«Фу‑у! – Чукотка вылез из воды. – Ништяк охладился. И правильно, что тут остановился, там народу до едрени фени, а тут тишь да гладь, да божья благодать», – довольно отметил он и, вздохнув, сделал шаг вперед, но, услышав сзади шум, развернулся. Из кустов вышли двое. В руке одного был пистолет с глушителем. Чукотка бросился с невысокого обрыва головой вниз. Ему вслед дважды выстрелил киллер. Подбежав к берегу, оба начали всматриваться в воду. В руке второго тоже появился пистолет.
– Да готов он, – уверенно проговорил худой небритый мужчина. – Я ему под лопатку всадил.
– А как же он нырнул? – посматривая по сторонам, усмехнулся среднего роста качок.
– Предсмертная судорога, что ли. Подождем минут пять и пойдем. Ты на его тачке, я на нашей. Дорога там есть наезженная, в лес загоним подальше и оставим. Назад на своей поедем.
Россия, Москва
– Как это ничего не выходит? – недовольно прохрипел Учитель. – Денег, значит, мало предлагаешь. Скажи Кустову, пусть не жмется, не из своего кармана платит, – добавил он.
– Да денег предлагали много, – оправдывалась Полина. – И говорили ей, мол, сколько скажешь, столько и заплатим. Просто поменяешь место, и там будут строить твой медпункт. Она уперлась. Что делать?
– Давить пока нельзя, и время тянуть тоже нежелательно. Поэтому еще торгуйся, а если нет, надо будет заставить. Кстати, Чукотка убит, – сообщил Учитель. – Он плохо себя повел по отношению ко мне, угрожал и шантажировал. Надеюсь, ты поняла, что не следует…
– Я давно все поняла, – усмехнулась Горина. – А вот ты никак не поймешь, что так дела не делаются. Нельзя убивать за то, что кто‑то думает по‑другому.
– А ты никак не поймешь, – фыркнул Учитель, – что выиграть должны мы двое. Как ты знаешь, я уже в возрасте, да и денег у меня достаточно, чтобы прекратить все и благополучно дожить отпущенное мне Богом время. Но я услышал об этих камушках бессмертия и решил, что они будут моими. Разумеется, я не верю в бессмертие, хотя кто его знает? А сейчас, когда я твердо уверен, что по крайней мере один из этих семи в России, я сделаю все, чтобы он был моим. Ты получишь деньги. Надеюсь, полтора миллиона евро тебя устроят? – вполне серьезно спросил он. – Так что главное – найти камушек, а потом покончить с нашими помощниками. И каждый из нас забудет партнера. Я, конечно, умру раньше, хотя, может быть, алмаз и продлит мою жизнь лет хотя бы на пятьдесят, – усмехнулся Учитель. – Просто все имеет свою цену, и бессмертие в том числе. Согласись, звучит немного пафосно. Цена бессмертия. Но с другой стороны, так оно и есть. Что это за бессмертие, если приходит бесплатно? Ведь бесплатно сейчас даже в переходах не поют. Да, кстати, – вспомнил Учитель, – Иволгина больше искать не надо. Он вместе со своим фронтовым другом по Афгану убит в Литве. Он поехал к своей сестре, и та, видимо, просто продала его, ибо его встретили пятеро вооруженных людей, но все кончилось плачевно для сестры, ее мужа и пятерых детей. Они все убиты. Иволгин тоже получил тяжелое ранение и умер. Его приятель жил на два часа дольше. А что у нас с Ромовой? – поинтересовался он. – Кое‑кто просто уверен, что она помогла налетчикам и, воспользовавшись ситуацией, похитила камень. Так что ее надо найти как можно быстрее, – требовательно добавил он. – И ускорить покупку развалин дома в Красноярском крае. Я думаю, это и в твоих интересах, – закончил он. – А с китайцами покончено, – как будто только что вспомнив, весело сообщил он. – И оказывается, у них были сообщники в Ярославле. Нашли бумаги покончившего с собой старика.
– Ловко ты сумел их подставить, – оценила она.
– Врагов лучше устранять руками закона, – усмехнулся Учитель. – Не забывай этого, Полина, – посоветовал он.
– Я помню все, что вы мне говорили, Учитель, – серьезно сказала она.
– Кстати, твоего человека в Красноярске я заменил своими людьми, – сообщил он. – Мы же делаем одно дело, – с подтекстом добавил он.
«Сволочь! – подумала Горина. – Но там еще нужно взять землю. Так вот почему он убрал Чукотку, – поняла она. – Он и та медичка были в одном детском доме. Он наверняка проверил, как Чукотка относится к Сиротиной, и убрал, поняв, что тот будет защищать девчонку».
– Ищи Ромову, – закончил разговор Учитель.
К дому, где скрывалась Рената, подъехали «Жигули».
– К тебе какой‑то араб, – удивленно проговорил вошедший Турок. – По нашему шпрехает, но с акцентом. Понять можно, только…
– Подожди, – остановила его Рената. – Он так и сказал, что ему нужна Рената Рудовская?
– Ну да, – кивнул Турок.
– Один? – Поднявшись, Рената подошла к окнам и внимательно осмотрела улицу. Напротив ворот забора из железных высоких пик стояла «десятка».
– Номера наши, – понял ее Турок.
– Зови и будьте внимательны, – проговорила она. – Араб? – недоумевала Рената. В дверь вошел среднего роста смуглый мужчина. Поклонился.
– Я приветствую вас, госпожа. Арфен Даген, – представился он. – Я сразу перейду к делу: у вас есть один из семи осколков бессмертия, который вы забрали у…
– Кто вам это сказал? – перебила его Рената. – Покажите, пожалуйста, ваши документы, – попросила она.
– Пожалуйста! – Дагаш вытащил паспорт, с поклоном протянул ей.
– Он один, – вошел Турок.
– Я не причиню вам беспокойства, госпожа Ромова, – спокойно проговорил араб. – Я прислан, чтобы купить у вас осколок бессмертия. Алмаз, похищенный вами у господина Зудина. Вот деньги, – показал он небольшую сумку, – здесь триста тысяч долларов. Когда я получу алмаз и меня заберут мои люди, вы получите еще миллион. Если убьете меня, то все вы погибнете. Ахемениды не убивают из‑за даров неба, но мстят за убитых братьев. Примите наше предложение, получите деньги и останетесь живыми. Мы сумеем вас вывезти…
– Он действительно араб, – возвращая документы Дагаша, подтвердил длинноволосый мужчина в очках. – Из Пакистана. Правда, имя у него скорее…
– Я хочу получить ваш ответ, госпожа, – поклонился араб. Сильный удар ноги Ренаты сбил его на пол.
– Кто тебя прислал? – Шагнув вперед, она наступила ему на горло. – Говори или сдохнешь!.. Мы уезжаем! – скомандовала Ромова.
– Слышь, Ренатка, – усмехнулся Турок, – едешь ты одна. А мы отваливаем. Бабки есть, так что твои гроши нам не нужны. И мы этого чудилу не трогали, – кивнул он на араба. – Так что пиши письма. Чао какао, Ренатка.
– Вы не можете уйти! – закричала она.
– А мы уже ушли, – рассмеялся Турок. Позади Ренаты трижды выстрелил пистолет. Турок и два парня грохнулись на пол. Четвертый, стоявший у двери, выхватил оружие. Два выстрела ударили одновременно. Стрелявший от двери получил пулю в лоб, худой и бледный, схватившись за грудь, качнулся назад и рухнул на пол. Пригнувшись при звуках выстрелов, Рената упала за кожаный диван и, выхватив из кармана джинсов браунинг, осторожно выглянула. Увидела валявшегося араба и перевела взгляд на худого. Сжимая в руке пистолет, подошла к нему.
– Я всегда был верен вам, Рената, – сумела расслышать она шепот. – Уходите и уезжайте из России. Вас найдут. Он, – худой повел глазами в сторону араба, – прислан сюда за алмазом и не вернется без него. Остановить его может только смерть… – Он застонал. – Но тогда убьют и тебя. Это пле… – Он хрипло простонал и потерял сознание. Изо рта пошла кровь.
– Виноват в его смерти будешь ты! – Повернувшись к висевшей на спинке кресла сумочке, Рената вытащила из нее резиновые медицинские перчатки.
– Арфен бен Даген не звонил, – негромко проговорила полная арабка.
– Мы возвращаемся.
– Да откроются Дагену врата рая, – певуче произнес мужской голос в спутниковом телефоне.
Россия, Красноярск
– У нее сейчас Колупаев, – доложил крепкий высокий мужчина в камуфляже. – Мы с Сапером хотели проверить металлоискателем, но народ сбежался. Правда, шуметь не стали и ушли. Площадь развалин большая. Разумеется, металлоискатель будет реагировать на все железное, но по шкале можно определить примерную массу предмета. Поэтому я думаю, что сейф мы найдем быстро. Главное, чтобы эта Сиротина продала участок. А она ни в какую, – недовольно добавил он. – Уже и Дядина подключили, но он тоже не смог ее уговорить. В память о человеке, который первый раз в ее жизни отнесся к ней по‑человечески, она хочет на этом месте построить новый медпункт. Судя по всему, деньги у нее имеются.
– Послушай, Беркут! – зло заговорил хриплый голос. – Не надо мне рассказов. Мне нужен результат. Понятно?
– Так точно, – кивнул мужчина. – Колупаев умеет убеждать, и думаю, он сможет уговорить эту сиротинушку продать участок. Ну а если нет, то нам можно использовать другой вариант?
– После переговоров пусть Колупаев позвонит, – помолчав, ответил Учитель.
– Есть.
– А больше покупателей нет? – спросил Учитель.
– Нет! – усмехнулся Беркут. – Убийство связали с долгами одного…
– Пусть Колупаев после переговоров позвонит, – прервал его Учитель и отключил свой телефон.
