– Да, признаю.
– А раньше тебе перед кем-нибудь приходилось извиняться?
Его губы щекотали мои.
– Никогда.
Он обнял меня, и в моем теле всколыхнулся знакомый жар.
– Ну и как тебе с непривычки? Неприятно, должно быть?
– Я чувствую себя просто ужасно. Кто бы меня утешил?
– Какие же вы все, мужики, дети! – вздохнула я, опрокинула Кристиана на спину и поцеловала, прежде чем он успел возразить.
– Ты что, велел все-все вещи сюда перевезти? И помпон с Эсме тоже?
Кристиан застонал и зажал мне рот. Но было уже поздно.
– Боже милостивый! Оба раздеты! В одной постели! Эта сцена не для моих глаз, верно? Отвернись, мистер Вугамс, тебе такое видеть не пристало.
Я покосилась через бицепсы Кристиана на ошеломленную Эсме, которая прикрывала коту глаза. Несмотря на темноту, я заметила, как она восторженно разглядывает Кристиана с головы до пяток.
– Боже, как же тебе повезло, милочка! Просто невероятно!
Сон этот начал сниться, когда первые рассветные лучи осветили серое, тусклое небо Лондона. Я снова очутилась в знакомом доме. Бреду по длинным пустым коридорам, и звук моих шагов эхом раздается в тишине. Я чувствую, что за мной следят. И еще почему-то знаю, что Кристиан попал в беду и нуждается в моей помощи.
Миновав арку, я ступаю на прочный железный пол. Дверь на засове, но я толкаю ее, и она поддается. В комнате уже собрались люди. Все они безмолвно взирают на фигуру, распростертую на металлическом столе. Там лежит Кристиан. Его пустой взор не выражает ничего. Эдуардо медленно выпускает кровь из его вен.
– Она за тобой не придет, – говорит маленький темноволосый мужчина, стоящий в ногах у Кристиана. – И никогда больше тебя не спасет. Она для тебя потеряна. Раз она мне не досталась, жертвой станешь ты.
|
|
– Выбирай, – обращается ко мне Эдуардо.
Я мотаю головой, чувствуя, что не в силах принять решение.
Кристиан поворачивает голову и встречается со мной взглядом. В горле у меня стынет крик. Я бросаюсь вперед. Только бы остановить Эдуардо! То, что говорил второй мужчина, – неправда! Я его обязательно спасу!
– Верь мне, – приказывает Кристиан. В его глазах застыла боль и мука. Он протягивает руку невысокому мужчине. Тот склоняется над запястьем и впивается в тело Кристиана своими ужасными клыками.
Мой крик эхом разнесся по просторной спальне Кристиана. Даже затянутые вокруг кровати занавески не смогли его приглушить. Проснувшись, я некоторое время соображала, где нахожусь и почему ко мне прижимается чье-то теплое тело.
Кристиан убрал руку, что лежала у меня на бедрах, обнял меня за талию и привлек к себе.
– Эллегра? Тебе что-то приснилось?
Сердце колотилось как бешеное, во рту стоял гадкий привкус кошмара. Мне не хватало воздуха. Я сбросила руку Кристиана, уселась на край кровати, отодвинула занавески и начала судорожно ловить ртом воздух. «Успокойся, – твердила я себе, – ведь далеко не все твои сны сбываются».
– Эллегра?
Всего девяносто процентов моих видений претворялось в явь.
– Да что с тобой?
– Все в порядке, – пролепетала я.
Мне не хотелось, чтобы Кристиан видел меня в таком состоянии. Кошмары мне снятся с тех пор, как я начала учиться на медиума. Среди них бывают и совсем жуткие, как этот. Вот поэтому-то я и не сплю по ночам – днем кошмары мучают куда реже.
|
|
– Ничего с тобой не в порядке! Ты трепещешь, как лист на ветру. Я даже отсюда слышу, как стучит твое сердце. – Его теплая рука прикоснулась к моей спине. – Дурной сон, да?
Я кивнула и подтянула к груди колени.
– Я так понимаю, снились тебе явно не наши любовные утехи?
Я покачала головой.
Зашуршали простыни. Кристиан уселся рядом и хотел обнять меня за плечи, но я сбросила его руку и отползла в сторону.
– Нет! Пожалуйста, не прикасайся ко мне!
Боль, которую он испытал при этих словах, пронзила мое сознание.
Несмотря на мерзкое ощущение, оставшееся после кошмара, мне захотелось его утешить. Но я была не в силах выдержать взор этих глаз, которые знали все. Я уставилась на колени и произнесла:
– Дело не в тебе, а во мне. Я всегда чувствую себя паршиво после этих снов… Как будто я грязная. Не хочу, чтобы ты меня трогал, пока это чувство не пройдет.
– И часто тебе такое снится?
Я не хотела говорить о своем сне. Я даже думать о нем не желала, хотела лишь поскорее стереть из памяти лицо Кристиана, который в том кошмаре готов был пожертвовать жизнью во имя моего спасения. Вот бы забыть этот кошмар, да и самого Кристиана в придачу, стать прежней – такой, какой я была до того, как ступила в эту идиотскую страну.
«Лгунья», – упрекнула я саму себя.
Уронила подбородок на колени и крепко зажмурилась: не хотела, чтобы Кристиан видел, как я плачу. Он непременно начнет меня утешать, а тогда мне будет ой как нелегко вернуться к прежнему одинокому существованию.
«Но зачем тебе жить одной, если у тебя есть Кристиан!» – прошептал мой внутренний голос.
|
|
Я велела ему заткнуться.
Это явно был сон-предупреждение. Со мной часто такое бывает. Сны показывают мне, чем чревато грядущее, если я не приму срочные меры. Понятия не имею, кто этот второй Темный, и с какой стати мне верить Кристиану – ведь он явно готовился пожертвовать собой ради меня. Я снова вспомнила, как Кристиан предложил вампиру свое запястье. В горле у меня застыло рыдание. Я потерла кулаками глаза и принялась безмолвно раскачиваться взад-вперед. В душе у меня бушевала буря. Мне очень хотелось быть с ним, изгнать царивший в его душе мрак и наполнить ее светом… Но я сознавала: чтобы спасти Кристиана, придется пожертвовать всем, что мне дорого.
Не говоря ни слова, Кристиан поднялся с кровати и направился в ванную комнату. Я уже успела там побывать и подивиться на мраморную ванну, золотые краны и стены, расписанные вручную. Такая ванная кого угодно вдохновит, но странно, что Кристиану приспичило пойти туда именно тогда, когда я раскисла и нуждаюсь в моральной поддержке. Я шмыгнула носом, уткнувшись в коленки.
– Иди, я налил тебе ванну, – послышалось несколько минут спустя. Я покосилась на него сквозь влажные пряди волос. – Надеюсь, тебе это поднимет настроение.
Звучит, конечно, божественно, но вот только… Я еще крепче обхватила колени.
Он направился к огромному гардеробу, извлек оттуда китайский халат из красного шелка и протянул мне. Я поспешно накинула халат и поковыляла в ванную. Кристиану хорошо: с таким телом, как у него, можно смело нагишом расхаживать, – боже, как бы мне хотелось насладиться этим зрелищем! – а вот мне совсем не улыбалось разгуливать в чем мать родила. Я остановилась у двери и обернулась к нему.
– Спасибо.
Я долго терлась мочалкой, словно хотела отскрести с кожи налет кошмара, зато когда наконец вышла из ванной в облаке жасминового пара, в голове моей созрело несколько решений. Во-первых, забыть о том, что Кристиан назвал меня сегодня Возлюбленной с большой буквы (я это по интонации почувствовала). Простая оговорка, не иначе: да, мы прекрасно совместимы в физическом плане, но навряд ли он всерьез полагает, что я спасу его душу. Не спорю, нам было хорошо вдвоем, но не настолько же!..
Второе решение заключалось в следующем: несмотря на просьбу Кристиана, я все-таки должна встретиться с Гардой наедине. Он заявил, что это, мол, небезопасно, а я была настолько ошарашена тем, что прижимаюсь к его груди, что покорно согласилась подождать до следующей ночи, когда мы сможем вдвоем нанести визит миссис Уайт, но это было еще до кошмара. Во сне же мне открылось, что произойдет, если Гарда и Эдуардо разнюхают, кто такой Кристиан на самом деле. Я горы готова сдвинуть, лишь бы это предотвратить.
Стоя рядом с кроватью и любуясь на мирно спящего Кристиана, я пришла к выводу, что мое третье решение – пожить пока с ним, как он предлагал – вполне разумно. Зачем делать себя несчастной и резко рвать отношения? К тому же, подумала я, скинув шелковый халат и скользнув в постель, если я поселюсь здесь, будет проще за ним наблюдать.
Я прижалась к нему, и он сонно промурлыкал:
– Теперь тебе лучше, Возлюбленная моя?
Опять «Возлюбленная»! Я решила пропустить это мимо ушей. Провела ладонью вверх от его бедра до груди, прижалась щекой к теплой спине. На ощупь он такой крепким, сильный, непобедимый, но я-то знаю, что все может измениться в одну минуту.
– Расскажешь мне сон, который тебя так встревожил?
– Нет.