брака, Шарлотта Дион. С обратной стороны было написано та же самая фраза, что и на послании Мэри Гилмор:
Я знаю, что произошло на самом деле.
«Детектив Ингерсолл сказал нам, что на конвертах стандартные марки, миллионами продающиеся в «Стейплс», - сказал Марк. - Чернила, которые можно обнаружить в любой ручке «Бик». Криминалистическая лаборатория обнаружила в конвертах микроскопические гранулы крахмала, указывающие на то, что отправитель был в перчатках из латекса, и так как марки и конверты самоклеящиеся, то ДНК тоже взять не удалось. Каждый год это оказывается в моем почтовом ящике в один и тот же день. Тридцатое марта».
«День убийства», - произнесла Джейн.
Марк кивнул. «Словно нам необходимо напоминать дату».
«А почерк? - спросила Джейн. - Он отличается?»
«Это всегда одни и те же печатные буквы. Те же черные чернила».
«Но в этом году послания различаются» - сказала миссис Гилмор. Она говорила так тихо, что ее голос был почти не слышен посреди всеобщих разговоров.
Фрост, стоявший ближе всех, нежно коснулся ее плеча. «Что Вы имеете в виду, мэм?»
«Прежде, во все другие годы, записка гласила: Неужели вы не хотите узнать правду? Но в этом году она другая. В этом году она сообщает: Я знаю, что произошло на самом деле».
«Это, по большому счету, та же самая чепуха, - хмыкнул Марк. - Просто сказанная немного по-другому».
Миссис Гилмор посмотрела на Джейн. «Если она это знает, то почему просто не придет и не расскажет нам, как все было на самом деле?»
«Мы все и так знаем, как все было на самом деле, миссис Гилмор, - терпеливо пояснил Патрик. - Ответ на этот вопрос мы получили еще девятнадцать лет назад. Я целиком и полностью верю в то, что когда полиция закрывала это дело, она знала, что делает».
«Но что, если они ошиблись?»
«Миссис Гилмор, - ответил Марк, - эти послания несут только одну цель: заставить обратить на нее внимание. Всем нам известно, что эта женщина не совсем уравновешена».
«О чем это Вы?» - спросил Фрост.
«Патрик, расскажите им, что Вы знаете о миссис Фэнг».
Старик выглядел так, словно не особо хотел говорить об этом. «Не уверен, что обязательно упоминать об этом сейчас».
«Нам бы хотелось это услышать, мистер Дион», - сказала Джейн.
Патрик опустил глаза на свои руки, лежавшие на коленях. «Несколько лет назад, когда детектив Ингерсолл впервые увидел эти послания, он сообщил мне, что миссис Фэнг страдает… ну… манией величия. Она считает, что произошла из древнего рода воинов. Думает, что ее священная миссия в жизни, будучи воином, это разыскать убийцу своего мужа и отомстить».
«Можете в это поверить? - расхохотался Марк. - Словно нечто из китайской мыльной оперы. Женщина совершенно безумна».
«Она преподаватель боевых искусств, - встрял Фрост. - Ее ученики безгранично ей доверяют, и Вы считаете, они почитают мошенницу».
«Детектив Фрост, - сказал Патрик, - мы не говорим, что она мошенница. Но, безусловно, ее заявления выглядят более чем абсурдно. Я знаю, что древние традиции глубоко проникли в боевые искусства, но это по большей части выдумка. Чепуха из легенд и фильмов с Джеки Чаном. Поэтому и я, и детектив Ингерсолл считаем, что миссис Фэнг была слишком глубоко травмирована смертью мужа. Она так и не смогла принять это. И ее способ справиться с горем - это поиск глубочайшего смысла, того, что придаст его смерти значение и сделает ее большим, чем просто случайный акт безумца. Ей необходимо доказать, что ее мужа убило нечто большее, и она никогда не прекратит поиски этого безымянного врага, потому что это единственное, что придает ее жизни смысл». Печально он оглядел комнату, посмотрел на Марка. На Мэри Гилмор. «Но мы знаем правду. Это было просто бессмысленное преступление, совершенное мужчиной с неустойчивой психикой. Артур и Дина умерли без каких-либо причин. Это нелегко принять, но мы смогли это сделать. Миссис Фэнг не смогла».
