Тот, кто способен это понять, может вести других к священному Дао.
Сутра Ко Суана начинается чрезвычайно важным утверждением:
Высокочтимый Мастер сказал...
Перевод кажется верным, но он не точен по отношению к духу самой сутры. Все буддийские сутры начинаются так же, с одним лишь небольшим отличием, но это небольшое отличие меняет многое. Буддийские сутры начинаются так: «Я слышал, мастер сказал...» Вы можете видеть разницу. Мастер, возможно, сказал это по другой причине. Мастер, возможно, имел в виду нечто тотально иное. Мастер существует на другом плане бытия, он говорит с вершины, с предельной вершины сознания. Ученик слышит из темной долины своего существования. В тот момент, когда слова доходят до ученика, их смысл искажается, они приобретают оттенки, которыми наделяет их ученик, которые проецирует на них ученик.
Мне кажется, Ко Суан не мог совершить такой ошибки. Скорее всего, это переводчик упустил смысл, ведь смысл здесь едва различимый. Обычному уму покажется, что разницы нет вообще, если сказать: «Я слышал, мастер сказал..» или «Высокочтимый мастер сказал». Но когда вы говорите «Высокочтимый мастер сказал», вы делаете абсолютно четкое заявление, будто можете передать его слова доподлинно. Но это невозможно. Вы можете передать лишь то, что вы слышали.
Сейчас и здесь вы слушаете меня, примерно три тысячи саньясинов. Каждый из вас воспринимает мои слова согласно его собственной обусловленности, согласно его собственному состоянию ума, согласно собственным предубеждениям, теориям, идеологиям, философиям, согласно собственному прошлому. Если за вами нет никакого прошлого, если вы превзошли все теории, идеологии, философии и религии, если вы больше не в уме, тогда вы сможете услышать в точности то, что я говорю. Но тогда уже нет необходимости слушать это, тогда вы сами уже будете это знать. Ко Суан не стал бы говорить «Высокочтимый мастер сказал», он просто перешел бы к сутре. Тогда это был бы его собственный опыт. Он чрезвычайно близок к вершине. В конце концов, он достиг вершины, однако эти записи были сделаны еще до того, как он сам стал просветленным мастером. Это записи ученика, и об этом нужно помнить.
Каждый раз, когда будете ссылаться на меня, не забывайте, что вы это всего лишь слышали. Вы не можете быть уверены, было это сказано именно так, как вы слышали, или нет.
В Италии в автобусах на кабине водителя написано: «Не разговаривайте с водителем».
В Германии: «Разговаривать с водителем запрещено ».
В Англии: «Разговаривать с водителем невежливо».
В Шотландии: «Что вам даст разговор с водителем?»
В тот момент, когда мастер что-то говорит, его слова исходят из самой его сокровенной сути. Когда вы слышите это, вы слышите, находясь на периферии. К тому времени, когда его слова достигают вашего сокровенного центра (если им посчастливилось проникнуть в глубину вашего существа), значение не останется прежним. Оно не может остаться прежним, это не в природе вещей. Оно уже изменилось: возможно, где-то исказилось; возможно, что-то утратило; возможно, добавил что-то ваш ум.
Совсем недавно ученые пришли к выводу... До сих пор думали, что ум и чувства существуют только для того, чтобы связывать нас с окружающей действительностью. Но последние исследования показали, что чувства и ум выполняют две функции. Первая так и есть — связь с миром, но гораздо более важной является вторая функция — не пропустить то, что может нас потревожить. Они выступают в роли защитных фильтров нашего ума, наших установок, нашего образа жизни, нашей обусловленности. Только двум процентам реальности позволено попадать внутрь, остальные девяносто восемь задерживаются снаружи, у ворот, потому что если мы впустим в себя все, что доступно, то впадем в неистовство, мы не сможем с этим справиться.
Только в абсолютной медитативности человек способен тотально расслабиться и впустить в себя реальность, быть безусловно восприимчивым, доступным существованию без привязанностей.
Я бы хотел изменить это утверждение, я бы хотел, чтобы оно начиналось именно так, как начинаются буддийские сутры. Они написаны ближайшим учеником Будды Анандой. Он прожил с Буддой сорок два года, он не покидал Будду ни на мгновение. День за днем, год за годом он следовал за Буддой словно тень. Даже тень иногда уходит от вас, но он не оставлял Будду ни на мгновение. Он слышал все, что говорил Будда, но, когда его просили рассказывать об этом уже после смерти Будды, он начинал так: «Я слышал, Будда сказал...» Каждая сутра начинается с этих слов: «Я слышал...» В этом заложен великий смысл.
