С образованием новых национальных государств в Европе - Германского рейха и Королевства Италия, Венская СМО оказалась в кризисе. Сильное немецкое национальное государство в центре Европы спешило расширить свои сферы влияния на международной арене и наверстать возможности, упущенные в результате своего запоздалого формирования.
Объединение Германии стало возможным в период Венской СМО, во многом благодаря благоприятной для Пруссии внешнеполитической обстановке, дипломатическим ошибкам, которые допустили соседние державы, стремившиеся сохранить систему "баланса сил", а также таланту прусского канцлера О. фон Бисмарка, который сумел воспользоваться представившейся ситуацией для консолидации немецких земель в единое государство.
В июне 1877 года Бисмарк сформулировал в своей "Киссингерской памятной записке" основной постулат немецкой внешней политики, согласно которому следовало добиваться того, чтобы все европейские державы, за исключением Франции, были в состоянии сотрудничать с Германской империей, а также не допускать создания коалиций, направленных против нее. Чтобы избежать этого "cauchemar des coalitions", империя попыталась взять на себя роль "честного маклера" в отношениях между остальными державами. Современный немецкий историк Х. Шульце считает, что кульминационным моментом этой политики стал Берлинский конгресс в июне 1878 года, на котором "под сильным влиянием германского рейхсканцлера была стабилизирована ситуация, сложившаяся в Европе, и опасность новой большой европейской войны за обладание Балканами оказалась устраненной". Однако с утверждением о "стабилизации" можно поспорить уже хотя бы потому, что Бисмарку так и не удалось выстроить договорную базу под систему сдержек и противовесов, которую он хотел создать. Естественно, каждый из пяти ведущих игроков на европейском поле, ставил свои национально-государственные интересы выше наднационального согласия. На Балканах сталкивались интересы России и Австро-Венгрии, в Средиземноморском бассейне и в Средней Азии Великобритании и России.
На протяжении ряда лет внимание Бисмарка концентрировалось не только на Европе, и за ее пределами - только в той мере, в какой внешнеполитические задачи способствовали сохранению европейского равновесия и изоляции Франции. Рейхсканцлер крайне сдержанно относился к вопросу о колониях, справедливо полагая, что в конфликтных ситуациях колонии не смогут получить достаточной поддержки со стороны метрополии. Но важнее было опасение того, что колониальная экспансия Германии может обернуться противостоянием с Великобританией или Францией, а это было непозволительно в условиях, когда его страна, занимая центральное положение на континенте, и без того находится под угрозой борьбы на два фронта. Известно его выражение, что если бы молодая Германская империя завела себе колонии, то уподобилась бы польской шляхте, у которой есть соболья шуба, но нет ночной рубашки.
Реакционный политический строй позволял милитаристским учреждениям оказывать влияние на общий политический курс и внешнюю политику. К таким учреждениям относились придворный военный совет, личный гражданский кабинет канцлера (императора). Значительную роль играл Главный штаб Пруссии - опора реакции и вдохновитель внешней агрессии. Под руководством военных стратегов разрабатывались планы агрессивных войн, главным образом, против Франции и России.
Первым этапом на милитаристском пути была политика германизации польских земель. Планируя войну против России, милитаристы готовили польские провинции Познань, Восточное Поморье, Силезию в качестве плацдармов, для чего производилась насильственная германизация польского населения. Германизация населения заключалась: в религиозном преследовании под предлогом борьбы с католицизмом; в дискриминации поляков путём удаления из органов местного сопротивления; в запрещении польского языка, в насаждении немецких крестьянских хозяйств.
Правительство проводило политику межнациональной вражды среди проживающих в Польше и тем самым добивалась распада рядов рабочего класса в период нарастающей угрозы революционных выступлений. Также эта политика проводилась против французского населения на Западе Эльзаса и Лотарингии.
В результате нарастали рабочие движения и влияния социал-демократов. Репрессии и принятие Исключительного закона не привели к решению проблемы в стране.
С 1881 года канцлер опираясь на поддержку императора и общественное мнение, сломив сопротивление оппозиции, начинает приводить в жизнь законы социального страхования, помощи инвалидам. Германия стала первой страной, где было принято развёрнутое социальное законодательство.