«Поэтому мы и смирились с этими домогательствами, - подтвердил Марк, указывая на послания на журнальном столике. - И мы не можем заставить ее прекратить рассылать их».
«Но ведь нет никаких доказательств, что это делает она», - возразил Фрост.
«Ну, мы знаем, что вот это все-таки отправила она», - заявил Марк и вынул из кармана сложенную вырезку из «Бостон Глоуб». Это было объявление на четверть страницы, которое описал детектив Тэм, пустое объявление в черной рамке. Под словом «НЕВИНОВЕН» находилось фото улыбающегося повара из «Красного Феникса», Ву Вэйминя. Ниже фото была дата убийства и единственная фраза: ПРАВДА ТАК И НЕ БЫЛА РАССКАЗАНА.
«Из-за этого объявления все стало намного хуже, -сказал Марк. - Теперь она обратила внимание всего города на свои заблуждения. На чем это прекратится? Когда это закончится?»
«Кто-нибудь из вас разговаривал лично с миссис Фэнг об этом?» -Джейн оглядела комнату, и ее взгляд остановился на Марке Мэллори.
Тот фыркнул. «Я, к примеру, не собираюсь тратить свое время на разговоры с ней».
«Итак, Вы не ходили к ней домой? Не пытались ей противостоять?»
«Почему Вы спрашиваете меня?»
«Вы злитесь больше всех, мистер Мэллори», - заметила она. Но был ли он зол настолько, чтобы вломиться в дом Ирис? Вонзить предупреждение в ее подушку? Она не знала Марка достаточно хорошо, чтобы понять, на что он способен.
«Видите, мы все расстроены», - сказал Патрик, хотя его голос звучал более устало, чем у остальных. «Но также мы знаем, что было бы неразумно пойти на любой контакт с этой женщиной. На прошлой неделе я звонил детективу Ингерсоллу, посчитав, что он может выступить от нашего имени. Но он до сих пор не ответил на мой звонок».
«На этой неделе его не будет в городе», - пояснила Джейн. Она собрала послания и сложила их в пакеты для улик. «Мы поговорим с ним об этом, когда он вернется. А пока, пожалуйста, дайте мне знать, если получите что-нибудь подобное».
«А мы будем признательны, если Вы станете держать нас в курсе дела», - ответил Патрик.
Она снова пожала всем руки. Снова рукопожатие Марка было беглым, словно он уже решил, что полиция для него бесполезна. Но рука Патрика задержалась в ее, и он проводил их до двери, явно неохотно отпуская Джейн и Фроста.
«Пожалуйста, звоните мне в любое время», - сказал он. «По этому делу или…» Он сделал паузу, и, казалось, тень набежала на его глаза. «По любому».
«Нам жаль, что Вам снова приходится проходить через все это, мистер Дион, - произнесла Джейн. - Я вижу, как тяжело это для Вас».
«Тем более что это так тесно связано с… другим событием…» Он замолчал, его плечи поникли. «Полагаю, вы знаете о моей дочери».
Джейн кивнула. «Я говорила о Шарлотте с детективом Бакхольцом».
Одно только упоминание имени дочери заставило его лицо скривиться от боли. «Смерть Дины было трудно пережить. Но ничто не сравнится с потерей ребенка. Мое единственное дитя. Эти послания и то объявление в газете, они вернули все назад. Вот это действительно больно, детектив. Вот почему я хочу это остановить».
«Сделаю все, что смогу, мистер Дион».
Несмотря на то, что они уже обменялись рукопожатиями, он еще раз пожал руку Джейн. Это прощание сделало ее подавленной и тихой, пока она и Фрост возвращались к своей машине. Она открыла дверцу машины, но внутрь не села. Вместо этого Джейн уставилась на лужайку, деревья и садовые дорожки, ведущие к глубоким полуденным теням. Он владеет всем этим, но у него ничего нет, думала она, и это заметно по его лицу. По опущенным уголкам рта, по впадинам под его глазами. Девятнадцать лет спустя, призрак дочери по-прежнему преследовал Патрика, как было бы и с любым другим родителем. Иметь ребенка означает навсегда отдать ему свое сердце.
«Детективы?»
Джейн обернулась и увидела миссис Гилмор, спускавшуюся с крыльца. Она подошла к ним с мрачной решимостью, ее спина склонилась вниз из-за горба вдовы.
«Я должна кое-что сказать, прежде чем вы уедете. Знаю, Патрик и Марк убеждены, что дело раскрыто. Что не осталось никаких вопросов по поводу произошедшего в ресторане. Но что, если они не правы? Что, если мы действительно не знаем правды?»
«Итак, у Вас есть сомнения», - подытожила Джейн.
Рот женщины сжался в тонкую линию. «Я признаю это. Мой сын, Джоуи, не был святым. Я растила его хорошим мальчиком, я и вправду старалась. Но вокруг так много соблазнов, и так легко наткнуться не на тех людей». Она пристально посмотрела на Джейн. «Вы наверняка знаете, что у Джоуи были неприятности».
«Я в курсе, что он работал на Кевина Донохью».
При упоминании этого имени миссис Гилмор плюнула: «Кусок дерьма! Весь клан Донохью. Но мой Джоуи, он восхищался властью и любил легкие деньги. Он считал Донохью тем, кто покажет, как всего этого добиться. Но к тому времени, как он понял, о чем идет речь, Джоуи уже не мог уйти. Донохью бы ему не позволил».
«Думаете, он убил Вашего сына?»
«Об этом я размышляла с самого начала».
«Нет никаких доказательств этого, миссис Гилмор».
Женщина закашлялась, громко и с надрывом. «Полагаете, Донохью не мог подкупить нескольких копов? Ему под силу прикрыть любое расследование».
«Это серьезное обвинение».
«Я южанка. Я знаю, что происходит в этом городе и знаю, что можно купить за деньги, - ее глаза сузились, взгляд остановился на Джейн. - Уверена, вы тоже это знаете, детектив».
Скрытое обвинение сделало Джейн жесткой. «Я уделю Вашим опасениям внимание, которого они заслуживают, миссис Гилмор», - спокойно ответила она и уселась в машину. Когда она и Фрост отъезжали, Джейн увидела в зеркале заднего вида женщину, все еще стоящую на дороге и пристально глядящую на них.
«Эта женщина, - пробормотала Джейн, - явно не милая старушка».
Фрост издал недоверчивый смешок. «Она только что обвинила нас во взяточничестве?»
«Именно это она и сделала».
«А ведь она выглядела такой милой».
«Для тебя они все милые. Тебе не попадалась ни одна, которая бы не понравилась». Или та, которой бы не понравился ты.
Мобильный Фроста зазвонил. Пока он отвечал, Джейн размышляла о том, как легко Фросту всегда удавалось очаровывать пожилых дам. Он, конечно, слишком проникся к Ирис Фэнг, женщине, которая до сих пор была достаточно молода, чтобы выглядеть одновременно прекрасной и грозной. Она вспомнила, что Патрик сказал об Ирис: Глубоко травмирована. Мания величия. Считает, что произошла из рода воинов. Ирис, может, и была помешанной, но кто-то реальный ворвался в ее дом и ударил ножом в подушку. Чье гнездо ты разворошила, Ирис?
Фрост вздохнул, когда повесил трубку. «Полагаю, наш день еще не закончен».
«Кто это был?»
«Риэлтор здания на Напп-стрит. Я пытался дозвониться до него весь день. Он сообщил, что сегодня вечером уезжает из города, но если мы хотим осмотреть это место, он встретится с нами через час».
«Я согласна, значит, едем назад в Чайнатаун?»
Фрост кивнул. «Назад в Чайнатаун».
ГЛАВА ШЕСТНАДЦАТАЯ
В угасающих сумерках Напп-стрит казалась темным ущельем, отлитым из мрака посреди четырехэтажных кирпичных зданий. Джейн и Фрост стояли возле того, что когда-то именовалось рестораном «Красный феникс» и пытались заглянуть внутрь, но за зарешеченными окнами Джейн смогла разглядеть лишь тонкие оборванные занавески, почти полупрозрачные от времени.
Фрост посмотрел на часы. «Мистер Кван опаздывает уже на пятнадцать минут».
«У тебя есть номер его мобильного?»
«Не думаю, что у него есть мобильный телефон. Я весь день оставлял ему сообщения на рабочий номер».
«Риэлтор, у которого нет мобильного?»
«Остается надеяться, что мы друг друга поняли. Он говорит с весьма сильным китайским акцентом».
«Здесь нам может оказаться полезен Тэм. Где он?»
«Сказал, что едет сюда».
Джейн отступила назад и посмотрела на ржавую пожарную лестницу и заколоченные окна. На прошлой неделе она и криминалисты бродили по этой самой крыше, разыскивая гильзы. Прямо за углом находилась улочка, где была найдена отрезанная рука Джейн Доу. Эта улица, это здание, казалось, были эпицентром всего произошедшего. «Похоже, оно заброшено уже много лет. Центр города, эта недвижимость должна быть одной из самых дорогих».
«За исключением того небольшого факта, что это место преступления. Тэм говорит, что в этом квартале действительно верят в призраков. И в то, что этот дом с привидениями приносит несчастья». Он помолчал, рассматривая улицу. «Интересно, это его мы ждем?»
Пожилой китаец шел, прихрамывая, словно из-за больного бедра, но двигался на удивление быстро. В своих ярко-белых кроссовках «Рибок», он с легкостью перешагнул через мешок для мусора, продолжая двигаться по неровному асфальту. Его пиджак был на несколько размеров больше, но выглядел он в нем щеголевато, точно принарядившийся профессор, вышедший на ночную прогулку.
«Мистер Кван?»
«Здравствуйте, здравствуйте. Вы детектив Фрост?»
«Да, сэр. А это мой напарник, детектив Риццоли».
Мужчина улыбнулся, обнажив два ряда ярких золотых зубов. «Я сказать вам сейчас, я всегда следовать закону, о`кей? О`кей? Все всегда законно».
«Сэр, я не поэтому Вам звонил».
«Очень хороший здесь расположение, Напп-стрит. Три квартиры наверху. Внизу очень хороший место для бизнеса. Может быть, ресторан или магазин».
«Мистер Кван, мы просто хотели осмотреться внутри».
«Позади два места для жильцов парковать машина…»
«Он показывает нам здание или продает?» - пробормотала Джейн.
«… строительная компания в Гонконге больше не хотеть управлять. Поэтому они продавать за очень хороший цена».
«Тогда почему до сих пор так и не продали?» - спросила Джейн.
Вопрос, казалось, застал его врасплох, внезапно перекрыв поток скороговорок о продаже. Он хмуро глянул на нее, и его морщины, казалось, стали глубже. «Плохая вещь случиться здесь, - наконец-то признал он, - никто не хотеть арендовать или купить».
«Сэр, мы только хотим осмотреть это место», - повторил Фрост.
«Зачем? Пустой внутри, ничего не увидеть».
«Это дело полиции. Пожалуйста, откройте дверь».
Кван неохотно достал громадное кольцо с уймой ключей, которые гремели, точно связка тюремщика. В вечернем переулке ему потребовалось мучительно долгое время, чтобы найти правильный ключ и вставить его в замок. Ворота качнулись, распахнувшись с оглушительным визгом, и все они вошли в место, которое когда-то было рестораном «Красный феникс». Мистер Кван щелкнул выключателем, и одинокая лампочка без плафона зажглась над их головами.
«Это весь свет, что тут есть?» - спросила Джейн.
Риэлтор взглянул на потолок и пожал плечами. «Пора купить лампочки».
Джейн прошла в центр этого мрачного места и оглядела комнату. Как и сказал Кван, помещение пустовало, и она увидела потертый линолеум на полу, потрескавшийся и желтый от времени. Только встроенный в барную стойку кассовый аппарат намекал на то, что когда-то здесь размещался обеденный зал ресторана.
«Мы все отчистить, закрасить, - сказал мистер Кван, - делать все как прежде, но никто не хотеть покупать до сих пор». Он с отвращением покачал головой. «Китайские люди такие суеверные. Они даже не хотеть войти внутрь».
