ЯЗЫК ОРИГИНАЛА И ПЕРЕВОДЫ. 20 глава




находим такое сочетание при описании качеств Всевышнего в "тринадцати

атрибутах милосердия", как сказано: "...могучий, милостивый и

милосердный..." ("Шмот", 34:6) и во многих других местах. Человек Истинной

Доброты принимает дары мира и его благосклонность, а в ответ снова изливает

в мир Свое благоволение и добро. Источник продолжает бить, и

действительность получает продолжение.

Так ежечасно продолжается сотворение мира. И потому в глубинах Торы, в

ее рассказах и поучениях зашифрована сущность вещей, не открываемая всякому,

а в песнях и хвалах Всевышнему - вся глубина мудрости сотворения, такой,

какой она была в своем Источнике.

 

 

Рассказ кривошеего нищего

 

Четвертый день свадебного пира ознаменован приходом кривошеего нищего.

Его внутренний облик напоминает Аhарона-первосвященника. В мидрашах и Кабале

Аhарона называют "сватом Шхины ". Его миссия - приближение сынов Израиля к

Отцу их небесному. Нищий выглядит искривленным, скрюченным, однако

изначально ему присуща абсолютная прямота. Свою шею он искривил, чтобы не

впускать в себя суету мира с его нечистым дыханием и крикливой

разноголосицей. Но горло самого нищего способно издавать звуки поразительной

красоты и силы. Его миссия - восстанавливать в мире утраченную связь,

подобно тому, как это делал в народе Израиля Аhарон, примирявший

поссорившихся друзей и супругов.

Музыка - это прежде всего гармония, гармоничные сочетания звуков.

Творцы музыки - и в узком, и в широком значении этого слова - умеют сплетать

звуки воедино и действительно творить красоту. Однако их произведения не

способны излечить мир от печали. Только совершенный человек может

расположить сущности в том порядке, который необходим для достижения

истинной гармонии в мире.

И здесь появляется рассказ о двух странах, удаленных друг от друга на

огромное расстояние (это расстояние от неба до земли). В обеих царит великая

и непонятная грусть.

Когда приходит ночь и обостряется восприятие, все начинают ощущать

невыносимую печаль, рыдают и что-то оплакивают, не понимая толком, что

именно (ср. высказывания из Талмуда: "С тем, кто плачет ночью, плачут звезды

и созвездия", "С тем, кто плачет ночью, плачет и слышащий его"; "Санhедрин"

, 104б).

Даже творцы мелодий, которым казалось, что они сумеют обратить рыдания

в музыку, были поражены великой печалью и рыдали вместе со всеми. Неудача

творцов свидетельствует, как и в других подобных историях раби Нахмана, о

несовершенстве их музыки. Она неспособна устоять против влияний извне, и в

конце концов действительность побеждает ее. Только кривошеий нищий наделен

собственной творческой силой, которая позволяет ему возвыситься над внешними

влияниями.

Нищий может также объяснить причину печали - ее причиняет разлука двух

птиц. В повествовании усиленно используется мотив крувим, находившихся в

Храме. Два окрыленных крува (по этой причине они названы "птицами")

символизируют взаимоотношения Всевышнего и Кнесет Исраэль (об этом см.,

напр., в Талмуде, "Йома"). "Зоhар" также прибегает к этому символу.

Вспомним, что чертог, в котором пребывает душа Машиаха в высших мирах,

назван в Кабале "гнездом птицы" (см. об этом подр. в "Ликутей-Маhаран", 3)

Пока стоял Храм, две птицы - единственная в мире пара оставались

неразлучными и были счастливы. Однако после его разрушения Шхина отправилась

в изгнание, и с тех пор обе птицы постоянно ищут друг друга, но не могут

отыскать пути. Их тоска усиливается к ночи, когда на мир нисходит

помрачение, и тогда они начинают рыдать, оплакивая разрушение.

