Выражение лица Палласа свидетельствовало, что напоминание об этом понравилось ему еще меньше.
– Но, пожалуй, есть способ взять ситуацию под свой контроль, – продолжала Камерон.
– Как ты предлагаешь это сделать? – поинтересовался Джек.
– Вот об этом‑то я и думала в машине. И, кажется, кое‑что придумала. Мы поняли, что происходит утечка информации – возможно, получится использовать ее в наших интересах. Нам известно, что убийца был в курсе, как избежать гостиничных камер наблюдения. А если вы распустите слух, будто нашелся некий человек, который в тот вечер снимал в «Пенинсуле» собственной видеокамерой – в отпуске или на мальчишнике, что‑то вроде того? Дадите понять, что этот постоялец запечатлел на пленке мужчину в серой футболке с капюшоном, блейзере и джинсах, который выходил из гостиницы вскоре после убийства Мэнди. Намекнете, что эксперты лаборатории ФБР пытаются снять с пленки изображение лица подозреваемого и что вы рассчитываете в ближайшее время его идентифицировать. Надеюсь, эта новость попадет в нужные уши.
Паллас поднялся с дивана. Странно, что когда‑то ей казалось сложным разгадать мысли этого мужчины – потому что сейчас не представляло абсолютно никакой сложности увидеть, как сильно ему не по душе ее предложение.
– Ты знаешь не хуже меня, что субъект в серой футболке с капюшоном, вышедший в определенный промежуток времени из гостиницы, сам по себе ничего не значит, – возразил агент. – Только ты можешь связать его с убийством. Ты единственная. И преступнику это тоже известно. И то, что ты предлагаешь, означает дать убийце Мэнди Робардс дополнительный мотив вывести тебя из игры.
– Я предлагаю подтолкнуть его на шаг, к которому мы будем готовы.
– Не морочь мне голову – ты хочешь, чтобы я использовал тебя в качестве наживки. Чтобы спровоцировал этого типа снова напасть на тебя.
– Да, я считаю, нам следует рассмотреть такую возможность.
– Нет.
– Ты обещал подумать, прежде чем ответить.
– Уже подумал, – твердо посмотрел ей в глаза Джек. – Я скорее следующие двадцать лет буду спать на полу твой комнаты, чем намеренно подвергну тебя риску.
Услышав такие слова, Камерон тоже поднялась с дивана и приблизилась к своему телохранителю.
– Знаешь, после этих выходных я, пожалуй, не отправлю тебя спать на пол.
Но Паллас был не в настроении шутить, поэтому отодвинулся от нее к окну.
– Камерон, я серьезно.
– Думаешь, под твоим прикрытием и с командой федералов, загодя расставленных по местам, мне может грозить опасность? Если бы ты пришел ко мне как к прокурору, я бы одобрила подобную операцию. Особенно в таком резонансном расследовании.
– Если бы я пришел к тебе как к прокурору, ты бы задала вопрос о потенциальном риске. И я бы ответил, что никто, включая меня, не гарантирует в подобной операции полную безопасность. С другими я мог бы отважиться на такое. Но не с тобой.
Его слова повисли в воздухе. Наконец Камерон заговорила первой:
– Я согласилась, что главный здесь ты. Поэтому, если моя затея не кажется тебе стоящей, я оставлю ее. Пока, – добавила упрямица. Понятно, что сейчас Джеку хочется злиться и упираться, но вот досада – она ему не позволит. – Хотя не обещаю, что в дальнейшем не вернусь к данному вопросу снова. Я могу быть очень приставучей, если захочу.
Свидетельница заметила в глазах ФБРовца веселые искорки.
– А когда это ты наконец признала меня главным? – полюбопытствовал он. – Похоже, я прозевал важный момент.
– Это было скорее презюмированное согласие. Оба раза, когда ты высказывал данное утверждение, я не отклонила его как неприемлемое.
