Согласно приватным данным частной команды сыщиков Эрнсдорффа (большая часть которых была отобраны из Службы безопасности Великобритании, известной как MI5), Зам не ограничился лишь подвигами на бумаге, и ударился в преступность. Наряду с пятью бывшими товарищами из САС, Зам стал лидером банды "Коммунистические воришки", прозванной так лондонскими таблоидами из-за масок Мао Цзэдуна, которые грабители носили во время налетов на две бронированные машины, четыре ювелирных магазина, и четыре банка. В стране жарко обсуждалась тема — читал или слышал ли Зам о знаменитом коммунистическом трактате деятеля Мао, известном на Западе под названием "Красная книжечка". Однако не вызывало сомнений, что "Коммунистические воришки" с готовностью применяли насилие. Итого шесть невинных свидетелей были избиты практически до смерти во время ограблений, по мнению полиции — это были упреждающие сигналы будущим героям. Во время одного из таких процессов женщина потеряла не рожденного ребенка.
— Не убедительно, — сказала Гримсдоттир Фишеру.
— Не соглашусь, — ответил Фишер. — В САС идиотов не принимают. Возможно, Зам именно что не глуп. Написать кучу критикуемых романов, которые делают миллионы и скрыться под видом бывшего тупого солдата.
— И одновременно совершить несколько крупнейших краж в британской истории, — докончила Грим.
— Он прошел тренировку. С его деньгами и связями, не нужно умений, чтобы выяснить за какие веревочки нужно дергать. На свете предостаточно отошедших от дел воров, которые с радостью передадут за деньги свои знания. Информация Эрнсдорффа убедительна?
— Весьма. Имена, даты, счета, сексуальные предпочтения... На самом деле, это больше выглядит как досье для шантажа. Но с какой целью?
— Вряд ли ради денег, — ответил Фишер. — У Эрнсдорффа больше денег, чем он сможет потратить за десять жизней. Я предполагаю так: Зам для него как рычаг достижения цели, Эрнсдорфф использует "Коммунистических воришек" для какой-то работы.
— Из того, что нам известно об Эрнсдорффе, кажется, у нас вырисовывается его характер. Он исключительно игрок заднего плана.
— Нам известно, что он играет в качестве посредника на плохих парней и за их деньги. И мы знаем, что он управляет банком из-за своего аукциона. А оттуда не так далеко и до других видов услуг.
ЧИНЧОН, ИСПАНИЯ
Преимуществом выслеживания людей, обитающих на периферии общества, является их стремление жить на окраинах сообществ. Когда вы живете убийством, кражей, шантажом и вам присуще хотя бы мизерная часть кармического осознания, вы, как правило, будете обеспокоены, что когда-нибудь ваши деяния вернутся за вами. Помимо состоятельных людей, которые могут позволить себе жить отдельно от остального мира в окружении охраны, или очень осторожных людей, не оставляющих следов, которые приведут врага к их двери, есть плохие парни, живущие дольше тех, кто игнорирует затворничество и выбирает публичность, маскируясь под обычных жителей.
К счастью для Фишера, Карл-Хайнц ван дер Путтен или Спок, не был ни богат, ни обеспокоен за свою карму. Покончив с жизнью наемника и теперь выполняя роль информационно-координационного центра, ван дер Путтен переехал в Чинчон, население которого составляло всего-то пять тысяч человек, а их предметом гордости были: центральная площадь, на которой время от времени проходили бои быков, и церковь Нуэстра Сеньора де ла Асунсьон, где размещалась икона Франсиско де Гойя "Успение Пресвятой Богородицы".
После видеоконференции с Гримсдоттир, Фишер взял напрокат автомобиль и сделал две остановки: пополнить припасы, в том числе, ибупрофен для ушибленных рёбер, и забрать из DHL коробку с оружием и снаряжением. К трем часам он уже направлялся на юг к выезду город, а в Чинчон прибыл часом позже, в самый разгар сиесты — традиционный испанский послеобеденный отдых для восстановления сил. Он надел шорты-бермуды, сандалии и футболку "Я Мадрид".
Чинчон располагался на восточных склонах Иберийской горной системы Испании, поэтому узкие каменные и кирпичные улочки возвышались и спадали, разветвляясь под неожиданными углами. Архитектура деревушки, возникшей в средние века, подтверждала ожидания Фишера: строения, выполненные из тяжелых, сложенных один к одному мрачных балок; блеклые фактурные стены, окрашенные в цвета желтой охры и мокко; внутренние дворы; балконы с декоративными перилами из черного железа, а также море волнообразных крыш, покрытых U-образной терракотовой плиткой.
