"Время уходить".
Фишер развернулся и пустился вдоль прохода, через десяток шагов пол пошатнулся под его ногами. Сэм спешно отступил назад, подобно змее, за ним по бетону последовала трещина. Он отошел в сторону к опоре, не сводя глаз с трещины, которая замедлилась и остановилась.
В голову пришла мысль. Он переключил трифокальные очки с режима НВ в ИВ. Далеко в проходе он заметил перемешивающиеся сине-зеленые шлейфы. Идея, промелькнувшая в голове Фишера, была из области фантастики, подобно плохим фильмам из 1960-х годов.
По факту, шлейфы были потоками воздуха с более холодных нижних уровней, проходящими через щели и слабые места в полу. Чем темнее был синий цвет шлейфа, тем холоднее был воздух и тем легче он проходил через пол. Это были отверстия и широкие трещины; зеленовато-синие шлейфы указывали на чуть более тёплый воздух, зажатый внизу и просачивающийся сквозь слабые места. Воздух у потолка, нагретый теплым от солнца бетоном, был жёлто-оранжевым.
Он услышал тихий протяжный звук и обернулся. Фишер перешёл обратно на НВ. Две петли паракорда повисли на ручке двери. Они быстро делали успехи.
Он вновь переключился в режим ИВ и направился вперед, двигаясь быстро и аккуратно меж шлейфов, и придерживаясь более темных мест, которые, как он надеялся, были прочным бетоном. При ошибочных показаниях ИВ у него будет всего полсекунды, чтобы среагировать и не провалиться в дыру. Прошло две минуты. Сэм преодолел около ста метров. Он остановился, снял с плеча SC-20 и прицелился во входную дверь, приближая прицел, пока дверная ручка не заполнила весь обзор. Ножу осталось перерезать последнюю петлю паракорда. Фишер присел на корточки, положил палец на спусковой крючок, сделал вдох и выдох. Он выстрелил. 5.56 мм патрон глухо врезался в бетон у дверного косяка. Нож высунулся назад. Сэм выждал пять биений сердца, выпустил второй патрон в то же место. Он вновь надел винтовку на плечо и двинулся далее.
Через еще сто метров он достиг перекрестка. Проход уходил прямо, ответвлялся влево и вправо; эти ответвления оканчивались огромной металлической дверью во внешней покатой стене, рядом с каждой дверью находился проход, подобный тому, через который он вошел в бункер. Фишер снял с плеча SC-20 и проверил каждую дверь. Дверь с левой стороны была заперта, а с правой — приоткрыта на несколько сантиметров.
Фишер включил НВ и побежал, следуя между извилистым узором разноцветных шлейфов. Впереди, в центре прохода, появился темный прямоугольник, возвышающийся к потолку. Подойдя ближе, Фишер переключился в режим НВ и увидел, что это была опора, но довольно широкая, примерно метр по горизонтали. Фишер остановился рядом, обошел ее кругом. В одной из ее сторон на уровне пояса было отверстие. Фишер остановился и заглянул внутрь. Лестница.
"Где есть лестница, должен быть и выход".
Из конца прохода донесся хорошо знакомый звук — скрежет железной двери, открытой насильно.
Он подкрался к шахте, ухватился за ступеньку и несколько раз дернул лестницу. Болты, удерживающие лестницу, шатались в своих гнездах, но это не помешало его намерениям. Он поднял голову вверх и увидел лишь темноту. Ночное видение освещало всего несколько ступенек.
Издалека донеслось эхо шагов — приглушенное, но быстро приближающееся.
Фишер выглянул и обошел за угол опоры. Он включил ИВ. В конце прохода, посреди перекрестка, находились несколько фигур в красных, синих, зеленых и желтых оттенках. Действуя в унисон, фигуры присели на корточки. Руки потянулись вверх к невидимым отсюда трифокальным очкам, пробегаясь по режимам НВ, ИВ и ЭВ и вращая головами по сторонам.
"Близко, — подумал Фишер, — но не достаточно".
