— Я приложу все усилия, чтобы не подвести вас, — спокойно сказала Констанция, глядя тете в глаза. — Однако должна сказать вам, что я не компаньонка. Я помогала вам с Джорджианой и Маргарет и, разумеется, продолжу это делать и впредь, но обязанность присматривать за вашими дочерьми лежит на вас, тетя, а не на мне. Леди Хостон пригласила меня в Рэдфилд, чтобы я повеселилась, и это именно то, что я собираюсь делать. Я не стану тратить свое драгоценное время на то, чтобы бегать за вами или за девочками.
В глазах тети сверкнула ярость.
— Прекрасно! С каждым днем ты становишься все более дерзкой. Полагаю, это влияние леди Хостон. Я не думаю, что она подходящая компания для тебя.
— Неужели? В таком случае не считаете ли вы, что лучше всего разорвать все отношения с леди Хостон? — ответила Констанция.
Тетя Бланш глубоко вздохнула, явно желая сказать что-то резкое, но передумала. Она поджала губы и на несколько минут умолкла.
— Поведение, приемлемое для дамы такого положения, как леди Хостон, и поведение, приличествующее незамужней женщине, — это две большие разницы, — сказала наконец тетя Бланш. — Особенно если учесть, что у этой незамужней женщины нет ни состояния, ни титула.
— Думаю, имя Вудли звучит вполне достойно, — гордо сказала Констанция, — полагаю, вы согласны со мной.
Тетя растерянно посмотрела на племянницу.
— Я не имела в виду… разумеется, Вудли — достойная семья. Не знаю, зачем я трачу время, препираясь с тобой. Лучше заняться укладыванием вещей.
Тетя бросила последний мрачный взгляд на одежду Констанции, лежавшую на постели, и вышла из комнаты, хлопнув дверью.
Констанция закончила укладывать свои вещи, постаравшись не думать больше о словах, сказанных тетей. Она собиралась хорошо провести время и не позволит тете испортить ей настроение.
|
|
Они отбыли на следующий день, потратив целое утро на погрузку багажа в почтовую карету. К счастью, путешествие было недолгим, потому что Джорджиану мутило и они вынуждены были часто останавливаться, чтобы успокоить ее слабый желудок.
В Рэдфилд прибыли уже вечером. Карета проехала через красивый парк со старыми каштанами и боярышником и остановилась у великолепного особняка.
— О! — воскликнула Констанция, затаив дыхание от восторга.
Заходящее солнце заливало теплым светом дом из красного кирпича, стекла окон ярко блестели. Трехэтажный, с остроконечной крышей — это был дом одновременно величественный и уютный. Крышу центральной части дома венчало множество труб, а у длинного восточного крыла вместо второго этажа красовалась терраса с балюстрадой.
Это был удивительно красивый дом. Почему же лорд Лейтон с такой неохотой посещает его, удивилась Констанция. Если бы этот дом должен был достаться по наследству ей, она бы все свое время проводила здесь.
Карета остановилась у центрального портика, ведущего к тяжелой дубовой двери. Семейство Вудли вышло из экипажа, восхищенно глядя на дом, который вблизи казался еще более величественным. Портик украшал искусно вырезанный в камне герб.
Лакей в ливрее незамедлительно распахнул дверь и провел их через огромный холл в гостиную. Следуя за важным лакеем по мраморному холлу, Констанция чувствовала, как ее желудок словно стягивается в узел. Что, если Франчески здесь нет? Она даже не знала лорда и леди Селбрук. Пусть даже Вудли получили приглашение от их дочери, но для этих аристократов они чужие. Не вытолкают ли их отсюда взашей?
|
|
Констанция вздохнула с облегчением, увидев Франческу в гостиной. Она сидела на софе и беседовала с женщиной, на которую была поразительно похожа. Конечно, это ее мать, решила Констанция. Она окинула взглядом комнату и увидела у окна лорда Лейтона. Он обернулся, заслышав шаги, и льющийся из окна свет озарил его красивое лицо. Сердце Констанции часто забилось, когда Доминик улыбнулся ей.
