– Но ты спас меня не из жалости!
– А ты много рыдала надо мной, когда нашла в Дюнном море? – парировал Боба Фетт. – Оба думали лишь о деле. Я решил, что могу получить за тебя деньги. Ты посчитала, я буду тебе полезен. И…
Он повернул голову так, будто хотел разглядеть Ниелах под другим углом.
…мы еще можем быть правы. Оба. Хотя когда я тебя отыскал, вопрос оставался открытым. У меня есть принципы, видишь ли. Никакая добыча не умирает на борту моего корабля. Разве что совершит самоубийство. Но ты не собиралась лишать себя жизни. Ты была голодна, хотела пить, тебе стерли память, но ты сражалась за жизнь. Как только окрепла, понадобилось тебя где-то спрятать. В безопасном месте. Пока не придумаю, как поступить дальше.
– Так это ты привез ее во дворец Джаббы Хатта! – поразился Денгар, который пялился на охотника в мандалорском доспехе и по округлости глаз мог посоперничать с Ниелах. – Ничего себе – безопасное местечко! Ее же могли скормить ранкору! Запросто…
– Я хорошо знаком с опасностями дворца, – заметил Боба Фетт. – Значительны, но ограничены и предсказуемы. Ниелах могла возбудить интерес Джаббы Хатта, да. Я контролировал ситуацию. Хатты жадны, им не нравятся мои расценки, но они любят мои услуги. Джабба сам попросил остаться при нем.
– А ты согласился, чтобы приглядывать за мной.
К Ниелах вернулся прежний высокомерный прищур.
– К тому же ты зашел в тупик, пытаясь выяснить, кто я такая и почему со мной сотворили все эти ужасы.
Вот ты и превратил меня в танцовщицу, приволок во дворец, пока я не опомнилась настолько, чтобы сообразить, чем ты занимаешься. И ты понадеялся, что кто-нибудь из убийц и подонков, которые толкутся при Джаббе, узнает меня, а ты выяснишь, с кого требовать деньги.
– Думал над этим. На Татуин стекались отбросы Галактики. Кое-кто знал Рие Дуптома. Кто-то мог намекнуть, во что ты ввязалась.
У Ниелах опасно дернулся уголок рта
– Думаю, ничего тебе не удалось разузнать, к нашему обоюдному несчастью!
– Да ну? – весело уточнил Боба Фетт. – Ты ошибаешься. Кое-что я узнал. Не твое настоящее имя, ни откуда ты родом. Но достаточно, чтобы продолжить расследование. И достаточно, чтобы мы оба остались в прибыли.
Денгар заметил, как девчонка сжала кулаки.
– Рассказывай! – велела Ниелах. – Немедленно. Из голоса Бобы Фетта испарилась даже тень мимолетного веселья.
– Для начала заруби себе на носу: я расскажу тебе, потому что мне так выгодно. В любом другом случае ты осипла бы, раздавая приказы.
Он помолчал в ожидании громких протестов. Девчонка молчала,
– Во дворце Джаббы Хатта, – возобновил рассказ охотник, – нашелся бывший приятель Дуптома. Имя его тебе ни к чему. Важно, что непосредственно перед гибелью Дуптома они работали вместе. Ничего хорошего не получилось.
– А что получилось?
– Утечка реактора. Так бывает в среде им подобных. Я переговорил с тем существом, получил от него сведения, а затем сделал так, чтобы никто не сумел узнать, какие вопросы я ему задавал.
– Оно… он знал, кто я такая? – с дрожью произнесла Ниелах. – Мое имя?
– Нет. К сожалению. Зато этот барв много порассказал. Я умею убеждать, будь уверена. И тогда хорошо потрудился.
– А следы?
– Во дворце Джаббы Хатта ежедневно находили свежий труп в подобном состоянии, – хмыкнул Фетт. – Этот барв поведал, что его бывший подельник Рие Дуптом согласился на две новые работы. Перед тем как они разошлись. Два заказа, один клиент. Имени клиента он не знал, жаль. Дуптом ему не сказал.