– Понял, – усмехнулся Беркут, – но я ходить с металлоискателем не буду. – Он выразительно посмотрел на коренастого молодого мужчину в тельняшке.
– А мне придется, – догадался тот. – Но тогда и оплата другая. А может, давай сами найдем и…
– Пока будем делать то, что надо ему, – оглянувшись, тихо проговорил Беркут. – А ты, Сапер, мысли вслух не высказывай. Здесь запросто стукнуть могут, и тогда, считай, мы свое отжили.
– Понял! – кивнул Сапер.
Россия, Волчье
– Я уже сто раз говорила, – сердито глядя на среднего роста мужчину в очках, вздохнула Сиротина. – Я не буду ничего никому продавать. Разговор закончен, Геннадий Иванович! – отрезала она.
– Ах, Евгения Евгеньевна! – вздохнул сидевший на стуле в медпункте Колупаев. – Напоите хотя бы чаем. Все‑таки сибирское гостеприимство, надеюсь, не пустой звук для вас.
– Но вы больше не заведете разговор о продаже, – предупредила его Женя, включив чайник.
– К сожалению, обещать не могу, – виновато проговорил Геннадий. – Работа у меня такая. Но постараюсь, – поймав ее сердитый взгляд, торопливо добавил он.
– Я не понимаю, – недоумевала Женя, – ну почему люди такие бестолковые? Я же заявила, что продавать участок не буду, а они все лезут и лезут, как муравьи на сахар.
Колупаев весело рассмеялся.
– Собственно, объяснить это довольно‑таки легко, – заговорил он. – У людей много денег, и им просто захотелось купить себе участок, о котором столько писали в газетах. К сожалению, в уголовной хронике. А вы отказываетесь. И посему появляется мысль: а почему бедная фельдшер Сиротина не продает пожарище, пепел и обломки ни за какие деньги? И тут невольно вспоминается разговор, который начал тот, кто доставил сюда дочь и сына Медведева. У отца якобы был какой‑то алмаз… – Сказав это, Колупаев внимательно посмотрел на Женю.
– Савелий Федотович был охотник, а не искал золото или алмазы. Они, дети его, прилетели за иконами. Так по крайней мере говорил Савелий Федотович, когда меня выгонял. Про алмаз просто придумал кто‑то, чтобы объяснить случившееся, – вздохнув, закончила она.
«Она ничего не знает про алмаз, – уверился Геннадий. – А он где‑то там лежит среди сажи, пыли и обломков. Зря Беркут думает, что я ничего не знаю, – усмехнулся он. – Впрочем, когда я уговорю ее, им придется раскошелиться».
Женя заварила чай.
– С медом будете? – спросила она.
– Знаете, Женя, – взяв чашку с чаем, сказал Колупаев, – вы молодая красивая женщина, а отказываясь от таких денег, обрекаете себя на жалкое прозябание. Со временем отсюда все уедут, а следовательно, и вы будете никому не нужны. И что станете тогда делать?
– Все! Пошел вон! – указала Женя на дверь рукой.
– А где же хваленое сибирское гостеприимство? – насмешливо спросил Геннадий. – В общем, сядь, девочка, и выслушай меня. По… – И тут, вскочив, отпрыгнул к двери. – Ты чокнутая?! – испуганно заорал он. В руках у Жени была мелкокалиберная однозарядная винтовка.
– У тебя тридцать секунд, чтобы уйти, – направив ствол ему на левую ногу, спокойно проговорила она. – Или я выстрелю.
– Дура! – заорал он и выскочил из медпункта.
– Научилась Женька гостей выпроваживать, – усмехнулся, глядя в окно, Иван Демьянович. Дмитрий и Вера подошли к окну и увидели быстро убегавшего, постоянно оглядывавшегося мужчину. – Покупатель новый, – добавил старик.
– Она его кипятком, что ли, окатила? – усмехнулся зять.
– Винтовку, наверное, взяла, – усмехнулся тесть. – У нее и разрешение есть, и билет охотничий. И стреляет, кстати, метко. Она вроде занималась стрельбой‑то. На лыжах бегала и по мишеням стреляла…
– Биатлоном занималась, – догадался Дмитрий.
– Она меня чуть не убила! – орал Колупаев. – Из винтовки в меня стреляла!
– Слышь, ты, – зевнул участковый, – если б Сиротина стреляла, ты бы уже без яиц был. Она белке в глаз с двадцати метров бьет. Билет охотничий есть, и разрешение на винтовку тоже имеется.
– Я буду жаловаться прокурору, – заявил Колупаев.
– Еще слово, – предупредил участковый, – и я тебя за попытку изнасилования возьму. Свидетелей найду, – добавил он. – И полное право имею тебя на сутки задержать. Так что давай отсюда по‑хорошему, – посоветовал старший лейтенант. – А к прокурору пойдешь, неприятностей огребешь, – неожиданно в рифму проговорил он и рассмеялся. – Во блин, с городскими общаюсь и уже стихами шпарю! Свидетелей у тебя нет, а она найдет.
– Я этого так не оставлю! – зло пообещал, выходя, Колупаев.
– А алмаз вполне может быть у Женьки, – рассуждал Дмитрий. – Поэтому она и дом не продает. Ведь кто купит, найдет сейф, а там…
– А если строить фельдшерский пункт начнут, – усмехнулась Вера, – тогда тоже сейф обнаружат.
– Может быть, – согласился с ней муж. – Как бы ей в доверие войти? Этот алмаз стоит почти два миллиона евро. Прикинь, сколько это в рублях будет?
– Собственно, даже за два миллиона рублей я бы ей голову как курице отрубила! – скривилась в хищной улыбке Вера.
– Вот это да, – удивился Дмитрий, – я тебя, оказывается, не знаю. Ты…
– А все очень просто, – объяснила Вера. – Надоело мне все это. Вернемся в город, и что? – сердито спросила она. – Снова идти продавщицей в ларек? Магазин наш закрылся, и что теперь делать, не знаю. А ты опять будешь на машине таксовать? А наш «Москвич» уже давно пора на металлолом сдать. Хорошо еще, что отец помогает, – вздохнула она. – И детей, считай, он одевает, и еду дает, и денег хоть немного, но подбрасывает. Я бы на месте этой детдомовской продала все и сбежала бы отсюда. Представляешь, ей за это пожарище триста тысяч предлагали! – всплеснула руками Вера. – А эта дуреха уперлась, и все. Буду строить…
– Да, может, и не дуреха, – усмехнулся муж. – Найдет этот камушек, получит кучу бабок и тогда умотает. Правда, делиться ей придется, ведь одна не справится.
– Конечно, не сама же она будет все это расчищать, – фыркнула Вера. – А те, кто найдет, наверняка заберут алмаз и скажут, что ничего в сейфе не было.
– Хрен ты угадала, ключик‑то у Женьки. Так что без нее никто ничего не возьмет. Да и среди местных окажется много помощников, и каждый будет надеяться, что сейф он найдет.
– А если в сейфе нет ничего? – спросила Вера. – Просто придумали причину, из‑за чего это случилось. Отец бы знал, если бы у Медведева алмаз был. Они ведь друзья старые…
– Может, и так, – сказал Дмитрий. – Но с Женькой надо бы как‑то обговорить это дело.
Россия, Красноярск
– Не согласна она, – сказал в телефон Колупаев. – И алмаза у нее нет, – заявил он. – Это я точно говорю. Проверил я эту Сиротину. А она в меня из винтовки целилась. Чуть не пристрелила. Дура она, эта детдомовская, – закончил он.
– Ну что ж, – прохрипел Учитель. – Значит, придется все решать Беркуту.
– И где это Волчье? – спросил плотный молодой мужчина.
– Надо лететь до Северо‑Енисейска, – ответил худощавый парень в штормовке. – А там до Волчьего километров двадцать. Но туда только самолетом можно добраться, а у нас документы…
– Но, наверное, в этих районах сейчас есть такие, кто летает на вертолетах как таксист, – высказался третий, среднего роста, с дипломатом в руке.
– Собственно, это должен решать Пестов, – подвел итог плотный. – Он нас встретил и знает, зачем мы здесь и куда нам нужно. Поэтому решение о доставке нас в Волчье принимает и осуществляет он.
– А кто они по нации‑то? – тихо спросила невысокая пожилая женщина. – Говорят не по‑нашему. Может, шпионы? – Она посмотрела на дверь комнаты. – И тогда нас всех в лагеря посадят. А…
– Мама, – недовольно прервала ее дочь. – Это немцы из Германии. Они приехали посмотреть тайгу. Поохотиться и так далее. Они друзья Ганса, с которым Вася познакомился в…
– Да помню я этого Ганса, – сказала мать. – Невзрачный такой и больно уж брезгливый, я им тогда щей наварила, а он…
– Да и черт с ним, главное, они нам платят хорошо. А если и жрать не будут, опять же экономия! – засмеялась женщина.
– Ну тебя, Валька! – отмахнулась мать. – У тебя все на уме только деньги. А много дадут‑то? – тут же спросила она.
– Нам хватит. – В кухню вошел высокий плотный бородач. – И знаешь, теща, ты бы не лезла в эти дела. Постарайся вообще с ними не разговаривать.
– Василий! – открыв дверь, позвал его плотный. – Извините, дамы, – поклонился он женщинам, – но нам нужно обсудить кое‑какие вопросы с Василием.
– Иду, – откликнулся бородач. – Может, чего хотите? – спросил он. – Ну там чайку, кофе или, может, винца? – подмигнул он немцу. – У нас есть.
– Идите к нам, Василь, – раздался из комнаты резкий голос. – А вам, Шульц, хватит заниматься ерундой. Ведите себя достойно. Их интересует только сумма денег, которую мы им предложим.
– Но не стоит настраивать против себя женщин, – с этими словами Шульц вернулся в комнату. – Ты, Мартин, плохо знаешь русских…
– Чего звали‑то? – входя, закрыл за собой дверь Василий.
