— К лодке! — вскричал Альваро, которому понравилась мысль переехать на этой лодке озеро и таким образом удалиться от южной части залива, посещаемого людоедами.
Путешественники прошли расстояние, отделяющее их от чащи водяных растений, где находилась лодка. Они продвигались осторожно, прячась в кустах, так как поблизости могли находится дикари. Но все сошло благополучно, и они добрались до челнока, лежащего в тине.
Это была маленькая лодочка, выдолбленная из ствола губчатого дерева, очень старая и пришедшая в полную негодность. Она была полна водой.
— Думаешь, ее можно исправить? — спросил Альваро.
— Она в очень плохом состоянии, — отвечал юнга. — Нужна пакля и смола. Я думаю, что дно ее стало похоже на решето.
— Мы найдем в лесу и смолу и паклю. Я видел, когда мы проходили, растение, ствол которого покрыт волосами. Они могли бы заменить паклю.
— Но на исправление потребуется время.
— У нас хватит терпения.
— Да, а наш знаменитый обед, сеньор?
— Что ж, удовольствуемся пока фруктами или же попробуем подстрелить попугаев. Пойдем же в лес, Гарсиа.
Они уже повернулись назад, когда вдруг где-то вблизи раздался протяжный стон.
— Кто это тут вопит? — спросил Альваро, оглядываясь.
— Не вижу никого, сеньор, — отвечал Гарсиа.
— Может быть, это какая-нибудь обезьяна забавляется? Не удивлюсь, если это так! Обезьяны, живущие в этих лесах, иногда очень страшно кричат.
Новый крик, еще более жалобный, еще более зловещий, раздался совсем рядом, и на этот раз он, казалось, исходил откуда-то сверху. Альваро и Гарсиа подняли глаза и посмотрели на ветви шишковника, растущего поблизости, плоды которого были уже все съедены. Они увидели какое-то странное животное, покрытое длинной серовато-желтоватой шерстью, свернувшееся клубком на конце ветки и свесившее вниз свой очень длинный хвост.
|
|
— Вот тебе котлетка! — воскликнул Альваро. — Кто бы ни было это животное, я постараюсь не выпустить его и сделаю из него жаркое. Только бы оно не убежало от нас!
— Кажется, оно не имеет такого намерения! Действительно, не шевелясь и не делая никакой попытки бежать при приближении людей, оно продолжало издавать жалобные крики: «Аи… аи…», чуть шевеля опущенным хвостом.
— Уж не сломаны ли у него лапы? — заметил Гарсиа. — Обезьяна не стала бы сидеть так неподвижно и ждать, пока к ней подойдут враги.
— Обезьяна это или нет, но во всяком случае мы состряпаем из нее обед, — сказал Альваро.
Он подошел к очень невысокому дереву, на котором сидело странное животное, и с удивлением стал наблюдать за ним, думая, что его бегству мешает какое-то серьезное ранение. Однако он скоро убедился, что животное не имело никаких повреждений.
— Что же это значит? Попробуем-ка его свалить! — сказал он. Альваро начал раскачивать дерево, толщина ствола которого не превышала толщины руки человека. Напрасный труд! Животное точно прилипло к ветке и свой гнев на беспокойство выражало только жалобными криками: «Аи!.. Аи!..»
— Придется самому лезть на дерево! — воскликнул Альваро и быстро поднялся на ветку, держа в одной руке топор. Животное, увидев его так близко, зашипело, точно разгневанный кот, и шерсть у него поднялась дыбом. И тем не менее оно не выпустило ветки, за которую уцепилось когтями. Альваро ничего не стоило раздробить ему голову ударом топора и сбросить на землю.
|
|
Это было животное, известное у бразильцев под именем аи вследствие издаваемого им жалобного крика; оно называется также ленивцем, так как движения его медленны и ленивы. Альваро, конечно, предпочел бы другое жаркое, но пришлось примириться и с этим, за неимением лучшего.
— Пока готовится жаркое, — сказал Альваро, когда был разведен огонь, — я пойду сделаю запас фруктов, а также поищу чего-нибудь такого, что могло бы заменить нам паклю. Ты не боишься оставаться один?
— Нет! — отвечал Гарсиа. — У меня ружье заряжено. Альваро отправился. Лес находился шагах в пятидесяти от этого места, и юноша уже подошел к его краю, ища какое-нибудь растение, волокна которого могли бы пригодиться вместо пакли для ремонта лодки, как вдруг внимание его было привлечено странным, непрекращающимся треском и стуком, точно какие-то шары катились по земле и разбивались.
«Уж не индейцы ли это?» — подумал он.
Он посмотрел в ту сторону, откуда раздавался треск, и увидел колоссальное дерево, возвышающееся шагах в двадцати от него. Оттуда падали громадные плоды, которые, раскалываясь, выбрасывали наружу нечто вроде орехов.
«Кто же это швыряет их на землю? — спрашивал себя Альваро, сильно заинтересованный этим явлением. — Они летят с очень большой силой и притом падают на землю не вертикально, следовательно, они не сами отрываются от веток».
Он посмотрел вверх и увидел в ветках колоссального дерева обезьян, которые очень ловко срывали огромные плоды и со всей силой бросали их вниз, так что они ударялись о землю и раскалывались. Сбросив значительное число орехов, обезьяны проворно спустились с дерева и принялись жадно пожирать их. Вдруг они почуяли присутствие врага и, быстро подхватив оставшиеся орехи, пустились бегом в лес и моментально исчезли в густых зарослях лиан.
|
|
Альваро подошел к подножию дерева и поднял несколько громадных орехов, через скорлупу которых выглядывали волокна. Это было как раз то, что ему нужно.
«Как это удивительно! — подумал он. — Обезьяны должны указывать такому невежде, как я, где он может найти то, что ему требуется». Он раскрыл один из расколовшихся орехов и увидел между скорлупой и ядром слой волокон. Если бы Альваро знал, что это за растение, то он поискал бы нужный ему материал под корой этого дерева, где волокнистый слой достаточно толст, но ему была совершенно неизвестна растительность Бразилии.
Очень довольный находкой, он вернулся к берегу озера, где Гарсиа исполнял должность повара. Голодный Альваро уже издали ощущал запах жареного мяса.
— Хорошо изжарил? — спросил Альваро, смотря, как мальчик вынимал из огня приготовленное жаркое.
— Наш корабельный кок не мог бы лучше сделать. Только…
— Что такое?
— Не кажется ли вам, что эта обезьяна напоминает жареного на вертеле ребенка?
— Может быть, — согласился Альваро, у которого замечание мальчика сразу отняло аппетит. — Но ведь мы находимся в стране, где обитают людоеды. Не будем же слишком щепетильны! И потом, разве у нас есть что-нибудь другое?
Альваро взял жаркое и, положив его на банановый лист, разрубил ударом топора на несколько кусков.
— Хорошо пахнет, — сказал он. — Попробуем, каково оно на вкус?
— Думаю, что попугай был бы вкуснее, — возразил Гарсиа, делая невероятные усилия, чтобы проглотить кусок.
— В самом деле, это мясо никуда не годится! Точно мясо дряхлого мула! — воскликнул Альваро.
— Отвратительное мясо, сеньор.
— Да, но хорошо оно или дурно, мы все-таки должны его съесть. Ничего другого нам не остается.
Голод делает чудеса. Желтое и невкусное мясо аи все же большей частью было съедено. Удовлетворив до некоторой степени требования своего желудка, путешественники принялись за лодку, которую непременно хотели исправить, так как предполагали, что в черных водах озера должна водиться рыба.
Перевернув лодку, они принялись чинить дно и уже заделали в нем все дыры, как вдруг в лесу раздались отчаянные крики, которые не могли исходить от обезьян. Можно было бы сказать, что там, под деревьями, завязалась страшная битва между двумя враждующими племенами. Путешественники слышали страшные удары, свист стрел и ужасные крики, так хорошо знакомые им. Альваро инстинктивно бросился к лодке, боясь, что сражающиеся, преследуя друг друга, устремятся к озеру.
— Сеньор, а весла? — крикнул ему Гарсиа.
Альваро оглянулся. Вблизи росло маленькое дерево с очень густыми листьями. Несколькими ударами топора он свалил его.
— Это годится, — сказал он.
Отрезав две ветви, он побежал к лодке, где уже находился Гарсиа.
— Отплывай! — крикнул он ему.
Они даже не удостоверились в том, хорошо ли заделана лодка. Оттолкнувшись от берега, они быстро поплыли при помощи самодельных весел и скоро скрылись между островками, покрывавшими поверхность озера.
VII. Нападение жакари
Несмотря на плохое состояние, челнок все же двигался довольно хорошо и неплохо держался на воде. Путешественники, опасаясь ежеминутно появления сражающихся дикарей, крики которых еще доносились до них, проехали, не останавливаясь, мимо островка, на который упали птицы, подстреленные Альваро, и решили выбраться на середину широкого озера. Однако им пришлось с большими усилиями прокладывать себе дорогу среди густой чащи водяных растений, действуя при этом и топорами, и своими импровизированными веслами. Главным препятствием служила великолепная Виктория Регия, огромные листья которой имели около полутора метра в диаметре и походили на маленькие плоты, на поверхности которых разгуливало множество птиц. Необычайно красивые белые цветы этого водного растения до сих пор служат предметом восхищения всех путешествующих по Южной Америке, а очень крепкие шипы его нередко бывают виновниками сильных и долго заживающих ран.
Прокладывая дорогу ударами шпаги и весел, наши путешественники наконец добрались до маленького островка, имевшего не более пятидесяти метров в окружности и покрытого великолепной банановой рощей, усыпанной громадными кистями сочных и вкусных плодов.
— Мы можем спрятаться тут, под этими огромными листьями, — сказал Гарсиа, проявлявший признаки усталости. — Мне кажется, нам следует выйти на берег, так как мы плохо заделали лодку и она уже везде начинает давать течь. Смотрите, у меня башмаки совсем мокрые.
— У нас есть пакля, и мы заделаем лодку, — возразил Альваро. — Черт возьми! Этот островок восхитителен, и мы можем наесться бананов до отвала. Думаю, что американские бананы окажутся не хуже африканских и азиатских.
— И тут есть птицы. Они могут обеспечить нам жаркое лучше того, которое мы ели сегодня.
— А индейцы? Ты позабыл о них? Если они услышат выстрел, то непременно прибегут сюда. Слишком уж они охочи до белого мяса!
— Да, они думают, что это курица, — сказал Гарсиа, пытаясь шутить.
Они вытащили челнок на берег и вышли, неся свое оружие и снаряжение.
Островок был покрыт густой травой и тенистыми деревьями. Целые стаи прелестных колибри, устроивших свои гнезда в густой листве, весело порхали, чирикали и дрались друг с другом, выказывая очень воинственный нрав, несмотря на свою небольшую величину.
— Тут нам будет хорошо, — сказал Альваро. — Я думаю, мы можем надеяться, что индейцы не придут сюда…
— Да, но вы забыли важный вопрос: обед! — заметил Гарсиа. — Мне кажется, его еще труднее будет разрешить на этом маленьком кусочке земли.
— А ты забыл, что у меня есть удочки?
— Ах да! Я совсем забыл про них.
— Пройдемся теперь по нашим владениям и потом забросим удочки. Быть может, мы найдем червяков в этой траве.
Они внимательно осмотрели берег, ударяя шпагой по кустарникам, чтобы удостовериться, что там не скрываются змеи, и наконец выбрали местечко среди групп водяного тростника.
— Я видел тени в воде, — сказал Альваро. — Тут должна быть рыба.
Гарсиа уже набрал личинок и, отвязав веревку, которой он перевязывал свои штаны, прицепил к ней крючок. Прикрепив веревку к длинному тростнику, он насадил на крючок приманку и забросил удочку между листьями Виктории Регии, где, по его мнению, должна была водиться рыба. Действительно, ожидания его не обманули, и он поймал двух больших рыб, с огромной пастью, снабженной острыми зубами, и черной полоской на спине.
Ужин, следовательно, был обеспечен. Вдохновленные таким успехом, они снова закинули удочки и вдруг, к величайшему своему изумлению, услышали какое-то странное и продолжительное бульканье, раздавшееся под водой, как будто там кто-то скрывался.
— Слышали, сеньор Альваро? — спросил юнга.
— Черт возьми! Ведь я не глухой.
— Кто это может быть?
— Какая-нибудь рыба неизвестной породы.
— Должно быть, очень большая?
— Уж конечно. Маленькая не сможет так шуметь.
— А может, это змея?
— У меня тоже есть такое подозрение.
— Или кайман?
— Он бы должен выплыть на поверхность, чтобы дышать, но я его нигде не вижу…
В этот момент удочку так сильно дернули, что юнга чуть не упал в воду. Видимо, огромная рыба проглотила приманку и, пытаясь уплыть, рванула с такой силой! Альваро едва успел удержать мальчика от падения.
— Брось удочку! — крикнул он.
Удилище и тростниковая палка быстро исчезли под водой, и оттуда поднялся целый столб воды и ила, направившийся прямо на наших рыбаков и сопровождаемый громким плеском.
— Черт возьми! — вскричал Альваро, вскакивая на ноги. — Мина, что ли, там взорвалась на дне?
— Это нечто другое, сеньор, — возразил Гарсиа. — Я видел среди ила огромный хвост какого-то животного. Может быть, это такая же змея, как та, которую вы убили сегодня утром?
— Странный край, где змеи, вместо того, чтобы ползать в траве, живут в воде, точно угри! Но не будем больше беспокоить этого господина, кто бы он ни был. Он и так, вероятно, очень раздражен тем, что проглотил крючок. А ужин нам и без того уже обеспечен.
— Когда же мы уедем отсюда?
— Мы здесь останемся на ночь. На этом острове посредине озера мы в большей безопасности, нежели там, в лесу.
— Что-то не слыхать больше индейцев! Должно быть, они заняты теперь зажариванием мертвых, павших в бою.
— А также и пленных, Гарсиа, — заметил Альваро.
— О, негодяи! В этих лесах, как видно, нет недостатка ни во фруктах, ни в дикарях.
— Все это вопрос вкуса, друг мой. Однако займемся ужином и разведем огонь.
Солнце быстро клонилось к западу.
Опасаясь, что индейцы могут заметить огонь из лесу, Альваро выбрал укромное местечко, защищенное со всех сторон растениями. Там они развели маленький костер из сухого тростника и начали жарить рыбу.
Сумерки сгустились, и от воды поднялся туман, наполненный зловонными и страшно опасными болотными испарениями, порождающими смертельные лихорадки и, между прочим, ужасную желтую лихорадку. Мириады комаров жужжали кругом, в воздухе носились огромные летучие мыши, среди которых были и опасные вампиры, сосущие кровь спящих людей и животных. По временам раздавался меланхолический и монотонный крик какой-нибудь ночной птицы, нарушавший тишину.
— Какое мрачное место! — сказал Альваро, наблюдая, как жарится рыба. — Оно наводит на меня грусть.
— И на меня тоже, сеньор, — отвечал Гарсиа. — Я бы предпочел находиться на берегу залива.
— Мы туда скоро вернемся, мальчуган. Завтра переедем озеро и будем держать путь на восток. Пока не придем к берегу. Мы не могли отойти от него больше чем на две-три мили. Впрочем…
— Что такое?
— Ты пробовал воду этого озера?
— Нет еще.
— Ведь это, может быть, лагуна, имеющая сообщение с морем.
— Сейчас я это узнаю. Пока вы будете снимать рыбу с огня, я достану воды и отхлебну глоток, хоть она так черна, что не соблазнит даже страдающих жаждой.
Гарсиа подошел к краю берега, нагнулся и зачерпнул воду рукой.
— Она соленая! — вскричал он. — Не сомневаюсь, что это озеро сообщается с морем.
Поднявшись, он увидел шагах в десяти от берега какую-то темную двигающуюся массу, состоящую, казалось, из скопления водяных растений, откуда доносилось неопределенное ворчание.
— Вот удивительно! — воскликнул он. — Путешествующий островок. Но странный глухой шум заставил его внимательно посмотреть на островок.
«Может быть, это кайман?» — подумал он, содрогнувшись. Альваро, тоже услышавший шум, поспешил к нему с ружьями.
— Что тут такое? — спросил он.
— Это животное подкарауливает кого-то, сеньор. Впрочем, я не знаю, есть ли там какой-нибудь зверь. Я не вижу ничего, кроме тростника, путешествующего по воде.
— Ну, я бы не хотел там очутиться, в этом тростнике! Хотя кайманы не так велики и не так свирепы, как африканские крокодилы, тем не менее они все-таки опасны и не пренебрегают человеческим мясом.
— Достойные товарищей дикарей! Эта страна, кажется, переполнена людоедами всех родов. Нет, пребывание в Бразилии вряд ли когда-нибудь пойдет европейцам на пользу!
— О! Это мы еще посмотрим. Ну, а теперь пойдем ужинать, пока не остыло жаркое, но будем смотреть в оба и держать ружья наготове.
Альваро, по-видимому не очень встревоженный соседством каймана, остановившегося метрах в сорока от берега, среди гигантских листьев Виктории Регии, спокойно вернулся в импровизированный лагерь среди густого кустарника, уселся за стол и, как он выражался, приготовился ужинать. Гарсиа последовал его примеру, и так как у них не было ни соли, ни хлеба, то обе рыбы были съедены очень быстро. Мясо их было найдено превосходным.
Не успели они покончить с едой, как в тростнике послышался какой-то подозрительный шум.
— Это, должно быть, кайман старается выбраться на берег, — проговорил Альваро шепотом и быстро зарядил ружье.
Он прилег в высокой траве и пополз по направлению к берегу в сопровождении юнги, вооруженного топором.
Треск продолжался, как будто какое-то большое животное старалось проложить себе дорогу, ломая сухой тростник.
— Это, наверное, кайман? — спросил Гарсиа шепотом.
— Не сомневаюсь!.. Я хочу всадить ему пулю в глотку. Посмотрим, в состоянии ли он будет тогда вернуться назад в воду?
Они вдвоем подползли уже к самому берегу, но треск внезапно прекратился. Однако кайман не должен был находится далеко. Ночной ветерок доносил до них резкий запах мускуса, издаваемый этими животными.
— Быть может, кайман вернулся в воду, — сказал Альваро.
Он привстал на колени, чтобы посмотреть, как вдруг тростник раздвинулся, и Альваро увидел перед собой две раскрытые чудовищные челюсти, готовые проглотить его, и в лицо ему пахнул тошнотворный запах гнилого мяса, какой всегда исходит из окровавленной пасти хищников.
— Дьявол! — воскликнул Альваро, быстро хватая заряженное ружье и всаживая дуло в огромную глотку пресмыкающегося.
Последовал громкий выстрел, и две громадные челюсти вдруг сомкнулись, точно собираясь откусить кусок ружья.
Кайман, проглотивший заряд, который разорвал ему глотку, приподнялся на хвосте, точно змея, собираясь броситься на добычу и, издав звук, похожий на глубокий протяжный стон, опрокинулся назад, бешено шевеля своими широкими лапами.
— По-видимому, он неловко проглотил свинцовую конфетку, и она застряла у него в глотке, — шутливо заметил Альваро. — Слишком поторопился, приятель! Надо было прежде прожевать ее хорошенько.
Альваро вскочил на ноги и только хотел отойти дальше, как вдруг кайман, который еще был жив, несмотря на свою страшную рану, сильным ударом хвоста свалил его в кусты. Если бы животное не ослабело от раны, то Альваро, наверное, был бы убит на месте таким страшным ударом — ведь хвост каймана обладает громадной силой. Но, к счастью для португальца, кайман уже был при смерти, и силы у него убывали. Однако он был все еще опасным врагом, даже смертельно раненный.
Гарсиа, увидев, что Альваро упал и кайман опять приподнялся, точно собираясь возобновить нападение, быстро всадил в него другой заряд, но без всякого успеха. Он не знал, что чешуя этих животных оказывает громадное сопротивление пулям, и поэтому снаряд, коснувшись спины и шеи каймана, не произвел на него никакого действия.
— Сеньор Альваро! — крикнул перепуганный до смерти мальчик, видя, что кайман снова разинул пасть.
Альваро, услышав второй выстрел, подумал, что Гарсиа в опасности, и поспешил к нему на помощь, с трудом выкарабкавшись из чащи колючего кустарника, куда он свалился. Впрочем, кайман не мог больше пользоваться своими страшными челюстями для нападения. Верхняя челюсть была у него раздроблена и висела как лоскут. Но тут он повернулся и пустил в дело свой страшный хвост.
— Ах, негодяй! — вскричал Альваро. — Ну и толстая же кожа у него.
Гарсиа бросил португальцу топор, который тот подхватил на лету. В один миг юноша с изумительной смелостью вскочил на спину каймана и со страшной силой ударил его несколько раз по голове. Он бил точно по твердому ящику, и только от третьего удара череп каймана наконец раскололся и топор вошел в мозг животного. На этот раз кайман был побежден. Он зарылся мордой в траву, по его длинному телу пробежала судорога, затем послышались громкий вздох, какое-то клокотание — и все было кончено.
— Нелегко сладить с таким пресмыкающимся, — сказал Альваро. — Он так же живуч, как акула!
— А вы не ранены, сеньор? Я боялся, что он убьет вас ударом своего хвоста.
— Косточки у меня еще побаливают, но, кажется, механизм мой не поврежден, — отвечал Альваро, смеясь — Он заставил меня сделать против воли великолепный прыжок, но, к счастью, без серьезных последствий, иначе я бы не мог тут разговаривать с тобой. Знаешь ли ты, что этот кайман имеет в длину по крайней мере семь метров.
— А мясо его не съедобное? — спросил Гарсиа.
— Тьфу! Разве ты не чувствуешь, как оно воняет мускусом?
— Значит, он нам не пригодится ни на что?
— Из его шкуры мы могли бы сделать себе башмаки, если бы в этом была необходимость. Но наши башмаки еще в превосходном состоянии, и поэтому мы предоставим его змеям, если они тут есть, а сами отправимся спать.
— А что, если явится другой кайман? — спросил юнга с беспокойством.
— Мы будем сторожить по очереди.
Нарезав топором травы, они устроили себе мягкое ложе и влезли на него, не заботясь о костре, который медленно гаснул.
Против ожидания ночь прошла совершенно спокойно, и только около полуночи они услышали какое-то таинственное мычание, как будто раздававшееся под водой.
VIII. Живой плот
На другой день их ожидал неприятный сюрприз, который мог иметь для них весьма дурные последствия. Юнга, отправившийся на берег за лодкой, не нашел ее там.
Испуганный этим неожиданным открытием, он бросился в лагерь и разбудил Альваро, который еще спал. — Сеньор! — воскликнул он с испугом. — Вы не заметили, чтобы кто-нибудь приближался к нашему островку ночью?
— Что за новость? Разве что-нибудь случилось? — спросил удивленный Альваро.
— У нас украли лодку!
— Украли? Кто?
— Не знаю!.. Может быть, индейцы?
— Невозможно! Я несколько раз обходил островок, когда был мой черед дежурить. Если бы индейцы приблизились к островку, то я бы несомненно заметил.
Альваро, встревоженный этим дурным известием, пошел удостовериться собственными глазами, что лодки нет там, где ее оставили накануне.
— Это вещь серьезная, — сказал он.
— Кто же ее украл, как вы думаете?
— Не думаю, чтобы это были индейцы, берег в этом месте илистый, и если бы какие-нибудь люди тут высадились, они оставили бы следы. Скорее, лодка потонула.
— Это очень вероятно, сеньор. Она давала течь.
— Да, мы совершили большую неосторожность, Гарсиа! Нам надо было не оставлять ее в тростниках, а вытащить на берег. Что мы теперь будем делать? Как выбраться отсюда? Ближайший берег находится на расстоянии по крайней мере трех миль.
— Не попробовать ли нам переплыть озеро? Ведь три мили меня не испугают, — сказал юнга.
— Да и меня тоже. Я бы мог проплыть и пять миль, но тем не менее не решусь окунуться в эту черную воду, которая населена кайманами и гигантскими змеями.
— Правда, я совсем забыл, что и тут, в водах озера, водятся людоеды. Но не можем же мы остаться здесь навеки? Тут нет ни пищи, ни воды для питья.
Альваро не отвечал. Он смотрел на немногие деревья, растущие на островке, и думал о том, хватит ли их, чтобы построить плот, достаточный для двух человек.
— Попробуем, — сказал он наконец.
На островке было пять или шесть деревьев вышиной в двенадцать метров. Стволы этих деревьев, покрытых темно-коричневой корой, были довольно тонкими и, пожалуй, не годились для этой цели. Лианы и кустарники хотя и росли в изобилии, но вряд ли могли принести какую-нибудь пользу.
— Вы хотите построить плот? — спросил юнга.
— Если найдем материал.
— Достаточно, если мы устроим остов из дерева, а настил можно сделать из тростника.
— Вот это мне не пришло в голову, Гарсиа. Давай сюда топор и пойдем рубить наш маленький лес.
Он замахнулся топором и с силой ударил по самому высокому дереву. Но при первом же ударе лезвие притупилось, не нанеся ни малейшего повреждения коре дерева.
— Ах, дьявол! — воскликнул пораженный Альваро. — Что же это такое? Ведь рука у меня твердая и топор хорошо отточен!
— Что за древесина у этого дерева? — с удивлением спросил юнга. Альваро снова ударил по дереву, но топор отскочил от него, точно от камня или железа.
— Невероятно! — вскричал он.
Гарсиа взял нож и попробовал всадить его в ствол. Длинное и тонкое лезвие ножа вместо того, чтобы вонзиться в древесину, сломалось, точно оно было стеклянное. Гарсиа взглянул с недоумением.
— Эти деревья из железа, сеньор, и нам никогда не удастся их срубить! — сказал он.
Альваро попробовал ударить топором другое дерево, но результат получился тот же самый.
— Я что-то слыхал о необыкновенно твердых деревьях, растущих в Америке. Может быть, это они и есть, — прибавил он.
Он не ошибся. Деревья, растущие на островке, принадлежали к знаменитым железным деревьям, прославившим некоторые леса Бразилии и область реки Амазонки. Эти деревья так тверды, как будто сделаны из железа. Ни один самый острый топор не берет их, и они так тяжелы, что не держатся на воде, поэтому если бы даже Альваро и срубил такое дерево, то все же он не мог бы извлечь из него никакой пользы и только напрасно потратил бы время.
— Сеньор, не стоит возиться с этим деревом, — заметил юнга. — Вы только даром тратите свои силы и портите топор.
— Значит, мы должны остаться тут, в плену?! — воскликнул Альваро.
— Поищем лучше нашу лодку.
— Кто знает, где она теперь! Ведь тут все-таки есть течение.
— Что же делать, сеньор Альваро?
— Не знаю, — отвечал португалец, разводя руками. Печальные и озабоченные обошли они крутом остров в надежде найти какой-нибудь ствол дерева, выброшенный на берег или что-нибудь такое, что годилось бы для постройки плота и помогло бы им выбраться из этого проклятого озера. Но они ничего не нашли и вернулись в свой лагерь, совершенно упавшие духом. И было от чего прийти в уныние! Как выберутся они из такого трудного положения? Правда, пока им не угрожала никакая опасность, но они вовсе не расположены были закончить свою жизнь на этом клочке земли.
Сколько ни напрягал Альваро свой мозг, он все же не мог придумать никакого выхода. Не имея лодки и дерева, чтобы построить плот, он не видел возможности выбраться из этой тюрьмы.
Часы проходили, не принося никакой перемены. Была ужасная жара, и вода озера дымилась, словно дно его кипело. Солнце палило невыносимо, и глаза обоих путешественников страдали от яркого света. Тишина, стоявшая над озером, временами нарушалась птицами, слетавшимися на листья болотных растений, да стаей водяных курочек, появлявшейся в тростниках. Иногда показывался кайман, лениво двигающийся между листьями Виктории Регии. Спина его, покрытая водяными растениями, виднелась некоторое время, потом опять исчезала вблизи островков, куда он направлялся, вероятно, с целью выбраться на берег, чтобы погреться на солнышке.
Полдень уже прошел, когда юнга, лежавший в тени железного дерева и тщетно ломавший голову над разными невыполнимыми проектами, вдруг вскочил на ноги:
— Сеньор Альваро, мы упустили из виду одну страшную опасность, худшую, нежели голод! Я хочу пить, сеньор. Я невыносимо страдаю от жажды.
Португалец тоже встал и с тоской огляделся. Кругом была вода, но ведь в этом озере она была соленая!
— Мы пропали! — воскликнул он.
— Да, если не придумаем какого-нибудь выхода.
— Но какого? Я все время ломал себе голову над этим вопросом…
— Послушайте. Может быть, тут, вблизи, есть индейцы?
— Очень возможно.
— В таком случае не поджечь ли нам тростник и не дать ли им сигнал ружейными выстрелами?
— Чтобы они пришли сюда?
— Конечно.
— И чтобы нас взяли и мы кончили бы на вертеле? Нет, Гарсиа. Предпочитаю умереть от голода и жажды, нежели служить пищей этим канальям!
— Сеньор Альваро… — начал юнга.
Но португалец не стал слушать окончания его фразы и бросился в чащу кустарника, внимательно смотря на берег.
— Опять кайман? — спросил Гарсиа.
— Нет, кажется, другое животное. Я видел, как зашевелился тростник.
— Может быть, змея?
— Шш!..
Какое-то животное, по-видимому широкое и низкорослое, форму которого они, однако, не могли хорошо разглядеть, пыталось проникнуть через густо заросший тростник, ломая его направо и налево.
— Готов поклясться, что это черепаха! — прошептал Альваро.
Действительно, это была одна из тех гигантских черепах с зеленоватым пятнистым панцирем, которые обитают в реках и озерах Бразилии. Эти животные бывают более двух с половиной метров длиной. И та черепаха, которая подплывала к острову, была особенно гигантских размеров, так что представляла в миниатюре маленький плот.
— Не двигайся, Гарсиа! — шепнул Альваро. — Тут нам хватит на обед и ужин на целую неделю.
Черепаха наконец прошла тростники и вылезла на берег, который в этом месте был песчаный и свободный от травы. Альваро, зорко следивший за всеми ее движениями, сказал тихо: