Дмитрий Попов
Эпоха магии
Дмитрий Попов
Эпоха магии
Часть первая
Мир во власти магии
Рождение волшебства
«Достопочтенный Кэнвиан Остри!
Спешу сообщить результаты моих наблюдений. Изменения происходят повсюду, а не только в Дунтлхилле и его окрестностях! Теперь целители, знахари и ведьмы уже не те, что были раньше. Их ритуалы, заговоры, символы внезапно стали действовать. Я имею в виду действовать по‑настоящему, так, как нам этого всегда хотелось. С каждым днем все больше и больше людей обнаруживают изменения в себе и в окружающем мире.
Раньше к ведьме только за любовным зельем ходили да беду какую на соседа наслать. Сейчас люди, которые колдовством и магией занимаются, получили поддержку от кого‑то или от чего‑то. Сдается мне, что молитвы были услышаны Богинями. Нам даровали ту частичку, тот огонек, которого всегда не хватало для совершения волшебства, как не хватает одной лишь искорки, чтобы пропитанная горючей смесью ткань вспыхнула ярким пламенем.
Пока не берусь даже и предполагать, к чему все это приведет. Могу сказать лишь одно, нас ожидает новая эра. Представьте себе, какие возможности открываются перед людьми! Что можно будет сделать, когда фантазии, мечты, вещи, которые мы привыкли считать волшебными и относить их к области магии, станут реальностью? Представьте, деревенский целитель спасет любого и вылечит даже тяжкий недуг. Люди смогут летать, творить огонь из воздуха, и им будет под силу объять необъятное!
Не стоит так же забывать об осторожности. Кто знает, чем перемены обернутся на самом деле? Не погрязнет ли земля в хаосе и бесконечных войнах?»
|
|
Эриатта отложила перо, размышляя, что же можно добавить. Перед тем, как сесть за стол, ее переполняли эмоции, ей не терпелось поделиться своими догадками и размышлениями. Но стоило начать письмо, и мысли разлетелись, словно потревоженные бабочки с полевых цветов.
В правом нижнем углу женщина написала: «С уважением, Эриатта Корри. Дунтлхилл, 22 Мая 1540 года» и свернула лист пополам.
Пролог. Что говорит кинжал?
Лето 1572 года
Окна были открыты навстречу прохладе летнего вечера. В комнате чувствовался тяжелый запах духов и сгоревшего воска.
Солнце опустилось за горизонт, и сумерки смело обхватили замок. Над лесом еще пылала яркая полоса, а над головой уже разинула пасть пугающая бездна ночи. Звезды безмолвно перемигивались друг с другом.
В помещении царила тишина. Окрестности замка были наполнены звуками вечерней природы, но на распахнутых окнах стояла волшебная завеса, не пропускающая шум.
Возле кровати в широком кресле, обитом белой кожей, сидела королева Вольиза Норрит, не так давно ставшая вдовой. Женщина была раздавлена не только тяжким горем, но и непосильным грузом управления Западной Частью Земли Четырех Корон. Благодаря своему характеру правительница стойко преодолевала трудности, выпавшие на ее пути. С каждым ударом судьбы Вольиза становилась сильнее и крепче.
Она считала, что наследник, которому по праву принадлежит место на троне, слишком мал и глуп. Доверять управление своему старшему сыну женщина не хотела и из‑за личной неприязни.
Вольиза Норрит думала быстро и планировала действия на несколько шагов вперед. Это позволило ей мгновенно сосредоточить власть в своих руках и продемонстрировать всем силу и решительность.
|
|
Королева была жестока и умна. Разоблачив заговоры, которые созрели не только в стенах замка, но и за их пределами в первые недели ее правления, Вольиза немедленно казнила зачинателей. Женщина не ждала от подданных любви, ее вполне устраивал их страх.
Оливер, которому вскоре исполнялось восемнадцать, понимал, что пока жива мать, ему не видать законной короны и власти. На трон скорее сядет младший из трех сыновей – пятнадцатилетний Крин. Его правительница любила больше всех. Крин, однако, не часто замечал проявления ее любви. Королева обладала редкой способностью придавать даже теплым словам и чувствам ледяной образ.
Когда Крину становилось плохо от обиды или же одиночества, он сломя голову бежал в спальню к матери и рассказывал все, что его мучило и тревожило. Это случалось по вечерам.
Королева видела страдания сына. Ее сердце разрывалось внутри груди, душа горела и обжигала тело. Но больше всего плохо и горько становилось женщине от того, что она не могла утешить его как настоящая мать – крепко прижать к груди и погладить по голове. Вольиза должна воспитать будущего правителя стойким и смелым, не знающим жалости и сострадания. Правителя, способного подняться над своими слабостями.
Вольиза не понимала или же просто не хотела понимать, что в глазах ребенка она, прежде всего, мать, а не королева. Женщина являлась единственной защитой сына в неуютном и зябком мире, хотя сама порой была холодна как лед. Неудивительно, что Крин рос жестоким и эгоистичным. Мальчик не пытался искать проблемы и причины недоброго отношения к нему в самом себе, он искал их в окружающих.
|
|
Луна поднималась на небо, однако Вольиза не спешила готовиться ко сну. Королева сидела в красном платье, которое надела еще утром для съезда градоначальников из крупных городов провинции. Каштановые волосы, собранные в пучок, украшал серебряный гребень. На руках были надеты короткие бордовые перчатки. Ожерелье и браслет – все гномьей работы – лежали на столике, где так же находился бокал красного вина и небольшой колокольчик для вызова прислуги. В свои тридцать девять лет Вольиза Норрит выглядела стройной, ухоженной и красивой.
Ход мыслей женщины прервал легкий стук. Королева неохотно перевела взгляд на дверь.
– Крин, я как раз думала о тебе, – негромко произнесла Вольиза, по стуку определив, кто к ней пришел.
Дверь медленно открылась, и в проеме показался мальчик, робким взглядом осматривающий комнату. Светлые волосы были собраны в хвост, щеки разлинованы еще не высохшими полосами. Он вытер с ресниц предательски накатывающиеся слезы.
Вольиза смотрела на сына свысока, в ее серых глазах не отражалось ничего кроме любопытства и отталкивающего холода. Впрочем, она смотрела так всегда и на каждого, пытаясь с первых же мгновений определить, что творится в душе у человека. Королева с детства не верила ни в собственные слабости, ни в слабости других. Что бы ни происходило у нее внутри, как бы сердце ни сжималось от ненависти или жалости, на лице всегда будет маска спокойствия. Вольиза безумно любила Крина, но часто боялась это показать.
– Что произошло? Я вижу, ты снова плакал, но мужчинам в таком возрасте уже не разрешено плакать. Неужели трудно стерпеть обиду, которую тебе нанесли? – сухо бросила женщина.
Крин медленно подошел к креслу, где сидела его мать. Мальчик старался держаться уверенно и спокойно. Он застыл напротив королевы, слегка подняв голову и выпрямив спину.
– Я хотел поиграть с Эрном и Оливером. Они опять нашли странные книги в старой части библиотеки и собирались в поход на север. А меня с собой взять отказались! – еле сдерживая слезы, проговорил принц.
– В поход на север? – приподняв брови, спросила Вольиза.
– Да, но не по‑настоящему, конечно. Это такая игра. Они складывают вещи, оружие, еду, как будто и вправду собираются путешествовать, а затем просто представляют, что совершают разные подвиги, убивают драконов, – пояснил Крин.
– Драконов!? – усмехнулась королева. – И что же ты сделал?
– Я бросил книги в огонь, а Оливер поколотил меня за это.
– Неужели тебе не надоело терпеть выходки братьев? Мне кажется, ты должен командовать ими и указывать, что и как делать, разве нет? Рано или поздно тебе предстоит стать правителем, будь хладнокровен и расчетлив. Отныне все изменится. – Вольиза отвернулась. – Присядь рядом со мной.
Женщина взяла со стола колокольчик и позвонила. Крин тем временем запрыгнул в кресло и прижался к матери.
В комнату вошли две служанки и встали рядом с дверью, опустив голову.
– Принесите мне посылку, которую вы получили вчера из Ордена Рамиана, – коротко бросила Вольиза.
– Сию минуту, – хором ответили девушки и удалились.
Через некоторое время одна из служанок принесла шкатулку, сделанную из темного ардиенового дерева. Крышку украшали резные изображения змей.
– Ты можешь быть свободна, – властно произнесла королева. – Ах, да, и распорядись, чтобы Оливер спал сегодня в специальной спальне, – с ноткой надменности добавила она.
– Конечно, госпожа. Приятной ночи, – пролепетала девушка, поклонилась и спешно вышла из комнаты.
– Крин, это мой подарок тебе. Ты уже совсем взрослый и умеешь обращаться с оружием. – Вольиза открыла шкатулку. Внутри на зеленом бархате лежал широкий кинжал с резной рукоятью и золотым навершием в форме змеиной головы. Вместо глаз сверкали граненые изумруды.
– Он будто бы светится, мама! – заворожено глядя на подарок, произнес Крин.
– Это далеко не обычное оружие. Возьми его в ладонь, и ты почувствуешь власть, свободу, почувствуешь то, что испытывают правители, когда отдают приказы, не задумываясь о последствиях, когда им сходят с рук все оплошности и ошибки!
Крин не мог отвести взгляда от кинжала. Мальчик был пленен его красотой и силой, которая плавными волнами исходила от лезвия. Принц протянул руку и взял оружие, внимательно рассматривая его со всех сторон.
– Действительно прекрасен, – наконец, прошептал Крин. Он чувствовал, как удобен и практически невесом кинжал в его ладони.
Неожиданно тишину в комнате нарушил громкий голос Вольизы Норрит:
– Теперь ты готов к тому, чтобы показать свою власть и могущество.
Иди и убей Оливера, своего брата, ненависть к которому переполняет тебя! Испытай кинжал на прочность, почувствуй, как он легок в обращении, и как свободно отныне ты можешь распоряжаться судьбами людей!
Мальчик оторопел. Он кивнул и быстро встал с кресла, а затем отошел на несколько шагов от Вольизы, которая смотрела на него, словно богиня. Крин видел огонь и энергию в ее взгляде впервые. Принц себе и представить не мог, что серые глаза матери могут выражать что‑то кроме холода и презрения.
– Но ведь он мой брат. Неужели я могу отнять его жизнь только лишь за глупые обиды? – недоумевал Крин.
Слова матери прогремели, словно гром среди ясного неба. Принц не мог поверить в то, что услышал. На миг ему показалось, будто бы он попал в сон.
– Еще как можешь! Вот увидишь, это гораздо проще, чем кажется. Неужели ты будешь скучать по нему? – усмехнулась королева и поднялась с кресла.
– А ты убивала когда‑нибудь, мама? – негромко спросил мальчик.
Вольиза не ожидала такого вопроса и растерялась:
– Послушай, это ведь не так уж и важно. Ты – будущий воин и правитель, тебе нужно научиться быть жестче. Ты должен это сделать. Иди! – Она властным жестом указала на дверь.
– Как? – Крин остолбенел, словно его укусила ядовитая муха. Мальчик был готов говорить что угодно, лишь бы потянуть время и подольше остаться в комнате.
– Что как?! – раздраженно крикнула Вольиза. – Вонзи в него сталь! Используй мой подарок по назначению, недотепа!
Крин сглотнул и оглянулся на дверь. Мальчик начинал чувствовать, как страх подбирается к сердцу, заполняя грудь подобно сосуду. Мало кто из придворных не знал взбешенную королеву. В таком состоянии она была способна на ужасные поступки.
Принцу понравился кинжал, и ему не терпелось опробовать оружие в деле. Да, он не любил брата и хотел отомстить за унижения, но убийство – это не то, чего желал Крин. Однако страшнее всего казался гнев матери, и мальчик не посмел ослушаться.
Принц решил выйти из комнаты, а там будь что будет. Закрыв дверь и сделав несколько шагов, он остановился, рассматривая кинжал. В лунном свете, который тускло освещал коридор сквозь окна, Крину показалось, будто лезвие издает слабое свечение. Он крепко зажал подарок матери в руке и побежал к складам.
После того как Крин ушел, Вольиза села в кресло и некоторое время задумчиво смотрела в окно. Затем правительница заперла дверь и подошла к комоду. Она надела плащ с капюшоном, из ящика тумбочки взяла стилет и покинула спальню через потайной ход, расположенный за шкафом.
Королева знала, что отступать уже поздно. Настал момент, когда нужно отбросить в сторону эмоции и действовать согласно плану, который был тщательно продуман ранее.
