Р асстроенная Марна встретила нас в аэропорту Санта-Барбары. Выглядела она более неаккуратно, чем когда либо, начиная со съехавшего конского хвоста и заканчивая балетками вместо обычных каблуков.
Мы арендовали седан с самыми темными стеклами и поехали в сторону особняка Блэйка. Ничего удивительно, что за закрытыми створками ворот стоял фургон, подозрительно напоминающий тот, из которых папарацци следят за знаменитостями. Отец Блэйка, миллиардер, умерший накануне, оставил внушительное состояние городской звезде экстремального спорта, которая неделю назад обручилась с великолепной девушкой из благополучной семьи. Кстати, о Мишель...
— Подъедь поближе, — прошептала я.
Кайден остановился у обочины, и мы осмотрелись. Мы были в полумиле от дома, так что я усилила свое зрение, чтобы отчетливо оценить обстановку.
— То, что надо, — пробормотал Кай.
Перед фургоном папарацци была припаркована красная спортивная машина, рядом с которой вышагивала красавица-блондинка.
— Ого, — сказала я, заметив ее ауру — ужасную смесь насыщенной зеленой зависти с примесью темно-серых вихрей.
— Она? — спросила Марна.
Я кивнула, и мы переглянулись. Мишель застряла снаружи, внутрь ее явно не приглашали, что могло означать только одно — Джинджер точно была там, и, судя по преобладанию в ауре Мишель ревности, та это прекрасно знала.
— Можешь подъехать еще поближе? — спросила я. — Попробую заставить их уехать.
Кай остановился на подъездной дорожке соседей Блэйка. Мне всегда казалось неправильным использовать силу убеждения, которую я черпала из своей ангельской половинки, но иногда приходилось. Я сконцентрировалась на водителе фургона и тихо начала повторять: «Здесь ничего не происходит. Никаких скандальных историй. Уезжайте…». Он стал нервно оглядываться по сторонам. Наконец, после целой минуты сопротивления моему принуждению, он завел фургон и уехал.
Мы все довольно заулыбались. Теперь очередь Мишель. Когда я начала повторять те же слова для нее, она медленно направилась к машине, потянула за ручку, прижав пальцы к вискам, издала жалобный всхлип и разревелась.
— Не работает, — сказал Кай. — Надо попасть внутрь. Надеюсь, этот придурок не изменил код.
Он подъехал к воротам, и Мишель бросилась к машине.
— Даже не думай открывать окно, — предупредила меня Марна, но мой палец уже нажал на кнопку. Я не могла пройти мимо сердечных страданий девушки.
— Я тебя помню, — неразборчиво проговорила Мишель. Несмотря на истощение, она оставалась прекрасной.
— Привет, Мишель, — мягко сказала я. — Слушай, у Блэйка сейчас тяжелые времена... Он гонит всех прочь...
— Но другую девушку он впустил!
Отстой.
— Знаю, — сказала я. — Она его старый друг, как и я. Мы попробуем его успокоить, ладно? Может, поедешь домой и отдохнешь? Дай ему время во всем разобраться.
Ворота начали открываться, и машина двинулась немного вперед.
— Нет! — закричала Мишель. — Там что-то происходит! Я иду в дом!
— Иди к машине, — я тихо направила ее ангельскими силами.
Она бросилась к машине, готовая последовать за нами к дому. Когда она поняла, что ворота не останутся открытыми надолго, то бросилась обратно к ним, но уже было поздно. Мишель осталась плакать снаружи, еще более злая, чем прежде.
— Она сойдет с ума, — сказал Кайден без тени юмора. Он прибавил газу и припарковался прямо перед входом. Мы все вылезли из машины, но дверь оказалась заперта.
Кайден постучал по ней кулаком. Мы подождали. Он постучал снова:
— Открывай, идиот. Чертов придурок!
Спустя, кажется, вечность, дверь отворилась, и мы изумленно застыли. Блэйк был одет только в низко сидящие баскетбольные шорты, а на лице застыло более жесткое выражение, чем когда-либо. Затем он скользнул взглядом по дорожке в сторону ворот, за прутья которых держалась кричащая Мишель. Его зеленый знак увеличился.
— Прекрати это, — сказала я. — Ей правда больно.
Из-за его спины послышался злобный смешок, и вперед шагнула Джинджер, одетая в рубашку Блэйка, которая доходила ей до середины бедра. Ее знак вращался. Оба они казались дикими, потерявшимися в своих сущностях — зависти и измене, или же это было бунтом — быть вместе после столь долгого существования порознь.
Джинджер положила локоть на плечо Блэйка, и поправила волосы на затылке. Блэйк обвил рукой ее талию.
Марна выступила вперед.
— Пора уходить, Джин.
Джинджер обвила руками шею Блэйка,
— Ой, кто бы говорил. Кажется, с тобой этот номер не прошел. Мне здесь вполне себе комфортно, благодарю.
— Твою мать, — пробормотал Кайден, протискиваясь мимо них. Мы с Марной последовали его примеру и оказались в безукоризненно чистом фойе, выложенном каменной плиткой. Кай захлопнул дверь и повернулся к этой парочке. — Шептуны уже видели вас вместе?
— Нет, конечно, — самодовольно произнес Блэйк.
Мы с Марной затаили дыхание.
— Да вы, мать вашу, счастливчики! — сказал Кай.
— Остынь, чувак, — Блэйк убрал руку с талии Джинджер и шагнул к Кайдену. — Думаешь, ты единственный, кому хочется быть со своей девушкой?
— Князья собирали саммит, пока вы тут вместе миловались. Это полнейшее безумие.
— Ребята, — сказала я, придвигаясь ближе. Но они уже загорелись.
— А тебе какое дело? — осадила Кая Джинджер.
— Потому что вот настолько, Джин, — Кайден расставил указательный и большой пальцы на небольшое расстояние, — настолько мы близки к выполнению пророчества, а вы сами себя подставляете под удар.
Стоявшая рядом со мной Марна прижала ко рту ладошку, тихие слезы хлынули по ее щекам.
— Будто для тебя это имеет значение! — закричала Джинджер. — Да ты только о себе и печешься! Только и хочешь, чтобы все жаждали пожертвовать собой, чтобы ты в конце концов остался со своей ненаглядной Анной. Как угодно, я больше от окружающих ничего не жду. Беру от своей треклятой жизни все, что хочу, пока еще могу!
Джинджер и Кайден сблизились на расстоянии дюйма, крича друг на друга в приступе ярости.
— Все это ради нас всех, не только для нас с Анной!
— Ох, ну конечно!
Кайден схватил ее за узкие плечи, и от этого прикосновения, кажется, они оба чуть успокоились.
— Джин, я не хочу, чтобы ты умерла.
Ее глаза наполнились слезами.
— Но мне незачем жить, сам что ли не видишь? Она уйдет. Моя сестра умрет! И Блэйк на этой корове женится. Да лучше уж умереть.
Кайден обнял ее, и когда рыдания вырвались из груди Джинджер, колени ее подогнулись.
Марна тоже начала плакать, и я взяла ее за руку.
Кайден держал Джинджер в объятиях, гладя по волосам; их взаимопонимание и забота зародились еще в детстве, которое они провели вместе.
Марна подошла к ним, и Кайден обнял и ее. Мы с Блэйком переглянулись, согласно кивнули и направились в соседнюю комнату, где уселись на диван. Блэйк откинулся назад, прижав кулаки к глазам.
— Проклятье, — прошептал он. — Все так запуталось.
Это еще мягко сказано. У меня не было слов. Когда Кай и близняшки присоединились к нам, повисла гнетущая тишина. Каждое мгновение, что мы были вместе, опасность нарастала. Мы все об этом знали, но было так сложно заставить себя расстаться.
Зазвонил телефон Кайдена, и мы все замерли. Его загорелое лицо побледнело, стоило ему увидеть, кто звонит, а затем он повернул телефон так, чтобы и мы тоже взглянули.
Фарзуф.
Все четверо затаили дыхание, прислушиваясь к разговору.
— Итак, я полагаю, ты позаботился о девчонке? — спросил Фарзуф своим вкрадчивым голосом с английским акцентом.
— Конечно, отец. Она больше не девственница.
— Интересно, — последовала долгая пауза. — Видишь ли, дух, которого я послал проследить за процессом, был отправлен назад в ад без возможности вернуться на землю. Не знаешь почему?
Глаза Кайдена метнулись ко мне.
— Нет, отец.
— Потому что он сознался, что не остался посмотреть, как ты выполняешь свое задание. Он сказал, что вы вдвоем уговорили его уйти.
— Бред! — Кайден встал. — Этот подонок только отвлекал. Несколько трудновато пытаться переспать с Нефом, когда у тебя над душой стоит дух.
— Шептун вряд ли так уж сильно отвлекал тебя от задания, сын, — от сомнений в голосе Фарзуфа моя кровь застыла.
— Ты прав, отец. Но дело было выполнено, и шептун ушел сам. Очевидно, что я не мог заставить его.
— Хм, — еще одна пауза усилила напряжение в комнате. — Думаю, я сам нанесу девчонке визит. Слишком многое зависит от ее непорочности.
По мне побежали мурашки.
Челюсть Кайдена напряглась.
— Делай, что должен, отец, но к чему тратить твое бесценное время зря.
— Рад, что тебя это волнует, — сказал он наконец и повесил трубку.
Кайден яростно закричал и пнул кофейный столик, заставляя его подскочить с жалобным треском.
Мы все встали.
— Все будет хорошо, — сказала я. — Но нам всем нужно вернуться к работе. Если так пойдет и дальше, пророчество скоро исполнится, мы не можем продолжать терять своих.
— Что насчет тебя? — спросила Марна. — Куда отправишься ты?
Я посмотрела на Кайдена, в его взгляде читалась боль.
— Я не знаю.
— Не думаю, что тебе следует оставаться одной, — сказал Кайден.
— Нам всем нужно быть поодиночке, если мы хотим убедить их, что работаем, — сказал Блэйк.
Он был прав. Мы с Кайденом не могли оставаться вместе, особенно после того, как проделали весь этот путь, чтобы удержать Блэйка и Джинджер от того же.
Кайден покачал головой.
— Сейчас, когда ее ищет мой отец, Анна не может притворяться, что работает. Ей лучше оставаться в укрытии.
— Ну, пожалуй... — Марна громко ахнула, когда темный бесплотный голубь, с невиданным размахом крыльев, влетел в окно и повис над нами.
Все мы, как один, отпрянули. Я пыталась дышать и казаться бесстрашной. Нас поймали. Идеи и оправдания начали прокручиваться у меня в голове, но ничего правдоподобного на ум не шло.
Огромный дух опустился ниже, его неясная, украшенная рогами голова повисела над нами, а потом он увидел меня и продвинулся вперед. Чем ближе он придвигался, тем меньше я понимала. Я ждала, что меня охватит страх, но вместо этого в груди появилось знакомое тепло — ощущение безопасности.
— Это я, малышка, — сказал дух.
Голос отличался от того, который я помнила, — не грубый, но все же низкий.
— Папа? — мой голос сорвался.
Он придвинулся еще ближе. Неудивительно, что он не отзывался. Он покинул свое тело. В форме духа у него были обнаженные руки и грудь, от талии до колен он был обернут странной тканью. И все же его тело было человеческим. Прозрачное и размытое. Очень стройное. От понимания, что я больше никогда не увижу этого большого, устрашающего вида мужчину, у меня возникло чувство утраты. Я отбросила смятение и печаль, и приподняла голову, чтобы смотреть ему в лицо.
— Господи, спасибо! Папа, это ты, — произнесла я. — Столько всего произошло. Меня преследует Фарзуф, и я не знаю, что мне делать и куда ехать.
— Вот почему я здесь, — мне понравился мягкий гул его голоса, так непохожий на голоса шептунов. — У тебя мало времени, — он повернулся к Кайдену, тот подошел и встал рядом со мной. Остальные нервно наблюдали.
— Что вы предлагаете? — спросил Кайден.
— У вас есть только один беспроигрышный вариант, — ответил отец. — Пожениться.