Лавировать в толпе занятых своими делами господ оказалось трудом нехитрым. Мы довольно успешно продвигались к выходу из приемного зала, за которым начинались бесчисленные коридоры замка. Все шло просто замечательно, но, как водится, судьба решила подкинуть мне испытание. Танцмейстер обратил на себя внимание собравшихся, переглянулся с дирижером и объявил название какого-то танца.
Громом средь ясного неба разразилась музыка. Душа, что называется, ушла в пятки. Осознание собственной неумелости в таком деле, как танцы и напугало, и пристыдило одновременно. Даже современные подергивания, от чего-то называющиеся столь громким словом, я исполняла из рук вон плохо. Алем, успевший разглядеть неподдельный ужас у меня на лице, успокаивающее улыбнулся и произнес:
– Не волнуйся, я поведу.
Наверное стоило осведомить несчастного д'рахма о своих танцевальных способностях, но тот, как всегда, не хотел ничего слушать. Но вопреки всем ожиданиям, Ал оказался настолько великолепным танцором, что даже неумеха вроде меня не сумела испортить общей картины. Разве что ноги незадачливого партнера изрядно пострадали.
Д'рахм целеустремленно продвигался в сторону арки, ведущей вглубь замка. Внезапно он ускорил темп, вызвав удивление окружающих и мое недоумение. Взгляд выловил Дана и Дарлему, непринужденно танцующих в том же направлении. Спешка Ала оказалась легко объяснима: едва мы выбыли из толпы, как наступила смена пар. Разочарованный взгляд некого лощеного аристократа, брошенный вслед, заставил меня содрогнуться. Эх, не знал ведь счастливчик, от какой участи уберегла его судьба.
Алем выглядел замечательно. Его ничуть не утомило всеобщее развлечение, напротив, он будто даже посвежел. Я же вымоталась настолько, что едва могла дышать.
– Ну вот, а ты боялась.
– Небезосновательно, заметь.
Д'рахм на удивление весело усмехнулся и саркастично произнес:
– Увы, не могу отрицать, что танцуешь ты отвратительно.
В какой-то момент захотелось взять что-нибудь тяжелое, чтобы давать подзатыльник было сподручнее. Но стоило взглянуть в искренне-радостные глаза Ала, как всякая обида улетучивалась. Наверняка в былые времена д'рахм слыл заядлым гостем на подобных мероприятиях, и спустя годы бегства, он наконец смог окунуться в привычную атмосферу. Еще никогда я не видела его таким откровенно довольным. Не воспользоваться ситуацией было просто грешно.
– Смею надеяться, что сегодняшний день принесет немного понимания в наши отношения. Давно хочу сказать, что не считаю ни тебя, ни Дару плохими людьми. Прости меня за Лардана и прекрати смотреть как на врага.
От чего-то погрустневший Алем ответил:
– Полагаю, просить тебя отказаться от некроманта – бессмысленная затея?
– Прости…
Д'рахм с минуту помолчал, а затем потрепал по голове, вызвав крайнее удивление. Вот уж чего от него ожидать не приходилось.
– Ничего страшного. Давай вместе постараемся избежать подобных ситуаций в дальнейшем?
– Да…
Вскоре, как бы невзначай, рядом с нами показались Лардан и Дарлема. У д'рахмы было крайне бледное, но совершенно невозмутимое лицо. Она держала некроманта под руку и периодически улыбалась окружающим мужчинам.
Некромант и Дара первыми проскользнули сквозь створки богато изукрашенной двери. Алем выждал пару минут и последовал за ними, разумеется, прихватив меня. Стоило нам попасть в плохо освещенный коридор, как по слуху ударила полнейшая тишина. После громкой музыки и множества голосов, сливающихся в единый гам, безмолвие помещения показалось жутким.