– Ты юрист до мозга костей, – тряхнул головой Паллас, выглянул в окно и вздохнул: – Камерон, я считаю твою затею действительно стоящей. И не меньше тебя хочу, чтобы все это поскорее закончилось. – Он повернулся обратно к окну, уставился на улицу, о чем‑то размышляя, и провел ладонью по рту. – Не знаю, может, если удастся подобрать двойника… женщину‑агента, похожую на тебя, и поселить в этом доме... Может, если… – обернулся к собеседнице Джек и вдруг запнулся – должно быть, от выражения ее лица. – Что? Что‑то случилось?
Случилось – и прямо сейчас, когда Паллас провел рукой по губам. Свидетельницу словно громом ударило: вот кусочек, которого ей недоставало все это время. Вот что она увидела в те несколько секунд, когда смотрела в дверной глазок на выходившего из соседнего номера убийцу, вот что потом не в состоянии была вспомнить.
Блейзер на плечах преступника натянулся, когда он поднял руку, толкая дверь на лестничную клетку. А под блейзером угадывались те же очертания, которые она только что заметила под пиджаком ФБРовца, поднявшего руку к лицу.
Камерон с изумлением уставилась на Джека.
– Не знаю, имеет ли это значение… но я почти уверена, что у типа, задушившего Мэнди Робертс, в ночь убийства был при себе пистолет.
ГЛАВА 27
Джеку понадобилось какое‑то время, чтобы осмыслить услышанное.
– Пистолет? Почему ты так думаешь?
Камерон указала на спину агента.
– У убийцы под блейзером проступало похожее утолщение – по‑моему, тоже наплечная кобура. Работая с ФБРовцами, я наблюдала подобное, наверное, сотни раз, но никогда осознанно не обращала на это внимания. Но когда ты сейчас поднял руки и потер лицо, пиджак возле лопатки так оттопырился, что… – свидетельница умолкла, словно не была уверена, как описать увиденное.
– Ты заметила контуры моего оружия.
– Именно, – кивнула она.
– И ты уверена, что такие же очертания были под блейзером мужчины, выходившего из номера Мэнди Робардс?
– Да. Я все время чувствовала, будто что‑то упускаю, но не могла определить, что именно. А наличие у преступника пистолета имеет какое‑то значение?
Паллас прокручивал в уме открывшееся обстоятельство. Им так мало известно об убийце, что все имеет значение. А этот конкретный кусочек информации может означать очень многое.
– Естественно, ведь возникает вопрос, почему тот тип задушил жертву, если мог ее попросту застрелить.
– Огнестрельное оружие производит шум.
– Да, действительно. Но профессионал воспользовался бы глушителем. Теперь я даже в большей степени, чем раньше, считаю, что это убийство не было спланированным заранее.
– Ревнивый ухажер? – предположила Камерон. – Возможно, они с Мэнди сцепились из‑за сенатора и ссора переросла в насилие.
Джек отрицательно покачал головой.
– Мы уже проверяли данную версию. Наплечная кобура – это интересный поворот. Ты могла и не заметить, а вот кто‑нибудь с наметанным глазом в два счета засек бы пистолет. При существующих ограничениях расхаживать в таком виде по городу было бы глупо и рискованно, – рассуждал ФБРовец, имея в виду запрет для жителей Чикаго владеть короткоствольным оружием и носить его. – Напрашивается мысль, что у нашего парня есть лицензия на скрытое ношение оружия.
– Хочешь сказать, как у полицейского? Или у агента?
– Может быть… – призадумался Паллас, и тут ему пришло в голову кое‑какое соображение. Он стремительно прошагал в холл, открыл брошенную там спортивную сумку и вытащил папку с материалами дела, которую возил с собой на свадьбу. Оригиналы остались у Уилкинса, но Джек сделал со всего копии. ФБРовец достал файлик с фотографиями людей, опрошенных в связи с убийством.
