И вот почему в свои 23 года Белла Свон все еще была девственницей, пряча в ящике комода фото мужчины, который сломал ей жизнь.
Глава 6.
Шесть лет назад в Форксе, штат Вашингтон…
Белла припарковала свой пикап у въезда в большой белый дом Калленов и поднялась по лестнице. Она никогда не стучала, когда навещала семью Калленов, поэтому, толкнув входную дверь, была шокирована тем, что увидела.
Стеклянный кофейный столик в гостиной был разбит, и кровь разбрызгана по ковру. Стулья и подушки были разбросаны, а Элис и Джаспер стояли, прижавшись друг к другу посреди комнаты. Элис всхлипывала.
- Что произошло?
Элис взяла Джаспера за руку, и они подошли к Белле.
- Эдвард.
- Эдвард? Он ранен?
- Он-то в порядке! – Элис горько рассмеялась. – Он дома меньше двадцати четырех часов и уже устроил кулачные бои с Карлайлом, дважды заставил Эсме плакать и отправил Эммета в больницу.
Джаспер принялся ладонью водить круги по спине Элис, чтобы успокоить ее. Белла широко раскрыла рот от слов Элис.
- Почему?
- Кто знает? Это же Эдвард. Никто никогда не знает, что с ним творится. Он поспорил с Карлайлом, Эсме встала между ними, и Эдвард толкнул ее. Эммет сказал, что он убьет Эдварда, если тот еще раз ее тронет. Поэтому Эдвард сломал ему нос.
Белла посмотрела вниз на осколки стекла, которые смешались с кровью на ковре.
- А это? – Она указала на разруху.
- Эдвард толкнул Эммета на столик. Эммет и Карлайл в больнице, Роуз уехала домой в истерике, Эсме заперлась в своей комнате, а я переночую у Джаспера. – Элис стала тащить Джаспера к входной двери.
Белла замерла, не способная сдвинуться с места.
- Может, я поговорю с Эсме?
- Моя семья только что была разрушена. Я не знаю, смогу ли когда-нибудь вернуться. Позвони мне завтра на домашний номер Джаспера.
|
|
И с этими словами Элис и Джаспер исчезли.
Белла подумала о том, чтобы пойти наверх и найти Эсме, но услышала шум, исходящий из кухни, поэтому тихо направилась в заднюю часть дома. Сквозь открытую боковую дверь она увидела кого-то, сидящего на крыльце и подносящего бутылку пива к губам. Хаос бронзовых волос сиял в свете заходящего солнца, и Белла узнала эти волосы с фотографий Элис.
До того, как у нее было время подумать, ноги Беллы вывели ее через заднюю дверь, и она оказалась сидящей на небольшом расстоянии от него. Белла положила подбородок на колени.
Он игнорировал ее.
Белла изучала его лицо, надеясь выжечь в памяти его образ. Он выглядел куда лучше вживую. Она смотрела в его зеленые, налитые кровью глаза, глядящие из-под темных бровей, и на его беспорядочные каштановые волосы, которые он оттягивал время от времени. Она провела взглядом по очертаниям его высоких скул, прямого носа, правильному подбородку, замечая двух или трехдневную небритость щетины, которая оттеняла его кожу, и легкую впадинку ямочки. Ее взгляд вернулся к его полным губам, замечая линию изгиба полной нижней губы, прежде чем она была в состоянии неохотно перенести свой взгляд на его синяки.
У Эдварда были синяки и кровь на его правой руке и что-то фиолетовое на левой щеке. Кулак Эммета оставил свой отпечаток, но, на удивление, Эдвард был еще в сознании.
- Ты немного опоздала на шоу в шесть часов. Оно кончилось полчаса назад. — Голос Эдварда был почти таким же красивым, как он сам: бархатисто-богатым и музыкальным. И Белла мгновенно подумала о том, что хотела бы услышать, как этот голос произносит ее имя. Она поежилась.
|
|
- Здесь есть одеяло. – Он указал на большой шерстяной плед, сложенный возле его бедра. Не глядя на нее, он похлопал по ткани.