– Оч-чень ценная информация! – воскликнула Ниелах. – Как теперь нам узнать, кто я такая? И что со мной произошло!
– Заткнись. Ты долго ждала желанных ответов, подожди еще немного. Более ничего не потребуется.
– Что… что ты хочешь сказать?
– У тебя короткая память, – констатировал охотник за головами. – Ты все забываешь. Мы летели сюда не из моей любви к путешествиям. Если где-то и есть ответы, они здесь.
За иллюминатором в безмолвии плавали мертвые тела.
– Покойный приятель Дуптома не назвал твоего имени, он ни разу не видел тебя. Зато указал путеводную нить.
На этот раз голос подал Денгар:
– Какую еще?
– Два заказа. Две находки на борту <Венесектрикса>. Сфабрикованные улики и стирание памяти. Один клиент. Почему не тот же самый в обоих случаях? По словам приятеля Дуптома, клиент не выходил на прямую связь. Действовал через посредника.
– Посредника… – и тут Денгар понял.- То есть через Куд'ара Муб'ата! Только сборщик мог организовать заказ для Дуптома, Но…
– Но он мертв, – закончила за кореллианина Ниелах. – Куд'ар Муб'ат мертв, не забыл? И ты был здесь, когда он погиб!
Девчонка с отвращением тряхнула головой.
– Ты вез нас сюда впустую! Мертвые тайн не выдают!
– Если ты дура, – спокойно заметил Боба Фетт, – не делай глупцами других. Посмотри.
<Гончая> медленно пробиралась сквозь дрейфующих среди рваных нитей придатков, пока не очутилась перед тем, где все нити сходились в один клубок.
Еще один труп, крупных размеров, голенистые ноги подобраны под то, что осталось от раздутого брюха. Пустые ослепшие глаза Куд'ара Муб'ата разглядывали нежданных гостей, осмелившихся потревожить ледяной вакуум его могилы.
– Осталось всего лишь воскресить мертвеца, – произнес Боба Фетт со спокойной уверенностью в том, что в мире нет ничего легче. – А затем выслушать его.
Женщина разговаривала с предателем.
– Ты получила, что пожелала Из-за этого все и затеяла, да? Звали предателя Фенальд; в тусклом задымленном свете подземной пивной улыбка его была одновременно неприятной и понимающей, как у зверя, играющего с добычей.
Женщина брезговала прикасаться к влажным стенам даже краешком плаща. О существовании на Куате подобных заведений она знала, но побывать хотя бы в одном из них ей еще ни разу не доводилось. Ее жизнь проходила в другом мире – на той же самой планете, но как будто во многих световых годах отсюда. В том мире парили роскошь и могущественные кланы, в этом же – сплошные человеческие отбросы.
В нише, вырезанной в стене, мигал свечной огарок, сплавляя их тени – ее и Фенальда – с темнотой, в которой над кружками с пойлом горбились в мрачных размышлениях другие фигуры. Здесь даже воздух обдирал легкие, каждая молекула, которая несла с собой запах тления под низким каменным потолком.
– Я получила какую-то часть из того, чего хочу, – женщина наклонилась, упершись ладонями во влажную липкую столешницу, чтобы только Фенальд слышал ее негромкие слова. – Всегда найдется что-то еще.
Фенальд был немного пьян; очевидно, он ждал их встречи некоторое время.
– Боюсь в остальном я тебе не помощник. В эти дни мое положение не назовешь влиятельным, нет? Я вроде как все истратил на ту последнюю часть твоего плана.
– Да… – женщина кивнула; широкий капюшон плаща скрыл ее движение, как прятал и черты ее лица от постороннего взгляда. – Ты хороший актер. Всех одурачил. До сих пор никто не разобрался. Ты неплохо поработал на меня. Я ценю.
