(...) Для развитой социальной личности даже не требуется похвалы или осуждения со стороны близких или общества. Она действует по сложившимся навыкам, ибо приобретённые с воспитанием и жизнью сочетательные рефлексы становятся привычками, уже сами по себе определяют поведение человека в различных случаях. Доброволец, записавшийся в ряды армии и рискующий своей жизнью, ничуть не руководится одобрением или неодобрением. Он неизбежно действует так, что его жизненные условия складываются таким образом, что поступить иначе при данных обстоятельствах он не может. Если кто идёт на политическую арену, подвергаясь также известному риску, он опять-таки идёт по пути, который подготовлен всей его прошедшей жизнью в определённой социальной среде.
Так или иначе социальная кооперация приводит к соглашению со своими установлениями действий отдельных лиц во всех случаях, где дело идёт о достижении коллективных целей, а это втягивает отдельную личность в общественную или коллективную жизнь в такой мере, что личность не может поступать иначе, как сообразуясь со своими навыками и традициями, которые складываются вокруг интересов коллектива как целого.
Известно, что дети в коллективе представляются гораздо более жестокими, нежели взрослые люди, и это потому, что они ещё не отражают в себе социальности в такой мере, чтобы сдерживать свои индивидуальные стремления и сообразовывать свои поступки с общими интересами. Благодаря этому и в коллективных действиях дети не проявляют достаточной сдержанности и всегда склонны к более тяжкому осуждению отдельного индивида из своей среды, нежели взрослые люди. Возможно, что и женские коллективы в этом отношении окажутся чем-то средним между детскими и мужскими до тех пор по крайней мере, пока женщина ещё не вполне вошла в общественную жизнь наравне с мужчинами. (...)
Индивидуальный облик личности определяется в значительной мере обществом, его инстинктами, обычаями и другими общественными установлениями. Иначе говоря, личность есть в значительной мере продукт самого общества, представляющего собою миллионы подобных в ряде сменяющих друг друга поколений. Благодаря совокупности всех условий, неодинаковых или различных личностей и происходит характерологическое отличие одной личности как социальной особи от других. (...)
Личность не только пользуется общим для всех языком, но и носит общественный покрой платья, следует за модой, имеет в той или иной мере национальные воззрения, имеет общие всем правовые и этические понятия, более или менее общее мировоззрение, общие идеалы и приблизительно одинаково оценивает те или другие события, как прошлые, так и настоящие. (...)
Правда, в современном обществе мы встречаемся с различными слоями, с классовым разделением, с профессиональными группами, с различными кружками и прочее, как будто бы разделяющими человечество на отдельные части: однако эти подразделения не так глубоки, чтобы уничтожать общность многих форм внешних проявлений соотносительной деятельности различных личностей. (...)
Говоря о роли общества и власти его над личностью, нельзя забывать об иге общественного мнения, против которого бессильны бороться иногда самые сильные натуры. Вот, например, как Г. Лебон характеризует в этом отношении древний мир. «Греки, которые, по мнению не вежественных краснобаев, наслаждались такой свободой, в действительности были подчинены игу общественного мнения и обычая. Каждый гражданин был окружён сетью безусловно ненарушимых верований: никто не смел и ду-. мать об оспаривании общепринятых идей и подчинялся им без протеста. Греческий миф не знал ни религиозной свободы, ни свободы частной жизни, ни какой бы то ни было свободы вообще».
Нужно при этом иметь в виду, что социальные проявления личности удерживаются и в преемственной передаче из поколения в поколение. В этом случае, конечно, действует закон эволюции, причём общие или социальные проявления того или другого сообщества подвергаются непрерывным изменениям, что случается то быстрее, то медленнее; но несмотря на это, личность каждый раз подчиняется постоянно видоизменяющимся вследствие преемственного развития социальным проявлениям данного сообщества. (...)