Увидев входящих гостей, Франческа вскочила с софы и поспешила к Констанции. Взяв девушку за руку, она подвела ее к женщине, с которой беседовала, и представила.
Франческа очень походила на свою мать, но белокурые волосы леди Селбрук уже подернулись сединой, а голубые глаза окружали едва заметные морщинки. В ее лице не было той живости, которая придавала такую прелесть чертам Франчески. Напротив, лицо леди Селбрук хранило выражение ледяного спокойствия. Она кивнула Констанции и ее семейству, пробормотала вежливое приветствие, но искреннего интереса ни в словах ее, ни в глазах не было.
Лорд Селбрук встал с кресла, чтобы поприветствовать их. Он, как и жена, отличался сдержанностью манер, и, хотя его с полным правом можно было назвать привлекательным мужчиной средних лет, в нем не было легкости и обаяния, которыми так щедро был наделен его сын.
— Вы знакомы с леди Резерфорд и мисс Мьюриэль Резерфорд? — спросила Франческа, подводя семейство Вудли к другим обитателям гостиной. — Леди Резерфорд, мисс Резерфорд, позвольте представить вам сэра Роджера и леди Вудли. Мисс Констанция Вудли.
|
|
Констанция повернулась и увидела темноволосую женщину средних лет и сидящую рядом девушку с такими же волосами цвета воронова крыла. Они холодно взирали на Констанцию. Она вдруг поняла, что это были те самые женщины, что бросали на нее на балу такие неприязненные взгляды.
Констанция присела в реверансе и пробормотала вежливое приветствие. Она украдкой смотрела на обеих дам, когда Франческа представляла им Джорджиану и Маргарет. Мьюриэль Резерфорд сидела с прямой спиной, сложив руки на коленях. На ней было изящное муслиновое платье с оборками по подолу и у выреза. Его мягкие складки и какой-то девичий фасон плохо сочетались с суровым выражением лица. Светло-голубые глаза Мьюриэль напоминали кусочки льда, у нее был прямой узкий нос и тонкие губы. Она была точной, но более молодой копией своей матери.
— Мисс Вудли!
Голос лорда Лейтона оторвал Констанцию от наблюдения за мисс Резерфорд. Она обернулась. Доминик стремительно приближался к ней, на губах его играла улыбка, глаза сверкали. Подойдя к Констанции, он склонился над ее рукой, задержав ее в своей чуть дольше необходимого.
Краем глаза Констанция заметила, что Мьюриэль недовольно поджала губы.
— Рад снова видеть вас, — сказал Лейтон.
Констанция тут же забыла о Резерфордах и улыбнулась Доминику.
— Лорд Лейтон, позвольте мне представить вам моих дядю и тетю.
Доминик повернулся к семейству Вудли и одарил всех теплой чарующей улыбкой.
— Сэр Роджер. Леди Вудли. Мисс Вудли. Мисс Вудли. Надеюсь, путешествие было приятным.
Джорджиана и Маргарет покраснели и захихикали, даже тетя Бланш не устояла перед обаянием Доминика.
— О да, благодарю вас, милорд, — сказала она чуть кокетливо.
— Однако я уверена, что вы устали с дороги, — сказала Франческа, — позвольте мне проводить вас в ваши комнаты.
Она поднялась вместе с гостями по лестнице, дружески взяв Констанцию под руку.
— Я могла бы попросить слугу показать вам комнаты, — сказала Франческа, понизив голос, — но, честно говоря, я искала предлог, чтобы уйти из гостиной. От разговоров там у меня челюсти сводит. Правда, я чувствую себя слегка виноватой, ведь я оставила им на растерзание бедного Доминика.
Констанция улыбнулась:
— Думаю, если лорд Лейтон решит освободиться, то сделает это без особого труда.
Франческа фыркнула:
— Как хорошо вы успели его узнать!