Белла посмотрела на него настороженно, а затем, удостоверившись, что его гнев остыл, подошла к нему и села, скрестив ноги, все же сохраняя почтительное расстояние. Она молча прикинула, насколько быстро он бегает. И насколько быстро ей удастся бежать, если он за ней погонится.
Он протянул ей одеяло.
- Спасибо, - пробормотала она, накинув его на плечи.
Краем глаза она оглядела его фигуру и отметила, что, даже сидя на крыльце, он был очень высок. Его широкие плечи казались еще шире в кожаном черном пиджаке, плоская грудь виднелась под тканью черной плотно прилегающей футболки. Черные джинсы обтягивали его ноги довольно хорошо, и Белла заметила, что он был тяжелее и больше, чем выглядел на фото рядом с Эмметом.
Она хотела сказать что-нибудь. Ей хотелось спросить, почему он воином пошел на самую приятную семью, которую она когда-либо встречала. Но она была слишком смущена и напугана им, чтобы сделать это. Так что вместо этого она спросила, есть ли у него открывалка.
Он нахмурился в ответ, а затем достал одну из заднего кармана своих джинсов и протянул Белле. Она поблагодарила его и стала сидеть тихо.
Он повернулся к теперь уже наполовину пустому ящику пива, который стоял за его спиной, выбрал бутылку и протянул ей.
- Позволь мне, - предложил он, теперь уже глядя на нее и улыбаясь. Он забрал открывалку и открыл ее бутылку одним легким движением, а затем звякнул двумя их бутылками. — Твое здоровье.
|
|
Белла немного отпила из своей бутылки, стараясь не закашляться, когда странный дрожжевой вкус наполнил ее рот. Она что-то напевала, сама того не ведая, и стала ждать.
- Когда-нибудь раньше пила пиво? - Эдвард усмехнулся.
Она покачала головой и улыбнулась.
- Тогда рад, что я твой первый.
Она покраснела и спрятала лицо за своими длинными каштановыми локонами.
- Что ты здесь делаешь?
Белла замерла, раздумывая, как бы лучше это преподнести.
- Я была приглашена на ужин.
Я надеялась наконец-то увидеть тебя.
Эдвард рассмеялся.
- Видимо, я все разрушил. Ну, Мисс Карие Глазки, записывай все расходы на мой счет.
- Ты мне скажешь, что случилось? - Спросила Белла тихо, стараясь скрыть дрожь в голосе.
- Ты мне скажешь, почему не убежала с криком отсюда? - Его зеленые глаза поймали ее взгляд и уставились на Беллу с жесткостью.
Она вновь опустила голову, надеясь, что этот жест покорности остудит его внезапный приступ злости. Сидеть рядом с Эдвардом после всего, что случилось, было полнейшей глупостью. Он был пьян, и не осталось никого, кто бы мог прийти ей на помощь в случае, если он решит прибегнуть к насилию. Теперь у нее появился шанс уйти.
Тем не менее, внезапно Эдвард протянул левую руку, чтобы сократить расстояние между ними. Он перекинул волосы ей через плечи, его пальцы медленно, очень медленно путались в темных волнах ее волос, прежде чем отпустить их.
Электрические заряды пробежали от его пальцев к ее волосам. Белла впитывала эти ощущения и тихонько застонала, полностью забыв его первоначальный вопрос.
- Ты пахнешь клубникой, - заметил он, передвинувшись, чтобы лучше ее видеть.
- Это мой шампунь.
Он выпил свое пиво и открыл другую бутылку, делая очень большой глоток, прежде чем снова повернуться к ней.
- Все не должно было так получиться.
- Ты знаешь, они любят тебя. Ты — все, о чем они говорят.
- Блудный сын. — Эдвард горько засмеялся, прикончил бутылку практически одним глотком, и полез за следующей.
- Они были так счастливы твоему возвращению. Вот почему Эсме пригласила меня на ужин.
- Может быть, Эсме пригласила тебя, потому что знала, что мне необходим кареглазый ангел, чтобы за мной приглядывать.
