— Просто прекрасно, — недовольно протянула Лиэнн.
Да уж. По-прежнему «сама любезность».
— Простите, — проговорила я, пятясь назад. — Мне показалось, сюда кто-то зашел и...
Наташа спустила ноги и разгладила юбку. Уперлась руками в колени, тяжко вздохнула и встала. Ее грудь слегка вывалилась из декольте прямого платья без бретелек — она подтянула его под мышками, чтобы прикрыть ложбинку.
— Я пойду, — почуяв угрозу, испуганно пропищала я.
— Стой, — сказала Наташа.
Я застыла. В эту секунду мне хотелось оказаться в сотнях тысяч других мест, но я не могла пошевелиться.
— Рид, об этом нельзя никому рассказывать, — с мольбой в голосе произнесла Наташа. — Пожалуйста. Я знаю, ты меня ненавидишь, и не без оснований. Но умоляю тебя, никому не говори.
Я проглотила ком в горле и перевела взгляд с нее на Лиэнн, которая тут же отвела глаза. Ее руки покоились по обеим сторонам кушетки.
Неужели Наташа умоляла меня? Она действительно признавала, что у меня есть причины ненавидеть ее? Наташа «делай-как-я-говорю-или-умри» Креншоу?
— Не скажу, — ответила я. — Клянусь.
Наташа со вздохом потупила глаза в пол.
— Так вы обе... встречаетесь? — спросила я.
Наташа и Лиэнн обменялись долгими взглядами. В конце концов, Наташа села рядом со своей подругой, ее кринолиновая юбка хрустнула. Они посмотрели друг другу в глаза. Снаружи по-прежнему гремела музыка.
— Давай, — вздохнув, произнесла Лиэнн. Затем откинулась спиной на стену и сложила руки на животе. — Расскажи ей все. Она должна знать, что они собой представляют на самом деле.
И почему мне кажется, будто в этих словах кроется что-то еще?
Наташа взяла Лиэнн за руку и переплела их пальцы. Потом посмотрела на меня и кивнула.
— Да. Мы пара, — откровенно призналась она. — Мы вместе со второго курса.
— Вот почему ты заставляла меня шпионить, — сказала я, сев на скамейку напротив них. — Вот почему так хотела вернуть Лиэнн.
Наташа чуть опустила голову и вздохнула.
— Рид, весь шантаж был подстроен. На самом деле, я тебя не шантажировала. Это Ноэль шантажировала меня.
Я слегка покачала головой, словно никак не могла осмыслить услышанное.
— Прости. Я, должно быть, ослышалась, — пробормотала я. — Что?
— Рид, это они попросили меня сделать те фотографии, — подавшись вперед, сказала Наташа. — Они просили меня шантажировать тебя.
Мне показалось, будто в этот миг к нам в альков влетел один из акробатов, схватил меня за ноги и швырнул на пол вниз головой. Я глядела на стену, в пространство между Наташей и Лиэнн, и пыталась сделать вдох. Перед глазами плясали черные точки, я зажмурилась от накатывающей тошноты.
— Ты в порядке? — спросила Наташа.
Я прижала к пылающему лбу ледяную, липкую от пота ладонь.
— Почему? Почему? Поч... — Это было единственное слово, которое я могла произнести. Я открыла глаза и с трудом остановила взгляд на Наташе. — Почему ты так со мной поступаешь?
— Потому что они пригрозили рассказать всем о нас, — ответила Наташа, взглянув на Лиэнн.
— И... что? Ты боялась, что от тебя отрекутся твои родители-республиканцы? В этом все дело?
— Нет! Я это сделала не ради себя, — возразила Наташа. — Мои родители знают, что я лесбиянка. Я открылась им, когда мне было тринадцать лет. И они относятся к этому абсолютно нормально. По их мнению, это дает им даже некое преимущество.
— Тогда что? Я не понимаю.
— Она сделала это ради меня, ясно? — выкрикнула Лиэнн. — Господи, нельзя же быть такой тупой! Если мои родители об этом узнают, меня вышвырнут на улицу в два счета, — щелкнула она пальцами. — Они не только отрекутся от меня, но и уничтожат. Мне еще повезет, если я сумею устроиться на работу в задрипанный «Гэп». Так что все это ради меня.
У меня отвисла челюсть. Я неверяще смотрела на Наташу, которая откинулась на спину и ласково коснулась лица Лиэнн тыльной стороной ладони. Та судорожно вздохнула и быстро смахнула слезу.
А после они слились в поцелуе. Медленном, нежном, успокаивающем. Отстранившись, они соприкоснулись лбами и обе выдохнули.
Они были не просто парой. Они были влюбленной парой.
Как только ко мне пришло это осознание, я тут же простила Наташу. Она поступила так ради любви, в точности как я сохраняла записку Томаса в тайне, как питала надежду снова увидеть его здесь. Тем более, она сделала это под действием угрозы Ноэль. А нам троим прекрасно известно, что Ноэль свои угрозы исполняет. У Наташи, как и у меня, просто не оставалось выбора.