Констанция обрадовалась, узнав, что ее комната расположена рядом с комнатой Франчески, а от двух комнат, в которые поселили дядю с тетей и кузин, ее отделяет длинный коридор. Она подозревала, что благодарить за это следует Франческу.
Чемодан уже принесли в комнату, и горничная доставала оттуда вещи Констанции, укладывая их в комод. Увидев Констанцию, девушка сделала книксен.
— Меня зовут Нэн, мисс. Если вам что-то потребуется, позовите меня. — Она показала на колокольчик у двери. — Леди Хостон сказала, что причесывать вас будет ее горничная Мэйзи, а я помогу вам с одеждой. Ужин в восемь. Не хотите ли отдохнуть немного?
Нэн помогла Констанции снять накидку, проверила, нет ли пятен, которые нужно свести, и повесила ее в огромный гардероб из красного дерева. Затем убрала туда же шляпку и перчатки. Достав из чемодана платье, которое Констанция собиралась надеть к ужину, Нэн стала разглаживать складки, а Констанция тем временем смывала с лица и рук дорожную пыль.
Она прилегла на постель, наслаждаясь тишиной и покоем и собираясь только подремать, но не заметила, как заснула. Разбудила ее Нэн, которая внесла в комнату выглаженное платье. Оно было из белого шелка, с кружевным чехлом и розовой отделкой на корсаже. Квадратный вырез обрамляло белое кружево.
Нэн помогла Констанции надеть платье и уже заканчивала застегивать пуговицы на спине, когда раздался стук в дверь. В комнату впорхнула Франческа, за ней следовала Мэйзи.
— О, Констанция! — восторженно выдохнула Франческа. — Вы прелестны! Мадемуазель дю Плесси, как всегда, оказалась на высоте. Теперь садитесь и позвольте Мэйзи вас причесать.
Констанция послушно села в кресло, и Мэйзи принялась за работу. Она крутила и тянула волосы Констанции, пока они не превратились в завитые локоны. Пока Мэйзи трудилась над прической, Франческа сидела рядом и болтала с Констанцией.
— Сегодня вечером ожидается интересная компания, — пообещала она Констанции, а потом вдруг чихнула. — Боже, простите меня. Сирил Уиллоуби — вы должны помнить его, вы танцевали с ним на балу у леди Симмингтон — тоже здесь. И Альфред Пенроуз. И лорд Данборо.
Констанция не очень внимательно слушала, как Франческа перечисляет имена гостей, особенно выделяя подходящих холостых джентльменов, и описывает их внешность и характер. Она думала о лорде Лейтоне и о том, что совсем скоро снова увидит его. Констанция была взволнована и вместе с тем нервничала. Этот прием был для нее особенным, в эти две недели она будет вести совсем другую жизнь. Она будет не незамужней девицей, ставшей обузой для дяди и тети и стремящейся угодить им в благодарность за их милости, а привлекательной женщиной, наслаждающейся жизнью. Такая жизнь могла бы быть и у Констанции, если бы отец не скончался, когда ей было восемнадцать.
И все же легкая тревога терзала ее. Что, если она действительно опозорится, как говорила тетя? Что, если остальные гости сочтут, что ей тут не место или что она слишком стара, чтобы одеваться как юная девушка?
— Ну вот! — воскликнула Франческа и удовлетворенно кивнула. — Вы выглядите прелестно. Великолепно. Посмотрите на себя.
Констанция подошла к зеркалу в углу комнаты. Глядя в зеркало, она не могла удержаться от улыбки. Женщина в мерцающей глубине зеркала была не просто прелестна — она была красива. Теперь никто не примет ее за компаньонку, подумала Констанция.
Франческа подошла к ней и обняла за талию.
— Готовы?
Констанция кивнула:
— Да. Думаю, да.
— Хорошо. Тогда давайте спустимся вниз и разобьем несколько сердец.
Глава 7
В ожидании ужина гости собрались в зале возле столовой. Зал этот был меньше гостиной, в которой уже успела побывать Констанция, но здесь почти не было мебели, за исключением нескольких кресел.
Констанция остановилась на пороге, испуганная таким количеством людей. Вокруг были одни незнакомые лица.
— Не бойтесь, скоро вы со всеми перезнакомитесь, — успокоила ее Франческа. — Идемте. Первым делом я должна представить вас вдовствующей герцогине Чадли. Она самая старшая из присутствующих здесь дам и крестная моей матери. Герцогиня, правда, почти ничего не слышит, но она взглянет на вас вот так и кивнет вот так. — Франческа продемонстрировала манеры герцогини, надменно взглянув на Констанцию и едва заметно кивнув. — Она со всеми так обходится, поэтому не обижайтесь на нее.
Герцогиня сидела рядом с леди Селбрук у дальней стены и с мрачным выражением лица наблюдала за гостями. У нее были совершенно седые волосы, уложенные в старомодную прическу. Черное платье тоже отстало от моды лет на пятнадцать или больше. Когда Франческа представила герцогине Констанцию, та отреагировала точно так, как предсказывала Франческа, и Констанция едва сдержала смех.
Затем Франческа повела Констанцию по залу, представляя ее гостям. В зале было шумно, и Констанция боялась, что не запомнит и половины имен. Она с облегчением приветствовала Сирила Уиллоуби и еще нескольких мужчин, с которыми танцевала на балу у леди Симмингтон. В зале также было несколько молодых дам, более приятных, чем Мьюриэль Резерфорд. Может быть, ей удастся по мере возможности избегать встречи с Резерфордами, подумала Констанция. Лорд Лейтон вошел в зал и направился к матери и герцогине, чтобы засвидетельствовать свое почтение. Констанция отвела взгляд, но уже через несколько мгновений взглянула на Доминика и поймала его взгляд, устремленный на нее. Он улыбнулся Констанции, повернулся к стоявшему рядом мужчине, что-то сказал ему и направился к Констанции. Шел он медленно, приветствуя гостей, но почти неотрывно смотрел на Констанцию. Она продолжала беседовать с Франческой и вялым молодым человеком — лордом Данборо, но ощущала приближение Лейтона и не могла сосредоточиться на рассказе Данборо о его путешествии из Лондона.
— Данборо. Дамы, — раздался за ее спиной голос Доминика.
— Лейтон! — Франческа с облегчением вздохнула.
Лорд Данборо кивнул:
— Приветствую, Лейтон. Не ожидал увидеть вас здесь. Леди Резерфорд сказала мне сегодня утром, что вы приедете, но я ей не поверил. Я видел Лейтона неделю назад, сказал я ей, в клубе, и он совершенно определенно сказал, что не собирается в Рэдфилд. Леди Резерфорд заявила, что слышала об этом от самой леди Селбрук, которая, разумеется, знает лучше, поскольку речь идет о ее доме и ее сыне.
— Довольно, — привычно прервал Лейтон рассказ, который грозил стать бесконечным. — Я передумал.
— Каждый может передумать, — согласился Данборо, — я и сам поступил так же не далее как сегодня утром. Думал надеть синий сюртук и велел лакею привести его в порядок. А утром встал и подумал — нет, надену коричневый. Коричневый, по-моему, больше подходит для путешествия, не находишь?
— Разумеется, — поспешил согласиться Лейтон. — Ты еще не говорил с мистером Каррутерсом? Он хочет купить лошадей для своего экипажа, а я знаю, что ты видел пару, которую продает Уинторп.
— Правда? — В глазах Данборо вспыхнул интерес. — Не советовал бы Каррутерсу покупать этих лошадей, нет, не советовал бы. — Он оглянулся. — Я должен поговорить с ним.
— Конечно, — согласилась Франческа.
Многословно извинившись, лорд Данборо отбыл на поиски мистера Каррутерса.
Франческа облегченно вздохнула:
— Спасибо тебе, Дом, ты нас буквально спас.
— Не развлекал ли вас Данни историей о том, как у его экипажа полетело колесо? — улыбаясь, поинтересовался Доминик.
— Да, но он не успел дойти до кульминации, — ответила Констанция.
— Да уж, — сказала Франческа, — десять минут он рассказывал только о том, как грузили его багаж. Если его путешествие было таким же скучным, как и его рассказ, удивительно, что он пережил его.
— Что заставило тебя познакомить его с мисс Вудли? — спросил Доминик.
— Я так давно не видела его, что совсем забыла о том, какой он многоречивый, — призналась Франческа. — Простите меня, Констанция. Пожалуй, вычеркнем его из списка. — Она посмотрела на дверь. — Ах, вот ваши дядя и тетя. Я должна представить их. Составишь мисс Вудли компанию, Дом?
— С удовольствием, — заверил Лейтон.
Франческа упорхнула, и Доминик повернулся к Констанции.
— Что за список, о котором говорила Франческа?
Констанция покраснела.
— Ничего особенного. У леди Хостон новый проект. Она решила выдать меня замуж.
— Вы хотите выйти замуж? — озадаченно спросил Лейтон.
Констанция покачала головой:
— Нет. И вам не стоит беспокоиться, я не собираюсь вступать в ряды преследующих вас девиц. Брак меня не интересует.
— Значит, вы не хотите выходить замуж?
— Не совсем так. Я предпочитаю брак по любви, а если это невозможно, лучше вовсе не выходить замуж. Правда, у женщины с маленьким приданым выбор небольшой. — Констанция улыбнулась и пожала плечами.
— Ах, значит, мы с вами единомышленники, мисс Вудли, — улыбнулся в ответ Лейтон. — Оба бежим от брака.
— Да, хотя мне нет нужды скрываться от своих поклонников, — насмешливо сказала Констанция.
— Не могу в это поверить. Неужели здесь так мало умных мужчин?
— Может быть, подобно вам они — убежденные холостяки, а интерес другого рода для женщины губителен.
Констанция наслаждалась разговором с легкой ноткой флирта, но, взглянув в сторону, натолкнулась на ледяной взгляд мисс Резерфорд. Явная неприязнь со стороны этой девушки несколько омрачила настроение Констанции. Чем она так провинилась перед Мьюриэль? По всей вероятности, ее недовольство как-то связано с лордом Лейтоном. Интересно, подумала Констанция, какие отношения их связывают?
Она взглянула на Лейтона. Он смотрел ей в глаза, и его лицо не выражало ничего, кроме удовольствия от приятной беседы. Его высказывания по поводу брака говорят о том, что он вряд ли помолвлен и хотя бы близок к этому. Значит, либо у Мьюриэль Резерфорд другая причина для неприязни, либо она имеет виды на Лейтона. Как бы там ни было, Констанция твердо решила не обращать больше внимания на Мьюриэль.
Лейтон заговорил о чем-то, но в этот момент лакей объявил, что ужин подан. Извинившись, Лейтон покинул Констанцию, чтобы проводить к столу свою мать. Двери столовой распахнулись, приглашая гостей. Впереди шел лорд Селбрук, рядом, опираясь на его руку, семенила вдовствующая герцогиня Чадли. За ними следовали лорд Лейтон и леди Селбрук, затем — остальные гости.
Сэр Люсьен, которого Констанция до этой минуты не видела, вдруг материализовался рядом и предложил ей руку. Констанция благодарно улыбнулась. Франчески не было рядом, и она неуютно чувствовала себя среди незнакомых людей. Констанцию усадили в конце стола, довольно далеко от Франчески и лорда Лейтона, но, по счастью, с одной стороны от нее сидел Люсьен, а с другой — Сирил Уиллоуби, приятный молодой человек лет тридцати, с умными карими глазами. Констанция немного беспокоилась о необходимости вести светские разговоры за столом, но сэр Люсьен был прекрасным собеседником, а с мистером Уиллоуби она уже беседовала раньше и нашла его весьма милым.