Из предыдущего ясно, что самая организация общественности основана на повелительном принципе общества над личностью. Обычаи и законы общества категоричны и требуют почти безусловного подчинения. При развитии общества все его установления ещё более дифференцируются, стесняя индивидуальные проявления по всем пунктам, ограничивая личные стремления и уничтожая права отдельных лиц. Вместе с тем с развитием общества его установления становятся более сложными и в то же время более императивными в отношении общих нужд коллектива, а потому ещё более стесняют личность. (...)
Личная свобода и общественная необходимость, индивидуализм и социализм — вот две стороны общественного процесса, идущего по пути социальной эволюции. При всём том личность и общество не являются противоположностями, ибо наиболее совершенное общество может состоять только из наиболее совершенных личностей. Поэтому в интересах общества не подавлять личность, а, наоборот, её развивать, лишь бы это развитие шло не в ущерб обществу. Таким образом, обществу надлежит содействовать всестороннему развитию личности, ограждая лишь себя от распада путём укрепления солидарности между его сочленами. В этом и только в этом должна быть задача организованного общества, именуемого государством, (...)
Совершенствование и упорядоченная свобода, высшее развитие творческой деятельности и вместе с тем создание общественно развитой личности при равенстве всех вообще прав и при устранении порабощения и эксплуатации одной личности другою есть задача будущего общества, пока ещё неосуществлённая на земле. В этом случае задача создания совершенной личности совпадает с осуществлением наиболее совершенного общества. Личность здесь является высшей общественной ценностью, и подавление её ценных индивидуальных сторон социальной средой должно быть признано явлением в полной мере антисоциальным.
Тем не менее нельзя упускать из виду, что личность всегда останется продуктом социальной жизни. (...)
Касаясь условий общественных отношений, надо сказать, что обычаи и «общественные шаблоны» в сущности ограничивают личность в той её деятельности, которая является более или менее автоматичной. Они не затрагивают её индивидуальных проявлений и вместе с тем тех её сторон, какие делают личность самобытной единицей с принадлежащими только ей одной взглядами и стремлениями, насколько, конечно, эти последние не приводят к нарушению прав других.
Эта индивидуальная сторона личности должна иметь особое значение и в жизни общественной, так как ею главным образом и определяется прогресс общества.
Дело в том, что лишь благодаря своим индивидуальным способностям личность поднимается выше уровня массы и может осуществлять созидательную работу, обеспечивающую поступательный ход умственного развития человечества.
Можно сказать, что самобытное развитие личности есть основа социального прогресса народов, который лучше всего обеспечивается полной свободой личности в её взглядах и стремлениях, насколько последние не могут нарушать интересы других, и в особенности интересы общества как целого. (...)
В политике, — по Г. Лебону, — настоящие великие люди те, которые предвидят рождающиеся потребности, события, подготовленные прошлым, и указывают путь, которого следует держаться. Они так же, как и великие изобретатели, синтезируют результаты долгого предшествующего труда.
Нельзя быть вождём народа, не воплощая его мечтаний. (...)
...Правитель только тогда правитель, когда он, являясь выразителем народных устремлений, отождествляет себя с народом.
С другой стороны, и народ олицетворяет себя в своём правителе. Он гордится его славой и живёт его счастьем. (...)
Что хорошая общественная организация не враг личности, доказывает также появление в коллективе отдельных личностей, обособляющихся благодаря своим выдающимся индивидуальным качествам, и эти-то индивидуальные качества не только не подавляются коллективом, а наоборот — являются предметом обоготворения, как и самые личности. (...)
...Вполне естественно, что, пока жива идея, жив руководящий принцип, за который боролся народ, до тех пор герой, связавший своё имя с этим принципом, как бы олицетворяющий его персонально, будет пользоваться обаянием в памяти народа, окружаемый ореолом славы, доходящим до обоготворения. (...)
Возвращаясь к вопросу о коллективах, можно заметить далее, что коллективы проявляют обыкновенно меньше инициативы, чем отдельные личности, но зато последние могут лучше осуществлять свои намерения через коллектив. (...)
Что касается проявления деятельности коллектива, то это зависит главнейшим образом от его сплочённости. Чем слабее сплочённость и организованность коллектива, тем меньше имеет коллектив возможности достигнуть тех целей, ради которых он возник. (...)