Она посмотрела на Доминика, но его взгляд был прикован к отцу. Сердце Констанции учащенно забилось. Если Доминик поверит отцу, ее сердце будет разбито.
Последовало долгое молчание. Потом Доминик заговорил, и его голос был ледяным.
— Это лучшее, что ты мог сделать, отец?
Лорд Селбрук изумленно посмотрел на сына:
— Что ты имеешь в виду? Эта юная леди украла одну из наших фамильных ценностей! Ты же не настолько глуп, чтобы поверить ей?
— Нет, я не настолько глуп, — спокойно ответил Доминик, и его синие глаза сверкнули, как льдинки, — и я думаю, никто здесь не верит в состряпанную тобой историю.
Глаза графа расширились.
— Да как ты осмелился…
— Нет, отец, как ты осмелился? — взорвался Доминик, подходя ближе к отцу и глядя ему в глаза. — Как ты позволил своей жадности и злобе взять верх над честью?
Лорд Селбрук возмущенно открыл рот, но Доминик сделал шаг и вырвал ожерелье у него из рук, что повергло графа в шок. Он протянул руку к ожерелью, но Доминик уже повернулся к стоявшим на лестнице гостям.
— Я думаю, что никто из вас не знает мисс Вудли так, как я. Вы можете быть уверены, что мысль о краже не могла даже прийти ей в голову. Вероятно, вы не знаете, что она пыталась отговорить меня от нашего брака, считая, что ради семьи я должен жениться на богатой наследнице.
Он помолчал мгновение. Глаза всех присутствующих были прикованы к нему. Глаза Констанции наполнились слезами. Главное, что Доминик верит ей, все остальное не имеет значения.
— Однако, — продолжал он, — даже если вы не знаете мисс Вудли, призовите на помощь здравый смысл. Я сейчас говорю это тем, у кого разум не затуманен жадностью. И вы поймете, что, если женщина собирается выйти замуж за будущего графа Селбрука и, значит, получит в свое распоряжение не только это ожерелье, но и все остальные фамильные ценности, хранящиеся в Рэдфилде, а также этот дом и землю, она не станет рисковать всем ради одного-единственного ожерелья.
Тишина, наступившая после его слов, была оглушительной.
— Она могла продать ожерелье и выручить за него круглую сумму, — слабым голосом предположил граф. — Она не хотела ждать, вдруг свадьба не состоялась бы?
— Нет, — спокойно сказал Доминик, — иначе что помешало бы ей принять от тебя ожерелье? К тому же если бы она действительно решила украсть ожерелье, то потрудилась бы спрятать его получше. На ее чемодане даже не было замка. Не очень умно для того, кто сумел забраться в твой сейф в кабинете. И тем более глупо было бы, забравшись в сейф, взять одно только ожерелье, когда там лежали все наши фамильные ценности, включая серьги и браслет, подходящие к ожерелью. Но самое странное, что ты обнаружил пропажу ожерелья на рассвете и безошибочно определил, где оно может быть спрятано. Ты ведь не просил принести остальные сумки и не обыскал сумочку Констанции, а сразу велел принести чемодан.
Доминик долго смотрел на отца, потом повернулся к Констанции.
— Мой отец предлагал тебе это ожерелье в обмен на отказ выйти за меня замуж?
— Да.
Доминик взглянул на отца:
— Я никогда не думал, что ты способен пасть настолько низко, чтобы попытаться подкупить девушку.
Он отвернулся и разжал пальцы, ожерелье выскользнуло и упало на пол. Все остальные завороженно смотрели, как Доминик поднял ногу и ударил каблуком сапога по ожерелью.
— Вот и все, — спокойно сказал он и убрал ногу, открыв потрясенным взорам осколки драгоценных камней и обрывки цепочки.
По комнате прокатилась череда изумленных вздохов. Все взгляды обратились теперь на графа. Кровь отхлынула от его лица, и он стоял бледный как смерть.
— Я думаю, мы все понимаем, что здесь произошло, — сказал Доминик и, повернувшись к отцу, сказал тихо: — Будет лучше, если ты признаешь перед всеми, что это ты подложил ожерелье мисс Вудли, чтобы ее репутация осталась незапятнанной.
Отец надменно взглянул на сына, и Констанция поняла — он никогда не признает свою вину. Доминик выгнул бровь.
— Или ты хочешь, чтобы я рассказал всем о нашей семье?
Ноздри графа раздувались от ярости, на щеках горели ярко-алые пятна, в глазах сверкала ненависть. Но он повернулся к толпе, собравшейся на лестнице, и сказал:
— Я был не прав, обвиняя мисс Вудли, — сглотнув, он метнул злобный взгляд на Констанция, — она не крала ожерелье. Слуга положил его в чемодан мисс Вудли, когда сносил его вниз.
Он же говорит о слуге леди Резерфорд, подумала Констанция, и взглянула на нее. Леди Резерфорд с яростью смотрела на графа.
— Селбрук, вы глупец! — сказала она и обернулась. — Пойдем, Мьюриэль.
Она вышла из дома, сопровождаемая дочерью. Обернувшись, Констанция увидела, что лорд и леди Селбрук тоже исчезли. Оставшиеся молча переглядывались.
— Что ж, — сказала Франческа, — полагаю, нам всем не помешает хороший завтрак.
Она повела всех в столовую. Констанция ловила на себе взгляды проходивших мимо людей, но тяжелый взгляд Доминика не поощрял к разговорам.
Наконец у входа остались только Констанция и Доминик. Она повернулась к Доминику. Печаль на его лице разрывала ей сердце.
— Прости, Доминик, — прошептала она, — если бы я только знала, что произойдет, я бы не уехала. Я не хотела обидеть тебя и твою семью.
— Неужели мысль о браке со мной внушала тебе такое отвращение, что ты решила сбежать? — мрачно спросил он.
— Нет! — в ужасе воскликнула Констанция, и слезы брызнули у нее из глаз. — Нет! Я всегда хотела выйти за тебя замуж. Я люблю тебя!
Констанция не собиралась говорить Доминику о своей любви, никогда, но поняла, что не может больше сдерживаться — столько боли было в его глазах.
Доминик изумленно взглянул на нее, подошел ближе и взял ее руки в свои.
— Это правда?
— Да, да.
— Констанция… — Он поднес ее руки к своим губам и поцеловал, потом поднял голову и с улыбкой посмотрел на нее. — Я надеялся. Думал, что, может быть, ты… когда-нибудь полюбишь меня. — Он умолк, нахмурившись. — Почему ты хотела сбежать? Да еще и с Резерфордами! Должно быть, ты была в полном отчаянии, чтобы решиться на такое.
— Я боялась, что, если останусь, ты заставишь меня выйти за тебя замуж.
— Это что, так плохо?
— Доминик, ты же понимаешь, в чем дело. Я говорила тебе… я не хочу, чтобы из-за меня ты и твоя семья жили в бедности. Вы с отцом и так не ладили, твое поместье в долгах и все из-за нашего брака.
— Констанция! — Доминик изумленно посмотрел на нее. — Я же говорил тебе, что все улажу, и я сделаю это.
— Но как? У меня даже нет приданого, только жалкие гроши.
— Есть ты, и для меня этого достаточно, — тихо сказал он. — Послушай, мне не нужно богатство. Служа в армии, я жил на офицерское жалованье. Кроме того, нищета нам не грозит. Может быть, нам придется экономить, но мне все равно. У меня есть небольшое поместье в Дорсете, ко мне оно перешло от дяди, того самого, что купил мне офицерский патент. Это чудесный дом и немного земли, есть ферма, так что от голода мы не умрем. Уйдя в отставку, я продал свой патент и полученные деньги вложил, так что небольшой доход у нас будет. Меня такая жизнь устроит, а ты что скажешь?
— Это будет замечательная жизнь! Но как же Рэдфилд? И твои родители?
— На твоем месте я бы не очень о них беспокоился, — сказал Доминик, — но такова уж твоя натура. Я уже сказал отцу, что, если он согласен с моим планом, мы переезжаем в Рэдфилд, если нет — или если ты не захочешь жить рядом с ними — мы будем жить в моем поместье до тех пор, пока Рэдфилд не перейдет ко мне. Мы продадим дом в Лондоне и уплатим большую часть долгов, потом введем некоторые ограничения в целях экономии — например, родители больше не будут тратить огромные суммы на пребывание в Лондоне во время сезона. Я проживу и без Лондона, боюсь только, что тебе наскучит размеренная деревенская жизнь.
— Вовсе нет. Я жила спокойной деревенской жизнью до своего приезда в Лондон.
— Если придется, мы продадим поместье в Дорсете, но я хотел бы оставить его для младшего сына или дочери. Я говорил с агентом по недвижимости, и у него много идей относительно того, как усовершенствовать методы ведения сельского хозяйства, чтобы оно приносило больший доход. Есть много других способов сократить расходы. За несколько столетий Фитцаланы растратили все свое несметное состояние, пора начать экономить. Если сумеем получить прибыль, пустим ее на уплату долгов. Можем продать несколько лошадей или два из трех экипажей. Думаю, за первые пять лет нам удастся погасить больше половины долгов, а когда настанет время передать Рэдфилд нашему сыну, поместье будет совсем очищено от долгов.
Констанция улыбнулась, обрадованная его энтузиазмом. Когда он произнес «наш сын», у нее в душе потеплело.
— Если только…
— Обещаю, скучно тебе не будет, — поспешно заверил ее Доминик. — Не думай, что в нашей жизни не будет радостей.
Главная радость для нее — жить рядом с Домиником, подумала Констанция. При мысли о том, что она выйдет за него замуж, разделит с ним жизнь, родит ему детей, ей захотелось закричать от счастья.
— Проще было бы жениться на состоятельной невесте, — мягко сказала она.
Он ухмыльнулся:
— Да, но это было бы не так весело. Кроме того, я не думаю, что вообще захотел бы жениться на ком-то, кроме тебя.
— Что? Это правда?
— Конечно. Иначе зачем бы я просил тебя выйти за меня замуж?
— Но ты не говорил этого! — воскликнула Констанция. — Ты никогда не говорил, что хочешь жениться на мне.
— Не говорил?
— Нет. Вообще-то ты даже не просил меня выйти за тебя, просто объявил о помолвке, да и то только потому, что тебя вынудила к этому Мьюриэль. Ты хотел уберечь меня от скандала. Этой причины для брака недостаточно! Мне нужна твоя любовь, Доминик! Я не хочу провести остаток своих дней, любя тебя и зная, что ты женился на мне только из благородства и каждый день сожалеешь об этом. Потом ты начнешь ненавидеть меня, и я не смогу этого вынести.
Доминик уставился на нее.
— Ненавидеть тебя! Констанция, разве ты не понимаешь, что я никогда не смог бы возненавидеть тебя? Я люблю тебя и никогда, ни одной секунды не сожалел бы о том, что женился на тебе. Прости, что не сделал тебе предложение как следует. Из-за Мьюриэль я вынужден был объявить о нашей помолвке, не поговорив прежде с тобой.
— Ты хочешь сказать, что собирался просить меня выйти за тебя замуж еще до скандала с Мьюриэль? — изумленно спросила Констанция.
— Да, конечно. Ты сказала, что я хочу жениться на тебе из благородства, чтобы уберечь от скандала. Тебе не приходило в голову, что мое благородство не позволило бы мне лечь с тобой в постель, если бы я уже не решил просить твоей руки?
Констанция рассмеялась:
— А ты не думал, дорогой, что было бы неплохо поставить меня в известность о твоих планах?
— Я — дурак и признаю это. У меня нет иных оправданий, кроме одного — ты так вскружила мне голову, что я утратил способность рассуждать здраво.
Доминик взял ее руку и опустился на колено.
— Мисс Констанция Вудли, вы — моя единственная любовь. Единственная женщина, которую я когда-либо любил и буду любить. Я предлагаю вам свое сердце, руку, состояние — пусть и скромное. Я буду считать себя несметно богатым, если вы согласитесь доверить мне свое сердце. Вы выйдете за меня замуж?
— Да! — воскликнула Констанция, смеясь и плача одновременно. — Да, да, я выйду за тебя. Я люблю тебя. Вставай же и дай мне поцеловать тебя.
— С радостью, — сказал он.
И она поцеловала его.
Эпилог
Доминик и Констанция поженились в конце июля в церкви Святого Эдмунда в Коудене. Поговаривали, что свадьба была не такой пышной, как в прошлые годы, но все согласились, что не было невесты и жениха красивее и счастливее. Ведь это был брак по любви.
Леди Каландра и леди Франческа были подружками невесты, и, хотя обе они были красавицы, невесту затмить было невозможно. Когда Констанция шла к алтарю, где стояли лорд Лейтон и священник, ее глаза сияли любовью. Лейтон подарил ей такой взгляд, что многие женщины в церкви украдкой вздохнули.
Доминик и Констанция вышли из церкви как муж и жена, под приветственные возгласы жителей деревни, и направились в Рэдфилд, где их ждал праздничный ужин и гости. Со всех садов были собраны поздние летние цветы, чтобы украсить бальный зал, столы ломились от яств.
Ходили слухи, что графа и графиню Селбрук не радовал этот брак. Но если и так, они умело это скрывали. Они танцевали и смеялись так, словно давно уже благословили сына. После медового месяца в Шотландии лорд и леди Лейтон собирались поселиться в Рэдфилде. К тому времени лорд и леди Селбрук должны были переехать в поместье леди Селбрук в нескольких милях от Рэдфилда. Леди Селбрук уже два месяца переделывала дом и обставляла его по своему вкусу. Лорд Селбрук заявил, что это к лучшему, поскольку Доминик должен научиться управлять поместьем, которое однажды будет принадлежать ему.
В семействе Фитцаланов и в жизни окружавших их людей многое должно было перемениться. Фитцаланы были неотъемлемой частью истории деревни, и жители Коудена гордились ими, хотя и не очень любили нынешних лорда и леди Селбрук. Лорд и леди Лейтон — другое дело.
Их брак сыграл на руку и леди Хостон. Ее репутация человека, умеющего устраивать браки, укрепилась многократно. Поговаривали, и не только в Коудене, но и в Лондоне, что леди Франческа увидела нынешнюю леди Лейтон на балу и сразу поняла, что эта женщина станет прекрасной парой брату. Все превозносили безошибочную интуицию леди Хостон.
Леди Франческа, конечно, имела вид чрезвычайно довольный, как у кошки из пословицы, что слопала канарейку. На свадебном балу Франческа наблюдала за вальсирующими новобрачными. Доминик, улыбаясь, смотрел на Констанцию. Ее сияющее лицо было обращено к нему. Оба они светились от радости, и Франческа ощутила легкий укол зависти.
— Вы все-таки сделали это, миледи, — произнес глубокий мужской голос за ее спиной.
Франческа повернулась и оказалась лицом к лицу с герцогом Рошфором. Она не удивилась, увидев его здесь, хотя они не встречались уже больше месяца. Он переезжал из одного своего поместья в другое, проверяя, как там идут дела, а Франческа уезжала в Лондон, чтобы помочь Констанции выбрать свадебное платье и приданое. Однако она знала, что герцог будет на свадьбе и отыщет ее. Он всегда был джентльменом, даже когда удача была не на его стороне. Франческа улыбнулась ему.
— Да, ваша светлость, я сделала это.
— Я бы сказал, вы превзошли себя, — они не только были помолвлены, но и успели пожениться до конца сезона, — сказал герцог с легкой иронией. — Я должен выдать вам премию.
— Мне достаточно будет того, о чем мы уговорились, — ответила Франческа.
Герцог вынул из кармана квадратную бархатную коробочку. Франческа взяла ее и спрятала в сумочку.
— Даже не посмотрите? — спросил герцог.
— Я вам доверяю.
— Правда? — Он внимательно посмотрел на нее.
— Разумеется. Вы всегда уплачиваете свои долги.
— Гм… некоторые долги не так просто уплатить.
— Вы сегодня весьма загадочны.
Рошфор пожал плечами:
— Я плачу по долгам, дорогая леди, но я не люблю проигрывать.
Вежливо поклонившись, герцог удалился. Франческа смотрела ему вслед, пока он не затерялся в толпе. Она порылась в сумочке, ей очень хотелось взглянуть на подарок герцога, но потом решила, что лучше сделать это потом, в своей комнате. Это означало, что ей придется дожидаться, когда новобрачные отправятся в свадебное путешествие.