Д'рахм сохранял полное молчание. Он взял меня за руку и повел по бесконечному лабиринту замка, то и дело прислушиваясь к чему-то. Вдруг раздался ужасающе громкий звук шагов. Я смешалась и застыла столбом, не зная, что делать. К счастью, Алем не растерялся и быстро прижал меня к стене. Он даже позаботился о тонкой девичьей душе и шепнул:
– Извини, но не дергайся.
Не успела я осознать смысл его предупреждения, как губы д'рахма соприкоснулись с моими. Поцелуй вышел долгим, приятным, но лишенным всякой страсти, по вполне понятным причинам. Мне даже удалось войти во вкус и обвить руками шею Алема. Человек – местная вариация на тему охранника – разглядел составленную нами композицию и лишь одобрительно хмыкнул. Видимо он с детства страдал излишней корректностью, потому что предпочел продолжить обход, не беспокоя занятых делом людей.
– Поцелуи тебе явно удаются лучше, чем танцы.
Щеки невольно вспыхнули от слов д'рахма. А может из-за переменившегося взгляда? Судя по всему, Алем впервые увидел во мне женщину, а не приложение к вещмешкам, и я отчетливо поняла, что не рада этому.
– Конспирация превыше всего!
Потребовалось немало усилий, чтобы преодолеть смущение и легко улыбнуться.
Вскоре мы добрались до заждавшихся Лардана и Дарлемы. Д'рахма демонстративно встала у противоположной от некроманта стены и периодически отряхивала с правой руки невидимые пылинки.
– Вы долго.
Могу поклясться, что тон не-мертвого отчетливо выражал недовольство. И на сей раз это стало заметно не только мне, но и порядком удивленным д'рахмам.
– Возникли некоторые осложнения, о которых не стоит упоминать. Дан, лучше объясни, что нам делать дальше.
Не-мертвый смерил меня странным взглядом и обернулся к двери, похожей на десятки других.
– Ты ничего не видишь?
– Увы, но нет.
– Присмотрись хорошенько.
Я последовала совету некроманта, но как бы ни напрягала зрение, а дверь оставалась просто дверью. Абсолютно ничем не примечательной и запертой.
– Что ж, с тобой все ясно. Еще работать и работать.
Лардан выглядел разочарованным, чего не смог бы заметить только слепой. Стало немного обидно, ведь я не была виновата в собственной некомпетентности. Не всем же рождаться гениями-самоучками! Быть может, стоило задуматься о его предложении ученичества уже тогда?
Тем временем, некромант стал совершать неизвестные ни мне, ни молчаливым д'рахмам пассы. Воздух почти зазвенел от напряжения. Мы затаили дыхание и… ничего не произошло. По крайней мере внешне. А вот Дан спокойно произнес:
– Милости просим.
Я неуверенно повернула ручку и резко распахнула дверь. В кабинете, а это оказался именно кабинет, горел приглушенный свет. В глубине помещения угадывался сидящий за массивным столом человек. Интуиция подсказывала, что это хозяин замка, получивший весьма неприятную характеристику от Алема.
– Кто вы? Гости моей чокнутой женушки? Убирайтесь отсюда!
Дан вышел вперед и его бледную кожу, лишенную наложенной ранее иллюзии, осветило неверное мерцание свечей.
– Присмотрись внимательней и подумай снова, как нас приветствовать.
Оставшийся совершенно невозмутимым мужчина прищелкнул пальцами, и комната наполнилась ярким светом. Сначала мне показалось, что это свечи полыхнули до самого потолка, но на деле по всему периметру комнаты зажглись сгустки света, похожие на светлячков-переростков.
Хозяин замка являлся обладателем той самой внешности, которая отталкивает собеседника мгновенно. Маленькие глубоко посаженные глазки, тонкие губы, нервные пальцы, то и дело дергающиеся словно в конвульсиях… Все в этом человеке вызывало чувство стойкого отвращения.
– О-о-о, никак лорд Лардансиан пожаловал? Чем обязан такой честью?
– Пришло время отдавать долги.
Взгляд мужчины забегал по комнате, выдав того с потрохами. Он старался выглядеть невозмутимо, но на деле испытывал животный страх. Как человек сведущий в магических науках, хозяин замка прекрасно понимал, что значит стоящий перед ним Лардан.
– Помнится, долги я делал у живого человека.
– Твой долг исчисляется жизнями моих людей, так почему бы и не отдать его мертвецу? Символично, не правда ли?
– Брось, Ланрдансиан… когда тебя интересовали чьи-то жизни? Признайся, что просто хочешь завладеть моей так'ра?
Дарлема удивленно выдохнула. Я воспользовалась паузой и бросила взгляд на д'рахмов. Лица Алема и Дарлемы окаменели, позволив осознать, что речь идет о весьма ценной и опасной вещи.
– Ты чертовски прав. Я предлагаю тебе отдать ее по-хорошему. Мне нет дела ни до твоей жизни, ни до твоей смерти.
– У меня тоже есть предложение, – оппонент не-мертвого сглотнул. – Как насчет работать вместе? Твоя гениальность не будет лишней в моих изысканиях. Ты же получишь деньги, власть и, что самое главное, доступ к так'ра.
– Зачем просить разрешение взять то, что и так принадлежит мне?
– Ну ладно… будь по-твоему.
Граф Кентрийский потянулся к ящику стола, будто собираясь достать оттуда что-то. И он действительно явил на свет некий артефакт. Не успели мы сообразить что к чему, как безделушка вспыхнула ярким светом, лишая возможности видеть.
Лично для меня происходящее превратилось в абсолютный хаос. Даже звуки борьбы оставались неясными – дезориентированное сознание отказывалось воспринимать информацию. Когда же глаза, полные слез, вновь смогли видеть, все уже было кончено. Лардану не составило труда обезвредить противника. Навсегда.
Тело графа лежало на полу изломанной куклой, но в глазах навеки застыло… наслаждение. Жестокая и, в той же мере, милосердная смерть. Я побоялась спрашивать у некроманта, что именно он сделал. Да и не хотела знать, если честно.
Дан стоял посреди кабинета и держал абсолютно черный, но от того не менее красивый фолиант. Наши глаза встретились, и я застыла на месте от ужаса. Взгляд не-мертвого полыхал фиолетовым огнем. В нем читалась холодная жестокость и непоколебимая решительность. Против такого напора оказалось невозможно устоять. Не слишком контролируя собственные действия, я отступила на шаг назад. Д'рахмы не двигались с места, готовые в любой момент занять оборону.
– Наглой бездарности вроде него больше всего подходит смерть лишенная вечности.
Алем будто очнулся и тяжело произнес:
– Ты вновь решился?..
– Именно. И то же ждет тебя, если решишься причинить вред этой девочке.
– Почему ты так защищаешь ее? – не сдержалась Дарлема.
– Она смогла посмотреть мне в глаза и не дрогнуть. С этого момента, Ирида – моя ученица. И я намерен защищать ее. Сейчас же нам нужно уходить. Смерть хозяина замка не сможет долго оставаться тайной.
Лардан переступил через труп и двинулся в сторону выхода. Алем лишь сплюнул и произнес:
– Пускай потом сами разбираются, чьи преподавательские амбиции больше…
Я же могла только стоять и пытаться осознать глубину проблем, в которые влипла.
Глава 4
Говорят, что окрестности близ Озера Пророков всегда туманны. Впрочем, никто не мог с уверенностью утверждать, так ли это, ведь гости у Видящих бывали крайне редко. Помимо своей воли, пророки быстро становились личностями эксцентричными и малоприятными в общении.
Место Видящего никогда не пустовало: когда умирал один – рождался другой. Лишь сами боги ведали, почему на чью-то долю выпадал этот дар, больше похожий на проклятие. Озеро Пророков открывало посвященным все тайны настоящего, будущего и прошлого, но в качестве платы забирало их судьбу. Быть навеки связанным с ним, без права отказаться или хоть немного отдохнуть… вряд ли придется кому-то по вкусу.
Астарт очень хорошо знал Видящую Шартру, которая стала хозяйкой озера совсем недавно. Когда пропала его сестра, эта молодая, обиженная на выпавшую долю женщина, стала последней надеждой. Увы, не оправдавшейся. Аглар умолял, угрожал, пытался подкупить Шартру, но та сохраняла непоколебимое молчание. Создавалось впечатление, что Видящей доставляло удовольствие чужое страдание. Она словно отплачивала миру за жестокость. И вновь герцогу пришлось обратиться к этой женщине, в надежде, что на этот раз она не посмеет ему отказать.
Шартра лежала на воде, закрыв глаза и свободно раскинув руки. Темная гладь поглощала ее хрупкую фигуру, а туман размывал черты лица. Только длинные волосы, образовавшие медный ореол, были отлично видны.
Стоило Астарту ступить на песчаный берег, Видящая распахнула глаза и встала на ноги, подняв тучу брызг.
– Здравствуй, Аст… или ты предпочитаешь, чтобы недостойные женщины вроде меня величали тебя герцогом? Так вот, твои предпочтения меня ни мало не трогают. Я знаю о них заранее и если игнорирую, то не желаю принимать в расчет.
Аглар глубоко вдохнул, чтобы взять себя в руки. Опыт общения с Шартрой не прошел зря: пускай она знает, какие мысли таятся в чужих головах, но озвучивать их не стоит.
– Так что же ты желаешь знать, Аст?
– Зачем задавать вопросы, на которые и без того знаешь ответы?
– Такова традиция. К тому же, ты не считаешь, что иногда разнообразить свою жизнь беседой бывает не лишним? Мне до смерти наскучили монологи. А вдруг ты успеешь изменить ход вещей раньше, чем я это увижу?
– Я склонен думать, что для тебя не существует понятия «вдруг».
– Ошибаешься, дорогой аглар, ошибаешься! Будущему свойственно меняться.
Внезапно Шартра захохотала, закинув голову к небу. Она закружилась на месте, волнуя воду и разрывая тонкими руками плотный туман, а затем резко остановилась. На лице не осталось и тени веселья.
– Итак, пока я не услышала ни единого вопроса.
– Ирида… не будет ли ошибкой принести ее в жертву моей цели?
– А! Девушка из того занятного мирка? Хм… не знаю в чем дело, но ее будущее я не могу видеть отчетливо. Замечательно, правда?!
Шартра вновь безумно рассмеялась.
– Я бы так не сказал. Снова юлишь, Видящая?
– Нисколько. Не в этот раз. А что касается тебя, аглар, – голос женщины стал ниже. – Я бы на твоем месте хорошенько подумала, прежде чем убивать девочку.
– Как это понимать?
– Понимай как знаешь. Ваши судьбы связаны. Имей в виду – умрет она, умрешь и ты. На этом все.
– Шартра, если она останется жива, то как же…
– Об этом ты узнаешь, если изберешь верный путь. Убирайся.
Астарт понял, что на этом разговор окончен. Ему оставалось лишь уйти и хорошенько поразмыслить над сложившейся ситуацией, которая приняла совсем неожиданный оборот.
****
Известие о смерти владельца Кентрийских земель разлетелось по окрестностям в мгновение ока. Жена графа подняла настоящий переполох: описание предполагаемых убийц имелось даже в самых маленьких деревушках. Тем не менее, Лардан лично позаботился о том, что бы никто в замке не сумел найти следы нашего присутствия, поэтому соблюдение простых мер предосторожности позволило спокойно продолжить путь.
Может это несколько нелогично, но преследование Кентрийских стражников волновало меня меньше всего. На ближайшем привале должен был встать вполне закономерный вопрос о моем ученичестве.
Д'рахмы деловито обустроили ночлег: разложили спальные мешки, развели костер, вскипятили воду, набранную из ближайшей речки и засыпали в котелок крупу. Их действия были отточены до автоматизма, и полное молчание, которое сохраняли брат с сестрой, вдвойне давило на нервы.
Когда все расположились у тихо потрескивающего костра, Алем посмотрел некроманту прямо в глаза и начал неприятный разговор.
– Ученица? Как прикажешь понимать?
– Как есть, так и понимай. Что именно тебя смущает?
– Неужели ты не понимаешь, что делаешь только хуже? Разве у Ириды есть будущее рядом с тобой? Ты можешь обещать ей кров, защиту, достойную жизнь? Думаю, что нет.
– Я могу подарить ей совершенное знание искусства. Ни один маг не даст ей большего. Впрочем, если Ира предпочтет перечисленные тобой блага, то я не стану препятствовать.
– Она предпочтет!
В целом Алем был прав. В новом мире у меня не было ни семьи, которая могла оказать поддержку, ни средств к существованию, ни знаний и умений, способных принести доход. Вот только категоричное отношение д'рахма к моему решению всколыхнуло волну злости.
– А меня ты спросить не забыл?!
– Я рассчитываю на твою порядочность! Ты оказалась здесь не просто так, а мы с Дарой не привыкли быть альтруистами. Маг обещал дать за тебя солидное вознаграждение, и с твоей стороны было бы разумно следовать нашим планам. Хотя бы из благодарности.
В глазах некроманта сверкнула заинтересованность, и он не преминул спросить:
– О какого рода благодарности идет речь?
– Смерть сделала из тебя слепца, Лардан? – взъярился Алем. – Присмотрись к ней хорошенько. Ирида не принадлежит нашему миру. И далеко не только нам заплатили за ее жизнь. Поэтому я требую, чтобы ты не строил на счет Иры никаких планов.
– Алем! Что ты, что Дара – вы все время твердите о том, какие люди низкие существа! Так почему я должна знать, что такое благодарность? Я предлагаю компромисс. Дан будет меня учить, пока мы не доберемся до вашего мага. А там уже посмотрим. Может он вообще сам от меня откажется! В любом случае, свою работу по моей доставке вы выполните.
Д'рахм поморщился и недовольно произнес:
– Твой дипломатизм – скверная штука, ты в курсе?
– Вполне. Но иного выхода из ситуации не вижу.
– Будь по вашему. Вот только лично тебе я бы посоветовал хорошо подумать, прежде чем совершать опрометчивые поступки.
– Я учту.
Тем временем, Лардан обдумал информацию, полученную от Алема, и поднял еще одну крайне нежелательную тему. Впору было бы взвыть от свалившихся как снег на голову бесед.
– Как я и предполагал, за тобой много тайн, Ирида. Раз уж разговор принял такой оборот, я хотел бы услышать о том, что ты делала две ночи назад.
Мне оставалось только гадать: специально или намеренно Лардан задал этот вопрос в присутствии д'рахмов? Впрочем, это уже не имело значения, так как слова прозвучали и вернуть их назад не представлялось возможным. Я обреченно вздохнула и поведала спутникам о своих ночных приключениях. Единственное, что удалось умолчать – это имя аглара.
Несложно было предугадать, что Алем взъярится.
– И ты все это время молчала?!
– Да, молчала! Ничего страшного ведь не произошло, а вы и без того шагу спокойно сделать не даете.
Тут уже не выдержала Дарлема, все это время сохранявшая нейтралитет:
– Ах, ничего страшного?! Он изучил тебя, дубина! Аглары славятся способностью видеть чужие души, а самые талантливые могут на них влиять. Ты явно заинтересовала кого-то серьезного и смеешь умалчивать столь важную информацию?!
Слова Дарлемы переполнили чашу терпения. Я резко встала на ноги и дала волю давно одолевавшим меня чувствам:
– Идите все к черту! Ворвались в мою жизнь, оторвали от дома, ничего не объяснили и еще чего-то ждете? Как бы не так! Хватит держать меня за наивное провинившееся дитя! Хотите, чтобы я не доставляла проблем? Так создайте для этого условия! Я все сказала.
Ведомая гневом, я хотела оказаться как можно дальше от д'рахмов и знала, что на этот раз за мной не будет слежки. Ноги сами понесли меня куда-то вперед и остановились лишь тогда, когда наша стоянка оказалась на достаточном расстоянии.
Небольшая речушка, из которой Дарлема набирала воду для приготовления ужина, отражала тусклый свет новорожденной луны. Её темная гладь успокаивающе всколыхнулась от порыва ветра. Я присела на холодный бережок, в последнюю очередь задумываясь о здоровье, и принялась обдумывать свою ошибку. Как же неправильно было сорваться и сболтнуть д'рахмам все, что я о них думаю! Теперь ведь проблем не оберешься. С другой стороны, быть может они примут сказанное мной к сведению и хоть немного изменят свое отношение?
Печальные размышления прервал звук шагов за спиной. Я вскочила на ноги и уже была готова бранить д'рахмов за нарушение личного пространства, как взгляд натолкнулся на незнакомого мужчину. Он остановился и дал себя рассмотреть. Нарушитель спокойствия оказался агларом, в котором смутно проскальзывало что-то знакомое. Пожалуй, единственным хоть немного известным мне представителем этой расы мог быть только Астарт.
Некоторое время я внимательно осматривала аглара, невольно восхищаясь его внешностью. Статная осанка говорила о благородном происхождении, а манера держаться подтянуто и прямо о военной подготовке. Мужчина, на вид лет тридцати, имел крепкую, атлетически сложенную фигуру и был, как минимум, на полторы головы выше меня. Его одежда казалась достаточно простой, но стоило немного присмотреться, чтобы отметить безукоризненный вкус, с которым она была подобрана. Таким образом, облачение Астарта говорило о той дороговизне, которую никак не спутаешь с расфранченной дешевкой.
Отдельное внимание заслуживало лицо, отмеченное печатью горя и долгих раздумий. Непостижимым образом, это отражение пережитых превратностей судьбы лишь придавало аглару некой загадочности и привлекательности. Вертикальная морщинка между бровей, слишком рано давшая о себе знать, создавала впечатление постоянной нахмуренности. Грубость и особенное изящество черт парадоксальным образом сочетались в этом необычном лице и делали его выражение несколько хищным. Довершали картину чрезвычайно выразительные глаза. Глубокий, загадочный и при этом абсолютно нечитаемый взгляд пугал каждого, кто имел несчастье, а может быть и счастье почувствовать его на себе. Любого человека, нечуждого любопытству, легко увлекало в эту непроглядную тьму с надеждой добраться до скрытого за ней света тайны.
Не могу сказать точно, как много аглар прочел в моих глазах, но усмешка, заигравшая на его губах, достаточно резко прервала молчаливое созерцание.
– Чем обязана столь позднему визиту?
– Прихотью, человек, лишь прихотью. Я подумал, что ты не откажешься от приятного разговора.
– Вряд ли разговор с человеком, который на мое уважительное обращение отвечает унизительной заменой имени на принадлежность к расе, может быть приятен.
Брови Астарта взлетели вверх, но вместо того, чтобы возмутиться, он коротко хохотнул и сделал жест, указывающий мне присесть. В ногах правды нет, а посему я не преминула последовать его предложению. Аглар, в свою очередь, опустился рядом, на голую землю, что не слишком вязалось с его образом аристократа.
– Большинство утверждает, что гордость – это порок. Я же склонен считать ее признаком сильной воли и оправданного самоуважения. Поэтому, так и быть, прошу тебя представиться.
– Зовите меня Иридой. Я оценила этот широкий жест, но, смею заметить что такое откровенное пренебрежение не делает вам чести.
Отметив, что лицо собеседника посуровело, я поспешила добавить:
– Однако, не мне вас судить. Кроме того, вряд ли вы пришли сюда, чтобы обсудить со мной подобную тему.
Взгляд Астарта смягчился и он ответил:
– Верно, я здесь не за этим. Насколько я знаю, твои друзья, – он как-то странно усмехнулся. – Не в восторге от моего маленького вмешательства в их планы?
– Более чем. И это при том, что ваша личность остается для них загадкой.
– Превосходно! Надо признать, их осмотрительность достойна восхищения, не в пример незрелым представлениям.
– Я бы с удовольствием слушала ваши циничные замечания до самого утра, но боюсь, что скоро должна возвращаться назад. Вы так и не ответили, с какой целью пришли ко мне.
– Пожалуй, чтобы дать пару советов. Не буду скрывать, что имею на твой счет кое-какие соображения и планы. Ты должна понимать – мои советы ценны тем, что расчетливы. Во-первых, даже не думай доверять д'рахмам. Я вижу: сейчас ты подозрительна и осторожна, но со временем все это истает. Когда однажды осознаешь привязанность к своей компании – вспомни мое предостережение. Во-вторых, держись ближе к некроманту. В прошлом я бы посмеялся над собственным указанием, но сейчас Лардан представляет из себя картину весьма плачевную. Хотя тебе это, в общем-то, на руку. Думаю, не-мертвый на данный момент единственный, кому можно доверить твою безопасность.
– С какой стати вам заботиться о моей сохранности?
Вместо ответа Астарт взял мою руку и приложил свою ладонь к внутренней стороне запястья. От неожиданного прикосновения я вздрогнула и попыталась подскочить на ноги, но хватка аглара оказалась слишком крепкой. В следующую секунду руку прожгло невыносимой болью, настолько сильной, что слезы невольно покатились по щекам. Не желая уступать Астарту ни в чем, я сумела сдержаться и не проронить ни звука. Казалось, что эта пытка будет продолжаться вечность, боль лишь нарастала все новыми и новыми волнами, заставляя меня крепко зажмуриться.
Внезапно рука аглара разомкнулась, принеся невыразимое облегчение, но понадобилось еще некоторое время, что бы окончательно успокоиться и открыть глаза. Ночной визитер исчез, оставив в напоминание о себе лишь пульсирующую боль и неизвестный символ, словно выжженный на тонкой коже.
Обида и злость переполнили душу. Больше всего в жизни я ненавидела неуважение к личности, а теперь на моей руке красовалось нечто, больше всего похожее на клеймо. Человека делает человеком свобода – я же обрела еще одну причину усомниться в своей власти над собственной судьбой.
****
Прошло достаточно много времени, и д'рахмы стали волноваться. Алем был готов броситься в лес на поиски незадачливой иномирянки, которая, как он полагал, умудрилась заблудиться. Дарлема и Лардан поддержали его в этом намерении, но тут среди деревьев показалась хрупкая фигура Ириды. Всем показалась странной та медлительная и пошатывающаяся походка, с которой новоиспеченная магесса приближалась к лагерю.
Не-мертвый без лишних разговоров бросился к Ире и послужил ей молчаливой опорой. Девушка вцепилась в мантию некроманта с такой силой, будто от этого зависела ее жизнь. Дан усадил Ириду у костра и одним холодным взглядом дал д'рахмам понять, что не потерпит никаких нападок с их стороны.
– Завтра же займешься ее обучением, Лардан, – с видимым усилием выдавил из себя Алем. – Боюсь, наша спутница не может жить без приключений. И при этом так яростно отвергает чью-либо опеку.
Явно тронутая несвойственной для д'рахма тактичностью, Ира произнесла дрожащим голосом:
– Простите меня, вы были во всем правы. Вы предупреждали меня об этом агларе, предупреждали о неспособности себя защитить, а я все равно пошла туда одна.
Торжество на лицах брата и сестры быстро сменилось подозрительностью. Все это время магесса слишком старательно прятала правую руку за спиной некроманта. Дарлема подошла ближе, старательно игнорируя молчаливое предупреждение Дана.
– Покажи свою руку.
– Нет.
– Ты ранена? Если так, то рану нужно обработать, иначе может стать хуже. Покажи мне.
– Нет, со мной все в порядке.
Тут уже Лардан задумался о неестественном поведении своей подопечной. Он аккуратно взял руку несопротивляющейся Ириды и поднял рукав рубашки. Дарлема ахнула и отскочила назад, Алем побелел и крепко сжал кулаки, Лардан же не отрывал взгляда от сложного символа, выжженного на коже магессы. Впрочем, эта немая сцена не могла продолжаться вечно.
Д'рахм спросил пугающе низким голосом:
– Чья она, Лардан?
Не-мертвый не отвечал, не в силах отвести взгляд от печати аглара.
– Чья она?! Отвечай!
Некромант выдержал томительную паузу и произнес:
– Герцога Астарта.
Алем не смог сдержать яростного рыка. Он заметался из стороны в сторону, словно дикий зверь, и воскликнул, как только обрел способность говорить:
– Зачем такому высокопоставленному аглару брать под покровительство человека?!
Ирида явно пребывала в состоянии, близком к нервному срыву. Она мелко задрожала и изо всех сил постаралась сдержать слезы. Еще никогда присутствующим не приходилось видеть ее в подобном состоянии. Вот только Алем был слишком зол, чтобы принять это во внимание.
– С этой минуты – ни шагу без нашего ведома! Ты поняла?!
Магесса слабо кивнула.
– Отлично. Уж не знаю, какие у Астарта на тебя виды, но ему придется от них отказаться. Будь он хоть трижды герцогом.
Сердце Дарлемы, давно отвыкшее кого-либо жалеть, от чего-то смягчилось, и она приобняла девушку за плечи.
– Тише, перестань дрожать. Все в порядке. С нами ты в безопасности. Кроме того, с тобой Лардан. Он научит тебя магическому искусству, и ты уже не будешь такой беспомощной.
Слова д'рахмы попали прямо в цель. Ирида вдруг замерла, а затем обратила полный решимости взгляд на некроманта. Дара успела пожалеть о своем минутном порыве, но было уже поздно, поэтому она просто встала и отправилась успокаивать бушевавшего в стороне брата.
Знал ли герцог, что его визит принесет совсем не те плоды, которые должен был?
****
На следующее утро небо стало потихоньку затягивать тучами, что как нельзя кстати соответствовало моему паршивому настроению. Погода не обещала ничего страшного, но наметанный взгляд д'рахмов предугадывал настоящую бурю. До ближайшего ночлега было не больше часа пути, а вот до следующего пришлось бы скакать не меньше суток. Брат с сестрой пришли к единогласному решению остаться в импровизированном лагере до середины дня, а затем отправиться к ближайшему поселению.
Тему печати Астарта негласно отложили до лучших времен, дабы не спровоцировать конфликт. Я старалась не думать о своем положении, но неприятный осадок все равно постоянно напоминал о событиях прошлой ночи.
Неожиданная мягкость Дарлемы, признаться, тронула мое сердце. Тем более, что слова д'рахмы подарили мне ту самую спасительную почву, которая не позволила скатиться в хандру и апатию. Я решила всерьез заняться собственным обучением, которое виделось смутным спасением. В связи с этим намерением Лардан предложил потратить время с пользой и провести полный анализ моих способностей. Разумеется, со стороны д'рахмов возражений не последовало.