Во многих источниках рассказывается о том, как с наступлением ночи

раздается рыдание Всевышнего, который оплакивает изгнание своих сынов (см.

"Брахот", 3:2). Сами изгнанники, народ Израиля, также оплакивают по ночам

свою участь. Этот плач послужил источником церемонии тикун хацот (полуночной

молитвы), как сказано: "Плачет, плачет она по ночам, и слезы ее на щеках у

нее" ("Эйха", 1:2). В полночь праведники и святые пробуждаются и садятся на

землю оплакивать несчастье мира. Понятно, что жители страны не понимают

причины печали, но они чувствуют это несчастье и скорбят, сами не зная

отчего. Днем же там царит радость, ибо все птицы (в Кабале они всегда

символизируют души, пребывающие в райском саду) заняты Торой и заповедями,

чтобы порадовать сердце разлученной четы, не находящей своего счастья.

Единственный способ возвратить его разлученным - снова сблизить их. Но

дистанция между ними действительно огромна, и лишь тот, кто сумеет сделать

так, чтобы они услышали голос тоски друг друга, сможет привести в мир

Избавление.

Именно такова миссия кривошеего нищего. Он сумеет воссоединить

разлученных, если приблизит сынов Израиля к Отцу их небесному. В этом

заключается внутренняя задача того уровня, на котором находится Аhарон,

"сват Шхины ". Такая же задача отчасти стоит перед праведным священником,

перед Элияhу hа-Нави, который несколько иначе воплощает тот же образ. Элияhу

не только предвестник Геулы, он должен прежде "обратить сердца отцов к

сыновьям и сердца сыновей - к отцам", т.е. водворить мир и гармонию в

человеческие отношения (о миссии священника см. Малахи, гл. 3). Благодаря

своей способности вносить в мир гармонию кривошеий нищий действительно

обладает самым совершенным голосом, приводящим к наивысшему совершенству.

Примечательно, что в его рассказе (как и в рассказе шестого дня) нищий не

достигает успеха в великом испытании: он не в состоянии воссоединить пару.

Нищий, правда, демонстрирует великое искусство издавать любые звуки и

направлять их куда угодно - но этим лишь подчеркивается, что он не может

решить проблему, пока не пришло подходящее время. Это со всей очевидностью

явствует из контекста, воссоединение разлученной четы означает конечное

Избавление, но ни один из нищих не в состоянии добиться этого, пока не

настало время. Все они должны ждать, когда явится человек, способный собрать

их силы воедино.

 

 

Рассказ горбатого нищего

 

На пятый день свадебных торжеств приходит горбатый нищий. Ряд внешних и

внутренних признаков позволяют различить в нем черты праотца Яакова. Он

выглядит горбатым потому, что не в состоянии нести груз даже самого себя, но

то, что представляется физическим увечьем, на самом деле - внутренний

надлом. Однако, как уже не раз говорилось, именно увечье символизирует

изначальное совершенство его обладателя. Горбатый нищий воплощает во всей

полноте способность "малого вмещать в себе великое", иными словами,

способность чего-то ограниченного, даже в высшей степени ограниченного,

воспринимать беспредельное. Подобный уровень свидетельствует о полной власти

над действительностью, ибо способность горбатого нищего кажется

сверхъестественной и в самом деле является чудом.

В споре обладателей этого качества представлены многие примеры

подобного чуда, раскрывающие его суть. Человек, хвастающийся тем, что его

мозг вмещает дела и проблемы несметного множества людей, осмеян мудрецами.

Ведь в данном случае имеет место всего лишь перевод реальности из одного

состояния в другое, более концентрированное, и в этом нет настоящей власти

над сущностью вещей. Так например, выдающемуся политику известны несметное

множество людей и фактов, однако это не создает ничего нового и

свидетельствует лишь о цепкой памяти. Такой человеческий тип подвергнут раби

Нахманом жестокому осмеянию: малый человечишко гордится тем, что пропустил

через свой кишечник целую гору нечистот. Ему подобен всякий, чьи знания

служат для того, чтобы производить впечатление на читателей, слушателей,

избирателей. Информация, воспринятая и переработанная без того, чтобы

привести к качественным изменениям, уподоблена этой горе.

