Голос Жени наполнила такая непередаваемая ирония, что я невольно расслабилась, повеселела и окончательно отказалась от неубедительного мифа поездки за границу.
– Жень, – мы присели на ближайшую лавочку. – Понимаю, что врать, будто я ездила в другую страну, глупо и бессмысленно, но и правду сказать не могу. Она слишком невероятна, чтобы ты смог в нее поверить.
– Разве я когда-нибудь не верил тебе? Или оставлял в беде?
Серые глаза Женьки неожиданно потемнели от грусти. Вспомнились былые времена, когда мы могли рассказать друг другу все, что угодно. А теперь за нашими плечами мертвым грузом висели тайны.
– Нет! Что ты! Конечно нет! Я совсем не это имела ввиду! Просто… я пока не готова тебе об этом рассказать.
– Понимаю. Но все равно не могу с этим смириться.
– Естественно понимаешь, – я неуверенно улыбнулась. – Кто еще может понять меня, как ни самый драгоценный друг?
Женька не улыбнулся в ответ. Его лицо стало предельно серьезным, по нему скользнула тень решимости, заставившая меня внутренне содрогнуться. Что с ним произошло? Почему мне кажется, что сейчас он задаст вопрос, который я не хотела бы слышать?
– Ира… для тебя я просто «драгоценный друг»?
Нет, определенно, с Женькой что-то не так. Раньше он не сомневался в моем к нему отношении, и мы негласно дорожили каждым совместным мгновением. А теперь он сбрасывает звонки, не особо удивляется моему исчезновению и задает странные вопросы.
– Ну… да, а почему ты спрашиваешь?
– Я люблю тебя. Я думал, что это очевидно.
Горло разом пересохло. Что он сказал? Любит? Но почему говорит это только сейчас?! И от чего эта печальная обреченность на лице?
– Жень, я…
– Думал, но, видимо, ошибался. Почему ты исчезла, ничего не сказав? – на моей памяти, Женька впервые позволил себе разозлиться в моем обществе. – А теперь появляешься, как ни в чем не бывало, ничего не объясняешь и делаешь вид, будто ничего не понимаешь! Хватит, Ир, я лучше других знаю, что ты далеко не так глупа, как пытаешься казаться.
|
|
Мое тело само собой попыталось отодвинуться, но Женька не дал мне отдалиться и схватил за запястье. Перед глазами тут же всплыли другие руки. Неестественно горячие. Руки, которые никогда не должны были меня коснуться. В глазах потемнело.
– Хочешь, чтобы я объяснилась?! А сам?! Ты тоже больше ничего мне не рассказываешь! И вдруг признаешься в любви! Так никто не делает, Жень!
Он вдруг разжал пальцы и сник. Даже как-то болезненно сгорбился, будто потеряв причину выглядеть иначе. Господи, как же я была слепа… а как хвалилась полным взаимопониманием!
– Извини меня. И забудь о том, что я сказал. Просто быстротечность времени иногда заставляет людей делать то, на что раньше они никогда не решились бы.
– О чем ты? – в груди невольно заметался зверек беспокойства. – Жень, что-то случилось?
– Ира, давай так, ты говоришь, где была последний месяц, а я рассказываю о своих неприятностях, идет?
– Нет! Это не равнозначно!
– Более чем равнозначно, можешь поверить.
– Нет.
Мы вдруг замолчали и задумались каждый о своем, как это часто бывало. Знакомые всегда удивлялись, как мы можем пойти куда-то вместе и промолчать целые часы. Они так и не смогли понять, что слова порою бывают совершенно пусты, по сравнению с молчанием. В таком безмолвии мы могли решить самую трудную проблему, поведать больше, чем кто-то открывает за всю жизнь. Но на сей раз Женя слишком быстро прервал эту тишину:
|
|
– Ира… скажи, ты веришь в магию? Не как в твоих любимых книжках, а по-настоящему.
Вот чего-чего, а этого вопроса приходилось ждать в самую последнюю очередь. Но Женька оставался предельно невозмутимым, и мне пришлось ответить.
– Что случилось? Ты хочешь обратиться к какой-нибудь гадалке или что-то в этом роде?
Друг посмотрел на меня с таким непередаваемым выражением, что я едва не хохотнула. Ну да, извечно рациональный Женька никак не хотел представляться в обществе перегруженной бижутерией женщины с колодой карт.
– Хватит нести чушь. Просто интересно было бы услышать твой ответ.
– Тогда, однозначно верю. Ты мог бы и догадаться.
– Ты хорошо подумала?
– Уж поверь, я уверена как никогда.
В районе нижних девяносто зазудело непреодолимое желание подбросить в руке небольшой огненный шарик. Для пущей убедительности.
– Действительно, – Женька улыбнулся. – Кстати, тебя так долго не было, что я успел раздобыть очередную легенду. Будешь слушать?
Об этой маленькой традиции знали только мы вдвоем. Женька всегда слишком баловал меня, потакал самым дурацким увлечениям. В конце концов он стал специально искать для меня самые разнообразные истории, легенды и предания, а при личной встрече рассказывал их. Слушать его было одним удовольствием, которое не могло сравнится с простым прочтением, поэтому когда-то я восприняла такую инициативу с крайним восторгом.
– Конечно! Господи, как же я по этому скучала!
Ночь уже давно вступила в свои права: зажглись фонари, вокруг остались только запозднившиеся парочки и компании, одиночных прохожих в поле зрения не наблюдалось. Полная луна светила настолько бледно, что ее запросто можно было спутать с непомерно большим фонарем, а вокруг нее едва просматривались тусклые гвоздики звезд. С небом Драа'искар не сравнить. Но все равно это придавало голосу Женьки особый магнетизм.
|
|
– Говорят, что раз в тысячелетие рождаются особые люди. Наш мир очень молод, но однажды такой человек появился и древние назвали его Избирающим. Почему, спросишь ты? Все просто, он имел власть выбрать судьбу целого мира. Нашего мира. Тайное искусство или простое ремесло? Колдовство или технология? Звучит заманчиво, но несколько пугающе, правда? Только представь себе, какая это должна была быть ответственность! Но дар этот больше похож на проклятие. Избирающий любил жизнь, существовал не ради себя, но ради других. Он любил, страдал и смеялся, пока однажды во снах к нему не стали являться странные картины. Иногда они были прекрасными, а иногда пугающими. Да, он видел мир таким, каким он может стать. Сначала это казалось Избирающему интересным. А затем он потерял сон, стал медленно сходить с ума. Семья, любимая женщина, дети… все отреклись от него, признав сумасшедшим. Последней каплей стало нежеланное знание. Кто-то раскрыл Избирающему суть его предназначения и назвал цену. А ею была жизнь. Определившись в выборе, Избирающий должен был умереть.
– Но почему?!
– Откуда мне знать? – усмехнулся Женька. – Наверное, это такой своеобразный предохранитель. Выбирать для других – не для себя.
– Жестоко… но чем же все закончилось?
– Разве не очевидно? Он сделал то, что как мне кажется, случается крайне редко. Поменял ход развития нашего мира. И погиб. В чем-то я его понимаю. Отомстить таким образом судьбе, перевернуть привычный уклад, прежде чем уйти, это заманчиво. Впрочем, легенда есть легенда.
– Хех, я даже почти поверила. Но хорошо, что так быть не может.
– Это почему? – удивился Женька. – Я думал, что ты скажешь обратное.
– Знаешь… мне нравится наш мир. Я правда люблю его. И не хотела бы, чтобы он изменился.
Да… особенно после того, как появилось с чем сравнивать. Если бы Избирающий действительно существовал, то смена магии технологиями или наоборот сильно ударила бы по его современникам. Ведь вековой опыт оказался бы пустым.