В 1888 году скончался император Вильгельм I. Новым императором стал его сын Фридрих III, но он скончался через 99 дней. Его сын Вильгельм II стал императором.
Отношения между Бисмарком и Вильгельмом II обострялись из-за борьбы против рабочего класса.
В 1889 году рейхстаг и император не поддержал Бисмарка превратить Исключительный закон в постоянный. И Бисмарк подал в отставку. Новый канцлер Каприви в угоду крупной буржуазии снизил торговые пошлины, но это вызвало недовольство юнкерства, т.к. снижение пошлины на продукцию сельского хозяйства усиливало конкуренцию со стороны российских экспортёров.
Вильгельм II провёл некоторые реформы: был сокращен рабочий день, улучшены условия труда женщин и подростков. Эти незначительные уступки не остановили рабочих продолжать стачечную борьбу. Господствующие классы разработали новые кланы против рабочего и социал-демократического движения. Но Каприви высказался пртив репрессий. За что он был смещен. В 1894 году его место занял князь Гогенлоэ.
Следствием быстрого развития промышленности был рост рабочего класса.
Положение рабочего класса было тяжелым: неограниченный рабочий день, низкая заработная плата, рост цен, отсутствие социального страхования - всё это вызывало недовольство.
В начале 70-ых годов бастовали строительные рабочие и печатники Берлина, машиностроители Саксонии, горняки Рура. Но они не могли осуществить своих справедливых требований, т.к. не имели ни сильных профсоюзов, ни политической партии. Профсоюзы только зарождались и не было единства среди них.
Представители марксистских течений (эйзенахцы-социал-демократическая рабочая партия и лассальянцы - всеобщий германский рабочий союз), не смотря на имеющиеся у них идейные разногласия, объединились для совместной борьбы против буржуазии и юнкерства, как опоры монархического строя Германии. Их объединение произошло в 1875году на съезде в Готе, социалисты создали свою рабочую партию. Создание Социалистической партии Германии было важным событием. С этого времени начинается неуклонный рост партийного влияния во всех промышленных районах, активизация рабочей печати, возникновение все новых профсоюзов и культурно-просветительных организаций пролетариата.
Активизация социал-демократического движения в Германии вызвало беспокойство юнкерства и правительственных кругов.
Бисмарк с ненавистью относился к социал-демократам видя в них угрозу общественному порядку, собственности, религии. Поводом для перехода в наступление послужили два покушения на Вильгельма II, совершённые в 1878 году.
Эти террористические акты и были использованы для наступления на социал-демократов. В результате на новых выборах в рейхстаг национально-либеральная партия потеряла 25% кандидатов, и в то же время усилились позиции консерваторов и имперской партии. На итоги выборов ещё оказали влияния развернувшиеся по всей стране репрессии. В этих условиях был принят закон (19 октября 1878 года) против социалистов, значительно усиливающий репрессивные меры и получивший название "исключительного закона”. Закон приняли как временный, сроком на два с половиной года, а просуществовал он 12 лет до 1890 года.
Принятый Исключительный закон против социалистов создавал для их деятельности почти невыносимые условия: были закрыты 127 периодических изданий, из страны вывезли 900 и посадили в тюрьмы 1500 человек, расформированы профессиональные союзы и культурно-просветительские организации, запрещены рабочие собрания. Начались гонения на руководителей рабочего движения.
В этих условиях влияние социал-демократов на политическую жизнь страны оставалось весьма существенным и на выборах в рейхстаг в 1887году они провели в парламент 24 депутата. Партия рабочего класса проявила выдержку и приняла все необходимые меры, чтобы сохранить связи с народом и стать в авангарде борьбы за его интересы. Она сумела использовать легальные и не легальные формы борьбы. Партийные съезды устраивались за границей, там же издавалась социал-демократическая пресса. Осенью 1879 года началось издание газеты "Социал-демократ" сначала в Цюрихе, а затем в Лондоне, и распространение её среди рабочих Германии. Через год состоялся съезд рабочей партии в Швейцарии. Но работа осложнялась действиями противников социал-демократов, которые призывали рабочих к отказу от классовой борьбы и к согласию с буржуазией.
До начала 80-х гг. к колониальным захватам равнодушно относилось и большинство правящих кругов Германии, особенно юнкерство. Весной 1880 года рейхстаг провалил законопроект о кредитах на колонии. Но уже в 1882 году во Франкфурте-на-Майне был создан Германский колониальный союз, куда вошли крупные торговые и судоходные и экспортные фирмы, прежде всего из Гамбурга и Бремена, а также представители промышленности, юнкерства и политических партий. Активную роль в союзе играл один из ведущих немецких историков, депутат рейхстага и воинствующий антисемит Хайнрих Трайчке, который неустанно повторял, что, если Германия хочет стать державой первого ранга, она просто обязана иметь колониальную империю, как другие страны. В начале 1884 года в Берлине по инициативе Карла Петерса было учреждено Общество германской колонизации, которое ставило своей задачей поддерживать разного рода немецкие колониальные общества, направлять потоки немецких переселенцев в подходящие районы мира и содействовать продвижению "германских национальных интересов". Обе организации объединились в 1887 году в Германское колониальное общество, которое должно было поддерживать и поощрять немецкие "заморские инициативы".
На трансформацию позиции Бисмарка повлиял не только нажим со стороны торгово-экономического сообщества Германии, но и исключительно благоприятная международная ситуация. Захваты Туниса Францией, Египта Англией, Туркмении Россией до крайности обострили франко-итальянские, англо-французские и русско-английские отношения, обеспечив Берлину господствующие позиции в Европе.
Поводом для вступления Германии на стезю колониальной политики стало обращение бременского купца Адольфа Людерица к Бисмарку с просьбой о протекторате над приобретенными им в 1883 году землями в юго-западной Африке, в районе бухты Ангра-Пекена. Бисмарк запросил Форин оффис на предмет, имеет ли Англия виды на эту территорию. Подождав некоторое время и не получив аргументированного ответа, рейхсканцлер решил поставить британцев перед свершившимся фактом.24 апреля 1884 г. он провозгласил протекторат над Ангра-Пекена и прилегающим побережьем. Так возникла первая германская колония - Германская юго-западная Африка (Намибия).
Очевидно, что в начале 80-х годов Бисмарком руководили три мотива. Во-первых, он рассматривал колонии как опорные пункты немецкой торговли в конкурентной борьбе с другими странами. При этом, не желая обременять государственный бюджет, он решил предоставить управление колониями частным компаниям. Вторым мотивом канцлера было стремление достичь сплочения немцев, поставив перед ним, как и в период объединения, общую цель - на этот раз захват колоний. Третий мотив заключался в прикидках на предстоявшие выборы в рейхстаг. Не привлекая выгодную с точки зрения избирательной кампании внешнеполитическую тематику и делая ставку исключительно на социальную риторику, считал он, трудно было бы получить необходимое парламентское большинство.
Используя образ "внешнего врага", национальная элита пыталась решить проблему формирования лояльного отношения к центральной власти у различных социальных и региональных групп населения Германии и подготовить немецкое общество к предстоящей экспансии.
Девяностые годы XIX века в Германии ознаминовались новым подъёмом социалистического движения этому способствовало отмена провительством закона о преследовании социал-демократов и бывших участников рабочего движения.
В1891году была принята новая прграмма партии на съезде в Эрфурте. Идея программы: необходимость завоевания политической власти пролетариатом, уничтажения классов и господства буржуазии. В то же время отсутствовало положение о диктатуре пролиториата, демократической республике и другие социально-экономические требования.
Но трудовой народ шел по своему пути. В период 1890-1893годов развернулось широкое стачечное движение, которое выражало волю пролетариата.
После отставки Бисмарка колониальная политика резко активизировалась. Под давлением массовых союзов нового типа, таких, как основанное в 1887 г. Колониальное общество и созданный в 1891 г. крайне агрессивный Пангерманский союз, захват колоний в Африке и Океании стал официальной составной частью немецкой внешней политики. К уже имевшимся колониям добавились Юго-Западная Африка, Того, часть Шаньдунского полуострова в Китае, часть Новой Гвинеи. При тогдашнем разделе мира европейские державы иногда еще могли заключать между собой джентльменские соглашения. Так, в 1885 г. на конференции в Берлине ее участники достигли договоренности о разделе Конго В 1891 г. Англия и Германия заключили соглашение об обмене немецкого Занзибара на остров Гельголанд в Северном море, которым владела Британия. Наконец, в 1906 г. Алхесирасский договор позволил на время урегулировать марокканскую проблему.
Но гораздо опаснее были два других элемента немецкой мировой политики. Первым являлось расширение сферы германского влияния через Австрию и Юго-Восточную Европу на Турцию и даже Месопотамию. Кульминацией этой политики стали помпезная восточная поездка кайзера в Османскую империю в 1897 г., которая весьма встревожила Англию и Россию, и начавшееся в 1899 г. строительство Багдадской железной дороги, или дороги трех "Б": Берлин-Багдад-Басра. Впрочем, наиболее оголтелые пангерманцы расшифровывали это иначе: Берлин-Баку-Бомбей.
Второй элемент составила немецкая морская политика. Когда в 1897 г. руководителем внешней политики стал Бернхард фон Бюлов (1849-1929), громогласно потребовавший для Германии "места под солнцем", а шефом военно-морского ведомства - адмирал Альфред фон Тирпиц (1849-1930), то немедленно началось ускоренное строительство военного флота, способного дать отпор сильнейшей тогда морской державе - Великобритании. Лозунг дня воплотился в призыв: "Германия, на моря!".
В течение XIX века продолжались процессы колонизации в Восточно-Азиатской подсистеме МО и в Южной Азии. Страны региона или напрямую контролировались европейскими державами (Индия), или попадали в сферы влияния (Китай).
Период правления Вильгельма II резко контрастирует с эпохой Бисмарка как ключевой фигуры германской внешней политики, под которой понималось строгое самоограничение рамками Центральной Европы. Вообще с 90-х годов XIX столетия германская политика выходит за рамки континента, становясь глобальной политикой (Weltpolitik). Девизом императора становится "глобальная политика в качестве задачи, мировая держава как цель и военно-морской флот как инструмент". За этим рывком к вершинам мирового господства, сопровождавшегося разного рода авантюрами, стояла "либеральная и имущая буржуазия, наследница немецкого национального движения, которая теперь, по мере роста своего экономического могущества, стремилась к экспансии и обретению значимости в мире".
Таким образом, Германская империя не только обладала необходимым потенциалом превращения из региональной в глобально оперирующую державу, но и политической волей, которая дала о себе знать с 90-х годов. В результате немецкая ось влияния через Вену и Юго-Восточную Европу распространилась на владения Османской империи вплоть до Месопотамии, кульминационным пунктом которого стало строительство в 1899 году Багдадской железной дороги, а также поездка Вильгельма II на Восток, расцененная Петербургом и Лондоном как вызов русским интересам на Балканах и Босфоре, а британским - на Среднем Востоке и в Индии.
В 1891 году был образован так называемый "Пангерманский союз", который во многом повлиял на усиление экспансивности и агрессивности немецкой внешней политики. Формальным поводом для создания этого влиятельного надпартийного националистического движения стало подписание 1 июля 1890 г. договора между Англией и Германией об обмене территориями. Первая получала остров Занзибар, вторая - североморский остров Гельголанд, известный тем, что на нем была написана "Песнь немцев", ставшая впоследствии гимном страны. Союз пропагандировал немецкое национальное самосознание в сочетании с псевдонародными империалистическими лозунгами и требовал проведения более агрессивной колониальной политики, инструментом которой видел военно-морской флот, призванный закрепить место Германии "под солнцем". В количественном отношении эта радикально настроенная шовинистическая организация объединяла в своих рядах не более 40 тыс. человек, зато имела влиятельные связи в правительстве и окружении кайзера. Именно ее призывы к расширению "немецкого жизненного пространства" и вытеснению неарийских рас легли в основу нацистской идеологии.
Под сопровождение националистических организаций германское правительство начало активно колонизировать "заморские территории". В 1897 году немецкий десант высадился в Киао-Чао (Китай). Год спустя рейх приобрел у Испании группу Марианских и Каролинских островов в Индийском океане. В конце 1899 года, вскоре после начала бурской войны в Южной Африке, Берлину удалось склонить Лондон к одобрению раздела архипелага Самоа между США и Германией. Согласно подписанному соглашению немцы получала два острова, другие два были переданы американцам. Англия отказывалась от всяких претензий на Самоа. За это она приобретала острова Тонга, часть Соломоновых островов и небольшую спорную территорию на границе англо-германских владений в Того. Во всех трех случаях движущей силой германской экспансии был военно-морской флот, которому требовались по всему миру опорные пункты. Суть этой политики сформулировал тогдашний прусский министр иностранных дел и статс-секретарь германского внешнеполитического ведомства, будущий (с 1990 года) канцлер Бернхард фон Бюлов, который заявил с трибуны рейхстага 6 декабря 1897 г., что Германия не хочет "никого оттеснять в тень", но вместе с тем "требует своего места под солнцем".
Наряду с активной колониальной политикой в Германии шло усиление внутриполитического значения армии.
Провозглашенный в 1890 году императором Вильгельмом "новый курс", который во внешней политике означал переход к великодержавности и глобальной экспансии германской внешней торговли, способствовал вызреванию у монарха, его правительства, аграрной и промышленной элит убеждения в том, что для защиты политического и экономического "места под солнцем" требуется мощный военно-морской флот. Выступая в рейхстаге в дебатах по вопросу об интенсификации строительства крейсеров, статс-секретарь министерства иностранных дел фон Маршалл следующим образом сформулировал девиз новой "флотской политики": "Вопрос, должна ли Германия проводить глобальную политику, неразрывно связан с другим - имеются ли у Германии глобальные интересы или нет. Этот вопрос давно решен…". Проводить же "глобальную политику" означало желание встать вровень с Великобританией, а эта цель была недостижима без сильного флота.
Убежденность в необходимости модернизации военно-морских вооружений переросло в конкретную строительную программу после того, как в июне 1897 года контр-адмирал Альфред фон Тирпиц стал статс-секретарем (министром) имперского военно-морского ведомства. При нем ведомство превратилось в центр по пропаганде адмиральских планов, которые с восторгом были восприняты населением и воплотились в так называемых "флотских законах" (законах о строительстве флота), одобренных рейхстагом в 1898 - 1900 гг. Обосновывалось принятие законов тем, что германские торговые интересы по всему миру должен защищать сильный флот. Проходившие же в то время англо-германские переговоры по согласованию количественных и качественных лимитов на военные корабли были сорваны из-за высокомерия немецкой стороны, для которой важна была не столько защита торговых путей страны, сколько достижение военного паритета с Великобританией на морях.
После захвата Юго-Западной Африки в 1884 - 1985 гг. германский флаг был поднят в Камеруне, Того, Германской Восточной Африке (ныне Танзания), где крупная часть территории уже принадлежала Обществу немецкой колонизации во главе с авантюристом Карлом Петерсом, и в северо-восточной части Новой Гвинеи, где до этого закрепилась Новогвинейская компания, созданная банком "Дисконто-гезельшафт". К 1914 году германская колониальная империя занимала площадь 2,9 млн. кв.км с населением более 12 млн. человек.
Во второй половине 80-х гг. из-за осложнений в Европе колониальная активность Бисмарка затихла и осталась в его политике лишь эпизодом. Он полагал, что геополитическое положение Германии не позволяет ей проводить широкую мировую экспансию.
Немецкая внешняя политика так и не стала продуманной и четко спланированной. Она диктовалась скорее волной национального воодушевления и жаждой самоутверждения, а также глубоко укоренившимся чувством неполноценности, которое испытывали немцы по отношению к превосходящему "английскому кузену".
Как и перед созданием империи, немецкое общество захлестнула волна эмоций, направленных против сложившейся системы европейского равновесия. Германия оказалась политически изолированной. У нее оставался только австрийский союзник, который явно слабел и представлял для Германии скорее бремя из-за своей агрессивной балканской политики.
Но тучами затянуло не только внешнеполитический, но и внутриполитический горизонт, на котором нарастала нестабильность. Социал-демократия с каждыми новыми выборами в рейхстаг усиливала свои позиции, став в 1912 г. его сильнейшей фракцией. Профсоюзы все чаще устраивали забастовки рабочих. Всю страну всколыхнул Цабернский скандал, когда военщина показала штатской Германии, кто является в рейхе хозяином.