Фишер припарковался позади закусочной в нескольких кварталах от площади Майор и вышел из машины растянуть ноги. Улицы были жутко тихими и пустынными, за исключением горстки людей, которые либо сидели на переднем крыльце своего дома либо раскачивались на гамаках. Собака, помесь бигля и лайки, перебежала улицу, направляясь в темный переулок. Она остановилась, оглянулась на Фишера и растворилась в тенях.
Несколько минут Фишер бродил, наслаждаясь тишиной, затем пошёл в ту сторону, где, как он надеялся, располагалась площадь Майор. Разыскать площадь не составило труда, поскольку все дороги, переулки и тропинки сходились к центру города. Фишер увидел возвышающуюся арену: почти двухметровый кроваво-красный и жёлто-полосатый забор ограждал 35 метровое земляное покрытие. Арену окружали, напоминающие трибуны, трехэтажные галереи домов, обрамленные темно-зелеными перилами. Фишер сощурился от солнца, блестевшего на темно-серой грязи. Ветер доносил запах навоза.
Вывеска на столбе забора гласила о начале корриды следующим утром. Если повезет, к этому времени Фишер уже покинет городок. Не потому, что ему был не по душе этот вид спорта, но потому, что необходимо было разобраться с делами Чарльза "Чакки Зи" Зама и нанести ему визит, выяснить, чем именно он и "Коммунистические воришки" занимались для Янника Эрнсдорффа.
* * *
ФИШЕР вернулся к своей машине и, виляя улочками города, направился к юго-западным окраинам, следуя по указателям к Кастильо-де-Чинчон, затем свернул на окаймленную деревьями грунтовую дорогу, которая привела его к небольшой автостоянке. Проезжая замки, неопытные туристы, наверное, восхищались этим городком; Фишер повидал многое и понимал, что это было скорее правилом, нежели исключением. Замок, имеющий форму квадрата, на каждом углу которого были возведены башни, слегка возвышающиеся над потрескавшимися каменными стенами, занимал площадь неполных девятнадцать тысяч квадратных метров; однако он был построен на склоне с видом на весь городок, который во времена расцвета компенсировал свои размеры.
На парковке стояли две машины, с виду походившие на местные модели.
* * *
ФИШЕР припарковался, вылез и пошел по мосту через подъёмные ворота средневекового замка, остановился, чтобы захватить брошюру из коробки на стене. Оказавшись внутри, Сэм пересёк двор по направлению к северной стене и поднялся на высокую башню. Он был один; если две машины на стоянке принадлежали служителям, они, вероятно, были где-то на сиесте.
Сэм достал из рюкзака бинокль и стал осматривать зелёные поля между замком и городом, ища ориентиры, пока не увидел нужный. Дом Карл-Хайнц ван дер Путтена, двухэтажная вилла с красной крышей, окруженная низкой наружной стеной, построенной в тени старых оливковых деревьев, располагалась на тупиковой улице. Судя по внутреннему бассейну, облицованному синей и белой арабесковой плиткой, а также настилу из травертиновых[41] плит, бизнес ван дер Путтена процветал. Балкон, огражденный кедровыми перилами ручной работы, выходил к бассейну; на всю ширину балкона раскинулись стеклянные раздвижные двери, за которыми Фишер увидел хозяйскую спальню. Похожие раздвижные двери на первом этаже вели к гостиной, уголку для завтрака и кухне.
Фишер осматривал внутренний дворик, пока не увидел мужчину, развалившегося на шезлонге под лимонным деревом. С этого ракурса установить личность мужчины было затруднительно, однако с виду он совпадал с описанием ван дер Путтена. Фишер улыбнулся. Похоже, мужчина перевёл добрую часть своей прибыли на продовольственные товары. Ван дер Путтен тянул почти на сто сорок килограмм. Полутораметровый рост в сочетании с красными плавками "Спидо" не делали его привлекательней. В голову пришла картинка колбасы, окольцованная слишком тугой резинкой. И всё-таки, Фишер сказал бы, что под слоем жира есть мышцы. Не стоит недооценивать опыт наёмника и его дружеские отношения с насилием — на самом деле, история, стоящая за прозвищем Спок, говорила Фишеру, что парень не только знаком с насилием, но и наслаждался им.