Он нырнул обратно в шахту, развернулся и полез вверх.
* * *
Минуя десятую ступеньку, Фишер прикинул, что находился в трех с половиной метрах над землей, примерно на уровне потолка. Теперь он был "снаружи" самого бункера и перемещался во внешнем фортификационном укреплении с бойницами, не заметном со стороны входа в овраг.
Лестница покачнулась. Фишер замер. Прямо на глазах, лестничный болт, сопровождаемый звуком кирпича, скребущего по слою раствора, высвободился из бетона. Где-то внизу вылетел еще один и полетел в шахту, звеня по ступеням, и врезаясь в пол.
Фишер развернулся боком, и не снимая с плеча SC-20, щелкнул селектор в положение "ЛИПКАЯ КАМЕРА", прицелился и выстрелил. Он вывел ОПСАТ из режима ожидания и развернул "Липкую камеру" так, чтобы она была направлена из отверстия у основания шахты. Сэм прикрыл глаза и прислушался, и спустя несколько секунд услышал шарканье ног; они услышали звук упавшего болта и теперь искали его источник.
Он продолжил лезть дальше. Фишер не обращал внимания не скрежет болтов, один за другим падающих на бетон. Правая рука, тянувшаяся к следующей ступеньке, врезалась во что-то твердое. Фишер остановился, посмотрел вверх, увидел круглый люк с задвижкой. Он вклинил колени в просвет между ступенек, протянул руку и попробовал провернуть вентиль. Тот двинулся. Фишер стиснул зубы, сделал вдох и приложился вновь. Вентиль повернулся на несколько сантиметров, затем еще, и поддался, начав свободно проворачиваться. Он толкнул и открыл люк.
Он проверил экран ОПСАТа. Посредством зеленоватых линз "Липкой камеры" Фишер заметил ботинки в полуметре от отверстия. Он снял с униформы светошумовую гранату XM84, выдернул чеку, и бросил в шахту. Фишер попал прямо в цель. Глядя через НВ, он видел, как граната отскочила, стукнулась по верхней кромке отверстия, и вылетела наружу.
Граната сдетонировала, мгновенно высвобождая 170 децибел звука и восемь миллионов кандел яркого белого света. Применяя такие гранаты на тренировках и заданиях, Фишеру были хорошо знакомы эффекты: как будто одновременно оказаться под влиянием рева двигателя Боинга-747 и галогенового прожектора морского типа. Независимо от готовности и физической подготовки цели близкий контакт со светошумовой гранатой был неприятным опытом для тела и разума.
Пройдет, по меньшей мере, секунд десять, прежде чем преследователи внизу сориентируется, и перейдут к действиям, тем временем Фишер перехватил инициативу, выбравшись из люка и закрыв его за собой. Еще одним куском паракорда он сделал петлю вокруг задвижки и прикрепил к скобе у основания, таким образом, заперев за собой люк.
Фишер осмотрелся. Он оказался в артиллерийском ДОТе примерно шесть на шесть метров и около трех в высоту. Орудие, естественно, было давным-давно убрано, оставив после себя лишь монтажное крепление в полу. Примерно на высоте метр восемьдесят во всех четырех стенах была достаточно широкая для ствола пушки огневая щель. Ему потребовалось пару секунд, чтобы сориентироваться. Фишер находился почти в километре от входа в бункер. Хэнсен с тремя помощниками, или четырьмя, если они все-таки решили не охранять вход в бункер, находились где-то внизу. Был ли Хэнсен слишком самонадеян? Даже не закрепи Фишер вентиль паракордом, Хэнсен не был глупцом, чтобы пытаться проломить люк. Рыба в бочке. Итак, Хэнсен вынужден отступить, выйти наружу, обосноваться на бункере и ждать появления Фишера? Однако возможности Фишера были ограничены: следовало раздобыть транспортное средство, а значит, выбраться наружу и вернуться обратно.
"Отвлекай и беги", — подумай Фишер.
Он направился к восточной стене, выловил световую палочку из рюкзака, надломил, занес руку вверх и бросил в щель. В запасе у него было две-три секунды, прежде чем появится свет. Сэм поспешил к противоположной стене и остановился в полутора метрах от нее.
"Три... четыре..."
Он ринулся к стене, подпрыгнул, ухватился за край огневой щели, подтянулся и вкатился через отверстие, перехватился и свесился со стены. Выстрелов не последовало, однако он не знал наверняка, были ли они вооружены винтовками SC-20. Фишер посмотрел вниз. Тремя метрами ниже из стены торчал бетонный выступ, а ещё ниже стена уходила под углом к земле.
Фишер перевел дыхание, разжал руки и оттолкнулся подошвами ботинок. Бетонный выступ промелькнул перед глазами. Ощутив шлепок ладоней по камню, Сэм напряг пальцы. Фишер резко остановился, сделал паузу, а затем вновь разжал руки, вертясь и падая вниз. Он приземлился задницей на покатую стену и почувствовал, как ударная волна прошлась вдоль позвоночника. Оказавшись на земле, Фишер сделал перекат и, не останавливаясь, побежал к высокой траве, которую он заметил во время скольжения по стене. Он распластался и замер. Всё спокойно. Если Хэнсен разместил снайперов на этой стороне комплекса, то сейчас они его не видят. Фишер выждал еще тридцать секунд, затем начал пятиться назад, пока не забрался в небольшую впадину, развернулся и продолжил путь, следуя наклонной стене бункера на юг к оврагу. Трава перешла в подлесок, а затем в небольшой участок с деревьями. Фишер поднялся и продолжил путь. Он двигался быстрее, нежели внутри бункера, и менее чем через пять минут, уже крался за упавшим бревном у края оврага.
В ста метрах южнее он заметил мост, перед ним были припаркованы две "Ауди" команды Хэнсена. "Рендж Ровер" Фишера лежал брюхом вверх в ручье, где он его и оставил. Посмотрим, что мы здесь имеем? Три фигуры стояли на обочине дороги перед мостом. Он снял SC-20 с плеча, положил цевьё на бревно, и сфокусировался на тройке. Он был удивлен, узнав лишь одного: японского Вина Дизеля, чьи прищуренные глаза и хмурый лоб подсказали Фишеру, что остальные два парня, стоявшие напротив, не были приятелями.
Первому парню было около сорока, лысый с телосложением борца; второй, с темно-черными волосами, был худощав и бледен. Они стояли боком к Фишеру, тучный парень стоял ближе к нему, а высокий — к дороге и в полуметре от напарника. По глазам Вина, а также по их позам, Фишер рассудил, что ситуация усугубляется.
Крепыш переступил с ноги на ногу, немного повернувшись, и теперь Фишер мог рассмотреть квадратное очертание полуавтоматического пистолета в его левой руке. Фишер сместился правее и осмотрел костлявого парня: вооружен.
Тот ли это "хвост", который он заметил возле склада Дусе в пригороде Реймса? Кто они, интересовал ли их только Вин, или вся команда Хэнсена, или сам Фишер? Теперь это не имело значения. Пока он наблюдал, тучный мужчина поднял пистолет до пояса и наставил Вину в живот. Фишер не слышал слов, однако реакцией Вина было все сказано: он завел руки за спину и опустился на колени. Казнь.
Фишер немного приблизил изображение, прицелился. В тот момент, когда тучный парень поднял оружие, наводя его в лоб Вину, Фишер навел перекрестие SC-20 на верхний край уха Крепышу и нажал спусковой крючок. Когда мужчина, словно марионеточная кукла, чьи нити были срезаны, падал на землю, Фишер вновь прицеливался. Менее чем через секунду последовал второй выстрел, и 5,56 мм пуля пробурила отверстие в голове высокого парня в пяти сантиметрах от виска.
Фишер уменьшил масштаб и сфокусировался на Вине. Тот по-прежнему стоял на коленях, разинув рот на два скомканных тела. Он повернул голову вправо, ища источник выстрелов, затем поднялся на корточки и направился вправо, потянулся за чем-то... за своим пистолетом, отброшенным в сторону, предположил Фишер. Он снова прицелился и выпустил пулю в пятнадцати сантиметрах от руки Вина. Вин замер, поднял руки над головой, и кивнул головой в знак понимания.
Не сводя глаз с Вина, Фишер встал и направился через редкие деревья, растущие вдоль края оврага, пока не оказался в шести метрах от моста. Когда он вышел из деревьев и опустился на корточки, Вин заметил движение и начал поворачивать голову.
— Нет, — приказал Фишер. — Лицом к машинам.
Вин подчинился.
— Это был ты?
— Что именно?
Вин кивнул в сторону двух трупов.
— Их.
— Мне нужна их машина. И что-то мне подсказывало, что сотрудничать они не собирались.
— Что ж, спасибо.
— Не стоит благодарности.
Фишер щелкнул селектор на "ВАТНЫЙ ШАРИК" и выстрелил один в правое плечо Вину. Вин слегка вздохнул, и бессознательно опрокинулся боком на землю. Фишер встал и подошел ближе. Он обыскал возможных палачей Вина и нашел несколько сотен евро, связку ключей, два паспорта, и дюжину кредиток.
"Деньги настоящие, в отличие от паспортов и кредиток", — предположил он.
Фишер забрал все. Затем проверил пульс Вина; тот был равномерным.
Время осмотреть всё сверху. Фишер переключил селектор на SC-20 и направил ствол в небо под углом семьдесят пять градусов над бункером. Он нажал спусковой крючок. Конечно же, гаджет был обременен вдохновительным буквенно-цифровым названием от "ДАРПА", однако Фишер давным-давно окрестил устройство "Всевидящим Оком" или просто "Око" — существенным образом уменьшенная версия "Липкой камеры", вмонтированная в крошечный парашют.
Состоящий на 90 процентов из воздуха, аэрогель мог удерживать вес в четыре тысячи раз превышающий его собственный и поражал воображение: разложенный на плоскости кубический дюйм, что соответствует четырем пятицентовым монетам, положенным одна на другую, способен покрыть поле для американского футбола. В случае с "Всевидящим Оком", которое было размером с ладонь, самораскрывающийся парашют из аэрогеля способен удерживать в воздухе камеру в течение девяноста секунд, предоставляя Фишеру картинку высокого разрешения примерно двух с половиной квадратных километров с высоты птичьего полета.
Он поднес ОПСАТ, надавил несколько кнопок, и на экране появилось изображение "Ока" с высоты. Сэм стал переключаться между режимами от НВ до ИВ; делая изображения, "Око" истратило огромное количество электроэнергии внутренней батареи, уменьшая срок службы практически вдвое, однако это того стоило. С высоты пятисот метров Фишер имел обзор бункера и поле к востоку. В разнообразных оттенках он мог разобрать две лежащие в поле фигуры, целившиеся из SC-20 в сторону бункера. Третья фигура ходила по крыше бункера в том месте, откуда ему удалось выбраться наружу. Четвертую фигуру нигде не было вино.
"Вероятно, все еще внутри", — предположил Фишер.
Он нажал еще несколько кнопок на экране ОПСАТа, отсылая команду самоуничтожения "Ока", которая запускала перегрузку батареи, выжигая внутренние схемы камеры.
Последняя задача.
Он вынул свой "Гербер Гардиан" и приступил к работе.
БИТБУРГ, ГЕРМАНИЯ
ФИШЕР сидел перед экраном компьютера, потягивая двойной эспрессо и временами нажимая кнопку браузера ОБНОВИТЬ. Интернет-кафе было забито запоздалыми утренними пассажирами, пришедшими за порцией кофеина перед работой, и очередью за ранним обедом, чтобы набраться сил до обеда. Гул голосов был полностью на немецком, и Фишер воспользовался своим ожиданием, пытаясь уловить обрывки слов; он хорошо знал немецкий, однако нужно всегда совершенствоваться.
