Апостол касается здесь: аа) содержания пресвитеров (см.: 5, 17 — 18); бб) поведения (см.: 5, 19 — 21) и: вв) рукоположения (см.: 5, 22 — 25).
Аа) Содержание пресвитеров (5, 17—18)
Глава 5, стих 17. Прилежащии же добре пресвитеры сугубыя чести да сподобляются, паче же труждающиися в слове и учении.
Прилежащии, προεστωτες, — предстоящие,— добре — добре настоятельствующие в Церкви, или в общине христианской. Пресвитеры — священники, которые выбираемы были из людей преимущественно пожилых, как более степенных, опытных и обычно пользующихся уважением, и чрез рукоположение получали благодать священства на продолжение дела Апостольского проповеданием Евангелия и вообще слова Божия и освящением верующих благодатию чрез святые таинства. В силу сего они настоятельствовали в общинах христианских, руководя их, вразумляя и исправляя. Кто ревновал о сем не щадя сил и даже живота, тот добре предстоятельствовал. «Кто суть добре предстоящии? — спрашивает святой Златоуст и отвечает: — Послушаем, что говорит Христос: пастырь добрый душу свою полагает за овцы (Ин. 10, 11). Следовательно, доброе предстоятельство в том состоит, чтобы ради попечения о предстоятельствуемых ничего не щадить». В другой раз Спаситель приточно представил доброго предстоятеля под видом верного и мудрого домостроителя, которого господин дома поставил над челядию — даяти в свое время житомерие (ср.: Лк. 12, 42),— то есть все нужное для содержания каждого. Добрый предстоятель по сей притче — тот, кто неленостно раздает верующим житомерие слова Божия и таинственного облагодатствования.
Такие предстоятели, говорит, сугубыя чести да сподобляются. «Честию здесь называет Апостол попечение, доставление всего необходимого; подобно тому как выше, когда говорит: вдовицы чти,— говорит о необходимой для них пище.— Что же значит: сугубыя чести? Сугубые по отношению к вдовицам, или по отношению к диаконам, или просто: сугубыя чести,—то есть великой» (святой Златоуст). «Добрые и верные строители (экономы) дома Божия должны быть почитаемы достойными не только высокого почитания, но и совершенного обеспечения в содержании; чтоб они не были обеспокоиваемы недостатком потребного, но в радости прилежали учению веры. Настоятельнее будет в труде сем тот, кого не смиряет нужда, и ревность его все более и более будет расти, когда видит, что труд его приносит плод и для настоящей жизни, не до избыточествования, но до отвращения скудости и недостатка» (Амвросиаст).
Паче же труждающиися в слове и учении. Три дела лежит на предстоятеле Церкви — учить, руководить и исправлять — и освящать таинствами. Первые два исправляются трудом в слове и учении. И это есть важнейший труд,— и потому, что он труднее, и потому, что приготовляет и к принятию благодати чрез таинства. Почему тот, кто подъемлет его, достоин и большего почета и большего обеспечения. Святой Златоуст говорит: «Апостол хочет, чтобы таких почитали больше, нежели всех других, и приводит причину: они, говорит, подъемлют великий труд. И справедливо. Ибо тогда как другой и не бодрствует, и не печется, но без заботы и печали пребывает, тот трудится, печется и поучается, особенно когда бывает неопытен во внешних науках. Почему же не пользоваться ему большею честию, нежели все прочие, когда он предается стольким трудам? Притом он служит предметом бесчисленных разговоров. Один укоряет его, другой хвалит, иной насмехается над ним, тот оскорбляет его память и намерения,—и он нуждается в великом подкреплении, чтобы переносить это.— Очень важно и много содействует благоустроению Церкви и великую приносит пользу, когда предстоятели ее учительны. А когда этого нет, то в Церквах много от того бывает ущерба. Поэтому к прочим свойствам предстоятеля,— к страннолюбию, кротости и непорочности,— Апостол и сие причисляет, говоря: учительну. Где теперь говорящие, будто не нужно слова и учения? Пусть, говорят, жизнию своею научают любомудрию.— Конечно, и это совершенно необходимо. Но не слышишь, что говорит святой Павел: паче же труждающиися в слове и учении? Не очевидно разве, что он дает предпочтение учительным предстоятелям? К тому же, когда речь идет о догматах, тогда какую силу имеет жизнь? Тут нужно учительное слово.— Впрочем, о каком слове говорит он? Не о хвастливом (не о щегольском), не о таком, которое отличается внешнею утонченностию, но о таком, которое проникнуто силою духа, исполнено разума и мудрости. Поэтому ему нужно не искусство и изящные выражения, а мысли,— не ученое изложение, а, как обыкновенно говорят, душа».
Стих 18. Глаголет бо Писание: вола молотяща не обротиши, и: достоин делатель мзды своея (ср.: Втор. 25, 4; Мф. 10, 10).
«Здесь приводит Апостол и постановление закона, и заповедь Христову, — и то и другое согласны между собою; ибо закон говорит: вола молотяща не обротиши. Видишь ли, каких трудов требует он от учителя? (Подобных труду вола молотящего.) Потому что нет, воистину нет другого труда, равного его труду.— Но это есть постановление закона. Какую же приводит он заповедь Христову? Достоин, говорит, делатель мзды своея. Следовательно, тот, кто предается неге и покою, недостоин ее. Кто не есть вол молотящий, кто не несет терпеливо ярма, не обращая внимания на жар и терние, и не прежде оставляет его, как по собрании плодов в житницу, тот недостоин ее. — Поэтому надобно, чтобы учителям все необходимое было доставляемо в довольстве, дабы они не трудились для сего сами и, занимаясь маловажным, не пропускали важнейшего, дабы упражнялись в духовных подвигах и не имели никакого попечения о житейских делах. Таковы были левиты: они не заботились о житейском, потому что попечение о них имели миряне и законом определены были их доходы, как-то: десятины, начатки и многое другое. Но им по всей справедливости назначалось сие по закону, так как они искали настоящего; а я говорю, что предстоятели, имея вечные надежды, не должны иметь ничего больше, кроме пищи и одежды, чтоб они не развлекались этим» (святой Златоуст).
Бб) Поведение (5, 19-21)
Глава 5, стих 19. На пресвитера хулы не приемли, разве при двою или триех свидетелех.
Хулы, κατηγοριαν, — осуждения, обвинение, которое может быть и истинным, следовательно, не хулою, которая означает ложное поношение лица. Наши перевели сие слово хулою, внушая сразу заподозревать во лжи худую речь о пресвитере, потому что, с одной стороны, почтенному сим саном и при таком возрасте неудобно и необычно поскользаться на дела, достойные осуждения, а с другой,— лица того чина, имея долг исправлять, легко подвергаются нерасположению исправляемых, понуждающему их и за ними самими подсматривать, самих подозревать и, нередко свои подозрения облекая в достоверность, ложно выставлять действительными делами. Посему «Апостол не сказал: не осуждай, но: и не принимай обвинения, и вовсе не призывай его на суд» ^святой Златоуст). «Поелику чину сему принадлежит высокая честь, ибо лица сии суть викарии Христовы; то не легко, не с разу должно принимать обвинение их. Невероятным должно представляться, чтобы тот, кто есть предстоятель Божий, вел себя преступно, как, напротив, от комедианта с вероятностию можно ожидать всяких гнусностей» (Амвросиаст).
Но, как человеки, и они могут погрешать и, погрешая, подлежат суду и осуждению. Почему, когда случится так, что предстанут два или три свидетеля, в подтверждение и обвинение, тогда принимай это обвинение. Принимай не значит: тотчас и суд произноси, но: принимай во внимание, подвергай исследованию и по исследовании уже произноси суд и взыскивай (см.: святой Златоуст).
Закон повелевал, чтоб не один был свидетель во свидетельство на человека по всякому преступлению, но два или три (см.: Втор. 19, 15). «Закон повелевает это относительно всех (обвиняемых). Но наипаче надлежит так поступать в рассуждении пресвитера. Ибо случается, что он, так как вверено ему предстоятельство в Церкви, оскорбит кого-либо из согрешающих, и те, будучи за сие расположены к нему неприязненно, сплетают клевету. Почему против него должно быть тем паче представлено это число свидетелей» (блаженный Феодорит). «Но что, если и двое солгут? Это редко случается; притом может быть исследовано на суде, и таким образом сие может обнаружиться. Слова Апостола и указывают на строгое исследование» (святой Златоуст).
Стих 20. Согрешающих же пред всеми обличай, да и прочии страх имут.
Речь идет все о пресвитерах. Если по исследовании окажется кто из них действительно согрешившим, обличай его пред всеми, чтоб и прочие страх имели и с большею осторожностию удерживались от грехов. Ибо если пресвитеру не дается пощады, то что достанется другим? Амвросиаст пишет: «хотя не легко верить должно взводимой на пресвитера вине; но если доказано будет или явно будет, что он поступил нехорошо, то, в таком случае, Апостол повелевает обличать его публично, чтоб и прочие страх имели,—что очень полезно не только для освященного клира, но и для народа. Ибо, когда увидят, что и сановитый муж обличается за грех, поневоле и сами себя будут держать осторожно». То же читаем и у блаженного Феодорита: «не осуждай, говорит, прежде обличений, явно же обличенных в каких-либо беззакониях не удостоивай пощады; но, по уличении, произноси на них приговор в присутствии всех, чтоб из страха наказания избегали греха». Святой Златоуст рассуждает при сем о всех вообще погрешающих, так, однако ж, что речь его может быть применяема и частнее к суду над пресвитерами. «Не тотчас отсекай (то есть произноси суд и делай расправу), но все исследуй с великою точностию. Когда же ясно узнаешь, строго взыскивай, чтоб и другие вразумлялись. Ибо как необдуманно осуждать бывает вредно, так и не наказывать явно согрешивших — значит: давать дорогу другим к тому, чтоб и они сие творили и на сие покушались. Обличай, говорит, показывая, что (нужно действовать) не кое-как, но с строгостию, потому что таким образом и другие будут бояться.— Но не больше ли будет соблазна, когда пред всеми станешь обличать? Каким же это образом? Когда узнают грех и не будут видеть наказания, тогда действительно станут соблазняться. Ибо от того, что согрешившие остаются ненаказанными, многие естественно и сами поползаются на грех; как, наоборот, от того, что они бывают наказываемы, многие исправляются. Так действовал и Бог. Он вывел фараона на среду (напоказ всем) и наказал; видим также, что (явно пред всеми) получили наказание и Навуходоносор, и многие другие люди и города. — Следовательно, Апостол хочет, чтоб все имели страх пред епископом, и поставляет его над всеми».
Стих 21. Засвидетельствую пред Богом, и Господем Иисус Христом, и избранными Его Ангелы, да сия сохраниши без лицемерия, ничесоже творя по уклонению.
Засвидетельствую — призываю во свидетели. Делается это и в показание важности предлагаемого закона, и в укрепление решимости неотложно исполнять его. Так Моисей говорит Израилю: засвидетельствую вам небесем и землею (ср.: Втор. 4, 26); так Михей взывал: слышите дебри, основания земли (ср.: Мих. 6, 2). Похоже это на то, как бы говорилось: заклинаю тебя Богом живым.
Но к какому предмету относится такая строгость наказа,— к предыдущему, то есть суду, или к последующему, то есть к не скорому, а осмотрительному возложению рук? Важно, конечно, дело суда, но возложение рук важнее. Почему скорее можно принять последнее, чем первое. Из наших толковников к возложению рук относит сие заклинание только Амвросиаст, все же прочие относят его к суду. Святой Златоуст говорит: «сказав (просто, без заклинания) о епископах, о диаконах, мужах, женах, о вдовицах, пресвитерах и о всех прочих и показав, над кем простирается власть епископа, когда стал говорить о суде, присовокупил: засвидетельствую пред Богом. Страшное изрекает он внушение. Не посовестился сказать сие даже из уважения к тому, что Тимофей был его возлюбленное чадо (боясь будто небрежности даже с его стороны). Но тому, кто не постыдился о себе самом сказать: боюся, да не како, иным проповедуя, сам неключим буду (1 Кор. 9, 27), - можно было не постыдиться и не посовеститься сказать сие и Тимофею. Он как будто так сказал: призываю во свидетели Бога и Сына Его и слуг Его, что я заповедал тебе; вот пред Ними заповедую тебе. Он устрашает Тимофея».
Прибавление слов: и избранными Его Ангелы — наводит на мысль, что святой Павел, произнося такое заклинание, ставит себя со святым Тимофеем на страшном суде Божием, на коем, как представляет слово Божие, и грядущий Судия, и престол Его окружены будут всеми Ангелами,— и говорит как бы ему: на страшном суде Божием стою, или буду некогда стоять, с тобою; блюди, да не презриши данной тебе заповеди! «Призывает он Отца и Сына (и Ангелов) во свидетели сказанного им для того, дабы в грядущий день, если бы что совершилось вопреки долга, остаться правым пред ними, то есть как бы снимая с себя всякую ответственность» (святой Златоуст). «Избранными же Ангелов назвал в отличие от демонов, которые тоже суть ангелы, но отверженные» (блаженный Феофилакт, Экумений).
Да сия сохраниши. Сия, — как замечено, восточные наши толковники относят к суду. Слово святого Златоуста приведено; вот и слово блаженного Феодорита: «два дает повеления: не осуждать, положившись на достоверность свидетелей, прежде личного исследования; и, после явных обличений, не отлагать (и не укрывать) приговора, из милости к судимому, нарушая справедливость. (И чтоб это строго соблюдаемо было, приводит во свидетели Бога Отца и Господа Иисуса Христа со святыми Ангелами.) Наряду с Богом и со Христом Апостол поставил Ангелов не как равночестных, но как рабов. Свидетельствую, говорит, тебе при Боге и Сыне Его и при служителях Его».
Но Амвросиаст относит к возложению рук. «Клятву налагает пред Богом Отцом и Христом, Сыном Его, и избранными Его Ангелами, коих Господь в Евангелии называет святыми (см.: Мк. 8, 38). Эти (святые) названы избранными потому, что есть другие, отверженные, которые не Божии суть ангелы, а диаволовы, как согласующиеся с ним в отступничестве. Под клятвою же повелевает Апостол соблюдать то, что касается рукоположения на служение в Церкви,— заповедует, чтобы при сем не было поступаемо без предварительного строгого рассуждения и чтоб никто не получал церковного чина с легкотою, прежде чем дознано будет, какова жизнь его и каковы нравы, но всяк тогда уже поставляем был во священники или служители Церкви, когда окажется достойным того, чтоб, если после окажется укоризненным, князю народа (епископу) Не пришлось сожалеть, что не вполне (не до ясности) расследовал, чего он стоит, и рукоположил неодобрительного».
Без лицемерия, χωρις προκριματος, — без предубеждения, без предвзятого мнения о подсудимом или намечаемом к рукоположению, в пользу его или против него,— мнения, которое установляется без разбора по одной видимости или молве. Пусть все определяет строгое расследование, до полной ясности доведенное, — там (если к суду относить) относительно дела судимого, здесь (если относить к рукоположению) относительно жизни и нравов избираемого.
Ничесоже творя по уклонению. — По уклонению, κατα προσκλισιν,— по склонению на чью-либо сторону, не по сущности дела, а по чувству, отынуды навеянному, по пристрастию. Итак, Апостол строго запрещает епископу действовать по предубеждению или пристрастию, суд ли творит или избирает кого к рукоположению. Блаженный Феофилакт пишет: «будь ровен, ισος, (ни на ту, ни на другую сторону не клонящимся),—к тем, о коих идет рассуд или разбор, чтоб не случилось προκριμα (решение прежде или без рассуждения),— то есть чтоб никто не предзанимал тебя и, наперед привлекая тебя к себе, не расположил тебя по этому одному (прежде рассуждения и рассмотрения) произнесть суд и постановить решение. Ничего не делай по уклонению, κατα προσκλισιν (от: κλινω),— то есть по пристрастию, преклоняясь на одну сторону. Хотя бы писалось чрез: η (προσκλησιν), — мысль останется одна и та же. Как бы так говорилось: приглашает тебя одна сторона ей помочь; так ты не делай по сему приглашению (а по рассуждению и правде)». Экумений пишет: «святой Василий в толковании притчей читает: μη κατα προσκλησιν — то есть не склоняясь к тому, что не право, но правый произнося суд. Именно он так говорит: ничтоже творя по уклонению, но правые и непревратные произнося суды».
Вв) Рукоположение (5, 22—25)
Глава 5, стих 22. Руки скоро не возлагай ни на когоже, ниже приобщайся чужим грехом. Себе чиста соблюдай.
«Дошел и до главнейшего, чем преимущественно держится Церковь, то есть до хиротонии» (блаженный Феофилакт). И относительно нее дает правила: «ибо пишет епископу» (Экумений): руки скоро не возлагай. «Что значит: скоро? Не по первом, не по втором, не по третьем испытании, но неоднократно рассмотрев и тщательно исследовав; так как это дело не безопасное» (святой Златоуст). «Надлежит исследовать прежде жизнь рукополагаемого, а потом призвать на него благодать Духа» (блаженный Феодорит).
Ниже приобщайся чужим грехом, — то есть грехам рукополагаемого, «возводя недостойного на степень тайносовершителя для народа» (Экумений). Если скоро, без должного исследования, Рукоположишь кого, то может случиться, что он кажется неисправным. Грехи, которые он потом наделает, и вред, который он тем причинит Церкви, тебе вменятся. И будешь ты причастен чужим грехам. «Доставив ему власть, подвергнешься наказанию за соделанные им, — как прежние, так и будущие, грехи. Ибо, неблаговременно отпустив ему прежние грехи, ты сделаешься виновным и в тех, которые он совершит в последствии времени,— именно: будешь причиною сих последних,— потому что вверил ему начальство,— а прежних,— потому что не дал ему оплакать их и прийти в состояние сокрушения. Ты становишься соучастником как благих его дел, так и грехов» (святой Златоуст). «Не должно рукополагать и того, за которым подозреваются грехи (чья непорочность сомнительна), чтоб не запятнался грехами его рукоположитель. Если совершенно скрыты грехи его (никакого их следа не видно), то рукоположитель безопасен: совесть его свободна. Но подозрение должно наводить страх. И тогда он грешит, если, не испытав как должно, рукоположит. Рукополагаемый должен быть лучше прочих. Не довольно для него быть без порока; явны должны быть его добрые дела, чтоб почесть его достойным рукоположения» (Амвросиаст).
Себе чиста соблюдай. По ходу речи прямее будет понимать: чиста — от вменения грехов рукополагаемого. Так блаженный Феодорит: «не делай себя подлежащим осуждению»,—рукоположив, конечно, неосмотрительно такого, который не был того достоин и которого грехи запятнают тебя самого. Так Амвросиаст: «соблюдая сие (то есть строгим дознанием удостоверяясь в достоинстве рукополагаемого), епископ сохранит себя чистым, по отношению к вере и Церкви, — и в будущем веке получит за то воздаяние».
Но другие наши толковники разумеют здесь заповедь святому Тимофею — блюсти свою собственную нравственную чистоту. Святой Златоуст говорит: «здесь Апостол говорит о воздержании». Экумений и Феофилакт пишут: «о целомудрии дает урок; целомудрие блюсти увещавает».— Связь с предыдущим будет такая: но, распознавая, достойны ли рукоположения другие, смотри, своего достоинства не потеряй. Или так: чтоб тебе смелее было пытать, хорош ли тот, не дурен ли другой, сам будь чист. Или еще так: если сам будешь хранить себя чистым, то будешь иметь очи для у зрения, чист ли и достоин ли другой. — Святой Златоуст присовокупляет к сему такое наведение: «если же мужу, который до такой степени соблюдал посты и столько времени употреблял воду, что стал от того подвергаться болезням и частым недугам, Апостол заповедует воздержание, и тот не огорчается его внушениями; то тем более мы не должны огорчаться, когда слушаем чьи-нибудь наставления о сем. Если принять такую мысль, то в ней можем видеть причину или повод и к следующему за сим напоминанию.