На террасе появилась женщина с двумя бокалами маргариты. Она подала один ван дер Путтену и легла на соседний шезлонг. Девушка с длинными каштановыми волосами была тощая как супермодель и выше ван дер Путтена на добрых десять сантиметров. Она носила "совиные" солнцезащитные очки, прикрывавшие большую часть её худощавого лица, придавая ей инопланетное происхождение. Фишер решил, что только внеземное происхождение или непобедимое влечение к деньгам, могло объяснить её выбор спутника. Каждому своё.
Фишер продолжал осмотр, изучая дома на улице ван дер Путтена, высматривая возможные пути проникновения и отступления, и подходящее укрытие, после чего он опустил бинокль. Слева промелькнул отблеск отраженного света. Инстинктивно Сэм знал, что свет отразился не от ветрового стекла, окна или зеркала, а от линз монокуляра, бинокля или фотоаппарата. Фишер подался вперед, надвинул кепку на глаза и оперся руками о камень, неумышленно осматривая округу подобно туристу. Он остановил взгляд чуть ниже места отблеска, рассматривая территорию боковым зрением. Спустя мгновение блик вновь появился. Фишер поднес бинокль и направил его в небо, якобы следя за ястребом, оседлавшего теплые потоки воздуха над замком, однако глаза Сэма были направлены влево. В двухстах метрах к северо-западу на вершине небольшого холма расположилась группа особняков. В начале пустой тупиковой улицы был припаркован небольшой семейный автомобиль. Снаружи стояли двое парней. Оба вооруженные фотоаппаратами или биноклями. Ястреб над Фишером, как бы взаимодействуя, накренился на запад. Он последовал за ним, одним глазом приглядывая за парнями, пока они не попали в объектив бинокля. Ребята выглядели незнакомо; загорелые, с темными волосами.
"Местные", — предположил он.
Один из них направил объектив бинокля на дом ван дер Путтена; второй — на Фишера.
"Состязание, — подумал Фишер. — Но какое именно, пока еще рано судить".
Фишер отвёл бинокль от ястреба и подобно туристу стал разглядывать пышные поля под замком. Через несколько минут двое мужчин сели в автомобиль и исчезли из виду, затем вновь появились на Куэста де Йесерос, дороге идущей с запада на восток в двухстах пятидесяти метрах ниже. Он наблюдал, как автомобиль отклоняется на восток, затем снова исчезает и появляется на улице Аламильо Бахо, дороге, по которой он ехал двадцатью минутами раньше, чтобы добраться до замка.
Это не могло быть совпадением.
Он посчитал, что блеф с туристом удался, но если они были достаточно любопытны, чтобы заехать сюда, они также могли запомнить его лицо и записать марку, а также модель его автомобиля. Времени, скрыться не было, по крайней мере, не на машине.
Он дождался, пока серый семейный автомобиль исчезнет за грядой виргинских сосен, затем вытащил свой "Кэнон", навёл фокус на ван дер Путтена и сделал пять снимков, после чего спрятал камеру и бинокль и вернулся во внутренний двор. Следуя карте брошюры, он направился к восточной стене, затем спустился по лестнице под стену в короткий туннель, и покинул замок через арку в наклонном фундаменте. Он свернул влево, подошёл к основанию юго-западной башни и выглянул из-за угла. Фишер никого не увидел. Он отстранился и стал ждать.
Спустя несколько минут он услышал хруст шин по гравию, затем последовал тихий визг тормозов. Двери машины открылись, послышалось шарканье ног. Мысленно Сэм представил себе двух мужчин, направляющихся к его арендованной машине, запоминая все детали окружения, прежде чем направиться к мосту с подъемными воротами. Звуки шагов стали тише — парни ступили на камень. Фишер выглянул из-за угла и заметил две макушки, направляющиеся в сторону ворот. Он услышал мягкий стук опустившейся крышки коробки с брошюрами, затем сосчитал до десяти, вышел из-за угла, тихо и быстро зашагал на запад вдоль стены. Через семьдесят секунд он находился под мостом у юго-восточной башни. Он не останавливался, и не оглядывался, но продолжал двигаться в сторону кипарисовой рощи, ограждающей подъездную дорогу. Оказавшись в густой тени, Сэм лег на землю, сгреб верхний слой земли в горку перед собой и замер.
Посетители не спешили, провели в замке почти полчаса, после чего появились из ворот, пересекли мост на парковку. Прошла еще минута, но звука захлопывающихся дверей не последовало. Две минуты. Открылась и закрылась дверь, затем другая. Заурчал двигатель, и спустя несколько мгновений машина направилась к подъездной дороге над укрытием Фишера. Он выждал пять минут, затем вернулся к замку, через внутренний двор и мост на парковку.
Его автомобиль казался нетронутым, однако он понимал, что это не так. Сэм нашёл передатчик GPS — самодельное устройство, состоящее из предоплаченного сотового телефона, пластиковой коробки с приклеенным неодимовым магнитом — прикреплённый к кронштейну на теплозащитном кожухе двигателя. Интересно. Они были наблюдательны и тщательны, но использовали самодельный маячок. Фишер уже знавал такой тип: наёмники или контрактные консультанты по безопасности, которые были хороши, но недостаточно финансируемы. Предприниматели пытаются ворваться в бизнес. Фишер собрал маячок и поставил его обратно.
Сэм лежал в прохладной тени под автомобилем несколько минут, размышляя. Он оказался в сложном положении. Кто был целью этих парней: он или ван дер Путтен? Если первое, тогда его преследовали, потому что он следил за ван дер Путтеном, или потому что он был потенциальным конкурентом или угрозой? Если их интересовал ван дер Путтен, они могли быть кем угодно: врагами, личными или профессиональными; потенциальными работодателями, делающими домашнее задание; правоохранителями, разведчиками... Фишер понимал, что эта ментальная аэробика была в значительной степени ненужной. Итог: необходимо поговорить с ван дер Путтеном, до того, как эти новые игроки сделают то, за чем пришли.
* * *
Вернув GPS-маячок на место, Фишер тем самым решил играть в туриста до конца. Он покинул замок и проехал через Чинчон до шоссе М-316, по которому направился на северо-восток в сторону городка Вальделагуна, расположенного в пяти километрах. Покинув окраины Чинчона, в зеркале заднего вида появился серый семейный автомобиль и направился за ним в Вальделагуну. В течение часа Фишер игнорировал преследователей, которые, казалось, не особо беспокоились о своей незаметности; время шло, а Фишер шёл своим фото-туром, делая десятки снимков архитектуры и пейзажей, прежде чем вновь вернуться в Чинчон.
К этому времени сиеста закончилась, и горожане вновь появились на улицах. Фишер нашел отель Каса-де-ла Маркеса в пределах видимости арены для боя быков, и зарегистрировался, спросив у портье на ломаном испанском языке о будущей корриде и живописных местах, на случай если его наблюдатели решат, порасспрашивать портье о госте-гринго.
Оказавшись в своей комнате, Фишер быстрым взглядом через занавески выявил наблюдателей на внутреннем дворике винного магазина вниз по кварталу. Спустя полтора часа они уехали. Фишер посмотрел на часы: шесть тридцать.
ОН выждал до заката, когда замерцали огни города. Сэм побрел в сторону арены и увидел, что ее переделали под танцпол с фонарями и громкоговорителями, через которые струилась народная музыка. Фишер надел коричневые брюки, туристические сандалии, темно-синюю рубашку поло поверх белой футболки, и, не заправляя их в штаны, натянул на рукоять пистолета, за пояс он заткнул балаклаву из номекса. Сэм колебался, желая прихватить с собой еще кое-какое снаряжение, как минимум трифокальные очки или "Сову", однако из-за близко примыкающих домов Чинчона, узких улочек, и праздничного настроения города, шансы столкнуться с жителями были слишком высоки.
Хотя ещё не совсем стемнело, но на арену, казалось, пришла добрая половина города; здесь были лишь стоячие места. Двадцать минут Фишер протискивался сквозь толпу, улыбаясь, приветствуя гуляк и наслаждаясь зрелищем, вместе с тем продолжая высматривать своих наблюдателей. Их нигде не было видно, и Фишер сделал из этого вывод: вероятно, у парней не было подстраховки, и они слишком полагались на GPS-маячок, опасный подход, особенно в городке, который можно пересечь за десять минут. С другой стороны серьезного повода для усиления любопытства к своей персоне он не предоставил. С виду было ясно, что он походил на фотографа-энтузиаста, случайно оказавшегося на месте их цели.
Придерживаясь переулков, Фишер продвигался на юг, используя декоративные огни замка на холме в качестве проводника, он достиг улицы Куэста де Йесерос, остановился возле дерева на тротуаре, осмотрелся и прислушался. Сэм пересек дорогу, взобрался на покрытую кустами насыпь и повернул на запад. Следующие сто метров привели его к заднему двору ван дер Путтена, расположенному в пятидесяти метрах через дорогу на вершине кустистого пригорка. Крошечные галогенные светильники освещали задний двор, отбрасывая мягкие белые конусы на травертиновую плиту, из-под поверхности воды бассейна исходил янтарный свет. В спальне ван дер Путтена было темно, за исключением дюжины горящих свеч. Наблюдая, Фишер заметил, как открылась дверь, и в прямоугольнике желтого света показался силуэт спутницы вар дер Путтена. Она замерла на мгновенье, заведя одну ногу за другую, и опёршись руками о косяк двери, очевидно, красуясь перед ван дер Путтеном, которого Фишер заметил лежащего на кровати. Тот по-прежнему был в плавках "Спидо". Женщина выключила свет, и в комнате вновь потускнело.
Сквозь стеклянные раздвижные двери первого этажа Фишер заметил красный кружок, который быстро переместился по кухне и вновь исчез. Кто-то заинтересован сохранить остроту ночного зрения при помощи красного света[42]. Приятели из серого семейного автомобиля делали свой ход.
Фишер вытащил пистолет, продрался сквозь заросли, спустился по насыпи, а затем перебежал дорогу и взобрался на пригорок у стены заднего двора ван дер Путтена. Сквозь стеклянные двери он заметил две темные фигуры, двигающиеся через гостиную к фасаду дома.
"В сторону лестницы", — предположил Фишер.
Он перемахнул через стену и, пригнувшись, побежал, обогнул бассейн, добрался раздвижных дверей, и присел перед ними. Он проверил дверь. Заперто. Сэм вынул "Гербер Гардиан" из ножен на голени. Он отложил пистолет в сторону, затем ухватился правой рукой за дверь и стал тянуть ее вправо, одновременно заклинивая острие "Гардиана" в замочный механизм. Дверь, щелкнув, открылась. Фишер вложил нож в ножны, поднял пистолет и, пригнувшись, прокрался внутрь, остановился, надел балаклаву.
Сверху донесся крик женщины, затем послышался глухой звук, как будто на пол упало тело.
Выставив вперёд пистолет, Фишер двинулся через кухню, проверил фойе, затем выглянул из-за угла на лестницу. Где-то на втором этаже горел свет. Снова крик. Фишер поднялся по лестнице, ступая осторожно и уверенно, пока второй этаж не оказался в поле зрения. В конце трёхметрового холла была приоткрыта дверь в хозяйскую спальню. Сэм увидел тумбочку и светильник, который и был источником света.
Он услышал мягкий глухой звук, словно рука в перчатке ударяет по толстому словарю.
"Оружие с глушителем", — подумал Фишер.
Либо ван дер Путтена либо его подруга приняли пулю, секундой позже раздался женский крик, который дал Фишеру ответ. Это был крик не боли, но смирения, тоски. Они убили ван дер Путтена. Фишер подавил желание выбить дверь. Женщина всё еще жива. У злоумышленников были свои дела, иначе бы она уже получила пулю.
Фишер сделал ещё два шага по коридору и остановился справа у открытой двери. Ванная. Он вошёл, осторожно ощупывая стены, пока не нашёл тяжёлую стеклянную мыльницу. Сэм схватил пистолет левой рукой, взяв мыльницу правой, и вернулся обратно в холл.
— Поспеши, Родриго, — сказал мужской голос на испанском.
— Это не так-то легко, чёрт побери! — последовал ответ.
Фишер сделал шаг вперед, прижался к стене по левую руку. Теперь он видел обстановку вокруг лампы. На кровати находились две пары ног: в нижней части кровати располагалась первая пара, ноги которой были обнажены, а носки смотрели вверх; на второй паре были надеты брюки, носки смотрели вниз. Их владелец стоял на коленях на кровати, склонившись над ван дер Путтеном. Кровать раскачивалась из стороны в сторону.
Фишер поднял правую руку, прицелился и швырнул мыльницу в спальню. Мыльница полетела точно в цель, угодив прямо в центр раздвижных стеклянных дверей. Когда стекло разлетелось вдребезги, Фишер вошел в двери.
На пороге он посмотрел вправо и заметил парня, стоящего над обнаженной девушкой ван дер Путтена. Его ботинок находился на шее женщины, а 9-мм пистолет с глушителем был направлен ей в череп. Как и ожидалось, он глазел на разбитые двери. Фишер развернулся, выстрелил парню в голову, тот покачнулся в стороны и съехал на пол по стене. Фишер вновь развернулся и прицелился в парня, который склонился над ван дер Путтеном.
— Не двигайся, — приказал Фишер на испанском.
Мужчина в этот момент уже поворачивал голову. Он остановился, показав лицо в профиль. Его рук не было видно.
— Покажи руки, — приказал Фишер.
Парень не двигался.
Фишер повторил приказ.
Парень поднял над головой левую руку, она была красной до запястья.
— Теперь другую.
Фишер знал, что сейчас произойдёт. Он видел это в его позе, в движении его глаз.
Мужчина повернул голову обратно к раздвижным стеклянным дверям и сказал:
— Хорошо, хорошо...
Фишер сделал широкий шаг влево, и спустя полсекунды мужчина сделал свой ход. По-прежнему держа левую руку над головой, мужчина развернул туловище против часовой стрелки, показывая правую руку с 9-мм пистолетом. Дуло полыхнуло оранжевым. Пуля глухо стукнула в стену, где мгновение назад стоял Фишер. Сэм выстрелил дважды, и обе пули вошли в паре сантиметров друг от друга ниже подмышки парня, разорвав сердце в клочья. Уже мертвый, он повалился вперед через край кровати, на мгновение его ноги поднялись вверх, а затем он рухнул на ковёр.
Женщина за ним всхлипнула.
— Не двигайся. Не смотри вверх, — сказал ей Фишер. — Всё будет в порядке.
Она не ответила.
— Скажи "да", если понимаешь меня.
Он получил слабое "si" в ответ.
Фишер подошел к двери и задернул занавески, затем осмотрел ван дер Путтена. Бывший наемник лежал ничком на кровати, окрашивая кровавыми кляксами Роршаха[43] белые простыни. Он был убит выстрелом за правым ухом, или тем немногим, что от него осталось. Оно было отпилено, как и левое ухо, окровавленным танто[44], который лежал подле тела. Уши находились на соседней подушке. Они выглядели как миниатюрные, обезвоженные свиные отбивные.
"Карма", — подумал Фишер.
Он быстро обыскал обоих мужчин, забирая всё, что находил, затем схватил одеяло в бельевом шкафу и накрыл им женщину. После некоторых уговоров она поднялась на ноги, и Фишер повёл её из спальни вниз на диван в гостиной.
— Что случилось? — тихо прошептала женщина.
Она была в шоке.
— Кто эти люди? Почему они убили Хайнзи? Кто ты? Почему они...?
Фишер разрешил ей походить по комнате, пока сам отправился на кухню за пластиковым пакетом для овощей, в который он скинул бумажники, карманный мусор и связку ключей от машины. Затем он вновь поднялся наверх, осмотрел аптечку ван дер Путтена и нашел баночку амбиена[45]. Он подал женщине таблетку и стопку скотча, она не протестовала. Сэм опустился на колено перед ней.
— Как тебя зовут? — спросил он.
— Изабелла.
— Изабелла, у Хайнзи был сейф? Там, где он хранил важную информацию? Возможно тайник?
— Что?
Фишер повторил вопрос, Изабелла покачала головой.
— У него были одни часы и лишь несколько колец. Никаких драгоценностей...
— Я имею в виду документы. Важные бумаги.
— Зачем они вам?
Впервые Изабелла подняла голову и попыталась сосредоточиться на Фишере. Увидев его балаклаву, она отпрянула, а ее глаза расширились.
— Я друг, — сказал Фишер. — Жаль, я не успел спасти Хайнзи. Эти парни пришли сюда за информацией.
Это не соответствовало действительности, однако женщина была не в состоянии что-либо противопоставить.
— Если я не найду их и уйду, за ними пришлют больше людей. Ты понимаешь?
— Больше? Больше людей?
— Именно. Где Хайнзи хранил важные документы?
— Сейф. На втором этаже. Под раковиной...
— Ты знаешь комбинацию?
— Мой день рождения.
Фишер ощутил мимолетный прилив печали. Очевидно, Изабелла значила для ван дер Путтена гораздо больше, нежели предполагал Фишер.
— Когда твой день рождения?
Изабелла моргнула несколько раз и ее голова опустилась. Амбиено-скотчевый коктейль начал действовать.
