– Я нужен тут, – не дал договорить ей муж. – А что касается Карлоса, то если ему прикажут, он поедет. Просто сейчас там…
– Там… – усмехнулась она. – Но не забывай о ваших с ним делах. Или все должен решать ты? Бучо ни на что не годен, ты это только что говорил. А значит, если кому‑то надо ехать в Вашингтон, то получается, что поедешь ты, – резко добавила она. – А если Карлос не может справиться со своей кобылицей, тогда пусть вообще выходит из дела, потому что разорваться ты не сможешь. Если ты уедешь в Вашингтон и будешь делать его дело, тебя не поймут и…
– Я поговорю с Карлосом, – перебил ее Мигель, – все ему объясню, и пусть делает выбор. Так что успокойся, и я умоляю тебя, Эдельмира, – вздохнул он, – не надо никаких разговоров с Карлитой. Не доводи дело до…
– Но молчать я тоже не стану, – буркнула жена.
– Подожди! – подбоченясь, сердито посмотрела на сидящего за столом с бокалом в руке Карлоса Карлита. – Это значит, ты снова уедешь? А ты не думал, как я здесь одна? А почему бы не поехать Мигелю Фарридо? – раздраженно спросила она. – Получается, что он…
– Ради всего святого, Карлита, – умоляюще произнес он. – Не лезь ты в это. Мы делаем дело, и Мигель просто не может разорваться. Если я откажусь от поездки, мы потеряем огромные деньги. Пойми это наконец! – довольно зло проговорил он.
– Ты уже не раз говоришь о больших деньгах, – тихо сказала Карлита, – но так было в том году, а сейчас…
– А ты не лезь, женщина, – сорвался Карлито, – мне надоело, что ты взяла все в свои руки и пытаешься водить меня на поводу, как жеребенка без матери, и не только на водопой. Знай свое место, женщина! – резко закончил он.
– Ну вот… – Опустив голову, она тяжело вздохнула. – Я знала, что мое мнение тебя совершенно не интересует. А ты подумай, каково мне одной? – Она всхлипнула. – Я молодая женщина и живу без мужа по месяцу, а то и больше. Почему эту сучку Эдельмиру…
– Хватит, – подошел к ней Карлос, – дело тут не в Мигеле и тем более не в Эдельмире, хотя если бы не Мигель, я бы ничего не знал про это. Просто потерпи немного. От силы месяц, а то и меньше. И тогда мы не будем зависеть ни от кого и никогда не будем расставаться. Пережди…
– Не надо на меня кричать, – прижалась к нему Карлита.
Англия, Лондон
– Значит, Джуга, ты работал на сэра Уильямса? – уточнил Койот.
– Да, – кивнул крепкий, с седыми висками темнокожий мужчина. – Я был у него…
– И видел алмаз? – поинтересовался Отто.
– Да, – снова кивнул Джуга. – Видел. Его принес, как я понял, друг сэра Шонри Конрад. Они вместе воевали, потом вместе начали дело. Мистер Уильямс занимался поставкой…
– А сейчас где алмаз? – требовательно спросил Койот.
– У сына сэра Уильямса, – вздохнул Джуга, – Ричарда Уильямса и его дочери Маргарет.
– И ты знаешь, где лежит камень? – спросил Койот.
– Послушай, – недовольно заговорил Джуга, – ты не англичанин и не американец. Я, правда, и знать не хочу, кто ты такой, мне все равно. Ты просто возьмешь алмаз и деньги из сейфа. Деньги поделим пополам. И все. Больше мы не увидимся, и ты никогда не появишься у меня.
– Но ты знаешь про Беату, – сказал Отто. – А лишние знания – лишние проблемы.
– Или ты соглашаешься, – заявил Джуга, – или уходи и считай, что мы никогда не виделись. Я просто хочу отомстить и получить то, что они должны были мне выплатить, вот и все.
– Слушай, – усомнился Койот, – а если алмаза там не будет?..
– Я знаю, что ты вернешься и убьешь меня, – вздохнул Джуга. – Собственно, ты и пришел для того, чтобы узнать все и убить меня. Я готов умереть, но уверен, что ты пойдешь на все, чтобы забрать камень бессмертия. Ты же пришел из‑за него. Я все понимаю и готов к этому, – тихо проговорил Джуга. – У меня рак печени, я недавно узнал про это, поэтому решил отомстить. Прошу только об одном: не убивай Нешли. Она никому никогда не скажет про тебя и твою подругу. Не убивай ее, прошу. У тебя глаза голодного волка. Тебе не нужны деньги, ты просто любишь добычу. Не убивай Нешли, – повторил он.