– Хорошо, – Фенальд разглядывал собеседницу из-под тяжелых отекших век. – Потому что мне нужно, чтобы ты продемонстрировала свою благодарность. Я слегка поиздержался… работу, знаешь ли, потерял и все такое. А поскольку ты заполучила мой пост, как раз то, что хотела, а?" так что, по-моему, будет только справедливо, если ты заплатишь мне еще немного сверх обещанного. Для укрепления дружбы. Чтобы у меня не появилось искушения поведать кому-нибудь о нашем маленьком… розыгрыше, так сказать. Жаль портить спектакль, раз он еще не окончен.
– Ты прав. Редкостно жаль, женщина накрыла ладонью ладони Фенальда. – Но сам знаешь… есть разные способы демонстрировать благодарность.
В его нынешнем состоянии пьяному потребовалось несколько секунд, чтобы осознать смысл ее слов. Затем улыбка предателя стала еще безобразнее.
– Отлично, – произнес он. – Приятное выйдет дополнение к кредиткам.
Женщина ничего не сказала в ответ, только наклонилась еще ниже, перегнувшись через стол. Прежде чем их губы встретились, из-под плаща появилась вторая рука женщины, сжимающая что-то блестящее. Фенальд выпучил глаза, почувствовал этот предмет у своего горла.
– Нет, – негромко произнесла женщина и бросила вибронож на стол рядом с Фенальдом, который свалился лицом вперед в лужу собственной крови. – Вместо кредиток.
Поправив капюшон, она повернулась и огляделась по сторонам. Ни один из клиентов прокуренного полутемного заведения, похоже, не заметил, что что-то произошло. Женщина швырнула на стол несколько монет, встала и неторопливо пошла к лестнице, которая вела на свежий воздух.
***
Женщина разговаривала с игроком.
Другая женщина и далеко от планеты Куат. Но она тоже куталась в широкий плащ с капюшоном, чтобы никто не мог удовлетворить свое любопытство.
– Дела все еще идут так себе, – признался ей игрок.
Его звали Драумас Сма'да, он сидел за столом в ярко освещенном пристанище удовольствий. Со всех сторон на собеседников прибоем накатывал смех богатых и глупых сограждан.
– Пойми, пожалуйста, что я далеко не в той форме, как когда-то… несколько недель назад я пережил небольшое, м-м-м, унижение. Пришлось выплатить большую часть оборотного капитала, чтобы выбраться из затруднений. Ну, сама понимаешь, здесь дать взятку, там подмазать, тут обмаслить, все такое. Поверь мне, Палпатин далеко не самый жадный в Галактике…
Сложив руки на выдающемся животе, игрок откинулся на спинку кресла.
– Так что на данный момент я не смогу поддержать крупную ставку. Сейчас все играют на противостоянии Альянса и Империи.
– И пусть себе, – негромко произнесла женщина, – Я хочу заключить пари иного рода. Я ставлю на охотника за головами.
– Охотник, м-да? – на лице Сма'ды расцвела сумрачная усмешка – Могу заключить пари на одну парочку. Спорим, что если Зукусс или 4-ЛОМ окажутся у меня в руках, их можно будет вскорости хоронить. Это по их милости я попал в недавние свои неприятности.
Женщина качнула головой.
– Они меня не интересуют.
– Хорошо, – Сма'да подарил ей маслянистую улыбку, от которой его толстощекое лицо собралось в могучие складки. – На кого ты хочешь поставить?
Женщина рассказала,
– Шутишь, что ли?! – игрок поперхнулся от изумления. – На него?.
– Так ты принимаешь пари!
– Вот уж точно… – Сма'да вдруг пожал мясистыми плечами. – В конце концов, я этим живу. И знаешь, я дам хорошую ставку, потому что, если честно, долго он не протянет. Я знаю, во что он вляпался. Хуже не бывает.
Взгляд женщины стал ледяным.
– Тем лучше для тебя.
Когда зарегистрировали пари, а ставки перевели на счет в одном из наземных банков, Сма'да предложил своей гостье выпить.