Я не виню их, подумала Джейн, пока холодный воздух, казалось, проникал сквозь ее кожу. Насилие оставляет след, отпечаток сверхъестественности, который ни за что не оттереть обычными мылом и хлоркой. В таком обособленном районе, как Чайнатаун, все будут помнить, что случилось в этом здании. Каждый будет вздрагивать, проходя по Напп-стрит. Даже если это здание снесут и на его месте построят другое, эта окровавленная земля навсегда останется в памяти тех, кто знает о ее гадком прошлом. Джейн опустила глаза на покрытый линолеумом пол, тот самый, по которому растекалась кровь. Хотя стены перекрасили, а пулевые отверстия замазали, в трещинах и уголках этого пола по-прежнему оставались химические следы той крови. Фотография места преступления, которую она изучала ранее, внезапно возникла в ее голове. Это было изображение искореженного тела, лежащего посреди разбросанных картонных упаковок для еды.
Вот место, где умер Джоуи Гилмор.
Она заглянула за кассу и вспомнила другую фотографию с места преступления, совпадающую с этим участком пола: тело Джеймса Фэнга, очки набекрень, одет в форменный жилет и черные брюки официанта. Он скорчился в углу за кассой, долларовые купюры разлетелись вокруг.
Джейн повернулась. Посмотрела в угол, где когда-то был столик на четверых. Она представила Дину и Артура Мэллори, сидящих за столом и попивающих чай, отогреваясь после прохлады мартовской ночи. Этот образ внезапно исчез, его заменили полицейские фото, сделанные несколько часов спустя. Артур Мэллори, резко рухнувший вперед вместе со стулом на пролитые чайные чашки. Дина, лежащая лицом в пол, ее стул опрокинут в попытке панического бегства. Стоя в этой пустой комнате, Джейн могла услышать эхо выстрелов и грохот разбивающегося фарфора.
Она обернулась в сторону кухни, где умер повар. Ни с того, ни с сего ей расхотелось входить в эту дверь. Фрост опередил ее и щелкнул выключателем. Снова загорелась всего одна лампочка. Она последовала за Фростом и в тусклом свете увидела почерневшую кухонную плиту, холодильник и столешницу из нержавеющей стали. Цементный пол в отметинах.
Она подошла к двери подвала. Здесь, блокировав вход своим телом, лежал повар Ву Вэйминь, испустив последнее дыхание. Глядя вниз, она почти могла разглядеть, что пол здесь был темнее, цемент все еще окрашивала застарелая кровь. Она вспомнила, каким неестественно нетронутым выглядело его лицо за исключением одинокого пулевого отверстия в виске. Эта пуля отрикошетила об его череп, изорвав в клочья серое вещество, но убила его не сразу. Они знали это, потому что он истекал кровью последние секунды своей жизни, пока сердце продолжало качать кровь и выливать ее из раны водопадом, хлынувшим на ступени подвала.
Она открыла дверь и взглянула вниз, на деревянную лестницу, спускавшуюся во тьму. Лампочка на проводе болталась над головой. Она дернула за выключатель, но ничего не произошло, эта лампа перегорела.
Фрост прошел через кухню к другой двери. «Она выходит наружу?»
«К передней части здания, - ответил мистер Кван, - на парковку».
Фрост открыл дверь и увидел еще одни запертые ворота. «За ней улочка. Отчет гласит, что через нее вошла жена повара. Она услышала выстрел и спустилась вниз, чтобы проверить, как там муж и нашла его мертвым на кухне».
«Итак, теоретически, если дверь была не заперта, любой злоумышленник мог войти через нее», - заключила Джейн.
Кван переводил взгляд с одного детектива на другого и выглядел растерянным. «Какой злоумышленник? Повар, он убить себя».
«Мы повторно проверяем обстоятельства произошедшего, мистер Кван, - пояснил Фрост. - Просто, чтобы удостовериться, что ничего не было упущено».
Риэлтор в испуге замотал головой. «Это быть очень плохо для Чайнатаун», - пробормотал он, несомненно, возлагая все надежды на то, чтобы покинуть проклятое здание. «Лучше забыть об этом». Он покосился на наручные часы. «Если вы закончить, мы уходить, о`кей? Я запереть».