Эдвард наклонился ближе, чтобы коснуться ее щеки. Белла резко вдохнула, так как шок прошел от его кожи к ее. Его большие зеленые глаза пристально глядели на нее в опьяненном изумлении. Он провел подушечкой большого пальца по ее покрасневшей коже и нерешительно замер, будто впитывая тепло ее кожи под своим прикосновением.
Потом он убрал свою руку, и лицо Беллы почти кричало от этой потери.
Эдвард поставил бутылку на крыльцо и быстро поднялся.
- Солнце садится. Ты не хотела бы прогуляться?
Белла закусила губу. Она знала, что ей не следовало идти. Но это был Эдвард. И, возможно, ее один-единственный шанс увидеть его и провести рядом с ним время. Она сомневалась, что после того, что случилось ранее, он снова вернется домой. По крайней мере, очень-очень долгое время.
Она отложила одеяло в сторону и встала.
- Возьми одеяло, - сказал он. А когда она свернула одеяло у себя под мышкой, он взял ее маленькую ладонь в свою.
Она задохнулась.
Вновь между ними был электрический заряд. Покалывание началось с кончиков пальцев и медленно продолжило свое путешествие через руки, достигло ее плеч, а затем скатилось прямо к сердцу, заставляя биться его гораздо быстрее.
Он наклонил свою голову к ее макушке.
- Ты когда-нибудь раньше держала мальчика за руку? - Она покачала головой в ответ, и он рассмеялся, - тогда рад, что я — твой первый.
Они медленно шли сквозь деревья в лесную чащу за домом Калленов, Белле нравилось, как ее рука идеально вписывалась в его, и как его длинные пальцы обвили тыльную сторону ее ладони. Он держал ее мягко, но надежно, сжимая пальцы время от времени, возможно, чтобы успокоить ее своим присутствием.
Белла стала думать, что так держатся за руки те, кто должен что-то чувствовать. Не то, чтобы у нее был какой-либо опыт.
Она решалась пойти в этот лес всего раз или два — и то, оба раза с Элис. Белла знала, что если что-нибудь пойдет не так, она, скорее всего, заблудится, пытаясь найти дорогу домой. Она выбросила эти мысли из головы и полностью сосредоточилась на ощущении теплой, красивой, сильной руки Эдварда в своей ладони.
- Раньше я проводил здесь много времени. Здесь очень спокойно. Впереди есть пустошь с поляной. Элис тебе показывала?
Белла покачала головой.
Эдвард опустил на нее взгляд, и посмотрел, казалось, с очень серьезным выражением лица.
- Ты ужасно тихая. Ты можешь поговорить со мной. Я обещаю, я не укушу тебя. — Он сверкнул ей своей обаятельной улыбкой, той самой, которую Белла узнала с фотографии Элис.
- Почему ты вернулся домой?
Эдвард дрогнул.
Он проигнорировал вопрос Беллы и продолжил идти, но она заметила, что он сильнее сжал ее руку. Белла сжала его руку в ответ, чтобы показать, что она не боялась. Хотя на самом деле, ей было страшно.
- Я не хотел возвращаться домой. Не таким образом. Я потерял кое-что, и напивался целыми неделями.
Откровенность Эдварда удивила ее.
- Но если ты потерял что-то, возможно, ты можешь попытаться это найти.
Эдвард взглянул на нее прищурившись.
- То, что я потерял — потеряно навсегда.
Он стал идти быстрее, и Белле пришлось ускорить шаги, чтобы успевать за ним.
- Я приехал домой за деньгами. Вот насколько я отчаялся и низко пал. — Голос Эдварда стал тише, и Белла почувствовала, как он задрожал. — Я был мудаком еще до того, как разрушил все и всех. Прежде, чем ты приехала.
- Мне очень жаль.
Он передернул плечами и потащил ее влево.
- Мы почти на месте.
Сквозь редевшие деревья они прошли на поляну, которая была покрыта ковром густой травы. Дикие цветы — белые и фиолетовые — росли, усыпав всю поляну. Вокруг было тихо, и воздух вибрировал спокойствием.