Внутренняя напряженность неотвратимо нарастала. Поэтому известие об убийстве австрийского эрцгерцога Франца Фердинанда в боснийском городе Сараево 28 июля 1914 г. подействовало как гроза, разразившаяся после угнетающего затишья. Патриотический угар, охвативший массы и партии, включая социал-демократов, этот "дух 1914 года", вполне объясним с точки зрения социальной психологии. Это была реакция как на внешнеполитическое давление, казавшееся невыносимым, так и на утрату в предыдущие годы чувства национального единения.
Заключение
В заключении, можно сделать вывод, что в XIX в. "немецкий фактор" приобрел особую роль в развитии системы международных отношений.
Исторически процесс формирования немецкого национального самосознания был осложнён рядом факторов, которые можно условно разделить на две группы: внутренние и внешние. К внутренним факторам были отнесены: немецкий партикуляризм, который нашёл своё выражение в формировании у немцев регионального самосознания; конфессиональный фактор, который обусловлен разделением немцев на католиков и протестантов.
Фактор международных отношений (внешний фактор) включает в себя не только отдельные государства и коалиции государств, но и системы международных отношений в целом, которые на разных исторических этапах как препятствовали, так и способствовали процессу формирования немецкого национального самосознания. С учётом внутренних и внешних факторов определено место немецкого национального самосознания среди прочих самосознаний немцев на разных исторических этапах.
Раздробленность Германии на независимые государства была закреплена в рамках Вестфальской СМО. Формированию национального самосознания препятствовали не только другие государства, такие как Франция, Швеция и др., но и мелкие немецкие государства, стремившиеся в рамках Священной Римской империи сохранить свой суверенитет.
Внешнеполитический фактор системы "баланса сил" в Европе долгое время не давал ни Австрии, ни Пруссии стать центром для образования единого немецкого государства. В отсутствии национального единства патриотическое чувство к Германии у немцев было вытеснено региональным (локальным) самосознанием.
До образования национального государства национальная идея начала формироваться преимущественно на уровне немецкой интеллектуальной этнической элиты. К этому её подталкивала опасность иноэтничной ассимиляции. Слабо развитая в немецких государствах либеральная, демократическая и парламентская традиции, своекорыстная политика отдельных немецких государств в духе партикуляризма, а также помощь контрреволюционным силам со стороны других великих держав в рамках поддержания Венской СМО стали факторами, препятствовавшими образованию немецкого национального государства в ходе буржуазно-демократической революции 1848 - 1849 годов. Длительное обособленное развитие регионов Германии стало причиной, по которой региональное самосознание стало конкурентной альтернативой немецкому национальному самосознанию. В отсутствии национального единства немцы концентрировали своё внимание на сохранении региональных культурных особенностей и традиций, а патриотическое чувство относилось не к Германии, а к отдельным немецким территориальным княжествам или королевствам.
Образование немецкого национального государства стало возможным только в период Венской СМО, что предопределило характер внешнеполитического курса немецкой "запоздалой нации", который предполагал реализацию идеи образования многонациональной империи под немецким господством. Хотя попытки правительства ликвидировать региональное самосознание не увенчались успехом, с помощью пропаганды авторитаризма, национализма и пангерманизма немецкая национальная элита в преддверии мировой войны смогла добиться кратковременного доминирования национального самосознания у населения.
Хотя не все немцы разделяли экспансионистские планы национальной элиты, государственной пропаганде удалось убедить значительную часть населения в необходимости превентивной войны, сыграв на патриотических чувствах граждан. С течением времени национальная идея, транслируемая национальной элитой населению рейха, приобрела черты национализма с тенденцией перерастания его в империализм.
Элементами национального самосознания на данном этапе являлись такие идеологии и псевдонаучные теории как пангерманизм, антисемитизм, расизм, шовинизм и социал-дарвинизм. Перечисленные идеологии сформировали национальное самосознание и самой национальной элиты, что часто мешало адекватной оценке национальных интересов.
Таким образом, формирование национального самосознания преимущественно на основе противопоставления "образу врага" привело Германию к войне на два фронта и катастрофическому поражению в Первой мировой войне, которое вызвало кризис немецкого национального самосознания.