Отыскав нужную, агент вгляделся попристальней.
Любопытно…
Он передал фотографию Камерон.
– Снимок из тех, которые ты показывал мне в день девичника, – отметила свидетельница.
– Мужчину зовут Грант Ломбард, – сказал Джек. – Он обеспечивает личную безопасность сенатора Ходжеса. И носит оружие – я заметил это при взятии показаний. Все соответствующие разрешения у телохранителя имеются, а поскольку Мэнди была задушена, наличие пистолета не стало для нас тревожным звоночком. Я помню Ломбарда по опросу – этакий хладнокровный профессионал. А еще он ростом примерно метр восемьдесят и весит около семидесяти семи килограммов, следовательно, подходит под физическое описание разыскиваемого преступника. Мне помнилось, вроде и глаза у него карие, но я решил свериться с фото.
– У типа, напавшего на меня, были карие глаза.
– Вот именно.
– А Грант Ломбард располагает алиби на ночь убийства Робардс?
– Он утверждает, что спал дома. Один.
– Учитывая время совершения преступления, вряд ли нам удастся прищучить его на лжи.
– Верно. Но, пожалуй, мне следует поинтересоваться у телохранителя его алиби на момент нападения на тебя.
Камерон еще раз вгляделась в снимок.
– Использовать отговорку «спал дома один» для полпятого днем Ломбард однозначно не сможет. А совпадений вполне достаточно, чтобы стоило проверить.
Вытащив из кармана мобильник, агент набрал напарника. Тот не отвечал, поэтому пришлось оставить сообщение на голосовой почте: «Уилкинс, это Джек. Похоже, у меня по делу Робардс появилась зацепка, к которой имеет смысл присмотреться. Как получишь сообщение, позвони, расскажу подробнее».
ФБРовец нажал отбой, радуясь, что после двухнедельного тыканья вслепую в расследовании наконец‑то наметилась конкретная ниточка.
– Не будем сообщать никому, кроме Уилкинса и Дэвиса, – предупредил он свидетельницу. – Во всяком случае, пока. Не хочу рисковать, чтобы тот, кому не следует, не пронюхал, что тебе известно больше, чем мы полагали поначалу.
И хотя Паллас не озвучивал всех своих мыслей, он не сомневался, что Камерон как опытный обвинитель понимает: наличие пистолета может стать ключевой уликой. Если Ломбард окажется тем, кого они ищут, значит, она невольно выявила связующее звено, которое в перспективе позволит арестовать убийцу.
От этого соображения Джеку сделалось очень тревожно.
– Извини, что не вспомнила сразу, – помощница прокурора выглядела раздосадованной на саму себя. – Ты ведь в ту ночь в «Пенинсуле» предупреждал, чтобы я не была небрежной. Мне следовало задуматься раньше. И это после того, как я столько раз устраивала свидетелям выволочку за заявления, будто они что‑то припомнили задним числом. А теперь сама такое учудила.
– Не хотелось бы огорчать тебя, Камерон, – потянулся к ней Паллас, – но ты всего лишь человек.
– Ш‑ш‑ш… Я долгие годы стараюсь удержать это в секрете.
Улыбнувшись, он поцеловал ее в лоб.
– Обещаю свято хранить твою тайну.
Камерон приникла к нему, прильнула щекой к плечу.
– Итак, в свете всего этого какие планы на вечер?
– К сожалению, – обнял ее за плечи Джек, – в свете всего этого мне нужно поработать. Хочу проверить пару моментов.
Она отстранилась, пробежала руками по его груди и с притворно скромной улыбкой поинтересовалась:
– Каких моментов? И, что важнее, сколько времени займет твоя проверка?
«Два дня», – подумалось Палласу. Два дня он выдерживал пытки подручных Мартино и не сломался – не проронил ни слова. А эта женщина в секунду вьет из него веревки одной‑единственной улыбкой.