- Это он. - Эдвард обвел рукой поляну. — Это Рай.
Он поднял Беллу на большой камень, который находился на краю луга, и придержал за талию, чтобы Белла смогла сесть на камень. Затем Эдвард поднялся к ней.
Белла поежилась. Камень был холодным в тени заходящего солнца, и уже распространял озноб по ее телу сквозь тонкие джинсы.
Эдвард стащил свой пиджак и набросил ей на плечи.
- Ты заработаешь воспаление легких и умрешь, - сказал он рассеянно, притягивая ближе к себе Беллу и обнимая ее рукой за плечи. Тепло его тела излучалось сквозь футболку и голые руки, мгновенно согревая Беллу.
Она глубоко вдохнула и удовлетворенно выдохнула, удивляясь, как хорошо она вписывается под сгиб его руки. Будто она была создана для него.
- Ты Беатриче.
- Беатриче?
- Беатриче Данте.
Белла покраснела.
- Я не знаю, кто это.
Эдвард усмехнулся сам себе, его дыхание согревало ее лицо, когда он прижался носом к ее ушку.
- Они не рассказывали тебе? Они не рассказывали тебе, что их блудный сын пишет книгу о Данте и Беатриче?
Когда Белла не ответила, он поднес губы к ее макушке и коснулся нежным поцелуем ее волос.
- Данте поэт. Беатриче была его музой. Он встретил Беатриче, когда она была очень юной, и любил ее с тех пор до конца своей жизни. Беатриче была его спутником через Рай.
Глаза Беллы были закрыты, и она слушала его голос, вдыхая аромат, который источала его кожа. От него пахло мускусом, потом и пивом, но Белла сосредоточилась исключительно на запахе Эдварда – каком-то мужском, и потенциально опасном.
- Существует картина художника, которого зовут Холидей. Ты похожа на его Беатриче.
Эдвард протянул руку и поднес ее маленькую ручку к своим губам, с благоговением целуя ее кожу.
- Твоя семья любит тебя. Тебе следует помириться с ними.- Собственные слова Беллы удивили ее, но он только притянул ее еще ближе к себе.
- Слишком поздно, Беатриче.
Белла удивилась этому имени и поняла, что все выпитое пиво окончательно охмелило его, но она не убрала голову с его плеча.
Некоторое время спустя он стал потирать рукой вверх и вниз по ее предплечью, пытаясь привлечь ее внимание.
- Ты не поужинала.
Она покачала головой.
- Нет, не поужинала.
- Мне тебя накормить?
Хотя ей было грустно делать это, она оторвала голову от его плеча. Он улыбнулся ей своей кривой усмешкой, и сердце Беллы подпрыгнуло в груди.
Эдвард подошел к яблоне, которая находилась на краю поляны. Он изучил ветви с висящими на них фруктами, и выбрал самое спелое крупное красное яблоко. А затем выбрал яблоко поменьше. Он положил маленькое яблоко в карман и вернулся к Белле.
- Беатриче. – Эдвард улыбнулся и протянул сложенные в форме лодочки ладони с красивым наливным яблоком, будто в руках у него была вода.
Белла зачарованно смотрела на плод, будто он был сокровищем. Эдвард рассмеялся и, переложив яблоко в правую руку, протянул Белле так, как ребенок держит сахар, чтобы накормить пони.
Белла взяла яблоко из его руки и мгновенно поднесла к губам, решительно надкусив его.
Он смотрел, как она жует и проглатывает. А затем, с тихим удовлетворением он занял свое прежнее место, крепко держа руку на ее талии. Он рукой осторожно прислонил ее голову к своему плечу и стал есть яблоко поменьше, которое ранее спрятал у себя в кармане.
Они сидели в тишине, пока солнце садилось, и вдруг, сразу перед тем, как поляна погрузилась во мрак, Эдвард взял одеяло из-под руки Беллы и расстелил его, словно одеяло на траве.
- Идем, Беатриче. – Он протянул Белле руку.
Белла знала, что это было бы очень глупо с ее стороны взять его за руку и сесть с ним на одеяло. Но Белле было все равно. Она влюбилась в него, как только увидела на фотографии, которую ей показала Элис, и которую сама Белла украла у Элис за спиной.
Теперь, когда он был здесь во плоти — настоящий, живой, дышащий, все, что она могла сделать, это принять его руку.
- Ты когда-нибудь лежала с мальчиком и смотрела на звезды? – Он притянул ее вниз на одеяло, и наблюдал за ней, когда они легли на спину.
- Нет.
Эдвард переплел свои длинные пальцы с ее маленькими и поднес их сплетение к своему сердцу. Она могла чувствовать его медленное биение под своим прикосновением и почувствовала спокойствие от его размеренного ритма.
- Ты очень красива, Беатриче. Как кареглазый ангел.
Белла повернула голову, чтобы посмотреть на него и улыбнуться.
- Я думаю, что ты красивый. – Она стала стеснительно проводить рукой по его растрепанным волнам волос.
Он улыбнулся в ответ на ее касание и закрыл глаза. Она осторожно играла с его волосами долгое время, пока ее рука не устала.
Он открыл глаза.
- Ты себе не представляешь, какое это потрясающее ощущение.
Белла улыбнулась и сжала его руку, почувствовав, как его сердце подскочило от ее жеста.
- Тебя когда-нибудь целовал мальчик?
Белла сильно покраснела и покачала головой.
- Тебя когда-нибудь целовал мальчик?
Белла сильно покраснела и покачала головой.
- Тогда рад, что я твой первый. – Эдвард привстал и перевернулся. Его глаза нежно сияли, и он улыбался, глядя на нее вниз.
Белле удалось закрыть глаза до того, как его совершенные губы оказались на ее губах.
Белла парила в небесах.
Губы Эдварда были теплыми и манящими, и он нежно накрывал ими рот Беллы очень осторожно, будто боялся, что ранит ее. Не зная, как целоваться, и все еще будучи настороженной, она держала губы закрытыми, но расслабила рот. Эдвард поднес руку к ее лицу, чтобы провести ладонью по ее щеке, лаская кожу большим пальцем, пока его губы нежно двигались по ее губам.
Этот поцелуй был не таким, как она ожидала.
Она ожидала, что он будет небрежным и слегка грубым. Она думала, что его поцелуй будет отчаянным и поспешным, и, возможно, кончики его пальцев будут блуждать по ее коже, опускаясь вниз по ее телу, в места, к которым она не была готова разрешить ему прикасаться. Но он держал руки, где они находились – одна, нежно вырисовывая круги, ласкала Беллу чуть ниже ее талии, а другая была на ее щеке. Его поцелуй был нежным и сладким. Белла представляла, что такой поцелуй дарит любимый своей возлюбленной после долгого отсутствия.
Эдвард целовал Беллу, будто он знал ее, будто она принадлежала ему.
Его поцелуй был восхитительным и страстным, и полным эмоций, как если бы каждая клеточка его существа расплавилась и оказалась на его губах, чтобы отдаться ей. Ее сердце замерло от этой мысли. Она никогда не смела надеяться на такой первый поцелуй. Каким-то образом, когда давление его губ ослабло, она почувствовала желание расплакаться, зная, что ее никогда так никто больше не поцелует. Он разрушил ее для всех остальных. Навсегда.
Эдвард глубоко вздохнул и отпустил ее, нежно прижав свои губы к ее лбу.
- Открой глаза.
Белла подняла взгляд на пару зеленых глаз, которые были невозможно чистыми и чувственными, но она не могла прочитать его эмоции. Ее дыхание сбилось.
Он улыбнулся и снова поцеловал ее в лоб, перед тем как перевернуться на спину и рассматривать звезды.
- О чем ты думаешь? – Белла пододвинулась, чтобы лечь рядом с ним близко, но не касаться его своим телом.
- Я думал о том, как долго я тебя ждал. Я все ждал и ждал, а ты никак не появлялась. — Он грустно улыбнулся ей.
- Прости меня, Эдвард.
- Ты теперь здесь. – Он прижал ее ближе к себе, проводя рукой по ее шее, вниз, до талии, где он широко раздвинул свои пальцы у нее на пояснице. – До конца своей жизни я буду мечтать о том, чтобы слышать, как ты тихо произносишь мое имя.
Белла улыбнулась себе в темноте.
- Ты засыпала когда-нибудь в объятьях молодого человека, Беатриче?
Она покачала головой, подавив стон желания.
- Тогда рад, что я твой первый. – Он притянул ее к себе так, чтобы ее голова покоилась у него на груди, близко к сердцу, а ее маленькое тело прильнуло к нему. – Как ребро Адама. – Шепнул он ей в волосы.
- Тебе придется уйти? – Прошептала она в ответ, нерешительно проводя ладонью по его широкой груди вверх и вниз.
- Да, но не сегодня.
- Ты вернешься? – Ее голос едва не сорвался на всхлип.
Эдвард глубоко вздохнул.
- Меня собираются изгнать из Рая завтра, Беатриче. Единственная надежда, что ты найдешь меня после. Ищи меня в Аду.
Он осторожно перевернул ее на спину, а затем положил руки по обе стороны ее бедер, нависнув над ней. Глаза широко открыты. Глядят тоскливо и напряженно в два шоколадных омута. Омуты, которые никогда не были неспокойными.
А затем он поднес свои губы к ее губам…
Глава 7.
Сегодняшний день, Торонто, Канада…
В четверг утром Элис сидела за барной стойкой у Эдварда и пила latté домашнего приготовления, проливая его на французский Vogue.
Она чувствовала себя лучше этим утром. Гораздо лучше. Ее разговор с Джаспером прошлой ночью прошел хорошо. Хотя он все еще был разочарован по поводу отмены свадьбы, он продолжал говорить снова и снова, что лучше уж у него будет она, Элис, чем эта свадьба.
«Нам вовсе не обязательно когда-либо жениться. Или мы можем отложить свадьбу до тех пор, когда ты перестанешь скорбеть. Но ты все еще нужна мне, Элис. Ты всегда будешь мне нужна. Как моя жена, как возлюбленная… Сейчас я возьму все, что смогу получить, потому что я люблю тебя. Вернись ко мне».
Слова Джаспера прожгли себе путь сквозь дымовую завесу депрессии и горя, которые затмили разум Элис.
И внезапно все стало ясным.
Ей казалось, что она бежит от Эммета, Карлайла и призрака Эсме. Но, возможно, она также бежала и от Джаспера, и слышать, как он произнес вслух эти слова… Будто существовала возможность, что она оставит его. Как будто она обдумывала вариант остаться вдали от него.
Его толкование едва не разбило Элис сердце, и заставило понять ее, как же на самом деле ей хотелось выйти замуж за Джаспера. И она решила не заставлять его ждать слишком долго, пока она разгребала свои проблемы и проблемы своей семьи. В том числе и Эдварда.
Жизнь слишком коротка, чтобы быть несчастным. Эсме научила ее этому.
Эдвард вошел на кухню, с очками на глазах, поцеловал ее в макушку и сунул целую пачку чеков ей под нос.
Элис стала с подозрением разглядывать деньги и, просмотрев их, ее глаза расширились.
- Это еще зачем?
Эдвард прочистил горло и присел возле нее.
- Разве ты сегодня не собиралась идти за покупками с Изабеллой?
Элис закатила глаза.
- Ее зовут Белла, Эдвард. Привыкни уже! И нет, мы не собирались. Она целый день работает над каким-то проектом с парнем, по имени Питер. И он поведет ее на ужин. Или что-то типа того. Я не помню.
Эдвард прочистил горло, и звук этот очень сильно напоминал рычание.
Angelfucker.
Непрошеная мысль без цензуры возникла в его разуме, заставляя рычать еще громче.
Элис проигнорировала брата, вернув ему деньги, а сама вновь уткнулась в журнал.
Он снова придвинул деньги ей.
- Возьми их.
- Зачем?
- Купи что-нибудь для Изабеллы.
- Зачем? – Элис прищурилась. – Это очень большая сумма, Эдвард.
- Я знаю, - ответил он тихо.
- Здесь пятьсот долларов. Я знаю, что канадские деньги стоят не так много, как американские, но черт, Эдвард, это уж слишком.
- Ты видела ее квартиру?
- Нет. А ты?
Эдвард поерзал на своем барном стуле.
- Только секунду. Она попала под дождь, и я подвез ее домой, и…
- И? – Элис перебросила руку ему через плечо и наклонилась с предвкушающей улыбкой, - колись, Эдвард.
Эдвард сбросил ее руку со своего плеча и свирепо посмотрел на нее.
- Прекрати. Все было не так. Но все равно, я кратко видел ее жилище, когда довез ее, и оно ужасно. У нее даже не нет кухни, ради всего святого!
- Нет кухни? Что за черт, Эдвард?
- Эта девочка бедна, как церковная мышка, у нее нет ничего. Не говоря уже о том, что она везде таскает это жалкое подобие сумки. Потрать все деньги хоть на приличный портфель, мне все равно. Но сделай что-нибудь. Потому что если я увижу эту сумку еще хоть раз, я клянусь, сам стану почтальоном.
Эдвард провел руками по уже растрепанным волосам и задержал их там, скрючившись всей своей высокой фигурой над барной стойкой.
С силой восприятия, усилившейся благодаря интуиции, Элис тщательно разглядывала его.
Эдвард казался идеальным игроком в покер – бесстрастный, неэмоциональный, холодный. Ох, ну очень холодный. Не просто едва заметно прохладный, как легкий бриз или вода из осеннего ручья, а холодный. Холодный, как камень, прикасающийся к коже в тени заходящего солнца.
Элис верила, что самая плохая его черта характера – это холод; его способность говорить и делать вещи, не жалея чувств других людей, в том числе и его семьи.
Несмотря на его холодность к окружающим, Эдвард был ее любимчиком. И так как она была ребенком семьи, и на десять лет младше, она была его любимицей тоже. Он никогда не дрался с ней так, как дрался с Эмметом или даже Карлайлом. Он всегда только защищал ее, даже любил ее. Даже в самой плохой ситуации, не было никакой вероятности, что Эдвард причинит боль Элис. Ей было больно только, когда он причинял боль всем остальным.
Особенно, себе.
Элис знала, что, при ближайшем рассмотрении, Эдвард был бы паршивым игроком в покер. Он слишком много говорил, у него было слишком много откровений за внутренним смятением. Он тер переносицу, когда был близок к тому, чтобы выйти из себя, протирал глаза, когда был расстроен, и чесал волосы, а иногда тянул за них, когда огорчался или боялся чего-то.
Элис смотрела, как он оттягивал свои волосы, и ей хотелось знать, чего он боится.
- Почему ты так волнуешься за нее? Ты даже не был дружелюбным, когда она пришла к нам на ужин. Ты не зовешь ее Беллой.
- Она моя студентка. Я должен вести себя профессионально.
- Профессионально грубым?
Эдвард откинулся назад и нахмурился.
- Хорошо. Я возьму деньги для Беллы и куплю ей сумку. Но я бы лучше купила ей туфли.
Эдвард выпустил из рук свои волосы и оживился. Немного.
- Туфли?
- Да. Что, если бы мы купили ей что-нибудь симпатичное из одежды? И какие-нибудь красивые туфли. Ей нравятся милые вещички, она просто не может их себе позволить. И она привлекательная, ты так не думаешь?
Эдвард дрогнул под серыми фланелевыми брюками. Он сжал свои бедра сильнее, чтобы скрыть факт от Элис.
- Трать деньги на что хочешь, но ты должна заменить сумку.
- Хорошо, я куплю ей что-нибудь потрясающее. Но, возможно, мне понадобится больше денег… И нам нужно будет сводить ее в какое-нибудь особое заведение, где она смогла бы похвастаться обновками. — Элис игриво стрельнула глазками в брата.
Без возражений или каких-либо отрицаний, он достал визитную книжку из бумажника, а затем авторучку Montblanc, и открутил у нее колпачок.
- Нормальные люди еще пользуются такими ручками? Или только специалисты по истории средних веков? – Она наклонилась, пристально глядя на него. – Я еще удивлена, что ты не используешь перо.
Эдвард нахмурился ей в ответ.
- Это Meisterstück 149, - сказал он, будто это что-то значило.
Но это не значило ровным счетом ничего.
Элис закатила глаза, когда он использовал свое золотое сверкающее острие пера в восемнадцать карат, чтобы подписаться на обратной стороне своей визитной карточке уверенной, но старомодной рукой.
Только у Эдварда может быть сверкающее перо, подумала она. А затем отказалась дальше вдумываться в double entendre этой мысли, потому что он был ее братом.
- Вот, - Эдвард пустил по столу визитную карточку. – У меня есть аккаунт в Holt Renfrew, универмаге напротив. Покажи это консьержу, и он проводит тебя к моему личному продавцу, Бри. Она все запишет на мой счет. Только не сходи с ума, Элис. Ты можешь оставить наличные себе – в качестве подарка на день рождения, за шесть месяцев.
Элис перегнулась через стойку, чтобы легко поцеловать брата в щеку.
- Спасибо, Эдвард. А что такое Holt Renfrew?
- Канадская пятая авеню. У них есть все. Но ты должна заменить сумку. Это все, что меня беспокоит. Все остальное – несущественные детали. – Его голос внезапно стал грубым.
- Хорошо. Но ты мне должен объяснить, почему тебя так беспокоит книжная сумка L. L. Bean? У всех первокурсников в Сиэтле была такая. В конце концов, даже у меня такая была. До того как я выросла и открыла для себя Longchamp.
- Я не знаю. – Эдвард снова оттягивал свои волосы, потом снял очки и стал тереть глаза.
- Должна я добавить нижнее белье к своему списку покупок? Тебе она нравится, нравится? – Элис раздражающе усмехнулась.
Он фыркнул.
- Элис, сколько нам лет? Дело не в романе, а в искуплении.
- Искуплении?
- Искуплении. Греха. Моего греха.
Элис закатила глаза.
- Эдвард, ты столько времени проводишь в Средних веках, что даже звучишь средневеково. Ну и как же ты согрешил по отношению к Белле? Помимо того, что ведешь себя как полный придурок! Ты даже не знаешь ее…
Эдвард снял с себя очки и неудобно поерзал на стуле. Он занервничал от одной только мысли о грехе и мисс Свон. Вместе. В одной комнате. С ним. И ничто больше… кроме, может быть, пары дорогих туфель на каблуках от известного модельера… до которых он наконец-то смог бы дотронуться…
- Эдвард? Я жду.
- Я не обязан исповедоваться тебе в своих грехах, Элис. Мне просто нужно искупить их! – Огрызнулся он, вырывая журнал у Элис из рук.
Элис сжала зубы.
- Насколько хорош твой французский, Эдвард? И знание женского стиля?
Эдвард опустил взгляд на журнал, обнаружив фото ретушированной распластанной модели, на которой было надето очень маленькое белое бикини. Его глаза расширились.
- И не смей со мной так разговаривать. Я не одна из твоих студенток. И я не собираюсь терпеть все это дерьмо. – Она скрестила руки на груди и свирепо посмотрела на него.
Он вздохнул и вновь принялся тереть глаза, ежеминутно поправляя очки, чтобы сделать это.
- Прости, - пробормотал он, возвращая журнал, но не раньше, чем бросил на модель еще один серьезный взгляд – чисто в исследовательских целях, конечно.
- Эдвард, как ты попал в такое затруднительное положение? У тебя проблемы с девушкой? У тебя вообще сейчас есть девушка? Когда в последнее время она у тебя была? И кстати, что это за фотографии в твоей…
- Я не собираюсь обсуждать это с тобой, Элис, - перебил он ее быстро, - я не спрашиваю, с кем ты трахаешься.