— Что?
— Когда твой день рождения?
— 9 июня 1961.
Фишер уложил ее на диван, затем вновь поднялся наверх. Как и было сказано, он нашел сейф, встроенный в полу ванной. Сэм отодвинул рулоны туалетной бумаги и бутылки чистящего средства и повернул диск сейфа на 6-9-61. Ничего. Он пробовал разные комбинации и последовательности, пока не щёлкнуло на 61-19-6-9. Внутри небольшого сейфа Фишер нашёл лишь SD карту памяти на 2 гигабайта. Он положил ее в карман и спустился вниз.
— Я позвоню в полицию, — обратился Фишер к Изабелле. — Отдохни.
Она устало кивнула и перевернулась.
Фишер покинул дом.
Преследователи припарковали свой серый автомобиль в двух кварталах отсюда. Он обыскал его, собирая каждый клочок бумаги, и бросая в продуктовый мешок, прежде чем запереть двери и выбросить ключи в канализацию.
МАДРИД, ИСПАНИЯ
— Вполне возможно, — сказал Фишер Грим. — Но я никогда не верю в совпадения.
— Я тоже, — ответила она с экрана. — Если повезёт, через пару часов у тебя кое-что будет от меня.
* * *
Той ночью, выбросив ключи от серой машины, Фишер побрел в центр городка, остановился купить газету, в которую он завернул рубашку с засохшей кровью. Когда он добрался арены, общественное гулянье было в полном разгаре, и полыхал огромный праздничный костер. Он бросил газету с рубашкой в пламя, затем пятнадцать минут плясал, выпивал, стараясь привлекать к себе внимание, а затем направился в ночной магазин неподалеку от его отеля. Сэм воспользовался таксофоном, набрав 112 (испанская версия 911), и на беглом испанском рассказал диспетчеру о стрельбе на перекрестке Куэста де Йесерос и Аламильо Бахо. Затем он повесил трубку и вернулся в отель.
Решение позвонить в полицию, а затем остаться в городе и не скрыться было тактическим азартом, Фишер знал это, однако, учитывая размеры Чинчона, иностранец, покидающий город посреди ночи, за которым тянется жестокое тройное убийство, не останется незамеченным.
Фишер проснулся следующим утром до восхода солнца, скинул сумку с вещами с балкона, затем остановился в вестибюле и, чтобы дополнить свой замысел, расспросил клерка, когда начнется коррида, как добраться до Гуадалупе и есть ли здесь открытый для общественности монастырь. Выйдя на улицу, он подобрал сумку, пошёл к своей машине и уехал прочь, взяв курс на запад по M-404 к выезду из города, а затем свернул на север в сторону Сьемпосуэлоса, направляясь в Мадрид на конспиративную квартиру "Третьего Эшелона", где запаковал всё содержимое карманов убийц ван дер Путтена и отослал ближайшим международным авиарейсом. Грим получит посылку через шестнадцать часов.
* * *
— Могу лишь сказать, что карта памяти из сейфа ван дер Путтена, вероятно, содержит информацию о банковском счёте, — сказала Грим. — И как ты предполагал, их у него несколько, и оба скрыты за подставными компаниями. Я занимаюсь этим. Если Эймс платил ему не наличными, данные должны быть здесь.
— Хорошо.
— Вернёмся к нашему неслучайному совпадению: это может означать, что-либо Нобору, либо Эймс лгут о ван дер Путтене.
— Всё гораздо хуже, — ответил Фишер. — Это означает, что один из них крот.
* * *
Прошло несколько секунд, прежде чем Гримсдоттир осознала услышанное. Она нахмурилась и выдохнула.
— Может быть ещё хуже. Если ван дер Путтен не был их информатором, благодаря чему Хэнсен и его команда вышли на Вианден, то остаются только трое, кто мог бы шепнуть Эймсу: я, Моро и Ковач.
— И тебе известно, за кого я голосую, — ответил Фишер. — Вопрос в том, делает ли он это, чтобы подставить тебя, или за чем-то ещё?
— Например?
— Эрнсдорфф. Когда ты сказала Ковачу, что я двигаюсь в сторону Виандена?
— За четыре часа до того, как Эймс получил наводку от информатора.
— Как только он понял, что я направляюсь в Вианден к Эрнсдорффу, он занервничал и приказал Эймсу убрать меня. Проблема в том, что я уже проник в имение Эрнсдорффа.