Констанция отдавала себе отчет в том, что у нее и Доминика нет общего будущего. Через несколько дней они расстанутся, быть может навсегда, и в один прекрасный день он женится. Констанция могла только надеяться, что ему удастся найти кого-то лучше, чем Мьюриэль Резерфорд.
Как бы там ни было, присутствие Констанции в Рэдфилде никак не повредит Доминику и его семье. И она не могла поверить в то, что Франческа, пусть даже без гроша в кармане, захочет, чтобы ее брат связал свою жизнь с кем-то вроде Мьюриэль.
Не будет никакого вреда, решила Констанция, если она украдет себе несколько счастливых дней с Домиником. Вчера он пригласил ее на прогулку по поместью, и она поедет. Если кто и пострадает от этого, то только она сама.
Констанция понимала, что находится в опасной ситуации — она была близка к тому, чтобы влюбиться в Доминика. Этому способствовала каждая минута, проведенная с ним. Сердце Констанции жаждало любви, она хотела испытать все счастье, которое может принести любовь, но разум ее страшился этого. Она уже любила и потеряла любовь и хорошо помнила, какой болью для нее обернулась эта потеря, а ведь ее чувства к Доминику многократно превосходили те, что она испытывала к Гаррету.
Констанция подошла к гардеробу и достала костюм для верховой езды, который Мэйзи принесла ей через два дня после поездки в церковь. Это была элегантная амазонка из темно-синего бархата, которая раньше принадлежала Франческе. Она прекрасно сидела на Констанции, и Мэйзи ограничилась только тем, что немного подшила подол. Хотя Франческа себя чувствовала еще не очень хорошо, она отпустила свою горничную, чтобы та могла привести в порядок амазонку. Это тронуло Констанцию до глубины души. Она знала Франческу всего несколько недель, но она была добрее к Констанции, чем ее собственная тетя и кузины. Мэйзи отыскала также сапоги для верховой езды, и, к счастью, они подошли Констанции по размеру.
|
|
Констанция снова задумалась о том, куда исчез вчера Доминик. А вдруг он не захочет ехать с ней на прогулку сегодня? Может быть, он сожалеет о том, что был откровенен с Констанцией, или передумал насчет Мьюриэль и решил жениться на ней. При мысли об этом сердце Констанции сжалось.
В этот момент в комнату заглянула Мэйзи, чтобы спросить, одета ли Констанция и можно ли уже причесывать ее.
— О, вы собираетесь на прогулку верхом, мисс? — спросила она и взяла у Констанции жакет и юбку. — Я поглажу их, пока вы будете завтракать.
— Я… я не уверена, что поеду, — сказала Констанция.
— Это не имеет значения, я все равно отглажу костюм. Какую прическу вы хотите сегодня? Может быть, подберем волосы и заколем их на случай, если вы все-таки поедете кататься верхом?
Констанция согласилась, и Мэйзи принялась за работу.
Войдя в столовую, Констанция увидела, что за длинным столом почти нет пустых мест, это было необычно. Доминик сидел в дальнем конце стола, рядом с отцом. Напротив него сидели леди Резерфорд и ее дочь. Доминик, казалось, был поглощен беседой с миссис Кенвик и ее сыном Парком, сидевшим между Домиником и Франческой. Констанция взглянула на Доминика и поспешно отвела взгляд, чувствуя, что Резерфорды наблюдают за ней.
Рядом с Резерфордами сидел Филип Нортон и его сестры, а также леди Каландра, сестра герцога. Когда Констанция скользнула на свободное место рядом с Франческой, Каландра повернулась к ней с дружеской улыбкой.
|
|
— Доброе утро, — приветствовала она Констанцию. — Рошфор вчера вечером уехал, а мне разрешил остаться. — Каландра закатила глаза. — Дела поместья и книги не могут ждать.
— Я рада, что вы остались, — искренне сказала Констанция, ей нравилась эта веселая красивая девушка.
— О да! — воскликнула Элинор Нортон. — Чем нас больше, тем веселее будет прогулка.