– Должна же ты хоть что-нибудь получить, – сказал он. – Не люблю отбирать у хорошеньких крошек кредитки, ничего не давая взамен.
– Можешь еще кое-что сделать для меня, – посетительница поднялась из-за стола.
Сма'да разглядывал ее с интересом.
– Что именно?
– Не забудь расплатиться, когда придет время, – она повернулась и торопливо зашагала к богато оформленному выходу из заведения; подол широкого плаща скользил по искрящемуся золотому полу.
Неподалеку от планеты Куат имела место еще одна беседа.
– Поверьте мне на слово, – говорил командир эскадрильи. – Мне вовсе не нравится сидеть тут. Я бы предпочел находиться на орбите Суллуста и готовиться к настоящему, а не возможному сражению.
Куат с Куата оторвался от работы и через плечо посмотрел на фигуру, стоящую в центре личных апартаментов инженера с летным шлемом под мышкой. За сводчатыми высокими транспаристиловыми панелями холодно сияли звезды и были видны сложные конструкции сухих доков и стапелей. У ног инженера терлась фелинкс; покосившись на любимицу, Куат обратил внимание, что та кидает на незваного посетителя откровенно враждебные взгляды.
– Тогда почему бы вам не улететь отсюда? – мягко предложил Куат с Куата.' – Присутствие вашей эскадрильи на вервях абсолютно лишнее.
– В Альянсе считают иначе.
Лицо коммандера Геннада Рожденста почти диагонально пересекал впечатляющий шрам, результат недавней встречи с имперским пилотом.
– И я получил приказ непосредственно от бывшего сенатора Мои Мотмы из штаба нашего флота на орбите Суллуста.
– Это я уже понял, – Куат наклонился и подобрал с пола фелинкс; зверушка тут же устроилась в безопасной колыбели его рук и закрыла желтые глаза, как только пальцы хозяина стали почесывать ей ухо. – Но и вы в свою очередь обязаны уяснить, коммандер, что долг и обязанности есть не только у вас. У меня, например, тоже.
И в данный момент эти обязанности тяжким грузом лежали на плечах инженера. Все зависело от него. Фелинкс могла сколь угодно считать, что хозяина больше всего на свете волнует ее комфорт и сытость, сам Куат думал иначе. Судьба верфей, всей корпорации, чьи корабли и системы вооружения ценились по всей Галактике и составляли значительную часть имперского флота, была передана инженеру по наследству, как до него от его деда унаследовал верфи его отец, как от прадеда – дед, и так далее из поколения в поколение. Когда Куат окидывал взглядом стапеля и сухие доки, <разрушители> и тяжелые крейсера, он ощущал, как спина его сгибается под их общим весом. И более того; зависший над комплексом пятнистый зеленый шар планеты, весь мир и люди, все это зависело от судьбы корпорации, которая поила и кормила их и позволяла накапливать в сундуках несметные сокровища.
И я сражался за них. Кончиками пальцев инженер машинально ласкал шелковистый мех фелинкс. Я сражался, чтобы ноша осталась моей, чтобы никто не отобрал ее у меня. В такие минуты, когда груз ответственности становился в тягость, когда верх брала усталость, Куат задавал себе вопрос, а стоило ли бороться? На планете много правящих семей, чьих отпрысков по традиции отстраняли от руководства верфями, но которые охотно строили козни и заговоры, дабы заполучить корпорацию, отказаться от древней мудрости мира и самим занять место на самой вершине. И как бы ни хотел Куат с Куата дать им шанс, он был неспособен разжать руки и выпустить ценный груз. Инженер прикрыл глаза, все так же почесывая фелинкс за ухом. А все потому, что я знаю: им не взять верх. Не надо мной, а над нашим врагом. Куат с Куата находил мрачную иронию в том, что как только смерть удалила принца Ксизора из списка представляющих угрозу существ, как тут же поднял голову другой враг. На этот раз в лице целого Альянса.