Пожалуй, ему следует бежать от нее прочь и как можно быстрее.
Вместо этого он поцеловал ее.
Ответный поцелуй Камерон поначалу был игривым, пока Джек, оплетая ее язык своим и опустив ладони на талию, не прижал ее к кухонной стойке.
– Мне нужно приниматься за работу, – напомнил Паллас, прикасаясь губами к особо чувствительному местечку на нежной шее и заставляя Камерон терять голову.
– Ага, – согласилась она, скользя ладонями вниз по его торсу. – А мне нужно распаковать вещи.
– Провожу тебя до лестницы, – предложил Джек, тесня Камерон спиной вперед из кухни. Всю дорогу они целовались, а когда добрались до ступенек, его руки непонятно как очутились уже под ее блузкой.
– Так ты поднимешься ко мне, когда закончишь свои дела? – поинтересовалась Камерон.
– Угу. Дела не займут много времени. – После этих слов поцелуи продолжились, и внезапно Камерон оказалась сидящей на ступеньках, а Джек – между ее ног. Задрав блузку, он провел губами по ее обнаженному животу.
Камерон втянула в себя воздух.
– Ну все, я пошла.
– Да, давай. – Собрав волю в кулак, Паллас позволил себе еще один поцелуй, напоследок. И тут почувствовал, как ловкие пальчики расстегивают молнию его джинсов и забираются в боксеры. Охнув, Джек глянул вниз и увидел искорки в аквамариновых глазах.
Черт подери, работе придется немного обождать.
– В твоем чемодане остались презервативы? – прерывисто спросил Паллас. По крайней мере его выдержки хватило, чтобы при таких ласках вспомнить хотя бы об этом. У мисс Камерон Линд невероятно умелые руки.
– В верхнем наружном кармашке.
Джек шагнул в сторону, с чертыханьем зашарил в чемодане, в конце концов сообразил, что ищет не в том отделении, выдернул пакетик и вернулся.
Ах, чтоб тебе…
Маленькая распутница перехватила инициативу и уже выскользнула из джинсов.
Зато осталась в эротических сапожках.
– Ты же знаешь, – лукаво объяснила она, – без каблуков я чувствую себя голой.
Паллас бросил презерватив на лестницу, высвободился из пиджака, снял наплечную кобуру и пристроил ее рядом.
– Поднимись на две ступеньки, – скомандовал он.
Камерон подчинилась. Джек развел ее бедра и встал между ними на колени. Глядя в округляющиеся аквамариновые глаза, он закинул себе на плечи одну стройную ногу, затем вторую, наклонился и, чувствуя, как вздрагивает ее тело, провел языком по кружевной кайме трусиков.
– Джек… – мурлыкнула Камерон, запуская пальцы в его волосы.
Подцепив пальцем резинку стрингов, он стянул ее на несколько сантиметров вниз и последовал за ней губами.
– О, господи – простонала Камерон, – ты действительно чертяка.
Этим все было сказано.
ГЛАВА 28
Камерон в своей гардеробной застегивала чехол на платье подружки невесты, когда заметила нависшую над порогом фигуру.
– Ты только что напевала «Глаза Бетти Дэвис»? – с ленивой ухмылкой поинтересовался Паллас. Камерон, не отдававшая себе в этом отчета, залилась румянцем. Здорово: два умопомрачительных оргазма один за другим – и она уже буквально поет.
– Ну, может, немножко мурлыкала под нос, – небрежно признала она.
– Я думал, это ваша с Колином особая песня, – склонил голову набок Джек.
– Нет никакой нашей с Колином «особой» песни, – рассмеялась Камерон. – Просто мне нравится этот мотив.
Похоже, ее ответ немного смягчил собеседника.
– У тебя слишком медленное соединение с интернетом.
