Большой невразумительный лабиринт, именуемый замком герцога Астарта, теперь вызывал лишь приятные чувства, хотя ранее единственное, на что могло рассчитывать это место – раздражение. Не до конца осознавая куда иду, я в гордом одиночестве думала о том, что возможно, последний раз нахожусь здесь как друг. И страх, что с возвращением Райаны придется вернуться в пустынный Замок Снов, стать для герцога и остальных лишь былым союзником… он преследовал меня ежеминутно. Впрочем, стоило вспомнить, что Дан – это Дан, а д'рахмам явно некуда больше пойти, как в душе начинал теплиться огонек надежды на светлое будущее.
Незаметно для себя, я оказалась перед знакомыми дверьми, ведущими в приемный кабинет Астарта. По моим прикидкам, аглар должен был быть все еще там. Что ж, сколько еще можно бежать от этого разговора? Я собралась с духом и толкнула дверь. Вот только она оказалась заперта.
– Судьба? – многозначительный вопрос предмет интерьера предпочел проигнорировать.
– Несомненно. Именно она.
Астарт как всегда появился в самый неподходящий и одновременно наиболее удачный момент. Звук его голоса заставил меня подпрыгнуть от неожиданности, на секунду прикрыть глаза, собирая остатки мужества, и, наконец, обернуться.
– А… эм…
Герцог явно посчитал излишним слушать невразумительное мычание и отпер дверь, проведя по ее поверхности раскрытой ладонью.
– Прошу, – он пропустил меня вперед. – Ты ведь хотела о чем-то поговорить?
– Да-да, как раз поговорить и хотела.
Аглар деловито изъял из недр какого-то шкафа темную бутыль и два изящных бокала. Все его действия настолько шли вразрез с произошедшим в Замке Снов, что я невольно смущенно потупилась.
|
|
– Помнится, ты говорила, что хочешь попробовать что-нибудь по-настоящему стоящее. Так почему бы заодно не отметить нашу маленькую победу?
– Ну, ничего не имею против, – я облизала пересохшие от волнения губы. – К тому же, мне сейчас как никогда нужно расслабиться.
Астарт понятливо кивнул, разлил напиток и протянул мне бокал. Первый же глоток разлился терпким теплом по груди, раскрываясь целым букетом вкусов на языке. Я без смущения расположилась в кресле напротив рабочего стола аглара и выжидательно уставилась на загадочно-задумчивого герцога. Говорить он не спешил, поэтому пришлось взять инициативу на себя.
– Что посоветуешь делать с Ирдаилом? Честно говоря, месть мне теперь и даром не нужна. Я получила предостаточно.
– И что по-твоему я могу посоветовать? Убей его, – Астарт пожал плечами. – Или это сделаю я. Таких врагов в живых не оставляют, скользящая.
– Будь добр, прекрати называть меня так. У меня вообще-то имя есть, и мы не первый день знакомы.
– Тебя это задевает? – любопытно склонил голову герцог.
– Да, Хаос тебя возьми! Хватит делать вид, будто ничего не происходит. Я уже устала от всех этих игр и недомолвок.
– Хм… что ты хочешь услышать?
Тон аглара оставался нейтральным, хотя смех в глазах он спрятать даже не пытался.
– Все. Зачем ты рассказал мне о своем прошлом, что значили слова о доверии, почему я удостоилась твоего расположения. Это не похоже на простое деловое сотрудничество, и я хочу услышать то, что возможно само по себе очевидно. Просто затем, чтобы не мучиться догадками и не страдать попусту. И чтобы суметь легко отпустить все проведенные на Драа'искар дни, не давая им отравлять всю оставшуюся жизнь горечью сожалений.
|
|
Признаться, я сама не ожидала от себя подобной тирады. Крепленое вино бесследно уничтожило все приличия и доводы рассудка, оставив только желание высказать все, что терзало душу и разум на протяжении многих дней. Тем не менее, стало очень не по себе, когда глаза Астарта потемнели, и сам он принял серьезный вид. Это был не привычный герцог, но и на другую, известную мне сторону личности аглара, сидящий передо мной человек не походил.
– И ты готова к последствиям своего «хочу»?
– Нет. И никогда не буду. Но неведение иногда гораздо хуже, чем правда, которую не желаешь слышать.
– Тогда, – герцог выдержал мучительную паузу. – Если ты действительно хочешь услышать мой ответ, сначала скажи сама, что думаешь о происходящем.
Перед глазами внезапно потемнело. Почему? Зачем заставлять меня говорить то, о чем я потом пожалею? Для чего нужно нарушать ту хрупкую нить, что сдерживает сомнения моего сердца?
– Я… боюсь. У меня ничего не осталось. Ни дома, ни семьи. И ты даже представить себе не можешь, как мне дорог долг тебе. Зачем было заставлять меня почувствовать себя нужной, Астарт? Однажды мной уже воспользовались, и я не хочу повторения. Скажи сейчас, что терпишь мое присутствие только ради Райаны, чтобы я могла с легким сердцем вернуть ее тебе и просто исчезнуть.
Когда я нашла в себе силы посмотреть Астарту в глаза, дыхание враз перехватило. В его взгляде было столько совершенно нескрываемых эмоций, что мне стало по-настоящему страшно. В нем смешались сочувствие и понимание, рассудительность и ярость, насмешка и… страсть.
|
|
– Ирида, ты действительно думаешь, что я стал бы утруждать себя столькими проблемами ради простого человека, которого намерен использовать? – мое имя, такое привычное и непритязательное, сейчас отозвалось болезненным разрядом по всему телу. – Тебя ведь влечет ко мне, не пытайся этого отрицать. И это влечение взаимно, будь я проклят, если лгу.
Казалось, будто сердцу надоело сидеть в грудной клетке и оно изо всех сил рвется наружу. Голова пошла кругом, и если бы не надежное кресло подо мной, наверняка пришлось бы поздороваться с полом. Переборов первый приступ паники, я поднялась на неверные ноги, оперлась обеими руками о стол и нависла над агларом, словно желая тем самым подкрепить весомость своих слов.
– Знаешь, Астарт, однажды я поклялась себе, что никогда не полюблю и не собираюсь отступать от этого решения. Но даже не надейся, что сможешь отмахнуться от меня после таких слов. Я не хочу потеряться среди бесконечности миров, как это сделала моя мать.
Герцог тихо расхохотался, даже не подумав подвергнуть сомнению хоть одно слово. Он внезапно подался вперед и резко схватил меня за руки, тем самым пресекая попытку отшатнуться. Из глаз едва не посыпались искры от боли, когда он с силой сжал руки, а затем произнес у самого моего уха, едва сдерживая бушующие ярость и страсть:
– Отмахнуться? Не шути со мной, скользящая. Теперь тебе не сбежать.
Сквозь дымку боли и наслаждения, счастья и отчаяния, неясный голос сознания сумел прорваться едва-едва. Я сбросила со своих запястий руки Астарта и поняла, что почти не чувствую их. Как и тела, которое вопреки всему сотрясалось от дрожи. Мысли перепутались, создавая в голове самый настоящий хаос. Но стоило капле разума просочиться в это безумие, и я бросилась прочь из кабинета, не разбирая дороги. Сердце бешено колотилось где-то в районе горла, все так же моля о свободе.
Впрочем, далеко убежать не удалось. Откуда ни возьмись выскочил Шерахт, да так и замер, проникнувшись моим нелицеприятным видом.
– Герцог приказал проводить тебя к Ирдаилу, – медленно произнес аглар и подозрительно спросил. – Что с тобой? Что-то произошло?
– Н-нет… все хорошо… Я в порядке, Шер.