– Пестов, – сидя на кровати, начал рослый мужчина лет сорока, – прежде всего женщины не должны нас слышать. Сделайте так, чтобы они ушли. Ведь нам надо обсудить одну проблему.
– Нас не слышно, – несмело проговорил Василий. – Если я попрошу уйти, теща, ну, мать…
– Мы знаем, кто такая теща, – перебил его Мартин. – Дай им денег, и пусть идут в магазин. – Он вытащил пять тысяч рублей.
– И что решили? – спросил Беркут.
– Этот вопрос я хотел задать тебе, – усмехнулся Колупаев.
– Я спросил про твое решение, – спокойно пояснил Беркут. – Сможешь ты с ней все‑таки договориться или нет?
– Я туда больше не поеду, – заявил Геннадий. – Она меня и так чуть не убила, а если появлюсь еще раз, застрелит.
– Собственно говоря, это решило бы проблему, – вступил в разговор Сапер. – Ее бы арестовали, и мы бы предложили ей выбор. Продает землю нам – отпускают, мы сумели бы доказать, что…
– Что ты городишь?! – заорал Колупаев. – Ты хоть понимаешь, о чем ты говоришь?
– А ведь ты прав, – сказал Саперу Беркут. – Но он не поедет. Слишком напугала его девчонка. В общем, собирай группу. – Он посмотрел на часы. – Утром вылетаем в Северо‑Енисейск. А там видно будет, что дальше.
– Понял, – поднялся Сапер.
– Надо мужикам помочь, – уговаривал вертолетчика Пестов. – Всего‑то доставить их на место. Они разрешение имеют, – уверял он. – А когда насидятся в тайге, назад забрать.
– Не могу, – отказывался лысый, средних лет мужчина. – У меня…
– Три тысячи евро, – перебил его Пестов.
– Три? – переспросил лысый. – Это решает дело.
– В общем, завтра оттащишь нас к Волчьему, – сказал Беркут. – На свою заимку. И вот что еще, – добавил он, – ты можешь понадобиться в любое время. Поэтому в течение недели никаких дел и пьянок. Как вызову, сразу прилетаешь. Понял?
– Да понял я, – кивнул длинноволосый рябой мужик в камуфлированном комбинезоне. – Но это и стоить будет…
– Слушай сюда, Афганец, – перебил его Беркут. – О цене будешь говорить с Академиком. Если я позвоню впустую, ты сдохнешь сразу же. Завтра в девять мы ждем на площадке.
– А я считаю, что в данное время силовое решение только навредит, – убеждал невысокий молодой мужчина. – Потому что всем понятно будет, почему пропала эта медичка. И сразу выйдут на Колупаева, а он сдаст…
– Колупаев будет недосягаем, – усмехнулся Беркут. – К тому же никто не думает убивать эту детдомовскую дурочку. Надо же, от таких денег отказывается, – недоумевал он. – Просто она побудет с нами, а мы проверим пожарище на железо, и все. Найдем сейф и исчезнем.
– Но нам придется применить силу, а это лишний шум, – сказал Сапер.
– На этот раз поступим умнее, – пояснил Беркут. – Дадим ей право выбора. Или она делает вид, что мы помогаем ей обследовать пожарище на предмет строительства, или убьют ее хорошего знакомого. И кое‑кого из поселка. Так что вроде все должно получиться.
– Вот смеху будет, – вставил невысокий, – если сейф найдем, а в нем нет ничего. Тогда что, – посмотрел он на Беркута, – будем просеивать золу?
– Нам нужно найти сейф, – буркнул Беркут. – Нам платят за это. А дальше – не наше дело.
– Я не думаю, что она согласится, – заявил невысокий.
– А ты, СВД, не думай, – фыркнул Беркут. – Придет время, отработаешь свое, и все. Думать вредно для здоровья.
– О’кей, – кивнул СВД.
– Договорился, – в комнату вошел невысокий пожилой мужчина, – утром летите. Я просто уточнил…
– Слушай, Дед, – усмехнулся Беркут, – у кого ты и что уточнял?
Старик увидел Афганца.
– Так и его напарник ходил, – ответил он.
– С напарником я сам договорюсь, – заявил Афганец. – А ты, Петрович, не совался бы не в свое дело.
– Это как не мое дело? – процедил старик. – Как раз и есть самое мое. Вы, что ли, убирали тут Ба…
– Хватит, Дед, – усмехнулся Беркут. – Тебе все это на том свете зачтется. Не боишься в ад попасть?
– А он есть, ад‑то этот? Я под старость себе решил рай на земле‑матушке устроить. А уж когда ноги протяну и закопают, там не все ли равно, что будет. Надо думать, пока в теле душа‑то, – сказал он.
– Тоже верно! – засмеялся Беркут.
Германия, Бонн
– Я не думаю, что это правильно, – неуверенно проговорил Ганс. – Потому что…
– А тебе вредно думать, – прервала его Берта. – Голова заболит. Хотя объясни – почему? – тут же спросила она.