– Ваши обязанности не конфликтуют с моими, – настаивал Геннад Рожденст.
Казалось, льдинки голубых глаз на небрежно вылепленном лице заглянули в самое сердце инженера.
– Альянс не претендует на верфи Куата. Также мы хотим, чтобы корпорация осталась в ваших руках.
– Хотелось бы верить вам, коммандер, – ладонь инженера замерла, не закончив движения; голос Куата похолодел. – Но размещение боевой эскадрильи, пусть даже превосходно отвечающей своему названию, едва ли можно рассматривать как жест доброй воли.
– Альянс удовлетворят нейтральные отношения между нами. Большего мы не ищем.
– Оо… – Куат с Куата скупо улыбнулся, покачивая головой. – Какие знакомые слова, коммандер! Как часто приходится их выслушивать от тех, кто вел дело с верфями Куата еще во времена моего отца, деда и всех прочих предков. Все всегда заверяли, что думают лишь о процветании и независимости корпорации. И если бы им поверили, думаю, от верфей не осталось бы даже воспоминаний. Посему вам придется извинить мой скепсис, который неподобает даже столь негостеприимному хозяину, как я. Но заверяю вас, Император Палпатин первым же делом объявил, что <не претендует>, как вы изволили выразиться, на нас. Вы не обидитесь, если узнаете, что ему я поверил не больше, чем представителю так называемого Альянса?
Коммандер некоторое время обдумывал короткую речь.
– У вас прямолинейная манера говорить, Куат.
– Спишите ее на инженерное образование. Я же предпочитаю думать об этой черте, как о точности.
– Тогда и я буду говорить прямо в лоб, – в голосе Рожденста прозвучал металл, некоторое время определенно проведший в глубоком космосе. – Меня и мою эскадрилью послали сюда с определенным заданием, и мы намерены его выполнить. Но вы правы, Альянсу кое-что нужно от вас Меня довольно подробно информировали о политическом и стратегическом анализе, который наши руководители провели относительно ценности верфей. Не для нас, для Палпатина. Когда я говорил о нейтралитете, я имел в виду не Альянс, а Империю.
– Верфи Куата ведут дела с Империей. Их флот высоко ценит наши корабли и вооружение и правильно делает, нам нет равных в конструировании боевых машин. К тому же Империя способна выдержать наши расценки.
Фелинкс лениво пошевелилась на руках инженера, когда тот пожал плечами.
– Мы продаем нашу продукцию и другим, если она им по карману. Собственно, это единственное различие, которое мы делаем между клиентом и возможным клиентом. Есть у них на счету кредитки, чтобы мы могли выполнить их заказ, – Куат вяло и безрадостно улыбнулся. – Поверьте, коммандер, если бы Альянс был платежеспособен, верфи Куата были бы только счастливы получить ваши кредитки в обмен на наш товар. Судя по жалкому виду коллекции <костылей>, которые вы расположили вокруг наших сухих доков, они видели мало заботы и ухода. Вы не любите собственные машины, коммандер.
В глазах Рожденста проскочила искра гнева, замечание попало в цель. Единственная причина, по которой эти истребители не держали курс на Суллуст, чтобы воссоединиться с остальным флотом для решающего сражения с Империей (<подумать только, какая потрясающая секретность!>), заключалась в том, что БТЛ эскадрильи были слишком потрепаны и стары, чтобы представлять угрозу хорошо вооруженному и подготовленному противнику. Имперские ДИ-истребители прожуют их и сглотнут, не подавившись, в первые три секунды боя.
– Мне вот любопытно, – безжалостно продолжал инженер, – ваше командование послало вас сюда с определенной задачей или патрулирование стапелей и доков – не более чем убедительное объяснение вашего устранения. А то вдруг вы столкнетесь с более грозными бойцами, чем рабочие и сборщики?
Фелинкс уловила хозяйское настроение и замурлыкала в счастливом согласии.