– Правда? Тогда почему тебя трясет так, будто вот-вот припадок хватит?
– Говорю же, все нормально. Не нужно обо мне беспокоиться.
– Астарт, да? Иначе бы ты сразу все рассказала. Ох я этого мальчишку…
– Не надо! – голос сам собой сорвался на крик. – Я сама виновата. Ты должен был отвести меня к Ирдаилу? Так веди. Тебе не нужно вмешиваться во все это.
Шерахт смерил меня внимательным взглядом и решил повременить с воспитательными беседами. Он сделал знак следовать за ним и пустился в путь по затейливым коридорам замка. Чем дольше мы шли, тем больше я успокаивалась. Вскоре я и вовсе позволила волнению выгнать из головы все переживания связанные с герцогом. В конце концов, Астарт ясно дал понять, что Ирдаил не жилец, и со свойственной ему жестокостью отвел мне роль палача.
С недавних пор смерть врагов стала восприниматься как нечто нормальное и само собой разумеющееся. Видимо, так повлияли образ мыслей Астарта и обстановка, в которой мы путешествовали с д'рахмами. Но сейчас, потеряв очень дорогого человека, я невольно пришла к тому состоянию, когда приходится тысячу раз сомневаться, прежде чем сделать.
– Скажи, Шер, как бы ты поступил на моем месте?
– Боишься убивать его? – понимающе уточнил аглар, и продолжил, дождавшись утвердительного кивка. – Ты должна понять, что Ирдаил не тот враг, которому можно подарить прощение и жизнь. Он не сумеет забыть прошлое полное власти и однажды решит отомстить. В самый неожиданный момент, когда ты будешь совершенно беззащитна.
– Я понимаю. Прекрасно все это понимаю, но проще почему-то не становится.
– Так и должно быть, – пожал плечами Шерахт. – Я бы удивился, если бы ты воспринимала эту необходимость иначе. В любом случае, мы пришли.
Собравшись с духом, я открыла неприметную дверцу. За ней оказалась только узкая лестница, уходящая вниз. Осторожно, чтобы не споткнуться и не упасть, как это зачастую со мной бывает, я стала спускаться, для успокоения считая ступеньки. На пятьдесят второй они закончились, а моему взгляду предстало абсолютно пустое и маленькое помещение.
– Туда, – Шерахт указал на одну из глухих дверок.
– А как их открыть? Они же заперты?
– Ира, мы же не какая-нибудь городская стража, а Ирдаил не мелкий воришка. Простые замки не имеют смысла. Не буду вдаваться в подробности, за этим обратись к Лардану, но суть такова: войти можем только ты, Астарт и я. Выйти – соответственно.
Я долго боялась открыть заветную дверь, но все же решилась, сделав над собой титаническое усилие. Вопреки ожиданиям, это была не холодная темная камера заключения, которая представлялась до этого. Всего лишь небольшая комнатка с тусклым светом, жесткой на вид кроватью и еще парой минимально необходимых предметов быта. Даже не знаю, откуда у Астарта могла взяться обходительность по отношению к врагам.
– А неплохо, – протянула я помимо воли. – Мне таких комфортных условий, насколько я помню, не предоставили.
Собственно, обозревая само помещение, я намеренно упустила первопричину своего присутствия здесь. На той самой кровати лежал согнувшийся в три погибели Ирдаил. Его прерывистое дыхание показалось настолько громким, что захотелось закрыть уши.
– Вы бы его хоть к целителю сводили, прежде чем запирать…
– Зачем? – невозмутимости Шера, зашедшего вслед за мной, можно было только позавидовать. – Он получил по заслугам. Да и недолго ему осталось.
– Понятно с вами все… садисты ненормальные.
– Вот как, – удивленно вскинул брови аглар. – Скажи на милость, как он сам обошелся с тобой? Неужели лучше?
В словах Шерахта определенно присутствовала доля истины. Я до сих пор содрогалась при воспоминаниях о пережитом. Перед глазами вновь встали давящие со всех сторон стены, непроглядная тьма, тошнотворно-прекрасный запах, приносящий с собой адские муки… В душе вдруг заново разгорелись жгучая ненависть и непреодолимая жажда мести.
– Ты прав. Во всем прав.
С громким стоном Ирдаил принял сидячее положение, оперся о стену, поднял на меня затуманенный, и как ни парадоксально, оставшийся проницательным взор. Быть может тело его пребывало в ужасном состоянии, но способность здраво мыслить этот человек не потерял.
– Знаешь, я думала, что хочу многое сказать тебе. Хотела подвергнуть тем же пыткам, которые вы однажды испытали на мне. Но теперь не желаю даже руки марать об жалкое подобие человека вроде тебя. Скажи, как вы умудрились довести страну до такого упадка?
– Страну? – маг усмехнулся, перебарывая боль. – Ты о том бесполезном королевстве, которое когда-то принадлежало Валарии? Что ж, я отвечу, – речь Ирдаила казалась прерывистой, каждое слово явно давалось ему с трудом. – Мы изначально считали его только временным пристанищем. Просто голый, ничего более. И он не должен был исчерпать себя раньше, чем Они вступят в… игру. Да, Он всегда говорил о какой-то игре.
К нам с Шерахтом закралось подозрение, что маг бредит. По крайней мере, его слова казались совершенно непонятными, да и во взгляде появилось едва уловимое безумие.
– О ком ты говоришь?
По камере разнесся мерзкий булькающий смех, прерывающийся приступами кошмарного кашля.
– Если бы я сам знал, то не оказался бы здесь. Эти существа хорошо постарались обеспечить себе инкогнито. В конечном счете, мы сами стали лишь разменной монетой, необходимость в которой давно отпала.
– Понятно, взять с тебя больше нечего… даже информацию, и ту предоставить не можешь.
– Ты права. Я действительно знаю ненамного больше, чем твой герцог, – мерзко усмехнулся маг. – Покончи со мной, скользящая. Я ведь знаю, что иначе быть не может. И это место порядком поднадоело, знаешь ли. Поэтому…
– Я не стану тебя убивать. Влачи свое жалкое существование до тех пор, пока сам не издохнешь в какой-нибудь канаве.
– Так не пойдет, – Шерахт оттеснил меня в сторону. – Астарт дал вполне конкретные указания на его счет.
– Распорядиться его жизнью – мое право.
– Ты им не воспользовалась. Сейчас не время и не место для слабоволия.
– Слабоволие?! С каких это пор милосердие зовется слабоволием?!
– Оно всегда им было.
Шерахт выставил меня за дверь, не обратив ни малейшего внимания на попытки сопротивления. Прежде чем уйти, я выместила злобу на ни в чем не повинной двери, пнув ее с размаху ногой, и громко крикнула:
– Я никогда не соглашусь с этим! Слышишь, Шерахт! Поступая так, вы с Астартом всего лишь уподобляетесь этим животным!
****
Хмуро сложив руки на груди, я наблюдала, как успевшие вернуться Алем и Дарлема неспешно закидывают необходимые вещи в походные сумки. Неподалеку стоял полностью собранный Дан.
– Давайте быстрее.
– К чему такая спешка, Ир? – Алем демонстративно неспешно взял в руки очередную вещицу.
По всей видимости, она не соответствовала его требованиям, и предмет без особых раздумий был отправлен в полет. Попутно разбитое окно беззвучно собралось обратно.
– Надеюсь, что это никому на голову не упадет. А спешка… видеть не хочу эту самодовольную физиономию.
– Я так понимаю, – вмешалась Дара. – Ты о герцоге?
– О ком же еще? Он не имел права оспаривать мое решение!
Ненавистная рациональность Лардана и здесь не смогла остаться в тени. Некромант остановил мою нервно постукивающую по дверному косяку руку и холодно произнес:
– Он здесь хозяин. Кроме того, не забывай, что Совет был разгромлен усилиями никого иного, как Астарта.
– То есть, ты поддерживаешь его?
– Вполне.
Слова не-мертвого неожиданно вернули потерянное было спокойствие. Где-то в глубине души теснилось понимание, что решение Астарта верное и обоснованное, но гнев и растерянность от произошедшего в кабинете герцога мешали рассуждать здраво. Ведь мне и в голову не могло прийти, что аглар превзойдет все самые смелые предположения. Разобраться даже в собственных чувствах представлялось решительно невозможным, по крайней мере не здесь и не сейчас.
– Вот поэтому, Дан, я и хочу уйти отсюда побыстрее. Знаю, что неправа, но ничего с этим поделать не могу. Мне необходимо время, чтобы подумать и не наделать глупостей.
– Когда ты успела удариться в самокритику? – хмыкнула Дарлема.
– Я просто слишком хорошо себя знаю. И с некоторых пор, большинство моих действий влекут за собой последствия, при чем крайне неприятные.
– В таком случае, – Алем затянул шнур на недоразумении, по ошибке названном вещмешком. – Не будем задерживаться.
Вся честнaя компания уставилась на меня с немым вопросом и ожиданием. Стало как-то не по себе.
– Что?
– Ну… это… начинай, что ли, – взял на себя бразды объяснений Алем.
– Чего начинай? Сейчас мы идем к Астарту.
– Зачем к нему?
– А кто ориентиром будет? Или вы предлагаете прошерстить пару-тройку тысяч миров на предмет одной потерявшейся особы?
Разумеется, желающих не нашлось, поэтому я уверенно направилась на поиски аглара. Удивительно, но на этот раз замок вовсе не казался непроходимым лабиринтом, напротив, его планировка виделась крайне простой. Что-то здесь не так…
– Дан, откуда я знаю куда идти?
– Замок оснащен первоклассными магическими разработками, как ты догадываешься. Это одна из них. Любой гость может найти дорогу туда, куда ему нужно, если, конечно, герцог не пожелает обратного.
– Чего? Так я все это время считала замок непроходимым лабиринтом из-за герцога-недоумка?! Он думает, что это хорошая шутка?!
Д'рахмы застыли, несколько ошарашено глядя на меня, а затем пустились в гомерический хохот. Лардан откровенно не желал встречаться со мной взглядами. Может и я посмеялась бы, будь в другом настроении, но сейчас неизбежно скатывалась к пропасти бешенства. Дарлема это вовремя заметила и примирительно подняла руки.
– Ну-у, наверное, за годы отшельничества герцог разучился шутить.
– Ага, по вам видно.
Астарт обнаружился там же, где и был до моего ухода, только в компании некого тенеобразного существа, от взгляда на которого еще пару месяцев назад я бы как минимум поежилась. Сейчас же мне не составило труда уверенно пройти сквозь него и гневно заявить:
– Как это понимать? Мне должно быть смешно?
– Не имею ни малейшего представления о чем ты говоришь.
На губах аглара танцевала усмешка, впрочем, не оказавшая на меня никакого влияния. В присутствии д'рахмов и некроманта Астарт не позволял себе полностью сбросить маску уверенного в себе герцога, что хорошо сказывалось на моем самообладании.
– В таком случае, не смею больше задерживаться. Будь добр, встань и помоги. Послужишь ориентиром.
Герцог помедлил, а затем неспешно поднялся на ноги и подошел прямо ко мне. В его глазах жила непостижимая ирония, ничем более себя не выдававшая. Стоило огромных усилий сохранить невозмутимость, когда я взяла его руку в свои и сосредоточилась на неясном чувстве родства, соединявшем аглара с его сестрой.
– Подойдите. Это не обязательно, но на всякий случай держитесь в шаге от меня. Не хотелось бы в случае чего устраивать поисковую прогулку по пограничным мирам.
Возражать, конечно, никто не стал, д'рахмы и некромант просто придвинулись ближе и выжидательно застыли. Я почувствовала облегчение, когда вихрь силы начал подхватывать нас, собираясь унести далеко за пределы Драа'искар, но Астарт непостижимым образом успел подловить момент, чтобы мягко скользнуть большим пальцем по внутренней стороне моего запястья и горячо шепнуть на ухо:
– Не думай, что сможешь сбежать таким образом.
В следующую секунду привычный мир исчез, сменившись непоколебимым спокойствием междумирового пространства. Пришлось отбросить разгоревшееся в душе возмущение, чтобы не позволить моим спутникам потеряться в безграничном множестве миров. Да и в новинку ли было сталкиваться с подобными выходками герцога? Со временем начинаешь привыкать ко всему.
К сожалению, мне явно недоставало опыта, чтобы сознательно совершить точное перемещение, да еще и с таким количеством людей. Поэтому первым, что предстало нашим взорам, стал всеми богами позабытый пустырь. По нашим с Ларданом прикидкам, до слабеющего с каждой минутой сигнала пришлось бы добираться довольно долго. Усугубляли ситуацию пеший ход и невозможность построить телепорт на незнакомой местности. Таким образом, у нас в наличии имелись: направление, знание о дальности цели и совершенно незнакомый мир. Единственной вещью, не вызывавшей сомнений, был магический путь развития этого мира. Сила буквально расплескивалась в пространстве рваными кусками.
Потекли унылые часы монотонного движения вперед. Сначала д'рахмы старались приободриться то и дело бросаемыми шуточками, а затем, когда сил на них не осталось, дорога стала вовсе тошнотворной. Примерно через сутки мы вышли на широкий тракт. Двигаться стало не в пример легче, да и уверенность в правильном направлении имела место быть. Вскоре показалась первая деревушка, встретившая нас тяжелым запахом птицы и навоза.
Пустить в дом чужаков не решился никто, но золото решает большинство проблем в любом из миров, и особо нуждающаяся, или просто жадная семья, выделила под место отдыха сеновал. Честно говоря, мы все настолько устали, что возмущаться подобному обхождению уже просто могли.
– Хаос! – я обессилено упала на приглянувшийся стог сена. – Почему мы не догадались взять с собой дистров?
– Я думал об этом, – спокойно произнес Лардан, по понятным причинам совершенно не утомившийся. – Но решил, что такие необычные животные могут привлечь слишком много внимания.
– Мне плева-ать… не хочу идти своими ногами еще столько же.
– Кстати говоря, – вмешалась Дарлема. – Это странно, но за все время мы не встретили ни единой души на тракте. Что здесь происходит?
Алем тяжело вздохнул, рухнул между мной и д'рахмой, а затем пообещал:
– Я все выясню. Только завтра утром. И раздобуду лошадей. Надеюсь, эта деревенька достаточно богата, чтобы позволить себе продать нам парочку.
Словами не передать тех взглядов, полных надежды, которые скрестились на поежившемся д'рахме. Наверное, он даже пожалел, что взял на себя такое опрометчивое обязательство. Надо было бы обсудить подробности, но все слишком устали и мгновенно отдались в объятия морфея.
Наутро Алем действительно унесся выполнять обещанное, а Дарлема принесла воду для умывания и выторгованную у крестьян еду, с которой они очень не хотели расставаться. Превозмогая поползновения уставшего тела дезертировать с поля боя труда, я разлепила глаза, поднялась на ноги и приняла участие в общих сборах. Настроение вполне соответствовало времени суток: жить не хочется, хочется спать. Только жадно поглощенная еда смогла немного развеять хмурый настрой. Ну, а Лардан… Лардану было глубоко все равно на столь незначительные мелочи – он не отступал от своих привычек.
Вскоре с новостями вернулся отнюдь не радостный Алем.
– В общем, – д'рахм заговорил прямо с порога. – Госпожа Удача как всегда ухмыляется нам злобным оскалом.
– Что такое?
– Помнишь, Дара удивилась пустоте дорог? Так вот, ничего удивительного в этом нет. Тракт редко бывает полон народу, когда объявлено военное положение.
– Ты же шутишь?
– Если бы. Главное, я так и понял с кем они воюют. Крестьяне, похоже, сами точно не знают, что у них за враг.
– В таком случае, – я прикрыла глаза и помассировала виски. – Нужно как можно скорее добраться до города и все выяснить.
– А вот теперь, вторая новость: лошадей нам не согласны продать даже втридорога.
– Значит, мы возьмем их сами, – резко озвучила общиемысли Дарлема.
Предложение д'рахмы казалось кощунственным, но я не посмела возразить, вспомнив о тягости долгого пешего пути. Добираться до города своим ходом не улыбалось совершенно.
– Мне тоже есть, что сказать, – обратил на себя внимание некромант. – Не могу понять точно, в чем проблема, но я впервые сталкиваюсь с подобным магическим фоном. Его будто порвали на куски.
– Во имя Анатаса, – я схватилась за голову и горестно взвыла. – Ну почему Райану не могло занести в более спокойное место?!
– Не разоряйся так. Мы ведь не спасители мира, – успокоил Алем. – Найдем сестру герцога и поминай как звали.
– Во-первых, если это не составит особой трудности, поддержку мы местному населению окажем. Во всяком случае, мимо какого-нибудь мародерства со спокойной душой проходить не станем. Во-вторых, лошадей, конечно, возьмем, но оставим достаточно золота, чтобы они окупились хозяевам.
– А без приступов глупого альтруизма никак? – поинтересовался д'рахм, скорчив кислую мину.
– Вы согласились поддерживать меня, так что придется свыкнуться с существованием совести, если тебе о чем-то говорит это слово.
Алем не стал напрашиваться на конфликт и только пожал плечами. Каждый из нас понимал, что междоусобные неурядицы в данной ситуации были бы совершенно лишними. Поэтому мы второпях завершили сборы, умыкнули лошадей и отправились в ближайший по уверениям старосты город – Тейдар. Судя по выражению лиц спутников, эта мифическая совесть мучила только меня.
****
Стража наотрез отказалась впускать нас в город. Если бы не вмешательство Лардана, единственного, кто более-менее умел заниматься внушением, то стоять бы у городских ворот до тех пор, пока Райане не вздумается выйти за них самой. И хотя эту преграду мы миновали довольно успешно, положение вещей не радовало совершенно. Кроме того, ориентир давно канул в небытие, поэтому пришлось воспользоваться старым добрым методом. Отправиться в место, где можно купить любую открытую (и не очень) информацию. В таверну.
Сидя за столом и без особого энтузиазма потягивая напиток, по вкусу похожий на низкопробный эль, я отметила исключительно человеческий состав посетителей. Д'рахмы еще на въезде в деревню надели маскировочные кольца, а Лардан скрыл следы изменений на магическом плане, что оказалось просто верхом предусмотрительности.
– Я могу ошибаться, – с сомнением произнес Алем. – Но боюсь, что из-за расспросов нас могут принять за шпионов и бросить в тюрьму. Даже глазом моргнуть не успеем.
На долю нашей компании с самого начала выпало множество подозрительных и враждебных взглядов, да и не заметить шепоток за спиной было крайне трудно. Но люди явно опасались выступать в открытую и пока воздерживались от поспешных действий. До поры до времени.
– Да уж, – я тяжело вздохнула. – Не думала, что придется рассчитывать на такой прохладный прием. Что же делать? Вряд ли нам здесь кто-то поможет.
Пока мы пытались решить, как поступить при сложившихся обстоятельствах, в дальнем конце помещения раздался шум. Как всегда случается в подобного рода заведениях, неосторожное слово, жест, а то и простой взгляд, стали поводом для излюбленного развлечения залетных пьяниц. А именно: бей всех подряд, только сделай вид, будто лично во всем замешан.
– Хаос! – еле слышно выругался д'рахм. – Только этого нам не хватало. Быстро пробираемся к выходу, пока они не устроили тут бардак. Наверняка кто-нибудь под шумок попытается на нас напасть.
Я кивнула, и осторожно встала из-за стола, а вокруг, тем временем, стремительно нарастал настоящий кавардак. Уклоняясь от случайных ударов, мы методично пробирались сквозь дерущуюся толпу к выходу, но судьба решила, что еще не исчерпала предел своих издевательств. Краем глаза я уловила летящий прямо мне в голову предмет, больше всего похожий на стул. Блокировать его рукой значило рискнуть получить переломом, а увернуться не представлялось возможным, поэтому пришлось использовать первое, что пришло в голову. Самая капелька магии Хаоса легко соскользнула с пальцев, и стульчик осыпался к моим ногам горсткой черного пепла.
На несколько секунд повисла абсолютная тишина. Люди застыли в нелепейших позах, пытаясь осознать, что произошло. Спустя несколько томительно долгих секунд грянула паника. Всеобщее оцепенение сменилось настоящей бурей. У выхода возникла жуткая давка, слышались фразы вроде: «Проклятое колдовство!», «Черная ведьма!».
– Что я не так сделала?
Вопрос прозвучал кто-то жалко, и мои спутники не удостоили его ответом. Они не сговариваясь приняли оборонительные позиции, явно почувствовав, что ничем хорошим дело не закончится.
Впрочем, весь боевой энтузиазм сошел на «нет», как только в опустевшую таверну ворвалась небольшая группа человек. Уж не знаю, что они сделали с остальными, но лично я почувствовала, будто из легких выбили весь воздух, когда один из мужчин использовал неизвестный артефакт. Уже потом, анализируя произошедшее, я поняла, что меня просто-напросто отгородили от источника, а физический урон был лишь побочным. Конечно, в тот момент поразмыслить особой возможности не было. Особенно после того, как нечто холодное тяжело ударило висок, отправив сознание в сладостное небытие.
Глава 2
Тошнота, головокружение, острая боль в висках… в общем, еще одна возможность задуматься: это я такая везучая, или постоянные неприятности на мою бедную несчастную голову – закономерность?
– Очнулась?
– Как сказать…
– Так сильно досталось? – в голосе Дана прослеживалась некоторая доля сочувствия.
– Во всяком случае, – я все же решилась разлепить тяжелые веки. – Обходительностью и уважением к дамам местные стражи правопорядка явно обделены.
Открывшаяся мутному взору картина, как это ни печально, была до боли знакомой. В какой из миров не сунься, а тюремные камеры выглядят почти одинаково. Я облизнула сухие губы и почувствовала вкус запекшейся крови – видимо ударилась обо что-то при падении. Ушибленный затылок тупо ныл, но на общем фоне это казалось сущей мелочью.
– Хочешь расскажу, как мы здесь оказались?
– Ты еще спрашиваешь?
– То, что первой нейтрализовали именно тебя – не случайность. Более того, нас с д'рахмами в расчет практически не брали. Мы решили не оказывать сопротивления и попробовать поговорить, но, как видишь, на диалог наши загадочные стражи не настроены.
– Сколько мы здесь сидим? Где Ал и Дара?
– Не могу говорить с уверенностью, но полагаю, что в камере для обычных людей. Обрати внимание на свои кандалы. Они противомагические. К слову, с ограниченным временем действия, так что, рано или поздно к нам кто-нибудь придет, чтобы обновить заклинание.
– То есть, ты не можешь с ними справиться и остается только ждать?