– Хорошо, – легко согласился Отто, – я не буду убивать и тебя, если там действительно камень бессмертия. Если же ты просто решил использовать меня для того, чтобы отомстить, ты и твой…
– Я бы просто нанял киллера. Убить их возможно, – перебил его Джуга и, поморщившись, прижал ладонь к правому подреберью. – Но я хочу, чтобы они поубивали друг друга. Ричард и его сестра будут думать и на шотландцев, дядю и племянника, и друг на друга. Шон будет уверен, что его пытаются обмануть и присвоить алмаз брат и сестра Уильямсы. И они перебьют друг друга, а того, кто останется в живых, ждет тюрьма. Когда я узнаю о том, что камень у них похищен, я буду знать, что жил не зря, и убью себя. Потому что жить с постоянной болью и знать, что все равно умрешь, я не буду. В бессмертие я не верю, а то, что я хочу сделать, – это справедливость. И пусть все‑таки добро торжествует. А теперь думай и делай что хочешь, только забери алмаз и не убивай Нешли. Это все, о чем я могу тебя просить.
Койот посмотрел на план большого трехэтажного дома.
– Кто твой человек? – спросил он.
– Он будет тебе проводником, – ответил Джуга, – и помощником, если возникнет затруднение. И уведет за собой полицию, если та появится. Он не знает ни тебя, ни твою женщину, – добавил Джуга. – Но если у тебя такое правило, убей его. Я отравлюсь сам, но пожалей Нешли, – вздохнул он. – Это просьба приговоренного к мучительной смерти.
– Хорошо, – помолчав, кивнул Койот. – Но ты должен умереть.
– Как только вы возьмете алмаз, – совершенно спокойно проговорил Джуга, – я отравлюсь. Вот, – вздохнув, он вытащил маленький пузырек, – три капли кураре – и все. Я не почувствую боли и умру через две секунды. Даже если бы мне пришлось умирать с болью пять минут, я бы все равно сделал это. Позвонишь по этому номеру, – протянул он лист бумаги. – И человек назначит тебе встречу. На плане указаны места охраны, остальное тебе пояснит мой человек. Просто позвони и скажи, что номер дал Джуга, и все. Доверься ему и…
– А почему он сам не сделает этого? – перебил его Отто.
– Потому же, почему я сам не могу взять алмаз, – пояснил Джуга. – По нашей вере нельзя убить за драгоценность. А убивать придется. Там охрана. Ни он, ни я не желаем гореть на том свете в…
– И ты веришь в это? – насмешливо прервал его Отто.
– Не смей так говорить! – довольно резко откликнулся Джуга. – Каждый имеет в себе веру. Иначе бы на земле уже давно не было жизни.
– А я ни во что не верю! – рассмеялся Отто.
– Ты ложишься утром и просто думаешь, что надо сделать завтра, – спокойно проговорил Джуга. – Ты моешься под душем или в ванне, чтобы быть чистым. И делаешь много того, о чем думаешь. Ведь ты пришел ко мне, чтобы завладеть алмазом, ты уверен, что сможешь сделать это. И знаешь зачем. Значит, ты веришь, что будешь жить. Без веры нет жизни.
– Черт! – подумав, буркнул Отто. – А действительно. Слушай, ты мусульманин или…
– Или. – Тонкая улыбка скользнула по губам Джуги. – Спасибо тебе, – тихо проговорил он. – Я всю свою жизнь ненавидел, презирал и опасался встречи с таким, как ты. А сейчас я благодарен судьбе за последний подарок. Спасибо тебе.
– У меня такая встреча тоже впервые, – усмехнулся Койот.
– Удачи тебе, – сказал Джуга. – И уходи. Начинаются боли, и мне сейчас будут делать укол. – Он закрыл глаза.
– Умри без боли, – пробормотал по‑немецки Отто и вышел.
– Я тебе не сказал одного, – прошептал Джуга. – И ты уже не сможешь убить Нешли.
В комнату вошла темнокожая полная женщина в белом халате. В ее руке был шприц.
«Почему я изменил своему правилу? – размышлял Отто, глядя на окно второго этажа. – Может, он врал про рак? И он что‑то недоговорил. Я умею понимать, когда человек говорит по делу не все. И впервые иду на операцию с человеком, который знает меня в лицо. Может, вернуться и прикончить его? – задумчиво пробормотал он. – Чтоб не мучился. Но тогда ничего не будет. Тот человек должен завести меня в дом и указать, где сейф. Конструкция Форбан и К°, – вспомнил он. – При попытке набрать комбинацию цифр срабатывает световая сигнализация, и если в течение пяти секунд не отключить трехкратным нажатием какую‑то кнопку с цифрой, завоет сирена и поступит сигнал в ближайшее полицейское управление. А этот человек знает последний код. Значит, он работает там. Ладно! – Достав сигарету, он прикурил. – Стоит рискнуть».
Койот вытащил мобильник и нажал кнопку вызова.
– Да, – сразу ответил голос Беаты.
– Не убивай ее, – проговорил он. – Объясню все потом.
– Понятно, – услышал он, и телефон с той стороны отключился.
– Молодец, – удовлетворенно улыбнулся Отто.
* * *
– До свидания, – сказала Нешли. – Я думала, ты убьешь меня.
– Перестань! – фальшиво улыбнулась Беата. – Как ты могла подумать такое?
– Мой папа болен, у него рак. Врачи говорят, что ему осталось немного. Знаешь, почему я начала с тобой разговор о…
– Почему? – перебила Беата.
– Я видела у тебя фотографии, – объяснила Нешли, – где ты и твой друг стоите с автоматами в джунглях. И ты рассказывала, что твой друг ищет камушек бессмертия. Поэтому я и обратилась к тебе, – призналась она. – Мне все равно, что будет со мной, я хочу отомстить за отца.
– Уходи, – буркнула Беата. – И запомни: если кто‑то узнает про нас, ты будешь умирать долго, а твоего отца будут лечить в тюремной камере.
– Развяжи меня, сучка! – Руки Евы были прикованы наручниками к двум кольцам на стене. – И тогда…
– Мой тебе совет, Ева, – выпустив ей в лицо дым, усмехнулась Берта. – Скажи мне все, и я убью тебя быстро. Ты же знаешь, я умею заставить человека говорить, и я сделаю это с тобой. Но не убью тебя, нет. Отрежу тебе язык, отрублю ноги и руки, выколю глаза и оставлю жить. Тебя подберут и засунут в социальную клинику. И когда у тебя все заживет, я, может быть, убью тебя. Подумай! – Она выдохнула дым в лицо Еве. – Подумай, – повторила она и вышла.
– Сучка! – закричала Ева. – Тварь! Развяжи меня, и посмотрим, что я с тобой сделаю!
Стоявший у двери парень закрыл ее.
– Не поить, не кормить, – негромко приказала Берта.
– А дом у Уильямсов крепость, – усмехнулся Отто. – Интересно, как мы войдем? Хотя выходить всегда труднее.
Германия, Бонн
– Что задумала эта амазонка? – пробормотал Гейдрих. – Только бы не попала в лапы бобби, английские полицейские очень не любят гастролеров из других стран.
– Что вы сказали? – спросил вошедший Ганс.
– Чего надо? – посмотрел на него Гейдрих.
– Нашли Ивлева, – ответил тот. – Он в Тамбовской области у своего армейского товарища, звонил в Москву своему племяннику и просил выслать денег. А племянник его…
– Понятно, – усмехнулся Вилли. – А кто вышел на племянника?
– Наши люди в Москве, – ушел от прямого ответа Ганс. – Гестаповец…
– Гестаповцу пора на линию фронта, – процедил Гейдрих. – Упустил Койота, а меня это начинает беспокоить все больше. Койот не просто так вернулся. Он же прекрасно знает, что его ожидает, если мы его возьмем. И тем не менее он в Германии.
– Беата исчезла, – проговорил Ганс. – Есть мнение, что она уехала с ним.
– Мнение у них имеется, – недовольно буркнул Гейдрих. – Был Койот в Берлине, и надо было его убирать. Это вина Гестаповца, и Мартин за все ответит, если Койот нанесет удар. Кстати, что с Марком, сыном…
– Он мертв, – осмелился перебить его Ганс. – И его люди тоже. Они придумали…
– Ясно, – усмехнулся Гейдрих. – А кто же убрал?..
– Тот, кто пытался убить Марка, – снова прервал его Ганс. – Судя по всему, здесь люди, присланные из Штатов, – продолжил он. – Потому что взрывное устройство, заложенное…
– Знаю, – буркнул Гейдрих, – изготовлено в Штатах. Наши предпочитают свою продукцию. Но кому же я так дорогу перешел? Так, – напомнил он, – Ивлев нужен живой. Передай Мюллеру… – Он усмехнулся и пояснил: – Именно из‑за фамилии я и прозвал его Гестаповец, так вот, передай ему, что Ивлев нужен живой. И он должен все рассказать про Монголию и куда он отвез алмаз, который забрал у Койота.