К счастью, Доминику и Констанции не терпелось поскорее начать медовый месяц. Они не стали задерживаться на праздничном ужине, поднялись наверх, чтобы переодеться, и покинули Рэдфилд. Франческа смотрела, как они садятся в карету, и в горле у нее стоял комок. Через окно кареты она видела, как Доминик, склонившись, поцеловал Констанцию, а она обвила его шею руками. Франческа сжала пальцы, стараясь удержаться от слез.
Она махала им, пока карета не исчезла за поворотом. Потом она повернулась, прошла через толпу гостей и поднялась в свою комнату. Вечер продолжался, но Франческа выполнила свои обязанности и могла позволить себе отдохнуть.
В комнате Франческа застала Мэйзи.
— Вы же не собираетесь еще ложиться, миледи? — спросила горничная с улыбкой.
— Напротив, собираюсь. Я немного устала, Мэйзи.
— И неудивительно. Расчесать вас?
Франческа кивнула, и Мэйзи принялась вынимать из прически шпильки, складывая их в хрустальное блюдо. Волны белокурых волос рассыпались по плечам Франчески. Мэйзи расчесала их серебряной щеткой.
Франческа достала из сумочки коробку, открыла ее и замерла от восхищения, увидев браслет. Это было великолепное произведение искусства, чудесное сочетание синих, как ее глаза, сапфиров и сверкающих бриллиантов. Она провела кончиком пальца по драгоценным камням.
— О, миледи, — выдохнула Мэйзи, — какая красота!
— Да, — рассеянно ответила Франческа.
Под браслетом лежала карточка герцога, Франческа узнала его уверенный угловатый почерк.
Она вынула браслет из коробки и надела на руку. Бриллианты сверкали, сапфиры таинственно мерцали. Браслет был невероятно красив и, по всей вероятности, был баснословно дорог. Меньшего она от Рошфора не ждала.
— Отнести это к ювелиру? — спросила Мэйзи.
Она обычно поступала так со всеми подарками, преподносимыми Франческе родителями в благодарность за устройство судьбы их дочерей.
— Нет, — после минутного колебания сказала Франческа. — Этот я оставлю.
Мэйзи удивленно посмотрела на хозяйку, но Франческа не заметила этого. Она задумчиво смотрела на браслет.
Наконец она встала и подошла к комоду, на котором стояла большая шкатулка из тикового дерева. Нажав на розу, вырезанную на передней части шкатулки, она выдвинула потайной ящичек. В ящичке лежали серьги, украшенные сапфирами и бриллиантами. Они были так же красивы, как браслет, но гораздо старше его. Серьги прекрасно подходили к новому украшению.
Франческа положила браслет в ящичек рядом с серьгами и закрыла его.
— Ну, Мэйзи, кажется, самое время решить, кем мы займемся теперь, — сказала она, захлопывая шкатулку.
Кэндис Кэмп — автор более 60 романов, многие из которых становились бестселлерами New York Times и Publishers Weekly. Среди бесчисленных литературных премий автора — награды Affaire de Couer Silver Certificate и Affaire de Couer Silver Pen Award. Регентские романы Кэндис Кэмп завоевали любовь миллионов читателей во многих странах мира.
Кэндис Кэмп можно назвать Джейн Остин XXI века! Великолепное повествование, наполненное иронией и романтикой… Очарует любителей исторического жанра и приятно удивит читательниц любовного романа.
Publishers Weekly
Они поспорили на любовь…
И не проиграли!
Booklist
Удастся ли главной героине выдать замуж одну из самых скромных девиц светского общества или ей суждено проиграть пари?
Внимание!
Текст предназначен только для предварительного ознакомительного чтения.
После ознакомления с содержанием данной книги Вам следует незамедлительно ее удалить. Сохраняя данный текст Вы несете ответственность в соответствии с законодательством. Любое коммерческое и иное использование кроме предварительного ознакомления запрещено. Публикация данных материалов не преследует за собой никакой коммерческой выгоды. Эта книга способствует профессиональному росту читателей и является рекламой бумажных изданий.