Обед со множеством перемен блюд затянулся почти на час и оказался чрезвычайно приятным. Сэр Люсьен негромко рассказывал Констанции забавные истории о присутствующих, а когда он поворачивался, чтобы развлечь мисс Нортон, свою соседку с другой стороны, Констанция и мистер Уиллоуби обсуждали один из любимых ее отцом исторических периодов — Войну Роз.
Мистер Уиллоуби, как выяснилось, был большим поклонником Эдуарда IV и, подобно отцу Констанции, живо интересовался историей. Он рассказал Констанции о своем небольшом поместье в Суссексе и о расположенной по соседству деревушке. Констанции нравилось беседовать с Уиллоуби, и она понимала, почему Франческа включила его в список потенциальных женихов. Он был умен, хорошо воспитан и начитан — в общем, представлял собой образец джентльмена, за которого была бы счастлива выйти замуж любая женщина.
Проблема состояла только в том, что Констанция не испытывала к нему никаких чувств. Он был вежлив, сдержан и если даже не обладал жалящим остроумием сэра Люсьена, то, по крайней мере, не был лишен чувства юмора. Но все эти прекрасные качества, увы, не вызывали в Констанции ни малейшей доли того волнения, которое она испытывала при приближении лорда Лейтона.
Она, конечно, не ждала ничего от Лейтона и прекрасно понимала, что влюбиться в него значило совершить ошибку, ведь на брак с ним ей и надеяться не приходилось. Но Констанция не могла себе представить, что выходит замуж за мужчину, к которому не испытывает вообще никаких чувств. Ее подруга Джейн говорила, что любовь нужно взращивать и лелеять, однако Констанция считала, что сначала эта любовь должна появиться, чтобы было что взращивать. Как бы ни нравился ей мистер Уиллоуби, она не могла себе представить, что проведет с ним жизнь. И хотя Констанция не много времени провела с другими мужчинами, она подозревала, что то же самое будет справедливо в отношении всех тех, кого Франческа, включив в список, пригласила в Рэдфилд.
Одним из этих джентльменов был Альфред Пенроуз, с которым Констанция познакомилась на балу у леди Симмингтон. Он превосходно танцевал, но все его разговоры сводились к лошадям, гончим и охоте. А лорд Данборо! В его обществе она могла провести не более десяти минут, что уж говорить о всей жизни. Было еще три джентльмена, которых Констанция видела перед ужином. Имена двоих она вспомнить не смогла. Кто знает, может быть, она почувствует что-то к кому-то из них, когда познакомится с ними поближе. Однако Констанция хорошо себя знала и подозревала, что этого не случится. Она искренне надеялась, что Франческа не очень расстроится, если ей не удастся пристроить свою протеже.
В конце концов, Констанция предупреждала ее. Сама Констанция прекрасно знала, что чересчур строго подходит к выбору потенциального супруга. Такая строгость нежелательна даже для девицы брачного возраста, что уж говорить о старой деве без приданого. Ее кузины готовы были выйти замуж за любого из встреченных ими мужчин, их не смущало даже отсутствие ума или излишнее пристрастие к портвейну. После некоторого размышления Констанция пришла к выводу, что мистер Уиллоуби был бы прекрасным мужем, но она не из тех, кто легко влюбляется.
Когда-то она была влюблена. Это случилось вскоре после того, как отец заболел и они на несколько месяцев отправились в Бат в надежде, что тамошний климат если не исцелит его, то, по крайней мере, облегчит течение болезни. Там она встретила Гаррета Гамильтона. Это были самые счастливые недели в ее жизни. Гаррет ухаживал за Констанцией, и в ее душе впервые за долгое время проснулась надежда. Но ее мечты разбились о подводные камни реальности. Гаррет сделал ей предложение, и она вынуждена была отказать, потому что отец был серьезно болен. Любовь и чувство долга не позволили бы ей покинуть его. Так они с Гарретом расстались. Романтичная Джейн любила повторять, что Констанции теперь никогда не забыть утраченную любовь.
