Лор’темар с тревогой ждал у восточных врат, стоявших на земле, усыпанной обломками и некогда являвшейся Базаром; за его спиной открывалась мрачная картина развалин Луносвета.
К нему подошёл Халдарон. Лор’темар знал ответ на предстоящий вопрос, на всё равно задал его.
— Есть новости?
Следопыт покачал головой. В ответ же Лор’темар просто кивнул, пытаясь скрыть серьёзное беспокойство за своего друга Галела.
Добравшись до Луносвета, Лор’темар и остальные Странники собрали всех выживших эльфов, коих они смогли отыскать. На одной из площадей они выбрали удобное для обороны место и отбивались от блуждавших мертвецов, сохранявших свое присутствие по всем руинам столицы после ухода Артаса. На следующий день Странники провели масштабные поиски всех тех, кого они могли пропустить, и тех, кто пытался добраться до города.
Лор’темар наткнулся на Галела, бессознательно валявшегося на восточном берегу среди разбросанных деревянных обломков, тел нескольких других стражников и трупов жутких крылатых существ. Последние внешне напоминали тех убитых зверей, останки которых были раскиданы как в самом городе, так и на земле за его пределами. Разумеется, все эти трупы были сожжены.
Вернувшись назад, Странники положили Галела в задней комнате одного из немногих полностью уцелевших зданий: двухэтажное строение, до нашествия нежити бывшее популярной таверной.
В тот же день в город прибыла горстка выживших с Кель’Данаса, среди них были два брата: Фалон и Соланар. Как только они подошли ближе, Лор’темар заметил, что один из эльфов нёс тело: измождённую фигуру в доспехах с блестящими белыми волосами.
Удивительно, но они сумели спасти останки падшего короля Анастериана. Рассказы о храбрости братьев быстро распространились среди их товарищей, создавая крошечный толчок к поднятию духа выживших, настроение которых продолжало омрачаться.
|
|
И всё же, существовала более серьёзная причина упадка духа, нежели туман отчаяния и смятения, охвативший эльфов после нашествия нежити: состояние Солнечного Колодца. Источник претерпел некую трансформацию. Лор’темар знал об этом, и что бы ни говорили остальные выжившие (Лор’темар понимал, что они все обсуждают, пусть даже за его спиной), они также знали о произошедшем изменении.
Тем не менее, подобные опасения лучше было оставить магам. Будучи предводителем следопытов, Лор’темар был обязан позаботиться о безопасности тех, кто остался в живых. Именно это он и собирался сделать.
Позже Галел пробудился. Лор’темар поспешил явиться к нему, благодаря солнце за то, что жрец вновь был с ними, но при ближайшем рассмотрении своего друга следопыт быстро лишился радостного настроя. Да, Галел действительно пришёл в себя, но глядя на него возникало ощущение, что смотришь на пустой, давно заброшенный дом. Жрец не реагировал ни на кого и ни на что, не произнёс ни одного слова, лишь тупо смотрел на стену перед ним.
Прошла неделя, а его состояние так и не изменилось.
Лор’темар беспокоился за Галела, но ещё больше он волновался за того, кого на протяжении многих лет стал уважать и ценить выше всех остальных в своём кругу друзей: он беспокоился за Лиадрин.
Выжившие продолжали прибывать в город, и каждый раз, когда переживший нашествие появлялся в руинах Луносвета, Лор’темар надеялся увидеть лицо верховной жрицы. Но время шло, и поток выживших иссяк почти до ручейка, а Лиадрин так и не появилась. Лор’темар начал опасаться худшего, и от мысли, что она, возможно, погибла, его сердце леденело и наполнялось глубоким отчаянием.
|
|
Потому Лор’темар решил сосредоточиться на текущих проблемах, ни на секунду не переставая надеяться на то, что Лиадрин всё еще была жива.
Сейчас же он и многие другие стояли возле врат, ожидая прибытие единственного сына Анастериана, Кель’таса. Принц провёл львиную долю времени в Даларане, продолжая своё обучение с Кирин-Тором: элитным орденом могущественнейших волшебников во всём известном им мире.
Кель’тас мог телепортироваться прямо на городскую площадь, что, конечно, было бы смехотворным подвигом для мага такого уровня. Но сын Анастериана решил начать путешествовать с юга, чтобы в полной мере оценить опустошения, принесённые королевству и городу как снаружи, так и внутри.
Эта информация была передана Лор’темару одним из советников принца, Ромматом, телепортировавшему в город четыре дня назад. К сожалению, магистр прибыл на площадь Соколиных Крыльев, часть города, все ещё не контролируемую Странниками. Тем не менее, магистр оказался более чем способным магом, и, пробившись через десятки мертвецов в поиске выживших, он добрался до безопасных земель Базара.
Несмотря на облегчение из-за прибытия советника принца, Лор’темару он показался несколько отталкивающим. Роммат был спокойным эльфом с проницательными глазами и холодным нравом. Даже сейчас, когда они оба и остальные выжившие ожидали прибытия принца, Лор’темар ощущал небольшой дискомфорт в присутствии магистра.
|
|
Резкие методы Роммата несколько успокоили подавленных эльфов. Магистр не сделал официального заявления и посоветовал Лор’темару, что благоразумнее было бы сохранить в тайне точное время и способ прибытия Кель’таса, для того чтобы пресечь возможные планы, как он коротко выразился, “предателя среди нас”.
Сам Лор’темар провёл несколько дней, размышляя о том, как легко их враги сумели раскрыть местоположение храмов, и о том, откуда они знали, как использовать лунные кристаллы… И он думал о Дар’Кхане, о том, как маг расспрашивал об оборонительной системе королевства, как живо он интересовался храмами и кристаллами… и доверчивая часть Лор’темара, всё ещё сохранявшая надежду, отчаянно пыталась отрицать то, что всё более и более становилось очевидным.
Предатель среди нас.
Если это и вправду было так, то Лор’темар тоже сыграл свою роль в падении Луносвета, будучи недостаточно бдительным, слишком доверчивым, наивным. И потому Лор’темар продолжал надеяться, несмотря на доказательства того, что он ошибался.
***
Принц прибыл вечером того же дня. Он появился тихо, без лишнего шума в сопровождении горстки лучников, двух жрецов, Королевской Гвардии и другого магистра: скромного и сладкоречивого эльфа по имени Асталор.
Черты лица принца безошибочно и гордо указывали на его принадлежность к дому Солнечных Скитальцев: высокие скулы, стройный нос и глаза небесно-голубого цвета; глаза, отражавшие печаль, силу и глубину знаний, о которой Лор’темар мог только догадываться.
Принц ступил на площадь, и среди многих выживших возник ропот.
— Уже слишком поздно…
—...уйдет, как только появится возможность…
— Почему мы должны медленно подыхать здесь?
Если Кель’тас и услышал эти замечания, то никак на них не отреагировал. Он просто осмотрел разрушения, не меняясь в чертах лица и не выказывая эмоций.
Лор’темар преклонил колени:
— Ваше Высочество. Для меня радость видеть, что вы благополучно добрались до города.
Кель’тас жестом приказал Лор’темару подняться.
— Да, мы встретили лишь небольшие очаги… сопротивления. — Казалось, принц не решался использовать слово “нежить”.
Кель’тас шагнул вперёд, его взор пробежался по толпе выживших эльфов, будто бы в подбирая нужные слова.
— Я знаю, вам было трудно… — начал свою речь Кель’тас, но протесты выживших вновь зашумели.
— Откуда Вам знать о наших трудностях?
— Просто скажите нам, что мы будем есть, как мы будем выживать!
— Тише, дайте ему сказать! — последняя фраза принадлежала Фалону.
— Сейчас нам нужны дела, а не слова!
Кель’тас умолк. Выжившие яростно спорили, не признавая никого и ничего. Принц вздохнул и обернулся.
— Я хотел бы увидеть своего отца.
Лор’темар склонил голову:
— Как пожелаете, Ваше Высочество.
***
Одинокий стол располагался в главном зале таверны. На нём в безмолвном покое лежал король Анастериан Солнечный Скиталец, его блестящие белые волосы подобно снежному покрову скрыли под собою столешницу. Две части Фело’мелорна лежали на его груди, так, что острие клинка располагалось чуть ниже подбородка, и, казалось, что оба осколка были целым мечом.
Кель’тас провёл пальцем по линии разлома клинка.
Почти извиняясь, Лор’темар сказал:
— Расколот, Ваше Высочество. В битве.
— Я думал, это невозможно. — Глаза Кель’таса устремились к лицу его отца. Тон принца смягчился. — До сегодняшнего дня я верил, что многие вещи невозможны.
Наступил момент тишины.
— Остальные тела, где они?
— Сожжены, мой господин. Чтобы предотвратить их… воскрешение.
Принц бросил недоверчивый взгляд на предводителя следопытов. Он кратко обдумал сказанное, а затем кивнул.
— Верно.
— Я буду за дверью. — Лор’темар вышел из помещения и, подпирая сломанную дверь, закрыл её за собой. Но даже там он мог слышать мрачный голос принца.
— Элор биндел фелаллан морин’аминор, — начал он с талассийского благословения. — Я знал, что этот день придёт… но я и представить себе не мог, что он наступит так скоро. Боюсь, что я не готов, Отец. Ты король. Ты всегда будешь королём.
Лор’темар услышал звук трения ткани, и, хотя он не мог видеть принца, он представил себе, как тот стоял на коленях перед телом своего отца.
— Я всегда хотел, чтобы ты мной гордился. Дай мне сил, чтобы стать таким человеком, каким ты хотел меня видеть. Дай мне сил, чтобы провести наш народ через это время отчаяния. Дай мне сил, чтобы сейчас честно возглавить наш народ. — Он завершил свою речь финальной молитвой: — Элу’мениел мал аланн.
***
Вечером того же дня тело Анастериана пожирал огонь погребального костра. Когда вспыхнуло его пламя, глаза всех присутствующих выжидающе обратились к Кель’тасу, но мысли принца так и остались с лишь ним самим. Он сохранял дистанцию с окружающими, справа и слева от него стояли Асталор и Роммат. Когда языки пламени скрыли тело короля от взора эльфов, Кель’тас и его маги вновь вернулись к своему уединённому состоянию, отступив в своё прибежище в таверне.
— Выходит, мы сами по себе? Нам нужно отгадывать мысли принца? Он даже не выступит с речью? Неужели даже сейчас мы не можем услышать его волнующую речь? — эти слова исходили от Воринела, высокого ремесленника родом с острова Солнечного Скитальца.
Лор’темар развёл руками и сделал жест в знак тишины, его лицо купалось в оранжевом свечении огня:
— Принц выступит, когда придёт время. Пока что у нас есть запасы еды и цистерны с пресной водой. Те припасы, которых у нас, возможно, прямо сейчас нет под рукой, мы можем раздобыть в случае необходимости. Сохраняйте спокойствие и попытайтесь набраться терпения.
Ропот в толпе утих, и предводитель следопытов посмотрел назад, на скрытые во тьме строения, просто не в силах не задаться вопросом: почему принц решил скрываться в тайне.
***
В течение следующих двух дней принц практически полностью исчез из поля зрения вместе с Асталором и Ромматом.
В это время бродячие банды нежити — несколько гниющих мертвецов, ходячих скелетов и падших эльфов, что вполне могли сойти за живых, если бы не их изумлённый бессмысленный взгляд, широко раскрытые глаза и вялые движения — пытались найти бреши в обороне эльфов, но совместными усилиями Странников эти атаки были отбиты.
Несмотря на то, что их оборона выстояла, Лор’темар чувствовал себя крайне истощённым. Единственное, что он мог делать последние несколько дней, это удерживать себя от сна.
Он регулярно появлялся у Галела, иногда просиживая с ним длительное время, разговаривая, пытаясь вызвать у него любую ответную реакцию, но раз за разом его усилия оказывались тщетны. На одном из таких сеансов он спросил Галела, знает ли тот, что стало с Лиадрин, и на кратчайшее мгновение следопыт подумал, что уловил крошечный ответ, малейший намёк, движение глаз в момент упоминания имени жрицы, но затем это прошло.
На утро третьего дня Кель’тас и его свита вышли за пределы ворот, не предоставляя никаких объяснений ни насчёт целей их миссии, ни насчёт времени их возвращения. Выжившие всё громче и громче высказывались о своём недоверии к принцу, и Лор’темар стал опасаться всеобщего бунта, который мог вспыхнуть, если бы дела и дальше шли подобным образом. Фалон и Соланар помогали поддерживать порядок, но предводитель следопытов боялся, что и их терпение было на исходе.
Через несколько часов принц вернулся в окружении магистров, неся некий объект, укрытый тканью. Они поспешно добрались до таверны и оставались там до конца дня.
Инвентаризация эльфийских складов и хранилищ показала, что запасы продовольствия были на исходе. В течение следующих нескольких дней Странникам придётся рисковать своими жизнями, отправляясь в неконтролируемые ими части города. Лор’темар решил, что настало время для того, чтобы поговорить с принцем, сообщить ему о стремительном падении духа населения и попытаться пробиться через завесу молчания, продолжавшую окружать Кель’таса и его людей.
Но этот разговор так и не состоялся: в тот вечер Кель’тас попросил Лор’темара собрать выживших для некоего объявления.
***
Принц выглядел несколько тревожным, когда смотрел на толпы выживших эльфов с импровизированной платформы, сооружённой из обломков. Роммат и Асталор стояли по обе стороны от него.
В толпе раздавались крики:
— Куда нам идти?
— Сколько еды у нас осталось?
— Почему вы молчите?
— Я был у Солнечного Колодца! — провозгласил чистый и внушительный голос Кель’таса.
Толпа затихла.
Лор’темар внезапно понял хотя бы часть того, чем принц занимался в течении тех часов, когда пропадал из виду: он телепортировался к Солнечному Колодцу и обратно.
Кель’тас продолжил:
— Я исследовал его энергии. И мои подозрения, как и подозрения моих магистров подтвердились. Солнечный Колодец был загрязнён, испорчен; его энергии были осквернены некромантией. Нежить стеклась к Кель’Данасу, притягиваясь к древнему источнику, словно мотыльки к пламени. И та самая энергия, что взывает к ним, та самая сила, что пронизывает нашу сущность, распространится по всему, что осталось от нашего королевства… распространится по самой земле, заражая, искажая, отравляя её всепоглощающим злом.
— Тогда нам нужно покинуть эти земли! Уйдём так далеко, как сможем. Нас всё равно здесь больше ничего не держит! — крикнул кто-то из толпы.
— Солнечный Колодец наполняет нас своей силой в независимости от того, в какой части этого мира мы находимся. Мы не можем убежать от него или расстоянием разорвать с ним связь. Реальность такова: сейчас мы должны оставаться здесь или рискуем потерять всё.
— Мы уже потеряли всё! — парировал ему женский голос из толпы.
— Нет! У вас есть ваши жизни. И пока мы живы, у нас есть и эта земля. Это по-прежнему наш дом. Мы можем восстановить его! Но не с угрозой Солнечного Колодца, нависшей над нами.
— В таком случае, что вы предлагаете? — эти слова принадлежали Фалону.
— Это не предложение. Это приказ: Солнечный Колодец должен быть уничтожен.
Толпа вновь взорвалась протестами: какофония, в которой Воринелу пришлось бороться для того, чтобы быть услышанным:
— Наша жажда магии всегда приносила нам несчастья! Это то, о чём нас предупреждали наши калдорайские родичи! Я за уничтожение! Лучше бы этой проклятой вещи никогда не существовало!
Несколько выживших были шокированы словами Воринела, несколько гневно отреагировали на них, но были и многие другие эльфы, которые, открыто или нет, но признали правоту ремесленника.
— Существует куда более страшная и близкая угроза, чем наш драгоценный Солнечный Колодец, — донёсся женский голос со стороны ворот.
Глаза всех присутствующих устремились к облачённой фигуре, стоявшей у порога. Лор’темар почувствовал сильнейшее облегчение, когда услышал её голос. Он стал пробираться через толпу выживших, чтобы разглядеть эту фигуру лучше, чтобы убедиться в том, что его глаз способен подтвердить то, чего он так отчаянно желал. И он убедился в этом.
— И что это за угроза? — спросил принц.
Лиадрин шагнула вперёд, она выглядела растрёпанной и испачканной, но всё же сильной, непоколебимой и более чем живой в тот самый момент, когда ответила на вопрос принца:
— Тролли.
***
— Уже несколько дней колонны их войск движутся к Зул’Аману. По всей видимости, каждый амани выходит из своего укрытия, готовясь к войне.
Лиадрин сидела в таверне, напротив Кель’таса, у того самого стола, где всего несколько дней назад лежало тело Анастериана. Между ними, на столешнице, лежал большой предмет, укрытый тканью.
Лор’темар расхаживал по залу, Халдарон был рядом. Королевская Гвардия стояла со стороны принца, а за ними - Асталор. Роммат, невидимый для глаз окружающих, укрылся в тенях.
Принц возразил ей:
— Зачем им собирать такую армию для того, чтобы уничтожить нас? Они могли наброситься на наши земли ещё несколько дней назад, до того как мы перегруппировались, и относительно легко разделяться с нами.
Лиадрин наклонилась вперёд:
— Возможно, сейчас они охотятся вовсе не за нами.
Лор’темар остановился. Его глаза встретились с глазами эльфийки, и он кивнул.
— Когда-то я, Лор’темар и ещё двое были схвачены Зул’джином. Он был одержим Солнечным Колодцем. Я не знаю, есть ли сейчас среди них Зул’джин или нет… — краем глаза она заметила, что Халдарон опустил голову, — но я более чем уверена в том, что их целью станет Солнечный Колодец. Я поднялась на самую высокую точку, до какой смогла добраться. Пик к востоку от Зул’Амана. В океанских водах я увидела несколько кораблей. Разрушители.
Кель’тас вздохнул:
— Значит, они разведали то, что Кель’Данас оккупирован мёртвыми. На острове массы нежити, и её количество растёт с каждым днём. Всё, что сумели сделать я и мои магистры - это взять пробу энергий Солнечного Колодца и убраться оттуда живыми.
Асталор заметил:
— Вероятно, тролли не знают, насколько сильна оставшаяся нежить. Им известно лишь то, что данная “Плеть” разграбила Луносвет: деяние, для них ранее недостижимое… и потому они готовятся соответственно ожиданиям, не ведая о том, что наиболее могущественная нежить давно покинула эти земли.
Задумавшись, принц откинулся на спинку стула.
— Очень хорошо. Возможно, это тот самый шанс, который нам нужен. Если тролли хотят Солнечный Колодец, то они должны его получить.
Кель’тас встал и снял ткань с того большого предмета, что лежал на столе: объединённые лунные кристаллы. Принц начал расхаживать вокруг них.
— Артас… в то время, когда я знал его, он был немногим более, чем неотёсанным и недисциплинированным плутом. И всё же каким-то образом он использовал лунные кристаллы в качестве каналов энергии, чтобы разрушить нашу защиту.
Лиадрин кивнула.
— Да, это так. Я видела, как он сделал это.
Принц продолжил:
— Тогда нам нужно использовать их тем же образом. Магистры и я направим достаточное количество энергии в Солнечный Колодец через лунные кристаллы, дестабилизируем его и уничтожим.
Тяжёлая тишина повисла в зале, когда каждый из эльфов осознал суть слов принца. Он остановился и опустил взгляд на Лиадрин.
— Ты уверена, что тролли будут атаковать в ближайшее время?
— Да. Разведчик, занявший позицию на обратной стороне гор над Зул’Аманом, может предупредить нас о том, когда они выступят.
— В самом деле. Пусть так и будет; мы приурочим уничтожение источника к атаке троллей. И когда они соберутся на Кель’Данасе, то вместе с оставшейся на острове нежитью будут стёрты с лица земли.
— Направляя энергии в Солнечный Колодец, мы будем не в состоянии удерживать нежить. — прервал его Асталор.
Принц согласился с ним:
— Нам понадобятся силы, которые будут оттеснять нежить, для того чтобы дать Роммату, Асталору и мне достаточно времени для выполнения нашей задачи. Нежить также будет занята атакой троллей, так что горстки защитников должно хватить. Я не буду заставлять выживших сражаться против их воли, но приму добровольцев.
Лор’темар шагнул вперёд.
— Странники готовы сражаться за вас.
— Конечно, безусловно, — звонко произнёс Халдарон.
Лиадрин встала.
— Я буду с вами.
Принц осмотрел одеяния верховной жрицы.
— Хорошо. Нам пригодится ещё один целитель.
— Я не буду проводником Света.
Принц поднял бровь:
— Нет? Почему же?
— Чего хорошего в силе, которая подводит тебя в самый нужный момент? Свет -переменчивая и бесполезная вещь, и более я к ней не прикоснусь. С того самого дня, когда мой наставник погиб, я уже не верховная жрица. — ответила ему Лиадрин едким голосом.
Лор’темар с беспокойством посмотрел на Лиадрин. Кель’тас молчал. Роммат, однако, вышел из тени, похоже, он внимательно прислушивался к словам эльфийки.
Лор’темар осторожно предложил:
— Возможно, было бы лучше, если бы ты осталась…
Лиадрин произнесла талассийский эпитет, от которого брови предводителя следопытов взлетели вверх.
— Вздор. Я буду сражаться. — подытожила она и подошла к стене, куда Странники сложили кучу оружия, захваченного у побеждённой нежити. Она опустилась на колени и взяла дубинку.
— Я уверена, один из твоих людей может показать мне, как использовать это.
Прежде чем Лор’темар смог ответить ей, ещё один голос донёсся со стороны дверей задней комнаты.
— Я не знаю, могу ли я сейчас направлять в кого-то Свет, но я помогу вам как сумею.
Галел прислонился к дверному косяку, внешним видом напоминая того, кто только что пробудился от долгого и особенно судорожного сна. Лиадрин, выкрикнув его имя, бросилась к нему и заключила в объятия. Лор’темар улыбнулся и похлопал жреца по плечу. И, несмотря на всё, что случилось и что ждало их впереди, Лиадрин, Лор’темар и Галел на мгновение ощутили теплоту мира.
***
Когда Кель’тас объявил выжившим о сборе добровольцев, братья Фалон и Соланар были первыми, кто шагнул вперёд. Горстка других эльфов вскоре присоединилась к ним. Сейчас же отряд стоял в центре того, что некогда являлось Базаром: двадцать бесстрашным душ, несущих на своих усталых плечах судьбу целого народа. В глазах беженцев, окруживших храбрецов, застыла тревога, но глубоко внутри отчаявшихся сердец пылали угольки надежды.
Странник промчался сквозь ворота, чтобы доложить весть: пламенная стрела разведчика засветилась в небе. Сигнал был подан.
В своих руках Кель’тас держал священные лунные кристаллы. Он произнёс слово на талассийском, и большой драгоценный камень вновь разделился на три части. Один кристалл был отдан Роммату, а второй - Асталору.
Тёмные облака плыли по небу.
— Время пришло! — объявил Кель’тас, и с запада подул сильный ветер. — Пусть свет солнца направляет нас до самого конца. Если судьба позволит, мы воссоединимся в новой надежде на будущее для всех нас! Если же мы не вернёмся… пусть каждый из вас отыщет вечный покой.
И вот, Кель’тас, Роммат и Асталор в едином порыве воздели руки к небу, после чего отряд из двадцати отважных эльфов рассеялся, оставив после себя лишь сверкающие блики, вскоре разлетевшиеся по ветру.
***
Безбрежный корчащийся океан нежити окружил Солнечный Колодец, их орды простирались по всей территории Кель’Данаса.
Рокот многочисленных ударов сотрясал воздух: звук, причиной которого был не гром, но выстрелы тяжёлых орудий. Рядом с юго-восточным побережьем расположилась армада тролльских разрушителей, борта которых были развёрнуты к берегу, а артиллерия неуклонно продолжала мощный обстрел острова. Вдоль противоположных бортов кораблей спускались на воду транспортные лодки, заполненные троллями-воинами. Многие мертвецы, находившиеся на внешних границах Кель’Данаса, уже рискнули броситься в воду, чтобы атаковать суда, когда Кель’тас и остальные эльфы появились вокруг Солнечного Колодца.
Молния сверкнула над их головами.
Та нежить, что была отброшена прибытием отряда, атаковала немедленно (пусть и вяло), и начался настоящий бой. Лор’темар и Странники накинулись на противника, оттесняя трупы назад, освобождая пространство и расчищая кольцо вокруг сияющего луча, что устремлялся в небеса и исчезал в грозовых облаках.
Кель’тас, Роммат и Асталор заняли позиции подле осквернённого потока. К принцу присоединился один из его личных жрецов. Второй встал рядом с Асталором. Братья договорились, что Фалон будет находиться рядом с Ромматом, но в последний момент Фалон настоял на том, чтобы Соланар занял его место.
— Нет времени спорить! — перекричал он вой порывистого ветра, в то время как Странники яростно сражались с нежитью. — Я старший, и снаружи от меня будет больше толку.
Соланар неохотно согласился с братом, и Фалон бросился на помощь к одному из раненых следопытов.
Галел направился на поддержку передовых позиций. Он надеялся, что делает правильный выбор. В конце концов, в течение нескольких дней он был отстранён не только от Света, но и от всего остального мира. Попытка восстановить связь со Светом была подобна спотыканиям в знакомой комнате, погружённой во тьму. Общий вид не поменялся, но кругозор самого жреца изменился. Ему было необходимо переориентироваться, вновь найти свой путь.
Принц и магистр закрыли глаза, шепча слова силы. Лунные кристаллы начали излучать тусклое свечение.
Пушечное ядро троллей разорвалось рядом, создав массивное облако пыли, камней, обломков и частей тел от трупов.
Лор’темар пронзил сгнившего монстра перед собой и оглянулся на Кель’таса. В пурпурном сиянии сверкающего света принц выглядел старым и измождённым, его лицо покрылось глубокими морщинами, глаза впали, образ скрючился. Затем эффект прошёл, и внешность Кель’таса приняла свой обычный вид. Лор’темар бросился вперёд и накинулся на другого мертвеца, задаваясь вопросом, не потерял ли он рассудок.
Начался сильный дождь. Множество транспортных судов троллей пристало к берегу. Воины немедленно высадились на землю и ринулись в бой.
Тяжёлая дубинка неуклюже смотрелась в руках Лидрин, но то, чего ей не хватало в умении, она восполняла абсолютной решимостью и необузданной яростью. Лор’темар сказал ей сносить головы ходячих трупов с их плеч, тем самым обеспечивая гибель нежити, и сейчас бывшая верховная жрица ревностно занималась этим, несмотря на то, что броня, снятая с погибшего стражника, плохо сидела на ней.
“Ты можешь сделать это, — думала она. — Ты обязана сделать это”.
Лор’темар вырезал полосу в скоплении нежити только для того, чтобы встретиться с двумя бывшими магистрами, ожидавшими за толпою мёртвых. От взгляда в их остекленевшие глаза становилось ясно, что они не относились к выжившим; скорее, это были погибшие эльфы, поднятые некромантами на скорую руку во время разрушения Луносвета и далее оставленные гнить на острове, когда Артас покинул его. Следопыт взмолился, чтобы магистры не были возвращены к нежизни с такой же силой, какой они обладали до своей гибели, и полоснул их по дырявым шеям.
Прогремел гром.
Ослепительные потоки света выстрелили в Солнечный Колодец из лунных кристаллов. Роммат, Кель’тас и Асталор одновременно изогнули спины. Зубчатые потоки чистой энергии устремлялись вверх и сосредотачивались, они были ярче и сильнее молний, сверкавших на небосводе.
Один Странник перед Галелом закричал: его рёбра пронзил меч Плети. Жрец успокоил себя, сконцентрировался и потянулся к Свету, соприкасаясь с ним. В тот самый момент, как он направил потоки целительной силы в следопыта, он услышал громоподобный звук со стороны берега и пронзительный свист приближающегося пушечного ядра. Галел почувствовал, как его связь со Светом разорвалась, когда ядро ударилось о землю, отскочило и врезалось в следопыта, подбросив его высоко в небо и почти раздробив на две части.
Галел остановился и замер. Вокруг продолжала бушевать битва, но ему она казалась далёкой, как будто это было во сне.
Эльфы планировали оттеснить нежить навстречу атакующим троллям, чтобы задержать их на достаточное количество времени для завершения заклинания, но тролли быстро вырезали свой путь сквозь Плеть. Вскоре они уничтожат клин мёртвых между ними и эльфами. Лор’темар взмолился о том, чтобы принц и магистры успели закончить свою работу до того, как это случится.
Земля яростно задрожала. Большинство Странников удержалось на ногах, но многие мертвецы рухнули в грязь. Землю покрыли трещины, которые быстро расширились до больших разломов, внизу которых извергалась пылающая энергия.
Пока нежить пыталась подняться, Лор’темар мог видеть, как по меньшей мере сотня троллей окружила Солнечный Колодец и уже быстро сужала петлю. Их боевые кличи наполнили воздух. Бомбардировка с разрушителей прекратилась, но это было слабым утешением в свете грядущего натиска армии троллей.
Столб чистейшей белой энергии возник в центре луча Солнечного Колодца. Он пульсировал, расширяясь с каждым ударом. Кель’тас и магистры были измучены, направляя все свои силы на поддержание потоков. Лунные кристаллы обратились в пламя, в их центрах виднелись завихрения зелёной энергии.
Нежить поднялась и бросилась в сторону Солнечного Колодца. Лор’темар приготовился защищаться, но вдруг услышал звук, подобный тому, что доносится от мясника во время рубки мяса. Протухший труп перед Лор’темаром упал, и на его место встал тролль-берсерк.
Значительно более мускулистые, чем их собратья, берсерки были накачены смесями примитивной тёмной магии и снадобьями, сотворёнными знахарями троллей и вводившими свирепых воинов в леденящее кровь неистовство. Этот берсерк был покрыт татуировками и боевой раскраской, он нёс несколько копий с толстыми лезвиями.
Лор’темар сделал выпад и промахнулся, проклиная отсутствие острого восприятия окружающего мира, ставшее результатом потери глаза. Он принял начальное положение и вновь накинулся на противника. С маниакальной скоростью тролль отразил атаку и ударил. Жгучая боль пронзила рёбра предводителя следопытов, когда острие копья нашло лазейку в его броне. Фалон, стоявший рядом, немедленно направил исцеляющую силу Света в рану. Берсрерк заметил это, достал второе копьё из колчана на своей спине и метнул его в грудь Фалона.
Обхватив меч двумя руками, Лор’темар замахнулся им над головой тролля и ударил, расколов берсерку череп. Он немедленно бросился к Фалону и опустился на колени перед ним, когда два других Странника заняли его место. В глазах жреца он мог увидеть увядание жизни. Предводитель следопытов огляделся в поисках другого жреца и не увидел никого рядом… а потом было уже слишком поздно. Жизненная сила Фалона ушла.
Находясь недалеко от Роммата, Соланар вдруг почувствовал, как подавляющее горе охватило его. Он посмотрел на поле боя в поисках Фалона, но увидел лишь абсолютный хаос. В тот момент он уже знал, хоть и не видел, что его брата больше нет.
Лиадрин разнесла череп того, что когда-то являлось эльфийским стражником, прищурилась, чтобы сквозь дождь рассмотреть фигуру, приближающуюся к ней, и с выворачивающим нутро отчаянием поняла, что этот враг был ей знаком: старый мужчина в одеяниях верховного жреца. Опустив дубинку, она посмотрела в безжизненные глаза Ванделлора.
“Я не могу сделать это. Я не могу сделать это!”
“Ты должна. Не смотри ему в глаза. “
Ходячий труп, некогда бывший наставником и приёмным отцом Лиадрин, полоснул длинными ногтями, неуклюже порезав ей лицо. Его одеяния были окрашены в тёмно-малиновый цвет, а в центре груди зияла рваная полость, кишащая личинками.
Лиадрин прокляла Свет, прокляла его страстно, отрекаясь от всего, что когда-то считала добродетелью и правдой, и направила свою дубинку в голову Ванделлора. Она услышала хруст. Труп споткнулся, потом шагнул вперёд. Лиадрин сжала рукоятку и, развернув тело и замахнувшись назад, ударила в третий и последний раз, отломив голову старого эльфа с его плеч.
Существо, в своё время бывшее Ванделлором, упало; Лиадрин подняла голову и закричала в плачущее ливнем небо.
Роммат, Кель’тас и Асталор остановились, когда пульсирующий столб ослепительно белого цвета поглотил фиолетовые оттенки Солнечного Колодца. Он сиял, издавая громкий гул, заглушавший все остальные звуки. С последними усилиями столб забился в ударах, затем сконцентрировался в центре Солнечного Колодца. Гул уступил место внезапной тишине, нарушавшейся единственно каплями дождя, врезавшимися в землю.
— Сейчас! Сейчас! — закричал Кель’тас, широко разводя руки.
Один за другим Странники, целители, магистры и, наконец, сам принц исчезли, а ослепительно белый луч взорвался, испаряя всё и всех на своём пути.
И когда он рассеялся, то не оставил ничего от Солнечного Колодца, кроме пустой и тёмной воронки.
***
На Острове Солнечного Скитальца не осталось ни одного смертного, который мог бы увидеть то, как огромное крылатое создание пролетело над землёй. Оно приземлилось, склонило голову и сложило крылья вдоль туловища, когда внешнее кольцо взрыва врезалось в него.
Гигантский красный дракон лишь шелохнулся, оставаясь невредимым. Его тело приняло форму человека. Он поднял руки, и исчезающие энергии Солнечного Колодца стали соединяться.
“Слишком поздно!” - подумал дракон, в этом обличье называвший себя Борелом. Однако когда он изучил собранные энергии более близко, то в слабом мерцании обнаружил, что…
Возможно…. возможно, ещё не всё потеряно.
***
В центре бывшего Базара, мерцая у всех на виду, материализовались Кель’тас и остальные.
Оставшиеся в городе эльфы захлопали в ладоши и, ликуя, бросились обнимать членов отряда. Из двадцати в живых остались семнадцать. И хотя все они казались крайне измотанными, Кель’тас, Роммат и Асталор выглядели особенно уставшими; около них в воздухе повисли пламенные остатки лунных кристаллов.
Лор’темар положил руку на плечо Соланара.
— Фалон был убит. Одним из троллей. Он умер, для того чтобы жил я… Я обещаю тебе, что проведу остаток жизни так, чтобы он не сделал этого напрасно...
Соланар смотрел на предводителя следопытов в течение нескольких секунд, затем сел на землю, скрестив ноги, и закрыл голову руками.
Лиадрин обернулась к Галелу, сохранявшему молчание, глаза которого казались отстранёнными от происходящего.
— Ты цел?
Жрец просто кивнул. Лиадрин обняла его на уровне груди и прижала к себе.
— Я знаю. Поверь мне, я знаю.
Роммат протянул руку ладонью вверх, в нескольких сантиметрах над которой завис лунный кристалл.
— Лунные кристаллы выдержали.
Асталор сузил глаза:
— Их мощь значительно ослаблена. Несомненно, кристаллы серьёзно повреждены энергиями, которые прошли через них. Но они всё ещё могут представлять некоторую ценность.
Магистр обратился к Кель’тасу:
— Мой господин, я уверен, что они будут в сохранности в ваших руках.
Принц перевёл взгляд со своего товарища на камни, ныне превратившиеся в маленькие сферы зеленеющего пламени.
Роммат на мгновение заколебался, затем добавил:
— Он прав.
— Да будет так, — ответил Кель’тас, и двое магистров развели руками. Сферы поплыли в воздухе перед принцем. Он протянул руки, и они взлетели вверх, застыв над его плечами. Третья зависла над головою принца, когда он ступил на платформу и поднял руки в знак того, чтобы выжившие замолчали.
Одна из них, женщина с Причала Солнечного Паруса, закричала:
— Да здравствует новый король! Да здравствует Король Кель’тас!
— Нет! — прокричал Кель’тас прежде, чем толпа сумела ответить. В воздухе повисла тишина.
— Анастериан был нашим королём, и его всегда будут помнить как последнего короля высших эльфов. Сейчас мы должны сконцентрировать усилия на главном: восстановлении.
Принц опустил руки и продолжил:
— Сегодня мы сражались и уничтожили множество существ, когда-то бывших нашими сородичами, когда-то бывших эльфами, которых я знал с детства, эльфами, которых я любил и уважал…