Ко Суан не мог этого сделать, он не мог сказать: «Высокочтимый мастер сказал». Он мог лишь сказать: «Я слышал...» Переводчик, должно быть, изменил текст, чтобы слова звучали более уверенно, более категорично, более выразительно, более рельефно, более логично. Но просветленные мастера — мистики, их слова таинственны, а не логичны. Они могут иметь множество значений, и каждый слышит их в соответствии со своими возможностями.
Эгоист услышит те же слова, но не уловит то же значение. Человек, у которого нет эго, услышит те же слова, но у него они приобретут тотально иное значение, они отзовутся в нем тотально иной мелодией. Когда идет дождь, он идет в горах, он идет в долине, он идет везде. Но горы остаются сухими, они и так уже полны. А когда дождь идет в долине, она превращается в озеро. Долины пусты, они могут вбирать в себя, они могут удерживать. Долины обладают женским началом; горы слишком мужественны. Горы слишком эгоистичны; долины скромны.
Когда мастер говорит, его слушают совершенно разные категории людей. Первая категория — любопытные. Они приехали сюда из любопытства. Они услышат лишь нечто совершенно обычное, нечто абсолютно несущественное, нечто бессмысленное, и это станет для них самым важным. Мотив, приведший их сюда, неправильный. Они соберут множество самых разных фактов, но все они будут исключительно поверхностны.
Затем идут студенты, которые приезжают, чтобы получить знания, получить информацию. Они услышат немного больше, чем первая категория людей, чем любопытные, но, тем не менее, их интерес все еще лежит в сфере информации. Они не готовы к трансформации, они не готовы меняться, они не готовы зайти настолько далеко. У них есть определенные границы, за пределы которых они не выйдут ни на сантиметр. Они уедут отсюда, зная немногим больше, полагая, что теперь знают много. Но они не знают ничего, они стали немногим более информированными, а информация не является внутренним знанием. Трансформация — вот единственное знание, настоящее знание. Информация — это псевдознание.
Затем идут ученики, которые слушают глубже, чем первые две категории. Они слушают не для того, чтобы накопить знания, они хотят измениться, однако у них есть определенное представление о том, что значит измениться. Они хотят выйти за пределы, но лишь в определенном направлении, в соответствии с выводами, которые они уже для себя сделали. Они приезжают сюда с готовым решением, с заранее сформированным представлением о переходе. Они открыты, но только с одной стороны, только в одном направлении.
Здесь есть люди, которые пишут: «Мы хотели бы, чтобы ты больше говорил о возлюбленных Бога — о Мире, Чайтанье, Кабире. Когда ты говоришь о Кабире, Мире или Чайтанье, это трогает наши души, из глаз текут слезы радости, блаженства, мы потрясены до самой глубины нашего существа. Но когда ты говоришь о буддийских сутрах... они кажутся сухими, логичными, они обращаются, скорее, к разуму, чем к чувствам». Они открыты только с одной стороны.
Когда я говорю о Мире, Кабире, Руми, то те, кто любит Будду, начинают писать мне записки: «Это прекрасные слова, но они не настолько глубоки, как буддийские сутры. Каждая сутра обладает немыслимой глубиной! Вы можете погружаться и погружаться в нее, но так и не достигнете дна». Они тоже открыты лишь с одной стороны.
Это ученики. Одни из них открыты для любви, другие для осознанности, но они открыты не полностью. Они услышат, но они будут слушать через призму заранее сделанных выводов. Они услышат гораздо больше, чем студенты, они погрузятся глубже, но все это будет лишь частичное обучение. Они узнают больше, чем студенты, но это не будет тотальное знание.
Затем идет четвертая категория — посвященные, люди, открытые со всех сторон, люди, приехавшие сюда без предварительных выводов, люди, приехавшие сюда, чтобы быть с мастером в любой обстановке, в любом состоянии. Эти люди не выдвигают условий, у них нет никаких условий. Они слушают тотально, они слушают во многих измерениях, но все же они не абсолютно точно поймут, что говорит мастер. Они лучшие слушатели из всех, но они все еще не на одном и том же уровне с мастером.
И есть пятая категория, без названия... Тогда не нужно даже говорить, не нужно слушать. Человек сидит с мастером, и этого достаточно. Говорит мастер или нет, это не важно, достаточно просто быть с мастером, достаточно просто быть с ним. Между двумя центрами происходит движение, невидимое, неуловимое. Что-то просачивается, не выразимое словами. Только представитель пятой категории способен передать слова мастера, он будет делать это очень осознанно. Он каждый раз будет говорить: «Я слышал...»
Я чувствую, что Ко Суан не мог сказать: «Высокочтимый мастер сказал», он мог сказать лишь: «Я слышал, высокочтимый мастер сказал...»
Ветеринар приехал на небольшую итальянскую ферму для искусственного оплодотворения нескольких коров.
— Сеньора, — спросил он, — все ли у вас готово: полотенце, мыло, ведро с горячей водой?
— Естественно, пожалуйста! — ответила женщина. — А на этот крючок вы можете повесить брюки.
Учитель просит учеников назвать круглый предмет с волосками. Мальчик поднимает руку и говорит:
— Кокосовый орех!
— Очень хорошо! — говорит учитель.
Затем поднимает руку Пьеррино и говорит:
— Бильярдные шары!
— Нет, Пьеррино, — возражает учитель, — бильярдные шары гладкие, на них не растут волосы.
— Нет, это неправда, я видел, — кричит Пьеррино, — сами посмотрите!
Он обращается к соседу по парте:
— Бильярд, покажи ему свои шары!
Молодой офицер приехал в свою первую часть и беседует с полковником. Обычная беседа о семье и обо всем прочем.
— Так твоя фамилия Фортескью? — говорит полковник. — Скажи-ка мне, молодой человек, это не твой дед Фортескью служил в 68-й Лестерширской стрелковой дивизии?
— Да, сэр, так точно, — отвечает офицер.
— Прекрасно! Значит, твой отец, Фортескью, можно догадаться, майор Фортескью из 9-го Камберлендского пехотного полка?
— Да, сэр!
— А ты женат? — спрашивает полковник.
— Да, сэр. Жена приедет позже. Сейчас она в постели. У нее перелом.
— Сержант Перелом из 33-й?
Маленький мальчик и его отец слушают радио.
— Товарищи! — говорит диктор.
— Папа, что такое товарищи? — спрашивает сын.
— Товарищи, — объясняет отец, — это люди, которые думают и действуют одинаково.
— Наше правительство... — продолжает диктор. Мальчик снова спрашивает:
— Пап, а что такое правительство?
— Правительство, сынок, это те, кто отвечают за благосостояние каждого из нас и принимают правильные решения. У нас дома, к примеру, наше правительство — это мама.
—... и народ... — продолжает диктор.
— А что такое народ?
— Народ — это те, кого нужно организовывать и защищать. У нас дома это твоя маленькая сестренка.
Посреди ночи мальчик будит папу и шепчет ему на ухо:
— Слушай, товарищ, скажи правительству, что народ весь в дерьме!
Человек живет в состоянии незрелости, он инфантилен. Он растет физически, но не психологически. Что говорить о духовном росте, даже психологическое развитие задерживается, очень сильно задерживается.
Только во времена Первой мировой войны впервые в истории человечества мы осознали, что средний психологический возраст человека тринадцать лет. Именно тогда были проведены первые психологические тесты среди военных многих армий. Это было потрясения для всего мира. Люди, задумывающиеся о судьбе человечества, о его развитии, были в глубоком шоке: средний психологический возраст людей тринадцать лет..?
Человеку может быть семьдесят или восемьдесят, но его возраст, его психологический возраст, всего лишь тринадцать. Что говорить о душе? Ничего не скажешь о духовном росте, потому что только когда тело и сознание растут вместе, синхронно, только когда хронологический возраст совпадает с психологическим, только тогда человек может начать расти духовно, не раньше.
Люди незрелы, люди инфантильны. Они говорят о Боге, они говорят о нирване, о просветлении, о Дао, о дхарме, об истине, они говорят о великих явлениях, не осознавая, что сами пребывают еще в детстве. Им бы еще в игрушки играть. И это то, во что они превращают религию: их церкви, храмы, мечети не что иное, как большие игрушки. Их Папы, шанкарачарьи, аятоллы не кто иной, как производители новых игрушек для народа. Все, что им нужно, это новые игры, чтобы было чем заняться.
Ученые тоже разрабатывают для них новые приспособления, иногда абсолютно бесполезные. Но люди готовы их приобретать, чтобы заполнить внутреннюю пустоту. Эта глубокая пустота образуется из-за разрыва. Тринадцать лет психологически и семьдесят физиологически — это большой разрыв. Чем заполнить этот промежуток? Как преодолеть его? Снаружи они кажутся взрослыми, но если вы их слегка заденете, то обнаружите внутри ребенка, который тут же начнет злиться.
Понаблюдайте, как люди злятся, они ничем не отличаются от детей. Понаблюдайте, как люди ссорятся: мужья ссорятся с женами, жены ссорятся с мужьями, бросаются подушками, кастрюлями. Понаблюдайте. Возможно, вы поступаете так же, просто наблюдайте. Время от времени наблюдайте за собой — что вы делаете? Это поступок взрослого человека? Возможно, вы становитесь старше, но вы не взрослеете, а просто становиться старше не имеет никакого смысла. Стареть значит просто приближаться к смерти.
Взросление — это тотально иное явление. Это значит, что вы приближаетесь к бессмертию. Старение приближает вас к могиле, взросление ведет вас к Богу, к Дао, к вечности. Они не синонимы. Они не только не синонимы — они обладают диаметрально противоположным значением.
Когда между телом и умом устанавливается равновесие, когда они развиваются в одном и том же ритме, только тогда душа может начать свой рост. Гармония между умом и телом — это почва, на которой душа впервые может начать тянуться вверх. Иначе вы так и останетесь на уровне тела и ума, и никогда не выйдете за их пределы.
Не случайно психологи не верят в существование души, по той простой причине, что они ни разу не встречались с проблеском собственной души. Зигмунд Фрейд был очень инфантилен в своем поведении, предельно инфантилен — всего боящийся, испуганный маленький ребенок. Он боялся привидений, боялся смерти, боялся темноты. Само слово «смерть» было запрещено произносить в его присутствии. Дважды было так, что кто-то начинал говорить о смерти и Фрейд падал в обморок. Только зашел разговор о смерти — он уже в обмороке! И этот человек стал пророком двадцатого столетия.
В XX веке были три основных пророка. Первый — Фридрих Ницше, который был абсолютно сумасшедшим. Адольф Гитлер с его нацизмом и вообще любая фашистская идеология в мире основывались на представлениях этого безумца.
Другой пророк, Карл Маркс, был совершенным атеистом. Он никогда не верил в сознание. Он не верил в возможность роста сознания, потому что сам никогда не испытывал даже проблеска его. Он называл его эпифеноменом — это не что иное, как побочный продукт материи. Человек действует так же механически, как часы. Человек — это всего лишь механизм. Он низвел человека до механизма.
Он сам жил механистической жизнью, предельно механистической. Не было ни радости, ни смеха, ни песни в его сердце. Он никогда не переживал медитативного состояния, он жил исключительно на периферии. Но он стал пророком. Коммунизм, Иосиф Сталин и Мао Дзэдун, Тито и Фидель Кастро — это его порождения. Иосиф Сталин убил миллионы человек по той простой причине, что «человек — всего лишь машина. Что здесь не так?» Если убить велосипед, или часы, или фен, не будет никакого вреда, никто не станет называть вас убийцей. Он мог убивать миллионы людей. Задумайтесь, никто до него не убивал столько народу без малейшего угрызения совести. Вопрос совести и не вставал: не было осознания, откуда взяться совести? Человек — побочный продукт материи, поэтому если вы кого-то убиваете, то материя вновь превращается в материю.
И третьим пророком XX века стал Зигмунд Фрейд, который сам был болен и проецировал свою патологию на свою философию.
И эти три человека стали вашим фундаментом. Вы можете осознавать это, а можете не осознавать, но эти трое всегда стоят за вами. Эти три человека несут ответственность за вырождение человеческого сознания в нашем веке. Из-за них будды практически исчезли. Появление людей, подобных Лао-цзы, невозможно даже в Китае, коммунисты этого не позволяют. Даосские монастыри разрушаются, превращаются в школы или больницы. Даосских медитирующих заставили работать в полях или на фабриках. Даже старых мистиков, семидесяти-, восьмидесятилетних стариков заставляют работать, потому что государство не может позволить, чтобы кто-то не работал. У вас есть право получать хлеб, только если вы работаете. Буддисты исчезли.
В России Иисус больше невозможен. И рано или поздно это случится по всему миру.
С таким фундаментом все, что я скажу, вы будете интерпретировать внутри себя без осознанности, потому что вы недостаточно наблюдательны, вы отравлены. Каждая идеология вас отравляет. Человек, обладающий настоящим сознанием, избавляется от всех идеологий, только тогда он может выйти за пределы интоксикации.
Мужчина решил, что он алкоголик, и отправился к врачу. Врач сказал ему:
— Лечение основано на самоконтроле. Идите домой и постарайтесь не пить. Если вы вдруг сорветесь, на следующий день придите ко мне и поставьте меня в известность. Это главное.
— Хорошо, — сказал мужчина.
Через несколько дней он приходит к врачу. Он уже достаточно пьян.
— Док, я пришел вас проинформировать, что вчера я сильно выпил.
— Да, но вы и сейчас пьяны!
— Об этом я сообщу вам завтра!
У алкоголиков своя собственная логика, им кажется, что они абсолютно правы.
Два алкоголика идут вдоль железной дороги. Один говорит другому:
— Надеюсь, эти ступеньки скоро кончатся!
— Да уж, от этих перил у меня спина разваливается!
Житель Техаса приехал в Лас-Вегас, чтобы развлечься в техасском стиле. Он начал с самого дешевого казино и вскоре стал выигрывать в блэкджек.
Через некоторое время он направился к рулетке, где его победное шествие продолжилось. Вскоре вокруг собралась толпа. Все смотрели, как он сгребает фишки и время от времени опрокидывает двойной бурбон.
В итоге он выиграл столько денег, что вместе с толпой отправился продолжать вечеринку в люкс, пентхаус.
На следующий день он просыпается с жутким похмельем. Рядом лежит роскошная негритянка и безмятежно улыбается во сне.
— Вот это да! — восклицает он. — Вот это вечеринка!
Он тихонько кладет пару сотен долларов под подушку и на цыпочках выходит из комнаты. Пересекая гостиную, он ненадолго останавливается, поскольку видит еще двух шикарных девушек, на которых надето немногим больше, чем на той, с безмятежной улыбкой.
— Вот сукин сын! — говорит он сам себе, и бросает им еще несколько банкнот.
Она банкнота падает девушке на щеку. Она медленно открывает глаза и говорит:
— Не обязательно давать на чай подружкам невесты!
Вы постоянно что-то делаете... Вы женитесь, выбираете профессию, получаете образование, становитесь христианами, индуистами, мусульманами, вы совершаете множество поступков в абсолютно бессознательном состоянии. Если вы вдруг повстречаетесь с мастером, вы будете слушать его из вашего бессознательного.
Поэтому прежде чем я начну эту последнюю сутру, я хочу, чтобы вы запомнили, никогда не говорите «мастер сказал». Всегда говорите, что вы слышали, что он сказал. И это не причуда, в этом заложена настоящая истина.
Раскрытие ума ведет человека к неизменной истине.
Переводчик постоянно ошибается. И я понимаю почему, особенно в тех местах, которые чрезвычайно значимы. Он не может иначе, он ничего не смыслит в медитации. Он говорит:
Раскрытие ума...
Ко Суан, скорее всего, имел в виду «раскрытие человеческого сознания», а не ума. Ум нужно отбросить, а не раскрывать. На самом деле, в тот момент, когда вы отбросите ум, начнется раскрытие сознания. Но мы верим в ум, мы не знаем ничего, кроме ума, мы зависим от ума.
В западных языках существует не так много слов для обозначения ума, в восточных языках для этого существует много слов для употребления в разных обстоятельствах, ведь ум может функционировать разными способами. Восток глубоко проник в это явление ума и вышел за его пределы.
Это как в языке эскимосов... Вы удивитесь, но у них целая дюжина слов для обозначения льда. Ни в одном другом языке нет столько слов для обозначения льда. Только у эскимосов есть целая дюжина, ведь они живут среди льдов уже тысячи лет и знают все его возможности, все его различия, все нюансы, невидимые глазу того, кто не живет в этом мире эскимосов. Ни в одном другом языке нет столько слов.
В санскрите есть по меньшей мере десяток слов для обозначения ума, потому что по мере погружения в свой ум вы проходите разные его пласты. Они настолько разные, что просто невозможно называть их одним и тем же словом, у них разное качество. И когда вы погружаетесь все глубже и глубже, ум остается позади, остается лишь чистое сознание. И это сознание может быть раскрыто. Ум нельзя раскрыть, его можно только закрыть. Чем больше вы зависите от ума, тем более закрытыми становитесь. На самом деле, ум — это тюрьма, и чем сильнее ум, тем несчастнее человек, потому что тем труднее ему выбраться из заточения. А вся наша система образования постоянно укрепляет ум, делает его сильнее.
Поэтому я могу понять, как трудно было переводчику. Но вам следует об этом помнить, потому что вы здесь работаете над медитацией и можете понимать сутры глубже.
Раскрытие сознания ведет человека к неизменной истине.
Все в мире меняется. В мире нет ничего неизменного, если только вы не погружаетесь глубоко в себя и не доходите до самого центра вашего существа. Только там вы найдете центр, центр циклона, который остается абсолютно неизменным. Именно от этого центра зависят любые перемены, именно на нем вращается колесо жизни и смерти. Без центра мир исчез бы. Именно этот центр, эта неизменная истина является основой изменчивого мира. Он укоренен в центре. Не знать этого значит жить во лжи, а это нельзя назвать жизнью. Не зная этого, вы будете всю жизнь совершать глупые поступки, чтобы приобрести очередное заблуждение касательно неизменной истины.
Например, почему людям деньги интересны больше, чем дружба? Если перед ними встанет вопрос выбора, они выберут деньги, а не дружбу, почему? Потому что деньги кажутся более стабильными. Вы можете рассчитывать на них, они более надежны. А если у вас приличный счет в банке, то это еще более надежно. А что друг? Сегодня он друг, а завтра вы, возможно, станете врагами.
Макиавелли в своей великой книге «Принц» пишет: «Даже друзьям не говорите то, что хотели бы скрыть от врагов». Почему? Потому что друг может однажды стать врагом. Кроме этого он пишет: «Не осуждайте ни врагов, ни друзей, потому что враг однажды может стать вашим другом». Все меняется: друг превращается во врага, враг становится другом.
На деньги можно рассчитывать. Люди любят деньги больше всего на свете, даже больше любви. Деньги имеют очень большое значение. На них можно купить любовь. Если не любовь, то хотя бы секс. Но деньги... если у вас их нет, значит у вас нет ничего — вы нищий. С деньгами у вас есть все. Деньги дают вам определенное постоянство, определенную стабильность.
Людей больше интересуют вещи, чем другие люди. Люди умирают, а вещи нет. Люди не перестают коллекционировать вещи по той простой причине, что хорошая мебель, хорошие картины, хороший дом проживут гораздо дольше, чем вы. О людях этого не скажешь. Вы кого-то любите, а завтра этот человек умирает. И вы остаетесь с пустотой, с великой раной, которая затянется только спустя много лет, а может вообще не затянуться и будет болеть всю жизнь.
Поэтому люди боятся любить, люди боятся людей. Люди дружат с животными чаще, чем с людьми. Они, скорее, заведут собаку: она более предсказуема, ей можно доверять. Каждый раз, когда вы приходите домой, она приветствует вас, виляет. Вы можете пнуть ее ногой, вы можете на нее накричать, вы можете ее отругать, но она все равно останется верной, послушной. С людьми вы не можете так поступать — люди опасны. Поэтому все больше и больше людей заводят птичек, собак, лошадей по той простой причине, что они дают ощущение некоторого постоянства.
Карло и Елена любят друг друга и хотят провести вместе ночь.
— Ты понял, любимый? — говорит Елена. — Когда мои родители уснут, я брошу монетку, и это будет сигналом. Я оставлю открытой дверь, и ты сможешь войти.
Карло ждет под окном. Наконец Елена бросает монетку, затем ложится в кровать, сгорая от страсти. На ней тонкий прозрачный пеньюар. Она ждет... и ждет... и ждет.
Примерно через полчаса она подходит к окну и в нетерпении спрашивает:
— Карло, ты идешь или нет?
— Да, любимая, — отвечает Карло, — только монетку найду.
Сыну Абрама исполнилось десять лет. Абрам зовет сына.
— Итак, — говорит Абрам, — настало время тебе кое-что узнать о жизни. Начнем с рук. Будь внимателен и запоминай.
— Итак, большим пальцем ты показываешь, что сделка тебя устраивает. Указательным пальцем ты показываешь, что именно тебя устраивает в этой сделке. Средний палец обозначает власть. На безымянном пальце носят обручальное кольцо. Мизинцем ты можешь ковырять в ухе. Понял?
— Да, па, — отвечает сын, — я только хотел бы знать, как использовать средний палец. Ты сказал, что это палец власти.
Абрам нагибается к сыну и шепчет:
— Палец власти, сынок, ты будешь использовать ночью под одеялом... когда будешь считать деньги!
Почему люди настолько заинтересованы в деньгах? По той простой причине, что им очень нужно иметь хоть что-то постоянное в этой жизни, где все меняется каждое мгновение. Им нужно хотя бы что-то, на что можно было бы опереться. До тех пор, пока вы не отыщете свой центр, вы будете постоянно находить эту ерунду, эти ничтожные заменители.
Настоящее — это раскрытие сознания, поскольку оно ведет к неизменной истине.
В неизменном спокойствии неизменные чистота и покой.
Когда вы обнаружили свое сокровенное ядро, когда расцвел лотос сознания — индусы называют его тысячелепестковым лотосом, — когда все лепестки раскрылись и вы обнаружили вход в лотос, вы ощущаете великое спокойствие, спокойствие, которое никогда не меняется, вы ощущаете великую чистоту, великую невинность и глубочайший покой. Вы вернулись домой. Духовное путешествие закончено. Обретя себя, вы обретаете Бога. Достигнув центра, вы достигаете центра вселенной. Отныне нет необходимости куда-то идти, вы обрели бесконечное сокровище, которое Христос называл Царством Божиим.
Люди пытаются создать разного рода заменители. Можно обрести определенное спокойствие, практикуя позы йоги. Если тело неподвижно, вы чувствуете своего рода спокойствие, но это не настоящее спокойствие, рано или поздно оно будет потревожено. Это спокойствие легко нарушить. Например, муравей ползет по вам — этого достаточно, чтобы спокойствие покинуло вас. Вас может отвлечь все что угодно. Птица крикнула, и вы уже отвлеклись. Ребенок заплакал, маленькая девочка засмеялась, собака залаяла — и все. В мире так много всего происходит. Хранить спокойствие долгое время невозможно: рано или поздно вас что-то или кто-то отвлечет. Поэтому люди уходят в монастыри, удаляются в горы, уединяются в пещерах. Но и там или одно, или другое обязательно вас отвлечет.
Вместо того чтобы удаляться от мира, удалитесь в себя. Оставайтесь в мире, ведь мир — это колоссальные возможности, мир постоянно вас испытывает. Он предоставляет вам тысячу и одну возможность понять, достигли вы настоящего спокойствия, истинной безмятежности, или это очередной обман, всего лишь внешнее, что может быть легко разрушено чем угодно.
Ваши так называемые религиозные люди все еще очень поверхностны, их может вывести из равновесия все что угодно. На самом деле, они беспокоятся за вещи больше, чем за людей. Даже если кто-то в вашем доме ударится в религию, то этот человек начнет третировать всю семью: детям нельзя играть, потому что он занимается трансцендентальной медитацией, он «практикует ТМ». Детям нельзя играть, жене нельзя работать, все должно замереть ради него. Но даже в этом случае его может потревожить любая мелочь. Простого тиканья часов достаточно. ТМ разрушится потому, что он всего лишь повторяет мантру, постоянно повторяет определенный звук или слово. Нечто более интересное рано или поздно привлечет его внимание. Если кто-то поставит красивую музыку или начнет играть на гитаре, он отвлечется, он тут же станет слушать музыку. Дело не в гитаре, дело в том, что ему скучно, а гитара — явление куда более интересное. Естественно, ум обращается к тому, что его больше привлекает. Он сосредотачивается на Иисусе Христе, мимо идет красивая женщина... а он смотрит на распятого Христа. Кому интересно смотреть на мужчину на кресте? Человек старается избегать таких вещей. Мимо идет красивая женщина — и мгновенно он переключается на нее, она его отвлекает.