Сама Констанция так не думала. Она почти даже не вспоминала Гаррета, но иногда спрашивала себя: не убило ли в ней их расставание способность любить?
После ужина, когда джентльмены удалились в курительную, чтобы там спокойно побеседовать за сигарой и бокалом портвейна, дамы перешли в музыкальную гостиную. Леди Селбрук предложила мисс Резерфорд сыграть что-нибудь на пианино, и темноволосая девушка повиновалась.
Констанция вынуждена была признать, что Мьюриэль Резерфорд прекрасно играет, но в ее игре, технически совершенной, не было страсти, да и пьесу она выбрала медленную и мрачную. Вскоре Констанция почувствовала, что у нее слипаются глаза. Герцогиня уже проиграла это сражение и тихо дремала в своем кресле. Два длинных пера в ее прическе колыхались в такт движениям головы. Время от времени герцогиня поднимала голову и окидывала присутствующих пустым взглядом, а потом снова погружалась в дремоту.
Франческа, сидевшая рядом с Констанцией, то и дело вздыхала и обмахивалась веером. Наконец, прикрыв веером лицо, она прошептала:
— Мама рано ложится спать. Я думаю, она хочет, чтобы гости сделали то же самое, поэтому и посадила Мьюриэль за пианино.
Констанция опустила голову, чтобы скрыть улыбку.
— Это правда, — сказала Франческа. — Чего бы я только ни отдала за то, чтобы стать сейчас мужчиной и получить возможность уйти отсюда.
— Они что, так и будут сидеть в курительной? — удивилась Констанция.
— Если они знают, что Мьюриэль играет, то ни за что не выйдут оттуда. А поскольку мама…
Тут Франческа несколько раз чихнула, стараясь делать это как можно тише.
— Вот напасть! Надеюсь, я не подхватила простуду.
Леди Резерфорд, сидевшая в кресле рядом с пианино, нахмурившись, повернулась, чтобы посмотреть, кто осмеливается прерывать игру ее дочери. Франческа, извиняясь, улыбнулась ей. Мгновение спустя она вдруг выпрямилась и бросила на Констанцию заговорщический взгляд. Подняв веер, она склонилась к девушке.
— Следите за мной, — прошептала она.
Заинтригованная, Констанция кивнула. Франческа откинулась в кресле и обвела невинным взглядом присутствующих. Потом она вдруг закашлялась, да так, что это уже походило на приступ. Она кашляла так правдоподобно, что Констанция забеспокоилась.
— С вами все в порядке? — спросила она, понизив голос.
В очередном приступе кашля Франческа утвердительно покачала головой. Затем она встала, и Констанция поднялась, чтобы поддержать ее. Пробормотав извинения, Констанция вывела задыхающуюся Франческу из комнаты. Оказавшись за пределами гостиной, Франческа еще несколько раз кашлянула, а потом, улыбнувшись, посмотрела на Констанцию. Та не могла сдержать смех.
— С вами точно все в порядке? — спросила она на всякий случай еще раз, когда они подошли к лестнице.
Франческа коварно улыбнулась и тут же чихнула, прикрыв лицо платком.
— Я не уверена, — ответила она, — кашель был притворством, а вот чихание… — Она промокнула глаза платком и вздохнула. — О боже, надеюсь, я не пропущу завтрашний выезд.
— Что за выезд? — поинтересовалась Констанция, когда они поднимались по лестнице.
— Ничего особенного, всего лишь посещение деревенской церкви. — Франческа наморщила нос. — Приходской священник собирается рассказать об истории ее строительства. По-видимому, это один из немногих образчиков норманнской архитектуры или что-то в этом роде, я уже не помню. Все это, конечно, ужасно скучно, но зато мы сможем удрать из дому. Кроме того, там не будет герцогини, моей матери и леди Резерфорд, что делает поездку более привлекательной.
Констанция фыркнула.
