БУЛАВКИ С ЗАГНУТЫМ СТЕРЖНЕМ

Среди огромной коллекции древних ювелирных изделий, собранных Новгородской археологической экспедицией, особое место занимает свое­образная группа находок. Это 25 металлических предметов с массивной плоской головкой и длинным уплощенным или круглым стержнем, за­гнутым крючком. Головка изделий обычно сложно орнаментирована с лицевой стороны и гладкая — с оборотной. Стержень с крючком глад­кий, не орнаментированный, за исключением одного экземпляра. Его припаивали к оборотной стороне головки. Изделия отливались из бронзы, серебра и оловянисто-свинцовых сплавов в каменных односторонних литейных формах. Длина изделий от 8,5 до 10,5 см, причем длина головки составляет примерно половину общей длины предмета. Всю эту группу

металлических предметов отличает особая хрупкость. По стилю орнамен­тации головок изделия делятся на несколько типов.

Рис. 27, 4—6; 28, 1, 4, 5, 8; 29, 1—3. Предметы со звездчатыми голов нами. К первому типу относятся 15 предметов со звездчатыми головками Основу головок составляет ромбическая или восьмиконечная фигура, в центре которой помещено круглое или квадратное гнездо для вставок. У двух изделий вставки перламутровые (рис. 28, 4, 8), а у пяти — из­готовлены из синего и черного стекла (рис. 28, 1; 29, 3). На концах го­ловок расположены украшения в виде полумесяцев иди шариков, лела-щих пирамидкой. Несколько отличаются головки трех предметов: они также восьмиконечной формы, но с чередующимися круглыми и оваль­ными концами, причем в центре круглых концов имеются гнезда для вста­вок (рис. 27, 4—6; 29, 3). Центральную часть плоскости звездчатых голо­вок занимают арки или круги с узором из ложной зерни и скани.

Изделия со звездчатыми головками встречены на Неревском раскопе в слоях второй половины XII—середины XIII в. (21/20-17-раскоп XXVII; 18-19-934; 18-21-1024; 17/16-16-1097; 15-22-629; 14-10-669; 14-14-602; 14-23-1408; 14-11-1729; 13-12-528; 13-10-683), на Ильинском рас­копе в слое рубежа XII—XIII вв. (ИлИ-21-23), на Людогощинском и Троицком раскопах в слое XIII в. (Люд12-6; Люд, кв. 11; Тр9-96).

Рис. 27, 8; 28, 7. Предметы с головками квадрифолийной формы. Близки по форме к описываемым вещам первого типа, но составляют осо­бую группу, три предмета с головками квадрифолийной формы. Головка первого изделия украшена красной выемчатой эмалью, расположенной в виде арок на лопастях и круга с крестом в центре (17 22 220) В центре лицевой стороны второго изделия помещена фигура двуглавой птицы с распростертыми крыльями (5-12-764). Изделие с выемчатой эмалью обнаружено в слое середины XII в., а с изображением двуглавой птицы — в слое начала XV в. Третий (17/16-17-1086) предмет имеет гладкую го­ловку.

Рис. 27, 1', 28, 2. Предметы с завершением в виде крылатого зверя. Третий тип описываемых изделий представлен четырьмя довольно грубо и схематично исполненными вещами. Их готовки имеют завершения в виде фигуры фантастического крылатого зверя или дракона. В нижней части туловищ зверей пробиты отверстия для несохранившихся привесок, плоскость туловищ украшена чеканным узором-косичкой (15/14-15-1772; 15-20-1206; 14-15-1881; 14-17-1595). Встречены подобные вещи на Неревском раскопе в слоях первой половины XIII в.

Рис. 28, 3. К находкам с изображением крылатых зверей примыкает предмет, завершающийся фигурой птицы (16-20-1514). Птица повернута в профиль, у нее крупная голова с мощным клювом, лапы хищника. К лапам и нижней части туловища птицы прикреплены три цепочки. Крыло и оперение показаны рельефной линией, хвосг ажурный, загну­тый кольцом. Эта вещь найдена в слое конца XII в

Рис. 28, 6, 9. Предметы, на головках которых изображен символ ро­стка-крина. К четвертому типу относятся два изделия с головками, на которых в различных вариантах изображены символы ростка-крина. Одна головка ажурная (16-25-1391), а другая (13-16 1838) — плоская сердцевидной формы, с изображением ростка в центральной части и кри-

Рис. 27. Металлические украшения с крючком на конце

, _ 15/14-15-1772,. - 17-22-220,. - 17/16-16-1097,. - 13-12-528,, - И,11-21 23,

Рис. 28. Металлические украшения с крючком на конце

1 — 15-22-629; S — 14-15-1881; 3 — 16-20-1514; 4 — 21/20-17-раскоп XXVII; S — 14-11-1729; в — 16-25-1391; 7 — 5-12-764; S — 18-19-934; 9 — 13-16-1838

Рис. 29. Металлические украшения с крючком на конце

1 — Тр9-96; 2 — Люд, квадрат 11; S — Люд12-6

новидным завершением. Первая найдена в слое конца XII в., вторая — в слое середины XIII в.

Все изделия с массивными головками и стержнем с крючком были изготовлены и находились в употреблении с середины XII до второй по­ловины XIII в. Из 25 описываемых предметов лишь один — с изображе­нием двуглавой птицы — обнаружен в слое начала XV в. Видимо, он най­ден во вторичном залегании, так как хронологический разрыв в полто­раста лет трудно объяснить длительностью употребления вещи. Пять изделий обнаружены на территории усадьбы И Неревского раскопа. Среди них три предмета с головкой в виде крылатого зверя, а также из­делие с головкой в виде птицы (рис. 28, 3). В непосредственной близости от усадьбы И, за мостовой Великой улицы, на усадьбе К, найден и чет­вертый предмет с изображением крылатого зверя. Таким образом, вся группа вещей с зооморфными изображениями, обнаруженная в слое конца XII—первой трети XIII в. (ярусы 16—14), находилась в пределах одного землевладения, ибо уже с XII в. территория усадьбы И принад­лежала одной семье ²⁹. Четыре предмета со звездчатыми головками об­наружены к северу от усадьбы И, за мостовой Козмодемьянской улицы, на территории усадьбы Д, где они залегали в слое первой половины XIII в. (ярусы 14 и 13). Остальные девять находок Неревского раскопа равно­мерно распределялись на площади других усадеб. Только один предмет встречен на Ильинском раскопе, два — на Людогощинском, один — на

6 М. В. Седова

Троицком. Ни одно подобное изделие не связано в Новгороде с произ­водственным комплексом.

Кроме Новгорода, вещи такого типа найдены в Старой Рязани ³⁰, на городище Воищина на Смоленщине ³¹ и в Серенске. Находка из Ста­рой Рязани не вполне достоверно может быть отнесена к предметам опи­сываемого типа, так как несмотря на сходство ее головки с крпновид-ными завершениями новгородских изделий о полном контуре ее судить трудно из-за отсутствия стержня. Два предмета из Воищины очертаниями очень напоминают звездчатые и квадрифолийные новгородские изделия. Наибольший интерес представляет подобное изделие из Серенска, имею­щее квадрифолийное навершие, в центре которого помещена фигура птицы с распростертыми крыльями. Находка эта очень напоминает нов­городскую, но отличается тем, что птица изображена с одной головой и фигура ее расположена горизонтально по отношению к загнутому концу, который имеет не один, а два крючка. Такой же двойной крючок вырезан и на литейной форме для отливки изделий со звездчатыми головками, най­денной в Серенске в слое начала XIII в.³²

Головка на литейной форме по стилю орнаментации больше всего на­поминает головку одной новгородской находки (рис. 27, 4). У нее та же восьмиконечная форма, лопасти заканчиваются пирамидками из трех шариков, в центре — квадратное гнездо для вставки.

До сих пор остается неясным назначение всех этих вещей. Судя по ме­стам их находок (Новгород, Воищина, Серенск, Старая Рязань), они были довольно широко распространены на древнерусской территории. На всех памятниках они найдены в слое XII—XIII вв. Это не могли быть женские украшения типа серег, так как крючки у них очень грубые и большей частью тупые на концах. Возможно, предметы эти употребля­лись в качестве заколок для волос или головных уборов. Именно на такое их применение указывают поздние румынские аналогии XVI в.³³ Можно предположить также, что это были застежки одежды или книги. Но ско­рее всего их следует рассматривать как вотивные изображения. Именно к такому выводу пришел Б. А. Рыбаков, высказав предположение, что предметы с криновидными и зооморфными навершиями и крючками на концах служили привесками к иконам и были «принадлежностью весен­них аграрных обрядов, связанных со всходами яровых посевов (с празд­ником Бориса и Глеба)... Главными сюжетами праздника были стили­зованное изображение ростка и грифон — Симаргл, охраняющий семена и растения» ³⁴.

Возможно, новые находки как из Новгорода, так и из других пунктов древней Руси помогут более определенно установить назначение и проис­хождение этих загадочных предметов.

¹ Snore R. Dzels laikmeta Latviesu rotas adatos. — In: Latviesu aizvestures ma-teriali. Riga, 1930, I, tab. XVI, 5, 11.

² Lietuvil} liaudies menas. Vilnius, 1958, № 459 (X Ь.).

³ Aspelin J. R. Antiquites du Nord Finno-Ougrien. Helsingfors, 1884, V,

N 1745; Tallgren A. M. Zur Archaeolo-gie Eestis. Dorpat, 1925, II, Taf. VI, 14.

⁴ Коновалов А. А. Цветные металлы..., анализ № 62 (группа V).

⁵ Рындина Н. В. Технология производ­ства новгородских ювелиров Х— ХУвв.—МИА, 1963, 117, с. 261.

^e Snore R. Dzels laikmeta..., 1pp. 20;

RK, Taf. 11, 15, 13, 12—14. 17-19;

29, 17, 18; Latvijas PSR arheologija, tab. 52, 57, 48.

⁷ Lietuviu liaudies menas, N 478—486;

VII—VIII—X bb.

⁸ Selirand J. Eestlaste matmiskombed varafeodaalasete suhete tarkamise pe-rioodil. Tallin, 1974, tahv. XXIV, 7.

⁹ Arne Т. La Suede et Г Orient. Uppsala,' 1914, fig. 95, 96.

" MAP, 1896, 20, табл. V, 6, 7; XV, 9, 10;

Седов В. В. Этнический состав насе­ления северо-западных земель Вели­кого Новгорода. — СА, 1953, XVIII,

с. 197.

^и Tallgren A. M. Zur Archaeologie Eestis, II, S. 79; Selirand J. Eestlaste mat-niiskombed..., tahv. XXVIII.

¹² Ibid., tahv. XXX, 3.

¹³ Сергенай, Страгна, Кретингас, KVDM, 1689: 219.

¹⁴ Martinsalas Kapulankz, раскопки Э. С. Мугуревича в 1972 г., N 1346; RK, Taf. XXVII.

¹⁵ Selirand J. Eestlaste matmiskombed..., s. 223; Moora Н. Die Vorzeit Estlands. Tartu, 1932, Taf. 49, 6.

¹⁶ Рындина Н, В. Технология производ­ства..., с. 252, 253.

¹⁷ Коновалов А. А. Цветные металлы..., анализ.№ 58.

¹⁸ Рындина Н. В. Технология производ­ства.... с. 252.

¹⁹ Коновалов А. А. Цветные металлы..., анализы X» 55—57.

²⁰ Эрмитаж, 1927-34.

²¹ Рындина Н. В. Технология производ­ства..., рис. 28.

²² Там же, с. 252, рис. 29.

²³ Коновалов А. А. Цветные металлы..., анализы № 63—69.

²⁴ RK, Taf. XXVIII, S; Tallgren А. M. Zur Archaeologie Eestis, II, Taf. 167.

²⁵ Du Chaillu. The Viking Age. London, 1889, II, tab. 1272; Arbman Н. Birka. Uppsala, 1940, I, tabl. 44, 45; Schete-lig Н. Vikingeminner i Vest-Europa. Oslo, 1933, tab. 79.

^2e Рындина Н. В. Технология производ­ства..., с. 252.

²⁷ Коновалов А. А. Цветные металлы..., анализ № 71.

²⁸ Nerman В. Grobin-Seeburg. Uppsala, 1958, fig. 37.

²⁹ Засурцев П. И. Усадьбы и постройки древнего Новгорода. — МИА, 1963, 123, с. 138, 143.

⁸⁰ Монгайт А. Л. Художественные со­кровища Старой Рязани. M., 1967, рис. 12, в.

⁹¹ Седов В. В. Сельские поселения цен­тральных районов Смоленской земли (VIII-XV вв.). - МИА, 1960, 92, рис. 33, 2.

³² Никольская Т. Н. Литейные формочки древнерусского Серенска. — В кн.:

Культура средневековой Руси. Л., 1974, рис. 1, 5, 9.

³³ Popesku M. M. Podoabe medievale in ^arile Romane. Bucuresti, 1970, repr. 23 (cat. 52), 26 (cat. 48).

³⁴ Рыбаков Б. А. Русалии и бог Симаргл-' Переплут. — СА, 1961, № 2, с. 91.

ФИБУЛЫ

Фибулы — застежки одежды — составляют одну из наиболее распро­страненных категорий украшений. Ими пользовались как мужчины, так и женщины, ими застегивали и верхнюю, и нижнюю одежду. Древнейшее их упоминание в русских письменных источниках относится к 945 г. — они названы сустугами (от слова стягивать) ¹. Но преимущественно фи­булы были украшением балтов и финно-угров. В славянских памятниках они встречаются там, где славяне соприкасались с балтским и финно-угорским населением, т. e. на северо-западе и северо-востоке Руси. В южнорусских землях их почти нет. В Новгороде, в слоях Х—XV вв., найдены 130 различных фибул и 23 язычка к ним. Основная масса обна­ружена в слоях Х—XII вв.

Фибулы делятся на типы: скорлупообразные, подковообразные и коль­цевые.

б* 83