— Прогулка? — переспросила Констанция.
— Вы не знали? Лорд Лейтон пригласил всех сегодня после обеда осмотреть поместье, — вставила Лидия.
— Кажется, поездка обещает быть веселой, — заметил Филип Нортон.
Констанция взглянула на Доминика. Он смотрел на нее с легкой печалью в глазах.
— Мисс Вудли уже согласилась, — сказал он.
— Когда мы услышали, что лорд Лейтон собирается на прогулку по поместью, мы захотели присоединиться к нему, — радостно сказала Элинор.
Констанция посмотрела на Мьюриэль и получила в ответ насмешливый взгляд. Констанция не сомневалась, что именно Мьюриэль рассказала всем о предполагаемой прогулке.
— Вы, несомненно, тоже поедете, мисс Резерфорд? — спокойно спросила Констанция.
— Да, конечно, — улыбнулась Мьюриэль, — я бы ни за что не пропустила такую поездку. — Она встала из-за стола. — А теперь, с вашего позволения, лорд Селбрук, я удалюсь, мне нужно еще кое-что сделать.
— Разумеется, леди Мьюриэль. — Граф кивнул ей и вернулся к разговору с лордом Резерфордом.
Констанция с трудом скрыла разочарование. Очевидно, Мьюриэль слышала, как Доминик приглашал ее на прогулку, и воспользовалась случаем, чтобы не оставлять их наедине. Доминик был мрачен, вряд ли Мьюриэль многого добилась своей выходкой. Может быть, на этот раз она обошла Доминика, но отношение его к Мьюриэль явно не изменилось.
|
|
Впрочем, может быть, это и к лучшему, подумала Констанция. Она сможет насладиться поездкой, и ей не придется думать, как укротить свою страсть, вспыхивавшую всякий раз, когда она оставалась наедине с Домиником. Да, это было к лучшему.
— Вы поедете, Франческа? — спросила Констанция.
Франческа покачала головой:
— Нет, я еще не совсем поправилась. Останусь с мамой и остальными дамами.
Кузина Маргарет не замедлила сообщить, что собирается присоединиться к участникам прогулки, как и лорд Данборо, мистер Уиллоуби и большинство других молодых джентльменов. Оказалось, что вся молодежь пожелала принять участие в поездке, за исключением застенчивой мисс Катберт и кузины Джорджианы, которая до полусмерти боялась лошадей.
— Лорд Лейтон обещал показать нам мыс, с которого открывается чудесный вид на долину, — сказала Лидия Нортон.
— Я не уверена, что захочу карабкаться на такую высоту, — заколебалась кузина Маргарет.
— Там не очень высоко, — заверила ее Каландра, — зато с вершины видна вся долина.
— И мы сможем выпить чай в летнем домике, — вставила Элинор Нортон.
— Звучит чудесно, — согласилась Констанция.
Она сосредоточилась на еде, в то время как другие дамы оживленно щебетали, предвкушая прогулку.
После завтрака Констанция поднялась наверх вместе с Франческой. У двери в комнату Констанции они распрощались. Констанция вошла к себе и остановилась, испуганно вскрикнув.
На постели лежал ее темно-синий костюм для верховой езды, старательно отглаженный Мэйзи, но надеть его уже было нельзя: жакет и юбка были изрезаны в лохмотья.
— Что случилось? — спросила Франческа, услышав крик Констанции. Она вошла в комнату и замерла. — Милостивый боже! Кто это сделал?
— Я не знаю, — ответила Констанция, сдерживая слезы, — но подозреваю…
— Да, я тоже. — Франческа подошла к постели и взглянула на испорченный костюм, потом повернулась к Констанции, и в ее глазах вспыхнул гнев. — Не волнуйтесь. Мьюриэль легко не отделается.
Констанция улыбнулась сквозь слезы, тронутая готовностью Франчески постоять за нее. Ей стало очевидно, что Франческа не питает симпатии к Мьюриэль и вряд ли хочет породниться с ней.
— Но что же делать? Мы уже использовали ваш старый костюм…
— Вы наденете тот, что я привезла с собой, — сказала Франческа. — Мэйзи за несколько минут подошьет подол. До поездки еще час или больше. А я возьму костюм у матери, ничего, что он будет мне великоват.
— Но я думала, вы не едете.
— Я и не собиралась, — мрачно ответила Франческа, — но благодаря Мьюриэль передумала.
Франческа позвонила в колокольчик и, когда появилась Мэйзи, объяснила ей, что нужно делать. Попричитав над испорченным костюмом, Мэйзи немедленно принялась подшивать костюм Франчески, а сама Франческа отправилась к матери, чтобы одолжить у нее амазонку. К счастью, с сапогами для верховой езды ничего не случилось, потому что сапоги матери Франческе не подошли бы.
К тому времени, когда все собрались в холле, чтобы отправиться на прогулку, Мэйзи не только успела подшить юбку, но и пригнала по фигуре Франчески костюм леди Селбрук.
Франческа и Констанция спустились вниз, чтобы присоединиться к остальным, и Констанция едва скрыла улыбку при виде растерянного лица Мьюриэль. Она посмотрела Мьюриэль в глаза, и та отвернулась.
Через несколько минут все вышли, чтобы сесть на лошадей, которых грумы привели к дверям. Доминик подошел к Констанции.
— Я выбрал для вас Серую Леди. Это спокойная, послушная кобыла, — сказал он.
Констанция повернулась, взглянула ему в глаза, и, как всегда, сердце ее учащенно забилось.
— Благодарю вас. Я давно не ездила верхом, — ответила она.
У нее была кобыла, на которой она ездила с четырнадцати лет. Лошадь была уже совсем старой и не могла бегать, но у Констанции не хватало духу избавиться от нее, а когда кобыла умерла, дядя и не подумал купить племяннице новую.
Доминик подвел лошадь к Констанции и подсадил девушку в седло, а потом сам сел на своего жеребца, который стоял рядом.
Компания выехала со двора и направилась по дороге, ведущей к фермам, расположенным на территории поместья. Доминик ехал во главе кавалькады, рядом с Констанцией. Она поняла, почему Франческа решила принять участие в поездке, когда Мьюриэль вдруг подъехала к Доминику.
— Послушайте, Доминик, — сказала она, не глядя на Констанцию, — мне кажется, Ариону полезно будет размяться. Поскачем наперегонки к ручью?
— Я не могу оставить остальных, — спокойно ответил Доминик, — я показываю дорогу.
— Конечно, не можешь, — согласилась Франческа, подъехав сзади. — Едем, Мьюриэль.
Мьюриэль поджала губы. Это было совсем не то, на что она рассчитывала. С другой стороны, она не могла отказаться, ведь это было ее предложение.
— Хорошо, — сказала она, нахмурившись, и обе женщины пришпорили лошадей.
Доминик и Констанция смотрели им вслед. Неудивительно, что гонку выиграла Мьюриэль, превосходно управлявшаяся с лошадью, но в конечном итоге победу одержала Франческа, потому что все время была рядом с Мьюриэль. Как бы Мьюриэль ни старалась держаться ближе к Доминику, Франческа вклинивалась между ними. Констанция не могла скрыть улыбку, тронутая преданностью подруги.
Констанция не помнила, когда в последний раз у нее была такая чудесная прогулка. Они с Домиником разговаривали, смеялись, то оставаясь наедине, то присоединяясь к остальной компании. Доминик показывал фермы и поля, он знал имя каждого, кто встречался им на пути, и мог рассказать о любом клочке земли. По его голосу было видно, что он любит поместье. Тем более удивляло Констанцию, что он старался держаться подальше от Рэдфилда. Вряд ли единственной причиной было желание родителей женить его на мисс Резерфорд. Родители Доминика были людьми холодными и чопорными, ладить с ними было нелегко, в отличие от Доминика и Франчески. Разность характеров — не редкость во многих семьях, но обычно это не приводит к такому отчуждению, которое существовало между Домиником и его родителями. Констанция неоднократно видела тому подтверждение. Доминик редко бывал у лорда или леди Селбрук, а когда вынужден был посещать их, старался сократить время визита. За ужином он садился рядом с отцом, но только потому, что того требовал этикет. Констанция никогда не видела, чтобы Доминик непринужденно беседовал с отцом. Всякий, кто увидел бы Доминика и его отца рядом, решил бы, что они просто знакомые.
Что-то вбило клин между ними, думала Констанция, но даже не представляла себе, что бы это могло быть. Доминик, несмотря на всю легкость в общении, редко говорил о своем прошлом и о своей семье. Несколько раз она слышала, как он упоминал о своей военной службе. Воспоминания о сослуживцах были для него явно приятнее воспоминаний о семье.
Вскоре кавалькада подъехала к небольшому озеру. На противоположном берегу стоял летний домик, к нему вела тропинка, огибающая озеро.
В летнем домике суетились два лакея и две горничные, накрывая стол к чаю. Все необходимое они привезли с собой из главного дома в больших плетеных корзинах. Два деревянных стола уже были накрыты белоснежными скатертями. На одном столе стоял огромный чайник, на другом — тарелки с кексами, бисквитами и сэндвичами.
После прогулки у всех разыгрался аппетит, и чай пришелся очень кстати. После чая все еще некоторое время сидели у столов, лениво беседуя. Сэр Филип и его сестры высказали пожелание прокатиться на лодках по озеру, и молодой Парк Кенвик, явно очарованный мисс Лидией, вызвался сопровождать их.
Франческа пригласила Мьюриэль прогуляться по берегу озера. Та заколебалась, бросив взгляд на другой конец стола, где сидел Доминик. Однако Франческа, не обращая внимания на колебания Мьюриэль, взяла ее под руку и заявила, что ей крайне важно узнать мнение мисс Резерфорд относительно отделки музыкальной гостиной. У Мьюриэль не было выбора, и она дала милостивое согласие на прогулку.
Леди Каландра, сидевшая рядом с Констанцией, хихикнула:
— Франческа, кажется, воспылала к Мьюриэль какой-то странной любовью.
Констанция взглянула на Каландру, чьи выразительные черные глаза искрились смехом.
— Да, в самом деле, — ответила Констанция, улыбнувшись.
— Бедная Мьюриэль, должно быть, страшно расстроена. Она-то надеялась прогуляться с Домиником, но надо знать Мьюриэль — внимание леди Хостон ей должно льстить.
Констанция не знала, что ответить. Каландра верно оценила ситуацию, но вряд ли была в курсе истинной причины действий Франчески.
— Что ж, мне кажется, мы должны воспользоваться временем, которое подарила нам Франческа, пожертвовав собой, — весело сказала Каландра и повернулась к хозяину: — Доминик, вы обещали показать нам мыс.
— Разумеется, — улыбнулся Доминик, — вам стоит только попросить. — Он посмотрел в сторону озера, по берегу которого медленно прогуливалась Франческа под руку с Мьюриэль. — Да, думаю, сейчас самое подходящее время.
— А как же леди Хостон? — спросил Альфред Пенроуз, который, как показалось Констанции, был неравнодушен к Франческе. — Разве она не присоединится к нам?
— О нет, — поспешно сказала Каландра, — боюсь, ей это не очень интересно. Она видела этот мыс много раз, кроме того, она еще не вполне оправилась от болезни. Думаю, он была бы рада, если бы вы присоединились к ней и мисс Резерфорд.
— Я? О… прекрасная мысль! — Пенроуз немедленно удалился.
Констанция и Каландра снова обменялись взглядами, и Констанция едва сдержала смех.
— Вы поступили ужасно, — прошептала Констанция Каландре, — и леди Франческа вам отомстит.
Леди Каландра хихикнула:
— Я ничего не могла с собой поделать. К тому же, думаю, Франческа будет только благодарна, если рядом с ней будет кто-то помимо Мьюриэль.
После короткого обсуждения решено было, что в экспедицию на мыс отправятся мистер Каррутерс, мистер Уиллоуби, Констанция, ее кузина Маргарет и леди Каландра. Они отправились в путь незамедлительно и вскоре углубились в лес.
Каландра некоторое время держалась рядом с Констанцией. За ними ехала Маргарет, отчаянно флиртуя с белокурым застенчивым Каррутерсом. Остальные мужчины ехали в авангарде кавалькады по тропинке, вьющейся между деревьями.
— Франческа помогает вам или своему брату? Или вам обоим? — вдруг спросила Каландра.
— Что? Почему она должна помогать мне?
Девушка улыбнулась:
— Мой брат уверен, что леди Хостон пытается сосватать вас и Доминика.
Констанция покраснела:
— А я уверена, что Франческа ничего подобного не делает.
Каландра пожала плечами:
— Ну, я бы не назвала Сенклера экспертом в сердечных делах. В конце концов, ему почти сорок, а о браке он пока даже не думал. И все же, Доминик так смотрит на вас…
Кобыла споткнулась, и Констанция, посмотрев на лошадь, обнаружила, что слишком туго натянула поводья. Она разжала пальцы.
— Думаю, вы ошибаетесь. Лорд Лейтон никоим образом не выказывает мне предпочтения и не говорил ничего, что…
— Доминик не сделал бы ничего предосудительного, я уверена, — сказала Каландра, — он настоящий джентльмен, и не важно, что по этому поводу говорят. Рассказывают, что последние несколько лет он вел в Лондоне беспутную жизнь, но лично я о нем ничего плохого сказать не могу. — Девушка помолчала и добавила с улыбкой: — Признаюсь вам, когда я была моложе, я была страшно влюблена в Доминика.
— Неужели?
Констанция взглянула на свою спутницу. Она вдруг поняла, что леди Каландра, сестра богатого герцога, во всех отношениях была бы лорду Лейтону прекрасной парой. Эта мысль причинила Констанции боль.
— О да. Видели бы вы его в гусарской форме! Но все давно прошло. — Каландра махнула рукой. — Доминик не тот мужчина, за которого я хотела бы выйти замуж. — Она вздохнула. — Впрочем, у меня мало надежды, что я вообще выйду замуж.
Констанция удивленно посмотрела на нее:
— Миледи, да вас, наверное, осаждают толпы поклонников.
— Да, многие делают мне предложение, но почти все они — охотники за приданым. Иногда, правда, трудно сказать… я знаю только, что тех, кто сразу обещает любовь до гроба, почти наверняка интересуют только мои деньги. Впрочем, это не важно, потому что Сенклер их отваживает. — Она вздохнула. — К сожалению, он распугивает всех моих поклонников без разбора. Иногда он бывает просто… невыносим.
Констанция слабо улыбнулась:
— Думаю, что того, кто вас действительно полюбит, никакие преграды не испугают.
— Гм… надеюсь, вы правы. Иначе, боюсь, останусь старой девой.
Мысль о том, что эта веселая красивая девушка может не выйти замуж, показалась Констанции такой абсурдной, что она рассмеялась, и Каландра присоединилась к ней.
— Я знаю, это звучит глупо, — признала Каландра, и они заговорили о моде. Эта тема занимала их большую часть прогулки.
Дорога пошла в гору и становилась все круче. Доминик остановил лошадь и повернулся к остальным:
— Мы должны оставить лошадей, дальше пойдем пешком.
При мысли о том, что ей придется куда-то идти, перспектива увидеть красивый пейзаж потеряла для Маргарет всякую привлекательность.
— Мы что, должны идти прямо до самой вершины? — ныла она, спешиваясь. — Я не одета для такой прогулки.
Она взглянула на длинный шлейф своей амазонки и скривила губы, потом повернулась к мистеру Каррутерсу.
— Я лучше останусь здесь, — сказала она. — На этой поляне так красиво. Если бы кто-нибудь остался со мной…
Ее костюм для верховой езды действительно мало подходил для пеших прогулок, как и мягкие сапожки, однако Маргарет еще за завтраком прекрасно знала, что их ждет. И все же она решила ехать. Констанция подозревала, что кузина сделала это только для того, чтобы быть рядом с мистером Каррутерсом.
— Я с удовольствием останусь здесь с мисс Вудли, — галантно сказал мистер Каррутерс.
Констанция вздохнула:
— Наверное, мне тоже нужно остаться…
Ей очень хотелось побывать на мысу, но не могла же она оставить Маргарет наедине с малознакомым мужчиной. Разумеется, не было ничего предосудительного в том, чтобы женщина оставалась наедине с мужчиной, пусть даже в таком уединенном месте, но кузина была молода, не слишком умна и явно флиртовала с мистером Каррутерсом. Констанция просто не могла оставить Маргарет в ситуации, угрожавшей ее репутации.
Каландра посмотрела на Констанцию, потом на Маргарет и сказала:
— О нет, вы ведь не видели этот великолепный пейзаж. Останусь я. Я устала и уже не раз была на мысу.
Констанция бросила на девушку благодарный взгляд.
— Вы уверены?
— Конечно! Я вообще поехала только для того, чтобы не встречаться с Мьюриэль, когда она вернется с прогулки.
В конце концов, мистер Уиллоуби, чья лошадь выказывала явные признаки усталости, тоже решил остаться, поэтому на мыс отправились только Констанция и Доминик.
Они пошли, ведя своих лошадей в поводу, и скоро скрылись из виду среди деревьев. Тропа стала круче, и они шли молча, экономя дыхание. Вскоре они миновали маленький домик под соломенной крышей и навес, примостившийся у склона холма. Этот домик был похож на сказочный.
— Кто здесь живет? — спросила Констанция.
— Никто, он уже много лет пустует, — ответил Доминик. — Мы можем оставить здесь лошадей.
Он привязал поводья к ветке дерева, растущего перед домиком.
— Его называют Домом Француза. Понятия не имею почему, об этом месте вообще разные слухи ходят. Говорят, здесь прятался какой-то полубезумный предок Фитцаланов.
— О нет, здесь, наверное, случилась какая-то трагическая романтическая история, — возразила Констанция, — вы только посмотрите на этот дом.
Доминик вздохнул:
— Вероятнее всего, здесь жил какой-нибудь старый слуга, вышедший на пенсию.
— Ну, это слишком прозаично, — сказала Констанция.
Доминик улыбнулся ей, и она вдруг покраснела, сердце забилось часто-часто, как пойманная птица. Они были совсем одни в уединенном месте. В последнее время они редко оставались наедине, особенно в большом многолюдном доме. Взгляд Доминика скользил по ее лицу. Он поднял руку и кончиками пальцев нежно дотронулся до ее щеки. Все тело Констанции отозвалось на это мимолетное прикосновение, она вздрогнула.
— Замерзла? — спросил Доминик, и Констанция покачала головой:
— Нет.
Она посмотрела на Доминика и по его ответному взгляду поняла — он знает, почему она дрожит. Констанция подумала, что он сейчас поцелует ее. Она хотела не только этого — она хотела гораздо большего. Она снова хотела ощутить его руки на своем теле, его губы, то нежно, то яростно прикасавшиеся к ее коже. Она хотела, чтобы он снова ласкал губами ее соски. При мысли об этом ее грудь томительно заныла.
Доминик придвинулся ближе. Он знал, подумала Констанция, чего она хочет, и тоже хотел этого. Мгновение они стояли рядом, глядя друг другу в глаза, потом Доминик вдруг отступил назад.
— Мы должны идти дальше, не будем заставлять остальных долго ждать.
Констанция растерянно кивнула. Наверное, так лучше, подумала она. Доминик зашагал по тропинке, Констанция последовала за ним. Тропинка становилась все более каменистой, деревья редели. Доминик то и дело брал Констанцию под руку, чтобы помочь преодолеть крутой участок тропы.
Наконец они достигли вершины — каменистого утеса, с которого открывался поразительный вид на долину.
— О! — воскликнула Констанция, у нее на мгновение перехватило дыхание. — Как здесь красиво!
Доминик кивнул, глядя на расстилавшуюся перед ними долину.
— Всегда любил это место. Сидел здесь, смотрел и мечтал… о всяких глупостях.
— Уверена, это были не глупости, — сказала Констанция.
Он пожал плечами:
— Может быть, не о глупостях, но о том, что все равно сбыться не могло. — Доминик взглянул на нее и улыбнулся. — В наши дни рыцарей и пиратов нет. Видишь реку, текущую к Коудену? А вот там башня церкви Святого Эдмунда.
— Ты очень любишь эту землю, правда? — спросила Констанция.
Доминик удивленно посмотрел на нее:
— Почему ты так думаешь?
— Эта любовь в твоем голосе. И ты знаешь всех своих арендаторов и их семьи.
У Констанции защемило сердце. Ей стало ясно, что Доминик сделает все, чтобы поместье процветало. Даже если ему придется для этого жениться на богатой женщине.
— Странно, что ты так редко приезжаешь сюда.
— Мы с отцом… чужие друг другу.
Констанция промолчала, не желая проявлять неуместное любопытство.
— Несколько лет назад между нами произошла размолвка, и отец выгнал меня из дома. Тогда я порвал все связи с Рэдфилдом. Я ненавидел это место. Я ненавидел свою семью.
Констанция вздохнула.
— Ты осуждаешь меня?
— Нет. Просто я… удивлена. Я не знала, насколько сильно на тебя повлияло прошлое.
Констанция подумала о той пропасти, которая существовала между Домиником и его отцом, но и представить себе не могла, насколько она глубока. В голосе Доминика явственно звучала боль.
— Я приложил все усилия, чтобы стереть прошлое из памяти, но это оказалось невозможно.
Констанция взяла Доминика за руку, и он улыбнулся.
— Дорогая Констанция, — сказал он, — в тебе столько доброты, столько теплоты и сочувствия. Боюсь, ты пришла бы в ужас, если бы узнала, что представляет собой моя семья.
— Я не так добра, как ты думаешь, — ответила она с печальной улыбкой. — И какой бы ни была твоя семья, я знаю тебя и твою сестру — в вас нет ничего дурного.
— Может быть… но мы с Франческой беспечны и эгоистичны. — Доминик вздохнул и потянул Констанцию к большому камню. — Пойдем сядем, я расскажу тебе о Фитцаланах.
Глава 13
— Мы с Франческой почти ровесники, между нами разница в один год, — начал Доминик, когда они уселись на камень. Он держал руку Констанции в своей и не смотрел на девушку. — У нас был старший брат, Теренс, тремя годами старше меня. И еще у нас была младшая сестра Айви. — Доминик печально улыбнулся. — В детстве она была похожа на ангела.
Боль в его голосе поразила Констанцию. В бессознательном порыве она поднесла его руку к своему лицу и прижала к щеке.
— В моем брате ничего ангельского не было. Теренс всегда был груб и жесток. Когда мы с Франческой были маленькими, он запугивал нас и издевался над нами. Айви была слишком мала, и ее он не трогал. Наша гувернантка знала, каким был Теренс, и делала все, чтобы защитить нас с Франческой. Но она мало что могла, ведь родители и слова дурного не желали слышать о Теренсе. Теренс был наследником, образцовым сыном. Мать с отцом были уверены, что он не способен на дурной поступок. К счастью, мы с Франческой дружили и объединили свои силы, чтобы противостоять Теренсу. Потом, к нашему облегчению, родители отправили его в Итон, и мы видели его только по праздникам. — Доминик помолчал, глядя на открывающийся перед ним вид. — По мере взросления Теренс становился лучше. Я никогда не любил его, но, по крайней мере, он почти перестал мучить нас. Не знаю, может быть, ему интереснее было заниматься этим в школе. Во всяком случае, мы вздохнули с облегчением. После Итона он несколько лет проучился в Оксфорде, когда устал от учебы, отправился в путешествие по континенту, а потом приехал и некоторое время жил в Лондоне. К тому времени, когда он окончательно вернулся домой, я нечасто бывал в Рэдфилде. Я начал учиться в Оксфорде, потом жил в Лондоне. Франческа тоже недолго оставалась дома, вскоре после своего дебюта она вышла замуж. Никто из нас не знал…
Доминик умолк. От непонятного страха у Констанции оледенело сердце. Ей захотелось, чтобы Доминик остановился.
— Как-то раз, когда Франческа приехала в Рэдфилд погостить, Айви ей все рассказала. Она была слишком напугана, чтобы довериться родителям, и была уверена, что они не поверят ей. Она рассказала Франческе, что Теренс… два года насиловал ее, с тех пор как ей исполнилось четырнадцать. Айви была в отчаянии.
— О, Доминик! — выдохнула Констанция и опустила голову на его плечо. — Мне так жаль.
Он повернулся к ней и обнял за плечи.
— Франческа сразу написала мне. Она умоляла меня как можно быстрее приехать в Рэдфилд и помочь им. Франческа была напугана, но надеялась, что, пока она в Рэдфилде, Теренс не осмелится тронуть Айви. Она даже спала в одной комнате с сестрой. Но Теренса это не смутило. Он захотел, чтобы Айви поехала с ним на прогулку. Она побежала к Франческе. Франческа сказала Теренсу о том, что ей известно о его поступке. Он, конечно, все отрицал, говорил, что Айви все придумала. Франческа вместе с Айви пошла к родителям и все рассказала им. И мои родители… мои родители приняли сторону Теренса. Как всегда делали. Они не поверили Айви. Франческа умоляла их разрешить ей забрать Айви с собой, но они отказали. Сказали, что это плохо отразится на их репутации. Они испугались, что Айви начнет распространять «сплетни» о Теренсе, о них.
Доминик отпустил Констанцию, порывисто вскочил и принялся ходить взад-вперед. Констанция беспомощно наблюдала за ним. Она ощущала его боль, и ей отчаянно хотелось как-то помочь ему, облегчить груз его страданий.
— Франческа заверила Айви, что не все еще потеряно. Она сказала Айви, что мы поможем ей, но Айви не поверила. — В глазах Доминика блеснули слезы. — Да и почему она должна была нам верить? Мы предали ее. Два года Теренс мучил ее, и мы не помогли ей.
— Но вы же не знали! — воскликнула Констанция, вскакивая на ноги. — Вы даже не могли догадываться о таком.
— Я знал, что представляет собой Теренс. Когда я был дома, я должен был быть более внимателен к Айви, должен был расспросить ее. Господи, да мне достаточно было взглянуть на нее, чтобы понять, что она несчастна! Но я не сделал этого. Меня больше занимали лондонские развлечения. — Доминик помолчал. — Айви покончила с собой незадолго до моего приезда. Она украла у отца его дуэльный пистолет, убежала в лес и там застрелилась.
— О, Доминик! — Констанция подошла к нему, ее сердце переполняла боль. Она обняла его и прижалась щекой к его груди. — Мне так жаль, так жаль…
— Вот почему я бросился на Теренса у ее могилы. Ты уже, наверное, слышала эту историю. Тебя, наверное, уже это не удивит, но отец опять принял сторону Теренса. Он вышвырнул меня из дома и велел никогда больше не возвращаться. Я уехал. Мой дядя, брат матери, купил мне патент на офицерский чин, и я уехал на континент. Больше я не видел Теренса живым. Когда он погиб, отец вынужден был позволить мне вернуться. Я стал наследником. И я вернулся, хотя и не хотел.