Как терапевтические элементы




 

Жизнь родственна огню —

Оба таят в себе много зачатков действий

благих;

От человека же оба беспримерно взы-

скуют.

Счастье в жизни обресть без неистовой

боли

Может возжаждать только глупец

безрассудный,

Что хочет огонь получить, топливом

не запасясь16.

 

Рудольф Штайнер

 

Свет и тепло суть элементы, которым мы обязаны всем физическим и душевным бытием на Земле. Нам прекрасно известен и их антипод — тьма и холод, где жизнь съеживается, замыкается в себе, вступает в фазу отдыха. Лишь из взаимодейст­вия полярностей — света и тьмы, тепла и холо­да — возникают несчетные оттенки, многоцветье внутренней и внешней жизни, «сезоны бытия». Совершенно спонтанно мы питаем большую сим­патию к свету и теплу, например к весне и лету, когда душевные и телесные болезни тоже идут на убыль. Обозначим холод и темноту как собственно «земные» элементы, а свет и тепло — как «космическо-небесные», ведь они приходят от Солнца.

Ныне существует множество медицинских и пси­хологических исследований, документально подтвер­ждающих целебное действие света при телесных недугах

 

(рахите, туберкулезе, кожных болезнях), а равно и при душевных расстройствах (депрессии), я имею в виду так называемую фототерапию, или ле­чение светом.

В зимние месяцы, когда света недостаточно, настрой и поведение резко меняются и могут привести к «зимней депрессии», или «сезонному душевному расстройству», чему ныне удается благополучно противодействовать искусственным освещением.

«С началом зимы мое тело желает только одно­го — погрузиться в зимнюю спячку. Когда темно, мне больше всего хочется лечь в постель, натянуть на голову одеяло и уснуть. Приходится букваль­но заставлять себя выйти из дома. Я ловлю себя на том, что спать ложусь все раньше и раньше, а днем устраиваюсь помечтать где-нибудь в теп­лом уголке. Жизнеощущение в целом совершенно сумеречными оттенками, коль скоро мы наделили ночь искусственными огнями, да и ночь души, де­прессию, норовим искусственно сократить, прибегая к «просветлителям настроения»?

Если рассматривать тепло, то нам известно, что оно сопряжено с истечением, с самоотвер­женной отдачей. Что-то должно «пожертвовать собою», тогда к другому прихлынет тепло и согреет его. Для души такой отдачей и единением является любовь, которая, как солнце, имеет жизнетворный, согревающий характер. Нам она знакома, например, как «семейный уют» и «горячее сердце».

Подобно тому как сущность всякой материи есть свет, так субстанция, из которой состоит душа, есть любовь. Все душевные порывы (ведь сущность души составляют поиски всевозможных взаимосвязей, иначе — «эрос») представляют собой лишь моди­фикации любви, причем самовлюбленность

 

и эгоизм не составляют здесь исключения, впоследствии мы ощущаем их как замутненную любовь. В результате омрачается и свет познания, а от мутных мыслей и эгоистических чувств, от этого злополучного внут­реннего конфликта, возникают всякие болезни.

Однако те изначально чистые, космические эле­менты, которые в силу эгоистической жизни души постоянно «загрязняются» и хаотизируются, можно вновь вернуть пациенту в их чистой форме — извне, через другого человека и природу.

Преисполненное любви, ласковое отношение к больному, самоотверженная заботливость, тер­пение и вслушивание — вот наилучшее психическое лекарство и целительный «бальзам» для больного в его душевном конфликте. «... мы можем оказать действенную помощь только излиянием любви. Так, например, характер любви носят именно те акты лечения, которые можно назвать «психическими лечебными процессами». Все они должны иметь в основе импульс любви... Без участия любви лечение не приведет к намеченной цели». Именно любовь мы как бальзам вливаем другому человеку. Именно любовь в конечном счете приводит в движение про­стые психические факторы, когда мы побуждаем человека привести в порядок хотя бы только его угнетенный темперамент.

Таким образом, массаж и всякая телесная поддержка тоже становятся любовным деянием, преобразованным в технику (Рудольф Штайнер). Каким же изначальным светом можно поддержать поврежденное депрессией «световое тело» паци­ента? Как воссоединить эту болезнь — форму «специфической темноты» — с космическими сила­ми света?

 

Воссоздать внутренний свет, т. е. развить целительные силы,

возможно с помощью различных лекарственных растений, «детей света», в особенно­сти с помощью цветков. Правильное лечение ведет человека тогда к исполненному мудрости самопозна­нию, от самовлюбленности к любви космической.

В «душевной ночи», однако, случаются порой
и светлые мгновения. Они идут из региона, кото-­
рый способен дать знамение среди земного страха
и отчаяния, — из мира умерших. Люди свидетель-­
ствуют, что временами, когда они пребывали в пол­
ном унынии и внешне испытывали ужасную боль,
им приходила помощь из этого региона. Многие
из тех, кому выпало изведать такое, говорят о своих
переживаниях, только если видят, что собеседник
восприимчив, открыт подобному «суеверию».
Но заглушить духовные истины невозможно,
и когда они победят, благодаря мудрости человека
и Космоса вырастут и человеческая любовь, и спо-­
собности к целительству.

 

Душевная терапия

Постановка задачи

 

В психотерапевтическом лечении депрессии и различ­ных ее проявлений необходим сугубо индивидуальный подход, причем личность терапевта зачастую много важнее метода. Ведь необходимо сделать так, чтобы человек осознал свою парализованную волю, а тем са­мым сокровеннейшую суть, либо ушедшую в глубину, либо погребенную. Проработка прошлого обозначает­ся как активно совершаемая «траурная церемония» и, чтобы увенчаться успехом, требует бескомпромиссной честности перед самим собой. Отсюда вытекают затем мотивации, т.е. волевые решения на будущее. Преж­де чем сможешь изменить свою и другие ситуации, должно произойти изменение в собственном существе. Мышление должно привыкнуть подниматься над соб­ственными чувствами. Поскольку же жизненная про­блематика чрезвычайно индивидуальна, здесь можно только наметить самые общие направления.

В принципе в ходе лечения необходимо выявить или хотя бы нащупать, где именно то или иное весьма правомерное жизненное стремление, не доведенное до конца, было погребено и что в качестве компен­сации заняло его место. Это реальное, но уже бес­сознательное и потому непредставимое стремление ведет к затяжным настроениям недовольства, вплоть до отвращения к жизни.

Здесь вполне оправдан, например, психоанализ как метод диагностический, но не терапевтический, хотя,

 

поднимая подсознательное содержание души в сознание, он может стать первым шагом в тера­пии. «Благотворно все, что приходит в сознание» (Фридрих Ницше).

Сама по себе душевная жизнь (здесь это можно лишь слегка наметить) в своих глубинах выходит далеко за пределы земных переживаний и требует широкого общечеловеческого понимания, а не толь­ко приватно-земного. Неизрасходованные остатки души, шоковые переживания, те или иные «непере­варенные» травмы детства, так называемые «нев­ротические» расстройства снова и снова отвлекают пациента от сиюминутного и здраво-спонтанного, выставляют его уязвимым, незрелым и противоре­чивым, т.е. «регрессивным», обращенным вспять.

Его «любовь», оставшаяся, скорее, инфантильной, не свободна от себялюбия (несмотря на все заверения в обратном), она как бы эгоистично (самовлюбленно) «завладевает» партнером или ищет себе иные сурро­гаты. Таким образом, человек становится душевным «потребителем», который в силу нехватки ощуще­ния «я» и самосознания слишком переоценивает все внешнее, остается зависим от него и постоянно боится потерять. Легко заметить, как эти структуры сходны со структурами раннего детства — только что в детст­ве они «нормальны». Кстати, здесь заключено самое напряженное, а нередко даже изнурительное в работе с такими людьми. Чем больше для них делают, тем не­благодарнее они зачастую реагируют. Однако по сути «присвоение» другого или других («я жить без тебя не могу», «ты — вся моя жизнь» и т. д.) есть выражение страха перед самостановлением и ответственной неза­висимостью. Этот страх ведет к тем или иным формам

 

вымогательской любви и тирании, которые прячутся под депрессией как средством нажима. Поскольку же у пациента не хватает и критической способности, здесь обнаруживается и почти болезненная жажда гармонии, которой он сам способствует меньше всех.

Некоторые пациенты терзаются постоянными са­моупреками и чувством вины, так как в раннем детстве ощущали себя как обузу, т.е. были «нелюбимыми» и «лишними». Очень серьезная проблема в харак­тере — вечно сваливать на других или на внешние обстоятельства ответственность за собственные сию­минутные проблемы и настрои. Кое-кто из пациентов достигает в этом поистине виртуозного мастерства. Нет чтобы использовать для себя эту энергию в положитель­ном смысле. Упомянутые выше душевные расстройства обозначают термином «невротические депрессии».

Процесс осознания как «душевная дезинтокси­кация» (Рудольф Штайнер; ниже мы еще вернемся к этой проблеме) тоже помогает устранить негативные доопытные представления и обратиться к жизненным задачам, которые ставит судьба. Для этого необходимо вырабатывать жиз­ненные цели, ведь «тот, кто в жизни имеет цель, не страшится путей, к ней ведущих».

Чувство вины перед собою или перед другими можно удалить, только если пациент готов извлечь из прошлого урок, дабы не повторять в будущем давних ошибок, и признает, что в жизни никто не безгрешен. Постоянное вытеснение дурного и греховного тоже серьезная причина депрессивных настроений. Многие пациенты страдают от самих себя, так как имеют о себе искаженное, завышенное

 

представление, видят в себе «идеал „я“», который не могут реализовать якобы только потому, что «дру­гие» его не признают и даже блокируют.

Путь, ведущий пациентов от высокомерия, не­изменно порождающего недовольство и малодушие, к здоровой уравновешенности, зачастую весьма долог. Научить человека открыто идти навстречу жизни и со всей ответственностью строить свою жизнь — одна из важнейших задач психотерапии. Писатель Карл Цукмайер не случайно назвал свою интересную авто­биографию — «Как будто часть меня».

«„Кто-то должен же нести вину за то, что мне
плохо“ — такого рода умозаключение характерно
для всех болезненных существ, и притом тем в боль­
шей степени, чем глубже скрыта от них истинная при­
чина их дурного самочувствия... Всем страдающим
без исключения свойственна ужасающая охочесть
и изобретательность в отыскании предлогов к му­-
чительным аффектам; они наслаждаются уже своей
подозрительностью, ломая головы над всяческими
злыми умыслами и мнимыми ущемленностями, они
роются в потрохах своего прошлого и настоящего
в поисках темных, сомнительных историй, <...>
они бередят старые зарубцованные раны <...>
им мерещатся злодеи в друзьях, женщинах, детях,
во всех ближних. „Я страдаю: должен же кто-нибудь
быть в этом виновным“ — так думает каждая хворая
овца»19 (Ницше).

 



Поделиться:




Поиск по сайту

©2015-2024 poisk-ru.ru
Все права принадлежать их авторам. Данный сайт не претендует на авторства, а предоставляет бесплатное использование.
Дата создания страницы: 2018-11-17 Нарушение авторских прав и Нарушение персональных данных


Поиск по сайту: