| Выборы в ГД 1993 | Выборы в ГД 1995 | Выборы в ГД 1999 | Выборы в ГД 2003 | |
| Зарегистрированы Минюстом | более 150 | |||
| Участвовали официально в избирательной кампании | ||||
| Преодолели 5-процентный электоральный «порог» |
Наибольшую стабильность в этот период сохраняли Коммунистическая партия РФ — слева и Либерально-демократическая партия — справа, хотя динамика поданных за них голосов различна. Она была благоприятной для КПРФ (увеличение с 12,4% в
1993 г. — до 24,29% в 1999 г.) и неблагоприятной для ЛДПР (соответственно 22,92 и 5,98%). Что касается центра и умеренных правых, то от выборов к выборам здесь происходили определенные трансформации (см. табл. 2). Прежде всего, изменялась конфигурация «партии власти». Вначале занимавшая положение в правом спектре («Демократический выбор России» в 1993 г.) «партия власти» перемещалась к центру («Наш дом — Россия» в 1995 г.), а в 1999 г. она была представлена двумя блоками — «Единство» и «Отечество — Вся Россия». В правом спектре сформировалась новая партия — Союз правых сил.
Таблица 2 Результаты выборов в Государственную Думу по партийным спискам*
| Левые: | ||||
| КПРФ | 12,4 | 22,3 | 24,29 | 12,61 |
| Аграрная партия | 7,99 | |||
| «Родина» | 9,02 | |||
| Центр: | ||||
| Демократическая партия России | 5,52 | |||
| Женщины России | 8,13 | |||
| «Наш дом — Россия» | 10,1 | |||
| Межрегиональное движение «Единство» | 23,32 | |||
| «Отечество — Вся Россия» | 13,33 | |||
| «Единая Россия» | 37,57 | |||
| Правые: | ||||
| «Демократический Выбор России» | 15,51 | |||
| Партия российского единства и согласия | 6,73 | |||
| «Яблоко» | 7,86 | 6,9 | 5,93 | |
| Союз правых сил | 8,52 | |||
| Либерально-демократическая партия (Блок Жириновского в 1999 г.) | 22,92 | 11,2 | 5,98 | 11,45 |
*Источник: Данные Центральной избирательной комиссии.
|
|
190
Выборы 2003 г. существенно изменили партийно-политический спектр России. Роль доминирующей партии стала выполнять «Единая Россия», набравшая 37,57% голосов избирателей (по партийным спискам) и сформировавшая фракцию большинства в Государственной Думе. Правым либеральным партиям — СПС и «Яблоку» — не удалось пройти 5-процентный барьер, и они оказались представленными в парламенте только депутатами, избранными по мажоритарной системе в одномандатных округах. На левом фланге появилась влиятельная организация «Родина», отобравшая у КПРФ часть патриотически настроенного электората. За счет ряда ярких социальных и «державных» лозунгов поправила свои дела ЛДПР. Но в целом можно говорить о том, что тенденция огосударствления партий, которая наблюдалась в конце 90-х гг., приобрела доминирующее значение в начале нынешнего столетия.
Превращение партий в политико-административных агентов государства — характерная черта нынешнего этапа отечественного партийного строительства. Как отмечает немецкий исследователь Э. Шнайдер, «было бы неправильно автоматически делать вывод о недемократичности Государственной Думы только на основании того факта, что две трети парламента поддерживают правительство. Периодически и на Западе правительства могут опираться на устойчивое большинство в парламенте. Тем не менее, с учетом того, что к президентскому лагерю следует отнести — вопреки их риторике — фракции "Родины" и ЛДПР, в оппозиции остается лишь КПРФ, имеющая 11,56% голосов. Если при этом принять во внимание, что "Единая Россия"... захватила должности председателей всех 29 комитетов (нередко также и первых заместителей председателя), оставив все остальные фракции без единого председательского кресла, то можно действительно задаться вопросом, является ли еще Госдума местом политического противоборства»1. Хотя этот процесс неравномерен и в разной степени касается всех партий, тем не менее ряд существенных характеристик отрыва партий от исходных интересов формирующегося гражданского общества заставляет говорить о том, что пар-
|
|
Шнайдер Э. Россия после выборов // Вестник аналитики. 2004. № 2. С. 10.
тийно-политическое общество в России все ближе смыкается с государством.
Действия политических партий в современной России часто не только ставят в тупик рядовых избирателей, но и побуждают исследователей к творчеству. Замечено, что партии действуют нетрадиционно; они «заигрывают» с избирателем, стремятся воспользоваться государственной поддержкой, скорее, направляют поведение избирателя, чем вызывают у него осознание «истинных» интересов. До сих пор партии появлялись и исчезали, учитывая электоральную конъюнктуру; они не стремились к увеличению своего состава, формировались как «лидерские партии». Партии были чрезмерно заинтересованы в использовании средств массовой информации как основного канала влияния на население, склонны были к театрализации своей деятельности.
|
|
Подобные процессы в западных странах в свое время оценивались как «кризис» традиционных массовых политических партий, но впоследствии возникли теории, вписывающие новый тип партий в общую типологию в качестве «картельных» партий'. В подобных партиях лидеры считают себя государственными деятелями, а не просто представителями политических интересов. Все они практически вхожи во власть, будь то представительные или исполнительные структуры государства. Связь с государством является для них определяющим показателем их значимости и источником их активности. Характерно, что такие либеральные партии, как СПС и «Яблоко», не получившие необходимой доли голосов на выборах 2003 г., сразу же были поставлены на грань кризиса и в настоящее время находятся в состоянии поиска своего нового политического облика. Партийные лидеры составляют в целом резерв, из которого государство черпает своих политических и не политических чиновников.
В целом в России сегодня действуют более 80 политических партий. Наиболее крупные из них отмечены в табл. 3. В настоящее время по результатам различных социологических исследований политическим партиям доверяет 12—15% населения (некоторые даже свидетельствуют о 6% доверия к политическим парти-
См.: СморгуновЛ. В. Современная сравнительная политология. М., 2002.
192
ям1). Разочарование, которое присутствует в массовом сознании относительно российских политических партий, является симптомом не столько «недоразвитости» партийного строительства в России, сколько вполне определенной и устойчивой тенденции переосмысления связей политических партий и гражданского общества. Общественность начинает понимать свою обособленность от политического общества. Сведение политики к выборам и ко всему, что с ними связано, является результатом ориентации на демократию, в основе которой лежит не гражданское общество, а общество партийно-государственное.
Таблица 3 Численность основных зарегистрированных партий в России*
| Название | Численность, тыс. чел. | Лидер | Дата регистрации |
| «Единая Россия» | Грызлов Б. В. | 18.12.2001 | |
| Коммунистическая партия РФ | Зюганов Г. А. | 06.03.2002 | |
| Народная партия РФ | Гудков Г. В. | 30.10.2001 | |
| Российская партия жизни | Миронов С. М. | 09.09.2002 | |
| Российская демократическая партия «Яблоко» | Явлинский Г. А. | 25.04.2002 | |
| Аграрная партия России | Лапшин М. И. | 31.05.2002 | |
| Либерально-демократическая партия России | Жириновский В. В. | 04.04.2002 | |
| «Родина» | Бабаков А. | 23.12.2002 | |
| Политическая партия «Союз правых сил» | Федеральный политический совет | 12.03.2002 | |
| Российская партия пенсионеров | Гартунг В. К. | 15.05.2002 | |
| Российская политическая партия мира и единства | Умалатова С. 3. | 25.12.2001 |
1 Павлова Т. В. Партийно-политические практики в России в контексте формирующегося политического порядка // Форум-2003. Социум и власть. М., 2003. С. 122.
| Партия социальной справедливости | Кишенин В. Н. | 22.10.2002 | |
| РКРП — Российская партия коммунистов | Крючков А. В., Тюлькин В. А. | 26.08.2002 | |
| Демократическая партия России | Прусак М. М. | 30.11.2001 | |
| «Либеральная Россия» | Золотухин Б. А., Похмелкин В. В. | 22.10.2002 | |
| Социал-демократическая партия России | Горбачев М. С, Титов К. А. | 22.05.2002 | |
| Политическая партия «Развитие предпринимательства» | Грачев И. Д. | 26.02.2002 | |
| Народно-патриотическая партия России | Родионов И. Н. | 09.09.2002 |
^Источник: Данные Министерства юстиции РФ.
5.2. Группы интересов в России
В своем развитии группы интересов в современной России, так же как и партии, прошли через три основных этапа: 1) возникновение и функционирование групп интересов в СССР (середина 50-х — начало 90-х); 2) признание групп интересов в качестве легитимных субъектов политики и возникновение открытой межгрупповой конкурентной борьбы (начало 90-х — 1999 г.); 3) ограничение группового плюрализма и превращение наиболее значительных групп интересов в политико-административных и социальных агентов государства (с 2000 г.).
Возникновение в СССР групп интересов относится к середине 50-х — середине 60-х годов и связано с либерализацией тоталитарного механизма управления, в результате которого внутри властно-управленческого аппарата, вокруг различных его элементов (ведомств, отраслей, регионов, предприятий и т. д.) начали формироваться многочисленные партикулярные группы интересов.
Г. Скиллинг одним из первых обратил внимание на роль групп интересов в СССР. Полагая крайне важным «изучение про-
7 3ак. 3514
194
цессов артикуляции и агрегации интересов в условиях, когда советская политика уже не была направлена на революционное преобразование общества, однако автономная политическая мобилизация, свобода слова и свобода организации отсутствовали», он утверждал, что «индустриализация породила в Советском Союзе разнообразные организованные и не организованные интересы, взаимодействие которых на политической арене необходимо принимать во внимание при объяснении политической борьбы и ее исходов»1.
Другой зарубежный исследователь Дж. Хог подчеркивал, что в центре советского политического процесса лежал «бюрократический конфликт», участниками которого выступали специфические группы интересов — «комплексы», состоявшие из «специализированного партийного, государственного, общественного и научного персонала, работавшего в пределах соответствующих областей политики». К этим «комплексам» он причислял ведущие министерства и ведомства, полагая, что те в большинстве случаев действовали совместно с их «естественными союзниками» — подразделениями аппарата ЦК, контролировавшими их работу. Хог признавал, что «окончательная власть была сконцентрирована в высших органах Коммунистической партии». Тем не менее, он считал, что партийные лидеры не действовали «волюнтаристски», а в целом вынуждены были следовать советам специализированных комплексов в соответствующих их профилю областях политики. Ограничивая себя «посредничеством в конфликтах», которые возникали между данными комплексами, они практически делегировали комплексам полномочия в выработке политических решений, оставляя за высшими органами партии лишь роль «заключительных арбитров»2.
В целом, можно сказать, что в СССР группы интересов оказывали существенное воздействие на процессы выработки государственной политики и формировались вокруг ведомственных и региональных административно-бюрократических структур.
1 Цит. по: Бреслауэр Дж. В защиту советологии // Современная сравнительная
политология: хрестоматия. М., 1997. С. 267.
2 См.: Hough J., Fainsod M. How the Soviet Union is Governed. Cambridge, 1979.
p. 435, 444-446, 524, 526, 549.
Среди наиболее влиятельных групп интересов в СССР исследователи выделяют как ряд отраслевых комплексов (военно-промышленный, строительный, горно-металлургический, топливно-энергетический, химический, аграрный, машиностроительный), так и несколько наиболее значимых региональных партийно-государственных групп (московская, ленинградская, свердловская, украинская)1.
Признание групп интересов в качестве легитимных субъектов политики и возникновение открытой межгрупповой конкурентной борьбы происходит в начале 90-х годов и связано с политической (демократизация политической системы) и экономической (введение рыночных институтов) трансформацией российского общества.
Наиболее заметными в этот период становятся группы интересов, связанные с так называемыми «олигархами», интегрированными финансово-промышленными группами, крупнейшими банками и различными частями бюрократического аппарата2. Социально-экономической основой для появления указанных групп интересов послужили особенности экономической реформы в современной России. В первую очередь, — это номенклатурный характер отечественной приватизации, которая не только не размыла систему номенклатурно-бюрократического «рынка власти», но и закрепила взаимоотношения государства и вновь возникшего бизнеса на основе принципов бюрократического рынка с неразделенностью экономической и политической вла-
1 См.: Лепехин В. Лоббизм. М., 1995. С. 3—24; Лоббизм в России: Этапы большо
го пути. М., 1995. С. 10-14.
2 См.: Гаман-Голутвина О. В. Бюрократия или олигархия? // Куда идет Россия?..
Власть, общество, личность. М.,2000. С. 162—172; Кива А. В. Российская олигар
хия: общее и особенное // Общественные науки и современность. 2000. № 2.
С. 18—28; Лепехин В. А. От административно-политической диктатуры к финан
совой олигархии // Общественные науки и современность. 1999. № 1. С. 66—82;
Механик А. Г. Финансовая олигархия или бюрократия? Мифы и реалии россий
ской политической власти//Общественные науки и современность. 1999. № 1.
С. 39—43; ПаврозА. В. Проблема влияния институтов гражданского общества на
процессы выработки и принятия политических решений в современной Рос
сии // Практическая философия и гражданское общество в России / Под ред.
проф. В. Г. Марахова. СПб., 2004. С. 139-147.
196
сти, и перманентной конверсией власти в собственность и собственности во власть1. Данная система, будучи модифицированным вариантом советского административного рынка, привела к формированию привилегированных групп интересов, обладающих доминирующим влиянием на принятие важнейших политических решений. Такие группы возникли на основе экономической олигархии, сконцентрировавшей в своих руках весомую долю национального богатства, и наиболее организованных частей бюрократического аппарата, «приватизировавших» значительный административный ресурс государства2.
Доминирующее положение указанных групп интересов объяснялось как характерной для того периода десубъективизацией российского государства (ослаблением государственного аппарата, неспособностью государства устанавливать обязательные для всех юридические нормы поведения и осуществлять эффективные санкции, против тех, кто данные нормы нарушает и т. д.), так и слабым развитием массовых, не связанных с олигархическими и бюрократическими структурами, групп интересов.
Анализируя в этой связи степень общественно-политической активности россиян и уровень развития институтов гражданского общества в России 90-х годов, можно сказать, что, несмотря на сопоставимые с общеевропейскими показатели интереса к политике, количество россиян, участвовавших в общественно-политической деятельности было крайне мало: постоянные или временные поручения выборных органов, партий, общественно-политических движений выполняли лишь 0,9% опрошенных; в самодеятельных формах общественно-политической активности были задействованы 6,0%; подавляющее же большинство граждан (93,1%) не участвовали ни в каких формах управления делами государства, общества, трудового или учебного коллектива. Причем только 8,3% опрошенных видели хотя бы малую толику полезности общественной работы; считали ее бесполезной — 22,4%; не
1 См.: ПаврозА. В. Генезис российской экономической олигархии (начало — се
редина 90-х годов)//Современные аспекты экономики. 2004. №3(54). С. 197—
202.
2 См.: Кордонский С. Рынки власти: Административные рынки СССР и России.
М., 2000; Найшуль В. Высшая и последняя стадия социализма // Погружение в
трясину: (Анатомия застоя). М., 1991. С. 31 — 62.
задумывались или вообще полагали эту сферу человеческой деятельности, не заслуживающей внимания — 69,3% '.
Исходя из вышеприведенных данных, не вызывают удивления и низкие показатели развития третьего сектора в России 90-х годов: разные авторы приводят различные и весьма приблизительные цифры — от 30 000 до 100 000, в то время как согласно официальной статистике, в стране на 1 января 2000 г. было 275 тыс. негосударственных и немуниципальных некоммерческих организаций, из них 70 тыс. вели активную реальную деятельность, в которой участвовало около 2,5 млн человек, включая штатных сотрудников и добровольцев2.
Обилие партий, профсоюзов, предпринимательских и тому подобных организаций в России 90-х годов так же не может считаться истинным индикатором состояния институтов гражданского общества в тот период. Большинство из них не обладало чертами подлинно гражданских ассоциаций и было отчуждено от основной массы граждан и формально представляемых ими (профсоюзы, предпринимательские организации) социальных групп, не доверяющих им и не видящих в них защитников своих интересов (в конце 1990-х гг. до 90% наемных работников выражали недоверие профсоюзам, до трех четвертей избирателей — партиям)3.
Таким образом, слабость институтов гражданского общества, низкая социально-политическая активность россиян, отсутствие гражданской компетентности, неготовность большей части населения к продуктивному освоению демократических институтов и эффективным коллективным действиям с целью отстаивания своих интересов с неизбежностью способствовали доминированию наиболее организованных, привилегированных групп интересов, представляющих верхние страты российского общества в
1 Российское общество и радикальные реформы: Мониторинг социальных и по
литических индикаторов. М., 2001. С. 153, 156.
2 Якимов В. Создание работающих механизмов социального взаимодействия —
шанс для возрождения России // Профессионалы и сотрудничество. М., 2000.
Вып. 4. С. 155-156.
3 См.: Гордон Л. А., Клопов Э. В. Потери и обретения в России девяностых. В 2 т.
М. 1 2000; Дилигенский Г. Г. Существует ли в России гражданское общество? // По
говорим о гражданском обществе. М., 2001.
198
системе социально-политического взаимодействия. Трудно не согласиться с выводом Р. Саквы о том, что в России того периода «сложная система элит подменила собой развитие гражданского общества»1.
Превращение наиболее значительных групп интересов в политико-административных и социальных агентов государства берет начало в 2000 г. и связано с реформами президента В. В. Путина. Современный этап развития групп интересов в России определяется тремя основными тенденциями.
Во-первых, становятся заметными укрепление российской государственности и ограничение возможностей функционирования и влияния бюрократических (в том числе и региональных) групп интересов. Данная тенденция нашла отражение в целом ряде политико-административных преобразований (консолидация центральных политико-государственных институтов, реформа федеративных отношений, административной реформа и т. п.) и ознаменовала собой отказ от прежнего типа лидерства, основанного на слабоструктурированном, внеинституциональном характере политического господства. Президент признавался в качестве центра принятия политических решений лишь благодаря своеобразной роли арбитра в перманентном конфликте различных властных группировок. Конфликт генерировался постоянным противопоставлением различных политических институтов и отдельных политиков (исполнительной и законодательной властей, правительства и администрации президента, премьера и вице-премьеров и т. д.). В такой форме воплощался принцип «сдер-жек и противовесов».
В. В. Путиным была принята новая модель политико-административного правления, в центре которой находился уже не столько «управляемый конфликт» различных частей государственного аппарата, сколько система иерархического подчинения основных политико-административных институтов президентской власти. Таким образом, указанная тенденция привела к интеграции на корпоративистских началах подавляющего
1 Саква Р. Режимная система и гражданское общество в России // Полис. 1997. N° 1. С. 79.
большинства бюрократических групп интересов в единую властно-управленческую вертикаль во главе с президентом страны.
Во-вторых, влияние групп интересов крупного российского бизнеса на государственную политику претерпело ограничения и изменения. Данная тенденция проявилась в формулировании новых, неформальных правил взаимодействия бизнеса и государства, в соответствии с которыми большой бизнес должен 1) быть лоялен по отношению к государству; 2) финансировать экономические, социальные и политические начинания власти; 3) принять на себя социальную ответственность за отрасли и регионы, где он является доминантой, и не должен 4) поддерживать очаги конфликтов внутри России1. Таким образом, в результате принятия данных правил произошло не только сокращение политического влияния групп интересов крупного бизнеса, но и фактическое включение данных групп на основе корпоративистских механизмов в действующую политико-административную вертикаль власти.
В-третьих, власть пытается включить в управленческую вертикаль массовые, не элитные группы интересов. Данная тенденция выразилась в создании сверху целого ряда институтов социально-политического взаимодействия (гражданские форумы, общественная палата и пр.), цель которых состоит в инкорпорации наиболее влиятельных общественных организаций для их использования в качестве посредников (агентов) государства в диалоге с обществом. Таким образом, предполагается, что все наиболее значительные массовые группы интересов будут интегрированы в сформированную в России политико-административную вертикаль власти.
В целом, ограничение группового плюрализма и встраивание на корпоративистских принципах наиболее влиятельных групп интересов в существующую систему правления в качестве политико-административных и социальных агентов государства со-
1 Мухин А. А. Новые правила игры для большого бизнеса, продиктованные логикой правления В. В. Путина. — М., 2002. — С. 4.
200
ставляет основное содержание современного этапа в развитии групп интересов.
5.3. Особенности отношений государства и гражданского общества
Рассматривая эволюцию взаимоотношений государства и институтов гражданского общества в современной России интересно проследить изменение принципов выработки политических решений в связи с трансформацией модели социально-политического взаимодействия.
В позднем СССР на фоне однопартийной диктатуры выработка политических решений осуществлялась на основе согласования («торга») между представителями организованных интересов и центральной партийно-государственной властью в рамках подсистемы бюрократического корпоративизма, где, во-первых, «сами организованные интересы были частью государственных (бюрократических) структур», во-вторых, «предметом торга были не просто интересы той или иной группы, организации или комплекса, но и интересы, бюрократически ориентированные», в-третьих, «бюрократическими были и правила игры, по которым велся торг, достигалось согласие и осуществлялись согласованные решения»1.
В России 90-х годов на фоне «неограниченной» демократии, десубъективизации государства и слабого развития институтов гражданского общества выработка политических решений осуществлялась в рамках взаимодействия между основными политическими институтами (президент, парламент, правительство) и привилегированными группами интересов, контролировавшими основные административные, финансовые, медийные и прочие ресурсы. Принятие политических решений становилось результатом не столько широкого общественного консенсуса (как в плю-
1 Перегудов С. П. Корпорации, общество, государство: Эволюция отношений. М., 2003. С. 37—38; см. также: Перегудов С. П., Лапина Н. Ю., Семененко И. С. Группы интересов и российское государство. М., 1999. С. 44—53, 60—69; Перегудов С. П. Организованные интересы и государство: Смена парадигм // Полис. 1994. № 2.
ралистической демократии), сколько равнодействующей влияний в системе конкурентных и/или партнерских взаимоотношений наиболее значимых административно-экономических групп интересов.
В современной России (начиная с 2000 г.) в условиях ограничения политического плюрализма и консолидации всей полноты реальной власти в руках Президента страны выработка политических решений осуществляется в рамках «ближнего круга» наиболее влиятельных государственных сановников. К данному процессу привлекаются представители ограниченного числа привилегированных групп интересов, встроенных на корпорати-вистских основах во властно-управленческую вертикаль с главой государства на ее вершине1.
Таким образом, современный политический режим России предполагает отход от плюралистической и возвращение к корпо-ративистской модели взаимодействия государства и институтов гражданского общества.
И хотя принципы социально-политического взаимодействия за последние пять лет существенно трансформировались, качественное состояние институтов гражданского общества не претерпело значительных изменений. На настоящий момент уровень развития указанных институтов в России все еще остается крайне низким по сравнению с ведущими демократическими странами мира.
Данное обстоятельство определяется такими фундаментальными факторами, присущими российскому обществу, как низкий уровень социального доверия и отсутствие эффективных навыков социальной самоорганизации2.
Основной формой участия россиян в жизни государства и общества продолжает быть участие в выборах в органы власти различного уровня (55%). Среди других форм гражданской активности можно выделить: 1) коллективное благоустройство подъездов, домов, детских площадок, окружающих территорий (15%);
1 См.: Павроз А. В Л) Проблема влияния институтов гражданского общества... —
С. 139—147; 2) Группы интересов и политический процесс в современной России
// Россия в мировом политическом процессе. — СПб., 2005. — С. 140—144.
2 См.: Власть и народ в России: Обновление повседневных практик и варианты
универсализации институционального порядка. — М., 2003. — С. 13—18.
202
2) сбор средств, вещей для людей, попавших в тяжелое положение (теракт, стихийное бедствие, лечение) (9%); 3) участие в проведении избирательной кампании (сбор подписей, агитация, работа на избирательном участке — правда, это часто оплачиваемая активность) (8%) (см. табл. 4)1.
Таблица 4 Лично Вам приходилось за последний год участвовать в общественной и политической жизни?
| Участие в выборах в органы власти различного уровня | |
| Участие в проведении избирательной кампании (сбор подписей, агитация, работа на избирательном участке) | |
| Участие в митингах, демонстрациях, пикетах по поводу событий в жизни страны, региона, Вашего населенного пункта | |
| Участие в забастовках | |
| Участие в деятельности общественных организаций (правозащитных, благотворительных, экологических и т.д.) | |
| Участие в деятельности профсоюзных организаций | |
| Участие в деятельности политических партий | |
| Подписание обращений, петиций по поводу событий в жизни страны, региона, Вашего населенного пункта | |
| Коллективное благоустройство подъездов, домов, детских площадок, окружающих территорий | |
| Участие в работе домкомов, кооперативов, местном общественном самоуправлении | |
| Сбор средств, вещей для людей, попавших в тяжелое положение (теракт, стихийное бедствие, лечение, операция) | |
| Участие в деятельности религиозных организаций | |
| Другое | |
| Нет, ни в чем подобном участвовать не приходилось | |
| Затрудняюсь ответить |
Касаясь вопроса о политическом участии россиян, следует сказать, что несмотря на сопоставимый уровень интереса к поли-
1 ВЦИОМ. Пресс-выпуск № 120. Как разбудить гражданское общество? 29 сентября 2004 г. // https://www.wciom.ru/?pt=42&article=928
тике по сравнению со среднеевропейскими показателями (в России — 54%; в ЕС — 67%), достаточно информированным в вопросах текущей политики себя считает только каждый третий россиянин — 33% (в ЕС — 58%). Причем понимание того, что нужно делать, чтобы их мнение о важных государственных проблемах было услышано, проявляют лишь 16% респондентов (в ЕС— 34%). Две трети опрошенных (69%) полагают, что такие люди, как они, не имеют возможности оказывать влияние на действия правительства (см. табл. 5 и 6)'.
Таблица 5 В какой степени Вы согласны или не согласны со следующими суждениями? (один ответ по каждому суждению)
| Полностью согласен | Скорее согласен | Скорее не согласен | Полностью не согласен | Затрудняюсь ответить | |
| Мне интересно, что происходит в политике и текущих государственных делах | |||||
| Я достаточно хорошо представляю, что сейчас происходит в политике и текущих государственных делах | |||||
| Такие люди, как я, не имеют возможности оказывать влияние на действия правительства | |||||
| Люди должны больше участвовать в политической жизни и текущих государственных делах | |||||
| Я знаю, как решить политические и текущие проблемы государства |
1 ВЦИОМ. В чьих руках судьба страны? Россияне о своем участии в политике. Пресс-выпуск №316.17 октября 2005 г. // https://www.wciom.ru/?pt=42&article= 1850.
204
| Я понимаю, что делать, чтобы мой голос бьш услышан, когда речь идет о важных государственных проблемах | |||||
| Когда я что-то планирую, я уверен, что смогу воплотить это вжизнь | |||||
| Я чувствую, что не могу оказывать влияние на то, что происходит со мной |
Таблица 6 В какой степени Вы согласны или не согласны со следующими суждениями? (ответ: полностью или скорее согласен)
| Россия | Европейский союз | |
| Люди должны больше участвовать в политической жизни и текущих государственных делах | ||
| Мне интересно то, что происходит вполитике и текущих государственных делах | ||
| Я достаточно хорошо представляю, что сейчас происходит в политике и текущих государственных делах | ||
| Я понимаю, что делать, чтобы мой голос был услышан, когда речь идет о важных государственных проблемах |
Следует подчеркнуть крайне низкий уровень институционализированных форм социально-политического участия россиян — деятельности в политических партиях, профсоюзах, общественных и религиозных организациях, органах местного самоуправления. Так, только 2% граждан России состоят на настоящий момент в какой-либо политической организации или партии; 17% состояли ранее, а 80% не состояли никогда. При этом лишь у 9% россиян есть желание стать участником какой-либо
Институты гражданского общества в России 205
политической организации или партии, а у 86% подобное желание отсутствует1.
Среди причин общественной и политической пассивности россиян доминируют две — занятость людей своими насущными проблемами (44%) и уверенность в том, что их общественная деятельность не будет результативной, не сможет решить их проблем (43%). При этом чуть более четверти опрошенных (27%) винят в низком уровне участия разобщенность россиян, отсутствие взаимопомощи и сопричастности. Кроме того, 8% опрошенных прямо заявляют, что в стране отсутствует инфраструктура, необходимая для гражданского участия, т. е., нет общественных организаций и партий, которым можно было бы доверять и в работе которых хотелось бы принимать участие. В целом уровень доверия к общественным организациям невысок, а их влияние на жизнь страны оценивается россиянами как крайне незначительное (72%) (см. табл. 7)2.
Таблица 7 Как Вам кажется, почему многие люди не хотят принимать участия в общественной и политической жизни страны