Он нажал ОБНОВИТЬ ещё раз, и был вознаграждён недавно сохранённым в черновик сообщением. Сэм кликнул на него, просмотрел содержимое и кивнул. Наконец-то ответ, которого он ждал. Его просьба о встрече (только с глазу на глаз) сопровождалась отказом. До сих пор.
Накануне вечером, после того, как были прорезаны задние шины обеих "Ауди", Фишер забрал машину убитых им парней, "Вольво", и поехал по шоссе L1. Он направился на юг к Оберсгегену, а затем проехал тридцать километров на северо-восток в Битбург, город с населением тринадцать тысяч. Почти рассвело, когда он въехал в черту города. Сэм проехал через центр, восточную окраину, следуя указателям, он остановился ночлег, сменил тактический костюм и проспал четыре часа на заднем сиденье "Вольво".
Вскоре после одиннадцати, отдохнувший и ободрённый тремя чашками двойного эспрессо, он перечитал последний раз сообщение от Весы, запоминая детали:
"Встречу одобрили. Срочно приехать в Ахен".
В сообщении был также указан адрес, однако Фишеру он был не знаком. Он удалил сообщение, отключил компьютер, захватил с собой кофе и вышел из кафе.
Он прибыл в Ахен спустя девяносто минут и, сверившись с картой айфона, отыскал людный торговый район, где оставил "Вольво", поймал такси, покатался ровно полчаса, а затем приказал водителю остановиться. Следующий час он прогуливался и проверял признаки слежки, после чего вошел в офис и арендовал "БМВ" седьмой серии. Через двадцать минут он остановился у городского особняка на Кокерелльштрассе. Фишер покинул машину, рысцой преодолел ступени, и ввел код в кодовый замок; как в случае с кейсом "Пеликан", код состоял из координат широты и долготы особняка в сочетании с некоторыми действиями деления и вычитания.
Фишер услышал тихое жужжание, затем последовал щелчок, и защелка открылась под натиском его руки. Дома никого не было, в этом он был по большему счет уверен. Его бы сюда не направили, если бы конспиративная квартира была кем-то занята. Несмотря на это, он обыскал два этажа здания с пистолетом в руках. Декор и мебель были выбраны прямиком из каталога отеля: уютно, однако лишено индивидуальности. На втором этаже он отметил подобным образом обставленный мебелью офис. Одну из стен занимал 50-дюймовый ЖК-монитор. Напоминающее обычный телефон устройство было установлено на кожаном коврике темно-вишневого стола. Он надавил кнопку ГРОМКОГОВОРИТЕЛЬ, подождал появления гудка, затем трижды нажал "решетку" и дважды "звездочку". Динамик тридцать секунд издавал хлюпающие звуки и щелканье, пока работали шифрующие регистры; затем послышался автоматический голос Стивена Хокинга.
— Пожалуйста, ожидайте... выполняется передача...
Затем заговорил женский голос:
— Сэм, ты здесь?
— Здесь, Грим.
Последний раз он слышал голос Анны Гримсдоттир восемь месяцев назад, и ещё дольше они не находились в одной комнате. Включился ЖК-монитор, и в верхнем углу корпуса телевизора зажглась зеленая лампочка, оповещая о включенной веб-камере. На экране появилось лицо и плечи Гримсдоттир. Фишер не узнал задний план, это явно был не Фирт-Мид. Он предположил, что она также воспользовалась конспиративной квартирой "Третьего Эшелона".
Она ничуть не изменилась. Несмотря на опасения в верности старой подруги, было приятно вновь увидеть её. Ему не хватало прежней жизни.
— Устало выглядишь, Сэм, — сказала Грим.
— Я и впрямь устал. Когда ты в последний раз слышала доклад от Хэнсена?
— Несколько часов назад. Боюсь, у нас назревает мятеж.
— Как так?
— Команда понимает, что мы их сдерживаем. Моро серьезно подошел к делу.
— Он в поле?
Луис "Марти" Моро был лучшим техническим координатором операциями "Третьего Эшелона", иными словами "Splinter Cell-оператор".
Грим кивнула.
— Координирует. И ловит пули.
Фишер улыбнулся.
— Но жить будет, верно?
— Верно. Тем не менее, Хэнсен старается вести команду по следу, однако в его голосе слышны подозрения, что все идет совсем не кошерно. И это нечто большее, чем обычная досада.
— Не вини их. Что ж, не знаю, насколько это важно, мне с ними было не просто справиться. Почти прижали меня несколько раз.
— Угу, — скептически ответила Гримсдоттир. — Ты несколько раз давал им передышку.
— Несколько. Необходимо было удостовериться, что шоу достаточно убедительно и Ковач на него купится, — ответил Фишер, ссылаясь на заместителя директора Агентства Национальной Безопасности, Николаса Эндрю Ковача.
Который к вышесказанному был универсальным идиотом и бюрократом до мозга костей, еще Ковач находился в их слишком длинном списке высокопоставленных "браминов"[32] АНБ, которые распродавали США. До тех пор, пока Фишер и Гримсдоттир не завершили это задание, ей придется потакать Ковачу. К сожалению, для этого пришлось отправить команду по следу Фишера.
— Пока что все идет неплохо, — сказала Гримсдоттир.
— Грим, у нас проблема. Они были в Виандене — Хэнсен и остальные. Практически поймали меня на заднем дворе Эрнсдорффа.
— Что?
Фишер ввел ее в курс дела, начиная с прибытия в Вианден и оканчивая побегом из бункера линии Зигфрида. Он опустил несколько упоминаний об опасном положении Вина на мосту.
— Их не должно было там быть, — пояснил Фишер. — Я не оставил им для этого зацепок.
— Ты уверен?
Фишер не ответил, и Грим добавила:
— Конечно же, нет.
— Есть только два варианта, как они оказались там.
— Я и внешний источник информации.
Фишер кивнул.
— Это была не я, Сэм.
Фишер едва сдержался, чтобы сказать: "Убеди меня". Однако в этом не было необходимости. Он давно знал Анну Гримсдоттир, и выражение ее лица подсказало Фишеру, что она не лжет.
— Значит, остается источник. Моро?
— Невозможно.
— Тогда, крот, — ответил Фишер.
— Несомненно.
— И ты в этом уверена?
Грим кивнула.
— Есть связной. Кодовое имя "Скат". Он или она находился в Вильрю-Рюссанже в то же время, что и ты. Кто-то в команде получал информацию. Нам неизвестно кто или зачем.
— Мне и в голову не приходило мешать Хэнсену.
— Мне тоже. И мы не можем. Пока что.
— Эймс.
Гримсдоттир вздохнула.
— Он проныра, но, не смотря на это, на него ничто не указывает.
— Эймс выстрелил в меня несколько раз на водохранилище возле Эш-сюр-Альзетт.
— Он рапортовал об этом Хэнсену. Взял на себя ответственность, сказав, что сделал беспокоящий и предупредительный выстрелы.
Фишер поразмыслил и пожал плечами.
— Бывает.
Сэм сменил тему:
— Поджарь им пятки, — сказал Фишер. — Сейчас они обозлены и расстроены. Пригрози им, что отзовешь с задания, если они не расскажут, как оказались в Виандене. Черт, пригрози им расследованием, исключением из программы, забери выходные в Рождество. Они хороши, все до единого, но всё еще зелены. Воспользуйся этим.
Грим кивнула.
— Сделаю.
— Кстати, кто эта парочка? Блондинка и Вин Дизель по-японски?
Гримсдоттир засмеялась.
— Майя Валентина и Нейтан Нобору. Я загружу их досье на твой ОПСАТ.