Я глубоко вздохнула и постаралась привести мысли в порядок: надо было разобраться, что мне делать дальше и что для этого нужно знать. Напрашивался очевидный вопрос.
— Зачем им все это? — спросила я, вцепившись в мягкую подушку. — Зачем шантажировать тебя, чтобы я шпионила в их комнатах? Им же известно, что мне придет конец, если меня исключат. Им известно, что я пойду на это. Ты бы видела, сколько компромата я нарыла на них. Неужели их это совсем не волновало?
— Спроси у них, — отрезала Лиэнн.
— Она права. Будет правильнее услышать об этом от них самих, — подтвердила Наташа.
Я кивнула, все еще не до конца оправившись от потрясения. Услышать от них самих. Верно. Им придется многое мне объяснить.
— А теперь не могла бы ты оставить нас одних? — попросила Лиэнн, сжимая руку Наташи у себя на коленях. — Мы сейчас редко видимся.
Эти слова она произнесла с неким упреком. Словно я была во всем виновата. Хотя отчасти так оно и было.
— Да, простите, — сказала я и поднялась на ноги, покачнувшись на высоких каблуках. На миг замерла у занавески и обернулась к Наташе. — Не волнуйся. Твоя тайна останется со мной.
Наташа улыбнулась. Я впервые удостоилась ее искренней улыбки.
— Спасибо, Рид.
Я подняла занавеску и вышла.
ПЕШКА
Зачем? Зачем они это сделали? Зачем, зачем, зачем?
На время я остановилась возле алькова, желая перевести дыхание. Косточки на лифе платья больно врезались в разгоряченную чувствительную кожу. Мозг лихорадочно искал ответ, но не находил его. Чего добивались Девушки из Биллингса, заставляя меня обыскивать свои комнаты? Они хотели, чтобы я обнаружила все их отвратительные тайники? Хотели, чтобы я нашла доказательство того, как они поступили с Лиэнн? Если так, то я снова возвращалась к своему первому вопросу.
Зачем?
Все это была какая-то извращенная игра. Без сомнений. А мы с Наташей и Лиэнн оказались в ней пешками. Играя с нами, они получали удовольствие. Глядя на то, как далеко мы могли зайти, они испытывали радостный трепет. Другого объяснения у меня не было. Когда сегодня утром я пришла к ним, во всем созналась и отдала дискету, они уже знали. Знали с самого начала. Потому что все спланировали заранее.
Наверняка все эти дни они смеялись у меня за спиной. Вы только поглядите на эту Рид. Какая она тупица. Какой властью мы обладаем над ней.
Чем больше я об этом думала, тем сильнее мне хотелось выдрать кому-нибудь волосы.
Я выпрямилась, сделала глубокий вдох и собралась вернуться на танцпол. Предстоит сцена не из приятных.
Под действием нахлынувшей ярости я рванула в толпу: кого-то пихнула локтем, кого-то пнула по ноге, — и вскоре обнаружила Ноэль, Ариану, Тейлор и Киран там, где их и оставила — в центре танцпола. Кипя от негодования, я встала перед Ноэль. Она остановилась.
— Нам нужно поговорить, — произнесла я.
— Рид, расслабься, — протянула она, устроив запястья на моих плечах. — Это же вечеринка! Именно этим здесь и нужно заниматься. Или у вас не было вечеринок в вашей захолустной Пенсильвании?
Я схватила ее за запястья: одну руку она успела убрать, а вторую я сжала пальцами. Крепко. И в тот же миг меня окружили Ариана, Киран и Тейлор. Я оказалась пойманной в ловушку, но меня это мало волновало.
— Нам нужно поговорить, — повторила я сквозь зубы.
Глаза Ноэль широко распахнулись.
— Рид, не устраивай сцену.
— Я могу закатить и более громкую сцену, — сказала я ей. — Но вряд ли тебе захочется, чтобы все эти люди услышали то, что я тебе скажу.
Долгое время Ноэль просто смотрела на меня — она пыталась оценить, не блефую ли я. На самом деле я блефовала. Если бы начала кричать и яриться, то раскрыла бы не только тайну Лиэнн и Наташи, но и выставила бы себя наивной слабачкой. А к такому исходу я была не готова.
Я прищурила глаза. Чем дольше мы так стояли, тем больше я осознавала свою победу. Она уже начала сдаваться. Я тоже способна играть в такие игры.
— Ладно, — выдавила она, вырвав руку из моей хватки. — Не нужно злиться. — Затем посмотрела поверх моего плеча на своих подруг. — Дамы. Давайте отойдем куда-нибудь.
БОЛЬШЕ НИКАКИХ СЕКРЕТОВ
— Ну что ж, Рид, вот мы и здесь, — проговорила Ноэль, опустившись в большое бархатное кресло в одном из альковов. Затем сбросила туфли и вытянула ноги под широкой юбкой, словно устраивалась для долгой приятной беседы за чашечкой чая. Остальные девушки расселись по скамеечкам для ног и кушеткам.
Все происходило на удивление спокойно и культурно. Передо мной сидели красивые, уравновешенные, привилегированные девушки. Только внутри меня все кипело.
— Я знаю, что вы сделали, — сказала я, стоя перед ними. — Вы шантажировали Наташу, чтобы та в свою очередь шантажировала меня.
Ноэль уставилась на меня.
— И чего ты теперь хочешь — медаль?
Мои пальцы сжались в кулаки.
— Я хочу знать зачем, — сказала я. — Зачем вы это сделали? Чего этим добивались?
Ноэль тяжко вздохнула и отвела взгляд влево, будто ей было невероятно скучно.
— Дело не в том, чего мы добивались, а в том, чего добилась ты, — ответила Ариана, лениво откинувшись на кушетку. Девушки выжидательно смотрели на меня, словно я должна была их поблагодарить.
— Что это значит? Я не понимаю.
— Мы проверяли тебя, и ты прошла эту проверку! — громко объявила Киран. Потом достала из своей сумочки неизменную фляжку и подняла ее вверх. — Отпразднуем?
На меня накатила новая волна отчаяния, я закрыла глаза. Сейчас я была сбита с толку еще сильнее, чем до того, как вошла сюда.
— Проверяли меня? Но как? Для чего? — недоумевала я.
Киран сделала большой глоток и пальцами коснулась губ. Ноэль раздраженно покачала головой. Ариана лишь пристально наблюдала за подругой.
— Чтобы узнать, можно ли тебе доверять, — глядя в пол, тихо произнесла Тейлор. Мыски ее туфель были устремлены внутрь — она была похожа на маленькую девочку, ждущую маму на автобусной остановке. — Мы хотели убедиться, что тебе можно доверять.
Убедиться, можно ли мне доверять. Убедиться, можно ли мне доверять?
— И я прошла? Как такое возможно? — произнесла я. — Я рылась в ваших комнатах. Обнаружила кучу безумных секретов. Я буквально вторглась в ваше личное пространство. Как я могла пройти?
— Ты никуда не вторгалась, — рассмеялась Ноэль. — Мы специально разложили все эти вещи, чтобы ты их нашла.
— Что? — Так. Теперь и мне нужно сесть. Я плюхнулась на ближайшую, обитую бархатом скамеечку и сникла. Перед глазами пронеслись последние несколько недель моей жизни. Что из всего этого было настоящим? — Пожалуйста, скажите мне, что это шутка.
— Ты правда думаешь, что я прячу в шкафу еду? — фыркнув, сказала Киран. — Я тебя умоляю. Я ем все, что захочу и когда захочу. Это называется хорошая наследственность.
— Ага. Это все я придумала, — с явной гордостью заявила Тейлор.
— Но ежедневник Тейлор, где «сплошная работа и никаких развлечений», — моя идея, — заметила Киран. — Это было гениально, признайте.
— Было неплохо, — согласилась Тейлор. — Только у меня потом несколько дней судорогой сводило пальцы.
— Хотя фотографии Дэша были настоящими. Никакой ретуши, — добавила Ноэль с довольной улыбкой. — Повезло мне, правда?
Я почувствовала в горле привкус горечи. Они не просто подставили меня, но еще и тщательно все продумали. Наверное, на организацию у них ушло несколько дней. И все это они провернули у меня за спиной. Я-то считала их своими подругами, а они с самого начала водили меня за нос. Было ли в их речах хоть слово правды?
— Никогда не забуду твое лицо в то утро, когда Наташа показала тебе слайд-шоу, — забавлялась Киран. — С моего дня рождения. И с каждым нашим новым подарком тебе, ты становилась все доверчивее и доверчивее.
— Мы идеально подобрали время, — сказала Ариана. — Ты и впрямь испытывала чувство вины, — с нескрываемой гордостью добавила она.
— Честно говоря, я даже удивлена, что ты ничего не заподозрила, — усмехнулась Ноэль. — Мы столько раз чуть не выдали себя.
— Как, например, в то утро, когда я застала тебя в своей комнате. Вообще меня там не должно было быть, — делилась Тейлор. — Я совсем забыла, что ты должна будешь рыскать в наших вещах, и только при виде тебя догадалась: ты уже побывала под моей кроватью. А потом я заговорила про свой доклад, и ты была так мила. «Все говорят, ты самая умная из всех тех, кто здесь учился», — сымитировав мой голос, повторила она мои слова. Слова, которые, по моему мнению, должны были ей помочь. — Это так приятно, Рид!
— А та история с паролями? — вмешалась Киран. — Это ведь мы подкинули тебе информацию о том, как найти код от компьютера Арианы.
— Уверена, мой планировщик чуть не свел тебя с ума, — сказала Ариана. — Прости.
Ни разу в жизни я не испытывала такого сильного унижения. Все это время они были в курсе. Именно они подстрекали меня. В тот вечер Ариана отдала мне свою сумку специально. Я оказалась вовсе не умной, коварной или скрытной. А обманутой.
— На самом деле, настоящая проверка заключалась в том, сдашь ли ты нас, обнаружив компромат, — пояснила Ноэль. — Если бы мы пригрозили тебе отобрать все, а именно твое поступление в Истон, а ты при этом осталась нам верна, ты бы его прошла.
— И ты прошла, — бесхитростно заключила Ариана. — Теперь мы знаем, что можем тебе во всем доверять. Безоговорочно.
По моей коже пробежал холодок, и я обхватила себя руками. Я не могла поверить в происходящее. Весь этот страх, шпионаж, чувство вины. Все было напрасно.
— А что было бы, если бы я с этой дискетой пошла прямиком к декану? — спросила я, глядя в пол. — Вы затеяли довольно опасную игру, вам не кажется? Вас могли выкинуть из школы. Всех до единой.
Ноэль снова рассмеялась, и на этот раз к ней присоединились остальные девушки.
— Да ладно тебе, Рид. Чтобы исключить нас из школы, нужно нечто гораздо серьезнее. Ты говоришь об опасности? Нет. Опасности никогда не возникало.
— За исключением тебя, — заметила Киран, указав на меня. — Опасность была для тебя. Если бы эти фотографии всплыли на поверхность, ты бы, не успев попрощаться, уже сидела в автобусе, следующем до Кротона.
— Уж они-то точно настоящий копромат, — деловым тоном заключила Ноэль.
Я вдавила ладони в обивку скамейки и подалась вперед, борясь с тошнотой, пока они смеялись. Им, видите ли, было смешно. Ведь это так забавно — играть с чувствами других людей. С их жизнями. С их будущим.
— Ой, Рид, ну перестань, — поднявшись, сказала Ариана. Скользнув ко мне, села рядом, одной рукой обняла меня за плечи, а другой — коснулась запястья. Ее пальцы были ледяными. — Теперь же все хорошо. И будет хорошо. Разве ты не понимаешь, что это значит?
Это значит, что вы все — психи. Значит, что вы — зло. Значит, что я примкнула к приспешницам дьявола.
— Это значит, ты теперь одна из нас, — тихо произнесла Ариана. — По-настоящему.
— Это значит, теперь тебе больше не нужно играть роль Золушки, — добавила Тейлор.
— Что довольно фигово, потому что я ненавижу заправлять постель, — сказала Киран, сделав очередной глоток.
— Это значит, ты с нами, — просто заключила Ноэль. — На этот раз по-настоящему. С этой минуты. Больше никаких секретов.
От последних трех слов мое сердце взволнованно встрепенулось. Даже в столь отчаянном положении, когда сжимается живот, а голова идет кругом, меня до сих пор приводила в восторг мысль, что я оказалась принята этими психичками. Что со мной не так?
Меня завлекли обманом. Теперь это официально подтвердилось. Так что пути назад нет. В конце концов, я подняла голову и встретилась взглядом с темными глазами Ноэль, взирающими на меня из другого конца комнаты.
— Больше никаких секретов? — повторила я.
— Никаких.
Сделав глубокий вдох, я взглянула на Ариану. Та ответила мне загадочной улыбкой. Отчасти я по-прежнему злилась на них. И понимала, что так будет всегда. Но я сама выбрала этот путь. Когда меня только приняли в Биллингс, я уже осознавала — по крайней мере, в некоторой степени, — на что способны эти девушки, и все равно предпочла их, потому что понимала, чем они могут мне помочь. Какое будущее меня ждет рядом с ними. А в данную секунду они заставляли меня чувствовать себя особенной. Важной. Словно я обрела настоящих подруг. В конечном счете вся эта игра для того и затевалась. Возможно, ими был избран довольно извращенный способ, но они ведь хотели убедиться в моей надежности.
Все дело, как и говорил Уиттакер, было в преданности. Она превыше всего.
Урок официально усвоен.
— Так значит, мы все уладили? — наконец спросила Ариана.
— Да, можно нам вернуться на вечеринку? — добавила Ноэль, поднимаясь на ноги. — Я уже сыта по горло этим разговором.
— Да, — ответила я и почти не поверила своим словам. — Мы все уладили.
Прилив адреналина высосал из меня все силы, но я все равно сумела подняться со скамеечки. Тейлор быстро стиснула меня в объятиях и первая выскользнула из алькова. Киран расцеловала меня в обе щеки, подмигнула и последовала за ней. Ариана просто приподняла занавес и вышла. Я уже собралась отправиться за ней, как осознала, что самый важный вопрос этого вечера так и остался не разрешен. Поэтому остановилась и обернулась к Ноэль.
— Значит, найденные в компьютере Арианы файлы: шпаргалки и сообщения из мессенджера, — произнесла я, — тоже были подброшены?
Ноэль медленно расплылась в улыбке.
— Просто так ничего не бывает, забыла, Рид? Ничего.
***
Несколько часов спустя мы все вместе вывалились на Парк-авеню, держась за руки и поддерживая Киран, которая спотыкалась и нетвердо стояла на ногах. Ночь пролетела в череде выпивки, танцев, историй и наблюдений со стороны. Все оставшееся время я старалась избегать альковов и держалась ближе к бальному залу, заполненному девушками. Ноэль и Дэш куда-то испарились на час, а после вернулись растрепанные, пьяные и довольные. Киран скрылась с группой ребят из Кентского университета и к нам вернулась уже в другом платье — этот факт изрядно всех насмешил. Только мне смысл этой дружеской шутки остался непонятен. С другой стороны, я и не спрашивала: что-то мне подсказывало, я не захочу его знать.
Благодаря традиции белых подарков Киран досталась белая меховая накидка, которую она надела поверх нового платья; Тейлор держала потрясающую сумочку от «Шанель»; на пальцах Арианы покачивалась пара туфель от «Диор»; а Ноэль щеголяла в кристальной тиаре, которая обязательно, как только мы вернемся домой, присоединится к кучке другого ненужного барахла, сваленного под ее кроватью. Я же в обмен на уродливый дизайнерский ремень получила от девочки из Бартона великолепное кольцо из белого золота с сапфиром от «Тиффани»: теперь оно красовалось у меня на пальце правой руки. Не считая бриллиантов, подаренных мне Уиттакером, это было мое первое настоящее украшение. Не в силах сдерживаться, я каждые пять секунд восхищенно разглядывала свою ладонь.
Именно этим я как раз и занималась, когда мои пальцы обхватила чья-то мясистая рука, за нами захлопнулась калитка во внутренний двор. Пребывая в легком опьянении, я испуганно вскинула голову и обнаружила возвышающегося надо мной Уиттакера.
— Уит! — с улыбкой воскликнула я. — Где ты был?
— То же самое я хотел узнать у тебя, — с легким раздражением в голосе ответил он. — За весь вечер я почти тебя не видел.
Ноэль, Ариана и Тейлор у меня за спиной дружно фыркнули от смеха.
— Знаю. Прости, — сказала я, положив руку ему на грудь. — Я просто праздновала со своими подругами.
— Праздновала что? — поинтересовался он.
Ноэль приблизилась к нам и обхватила рукой широкие плечи Уиттакера.
— Девичьи секретики, детка. Девичьи. Секретики, — на последних двух словах она похлопала его по лицу.
После чего разразилась пьяным истеричным хохотом, и мне пришлось рассмеяться вместе с ней. Наверное, я была пьянее, чем предполагала.
— Ребята, идем, — позвал Джош, который старался собрать нашу шумную компанию вместе. — Иначе опоздаем на последний поезд.
Мы последовали за ним: девушки в шелковых платьях покачивались на высоких каблуках, а парни шли в одних расстегнутых рубашках без пиджаков. Уиттакер — похоже, самый трезвый из нас — обнимал меня одной рукой. Я была очень благодарна ему за тепло и дополнительную поддержку. За спиной у меня слышались неуверенные шаги девчонок: будет настоящим чудом, если никто из нас не подвернет лодыжку.
— Ты хотя бы хорошо провела время? — спросил у меня Уиттакер.
— О! Лучше всех! — заявила я. — Большое тебе спасибо, что позволил мне быть твоей спутницей.
— Всегда пожалуйста, — проговорил он, теснее прижимая меня к себе. — Я тут подумал: может быть, когда станет прохладнее, мы съездим в наш семейный дом у озера Тахо. Уверен, мои родители будут счастливы познакомиться с тобой.
В эту секунду я споткнулась о трещинку на тротуаре и в попытке устоять на ногах схватилась за него.
Родители. Знакомство. Знакомство с родителями. Нет. Это неправильно. На мгновение у меня все поплыло перед глазами, а потом встало на свои места. Снова обретя равновесие, я слегка отстранилась от Уиттакера и откинула голову назад, чтобы взглянуть на него.
— Уит? Можно с тобой поговорить? — спросила я. — Наедине.
— Конечно, — ответил он, затем покосился на ребят. — Вы идите вперед. Мы вас догоним.
Ноэль, наградив меня многозначительным взглядом, присоединилась к остальным. Я глубоко вздохнула. Даже в подвыпившем состоянии я понимала, что нужно делать. Все это зашло слишком далеко. Уиттакер заслуживал знать правду.
— Уиттакер, мне правда очень жаль, но думаю, нам не стоит больше встречаться.
— О чем ты? — удивился он.
— Прости. Ты мне действительно нравишься. Ты отличный парень, — проговорила я. — Но дело в том, что... ты меня просто не привлекаешь.
— О-о, — протянул Уиттакер, уставившись на свои ботинки. — Да уж. Это было грубо.
— Прости! Я не хотела тебя обижать, — выпалила я, на глаза навернулись слезы. — Просто мне казалось, ты ценишь искренность.
Уиттакер тяжело вздохнул и кивнул.
— Так и есть, — бодро произнес он. — Не скажу, будто я не разочарован, но рад, что ты была со мной честна.
Моя голова поникла.
— Ах, Уит. Однажды ты обязательно сделаешь какую-нибудь девушку очень счастливой.
Уиттакер рассмеялся.
— Надеюсь на это, — сказал он.
Я покачнулась на каблуках, и Уит быстро поймал меня рукой за плечи. Я только что порвала с ним, а он по-прежнему заботился обо мне и поддерживал. Его поведение напомнило мне о Констанс: как она взяла меня за руку во время утренней службы, когда нам объявили об исчезновении Томаса. Во мне внезапно проснулась надежда: эти двое должны сойтись. Они идеально подходили друг другу.
— Так и будет! — заплетающимся языком заверила я его. — На самом деле, у меня есть кое-кто на примете. Сходишь с ней разок на свидание и влюбишься в нее по уши.
Уиттакер задумчиво улыбнулся.
— Давай поговорим об этом в поезде, — сказал он и повел меня за собой.
— Хорошо, — согласилась я. Пока мы шли по улице, у меня потихоньку начали закрываться глаза.
Поезд, мягкое сиденье, короткий сон — все это казалось мне заманчивой идеей. Но несмотря на то что я с нетерпением их ждала, мне не верилось, что вот он конец. Наследие, мои «отношения» с Уитом, моя первая поездка в Нью-Йорк — все закончилось. Эти события пролетели как один миг, без участия Томаса.
В конце концов, он так и не появился. Да и мне, наверное, не следовало сюда приезжать. Тяжело вздохнув, я мрачно улыбнулась. Мне вдруг нестерпимо захотелось вернуться в Истон и оставить все случившееся позади.
ВОЗВРАЩЕНИЕ К ЖИЗНИ
Прислонившись виском к прохладному стеклу, я наблюдала, как мир за окном поезда постепенно просыпается и оживает, солнце медленно встает над деревьями, окрашенными цветами осени. Многие мои одноклассники давно уснули, убаюканные стуком колес, а я все никак не могла оторвать взгляда от проплывающего вида. Он был слишком красивым. Красивым, расплывчатым и полным разных возможностей. Я боялась упустить малейшую деталь.
В вагоне со всех сторон доносился сонный храп. Ноэль дремала, положив голову Дэшу на плечо, ее тиара съехала набок. Парень поднял пиджак так, чтобы тот наполовину закрывал его лицо, рука обнимала спину Ноэль, пальцы сжимали ее локоть нежно и ласково. Время от времени я оглядывалась на них и улыбалась. Еще никогда я не видела их такими умиротворенными.
Где-то в конце вагона слышались перешептывания Арианы и Тейлор. Киран спала как убитая: растянулась на трех сиденьях, сунув под голову, лежащую на коленях Гейджа, меховую накидку и укрывшись сверху пиджаком Уиттакера. На просьбу Уита отдать ей свое пальто Гейдж лишь хмыкнул: «Ага, конечно. Тогда я тоже замерзну». Уиттакер мгновенно снял с себя пиджак и накрыл им спящую фигурку Киран. Теперь он сопел в передней части вагона, обняв себя руками и храпя громче всех.
До меня донесся чей-то вздох, и я обернулась. Слева, в кресле возле окна, сидела Наташа: колено прижато к груди, в него упирается локоть, пальцы касаются губ. Пока она с задумчивой грустью смотрела в окно, я гадала, какими теперь будут наши отношения. Она поделилась со мной своей самой большой тайной, правда, не по своему желанию. Будем ли мы отныне подругами? Или останемся врагами? Я надеялась на первое. Теперь, когда я знала, что на самом деле она не шантажистка, мне было интересно с ней подружиться.
Внезапно кто-то возник передо мной. Я моргнула, выйдя из транса, в котором находилась. Затем медленно подняла голову — при виде Джоша мое сердце встрепенулось. Второй раз за вечер. Что с ним такое творилось?
— Привет, — произнесла я.
— Привет. Не возражаешь... — Он указал на пустое сиденье рядом.
— Нет. Пожалуйста.
Джош сел, со вздохом положил ладони на колени и откинулся назад. Из всех парней в поезде он меньше всех выглядел растрепанным. Рубашка с расстегнутой верхней пуговицей заправлена в брюки, узел галстука слегка ослаблен. Это означало, что весь вечер он, скорее всего, держал руки при себе. От этой мысли мне почему-то сделалось радостно на душе.
— Да-а. Интересная выдалась ночка, не правда ли? — заговорил он.
— Это точно, по-другому и не скажешь, — согласилась я.
— Вот только... без Томаса.
В эту минуту поезд с оглушительным визгом вошел в поворот. У меня перехватило дыхание, и я впилась пальцами в спинку кресла впереди. Джош с усмешкой коснулся моей руки.
— Все в порядке. Мы просто поворачиваем, — успокоил он.
— Да, я знаю, — откликнулась я.
Однако больше всего меня пугало другое: с тех пор как я увидела Наташу и Лиэнн вместе, я ни разу не вспомнила про Томаса. Я совершенно забыла о нем.
Возможно, оно было и к лучшему.
— Уверена, с ним все хорошо, — сказала я. В попытке хоть что-нибудь сказать.
По правде говоря, в эту минуту мне было уже все равно. Он бросил меня. Сбежал, даже не удосужившись попрощаться, оставил меня одну разбираться с Девушками из Биллингса, Уиттакером и полицией. Ему явно было на меня плевать. Я же делала все возможное, даже встречалась с парнем, который меня ничуть не привлекал, лишь бы заполучить приглашение на Наследие и возможность увидеться с Томасом, а он даже не соизволил появиться. Он наверняка знал, что с большой долей вероятности я буду там, но все равно не пришел.
Все, с этих пор с Томасом Пирсоном покончено. С этих пор я буду жить дальше.
— Да. Не сомневаюсь, — не слишком убедительно произнес Джош.
— Знаешь что? Я больше не желаю говорить о Томасе, — заявила я. — Да, я хочу, чтобы с ним все было в порядке, но, если честно, между нами все кончено. У него своя жизнь, это нормально. А значит, я тоже буду жить своей жизнью.
Джош, вскинув брови, покосился на меня.
— Ты сейчас серьезно?
— Абсолютно, — кивнула я.
— Это очень разумный подход, — согласился он.
— Я тоже так думаю.
После этого я широко зевнула — из меня будто выкачали весь адреналин. Глаза закрылись сами собой, и я положила голову Джошу на плечо.
— Устала? — спросил он.
— Да. Немного.
И в этот миг...
Он поднял руку, позволив мне прижаться к нему. Мой пульс участился из-за интимности этого жеста, который в то же время казался мне совершенно нормальным. Естественным. Как бы то ни было, за последние недели Джош показал себя хорошим другом, а сейчас мне было абсолютно спокойно с ним. Гораздо спокойнее, чем с Уитом. И даже гораздо спокойнее, чем с Томасом, который постоянно вынуждал девушку теряться в догадках — как в хороших, так и в плохих.
Однако уже через две секунды у меня от напряжения начала болеть шея. Я покрутила головой, пытаясь найти более удобное положение. Тогда Джош снова поднял руку и направил мою голову вниз, пока та не коснулась его бедра.
О да. Так намного удобнее.
— Спасибо, — прошептала я.
— Не за что, — отозвался он.
Постепенно погружаясь в сон под приглушенные голоса шепчущихся друзей и убаюкивающее покачивание поезда, я почувствовала, как Джош кончиками пальцев медленно и нежно заправил прядь моих волос за ухо.
Я улыбнулась.
ПОКОЙНИК
К тому времени как мы сошли с поезда и двинулись по улочкам Истона обратно к своим общежитиям, последние рассветные лучи рассеялись, оставив после себя красивую густую дымку. Высокие каблуки, утопая во влажной траве, проваливались в мягкую землю, отчего мне было трудно идти. В конце концов,я скинула обувь, и по моим ногам разлилось радостное блаженство. Взяв туфли в одну руку и пошевелив пальцами ног, я зашагала вперед. Однако мое облегчение длилось всего десять секунд. Ступни мгновенно окоченели и превратились в ледышки.
— Ты как? — спросил у меня Джош, слегка подтолкнув рукой.
— Нормально. Просто не терпится вернуться домой.
Дом. Истон был моим домом. Биллингс был моим домом. Я впервые это осознала.
Наконец мы приблизились к ограде, окружавшей территорию Истона. Прошли вдоль железных прутьев до неровного отверстия, скрытого зарослями вечнозеленых кустов. По очереди нырнули в него, придерживая подолы юбок, чтобы не зацепиться за что-нибудь, и шепотом призывая друг друга беречь голову. Поскольку сегодня была самая важная ночь в нашей жизни, никто не стал переодеваться обратно в джинсы и свитера. Если нас поймают, наша одежда уже не будет иметь значения, к тому же на переодевание ни у кого не осталось сил.
Оказавшись по другую сторону забора, я старалась держаться как можно ближе к Джошу — мне не хотелось потерять его из вида в таком тумане. Пока мы поднимались на холм, до меня доносились неразборчивые голоса остальных ребят.
— Жутковато, да? — спросил Джош.
Я поежилась и обхватила себя голыми руками.
— Ага. Зато нас вряд ли заметят.
Если подобная вечеринка проходила каждый год, а тридцать подростков, пьяные и нарядные, возвращались в школу на рассвете, оставалось большой загадкой, как им удавалось избегать обнаружения. Чем ближе мы подходили к учебным и жилым зданиям, тем громче у меня стучали зубы и тем сильнее меня колотила дрожь. Если нас поймают, мне конец. Если нас поймают, все будет зря.
Мы перебежали футбольное поле и нырнули в тень деревьев, откуда можно было попасть за здание Биллингса и общежитий старшеклассников. Все дружно остановились, чтобы перевести дух. Стояла тишина, только слышалось наше тяжелое дыхание. Туман заглушал все звуки.
— Готовы? — прошептал Дэш.
Несколько человек кивнули. Я дышала с трудом. Почти пришли. Еще чуть-чуть — и мы будем в безопасности.
— Идем!
Ребята, пригнувшись, побежали вперед. Джош взял меня за руку. Раздалось несколько смешков, когда мы пересекли последние метры открытого пространства между зарослями деревьев и западной стеной Дома Дейтон, одного из женских общежитий. Оказавшись на месте, мы собрались возле холодного влажного кирпича: хватали ртом воздух, радуясь своей удаче. Между строениями кампуса туман был не настолько густым. Я уже собиралась отпустить Джоша и направиться в сторону Биллингса, как заметила на лицах друзей вспышки мигающих огней: красные, синие, красные, синие.
— Что это? — спросил кто-то.
— Стойте здесь.
Джош высвободил руку из моей ладони и приблизился к углу здания. Сначала выглянул из-за него, а после, когда его плечи поникли, полностью вышел из укрытия.
— Боже мой, — произнес он.
Из меня будто резко выкачали весь воздух.
— Что такое?
Даже страх быть пойманными не мог побороть наше любопытство. Осторожно подобравшись к углу, мы сгрудились вокруг Джоша. От увиденного у меня подогнулись колени, мне захотелось упасть на землю и одновременно сбежать отсюда.
Полицейские машины были повсюду. Они стояли припаркованные на траве между зданиями. Во внутреннем дворе. Ученики, высыпавшие кто в чем был из своих общежитий, перешептывались и озирались по сторонам, а в это время полицейские в форме, расхаживая между ними, говорили что-то низкими голосами или выкрикивали указания.
— Мы покойники, — сказал кто-то у меня за спиной.
С ним нельзя было не согласиться. Очевидно, сюда были вызваны все офицеры полиции, работавшие в радиусе сотни миль. А почему бы нет? Ведь пропали тридцать учеников. Тридцать самых благородных и привилегированных в стране сыновей и дочерей. Разумеется, на такое событие откликнулись все власти.
— Нет. Они здесь не из-за нас, — возразил Джош. — Посмотрите сами.
Я так и сделала. Он оказался прав. Одни ученики сидели на скамейках, широко распахнув глаза и разинув рты. Другие плакали. Три девчонки стояли в обнимку возле заднего входа в Брэдвелл. Где-то поблизости слышались отчетливые рыдания.
— Что здесь вообще происходит? — воскликнул Джош. — Идемте.
С этими словами Дэш, Гейдж, Уиттакер, а также еще несколько парней побежали вперед. Остальные ребята будто приросли к месту. В моей голове крутилось всего одно слово.
— Томас, — прошептала я.
Я развернулась и посмотрела на Ноэль. Она была белой как окутывающий ее туман. Глядела немигающим взглядом мимо меня.
— Думаешь, это...
Меня прервал топот ног. На плечо опустилась рука. Внезапно страх заполнил каждую клеточку моего тела.
— Рид, — резко и напряженно произнес Джош. — Рид.
Я медленно обернулась к нему. Мне не хотелось на него смотреть. Не хотелось видеть в его лице то, что я и так уже слышала в голосе. Он стоял передо мной, тяжело дыша. Слезы боли бежали по его щекам.
— Это Томас. Они нашли его тело, — проговорил он, упираясь руками в колени. — Рид, он... Томас мертв.
Я зажмурилась и стиснула кулаки с такой силой, что ногти проткнули кожу ладоней. Я мысленно умоляла свое сердце и дальше биться. Умоляла легкие наполняться воздухом. Я смотрела на свои руки, на новенькое колечко, поблескивающее в свете мигающих огней. Пыталась сосредоточиться на нем. И только на нем.
Я знала: стоит мне открыть рот, даже на миллиметр — и я начну кричать. Начну кричать и больше никогда не смогу остановиться.
[1] «Костко» — крупнейшая в мире сеть складов самообслуживания клубного типа и пятое по величине продаж розничное торговое предприятие в США.
[2] Дайсон — английский производитель бытовой техники, разработчик оригинальных по принципу действия пылесосов, сушилок для рук и вентиляторов.
[3] «Синий воротничок» — класс работников, занятых непосредственным производством товаров, по преимуществу физическим трудом, не требующим умственных усилий, а также высокой квалификации.
[4] «Уи