Сами же мудрецы в своих рассказах дают понять, что в той или иной мере

обладают способностью вмещать великое в малое. Так, например, говорится о

саде, чья территория недостаточна, чтобы вместить все созревшие в нем плоды.

Это аллегория человека и плодов его труда - молитв и добрых дел. Иными

словами, жизнь человека оценивается по ее результатам, которые бывают

гораздо более весомыми, чем можно было бы ожидать. Так же и сад, собирающий

вельмож: это Пардес, сад тайной мудрости Торы, в котором умещается куда

больше, чем может показаться со стороны.

Секретарь царя - это праведник, умеющий понять других людей и молиться

о них. Его молитва должна включать все, свойственное человеку: внутренние

противоречия, сомнения, терзания - и при этом оставаться осмысленной, ясной.

Сродни этому сила молчания, которое обретает смысл, служа ответом на

бесчисленные обвинения. И сила этого мудрого молчания такова, что изменяет

характер обвинений, превращая их в нечто иное... А выше всех - поводырь

лунного диска. Луна символизирует сфиру Малхут и Шхину в изгнании. У луны

нет ничего своего, и поводырь ее - это пастырь сынов изгнания, праведник

своего поколения, провожатый слепого великана, ведущий его дорогой истины.

Его деяния вмещают всю силу мира. Однако горбатый нищий превосходит даже

поводыря лунного диска, ибо через него проходит граница бытия и Ничто,

сущего и запредельного существованию.

И здесь начинается рассказ о дереве. Оно довольно подробно описано в

Книге Даниэля (4:7-13). Это дерево - центр сотворенного мира. У каждого

создания есть на нем место, в котором оно пребывает совершенным, - там

находится фокус его жизненности. И вот люди начинают выяснять, действительно

ли существует такое дерево и где его искать. Речь идет о "древе жизни", к

которому тянется все живое. Это дерево, источник всякой жизненности,

упомянуто под своим именем в предисловии к молитвам "Зоhара". Там же

сказано, что источник, поящий это дерево, - Сам Всевышний. И поскольку люди,

о которых идет речь, ищут истинное содержание, они приходят к выводу, что в

самом деле можно отыскать центр мира - точку, где все пребывает в

неразрывном единстве. Найти эту точку страстно мечтают многие, но мудрец

поясняет, что это не просто некоторый пункт бытия, которого можно достичь

ценой определенных усилий. Расположение дерева чрезвычайно важно: ведь точка

местонахождения "общего знаменателя" мира имеет собственный смысл. "Древо

жизни" - это дерево сущностей. Вера, трепет пред Б-гом и смирение - вот три

опоры этого дерева, и из них оно черпает существование. А истина - это ось,

объединяющая бытие. Это дерево невозможно отыскать просто так, ибо оно может

быть обнаружено лишь теми, кто отождествит себя с "древом жизни",

преисполнится его качествами. И вот люди, ищущие смысл собственного

существования, решают сохранить свою общность ведь все их поиски в конечном

счете устремлены к центру того единства, в котором все пребывает совместно.

Они решают исправиться - так, чтобы каждый был достоин дерева. Но когда люди

удостаиваются исправления своих качеств, улаживается и конфликт между ними

(который кажется теоретическим спором только на первый взгляд). Ведь причина

конфликта - ложь, заблуждения или иные несовершенства души. Когда же

подобные препоны устранены, мысль быстро достигает полноты и ясности

понимания. И вот, придя к согласию относительно того, где следует искать

дерево, люди действительно находят его на избранном пути. Они убеждаются,

что перед ними в самом деле центр, в котором сходятся в единый фокус все

нити жизни, все точки бытия.