— Возможны проблемы с Нобору. Когда я выбрался из бункера, он был в нескольких секундах от пули в голове. Двое парней, один невысокий и коренастый, другой высокий и худосочный на вид.
— Это были господа Готуайлер и Горацио. Наемники. Несколько лет назад Нобору выполнял для организации "Готос" задание, в котором оказались замешаны женщина и ребенок, поэтому он прервал работу посреди миссии. "Готос" кинул его, и Нобору взломал их счета, взял половину, поскольку не разобрался с женщиной и ребенком.
— Интересно. Кажется, он мне нравится.
— Ты сказал "в нескольких секундах", — напомнила Гримсдоттир. — Полагаю, это значит ты...
— Я убил их. Мне показалось это правильным. Как продвигается работа с данными из сервера Эрнсдорффа?
— Еще работаю. Сложно зашифрованная вещь, однако там ценные гигабайты информации, и, по меньшей мере, мы знаем, что копаем в нужном месте. Надеюсь, через несколько часов у меня уже кое-что будет, минимум направление для тебя.
— У меня есть кое-что, что обрадует Ганса.
— Обрадуешь. Когда?
— Завтра в Хаммерштайне у нас встреча.
Когда Янник Эрнсдорфф привлёк внимание "Третьего Эшелона", Гримсдоттир и Фишер (который уже был в бегах и хорошо зарекомендовал себя в сообществе наемников) заранее приступили к розыску различных агентств, заинтересованных в деятельности Эрнсдорффа. Они нашли такую кандидатуру в Федеральной разведывательной службе (БНД)[33] Германии. Связной Фишера в БНД, Ганс Хоффман, не уточнил, какого рода информацию им требуется, вместо этого предоставил Фишеру достаточно свободы действий. "Абсолютно все, что найдешь, ja[34]?" — таковы были смутные указания Хоффмана, из чего Фишеру понял, что немцы были лишь в начальной стадии разработки операции против Эрнсдорффа или против того, на кого Эрнсдорфф работает. В любом случае, за месяцы до проникновения Фишера в особняк Эрнсдорффа, БНД снабдило его лишь крохами разведданных, добросовестно передаваемых Гримсдоттир в Форт-Мид. И хотя вся эта информация не была сногсшибательной, однако она предоставила им несколько предположений об этом человеке. Теперь Фишер должен связаться со своим заказчиком и передать собранную информацию, как минимум ту, что Гримсдоттир посчитает довольно сочной и которая удовлетворит БНД, но также оставит позади собственного расследования "Третьего Эшелона". До тех пор, пока они не покончили с Янником Эрнсдорффом, он должен оставаться неприкосновенным.
— Когда произойдет исповедь группы перед тобой? — спросил Фишер.
— Хэнсен позвонит менее чем через час.
— Держи меня в курсе.
— Как только я буду располагать информацией, я позвоню. Конспиративная квартира надежна. Неожиданных гостей не будет. Оставайся здесь, отдохни.
— Если ты так настаиваешь.
— Держись, Сэм. Полагаю, мы на последнем иннинге[35].
Фишер кивнул, и устало улыбнулся.
— К сожалению, в этот момент обычно срывается дождь.
* * *
НЕВЗИРАЯ на инстинкты, неустанно двигавшие им весь последний год из города в город, из страны в страну, Фишер воспользовался советом Гримсдоттир. Он принял долгий, горячий душ, постирал одежду, затем разложил все снаряжение, проверяя и прочищая каждый предмет, пока не удовлетворился, что все работает как новое. В три часа он прошелся в магазин спорттоваров в конце квартала, купил рюкзак "Деутер Квантум 55+10", достаточно огромный, чтобы вместить все снаряжение, и содержимое водоотталкивающей сумки для каякинга, затем отыскал продуктовый магазин и купил немного фруктов, сыр, хлеб, нарезанную ломтиками индейку, ростбиф и упаковку из шести бутылок "Берлинер Киндл Вайссе", после чего вернулся на конспиративную квартиру и пообедал.