– Ну, прежде всего там были совершены убийства как раз из‑за этого…
– Однако версия у русской полиции другая, – заметил Капут.
– Но народ знает правду, – продолжал Ганс, – и появление иностранцев…
– Хватит умничать, – буркнул Гейдрих. – Все уже сделано, и переигрывать поздно. К тому же это наш шанс получить алмаз.
– Если он там есть, – вставила Берта. – Я, например, думаю и даже уверена, что алмаза в этом сгоревшем доме нет. Предположим на минутку, что алмаз там есть. И как вы хотите его найти? – усмехнулась она. – Будете просеивать золу?
– Пестов говорил о сейфе, который имелся у погибшего хозяина, – вмешался Ганс. – Но это не дает гарантии, что алмаз там, кроме того, нет уверенности, что алмаз, разумеется, если он там есть, является одним из тех семи. В общем, вопросов намного больше, чем точных ответов.
– А чтобы узнать ответы на эти вопросы, надо найти сейф, – заключила Берта.
– А если его там вообще нет? – нахмурился Вилли. – А наши люди попадут в западню?
– Это их работа, – усмехнулась Берта. – Их нанимали не для дегустации вина. В общем, мы зря обсуждаем это. Все уже началось, и хватит говорить и предполагать. Я еду в Англию, – сообщила она. – Там есть кое‑что интересное, и я намерена выяснить, что случилось с Беатой, – добавила она. – Кроме того, я абсолютно уверена, что Койот в Лондоне, и у меня есть желание встретиться с ним. Кстати, – посмотрела она на дядю, – как все произошло в Литве и почему Ивлев…
– Его настоящая фамилия Иволгин, – поправил ее дядя. – К сожалению, все оказалось не так, как мы планировали. Иволгин солдат, а мы это упустили. Кроме того, с ним приехал туда, судя по всему, однополчанин, наши люди и сестра с мужем убиты. Иволгин и его товарищ умерли от полученных ранений в госпитале. Черт возьми! – недовольно проговорил он. – Двое бывших вояк без оружия убили троих…
– Четверых, – поправил его Капут. – Просто мы не ожидали…
– Хорошо еще, что это не связали со мной, – проворчал Гейдрих. – А ты в Англию будешь брать с собой людей? – спросил он Берту.
– Со мной поедут четверо, – ответила та. – Все они владеют английским и хорошие солдаты. Выезжаю завтра.
– А что у нас с Лионом? – вспомнил Вилли.
– К сожалению, эту чертову служанку уволили, – сердито ответила Берта. – И сейчас мы не знаем ничего.
– А я бы связал семейство Уильямсов с этим англичанином, который хочет сделать анализ, – буркнул Ганс.
– У тебя плохо с памятью, – усмехнулась Берта. – Именно Ричард Уильямс хочет сделать сравнительный анализ. И я, кажется, поняла, кто та женщина, которая желает сделать копию алмаза. Но к сожалению…
– Извините, Адмирал, – прервал разговор вошедший в кабинет худощавый немец в очках. – Понимаете, тут неожиданно пришло сообщение о том, что, вполне возможно, в Монголии профессор нашел не один, а два алмаза, и следовательно…
– Исключено! – отрезал Гейдрих. – Неужели Койот оставил бы алмаз? А если бы его забрали русские, то у Зудина были бы два алмаза, а не один. Мы же знаем…
– Извините, Адмирал, – вздохнул вошедший, – но речь идет не обязательно о профессоре Товасоне, убитом Койотом. Тут просто говорится, что профессор из США нашел алмаз в пещерах…
– Кто сообщил? – перебил его Гейдрих. – И почему раньше…
– Найден умирающий колумбиец. Он успел только сказать…
– Черт возьми! – возмутился Гейдрих. – Прошло уже почти восемь месяцев, а раненого только нашли? Вы говорите чепуху, Груфенг.
– Это не чепуха, Адмирал, – настаивал тот. – Он был найден как раз за три дня до того, как профессор Товасон нашел алмаз, точнее, как узнал о том, что есть целебный алмаз. И все эти восемь месяцев колумбиец был без сознания. В коме, кажется, – добавил он. – И вот позавчера он ненадолго пришел в себя и в бреду упомянул о профессоре и найденном там алмазе. К сожалению, он умер. Это сообщение пришло из Улан‑Батора от нашего человека, которому можно доверять, – закончил Груфенг.
– Вот, значит, как, – вздохнул Гейдрих. – Мне нужна информация о профессоре Робби Чайзе. – Он посмотрел на Ганса.
– Профессор убит вместе с женой, – ответил тот. – Я держал в поле зрения всех, кто так или иначе был связан с профессором Товасоном, – пояснил он.
– Кто у нас есть в США? – спросил Гейдрих.
– В данное время никого, – ответил Капут. – Надо посылать…
– Сейчас это ничего не даст, поздно уже. Но следите за прессой из США. Прежде всего за «Вашингтон пост», – добавил Гейдрих. – Они любят такие истории, связанные с убийствами за рубежом, особенно если убийство совершено в бывшей стране социализма. А ты не забудь о связи, – посмотрел он на Берту. – И умоляю, никаких стычек с полицией. И вообще не лезь ни во что. Если придется действовать, немедленно связывайся со мной в любое время.
Франция, Лион
– Значит, я жду, – улыбнулась Жаклин.
– Вот и еще один камень, – улыбаясь, отключил подслушивающее устройство Эндрю. – Значит, она все‑таки решила сделать предложение англичанину. Главное, чтобы англичанин принял это предложение, не советуясь с шотландцами, хотя не исключено, что племянник полковника Шона, Белого Тигра, приедет с этим Уильямсом. Тогда все будет гораздо сложнее. Квентин участвовал в военных действиях и умеет принимать решения в сложной обстановке. Придется быть готовым к неожиданностям. Нам вполне хватит двух алмазов. В России вроде есть еще два, но это и мешает начать там операцию. В конце концов, я сделал все что мог и, захватив второй камень, я просто…
– Эндрю! – прервала его размышления Марсия.
– Что, девочка моя? – Он вышел из комнаты. – Я вздремнул немного. Старость подкрадывается незаметно, – виновато улыбнулся он.
– Ну, разве тридцать семь – это старость? – насмешливо заметила девушка. – Я хочу съездить к подруге на день рождения, – не терпящим возражений тоном сообщила она. – И надеюсь, твои гориллы не пойдут со мной?
– Извините, принцесса, – усмехнулся Эндрю, – но один будет с вами постоянно. В противном случае вас просто не выпустят из дома.
– Хорошо. – Девушка развернулась и быстро вышла.
– Скоро ваши и мои мучения закончатся, – пробормотал Эндрю.
– Что? – удивленно переспросил Джим.
– То, что слышал! – Голос Дональда в телефоне был довольным. – Эндрю Фуш, он же Эндрю Фош, и еще пара имен и фамилий. Ты, кстати, одну назвал, – добавил полковник. – А настоящее его имя, к сожалению, выяснить не удалось. Но вот что интересно: кто бы он ни был, он очень похож на Эндрю Фуша, так что, вполне возможно, это и есть его настоящее имя. Мне уже пообещали проверить, – сказал он. – Вы вышли на мадам Леберти, как я просил?
– Извините, полковник, – виновато проговорил Джим, – но как вы себе это представляете? Для нас это просто нереально. Кто нам поверит? К тому же вполне возможно, что нас с Куи засекли, но мы сумеем…
– Помню, – перебил его Дональд. – Дело, значит, не двинется. И что же делать?
– Ваша супруга Жаклин, – несмело предложил Джим, – она вполне может явиться к мадам Леберти.
– А это мысль, – одобрил Дональд. – Я сегодня же поговорю с ней, тем более что в России она не хочет работать. Собственно, я рад этому, ведь во Франции она может поторговаться. И надеюсь, разговорит Леберти, узнает, где и когда нашли этот алмаз. В общем, вот что, – требовательно проговорил он, – не светитесь больше и будете незримо, по крайней мере для Жаклин, сопровождать ее. Ясно?
– Так точно, сэр, – ответил Джим.
– Ну что, дружище? – усмехнулся державший сотовый Эндрю. – Вот и наступает время «зет». Ты готов?
– На все сто! – ответил мужчина. – Если честно, этот Париж мне уже порядком надоел. Наелись мы им. И кстати, от французских женщин мы ожидали большего, – хмыкнул он. – Лично я поменял мнение относительно француженок.
– Тебя не зря зовут Казанова, – фыркнул Эндрю. – А насчет арабок ты не разочаровался?
– Там, конечно, не так привольно, как во Франции, но мы знаем с тобой места для широкомасштабных утех! – хохотнул собеседник. – Когда работа?
– Завтра приезжайте, и все обсудим, – проговорил Эндрю.
США, Вашингтон
Элен и Том, уставившись друг другу в глаза, молчали. Они выглядели как люди, неожиданно увидевшие чудо. Том тряхнул головой и посмотрел по сторонам. Кабинка при закрытой двери из‑за своей стальной обшивки показалась ему освещенной не светом ламп, а ярким солнечным светом.
– Ура!!! – оглушительно заорал он. – Ура!!!
– Тише, глупый! – Ладошка Элен закрыла ему рот. – Тебя отправят в психиатрическую клинику. Ты был прав, милый. – Обвив шею руками, она впилась ему в губы поцелуем. В выдвинутом из ячейки бронированном удлиненном ящике лежали какие‑то бумаги, а в открытой бархатной коробочке переливался всеми цветами маленький камушек. Они целовались несколько минут.
– Месье! – раздался за дверью встревоженный голос находившегося в зале личных ячеек охранника. – Вы меня слышите?! – повысил он голос. – У вас все в порядке?
– Все хорошо, спасибо! – громко отозвался, оторвавшись от Элен, Том.
* * *
– Что‑то они задерживаются, – посмотрел на часы крепкий загорелый мужчина в белой шляпе.
– А ты думаешь, Фагеро, – усмехнулся сидевший за рулем мулат, – это как в банкомате, зашел – и вот тебе бабки. Там охраны, как у президента, разные системы, в общем, все требует времени. Тем более они наверняка переоформляли на себя наследство.
– Это они сделали через адвоката еще позавчера, – буркнул загорелый.
– Они, – сказал водитель.
Фагеро и сам уже увидел идущих к машине Тома и Элен. Их сопровождали четверо охранников.
– Как кассира ведут, – заметил водитель.
– Значит, денег много или что‑то маленькое, но дорогое, – усмехнулся Фагеро. – Поехали. И надо позвонить Карлосу.
– Она мяукнула, – подмигнул сидевшему рядом Дэн. – Значит, алмаз у них. Ну все. Кончилось время мелочи. Дня через два возьмем и…
– А почему не сейчас? – спросил с заднего сиденья негр.
– Сейчас нельзя, – сказал сидевший рядом с Дэном плотный бритоголовый мужчина. – Сейчас и охрана будет провожать, а дома наверняка этот всех своих соберет. Она ему скажет, где лежит и когда удобно брать, – добавил он. – Поехали, отметим удачный день. А с ней что решил делать? – поинтересовался он у Дэна.
– Пока ничего, – ответил тот. – У нее сейчас денег около двух миллионов, дом в Чикаго и здесь особняк. Надо все делать по‑умному. Камушек мы успеем взять, а то, что у нас есть, нам не помешает. Кстати, ты можешь себе забрать дом Элен в Чикаго. Только надо выждать. Конечно, я понимаю, что чем быстрее, тем лучше, но хочется забрать все. Поэтому сейчас уберем этого профессора и…
Машина резко, не успев набрать скорость, остановилась.
– А ты не хочешь оставить нас на берегу? – обернулся к нему водитель, смуглый крепкий мужчина.
– Хотите, берите камушек сейчас, – сказал Дэн, – но я хочу получить все. Тома, профессора, уберем завтра или послезавтра. И надо будет обставить это как несчастный случай. Я схожусь с Элен, и через неделю все будет нашим. Убедить ее переписать все на нас мы сумеем, а потом она повесится с горя о погибшем муже. И алмаз, и все, что будет ее, станет нашим. Как вам такой расклад?
– Поешь красиво, – усмехнулся водитель. – Но опасаюсь я таких речей. Кто говорит, что накормит очень сытно, может и яду добавить в блюдо. Тебя же потом не достанешь, – сказал он. – С такими деньгами ты себе армию для охраны наберешь. Лично я тебе не верю, и поэтому будем делать, как решили раньше. Ты узнаешь, когда и где удобнее убрать Чайза, потом берем алмаз и подвешиваем твою красотку на балконе. Продаем алмаз, делим деньги и расходимся, как в море корабли. Как тебе такой расклад, Клод? – спросил он бритоголового.
– Да хотелось бы большего, – размечтался тот, – но ты прав. Уйдешь ты к ней, – повернулся он к Дэну, – и все. А мы тебя хрен достанем. Поэтому лучше банка шпрот на столе, чем икра в непойманной рыбе.
– Да вы что! – возмутился Дэн. – Разве я когда‑то вас подводил или обманывал?! Я ни разу…
– Там было другое дело, – заметил водитель. – Мы тебя всегда могли достать, если что. Да, собственно, и не было ничего крупного. Ну увел бы ты сотню тысяч, и что? Себе дороже, да и жить хочется. А тут другое.
– Тоже верно, – поддержал его Клод. – Хотя, может, поверим? Достать мы его сумеем рано или поздно, если обманет. Во! Придумал. Мы запишем на видео, где ты все повторишь, и тогда вперед под всеми парусами. Как тебе такой вариант?
– А если пленка раньше времени к копам попадет? – спросил Дэн. – Собственно, чтобы вас убедить, мы просто запишем наш разговор. И когда дело сделаем, посмеемся и уничтожим пленку. Так я согласен.
Карлос, развалившись в кресле и потягивая пиво, разговаривал по телефону:
– Понятно. Значит, думаете, получили?
– Уверен, – ответил Фагеро. – От банка было четверо вооруженных охранников, и через квартал их встретили вооруженные парни на двух машинах. Сумок с собой не было, – добавил он.
– Понятно, – усмехнулся Карлос. – Значит, надо перепроверить и вызвать Мигеля. Хотя и без него могли бы обойтись.
– Без него не получится, – возразил собеседник. – Ты собственно, Карлос, что‑то…
– Да просто чтоб не дергать лишний раз, – нашел он нужный ответ.
– Ты нужна во Франции, – сдержанно проговорил Дональд.
– Подожди, милый, – усмехнулась Жаклин. – Я действительно нужна, или ты просто нервничаешь из‑за моего отношения к русским?
– Буду откровенен, – признался Дональд. – Мне просто не понравились твои, можно сказать, теплые слова о русских. Но не настолько, чтобы я отзывал тебя. В к<