– Я так понимаю, что Мои Мотме есть чем заняться вместо того, чтобы ломать голову, чем бы занять так называемую эскадрилью, которая не стоит и выстрела из лазерной пушки.
Геннад Рожденст побагровел так, что выделяющийся шрам стал почти не заметен на общем фоне.
– Мои пилоты могут позаботиться и о себе, и о своих машинах.
– Нисколько в том не сомневаюсь, коммандер. Вопрос лишь в том, могут ли они что-нибудь еще? Ваша преданность им понятна и предсказуема. И, разумеется, абсолютно понятно, почему именно вас назначили ими командовать. Что говорит о высоких моральных принципах руководителей Альянса, которые озаботились подыскать теплое местечко для того, чья военная карьера, как бы так выразиться поточнее, не увенчана успехом и славой.
Если он минут пять будет продолжать в том же духе, Рожденст прожжет взглядом дыру в чем-нибудь. Инженер вообразил, как начинает дымиться между лопаток его рабочий комбинезон. Представитель Альянса не отвечал.
– Каждому может не повезти, коммандер. Я первым засвидетельствую, что то, что подчас делает нас героями, всего лишь вопрос случая, хотя кто-нибудь возразит, что истинный герои сам определяет свой шанс. Но это еще как сказать. Так что грустная история вашей жизни, аварий и неудач, конечно же, простительна.
Куат поздравил себя с успехом: он сумел раздразнить коммандера до состояния белого каления. Как раз то, что нужно. Инженер не заходится в восторженной истерике от седой болтовни джедаев, зато искренне верил в проверенную временем максиму посредников и лиц, ведущих переговоры. Разозли собеседника, и он твой.
Гнев выплеснулся наружу, коммандер Геннад Рожденст чеканным шагом промаршировал к Куату и вульгарно ткнул коротким толстым пальцем инженеру в грудь.
– Проясним кое-что, Куат. Лететь сюда мне приказала сама Мон Мотма после того, как я по ее же прямому распоряжению собрал эскадрилью, о которой вы так плохо думаете. Я прошерстил каждую систему нашей Галактики, вырыл из обломков после каждой операции каждый сбитый истребитель и корабль поддержки, отыскал пилотов, которые потеряли свои подразделения. Мы сколотили эскадрилью и вернули ей крылья без помогли техников вроде вас, которым некогда заниматься подобной ерундой, так как они сколачивают капитал.
Для пущего эффекта или убедительности сарделька указательного пальца все крепче и крепче врезалась инженеру в грудину.
– Мы с моей эскадрильей уже направлялись к Сул-лусту по приказу адмирала Акбара, когда Мон Мотма отменила его распоряжение. Нас отправили сюда.
– Это я уже слышал, – Куат отодвинул надоевшую руку. – Что ж, я рад за Альянс, там все-таки нашлись умные люди или иные, не менее разумные существа. Они все же правильно оценили ваше подразделение.
– Если там что и нашлось, Куат, так это вышколенное понимание, чего ждать от таких, как вы. Ваши делишки с Империей нам хорошо известны!
Лишенный возможности и дальше тыкать пальцем в собеседника, Рожденст пренебрежительным жестом обвел стапеля за транспаристиловым иллюминатором.
– Не получай Император и Вейдер выгоду от контрактов, тут все давно бы разлетелось в щепки. Да и вы в обиде не остались! Должно быть, готовы лизать им сапоги, да? Все эти корабли предназначены для имперского флота и оплачены звонкой монетой. Сами признались!
– Рад узнать, что вы слушали меня коммандер. Не ожидал обнаружить у вас столь похвальное качество, как внимательность. Из вашего досье этого не поймешь.
– Вот в чем я не нуждаюсь, так это в ваших шуточках! Рожденст сохранил немного самоконтроля, иначе коммандер наверняка набросился бы на собеседника с кулаками.
– Для вас и верфей будет лучше, если мы хотя бы притворимся друзьями. Никакая враждебность с вашей стороны, никакая приверженность Империи, у которой вы сидите на содержании, не остановят мое подразделение от выполнения задачи, ради которой мы присланы сюда нашим командованием.
– А в чем, собственно, она состоит? – полюбопытствовал Куат, опять ероша шелковистую шкурку фелинкс. – Вы по-дружески не объяснили ни задачу, ни ее необходимость.
– Ну что ж! – коммандер одернул мундир. – Мон Мотма и командование Альянса понимают стратегическое значение верфей. Их интересует не будущее вашей корпорации, а корабли и вооружение, которые находятся на данный момент в ваших доках. У нас в Альянсе не сомневаются, что вы начнете лебезить перед любым, кто победит в решающем сражении. Вы сами объявили, что действуете лишь в собственных интересах. Но если на Эндоре события развернутся так, как я предполагаю… о как мне хочется быть там, чтобы увидеть все собственными глазами!., так вот Империи в этом случае вскоре понадобятся новые корабли. Империя это знает, вы это знаете, и мы тоже в курсе. Поэтому мы здесь. Мы будем бдительно следить за всем, что происходит вокруг. От нас ничто не укроется, это я вам обещаю,
Коммандер опять нацелился пальцем в грудь Куату, но задержал руку в сантиметре от нагрудного кармана инженера.
– А еще обещаю, что когда станет известно о том, что случилось на Эндоре, и Имперский флот попытается заполучить добро с ваших стапелей…
Рожденст вздернул мясистый подбородок.
– Я этого не допущу. Возможно, в Альянсе считают, что у Суллуста достаточно сил, возможно, они могут позволить себе роскошь и без нашей помощи побить Императора и его близнецов… Ну и пусть, им решать, а я свой долг знаю. Приказ Мон Мотмы означает, что она уверена в моем латаном-перелатаном подразделении. И уверена, что мы справимся.
Куат с Куата приподнял бровь.
– Воистину. И я тоже уверен, что вы приложите максимальные усилия, чтобы не разочаровать ее.
– И более того! – Рожденст приосанился. – Раз нас не пускают на Эндор, мы постреляем тут. Пусть имперцы попробуют сунуть нос и взять хоть один из кораблей! Или кто-то из вашего персонала возомнит, будто имеет право перегнать товар в точку рандеву. Все очень горько раскаются. Можете на это рассчитывать.
– А что произойдет, если корабли приглянутся вашему… как его?.. Альянсу? Кто тогда будет платить?
Возбужденные речи коммандера всполошили фелинкс, и некоторое время инженер нянчился со своей любимицей, уговаривая ее успокоиться.
– Мне что, предположить, будто эта ваша Мотма и командование Альянса, из кого бы оно ни состояло, готовы заключить честную и выгодную сделку? – полюбопытствовал Куат.
– Меня не уполномочивали делать подобные заявления, – высокомерно проговорил Рожденст.
– Иными словами, у вас нет средств, – усмехнулся Куат с Куата. – Кредиток. Их нет у Альянса. В противном случае эта ваша Мотма уже сделала бы нам интересное предложение.
Коммандер вновь ощетинился.
– А вы бы его приняли? Вы же боитесь вашего лучшего заказчика как огня!
– Я рано похвалил вас. Я заключаю сделки, – ласково напомнил инженер, – в интересах корпорации.
– И не в интересах всех остальных жителей Галактики! – пошел на новый круг Геннад Рожденст. – Они сражаются за свободу! За свои жизни! А вас волнуют лишь деньги. Вы думаете только о том, как бы набить потуже карманы! Отлично, поступайте как знаете! В конце концов, это ваша совесть, и вам с ней жить. Не хотите вступать в Альянс, и не надо. Но, по-моему, я дал ясно понять, что <предложение> Альянса пойдет на пользу вон тем кораблям.
Коммандер опять указал на иллюминатор.
– Если Альянс решит, что нуждается в них, а я не стал бы рассчитывать на обратное, то я буду счастлив доставить корабли моему начальству. И плевать мне, хотите вы продать их нам или Империи. А после того как война будет окончена, мы, так уж и быть, подумаем о компенсации.
