Константин Николаевич Леонтьев (1831 – 1891) – выдающийся русский богослов, философ, культуролог и политический мыслитель. Он родился в дворянской семье в Калужской губернии. Получил образование на медицинском факультете Московского университета (окончил его в 1854 г.). В качестве врача он принимал участие в Крымской войне, в 1861 – 1874 гг. находился на дипломатической службе. Выйдя в отставку, он сотрудничал в консервативных изданиях того времени – «Русском вестнике» М.Н.Каткова и «Гражданине» князя Мещерского. В 1880 – 1887 гг. работал цензором, в 1887 г. поселился в монастыре Оптина пустынь, где принял монашеский сан.
Концепция Леонтьева изложена прежде всего в книге «Восток, Россия и славянство», которую он писал, еще находясь на дипломатической работе. Но «старые» славянофилы встретили ее прохладно, отказались публиковать книгу из - за крайних выводов Леонтьева, его скептицизма по отношению к судьбе России. В свою очередь, деятельность славянофилов казалась Леонтьеву «буржуазным либеральничаньем», что в его понимании было последней степенью падения. Он вполне в духе мировоззрения эпохи Александра Третьего призывал «заморозить» Россию с помощью «государственно-охранительных» мер, дабы не позволить ей пойти по пагубному пути буржуазно – либерального прогресса и уничтожить свою самобытную культуру. За измену «изначальному славянофильству» он был в конце концов исключен из «Славянского общества» славянофилом – ортодоксом генералом А.Киреевым.
Политическое учение Леонтьева создавалось под влиянием теории культурно – исторических типов Данилевского, «учеником и ревностным последователем» которого Леонтьев себя считал. Книга «Россия и Европа» стала для него настольной. В центре его построений, как и у Данилевского, - жизнь национальности, народа.
|
|
Вместе с тем из чтения книги Данилевского Леонтьев делает свои собственные выводы, нередко приходящие в противоречие с тем, что утверждалось в «России и Европе». Леонтьев принимает существование «славянского типа», но указывает в реальности славяне разобщены, и его народы, мало похожие друг на друга укладом жизни и политическими традициями, переживают не лучшие времена.
Разочарованный в «панславизме», Леонтьев обращается к русской истории и в итоге создает теорию, которая и создала ему репутацию тонкого и оригинального мыслителя. Это был ставший вскоре широко известным «византизм». Главные историко-философские и политические идеи К. Леонтьева изложены им в книге «Византизм и славянство», «Средний европеец как идеал и как оружие всемирного разрушения» (1872 – 1884), «Национальная политика как орудие всемирной революции», «Славянофильство теории и славянофильство жизни». Основные моменты его учения таковы:
1) Каждый народ, по аналогии с жизнью отдельного человека, проходит в своей жизни три стадии:
а) «первоначальной простоты», детства, когда накапливаются силы и закладываются основы социальной и культурной жизни;
б) «положительного расчленения», «цветущей сложности» и многообразного гармонического творчества, которая соответствует периоду роста в жизни живого организма;
в) «вторичного смесительного упрощения», когда народ дряхлеет, клонится к естественному концу, т.е. к превращению в этнографический реликт. По прошествии этого цикла история начинается заново, с нуля;
|
|
2) История России своим началом и основополагающими политико-правовыми принципами неразрывно связана с Византией. Основание России поэтому составляют три исходных начала: византийское самодержавие, византийское православие и византийские нравы;
Более конкретно это означает, что Византия дала России национальный характер и культурную идею, что византийский православный дух с его разочарованием в земной жизни отразился в пассивно -–трагическом миросозерцании русского народа, поскольку «византизм» «отвергает всякую надежду на всеобщее благоденствие народов».
Главный принцип византизма – принудительность во всем: политической жизни, религии, семье, повседневной жизни.
3) Идея «византийского самодержавия» пережила на русской почве определенную эволюцию, выступая вначале в форме великокняжеского патриархального легитизма, а затем в форме «отеческой» родовой монархии;
4) Важным достоинством русского государства является «порядок», который обеспечивается «самодержавным деспотизмом и централизмом»;
5) Это означает, что во внутренней политике для выживания России и сохранения ее самобытности необходимы устойчивость форм и обрядов, предпочтение государственных интересов личным, семейным и корпоративным, а во внешней политике – лукавство. Ядром византизма является государство, а главное в государстве – это насилие: «Без насилия – нельзя. Неправда, что можно жить без насилия. Насилие не только побеждает, он и убеждает многих, когда за ним, за этим насилием есть идея… Надо уметь властвовать беззастенчиво!»;
|
|
6) В государстве нет и никогда не может быть свободы, потому что государство – это идея, неизбежно подчиняющая себе людей с помощью насилия. Государство нельзя рассматривать как дело рук человека, ибо оно принадлежит слепой природе, и подчиняется ее законам – неумолимым, неотвратимым и непреодолимым. Утрата государством этих начал неизбежно ведет к его развалу и анархии;
7) В государстве может господствовать лишь одна воля – ибо сложение многих воль при демократии ведет к анархии и беспорядкам. Российский народ, веками живший при деспотизме, в освобожденном состоянии становится опасен для самого себя: «Если бы монархическая власть утратила свое безусловное значение и если бы народ понял, что теперь уже правят им не сам государь, а какими – то неизвестными путями набранные и ничего не значащие для него депутаты, то, может быть, скорее простолюдина всякой другой национальности, русский рабочий человек дошел бы до мысли о том, что нет больше поводов повиноваться»;
8) Копирование западного пути и буржуазный либерализм не подходят для России, поскольку их утверждение только расшатает основы русского общества. Демократия является иллюзией, поскольку декларированное при ней равенство не реализуется (западный человек едва ли чувствует себя счастливее и свободнее какого - нибудь египтянина), уравнивает в правах достойных и недостойных, порождая хаос: «Либерализм как идея по преимуществу отрицательна, очень растяжима и широка. У либералов все смутно, все спутано, все бледно, все понемногу. Система либерализма – в сущности отсутствие всякой системы, она есть лишь отрицание всех крайностей, боязнь всего последовательного и всего выразительного»;
9) Такое же ожидание в будущем ожидает и приверженцев социализма – ибо последний обернется «новым феодализмом », т.е. новым аристократическим строем со своей особой аристократией;
10) Поэтому следует добиваться свободы не для отдельного индивида, а для всего общественного организма. Такую свободу организма обеспечивают лишь неограниченная монархическая власть, опирающаяся на авторитет церкви. Именно православная церковь сплотила Россию в единое целое, дала силу противостоять многочисленным врагам в бесконечных войнах, а также прекратить внутренние распри в «смутные времена». Одновременно православие облагораживало самодержавие, придавая ему отеческий и сокровенно – интимный характер, освящая его религиозной верой;
11) Русский народ традиционно не любит интеллигенцию по причине ее бесплодности в деле обустройства государственной жизни. Поэтому интеллигенция должна «сблизиться с народом» на основе преданности монарху (ибо идея царя, по Леонтьеву – единственная государственная мысль у простого русского человека);
12) Национальное единство многонациональной России («цветущей сложности») должно строиться не на навязывании силой русских обычаев и языка нерусским народам, а на основе православия и общего религиозного опыта.
Это означает, что всем народам России необходимо сохранять в неприкосновенности национальные традиции, обычаи, уклад жизни, согласовав их, насколько возможно, с православием – по отношению к нему народы России должны находиться в подчиненном положении.
13) В области внешней политики Россия должна стремиться к создании «славянско - греческой цивилизации». Для этого, в свою очередь, необходимо занять Константинополь, выиграв войну у Австрии, Англии и Турции, создав тем самым центр «вселенского византизма», притягивающего другие народы.
Учение Леонтьева – одна из первых попыток создать комплексное учение о природе, истоках и корнях русской цивилизации, обосновать ее уникальность, а наряду с этим – предвосхищение современной концепции культурно – исторических типов (О.Шпенглер, К.Ясперс, А.Тойнби). Можно рассматривать взгляды К.Леонтьева как дворянскую аристократическую реакцию на назревавшую капитализация России, можно – как попытку идеологически обосновать политический курс Александра Третьего, но реально содержание его идей гораздо шире и глубже. Его консервативно – охранительная концепция стала обобщением идей предшествующих российских консервативных мыслителей, и одновременно содержит повестку для дальнейших дискуссий консерваторов и либералов («Боюсь, как бы история не оправдала меня….» – написал однажды Леонтьев).