— Впрочем, — добавила Франческа, — ваша тетя сказала моей матери, что была бы рада сопровождать нас в этой поездке, и мать охотно согласилась. Несмотря на это, я думаю, у нас будет возможность развлечься и немного пофлиртовать.
— Я не слишком опытна в таких делах, — ответила Констанция.
— Я видела, вы сидели рядом с мистером Уиллоуби. Как вы его находите?
— Он очень мил, — сказала Констанция и умолкла.
— Но…
— Надеюсь, вы не сочтете меня неблагодарной, Франческа, но я должна сказать, что надежды на то, что он… то есть глупо сейчас об этом говорить, мы ведь только познакомились, но если он вдруг сделает мне предложение, чего, я уверена, не случится, я… не смогу принять его. Он очень приятный человек, но не думаю, что смогу полюбить его и…
— Не надо так волноваться, — сказала Франческа, сжимая руку Констанции, — я совсем не обижусь, если вы не заключите помолвку, и совершенно точно не расстроюсь, если этого не произойдет в течение ближайших двух недель! У нас масса времени, а в мире полно мужчин, кроме Сирила Уиллоуби. Есть еще Альфред Пенроуз, мистер Кенвик и мистер Каррутерс. Сэр Филип Нортон. Лорда Данборо вычеркиваем. А в Лондоне к нашим услугам целый букет.
Констанция вздохнула с облегчением:
— Вы так добры ко мне. Я знаю, вы много для меня сделали и очень благодарна за все.
— Вздор! Что я сделала? Походила с вами по магазинам и прислала несколько приглашений на балы? Это я вам должна быть благодарна за то, что не даете мне умереть со скуки в этом доме.
Они дошли до комнаты Франчески. Она решила вызвать горничную и лечь в постель.
— Учитывая представление, которое я устроила, мне лучше лечь спать.
Констанция вошла в свою комнату. Здесь было тихо и не было Мьюриэль с ее пианино, но спать Констанции не хотелось. Делать было решительно нечего. Она решила спуститься в библиотеку и взять там книгу. Они с Франческой проходили через библиотеку, когда направлялись на ужин, это была огромная комната с сотнями книг, и Констанция была уверена, что сможет найти там что-нибудь интересное.
Взяв свечу, она спустилась по лестнице и, стараясь не шуметь, проскользнула через мраморный холл в библиотеку. Ей не хотелось бы, чтобы кто-нибудь в музыкальной гостиной услышал ее, потому что тогда ей пришлось бы вернуться туда.
На столе в библиотеке горела масляная лампа. Констанция вошла и тихо прикрыла за собой дверь. Подняв свечу повыше, чтобы видеть корешки книг, она двинулась вдоль шкафов.
За ее спиной вдруг раздался какой-то звук. Констанция испуганно обернулась и вскрикнула, увидев мужчину, смотрящего на нее из-за спинки дивана. В следующее мгновение она поняла, что это лорд Лейтон, и облегченно вздохнула, прижав руку к сердцу.
— Пожалуй, нам стоит перестать встречаться в библиотеках, — сказал он весело, — иначе люди бог знает что подумают.
— Вы меня до смерти напугали, — проговорила Констанция, — где вы были? Я вас не заметила.
— Лежал на диване, — сказал он, вставая. — Снова прячемся? От кого на этот раз? От ужасной тетушки? Ах нет, постойте, я знаю ответ. Вы здесь по той же причине, что и я. Мьюриэль терзает пианино.
Констанция хихикнула, но тут же приняла серьезный вид.
— Она прекрасная пианистка.
— Я в этом не сомневаюсь, но вы правы, я ошибся. Она терзает не пианино, а слушателей.
— Но в курительной комнате вы были в полной безопасности, — заметила Констанция.
— О нет, там мой отец.
Констанция удивленно посмотрела на Лейтона. Между ним и лордом Селбруком определенно существовали разногласия, это было видно уже по тому, как официально он говорил о своих родителях, и по тому, как редко он бывал в Рэдфилде. Констанция хотела спросить Лейтона об этом, но сочла, что это было бы грубо.