Слава Богу – он чем‑то недоволен. С недовольным Джеком она справится. А вот Джек, который, обхватив ее лицо ладонями, нашептывал самые романтичные и возбуждающие слова, какие Камерон когда‑либо доводилось слышать, и при этом занимался с ней любовью на ее собственной лестнице, был совершенно необоримой силой.
– Ты на днях уже упоминал об этом. У меня никогда раньше не возникало подобных проблем. Пытаешься запустить какую‑то супербыструю секретно‑агентскую программу?
– Угу. Но интернет и без того ужасно тормозит.
Под насмешливым взглядом темных глаз желудок ухнул вниз. «Вот оно на что похоже – влю… потише, не забегай вперед паровоза», – одернула себя Камерон. Сколько они с Джеком вместе? Два дня?
– Надеюсь, ты не ожидаешь получить от меня квалифицированный ответ, – заявила она ФБРовцу. – Когда с компьютером какие‑то непонятки, я выключаю его, а затем опять включаю. Если это не помогает, зову Колина.
Паллас скрестил руки на груди.
– По‑моему, нам следует обсудить твою колинозависимость. Потому что в городе теперь новый шериф.
– Хм… Чересчур мачистый, как на мой вкус, – неодобрительным тоном заявила Камерон, стараясь не выглядеть безумно довольной.
– Собираюсь подняться наверх, взглянуть на твой компьютер, – сообщил агент. – Возможно, кто‑то из соседей пользуется твоим беспроводным соединением. В городе, где дома расположены так близко друг к другу, это запросто. Какой у тебя пароль?
– А пароль не понадобится. Я оставляю компьютер включенным, даже если не работаю на нем – просто перевожу в спящий режим.
Джек бросил на нее взгляд, говоривший, что это ужасное «ай‑я‑яй».
– Кажется, теперь ясно, почему у тебя проблемы с интернетом.
– А что, кстати, ты пытаешься сделать со своего лэптопа? – поинтересовалась Камерон.
– Да надо кой‑чего подготовить к тому времени, как отзовется Уилкинс. У меня есть возможность войти в сеть Бюро удаленно – хочу еще раз взглянуть на распечатки звонков Ломбарда, которые мы поднимали пару недель назад. Плюс подумываю установить маячок на его мобильный телефон, хотя тут понадобится помощь кого‑нибудь из наших технарей. Тогда можно будет несколько дней последить, куда наведывается телохранитель сенатора – по крайней мере со своим сотовым.
Вешая платье на его прежнее место за дверью шкафа, Камерон покосилась через плечо:
– В отсутствие ордера твои намерения звучат противозаконно.
– Законно, незаконно – существует столько расплывчатых формулировок…
– Я этого не слышала, Джек.
– Разумеется, советник, я не произнес ни словечка.
* * * * *
Поднявшись на третий этаж, Паллас свернул налево и направился в кабинет Камерон. Письменный стол располагался у окна, выходившего на передний двор и улицу. Джек сел в кресло, пошевелил мышкой, и компьютер проснулся.
Скорее всего, достаточно просто‑напросто перезагрузить систему, поскольку неизвестно, долго ли та работает. Тем не менее Палласу хотелось разобраться. Агент полез посмотреть, сколько компьютеров подключено к роутеру Камерон – возможно, как он и говорил, кто‑то присосался к ее беспроводному соединению, замедляя канал.
Через какую‑то секунду окно развернулось. Увиденное поразило ФБРовца словно громом.
«Быть такого не может».
В списке оказалось пятнадцать устройств! Джек знал о двух – компьютере хозяйки дома и своем собственном ноутбуке.
А откуда, черт подери, остальные? Пусть пара‑тройка соседей подворовывают у Камерон, но крайне маловероятно, чтобы ее линией пользовались аж тринадцать окрестных жителей.
С другой стороны, может, это и не компьютеры, а что‑то другое. Следующее, что сделал агент – проверил поток данных с первого из подключенных устройств.
Странно.
Оно передавало аудиосигнал.
Но при этом ничего не было слышно. Джек добавил громкости. По‑прежнему тихо. Паллас перешел к следующему устройству, тоже передающему звуковой сигнал.
И опять тишина.
Что за чертовщина?
ФБРовец быстро проверил остальные сигналы – все аудио – и наконец обнаружил, что по восьмому что‑то транслируется.
Негромкое пение. Грудной женский голос, хорошо знакомый Джеку.
«Все парни считают ее шпионкой – у нее глаза Бетти Дэвис».
Камерон. В своей спальне.
Послышался стук закрываемого ящика, затем вжиканье «молнии» – хозяйка дома явно продолжала распаковывать вещи.
«Сукин сын».
Паллас намеренно забарабанил пальцами по столу – достаточно громко для проверки, но не чересчур, – одновременно поспешно прослушивая остальные устройства. Он уже догадывался, что обнаружит в конечном итоге. Когда агент добрался до последнего аудиосигнала, из динамиков компьютера ясно как Божий день донеслось постукивание пальцев по дереву.
Джек выматерился бы вслух, если б мог себе такое позволить.
Особняк был напичкан «жучками».
В голове у Палласа заметались десятки мыслей. Человек в маске… Четверг днем… Они предположили, будто злоумышленник дожидался возвращения Камерон с работы домой, чтобы напасть на нее. Но теперь ФБРовец понимал: убийца Мэнди Робардс проник в особняк посреди дня не для того, чтобы обойти охранное наблюдение – а с совершенно иной целью.
Он хотел слышать.
Он хотел знать, что известно свидетельнице.
Современные микрофоны‑передатчики совсем крохотные – меньше пуговицы. Для запуска прослушки дополнительно требовались только компьютер, беспроводная сеть и IP‑адреса подслушивающих устройств. Не сложнее, чем установить видеоняню, особенно для человека, знающего свое дело.
Джек вытащил смартфон – к счастью, теперь, когда задумка преступника стала ясна, можно добраться до него с другой стороны. Если этот тип активно мониторит «жучки», ФБР отследит IP‑адрес приемника, который ловит сигнал с микрофонов. Как только Бюро получит данную информацию, они точно установят местонахождение искомого компьютера – и убийцы.
Агент начал набирать текстовое сообщение Уилкинсу – понятное дело, из особняка нельзя звонить ни напарнику, ни кому‑либо еще, – но остановился, сообразив, что будет быстрее вывести Камерон в машину и поговорить по телефону оттуда. Само собой, придется черкнуть подопечной записку с объяснением ситуации, поскольку нельзя произнести вслух ничего, что дало бы убийце хоть малейший намек – он ведь может в эту самую минуту слушать их разговор.
Внутренности Палласа скрутило в узел.
«Убийца может слушать».
Раз особняк под колпаком у злоумышленника, тот в курсе каждого сказанного этим вечером слова. В голове Джека зазвучали обрывки их с Камерон фраз:
«Я почти уверена, что у типа, задушившего Мэнди Робертс, в ночь убийства был при себе пистолет…»
«Мужчину зовут Грант Ломбард. Он обеспечивает личную безопасность сенатора Ходжеса... Подходит под физическое описание разыскиваемого преступника…»
«А Грант Ломбард располагает алиби на ночь убийства Робардс?»
«Мне следует поинтересоваться его алиби на момент нападения на тебя».
Но тут Паллас припомнил еще более ранний их разговор и буквально похолодел.
«Чтобы снять дом с охраны, просто введи пароль».
«А что такое пять‑два‑два‑пять?»
«Так на пульте набирается «Д‑ж‑е‑к». Достаточно легко запомнить».
Убийца знает код сигнализации.
– Камерон, – прошептал Паллас. Сердце подпрыгнуло к самому горлу. Он оставил ее одну… он не слышит ее… на втором этаже сделалось слишком тихо… Бросив смартфон, Джек потянулся к наплечной кобуре.
– Не двигаться, – скомандовал глухой голос за спиной агента.
По кабинету разнесся характерный звук досылаемого в ствол патрона.
С застывшей на кобуре рукой Джек оглянулся через плечо и увидел на пороге мужчину, целившегося ему в голову из пистолета.
– Ломбард, – рыкнул ФБРовец.
– Тебе почти удалось, Паллас. Почти, – отозвался сенаторский телохранитель. – А теперь снимай с себя оружие. Медленно.
Первое, что бросилось в глаза Джеку: на пистолете противника не было глушителя. А значит, Камерон внизу еще жива. Убийца пришел сначала по его душу.
– Я сказал, снимай кобуру. Сейчас же, – спокойно повторил Ломбард.
По лицу Гранта было понятно, что он не блефует. Расстегнув ремни, Паллас положил кобуру на пол. Если его мозги сейчас разлетятся по всему кабинету, какой от этого будет толк для Камерон?
– Пододвинь ко мне ногой, – велел Ломбард.
Джек подчинился, не сводя глаз со спускового крючка нацеленного на него оружия. «Одним рывком вскочить с кресла, нырнуть на пол, опрокинуть стол, закрыться столешницей…» План не ахти, но хоть какой‑то.
И тут противник изменил ход игры.
– Камерон Линд, – гулко раскатился по верхнему этажу его громкий оклик. – Мой пистолет направлен в голову твоему дружку. Если не появишься на лестнице через три секунды, я его грохну.
Джек усилием воли заставил свой голос звучать спокойно и сдержанно.
– Камерон, немедленно уходи из дома. Позволь мне самому разобраться.
Ломбард и глазом не повел.
– Три секунды, Камерон. Раз, два…
– Стойте, – прозвучало с площадки между этажами единственное прерывистое слово.
– Вот и умница, – кивнул Грант.
Все трое выжидали на своих местах: Ломбард на пороге, держа ФБРовца под прицелом, Камерон за спиной злоумышленника на лестнице вне поля зрения мужчин.
– Только услышу выстрел – сразу убегу, – предупредила свидетельница. – Ты ведь на самом деле явился за мной.
– Никто из вас не пострадает – я знаю способ покончить дело миром, – заговорил Ломбард.
– Не верь ни единому его ублюдочному слову, Кэм. Уходи сейчас же, – приказал Джек.
– Я хочу заключить сделку, только и всего, – перебил агента Грант. – Ты прокурор, Камерон – это в твоей власти. А пистолет в моих руках – отличный стимул для тебя пойти навстречу моим предложениям. Давай сторгуемся. Мне много чего известно – например, имя человека, слившего информацию о расследовании. Это «крот» – большой, жирный «крот», и я в состоянии помочь тебе прижать его к ногтю. Но нам нужно потолковать обо всем с глазу на глаз. Откуда мне знать, может, ты стоишь с телефоном и уже звонишь копам? Так что поднимайся по лестнице медленно, держа руки перед собой. Сейчас, Камерон. А не то Джеку крышка.
Слова звучали почти убедительно. Паллас молился, чтобы свидетельница не повелась на уговоры.
– Это ловушка, Камерон. Как только ты поднимешься сюда, мы оба умрем.
Залегла пауза. Хозяйка дома оставалась странно молчаливой, по‑видимому, взвешивая существующие варианты.
Джек понял, что пора действовать. В его мыслях существовал единственный вариант – убрать Камерон от убийцы как можно дальше. Любой ценой.
Она заявила, что сбежит, если услышит выстрел. Придется положиться на ее обещание. Он вынудит Ломбарда открыть огонь, тем самым давая подопечной шанс спастись. И не остановится, пока не достанет гада, сколько бы пуль тот в него ни всадил.
Джека Палласа и раньше пробовали убивать. Ради Камерон он готов проверить, повезет ли этому козлу больше, чем остальным.
ФБРовец приготовился к броску.
Над бровями Гранта выступили бисеринки пота. Он окликнул снова, напряженным и встревоженным голосом:
– У тебя всего две секунды, Камерон. Или тащи свою задницу сюда, или попрощайся с Палласом.
– Хорошо! Я иду! – поспешно воскликнула та.
Но на лестничной площадке ее уже не было. Послышался еле различимый звук открываемой двери – из коридора на втором этаже. Скрипнула петля, звякнуло что‑то металлическое.
– Она достает пушку, – прошипел Ломбард.
К счастью, ФБРовец гораздо лучше изучил планировку особняка. «Не пушку», – сообразил он, догадываясь, что именно задумала хозяйка дома.
До чего же умнющая!
Ближайшая к лестнице дверь вела в кладовку для белья. И хотя спрятанного оружия – по сведениям Джека, по крайней мере – там не было, зато имелось кое‑что, способное помочь.
Электрический рубильник.
Теряя терпение, Ломбард рявкнул:
– На хрен вас обоих! – и прищурился на агента.
Все произошло мгновенно. В тот самый момент, как убийца нажал на спусковой крючок, Джек, зная, что произойдет, бросился наземь. С нижнего этажа донесся громкий щелчок и…
В доме погас свет.
Пистолет пальнул в сумрак, пуля просвистела у Палласа над головой. Не теряя ни секунды, он сорвался с места и ринулся к Ломбарду. Тот отреагировал на неожиданную темноту быстрее, чем надеялся Джек, и выскочил в коридор, беспорядочно отстреливаясь. Пули решетили стены рядом с ФБРовцем, но он не останавливался. Настигнув Гранта перед самой лестничной площадкой, Джек увидел свой шанс – и в мощном прыжке врезался в противника. Хватаясь за пистолет, агент одновременно со всей силой толкнул Ломбарда, швыряя их обоих на деревянную балюстраду. Напрягшись – сейчас будет больно, – Паллас шмякнулся о перила, и те с громким треском проломились.
Сцепившиеся мужчины полетели с почти одиннадцатиметровой высоты в открытый лестничный колодец и жестко приземлились на полу холла первого этажа. Рухнувший сверху Джек услышал отвратительный хруст ломающейся кости и вопль Гранта.
Паллас инстинктивно потянулся к оружию Ломбарда, стискивая зубы от вспыхнувшей в грудной клетке боли – похоже, треснуло несколько ребер. Преодолевая нахлынувшее от удара при падении головокружение, он оттолкнулся от противника, подхватился и направил на преступника пистолет.
И только потом перевел дух и вытер рукавом кровь со лба – одна из пуль вонзилась в стену настолько близко, что отлетевший кусок штукатурки пропорол кожу.
– Почти удалось, Ломбард, – выдохнул агент. – Почти.
Сверху послышался топот. ФБРовец поднял глаза на сбегавшую вниз по ступенькам Камерон. Увидев Палласа, она остановилась на площадке между первым и вторым этажами и с облегчением привалилась к стене. Джек осознал, что они с Ломбардом, должно быть, пролетели как раз мимо нее.
Потрясенно прищурившись на третий этаж, Камерон перевела взгляд обратно на агента:
– Господи, Джек…
Заметив в лунном свете Ломбарда, свидетельница сглотнула. Тот лежал на полу с вывернутой под неестественным углом правой ногой, прижимая к груди правую руку, и, тяжело дыша, с опаской поглядывал на Палласа.
Во всей этой суматохе ФБРовец сбился со счета, сколько раз противник выстрелил в него, поэтому вытащил из пистолета обойму, чтобы проверить, есть ли в ней еще патроны. Три – более чем достаточно. Джек задвинул обойму обратно.
У него с этим типом остались кое‑какие нерешенные вопросы.
– Поднимись в свою спальню, Камерон, – велел он свидетельнице. – И не выходи, пока я не позволю.