Стих 23. Ктому не пий воды, но мало вина приемли, стомаха ради твоего и частых твоих недугов.
Слова: себе чиста соблюдай — могли понудить святого Тимофея к большему воздержанию и к большей строгости в отношении к телу, как самому прямому средству к соблюдению чистоты. Но святой Тимофей и так постоянно вел крайне воздержную жизнь, несмотря на то, что не пользовался крепким здоровьем и часто недуговал, может быть, особенно недугами стомаха (желудка). Припомнил сие Апостол и, умеряя данный урок, говорит как бы: слыша сие: себе чиста соблюдай,— ты не бросься на больший подвиг воздержания. Не делай этого. Тебе, по состоянию твоего здоровья, напротив, нужно некое послабление, и ты, с этих пор, не одну пей воду, но употребляй немного и вина. Разумеется виноградное, легкое и притом употребляемое большею частию с водою.
Не пий воды, μηκετι υδροποτει, — не значит: совсем не пей воды, а: не одну пей воду, не одною водою напояйся, или утоляй свою жажду, как тебе обычно.— Мало вина приемли, οινω ολιγω χρω, — употребляй немного вина. «Этим не дано ему позволение неумеренно напиваться вином, но разрешено пить его, сколько нужно для здоровья, а не для удовольствия» (святой Златоуст). «Не просто сказал: употребляй вино, но ограничил сие употребление, прибавив: немного. Ибо юность горяча и от вина скоро приходит в движение» (блаженный Феофилакт). Стомаха ради — указывает на болезни желудка. «Но кажется, святой Тимофей подвергался недугам не желудка только, но и других частей, как на это намекают слова: и частых твоих недугов » (святой Златоуст, блаженный Феофилакт).
Амвросиаст рассуждает при сем: «здесь святой Апостол дает святому Тимофею частный (его лично касающийся) совет, чтоб он благоразумно управлял собою. Бог хочет, чтоб Ему служили посильно, а не так, чтоб расслабляли себя чрезмерностию и потом имели нужду искать помощи врачей. Надобно так вести дело воздержания, чтоб, если можно и потребуется, постепенно его усиливать, а не так, чтоб приходилось потом умалять его, по причине в начале допущенной чрезмерности. Чрезмерность (телесного воздержания) самую душу делает немощною, и она, обеспокоенная изнеможением тела, не столько уже бывает усердна к Божественным службам. Душа же, покойная с этой стороны, всем сердцем своим восторгается к Богу, с нераздвояемым вниманием умоляя Его даровать ей потребное ко спасению».
Святой Златоуст такой задает при сем вопрос: «почему святой Павел не исцелил желудка У святого Тимофея?» И отвечает: «не потому, что не мог, а потому, что хотел отсюда извлечь какое-либо важное наставление; ибо тот, чья одежда воскрешала мертвых, без сомнения, мог сделать и это.— Зачем же именно не сделал? Затем, чтобы мы, когда и теперь видим подверженными недугам людей великих и добродетельных, не соблазнялись этим. Таким образом и это сделано с пользою. К тому же если ему самому дан был ангел сатанин, чтоб он не возгордился, то тем более (подобное предотвращение возгордения нужно было) Тимофею, потому что знамения легко могли привести его к гордости. Потому Апостол позволил ему пользоваться правилами врачебной науки, дабы и он сам меньше думал о себе, и другие не соблазнялись — и уразумели, что и те святые мужи, совершая то, что совершали (дела дивные), не переставали быть одинаковой с нами природы». «Чтоб мы не думали, будто древние выше нашего естества, но верили, что и они люди (подобные нам)» (блаженный Феофилакт).
Стих 24. Неких же человек греси предъявлени суть, предваряюще на суд; неким же и последствуют.
После маленького по-видимому отступления, Апостол опять возвращается к правилам об избрании к рукоположению, «снова продолжает слово о рукоположении» (блаженный Феофилакт).— Когда сказал он: не рукополагай скоро, а исследуй прежде, достоин ли кто, чтоб не сделаться соучастником в его грехах; то у святого Тимофея естественно мог родиться вопрос: да как же быть,— ведь не узнаешь?! Апостол предотвращает такое недоумение, говоря как бы так: как не узнаешь! Никакого труда нет узнать. Иных людей грехи идут впереди них, весть о делах их предшествует им, и, прежде чем увидишь ты кого из таких в лицо, тебе ведомо может быть, что он, например, нечист сердцем и телом, нечист на руку, нечист языком и подобное. И это наперед уже будет руководить тебя к произнесению суждения о нем, достоин или нет. Останется тебе только проверить, так ли и на деле есть, как слышится. И суд сам собою определится. Некоторых же людей грехи не явны. Они умеют их прикрывать и в лицо всем кажутся добрыми и честными. Но дела их все же стоят за ними и влекутся вслед их как хвост кометы. Они не исчезли, а есть в последях своих. Присмотрись, и увидишь. К этому тебя и обязывает и право тебе дает мое постановление: руки скоро не возлагай: разбери, рассмотри, расследуй. Станешь разбирать, мудрено будет укрыться делам недобрым. Если же укроются как-нибудь, тогда ты не будешь виновен; потому что сделаешь с своей стороны все возможное. Предъявлени, προδηλοι,— наперед явны, прежде чем станешь разбирать. Предваряюще, προαγουσαι, — наперед тебя ведя, руководя, располагая, побуждая. На суд, εις κρισιν, — к произнесению суда. Как будто хотел сказать: тут и разбирать нечего. Других же дела последствуют за ними, επακολουθουσιν, — идут позади их по стопам их, шаг за шагом. Видимостию своею, кажущимся доброповедением они закрывают их от взора других; но они всё же там, назади. Присмотрится кто и увидит.
Так разумеют все наши толковники. Они, между прочим, из слов: некиим же и последствуют — делают такое наведение: в сей жизни иные ухитряются так искусно прикрывать дела свои недобрые, что до самой смерти остаются на добром счету; но по смерти грешность их там, в другой жизни, обнаруживается и подвергает их осуждению. Смерть не уничтожает их дел, или не делает того, чтоб люди сии — перешли на тот свет, а дела их здесь остались. Нет, вслед за ними пойдут и дела их и там вызовут праведный об них суд. А дела других здесь еще решают их участь, явно показывая, что их там ожидает. Экумений, а за ним блаженный Феофилакт приводят мнение святого Василия Великого, который в этих словах Апостола видит и такую мысль: дела некоторых грешников, делающие их достойными осуждения, не прекращаются с их смертию, а продолжают твориться и без них, со вменением, однако же, им. Это именно такие дела, худые последствия которых не прекращаются со смертию наделавших их, а продолжают или совращать в неверие и зловерие, или увлекать к худой жизни. Таковы ереси и еретические писания — и соблазнительные увеселения и обычаи.
Стих 25. Такожде и добрая дела предъявлена суть, и сущая инако, утаитися не могут.
Что сказано о грехах, то же приложимо и к делам добрым. И они у иных бывают предъявлены, — наперед известны, идут впереди человека, рекомендуя его. А у иных бывают инако, то есть не бывают явны, неизвестными остаются, так что нельзя с первого разу сказать, каков тот-то, хорош или худ. Но, говорит, и такие дела утаиться не могут: расследуй, и найдешь. До очевидности представляет сие история избрания в епископы в городе Команы святого священномученика Александра из угольников. Избрание происходило под председательством святого Григория чудотворца Неокесарийского. Когда несколько лиц, предъявленных к избранию, не были одобрены, кто-то выкрикнул: уж не Александра ли угольника избрать?! Но стал святой Григорий разбирать и нашел, что он достойнее всех, и всеми был (августа 12-го).