Женщина спустилась по узкой лестнице и оказалась снаружи. В лицо дунул не по‑летнему холодный ветер. Вольиза запахнула плащ и осмотрелась. Вокруг располагались конюшни, сараи и другие хозяйственные постройки. Пространство перед зданиями освещалось несколькими факелами. Рядом не было ни души.
Некоторое время королева стояла, вслушиваясь в ночь, а затем быстрым шагом направилась к конюшне. Руку с зажатым в ней стилетом женщина спрятала под одежду.
Зайдя внутрь, Вольиза остановилась и вновь прислушалась. Через некоторое время она неуверенно, но громко произнесла:
– Ты можешь выйти.
Из полумрака бесшумно выросла фигура, облаченная в синий плащ. Королеву столь внезапное появление напугало, но она не подала вида.
– Ваше величество, называйте меня Тириен, – представился человек и поклонился.
– Сними капюшон, я хочу увидеть твое лицо.
– Так ли это важно в данной…
– Снять капюшон! – рявкнула женщина.
Следующие несколько мгновений правительница с интересом и некоторым разочарованием разглядывала собеседника. Его темные волосы были коротко подстрижены, во взгляде карих глаз под узкими бровями чувствовалась напряженность. На правой щеке виднелся длинный шрам. Вольизу удивило то, что низкий и щуплый Тириен оказался одним из лучших наемников, которого смогли отыскать для выполнения задания самой королевы.
– Я представляла тебя совсем не таким, – недоуменно сказала правительница.
– Внешность и тем более одежда ничего не значат. Важно лишь то, что человек может и чего он не может, – сдержано ответил мужчина. – Недоверие с вашей стороны вполне понятно. Позвольте продемонстрировать себя в деле, уверен, вы останетесь довольны результатом.
– Насколько я знаю, ты уже ознакомлен с тем, что тебе предстоит. – На улице раздался шум, и женщина резко затихла. – Если так, то мы начнем прямо сейчас, – продолжила она. – И еще, надеюсь, не нужно объяснять, что будет, если ты не справишься?
– Я готов! – четко прозвучало в ответ.
– Это мне нравится. За работу!
– Слушаюсь, ваше величество, – поклонился Тириен и растворился в полумраке конюшни.
Вольиза развернулась и зашагала прочь. Около потайного входа в спальню она остановилась и взглянула на ночное небо. Женщина принялась рассматривать созвездия и луну, словно искала там ответ на мучавший ее вопрос. Звезды молчали.
Старая часть королевской библиотеки представляла собой огромный зал, заставленный высокими шкафами. Полки до самого потолка были забиты книгами. В соседней комнате находилась зона для чтения с длинными столами и камином.
Этой частью библиотеки не пользовались даже сами обитатели замка, включая придворных волшебников, звездочетов и советников. Истории о драконах, мифы о битвах богов не были никому интересны. Однако Эрн и Оливер любили ходить сюда. Они открывали и исследовали далекие миры чужих фантазий, которые у других не вызывали ни малейшего любопытства. Братья читали легенды о землях, вечно окутанных тьмой, вековых лесах, никогда не видевших солнечного света, об огромных существах, у которых было три пары крыльев, и которые взлетали так высоко, что погружались в спячку во время падения. Твари просыпались перед самой землей, вновь взмывая в облака. Множество невероятных историй, запертых за потертыми обложками и желтыми страницами, тихо умирали на полках. Фантазии гнили от сырости, и никто не желал менять их судьбу.
Братья проводили целые вечера за столом у камина. Они читали путевые заметки торговцев, мореходов и путешественников, которые описывали странствия по воде и по северным заснеженным землям.
В сумрачном зале библиотеки царили покой и тишина, нарушаемые лишь приглушенным потрескиванием огня. Двое юношей стояли рядом с камином, внимательно смотря на пылающие переплеты и страницы. Пламя жадно пожирало пищу.
– Тебе сегодня опять придется коротать ночь в так называемой специальной спальне? – протянул Эрн.
– Да, похоже на то, – отозвался Оливер.
Из коридора еще можно было услышать шаги убегающего Крина.
– Вот опять негодник спалил несколько книг. Кажется, это стало уже традицией.
– Что именно? – Юноша вопросительно взглянул на брата.
– То, что если Крину не нравится какая‑то вещь, он бросает ее в огонь, а потом вопит так, будто его режут. Скоро от библиотеки ничего не останется.
– Матери не помешало бы заняться его воспитанием.
– Она и занимается, – буркнул Эрн. – Видишь, что выходит. – Он грустно усмехнулся и покивал головой. – Отца не стало, мама сейчас все с ног на голову перевернет.
– Не переживай ты так. Если Крин тебя раздражает, просто держись от него подальше.
– Ты за него заступаешься?! Он сейчас побежит и расскажет все королеве. Тебе опять придется спать вместе с крысами и пауками! – воскликнул принц.
– Не волнуйся, скоро и для тебя приготовят уютное местечко на ночь, – обижено отозвался Оливер.
– Прости, я знаю, что тебе приходится отдуваться за нас обоих. Может, сегодня ночью побродим по парку, совершим путешествие по дремучему лесу, отыщем сокровища?
– Давай! Это всяко лучше, чем гнить в той коморке.
Братья направились в свои комнаты. Эрн оказался прав: на пути Оливеру встретилась служанка и сообщила, что по приказу королевы он должен спать в специальной спальне.
Собственно говоря, эта спальня представляла собой небольшое помещение в задней части замка среди пищевых складов и коморок прислуги. Юношу отправляли туда в качестве наказания. Он всегда долго не мог уснуть, ворочаясь на неудобной лежанке.
Эта ночь была исключением. Оливер хотел дождаться брата, чтобы вместе с ним отправиться навстречу приключениям среди призрачных аллей парка, но как только голова коснулась подушки, он сразу же провалился в спасительный сон. Неприятные мысли и воспоминания отступили. Юноша улетел в манящий мир грез из холодной и неуютной комнаты.
Эрну, напротив, не хотелось спать. Сразу после того, как служанка приготовила постель, задула свечи и вышла из комнаты, он вылез в окно. Принц прокрался по карнизу и зацепился за толстую ветку старого дерева, которое росло рядом с его спальней, а затем спустился на землю. Юноша часто совершал подобные «вылазки», временами один, временами вместе с братом.
Побродив среди деревьев, Эрн направился к Оливеру. Как же все‑таки чудесно было ходить по залитой лунным светом траве, прятаться между кустов, представляя себя в роли искусного вора или шпиона.
Эрн быстро добрался до складов, двигаясь по левую сторону от замка, которая находилась в тени, правую заполняло серебристое сияние ночного светила. Через окно специальной спальни юноша увидел блики тусклого света на стенах. Обрадовавшись, принц побежал. Однако то, что он увидел в комнате, заставило его содрогнуться и зажать рот обеими руками. Предательский визг так и рвался наружу.
В дверном проеме стояла мать с фонарем в одной руке и со стилетом в другой. Ее зловещая тень падала на противоположную стену. Казалось, что вместо стройной королевы на пороге застыла скрючившаяся ведьма. Огонь, горевший в неволе фонаря, показывал истинное лицо Вольизы и беззвучно кричал: «Вот она какая! Смотрите же!»
Левее, в углу, где сохранялись остатки темноты, стоял невысокий человек. Мужчина сжимал в руке короткий меч со странным лезвием черного цвета. Оно не отражало свет, поэтому заметить такое оружие в ночи было очень тяжело.
Рядом с кроватью, прижавшись к стене, сидел Оливер. Около него стоял Крин, держа вычурный кинжал.
«Откуда у него это оружие?» – мысленно спросил себя Эрн.
Окно было закрыто не плотно, и принц слышал негромкие голоса, которые доносились из комнаты.
– Мама, я ничего не понимаю. Оливер мой брат! Зачем ты заставляешь меня убить его? Он и так уже напуган, разве этого не достаточно? Можно пойти спать? – хныча и размазывая по щекам слезы, проговорил Крин.
Королева презрительно фыркнула:
– Ну, конечно, нет! Если ты сейчас же не убьешь его, я прикажу сделать это Тириену! Ты – ни на что не годный слабак! Просто ничтожество!
Крин не сдвинулся с места. Он переводил взгляд с перепуганного брата то на мать, то на странного человека. На губах наемника застыла улыбка. Его, казалось, забавляет вся эта сцена с убийством.
– Кто это? – спросил мальчик.
– Какая тебе разница! У меня кончается терпение! – закричала Вольиза. Она уже не пыталась сдерживать гнев.
Оливер прижимался спиной к холодной каменной стене. В его широко раскрытых глазах читался ужас. Принц давно понял, чего добивается мать, и он отлично знал, что Вольиза не отступится. Наемник ведь пришел не просто так.
Эрн затаил дыхание. Он старался уловить каждый звук, доносящийся из комнаты.
Оливер посмотрел на улицу и увидел Эрна, который высовывался из‑за подоконника. На мгновение глаза братьев встретились.
По ночам в специальной спальне всегда появлялись крысы и противные жирные мыши. Твари были настолько наглыми, что частенько забирались на лежанку и начинали копошиться в волосах. Наверное, подыскивали место для гнезда. Оливер завел привычку спать с ножом под подушкой. Сейчас оружие было зажато в его руке, которую он держал за спиной.
– Крин, сделай это ради матери! Неужели ты не любишь меня? Неужели ты готов позволить жалости и прочим слабостям, которым подвержены сотни жалких людишек вокруг, помешать нашим планам? – проговорила королева.
Крин вытер слезы и жалобно посмотрел на мать.
– Прикончи их обоих! – крикнула Вольиза наемнику. – Этот цирк мне порядком наскучил.
– Мама, как так!? – взвизгнул Крин. – Не трогай нас! Уйди! Правительница взмахом руки остановила Тириена.
– Я полагала, что мой сын вырастет смелым и решительным. Но передо мной лишь жалкий трус, который жмется в углу, словно робкая девица!
Рука Крина, в которой он сжимал оружие, вмиг стала неподъемной. Пальцы точно налились свинцом. Какой уж там ударить, мальчик не мог даже замахнуться! Обида на Оливера внезапно исчезла. Крин желал лишь одного: оказаться подальше от комнаты, в которой находился.
Оливер вот уже в который раз поднял глаза на мать, но та старательно избегала его взгляда. Слова застревали в горле, принц не мог даже закричать, не мог позвать на помощь. Собственно, звать‑то было некого. От волнения рука сама все крепче сжимала нож и прятала его за спину.
– Я забочусь о твоем будущем, – мягко продолжила Вольиза. – Не бойся. Крин облизнул сухие губы и опустил голову.
– Тириен, сделай то, за что тебе заплатили, – разочарованно вздохнула правительница. – У меня не осталось другого выхода.
Наемник молча двинулся вперед, выставив клинок перед собой.
– Нет, не надо, я не хочу умирать! – с ужасом взвизгнул Крин.
И вот наступил момент, которого Оливер терпеливо ждал. Когда Тириен приблизился, принц под истошный вопль Крина метнул нож в грудь наемника. От неожиданности тот отпрянул, выронив меч, – тоже мне убийца – и спешно расстегнул плащ. Нож оказался воткнут в кожаную броню. Увы, лезвие не смогло добраться до плоти.
Оливер вскочил и уже приготовился бежать, но внезапно ощутил острую боль в животе. Неприятное чувство мигом растеклось по телу, сделав ноги ватными и непослушными.
Опустив голову, юноша увидел, как Крин вынимает из него окровавленное лезвие. Кинжал вошел в тело почти по рукоять. Бордовое пятно на белой рубашке стремительно увеличивалось, живот и грудь стали мокрыми.
Смертельно раненный принц поднял взгляд на Крина. Тот стоял, открыв рот, и с удивлением смотрел на свои испачканные кровью ладони. Перед глазами у Оливера начало темнеть, ноги и руки отказывались слушаться. Он медленно скатился по стене и упал на правый бок. Темно‑красная лужа под ним расширялась с каждым мгновением. Казалось, вскоре она закроет весь пол.
Крин попятился от умирающего брата. Мальчик по‑прежнему держал кинжал перед собой. С одной стороны он был рад, что остался жив и не разочаровал мать, а с другой удивлен появившемуся на душе облегчению. Как же оказалось все просто! В сердце Крина не было места ни жалости, ни горечи, ни стыду. Он уперся в кровать и вздрогнул, будто бы его кто‑то ударил. Ладони разжались, оружие упало на пол.
Вольиза стояла с самодовольной улыбкой. Она добилась, чего хотела. Королева знала, как тяжело делать что‑то в первый раз. Особенно лишать жизни.
– Теперь я вижу, ты достоин королевского трона! – восхищенно проговорила женщина. – Тириен, иди в спальню Эрна и закончи задание.
– Слушаюсь. – Наемник развернулся и вышел из комнаты.
У Эрна закружилась голова, он задыхался, словно ему самому а не брату нанесли смертельную рану. Юноша отказывался верить глазам. Нет, нет, этого не может быть! Земля тряслась и уходила из‑под ног. Эрн начал падать, но успел схватиться за край подоконника, при этом громко ударив в стекло.
Вольиза резко обернулась и подошла к окну. Юноша прижался к земле и уставился на мать. Он затаил дыхание, боясь даже моргнуть, однако королева все равно заметила Эрна. Обнаружен! Теперь можно кричать, выпустить на волю страх. Держать его в себе невыносимо тяжело. Так и хочется с кем‑то поделиться или просто заорать во все горло.
– Тириен, он здесь! Быстрее сюда!
Эрн вскочил на ноги. Во всем мире остались только взбешенная мать и холодные глаза наемника. Они были всюду, искали его, и негде было спрятаться. Не медля ни секунды, принц ринулся в сторону парка.
«Там я смогу спрятаться за кустами, под деревьями – где угодно, лишь бы успеть!»
Принц бежал, не оглядываясь. За спиной раздавались угрожающие шаги Тириена. Юноша сам не заметил, как оказался в парке. Он нырнул в кусты. Затем, перелетев дорожку из серого гравия, вновь скрылся в гуще спасительных растений. Акации, сирень, розы, луна, скульптуры и небольшие фонтаны – все слилось воедино, мелькая перед глазами. Казалось, мир перевернулся с ног на голову. Эрн потерял счет времени, ему чудилось, что он двигается по кругу, стараясь избежать неминуемого конца.
Эрн упал под кустами сирени, одурманенный запахом и отравленный страхом. Юноша перевернулся на спину и приложил руку к сердцу, решив проверить, на месте ли оно. Удостоверившись, что сердце находится там, где ему и положено, он резко поднял голову и прислушался. Вокруг было тихо, даже слишком тихо.
Принцу казалось, что его громкое и частое дыхание слышно на весь парк. Эрн прижал ладони к груди и перевернулся на живот. Теперь, когда страх нехотя отпускал, в голову ворвался целый рой мыслей.
«Бежать! Далеко отсюда! Мне больше здесь не место. Куда? Как? Нужно направляться в город, там что‑нибудь придумаю, – беззвучно шевелил губами Эрн. – Взять сумку, которую я собирал с Оливером для похода на север!» – неожиданно раздалось в голове, громко и отчетливо, словно удар колокола.
Принц осторожно вылез из своего укрытия. Страх, от которого подкашиваются ноги, вновь вернулся к нему. Юноша аккуратно, тщательно выбирая место, куда поставить ногу, начал продвигаться в сторону спальни Оливера. Каждая ветка так и норовила хрустнуть, гравий неумолимо шуршал, выдавая беглеца.
Незамеченным пройдя по парку и вскарабкавшись по стволу ветвистого дерева, юноша проник в помещение. Тусклый свет луны лениво разгонял темноту. Рядом с кроватью Эрн нащупал сумку, в которую они с братом не так давно весело складывали необходимые для дальнего путешествия вещи. Оливер, будто знал, что произойдет позже, и тщательно проверял, все ли упаковано и взято.
Принц схватил сумку и бросился прочь из ужасного места, которое еще днем было его домом. Он знал, что грусть и обида, пустота и холод неизбежно накатят чудовищной силы волной. Но все это произойдет потом. Сейчас юноша не мог позволить себе сесть и, закрыв лицо руками, расплакаться.
Эрн сделает это позже, когда окажется в безопасности.
Заклинание и стрелы
Осень 1576 года
Время близилось к полуночи. Россыпь звезд мерцала на небе. Над лесом гордо всходила полная луна, начиная свое путешествие. Воздух был теплый, прогретый дневным солнцем, которое оставалось жарким, несмотря на начало Сентября.
Утром некоторые смельчаки купались в Ивене, небольшой речке, протекающей рядом с Эншвилем. Это был городок средних размеров, славящийся скоплением всевозможных гильдий, школ и других обучающих различному ремеслу заведений.
Знаменитой достопримечательностью служила Школа Магии и Волшебная Гильдия Эншвиля. Столь удивительное, но не чуждое для простых людей заведение было построено относительно недавно, около тридцати лет назад. Однако магические дисциплины уже успели сформироваться и имели свою, хоть и короткую, но историю.