– Ваша манера изъясняться не удивляет меня, коммандер. Вы гораздо больше изумили бы меня, если бы продолжали уверять в своей доброй воле и дружбе. Что ж, мы прояснили наши позиции, не так ли? – Куат посадил фелинкс на стол. – Поэтому я полагаю, что налицо прогресс.
Рожденст разглядывал инженера, прищурившись так, что глаза превратились в щелочки.
– Я уже сказал, Куат, нам лучше дружить. Я бы предпочел доверять вам, а не следить за вами. Но вот теперь мы не спустим с вас глаз!
– Как пожелаете.
Инженер повернулся спиной к посетителю и взял со стола микротестер, второй рукой отгоняя деловито оживившуюся фелинкс от деликатного инструмента.
– А теперь, если вы меня извините, у меня много работы…
Он слышал, как затихают шаги разгневанного ком-мандера, затем двери его личного кабинета открылись и закрылись вновь. В восстановленной тишине и спокойствии Куат с Куата разглядывал тонкий, сияющий металлом щуп тестера у себя в руке – как будто остро заточенный стилет.
– Пусть наблюдают сколько вздумается, – пробормотал инженер, обращаясь к беззаботной зверушке.
После предательства Фенальда Куат с Куата лично исследовал свои личные помещения на предмет незапланированных камер и <жучков>.
– Они понятия не имеют, чем я здесь занимаюсь, – продолжал с легкой улыбкой инженер. – И я не завидую господам повстанцам, если они позарятся на наши корабли…
***
– Ну, как разведка? Они намерены сотрудничать с нами?
Отт Клемп, один из самых молодых и наименее опытных пилотов эскадрильи, догнал в коридоре свое начальство и зашагал рядом.
– На верфях Куата не существует никаких <они>, – ответил коммандер Рожденст; он предоставил Клемпу отвезти себя в центральный комплекс корпорации с мобильной базы эскадрильи в основном для того, чтобы дать мальцу столь необходимый летный опыт. – Существует лишь сам Куат с Куата. Только он принимает решения.
Рожденст продолжал решительно шагать по коридору, прочь от помещения, в котором произошел непонятный разговор с руководителем верфей.
– И на данный момент, – говорил коммандер на ходу, – он решил оставаться <нейтральным>, это его слова. И это плохо.
– Думаете, он передаст новые корабли имперскому флоту?
– Думаю, он сделает то, что, по его мнению, будет лучше всего отвечать интересам корпорации. Он так утверждает, и я ему верю. Так что стоит Палпатину отвалить верфям кредитки, и корабли – его.
До посадочной палубы, где пилотов ждал приписанный к эскадрилье челнок, оставалось всего несколько метров.
– Может, нанесем упреждающий удар? – предложил Клемп. – Посадим прямо сейчас наших в те корабли, и пусть себе являются импы, добра они не заграбастают!
Рожденст досадливо покачал головой.
– Отбой воздушной тревоги. Если мы вытворим нечто подобное, то сыграем лишь на руку Империи. Нам не хватит пилотов и экипажей, чтобы управиться даже с одним кораблем флота такого размера. Нести их со стапелей уже достаточно тяжело, а драться с имперцами без артиллеристов – чистое самоубийство. Нет, у нас больше шансов остановить имперские корабли на том, что у нас есть.
– Невелик шанс, сэр! – Клемп побледнел, выслушивая то, что описывает ему коммандер. – Может, с техниками и рабочими наша эскадрилья и справится, но если Империя выставит достаточно машин, нам конец.
– Лучше скажи мне то, что я еще не знаю, – рыкнул Геннад Рожденст.
Пилоты остановились возле своего челнока, коммандер повернулся к младшему по званию.
– Давай-ка я кое-что добавлю о нашем задании. Ты абсолютно прав: если сюда заявится имперский флот, мы их не остановим Мы здесь по единственной причине…