Однако этот центр бытия находится за его пределами. Источник

жизненности, оживляющий мир (он перекликается с источником в рассказе о

сердце мира), оказывается вне этого мира, и внутри бытия его невозможно

обрести. "Древо жизни" растет за оградой жизни.

Это объяснимо. Жизнь полна противоречий, и внутри нее не может сойтись

все сотворенное. Точка подобной встречи непостижима: ведь в ней должно

ужиться несовместимое и примириться враждебное. Такая встреча возможна лишь

в бесконечном, где стираются границы и исчезают противоречия, за пределами

пространства и времени, вне существования, по ту сторону бытия - там, где

его Источник. Чтобы достичь этого Источника, недостаточно веры и знания

истины. Нужно еще то совершенство, которым обладает горбатый нищий:

способность преодолевать метафизическую границу бытия и Ничто. Это и есть, в

сущности, способность малого вмещать великое во всей ее полноте. Ее

обладатель достиг такого уровня, который позволяет ему одновременно

пребывать там и здесь, в мире и в вечности. Он вмещает в себя все

мироздание, законам которого неподвластен.

В мозаике повествования образ праотца Яакова символизирует мидат-эмет

("свойство истины") и средний из путей, подобный среднему засову в стене

переносного Святилища, о котором сказано: "Средний засов должен проходить

сквозь все балки внутри стены из конца в конец" ("Шмот", 26:28). Тайный

смысл этих слов воплотился в Яакове, все свойства которого простираются от

одной крайности до другой - от сугубо материального до духовности высшего

порядка. Яаков не только несет на себе груз ответственности за свою семью и

ее имущество, но в качестве прародителя еврейского народа прокладывает путь

своим потомкам из человеческой, материальной сферы к запредельному.

 

 

Рассказ безрукого нищего

 

Шестой день свадебного пира - день безрукого нищего. Образ этого

пастыря восходит к Йосефу. (Ср. благословение, которое Яаков дал Йосефу:

"Досаждали ему и стреляли в него, и враждовали с ним стрельцы. Но тверд

остался лук его, и крепкими - мышцы рук его, поддержанные Владыкой Яакова.

Оттого пастырем стал и твердыней Израиля" ("Брейшит", 49:23, 24). Существует

большое количество комментариев и мидрашей, основанных на этих стихах. Йосеф

в первоисточниках назван "праведным". Здесь также идет речь о праведнике,

главным образом, о праведном вожде. Праведник - это человек, наделенный

полнотой сил, которые он умеет применять в этом мире. Он способен избавить

царскую дочь (Шхину) от мучений, освободить мир от страданий и скорби. Речь

идет о высших силах, о четырех аспектах "силы рук", о могуществе истинного

праведника (ср. с тем, что сказано о руках Моше в войне с Амалеком; "Шмот",

17:11, 12). Вот эти силы: способность поражать злодея выпущенной им же

стрелой, освящение благодеяний, посвящение в мудрецы и понимание мелодий.

Мощь, которой хвалятся праведники, есть способность вмешиваться в

естественный ход вещей и изменять его.

Тот, кто гордится умением возвращать выпущенные стрелы, говорит о

раскаянии, ибо сила раскаяния такова, что способна аннулировать совершенные

поступки. Образ стрелы, выпущенной из лука, с максимальной наглядностью

иллюстрирует необратимость событий, которую преодолевает сила раскаяния.

Великий праведник умеет не только останавливать на лету отравленные стрелы

греха, но и извлекать их оттуда, куда они уже вонзились, причем так, что не

остается следов. Десять видов стрел олицетворяют десять сфирот. Подобно

десяти уровням святости существуют десять степеней скверны. Человек,

гордящийся своей мощью, может, раскаявшись, победить в себе только одну из

них. Лишь совершенный праведник способен справиться со всеми десятью.

Другой аспект могущества праведника - подаяние, цдака. Понятно, что

многие оказывают помощь нуждающимся. Однако раби Нахман попытался объяснить

роль праведника, принимающего подаяние, когда актом милосердия оказывается

не даяние, а получение. Принимая подаяние от своих приверженцев, человек, по

сути, отдает им то, что получает от них. Отношения получающего с дающими

подобны отношениям субботы - источника благословения - с будними днями. Хотя

шесть дней труда подготавливают все необходимое для празднования субботы,

именно она с ее святостью наполняет смыслом их существование и тем

поддерживает его, поскольку будни освящаются служением субботе. Равным

образом и тот, кто дает подаяние праведнику, тем самым наполняет смыслом

свой труд и освящает будничные занятия. И потому получение в

действительности оказывается даянием (доказательство этого см. в

"Ликутей-Маhаран", 59) - этим объясняются, в частности, просьбы об

"искуплении души", которые хасиды присоединяют к символическим суммам,

посылаемым цадику.

Другим достоинством праведника является его способность служить

источником мудрости и посвящать в мудрецы других. Это посвящение восходит к

тому, которым Моше удостоил Йеhошуа бин Нуна. Оно означает передачу от

учителя к ученику ключей от врат мудрости вместе с умением черпать из ее

глубинных источников и вести за собой других. Праведник содержит в себе меру

мудрости, которую передает своим ученикам и ученикам учеников. В "Зоhаре" и

других кабалистических книгах умение нащупать пульс олицетворяет способность

цадика читать в сердцах, понимать, что творится в душе другого человека. Это

и есть высшая мудрость, и десять видов пульса соответствуют десяти сфирот -

десяти ее уровням. Лишь совершенный праведник обладает абсолютной мудростью,

и ему открыты десять видов пульса.

Еще один аспект могущества цадика - власть над злыми побуждениями и

страстями. Буря - это дух зла, который служит постоянным символом клипот -

оболочек скверны, слоев зла, облепляющего добро. Праведник умеет извлекать

из этих оболочек сердцевину, которая, как уже не раз говорилось, суть вовсе

не зло, а то добро, на котором зло паразитирует. Праведник умеет правильно

отмерять добро, чтобы оно реализовалось должным образом. И действительно,

когда говорится о мудрости Всевышнего, ее характеризует способность "давать

духу меру" ("Иов", 28:25). Дух зла недаром уподоблен безудержной,

всесокрушающей стихии бури, которая является злом именно из-за своей

необузданности, неуправляемости. Что отличает дикое завывание бури от

гармоничного звучания музыки? Только сила проявления. Она одна превращает

дух разрушения в дыхание музыки. Таков секрет мелодии, известной праведнику.

Десять мелодий соответствуют десяти сфирот. Только совершенному праведнику

известны все мелодии, усмиряющие зло (см. об этом подробней в

"Ликутей-Маhаран", 53).

Только абсолютный праведник, в совершенстве владеющий всеми четырьмя

видами сил, может излечить царскую дочь, зарубцевать раны мира, сшить

разорванную ткань существования, душой которого является царская дочь. Здесь

мы видим один из вариантов истории о пропавшей царевне. Царь, вожделеющий к

ней, - это злодей, повелитель злых сил. Он стремится к святости, как клоп к

человеку, чтобы насосаться крови, от которой раздувается зло, паразитирующее

на изобилии даруемого миру блага, как сказано: "...у входа грех лежит, и

влечет он тебя к себе..." ("Брейшит", 4:7). С помощью хитроумных уловок злу

удается поймать в свои сети царскую дочь.

В кабалистической литературе много говорится о том, что именно в

подобном успехе зла - залог его окончательного падения. Правда, до поры до

времени зло господствует над добром, однако это господство чревато для него

гибельными последствиями: рано или поздно добро сбросит оковы зла и сокрушит

его, как сказано: "...властвует человек над человеком во вред самому себе"

("Коhелет", 8:9). Этот стих часто цитируют кабалистические источники. Власть

скверны над святостью, о которой идет речь, не безысходна. Зло действительно

черпает из святости жизненные силы, но они не идут ему впрок. С каждым

глотком зло становится слабее и в конце концов будет окончательно

уничтожено.

Владыка злых сил видит вещий сон о том, что соблазненная им царевна

убьет его. Эта ситуация очень напоминает исход из Египта. Фараон, угнетая

сынов Израиля, все больше опасался их и решил уничтожить, однако в итоге сам

потерпел сокрушительное поражение. Владыка зла также начинает бояться

царевны, и вместе со страхом растет его ненависть к ней, поэтому и она

проникается ненавистью к нему и решает бежать. На ее пути, как и на пути

сынов Израиля, встает водная преграда, и так же, как и они, царевна ожидает

чуда, подобного чуду "рассечения вод".

Застывшие водяные стены символизируют высшую мудрость, мудрость Торы,

которая, как известно, уподоблена в еврейских источниках воде. В данном

случае застывшие воды олицетворяют изначальную Б-жественную мудрость, как

сказано о сотворении мира в мидраше: "Весь мир был водами внутри вод". Эти

воды застыли, и в таком состоянии их поддерживает непрекращающееся чудо. Это

чудо - ветер (или дух), постоянно веющий и удерживающий застывшие стенами

воды (см. об этом подробнее в "Ликутей-Маhаран", "И пришел к фараону...", а

также в трактате "Хагига", где говорится о мудрецах, посетивших сад тайной

мудрости, Пардес. Там также содержится предупреждение тому, кто вступает в

сад: "Только не говорите: Вода! Вода!" За водяные стены нет доступа никому,

кроме избранных в своем поколении праведников. Правда, есть и такие, кому

помогает проникнуть за застывшие стены не мудрость, а иное, еще более

возвышенное качество - жертвенная преданность. И так же, как при исходе из

Египта, воды удерживаются непрекращающимся чудом, как сказано: "...воды были

им стеною по правую и по левую сторону" ("Шмот", 14:29).

Враг преследует царскую дочь, и она в отчаянии решает броситься в воду,

чтобы погибнуть, но не отдаться ему. В мире, захваченном злом, ей нет

спасения, и она может рассчитывать лишь на защиту десницы, чудесным образом

протянутой извне. Видя, что царевна ускользает, владыка злых сил напоследок

причиняет ей самый большой вред, какой только возможен в мире: все десять

стрел-грехов, смазанных десятью ядами-страстями, вонзаются в тело царевны, и

она падает замертво. Но и сам царь зла гибнет, захлестнутый водами подобно

фараону. О сынах Израиля рассказывает мидраш, что в Египте они пали так

низко, что опустились на предпоследнюю, сорок девятую ступень скверны.

Царская дочь не умерла, но яд затуманил ее сознание, она погружена в

глубокий обморок. Это беспамятство изгнания, состояние духовной комы на

грани смерти.

Конец истории остался нерассказанным. Праведник должен излечить Кнесет

Исраэль, возвысить Шхину до Избавления, до ее полного исцеления. Для этого

необходимы все четыре рода сил, параллельные четырем мирам: Ацилут (мир

сияния), Брия (мир творения), Йецира (мир созидания) и Асия (мир действия) В

каждом из миров существуют все десять сфирот. Четыре мира это четыре ступени

святости, каждой из которых соответствует своя "сила рук", присущая

праведнику. На пути к совершенной праведности тот должен сначала пробудить в

себе раскаяние ("возвращение выпущенной из лука стрелы"), затем подняться к

высшей мудрости, лежащей за пределами действительности. Достичь ее можно

лишь благодеянием, силой цдаки. Праведник должен суметь обратить порывы бури

в дуновение мелодии, горькое сделать сладким, тьму - светом. Иными словами,

он должен не только усмирить бурю, но и изменить ее природу. Важно отметить,

что в рассказе шестого дня, как и в рассказе четвертого, отсутствует

развязка: нищий не достигает конечной цели. Это соответствует реальному

положению вещей в мире: царевна по-прежнему в бессознательном состоянии,

Кнесет Исраэль или Шхина страдает от нанесенных злом ран, и праведник по сей

день бьется над ее исцелением. Силу своей праведности безрукий нищий, чьи

руки в действительности могучи, передает двум сиротам, которым понадобится

этот дар. Раби Нахман заявляет о том, что не хочет завершать свою историю.

Однако по некоторым его намекам можно догадаться о предполагаемом финале.

 

 

Рассказ безногого нищего

 

Безногий нищий должен явиться на седьмой день. Это царь Давид. О его

пляске говорится в шестой главе второй книги Шмуэля. Ведь, как явствует из

намека, сила этого нищего - в его пляске. Безногим же он кажется лишь в

далеком от совершенства мире. Танец олицетворяет одну из сторон Геулы -

простую чистосердечную веру, какая была у Давида. Как сказано: "Тогда хромой

поскачет, как олень" (Йешаягу, 35:6). Эта вера образует фундамент для всего

последующего, для глубокой и содержательной мудрости, вырастающей из нее.

Ноги безногого нищего оставляют следы, которые названы "следами

Машиаха" и предшествуют Геуле. Кабалисты и хасиды не устают говорить о

последних поколениях, чье служение "ногами" (см. об этом подробно в "Тании",

раздел "Игерет hа-кодеш", послание первое, а также см. о значении танца в

"Ликутей-Маhаран").

Пара детей, воспринимающая все степени совершенства от всех пастырей

Израиля, должна достичь уровня восьмого дня. Это их день, день прихода

Машиаха. В этот день - восьмой день праздника Сукот, который, по сути,

является самостоятельным праздником, - дети избавят царского сына от его

сомнений и станут правителями всей страны. Тогда цельность и совершенство

вернутся в страну вместе со старым царем, и он снова воссядет на свой

престол.

 

 

ПРИМЕЧАНИЯ.

 

 

1. Аббревиатура ивритских слов "господин, учитель и наставник наш",

служащая почетным титулом в хасидизме (прим. пер.).

2. Так назывались противники хасидизма из числа самих евреев. На иврите

это слово как раз и означает "противник" (прим. пер.)

3. "Ликутей-Маhаран", 60, со слова "Начал..." и далее.

4. Из авторского предисловия к "Историям о необычайном".

5. "Иов", 19:26.

6. См. его второе предисловие к "Историям".

7. В книге "Ликутей-Маhаран" раби Нахман использует тот же прием:

мелкие и второстепенные, на первый взгляд подробности, разбросанные здесь и

там, оказываются связанными обдуманным и прочным единством, и в конце концов

выясняется их важность для понимания целого, соответствующего авторскому

замыслу.

8. Образчиком своевольного обращения с текстом служит перевод Мартина

Бубера. Оригинал для него не более чем трамплин для свободного полета,

причем иногда Бубер уводит от авторского смысла намеренно.

9. В нашей книге использована удачная литературная адаптация Баруха

Авни (Камянова), основанная на переводе с идиш р. Авигдора Ганца. По духу

(но не букве) это перевод, вернее, пересказ, максимально близкий к

оригиналу, однако он далеко не дословный, что обусловлено колоссальными

культурными различиями и полной неизведанностью еврейской культуры для

русского литературного языка (прим. пер.).

10. Такая ситуация была вообще в большой мере характерна для еврейской

диаспоры. Языком письменности, официальных документов, философии и поэзии

оставался иврит, вышедший из употребления в качестве разговорного языка.

Несовпадение устной речи с письменным языком приводило к тому, что запись



Поделиться:




Поиск по сайту

©2015-2024 poisk-ru.ru
Все права принадлежать их авторам. Данный сайт не претендует на авторства, а предоставляет бесплатное использование.
Дата создания страницы: 2016-04-26 Нарушение авторских прав и Нарушение персональных данных


Поиск по сайту: