Исторический роман В. Скотта. Анализ произведения по выбору.

Своеобразная композиция исторического романа Скотта отра­жает понимание исторического процесса писателем: обычно судьбы его героев тесно связаны с тем крупным историческим событием (с революцией, мятежом, бунтом), изображение которого занимает центральное место в произведении. Вопреки своим личным планам и намерениям, каждый персонаж Скотта неизбежно оказывается втянутым в стремительный водоворот событий, исход которых определяется характером борьбы социальных сил, а также волей великих исторических личностей (Кромвель, Людовик XI, Карл Смелый, Роберт Брюс, Елизавета I, Ричард I) либо вмешательст­вом вождей и народных заступников, образы которых Скотт создал по хроникам, легендам и преданиям. Позаимствовав у реалистов XVIII века их юмор и их любимого героя, среднего англичанина, писатель чаще всего вводит в свои романы в качестве главного персонажа юношу-дворянина, честного, отзывчивого, небогатого и довольно заурядного. Этот бесцветный герой и его возлюбленная или невеста исполняют, как правило, служебную роль: рассказывая об их романтических приключениях, Скотт получает возможность мимоходом нарисовать коллективный образ вооруженного народа, поднимающегося на борьбу против произвола монарха, феодалов, чужеземных захватчиков.

Заурядность главного героя и героини не позволяют им за­тмить яркие, колоритные характеры и портреты народных вождей и исторических лиц, которые появляются в романе Скотта на ко­роткое время, в нужный момент, чтобы сыграть свою определяю­щую роль в судьбе того социального движения, которое они пред­ставляют, и заодно решить судьбы обыкновенных персонажей, втянутых в исторический конфликт.

Творческий метод и стиль Скотта — явление сложное, порож­денное переходной эпохой промышленного переворота и борьбы за реформу (1780—1832). Основу художественного метода Скотта составляет романтизм'. Как и все романтики, он не принял победу капиталистических отношений, надеясь в то же время на то, что со временем все как-то само по себе образуется. Скотт-романист обратился к изучению истории народных движений и социальной борьбы прошлых эпох. При этом он полагал, что все конфликты в средние века, в эпоху Возрождения, в XVII и в XVIII веках в Британии разрешались разумным примирением антагонистических сил (таким образом, считал Скотт, завершилась рознь между анг­лосаксами и норманнами, борьба между феодалами и буржуазией в 1688 году).

Однако новый взрыв классовой борьбы в Англии в 1819— 1820 годы лишил писателя его веры в благодетельную силу компро­мисса: он понял, что деятели этого компромисса отнюдь не «разум­ные и добрые люди», а заурядные буржуазные хищники. В рома­не «Ламмермурская невеста» (1819) Скотт нарисовал образ одного из жестоких и корыстных деятелей 1688 года — сэра Вильяма Аштона.

Роб Рой Действие «Роб Роя» происходит в 1715 году, всего лишь через восемь лет после унии Шотландии и Англии, соединившей обе страны в одно королевство. И в политическом, и в культурном, и в социальном плане ситуация никак не может быть названа стабильной: только что произошла смена династий, но у потерявших трон Стюартов еще много сторонников, особенно среди католиков на севере Англии и в Шотландии; феодалы ропщут, а разоренные горцы бунтуют; королю Георгу I грозят смуты и мятежи; национальные распри раздирают государство; в стране сосуществуют несовместимые уклады и классы, встретившиеся на этом перекрестке истории для последней схватки. Разнородные культуры, способы мышления, системы ценностей пока еще не слились в некое национальное сверхединство - они изолированы и часто ничего не знают друг о друге. Как писал Вальтер Скотт во вступлении к «Роб Рою», английские писатели-классицисты «Аддисон и Поп, по всей вероятности, сильно удивились бы, узнав, что на одном острове с ними живет личность, подобная Роб Рою, - столь странного нрава и занятий. Эта резкая противоположность между утонченной, цивилизованной жизнью по одну сторону границы Горной Страны и беззаконными, дикими похождениями, какие спокойно замышлял и совершал человек, проживающий по другую строну этого воображаемого рубежа, создавала живой интерес вокруг его имени».

Таким образом, исторический фон «Роб Роя», как и всегда у Вальтера Скотта, строится по принципу контраста и четко организуется при помощи ряда «воображаемых рубежей». Писатель всегда «рад отметить разность» между Англией и Шотландией, между городом и Горной Страной, между скромным жилищем купца и громадным замком феодала, между законопослушным сторонником ганноверской династии и заговорщиком-якобитом, между буржуа и горцем-скотоводом - одним словом, между цивилизацией и патриархальной «дикостью». Однако на сей раз «двойное» зрение автора не вполне уравновешено между противоположностями, ибо преимущественное внимание он все же уделяет непокорным, вольнолюбивым горцам, жизнь и характеры которых описаны в романе с особой, любовной тщательностью.

«Роб Рой» построен форме автобиографических записок героя, вспоминающего о том, как «на заре туманной юности» он стал участником захватывающих приключений, связанным с якобитским заговором. В первых главах романа Фрэнк предстает перед нами романтически настроенным, мечтательным юношей (этаким усредненным современником Вальтера Скотта, простодушным романтиком, с которым легко мог идентифицировать себя читатель), который бунтует против прозы жизни, за что и лишается родительского благословения. По воле отца, лондонского банкира, он отправляется в далекое путешествие, и его путь через всю Британию становится стержневым сюжетом всего романа. Дорога уводит Фрэнка все дальше и дальше на север - от цивилизации к «дикости». Один за другим остаются за его спиной «невидимые рубежи» - буржуазный Лондон сменяется феодальным замком в Нортумберленде, затем он попадает в Глазго, оттуда направляется в Горную Шотландию и наконец повторяет свой путь в обратном порядке. Герой как бы прорезает собой географическое, социальное и культурное пространство романа, и перед ним - а значит, и перед читателем - последовательно развертываются разные миры, каждый из которых живет по своим собственным законам. Постепенно он оказывается в гуще событий, развивающихся помимо его воли, и начинает играть роль посредника между остальными действующими лицами романа.