– Я все передам, – кивнул Ганс. – Извините, Адмирал, – вздохнув, нерешительно проговорил он, – есть вариант вызвать Ивлева в Литву. У него там сестра, младше его, и она на грани банкротства. И этим вполне можно воспользоваться.
– Погоди, а чем может помочь Ивлев, если он просит денег у своего племянника?
– Дело в том, – объяснил Ганс, – что машины, четыре «КамАЗа» и несколько легковых такси, принадлежат Ивлеву, а племянник просто управляющий делами.
– Тогда в чем дело? – спросил Гейдрих. – Действуйте, информацию о банкротстве сестры Ивлева надо как‑то до него довести. Это раз. И во‑вторых, надо быть уверенными, поедет Ивлев в Литву или нет. Хорошо бы найти того, кто это сделает.
– Надежда Сергеевна, его сестра по матери, – предложил Ганс.
– Она согласна вызвать его? – поинтересовался Гейдрих.
– Да, Адмирал, ей предложили…
– Значит, верно, что родственники запросто продают своих, – усмехнулся Гейдрих.
Литва, Шауляй
– Я очень надеюсь на тебя, Иван, – всхлипнула державшая телефонную трубку стройная светловолосая женщина лет тридцати пяти.
– Ладно, – буркнул мужской голос. – Помогу, так и быть. Хотя где ты, Надежда, была, когда мои…
– Ваня, – вздохнула она, – я была дома, а вот почему ты не сообщил? В общем, приедешь, мы все обговорим.
– Погодь‑ка, а на кой ляд я туда поеду? Вышлю тебе денег и…
– Во‑первых, мы давно не виделись, – не дала договорить ему Надежда. – А во‑вторых, увидишь своего племянника.
– На кой ляд он мне нужен, литовский выкормыш? – усмехнулся собеседник. – Я тебе…
– Между прочим, – вмешалась она, – этого литовского выкормыша зовут Иван.
– Ты серьезно?
– А зачем мне врать? – спросила Надежда.
– Тогда еду, – вздохнул Иван. – Вот уж не думал, что ты сына в мою честь назовешь. В общем, через неделю приеду. Я тут немного… ну, в общем, в себя прийти надо… Иван, значит, – вздохнул мужчина. – А фамилия его как?
– Плечкайтис, – виновато ответила она.
– Нормально, Ванька Плечкайтис. Так я фамилию‑то произнес?
– Так.
– В общем, приеду, – повторил Иван. – Через неделю точно, но может, и раньше. – И телефон отключился.
– Он приедет, – положив трубку, посмотрела Надежда на сидевших на диване мужчину и женщину.
– Я так и поняла, – усмехнулась крепкая женщина лет тридцати пяти с резкими чертами лица. Куривший у открытого окна высокий плечистый мужчина лет сорока, поморщившись, бросил взгляд на Надежду и, отвернувшись, уставился в окно.
– Андрис, – окликнула его Надежда, – а ты чем недоволен?
– Я всем доволен, – по‑литовски проговорил он. – Просто ты забыла, что он твой брат. А им он нужен не для того, чтобы угостить пивом. – Затянувшись, мужчина потушил окурок и вышел.
– А ваш муж, кажется, недоволен, – усмехнулся сидевший на диване длинноволосый мужчина.
– Он всегда такой, – отмахнулась Надя. – Да и чему радоваться? Мы вот‑вот должны будем отдать банку…
– Как только появится Ивлев, – перебил ее мужчина, – вы сразу получите обещанную сумму. Кроме того, деньги, которые привезет господин Ивлев, достанутся вам, – добавил он. – Поэтому нет повода для переживаний.
– Спасибо вам, – вздохнула Надежда.
– Извините, – заговорила сидевшая женщина, – а сына действительно зовут Иван?
– Нет, конечно, – усмехнулась Надя. – Моего сына…
– А вы умная! – рассмеялась она. – Знаешь, Шульц, – по‑немецки сказала женщина, – я с удовольствием прикончу эту жадную шлюху.
– Я понимаю тебя, Марта, – кивнул он.
– А о чем вы там говорите? – подозрительно спросила Надежда.
– Просто восхищаемся вашим умом, – ответила Марта.