В пять часов он услышал со второго этажа тихий двойной гудок. Сэм вошел в офис и нажал кнопку ГРОМКОГОВОРИТЕЛЬ. На ЖК-мониторе появилось лицо Гримсдоттир.
— Выглядишь лучше, — сказала она.
— И чувствую так же. Возможно от двух бутылок "Берлинер Киндл Вайссе".
— Что?
— Немецкое пиво.
Гримсдоттир скривила лицо.
— Слишком крепкий напиток.
Фишер пожал плечами.
— Что-то узнала?
— Я разговаривала с Хэнсеном и его командой. И, похоже, победа за мной. Немного поиграла у них на нервах. Однако каждый раз так делать не выйдет, особенно с Хэнсеном. Он догадывается, что кое-что не клеится в их задании, но в ближайшее время он смирится с текущим положением дел.
— Отлично. А Вианден?
— Они проявили инициативу и действовали интуитивно. Они по-прежнему считают тебя фрилансером, и предположили, что в Люксембурге ты выполняешь какую-то работу. У Нобору еще остались контакты, и он вспомнил несколько имен игроков. Эймс сделал несколько звонков, и появилась зацепка.
— Поясни.
— Сэм, ты живешь в крохотном мире, и люди твоего уровня всегда выделяются. Как сказал Эймс, стоило всего лишь спросить о работе в Люксембурге и неудачных тайных операциях правительства США. Никто не назвал твоего имени, однако всплыло имя Эрнсдорффа. Они направились в Люксембург, стали прочесывать местность, остальное — просто невезение.
— Как он настигли меня, если я сбежал от них в первый раз?
— Полицейский сканер. Поступил запрос вооруженном человеке в кемпинге.
— Хиппи грабили мой "Рендж Ровер".
— Пардон?
— Забудь. Значит, ты веришь в версию Эймса?
— Она правдоподобна.
— Мы знаем, от кого Эймс получил наводку?
— Некто по имени Карл-Хайнц ван дер Путтен.
Фишер улыбнулся:
— Знакомое имя. Парень наполовину немец, наполовину голландец. Некогда был в Ферншпайере — специальных силах разведывательного подразделения. Ему должно быть сейчас около шестидесяти. У него было прозвище "Спок"[36].
— Почему, его возбуждают уши? Прозвище связано с чем-то сексуальным?
— Не столько сексуальным, насколько хирургическим. Он брал уши в качестве трофеев.
— Замечательно, — пробормотала Грим. — Ну, видимо, дни его трофеев закончились. Согласно Нобору, ван дер Путтен пошёл в информационный бизнес.
— Сколько Эймс сказал, что ему заплатит?
— Пятьдесят тысяч.
— Где он сейчас живёт?
Гримсдоттир остановилась на мгновение и посмотрела на КПК.
— Испания. Деревня называется Чинчон к юго-востоку от Мадрида. А что?
Фишер не ответил.
— Где сейчас Хэнсен?
— Команда вернулась в Люксембург на перегруппировку. Ковач дышит мне в затылок, так что я скоро снова отправлю их в путь. Проверь свой аккаунт в "Ликосе" завтра после Хаммерштайна.
— Что насчет сервера Эрнсдорффа?
— Я закачала данные для Хоффмана на твой ОПСАТ. Там должно быть много всего, что осчастливит БНД и займет их на некоторое время.
ХАММЕРШТАЙН, ГЕРМАНИЯ
Это был неспешный двухчасовой переезд из Ахена в Хаммерштайн, дорога извивалась на восток, а затем на юг через Кёльн в Бонн, где шоссе 42 уводило его вдоль восточного берега Рейна в сторону Хаммерштайна. Фишер встречался с Гансом Хоффманом в небольшой, местной винодельне под названием "Д.П.Цвик Вайнштубе-Вайнгут". День стоял ясный и солнечный, легкий бриз рябил поверхность Рейна. В главном канале Фишер видел баржи и прогулочные лодки, над водой разносились звуки горнов и свистков.