– Ты не представляешь, – Женька неожиданно тяжело вздохнул и опустил голову на руки. – Как я рад это слышать.
– Хах! Но не думай, что я из-за этого хоть немного вернусь к реальности!
– Ну, я не настолько наивен.
Мы сидели и бестолково улыбались друг другу. Так и пялились бы, как два идиота, но Женька вдруг подался вперед и поцеловал меня. Без смущения, предупреждения, просто поцеловал так, будто ничего естественнее в мире быть не может. Наверное, так оно и есть. Но перед глазами предательски встал проклятый погреб Замка Снов, а на языке заиграл пьянящий вкус вина. И вкус чужих горячих губ, сейчас показавшийся отравой. Женя видимо почувствовал, что я реагирую совсем не так, как должна была бы и печально спросил, отстранившись:
– Значит, ты не дашь мне и единого шанса?
– Прости, Жень… я сама не знаю, что делать…
Мысли путались не хуже наушников, небрежно засунутых в карман. Ну зачем? Зачем он это сделал? Зачем разрушил едва вернувшуюся атмосферу доверия? И почему так бешено бьется сердце? Почему горят щеки? Почему в груди разливается треклятое вино?
Внезапно где-то за спиной появилась опасность. Я рефлекторно обернулась, чудом не успев наугад бросить атакующее заклинание. Среди деревьев стояла всего лишь очередная приблудившаяся парочка: невысокий мужчина и миловидная женщина с короткой стрижкой. Неужели чутье подвело?
– Евгений! – неожиданно произнес мужчина. – Вы обдумали то, о чем мы вам сегодня говорили?
Женька тихо чертыхнулся.
«Кто это?» – спросила я взглядом.
«Лучше и не спрашивай», – подкатил глаза Женька.
Наши переглядывания незамеченными не остались.
– Кто ваша прекрасная спутница?
– Спутница желает остаться инкогнито и наедине. Не могли бы вы куда-нибудь уйти? Евгений сейчас занят.
Женя не успел опомниться, как я выпалила все это в лицо немного удивленной паре. Интересно, что это за такие подозрительные и настойчивые знакомые у него появились?
Женщина, до сих пор выглядевшая вполне спокойно, вдруг странно дернулась, положила своему спутнику руку на плечо и что-то зашептала. Мы с Женькой, продолжали сидеть и наблюдали за этим «совещанием» с ленивым любопытством. Наконец они закончили, и мужчина вперил в меня внимательный взгляд. Честно говоря, стало как-то не по себе, он словно смотрел далеко за пределы внешности. Вдруг на лице незнакомца появился ужас и он тихо пролепетал:
– Прошу прощения за беспокойство… Я вас не признал.
– О чем вы? Впервые в жизни вас вижу, вы и не могли меня узнать.
Мужчина с женщиной удивленно переглянулись. И только теперь до меня дошло, что они далеко не так просты, как кажутся. Небольшая манипуляция, и я с легкостью разглядела в них магические способности. Настолько низкие, что на Драа'искар никто даже не обратил бы внимания. Вот так сюрприз… Ладно, с ними разберемся позже. А сейчас нужно избавить Женьку от этого сомнительного общества.
– Ну, мы пойдем.
– Нет, не пойдете, – неуверенно возразила женщина.
– Серьезно? Что ж, попробуйте меня задержать. Жень, пошли.
Взяв ничего не понимающего Женьку за руку, я уверенно повела его в сторону своего дома. Но стоило сделать пару шагов, как тело неуверенно замерло, будто вокруг разлили патоку. На проверку заклинание оказалось настолько слабеньким и неубедительным, что мне даже не удалось как следует разозлиться.
– Я вполне серьезна. Нам нужно переговорить с Евгением, и вы, девушка, не имеете права вмешиваться.
