После Русской Правды наиболее полным и разносторонним кодексом русского права является Псковская Судная грамота. Она сохранилась в двух независимых друг от друга списках XVI в. - Воронцовском, включающем весь текст грамоты, и Синодальном, содержащем только последние двенадцать статей (по современной разбивке). Первый из них составлен в Вологде или на Белоозере, второй - в Москве. Происхождение Псковской Судной грамоты до сих пор вызывает споры. По одной из наиболее аргументированных гипотез Ю.Г. Алексеева, первая редакция грамоты, которая была составлена в 1397 г. (дата сохранилась в тексте заголовка), представляла собой свод псковских пошлин, дополненный выписками из наиболее древнего законодательного памятника Пскова - грамоты Александра Невского. Впоследствии этот текст неоднократно редактировался, в результате чего появилась вторая редакция 1409-1424 гг. Дошедшие до нас списки передают уже третью редакцию, которую исследователь относит ко второй половине XV в. (после 1462 г.). По существу это вторая редакция с более поздними дополнениями, которые еще не были систематизированы. Судя по всему, к первой редакции относятся первые 50 статей, ко второй - около трех четвертей последующих 48 статей, объединенных в тематические разделы. Наконец, статьи второй части, выпадающие из общей системы, и заключительные 22 статьи появились в ходе подготовки последней редакции. Все три редакции - непосредственное отражение сложного процесса кодификации действующего права северо-западного вечевого города: от самых ранних этапов складывания этого права до последних десятилетий его существования. Несмотря на, казалось бы, сугубо местный характер, «для русской городской и сельской общины Псковская Судная грамота играет ту же роль основного кодекса права, какую для раннефеодальной вотчины играет (Русская. - И.Д.) Правда»37. В этом ее главное значение как исторического источника. В отличие от Русской Правды, сконцентрированной на юридических и социально-политических проблемах княжеского и боярского хозяйства, Псковская Судная грамота дает представление о мире городских и сельских обывателей, о социально-экономическом развитии русского города. Конечно, наиболее важны сведения Псковской Судной грамоты для изучения истории Пскова в XIV-XV вв. Однако в определенном смысле она имеет и общерусское значение: нормы, сформулированные в ней, фиксируются много веков спустя в крестьянской среде самых разных районов Руси.
Новгородская судная грамота известна в одном дефектном списке 70-х годов XV в. Сборник, в составе которого она дошла, по мнению Л.В. Черепнина, был подготовлен в середине XV в. Кроме Судной грамоты в него вошел Коростынский договор 1471 г, (между Новгородом и великим князем московским), который ссылается на нее. Соответственно создана Новгородская судная грамота не позднее 1471 г. Текст грамоты появился около 1385 г, и затем неоднократно редактировался. В сохранившейся части Судной грамоты мы находим статьи, касающиеся судоустройства и судопроизводства некоторых дел, в частности земельных тяжб. Среди прочих вопросов в ней оговаривается сфера компетенции московского князя в решении новгородских дел. Источником Новгородской судной грамоты послужила Русская Правда, Ряд статей сближает Новгородскую и Псковскую судные грамоты. Впоследствии некоторые нормы этих памятников (например, статьи, устанавливавшие единый срок крестьянского перехода) использовались при выработке общерусского законодательства.
специфика его изучения связана с тем, что оно дошло до нас преимущественно в обширной рукописной традиции. Тексты законодательных памятников представлены в списках, по времени более поздних, чем сами оригиналы. При этом временной разрыв может достигать нескольких столетий.
2. В современном источниковедении изучается вся рукописная традиция одного законодательного памятника. Изучение рукописной традиции подразумевает выявление как можно большего количества списков источника, прочтение исследуемого текста в каждом списке, датировку списка, определение «конвоя», т.е. состава юридического сборника, в котором может находиться законодательный источник. По мере работы со списками в тексте источника обнаруживаются различия, которые повторяются, причем комплексно: одни различия встречаются вместе с другими. На основе этих расхождений делается предварительная группировка списков. Чем большее число списков будет просмотрено, тем очевиднее станет сходство одних списков и различие других. Далее разновидности текста будут определяться по приметам — наиболее характерным признакам принадлежности текста к той или иной группе. Эти приметы неизменны для данной группы списков, редакции или вида редакции.
Описанная классификация — формальна, она осуществляется по внешним признакам. Существует и другая классификация, учитывающая происхождение списков. В этом случае списки классифицируются по тому, как они исторически сложились, и по тому, как они генеалогически соотносятся между собой. При такой систематизации необходимо гипотетически восстановить все утраченные звенья, чтобы представить реальную картину соотношения списков и обосновать их исторически сложившуюся группировку. В ходе исследования обе указанные классификации находятся во взаимодействии.
Названные классификации применяются при изучении летописей и других памятников древнерусской письменности. Текстологический метод переносят и на изучение древнерусских законодательных памятников, сохранившихся в большом числе списков. Однако, по мнению специалиста по истории древнерусского законодательства Я. Н. Щапова, хотя при изучении княжеского законодательства X —XV вв. и используется текстология, общая картина его истории пока не восстановлена. В 1972 г. он писал: «Сравнивая состояние изучения княжеских уставов и такого завоевавшего всеобщее признание и довольно хорошо изученного источника, как летописи, можно смело сказать, что знание истории уставов отстает от знания истории летописания более чем на сто лет».
После определения редакций (в основном по формальным признакам) осуществляется работа по установлению взаимоотношений групп источников, по датировке и локализации и определению причин появления каждой из них.
11) Соборное уложение его состав и источники:
Причиной создания соборного уложения 1649 г. стало вспыхнувшее в 1648 г. восстание посадских людей Москвы, которые обратились к царю с челобитными об улучшении своего положения и о защите от притяснений, в это же время свои требования предьявили дворяне, которые считали, что их во многом ущемляют бояре. Царь подавил восстание посадских, но все же был вынужден учесть это и в июле 1648 г. приказал начать разработку нового закона – Уложения. Главнейшая причина принятия – в обострении классовой борьбы.
Источники соборного уложения:
1. Указные книги приказов – в них было текущее законодательство по конкретным вопросам.
2. Судебник 1497 и 1550 года.
3. Литовский статус 1588 г. – использован как образец юридической техники.
Структура – состояла из 25 глав,
В отличии от прошлых законодательных актов подобного характера и значения – соборное уложение 1649 года старается уйти от казуистичности в своих нормах так как она начинает терять свою эффективность. Законодатель стремился перейти к нормативному толкованию норм.
Структура:
Все соборное уложение можно разделить на пять групп по отраслям права:
1 – главы 1-9 – государственное право.
2 – главы 10-14 – устав судоустройства и судопроизводства.
3 – главы 15-20 – вещное право.
4 – главы 21-22 – уголовное уложение.
5 – глава 23-25 – добавочная часть о стрельцах, казаках, кормчах.
Соборное уложение регулировало не отдельные группы общественных отношений. Вводило нормативный характер в отличии от казуистического, заканчивало закрепощение крестьян, появляется ярко выраженная цель наказаний – устрашение, развитие состязательного процесса, в целом осуществление перехода к интересам государственным в плане их защиты.
12) Соборное уложение и приемы его изучения:
Его изучение начали в 30-40-е гг. XIX в. представители дворянской историко-правовой науки (В. Строев, Ф. Морошкин, В. Линовский и др.), в работах которых дана откровенная апология Уложения и царского законодательства. Это были первые обобщающие труды, содержащие исследования Уложения в целом – происхождение, источники, структура, влияние.
Для буржуазного и демократического направлений в историографии второй половины XIX – начала XX века характерно внимание к вопросу о роли земщины, т.е о роли рядового дворянства, представителей торгово промышленного мира городов, в том числе участников Земского собора 1648 года, в подготовке Уложения. Первым поставил этот вопрос А.П. Щапов. Конкретные исследования о значении челобитных дворян, посадских людей и заседаний Земского собора принадлежат также В.И. Сергеевичу, Н.П. Загоскину, М. Ф. Владимирскому-Буданову и др. Историография второй половины XIX – начала XX века дала большие результаты в изучении источников Уложения. Одно из направлений касалось рецепции в Уложении иноземного права, главным образом, Литовского Статута 1588 года М.Ф. Владимирский – Буданов, посвятив этому специальное исследование, допустил явное преувеличение роли Статута как источника. Ключевский полагал, что составители Уложения, пользуясь Статутом, «брали формулы самых норм, правовых положений, но только общих тому и другому праву или безразличных, устраняя все ненужное и не сродное праву и судебному порядку московскому, вообще перерабатывали все, что заимствовали. Таким образом Статут послужил не столько юридическим источником Уложения, сколько кодификационным пособием для его составителей».
Среди источников, на основе которых надлежало составить Уложение. В преамбуле на первом месте стоят градские законы греческих царей. Но сами составители Уложения на полях его рукописного свитка указали источник из градских только в отношении 14 статей из 967 статей кодекса.
Привлечение архивных материалов позволило расширить представление о ходе работы над Уложением. Что нашло отражение в работах П.П. Смирнова.
Текст Уложения неоднократно издавался, преимущественно в учебных целях. В «Памятниках русского права» Соборному Уложению посвящен специальный шестой выпуск, где текст закона дан по Полному собранию законов Российской империи, отличному от первоначального тек ста.