Мой тихий смех заставил парочку вздрогнуть. А уж когда я без труда развеяла их совместную магию, лица незнакомцев и вовсе потеряли цвет.
– Что, простите? Чего я там не имею? Или мне послышалось?
Женщина собралась что-то ответить, но застыла, перестав даже моргать. Еще бы, этому парализующему заклинанию Лардан научил меня совсем недавно, и оно не шло ни в какое сравнение с убогими потугами местных недомагов.
– Что такое? – я издевательски усмехнулась. – Язык проглотила?
– Ира!
Женька неожиданно схватил меня за плечи и повернул к себе лицом. В серых глазах плескалось неподдельное беспокойство. Господи, что я делаю? Это даже хуже, чем то, как поступает Астарт. Развеянное заклинание опало к ногам недвижимой магессы, у которой от ветра уже потекли слезы.
– Ира, пойдем, – требовательно позвал Женька, вырывая меня из тягучих сомнений.
– Убирайтесь и больше не смейте к нему приближаться. Никогда. Надеюсь, что вы все хорошо поняли.
Бросив последний взгляд на побледневших и молчаливых магов, я приняла предложенную Женей руку, и мы степенно удалились в сторону дома. Втайне мы оба надеялись, что эти двое не станут нас преследовать. И все бы хорошо, да только стоило чуть отойти от парка, как Женька остановился и бесцеремонно захватил меня в крепкие объятия. Нет, ну ничему-то его жизнь не учит… хотя сейчас так не хочется вырываться из надежных рук.
– Я не буду ничего требовать от тебя, Ир. Просто давай немного постоим вот так, ладно?
Как можно было отказать? Я позволила себе забыться, отбросить ненужные воспоминания и просто отдаться сумасшедшему теплу, исходившему от Женькиной груди. Кто знает, сколько мы простояли посреди ночной улицы? Может час, а может всего минуту. Главное, что в конце концов мы посмотрели друг другу глаза и хором сказали:
– Мне надо столько всего рассказать!
Мы улыбнулись одними глазами, и я устало предложила пойти ко мне домой. Естественно, что Женька, в свое время чуть ли не прописавшийся у меня, против не был.
Квартира встретила гробовой тишиной, и мы не спешили ее нарушать. Женька по привычке сразу пошел на кухню, чтобы приготовить мне кофе. У него оно всегда получалось невообразимо вкусным. Я же присела на диван и стала ждать, собираясь с мыслями, но совершенно не представляя, как открыть свою тайну.
«Ирида – голос Лардана сковал мысли могильным холодом. – Все в порядке?»
«Не совсем, но ничего особо серьезного… относительно. А почему ты спрашиваешь?»
«Я уловил колебание магического фона. Такое сильное могла вызвать только ты, – пояснил свое беспокойство не-мертвый. – Что произошло?»
«Местные маги, если их можно так назвать, наткнулись на меня в рекордные сроки. Но серьезных проблем не доставили».
«Ничего удивительного. Наверняка ты для них настоящий феномен».
«Я тут не при чем… Слушай, Дан, тот друг, о котором я говорила, он не маг, но как-то со всем этим связан. Сейчас мы у меня дома, и я собираюсь ему все рассказать… Только не отговаривай! – прервала я уже собиравшегося возразить некроманта. – Поэтому, возвращайся скорее. Не могу говорить об этом одна».
«Ты не подумала, что твой друг может счесть меня лишним? Ну или опасным, как минимум».
«Подумала! Но мне все равно нужна твоя поддержка!»
«Ладно, скоро буду».
Связь тут же прервалась, и в гостиную вошел Женька с двумя большими кружками ароматного кофе в руках.
– Жень, подождешь немного?
– Зачем? Разве мы не решили перестать разыгрывать этот спектакль?
– Мы ждем человека, который непосредственно связан со всем, что со мной произошло.
Женька неприятно удивился. Я догадывалась, конечно, что он предпочел бы поговорить со мной наедине, но не могла этого позволить.
– Почему бы не начать без него?
Ничего не ответив, я демонстративно сделала глоток невообразимо вкусного кофе, чувствуя себя полной дурой. Со своей чашкой мне удалось разделаться довольно быстро, и теперь, положив руки на колени, я жадно косилась на Женину.
– Держи, – он натянуто засмеялся и протянул вожделенную посудину. – Как я и думал, страсть к кофе – это единственное, что в тебе никогда не изменится.
Обстановка постепенно разрядилась, и ожидание прекратило быть таким напряженным. Мы сами не заметили, как стали перемывать косточки общим знакомым, вспоминать былые курьезы и беззаботно смеяться. С Женькой всегда было невообразимо легко общаться, хотя другие люди почему-то не разделяли моего мнения на этот счет.
Звонок в дверь раздался неожиданно быстро. Перед уходом я объяснила Лардану назначение этой «кнопочки» и теперь не сомневалась – это он. Некромант спокойно разулся, вошел в гостиную и уселся прямо напротив Женьки. Они прямо и оценивающе друг друга рассмотрели, а затем оба неожиданно расслабились. Никогда не понимала этой странной способности мужчин оценить друг друга по одному взгляду и тут же отнести друзьям или врагам.
– Что ж, – голос показался мне неожиданно сиплым. – Я начну первая. Словом, отсутствовала я далеко не месяц…
****
На острове Ар'эрэль, в одном из множественных помещений дворца, сидели двое. Они не пили и не разговаривали, они просто сидели и ожидали неизвестно чего.
– Что с Советом? – задал вопрос эльф.
– Да что с ним будет? Д'рахмы передали сообщение, что сегодня с повстанцами собираются штурмовать здание, в котором эти крысы забаррикадировались. Местное население даже стало организовывать самостоятельные рейды, маги бегут оттуда не разбирая дороги.
– Полагаю, мне нужно тебя поблагодарить. Ведь ты говорил, что Совет не так страшен, как пытается казаться, а мы не слушали… не хотели развязывать войну. Как полные дураки смотрели на крысу в полной уверенности, что перед нами тигр.
– Вас можно понять. Особенно не в чем винить Объединенные Королевства, в свое время они пострадали больше других. Но Валария изначально говорила, что Совет просто мелкая сошка под могущественным покровительством. И все хотела добраться до истоков.
– Но ведь не старые воспоминания заставили тебя примчаться на Ар'эрэль ни свет ни заря?
– Разумеется, – внешне Астарт оставался спокойным, но в глазах затлел огонек ненависти. – Он объявился. Напрямую вышел со мной на связь.
– Агварос?
– Он самый. И знаешь, что самое интересное? Этот чертов безумец говорил со мной о Совете. Нес чушь про некую пробную партию, собирающую игроков, и приказал не втягивать в это молодую скользящую. Он возомнил, будто может мне приказывать. Найду паскуду и буду медленно и мучительно вырезать из него всю дрянь.
– Астарт, – Вир попытался воззвать к разуму аглара. – К его словам стоит прислушаться. Каким бы подонком ни был Агварос, но его предупреждения из воздуха не берутся, пускай и исходят из мерзких побуждений. Ты просто ослеп от ненависти.
– Не тебе говорить мне об этом! – неожиданно взревел герцог. – И не тебе судить.
Эльфийский Владыка не попытался остановить аглара, сломя голову ринувшегося к выходу. Старый друг предупредил его, и теперь стоило серьезно поразмыслить над дальнейшими действиями. Что-то подсказывало Виринеруаниэлю, что падение Совета повлечет за собой еще много бед.
****
– Так значит ты утверждаешь, что он – труп?
– Не-мертвый, – тактично поправила я.
– Что за бред… Я думал, ты сильно преувеличивала, когда говорила, будто в то, что ты расскажешь, будет сложно поверить.
– Ты имеешь полное право назвать меня лгуньей. Это действительно звучит безумно…
– Нет, – неожиданно прервал цепь сумбурных оправданий Женька. – Хотя, полгода назад я сказал бы, что ты перечитала своих книжек и посоветовал отдохнуть.
– А сейчас? Как ты связан с магами, и о чем они хотели с тобой поговорить?
Женька вдруг надолго замолчал и очень тяжело посмотрел на меня, а затем в его глазах мелькнула твердая решимость, и он устало произнес:
– Просто я Избирающий, Ир. И наши маги очень не хотят, чтобы я выбрал путь технологического развития.
Все мои переживания вдруг стали такими бессмысленными. Словно в сердце оборвалась какая-то важная струна, породив тяжелую жажду смерти. Хотелось умереть прямо здесь и сейчас, вместе с частью души, которую погребла под собой могильная плита ужаса.
Глава 9
На кухне кипел электрический чайник, монотонно тарахтя металлическим корпусом о пластиковую подставку. Я равнодушно наблюдала за паром, исходившим от него и быстро взвивающимся к грязноватому потолку. Из зала доносился равномерный ропот нового дешевого телевизора, который неотрывно смотрел Дан. Не-мертвый быстро освоился в среде благ цивилизации и активно зомбировался СМИ. Забавно, что влиянию телевидения поддался даже труп, пусть и не совсем мертвый.
Выверенными до автоматизма движениями я залила кипятком очередную кружку низкопробного растворимого кофе и стала пить, смотря в окно, за которым то ли срывался дождь, то ли издевались небеса, обещая ливень, но не давая ничего, кроме плавного передвижения темных туч по небосводу. Я не чувствовала ни горьковатого вкуса кофе, ни холодного ветра, будто по ошибке забредшего в открытую форточку. Окно было старое-старое, стеклянное, доживающее последние года. Помнится, мама хотела заменить его на металлопластиковое, но так и не отвела на это денег. Но все это больше не имеет значения. Такие мелочи лишь все больше вгоняли меня в тоску.
Я тряхнула головой, сбрасывая наваждение, а также мысленно приказывая себе успокоиться и сосредоточиться на выполнении неожиданно вставшей задачи. Избирающий не Избирающий, а умереть Женьке я не позволю. Хандра же еще никого ни до чего хорошего не доводила и проблем никогда не решала.
Допив откровенно гадкий кофе, я пошла в гостиную, намереваясь развлечь себя беседой с некромантом. Хотя увидев его неподвижную фигуру, сидящую в кресле, немигающий взгляд, вперившийся в экран, я поняла – стоящей беседы не выйдет. Поэтому просто решила присоединиться к просмотру… чего он, кстати, смотрит? А! Новости. Что ж, хорошо, пускай будут новости.
Вот только не долго я созерцала политические терки сильных мира сего и наигранно печальные объявления об убийствах и авариях.
– Это что?
– Ну… Я? – неуверенно ответил некромант.
– Я вижу, что ты, – мой преувеличенно спокойный тон обещал превратиться в гром и молнии. – Я спрашиваю, какого черта твоя бледная физиономия делает в новостях?!
К слову, по местному каналу сообщалось о героическом поступке сознательного прохожего, спасшего какую-то тучную и безнадежно выхоленую на вид мадам от ограбления. Надо ли уточнять, кем был тот «герой»? Хорошо еще, что камеры не зафиксировали очередной магический фокус Дана, хотя это объясняется просто – далеко не все магические действия имеют визуальные проявления.
– А что не так? Я всего лишь помог женщине. Это долг любого уважающего себя мужчины.
– Да неужели? – я скептично приподняла брови. – Может ты и в своих экспериментах дамам руку подавал? Извини за грубость, но надо же было думать, прежде чем так светиться!
Меня не оставляло понимание, что я всего лишь срываюсь на Лардане, но остановиться уже не было сил. Не хватало еще проблем с журналистами.
– Ирида, – голос некроманта приобрел стальные нотки. – Ты мне, безусловно, дорога, но я не позволю себя отчитывать. По крайней мере в данном случае и, тем более, тебе. Будем считать, что инцидент исчерпан.
Я еще немного попыхтела, бормоча под нос тихие ругательства, и постепенно успокоилась, понимая, что скандалы и демонстрации приведут к печальному результату.
– Что ты надумала на счет проблемы твоего, хм, друга?
– Женьки?
Разом забыв о перепалке, я на мгновение погрузилась в воспоминания того памятного вечера, когда узнала о роли Жени в судьбе этого мира…
– Как? – дыхание перехватило, и голос казался полузадушенным.
– Не знаю как, Ир. И не в моей власти это изменить, к сожалению. Я с радостью предоставил бы возможность сделать этот выбор человеку, который посчитает это за честь, но судьба распорядилась так, что с этим даром родился именно я.
– И ты всегда это знал? – я спрашиваю тихо и совсем убито.
– Нет, – Женька печально улыбнулся. – Но с моей стороны было глупо не замечать, что на протяжении жизни мне ненавязчиво внушают идею участия в вопросах мирового масштаба… да кто! Собственные родители! Предупреждая твой следующий вопрос: нет, они не виноваты, потому что сами стали объектами влияния, вот только магического характера. Я не мог родиться в семье магов, так как это значительно подорвало бы беспристрастность выбора.
– Жень… – я честно старалась подавлять слезы, но все же почувствовала их на своих щеках. – Почему ты не сказал мне раньше?! Еще тогда, в кафе!
– Потому, – Женя встал, подошел ко мне и приобнял за плечи, присев рядом. – Что не хотел сделать это причиной твоих чувств. Знаешь, ты очень предсказуема. Всегда хочешь казаться хуже, чем есть, но на самом деле очень добрая. И даже сейчас, я по глазам вижу, ты готова сказать, что любишь меня. Но ведь мы оба понимаем, что это не так? Не плачь, я уже давно свыкся с мыслью о скорой смерти, так что просто прими это и не бери в голову.
– Идиот, – я зло оттолкнула Женьку. – Что за бред ты несешь?! Любовь из жалости?! Свыкнись с моей смертью?! Я никогда не свыкнусь с ней, и плевать на законы мироздания! Даже если невозможно что-либо изменить, не проси меня покорно смириться!
Мне уже было плевать и на Дана, молчаливо наблюдавшего за этой абсурдной сценой, и на проблемы, оставшиеся в другом мире… на все было плевать. Я только не хотела отпускать своего лучшего друга! Нет, я не хотела отпускать того, кого всем сердцем люблю! И совсем неважно, какой любовью!
– Успокойся, почему ты так реагируешь?
– А как я, по-твоему, должна реагировать? Радостно сказать: «Да, дорогой Женечка, иди, помирай, я за тебя рада!». Так?!
– Ира. Угомонись.
Увидев, что эта безобразная истерика на убыль идти не собирается, Женька грубо схватил меня за плечи и встряхнул.
– Возьми себя в руки! Я все понимаю, но закатанная тобой сцена отвратительна. Или ты возвращаешься в адекватное состояние, или я ухожу до лучших времен.
Я замерла, тяжело дыша и на задворках сознания отмечая, что наверняка выгляжу не лучшим образом: взведенная, раскрасневшаяся и заплаканная. Оставалось только глубоко вздохнуть и сделать вид, что буря в груди улеглась. Женька никогда не бросал слов на ветер и вполне мог действительно уйти.
– Хорошо… видишь, я успокоилась. Вот только дела это не меняет.
Женя отпустил меня, сел обратно на диван и устало опустил голову на руки.
– Ир, что ты думаешь делать? Вообще, ты надолго здесь?
– Я буду здесь ровно столько, сколько потребуется. А что на счет моих ближайших планов… для начала я душевно побеседую с местной магической шарашкой.
– Ир, не надо, – обеспокоенно произнес Женька. – Я сам разберусь со своими проблемами. Просто будь со мной рядом – большего не нужно.
– Сам ты с ними не разберешься. Сомневаюсь, что эти люди расположены к мирным переговорам. Пускай ты иммунен к магическим воздействиям по праву неприкосновенности, но и сам ничего не можешь!
– Делай что хочешь, – он резко поднялся и направился к выходу излишне энергичным шагом, который выдавал крайнюю степень раздражения.
Женька даже не попрощался, и лишь хлопок входной двери, донесшийся из коридора, возвестил о его уходе. Оно и к лучшему. Нам обоим следовало привести мысли в порядок и решить, как быть дальше. Для меня же это стало куда большей проблемой, чем для него. Ведь он уже смирился, а я никогда не умела этого делать.
С того вечера прошло уже двое суток. Я не сверкала особой радостью, но могла быть уверена, что в случае чего сумею сохранить хладнокровие.
– Мои планы не изменились. Думаю, пришла пора пообщаться с местными «великими и ужасающими». Могу я рассчитывать на твою поддержку? Хотя не уверена, что она действительно понадобится… разве что моральная.
– Что за глупый вопрос? Вроде уже должна была понять, что я всегда помогу и поддержу.
Выработанная способность определять даже самую незначительную эмоциональность Лардана позволила разглядеть его неподдельную заботу. Некроманту не нравились мои намерения, но мешать он не собирался.
Я наскоро оделась, взяла зонт, хотя служил он скорее для конспирации, и мы двинулись в сторону Женькиного дома. Найти место, где собираются маги, было бы проще по возмущениям магического фона, но я хотела, чтобы Женя принял в этом действе непосредственное участие. Он ведь гордец, его и так, я уверена, задевает мое вмешательство. К тому же, есть еще одна, куда более важная причина.
На улице все так же висела неопределенность: то еле-еле срывались дождевые капельки, то просто дул промозглый ветер, разносящий предгрозовой запах озона. Поднимаясь на пятый этаж стандартной многоэтажки, где располагалась квартира Женьки, мы столкнулись с человеком одетым в деловой костюм. На его лице царило настолько непередаваемо важное выражение, что я серьезно задумалась: может за время моего отсутствия сменилась власть и это новый президент? Вот только важный незнакомец оказался всего лишь магом. Я не удержалась и в момент, когда наши взгляды встретились, нехорошо так ухмыльнулась и обратилась к источнику, продемонстрировав всю свои возможности в всей красе. Надо ли говорить, что он припустил вниз с удвоенным темпом, растеряв весь гонор?
Звонить пришлось три раза. С первого взгляда показалось, что квартира пуста, но вот, после особо длинного и настойчивого звонка, дверь открылась, явив, нашим взорам недовольное Женькино лицо. Было видно, что он собирался послать нас далеко и надолго, но вдруг передумал, идентифицировав личности. И правильно сделал, надо заметить. Иначе предыдущая истерика показалась бы ему верхом женского спокойствия.
– Проходите.
Женька с усталым вздохом отошел в сторону, давая нам с не-мертвым пройти в маленькую, но хорошо обустроенную квартирку. К слову, это был один из моих любимых типов жилых помещений. Вообще, я всю жизнь симпатизировала частным секторам, так как теснота и скованность в возможности пошуметь, присущие квартирам, мне никогда не нравились. С другой стороны, хорошо обставленные частные дома чаще встречаются у людей хорошо обеспеченных, да и следить за ними сложнее. А постепенно сделать ремонт в квартире и заставить ее хорошей мебелью – гораздо проще. Впрочем, чего это я, сейчас в моем распоряжении целый замок. Еще и самоубирающийся. Красота.