– Верно...
– Ну, ладно. Так вот, теперь подумайте о взаимодействии всех форм жизни на планете, в результате которого образуется экосистема. Эта система еще сложнее, чем отдельно взятое животное. Все связи необычайно усложняются. Взять, например, такое растение, как юкка. Вы о нем знаете?
– Расскажи.
– Размножение юкки зависит от одного определенного вида бабочек. Эти бабочки собирают с цветка комок пыльцы и переносят его на другое растение – заметьте, не на другой цветок того же самого растения, а на другое растение – и там стряхивают этот комок, оплодотворяя цветок. И только потом бабочка откладывает яйца. Юкка не может выжить без этой бабочки. Бабочка не может выжить без юкки. Такие сложные взаимодействия могут навести вас на мысль, что подобное поведение также является некоторой разновидностью кристаллизации.
– Ты говоришь все это метафорически? – спросила его Хардинг.
– Я говорю об общем порядке, существующем в мире, – ответил Малкольм. – И о том, как быстро может возникнуть этот порядок путем кристаллизации. Ведь высшие животные способны быстро изменить свою модель поведения. Изменения подчас происходят с невероятной скоростью. Человек преобразует планету, и никто не знает, насколько опасен такой путь развития. Поэтому данные изменения образа жизни могут занять гораздо меньше времени, чем полагаем мы, сообразуясь с теорией эволюции. За десять тысяч лет люди перешли от охоты к земледелию, затем к жизни в городах, затем к виртуальному пространству. Изменения образа жизни происходят с головокружительной быстротой, и никто не знает, сумеет ли остальной мир адаптироваться к ним. Хотя лично я полагаю, что виртуальное пространство означает конец человечества как вида.
|
|
– Да? И почему же ты так считаешь?
– Потому что это означает конец продвижению вперед, – пояснил Малкольм. – Идея о том, чтобы соединить весь мир кабелями связи, – это идея всеобщей гибели. Каждый биолог знает, что маленькая группа живых существ, оказавшись в изоляции, эволюционирует быстрее. Поместите тысячу птиц на остров в океане, и их развитие пойдет ускоренным темпом. Поместите десять тысяч на обширный континент, и их эволюция замедлится. А что касается нашего собственного вида, то эволюция проявляется прежде всего в нашем поведении. Чтобы приспособиться, мы принимаем новую модель поведения, новый образ жизни. А любой человек на Земле знает, что нововведения принимаются только в мелких группах особей. Изберите в комитет трех человек – и, быть может, им удастся что-то сделать. Возьмите для этого же десятерых – и дело пойдет куда медленнее. А если в комитете будет состоять тридцать человек, то они и вовсе ничего не сотворят. При тридцати миллионах же любое дело будет совершенно невозможным. Таково воздействие массовых, поточных производств – они не дают чему-либо произойти. Массовость убивает разнообразие, она делает все места похожими одно на другое. Будь вы в Бангкоке, в Лондоне или в Токио – на одном углу вы увидите «Макдоналдс», на другом – «Бенеттон», а перейдя через улицу, наткнетесь на «Самсунг». Различия между странами мира исчезают. Вообще любые различия стираются. В мире массовых производств не остается почти ничего, кроме десятка книг, фильмов и высказываний, занимающих верхние места в рейтинговой таблице. Люди беспокоятся о том, что в дождевых лесах исчезает разнообразная, неповторимая флора и фауна. А как насчет интеллектуального разнообразия – нашего самого насущного ресурса? Он исчерпывается куда быстрее, чем леса. Но мы не задумываемся об этом, поскольку сейчас мы намереваемся создать виртуальное пространство и благодаря этому свести вместе пять миллиардов человек. Это заморозит всю эволюцию вида. Любое движение вперед прекратится. У всех будут одновременно возникать одни и те же мысли. Всемирное однообразие. Ох, больно же! Ты еще не закончила?
|
|
– Почти, – отозвалась Хардинг. – Говори.
– И поверьте мне, это произойдет быстро. Если вы смоделируете комплексную систему живых существ на соответствующем месте обитания, то обнаружите, что образ жизни меняется настолько быстро, что место обитания вскоре перестает отвечать нуждам данной системы. Для этого вовсе не требуется падения астероида, вспышки заболевания или чего-либо в этом роде. Просто резко изменяется образ жизни, и результат оказывается фатальным для самих живых существ. Моя идея заключается в том, что динозавры – будучи комплексными созданиями – могли претерпеть одно из подобных изменений образа жизни и поведения. И именно это привело к их исчезновению.
– Как, всех динозавров?
– Для этого потребовалось совсем немногое, – кивнул Малкольм. – Из-за перемены образа жизни некоторых динозавров, обитавших в болотах вокруг внутреннего моря, изменился круговорот воды, исчезли растения, которыми питались двадцать других видов и – бах! Все они вымерли. Это вызвало новые изменения. Вымирали хищники, а их добыча неконтролируемо размножалась. Нарушилось равновесие экосистемы. События пошли вразнос. Вымирали все новые виды. И неожиданно все было кончено. Это вполне могло произойти именно так.
|
|
– Просто образ жизни...
– Да, – подтвердил Малкольм. – Но в любом случае это лишь гипотеза. Я полагал, что мы вполне сможем доказать ее... Но теперь все закончилось. Нам нужно уезжать отсюда. Вам нужно вызвать остальных.
Торн включил передатчик:
– Эдди? Это Док. Ответа не последовало.
– Эдди!
Радио хрипело и трещало, а затем раздался звук, который они сначала приняли за завывание в эфире, вызванное статическим электричеством. И лишь миг спустя они осознали, что это был отчаянный вопль, исторгнутый человеческой глоткой.
Вышка
Первый из рапторов зашипел и стал подпрыгивать, бросаясь на вышку и раскачивая все сооружение. Его когти щелкнули по металлу, и раптор тяжело шлепнулся на землю. Эдди был изумлен тем, насколько высоко удавалось подпрыгнуть рептилии – раптор кидался на вышку вновь и вновь, всякий раз без видимых усилий подскакивая на восемь футов. Его прыжки привлекли других животных, которые медленно двинулись обратно, окружая вышку.
Вскоре вокруг вышки сомкнулось кольцо скачущих и рычащих бестий. Сооружение раскачивалось из стороны в сторону, когда пресмыкающиеся ударялись о него, щелкая челюстями, а затем падая обратно. Но, к своему удивлению, Левайн заметил, что рапторы явно усваивали урок. Некоторые из них уже пытались при помощи своих когтистых передних конечностей уцепиться за вышку, продолжая при этом сильно отталкиваться задними лапами. Один из рапторов не достал всего нескольких футов до площадки, где укрылись люди, когда земное тяготение вновь швырнуло его вниз. Казалось, падение не причиняло рапторам ни малейшего вреда. Они немедленно вскакивали на ноги и вновь бросались на штурм вышки.
Эдди и дети вскочили на ноги.
– Назад! – крикнул Левайн, отталкивая ребятишек в центр площадки. – Не выглядывайте!
Эдди склонился над своим рюкзаком и извлек из него фальшфейер, затем поджег и перебросил через перила вышки. Два раптора отпрыгнули прочь. Фальшфейер полыхал на влажной земле, отбрасывая резкие красные тени, однако хищники продолжали атаковать. Эдди выломал из настила площадки алюминиевый прут и перегнулся через перила, орудуя прутом, словно дубинкой.
Один из рапторов вскарабкался уже довольно высоко и теперь бросился вперед, нацеливаясь на шею Эдди и широко разевая хищные челюсти. Эдди, застигнутый этим нападением врасплох, закричал и отдернул голову; раптор чуть-чуть промахнулся мимо цели, однако ему удалось вцепиться в рубашку Эдди. Затем хищник упал вниз, крепко стиснув пасть, и его тяжесть швырнула Эдди на ограждение.
– На помощь! На помощь! – кричал Эдди. Вес динозавра едва не увлек его за пределы площадки. Левайн обхватил Эдди руками и потянул его на себя. Глядя через плечо Эдди, Левайн видел, как раптор висит в воздухе, яростно шипя и по-прежнему сжимая в зубах ткань рубашки. Эдди ударил хищника по морде своей дубинкой, но тот держался поистине бульдожьей хваткой. Эдди опасно перегнулся через перила и мог упасть в любую секунду.
Он вонзил прут в глаз рептилии, и раптор резко разжал зубы. Двое мужчин упали на пол площадки, не удержав равновесия. Когда они поднялись на ноги, то увидели, что рапторы уже карабкаются на вышку. Когда пресмыкающиеся показались над ограждением, Эдди бросился к ним и ударами прута сшиб их на землю.
– Быстро наверх! – закричал он детям. – На крышу! Живо!
Келли вскарабкалась по одной из опор, затем ловко подтянулась на крышу. Арби застыл на месте, словно не видя опасности. Келли глянула вниз и крикнула:
– Лезь сюда, Арб!
Мальчик был не в силах пошевелиться, его глаза широко распахнулись от ужаса. Левайн бросился к нему и подхватил его на руки. Эдди широко размахивал алюминиевым прутом, обрушивая на рапторов мощные удары.
Один из рапторов поймал прут зубами и резко дернул его. Эдди потерял равновесие, неловко развернулся и спиной вперед упал с вышки, перевалившись через ограждение. Он еще успел крикнуть: «Не-е-ет!». Как только он ударился о землю, все хищники бросились к нему, прекратив прыжки. Левайн и дети слышали в темноте крики Эдди и ворчание рапторов.
Левайн никогда ранее не испытывал такого ужаса. Он по-прежнему держал Арби на руках, подсаживая его на крышу.
– Полезай, – повторял он. – Лезь наверх. Наверх. Келли сказала с крыши:
– Ты сумеешь, Арб.
Мальчик ухватился за край крыши и подтянулся, отчаянно дрыгая ногами. Когда он крепко лягнул Левайна в подбородок, тот инстинктивно разжал руки и увидел, как мальчик соскальзывает с крыши и тоже падает на землю.
– О господи! – прошептал Левайн. – О господи... Торн подлез под трейлер и отцепил буксировочный трос. Бросив его на траву, он ползком выбрался под открытое небо и бросился к джипу. По пути Торн услышал гудение мотора и увидел, как Сара, вскочив на мотоцикл, уносится вдаль по дороге. За плечом у нее висела винтовка.
Торн уселся за руль и врубил двигатель. Ему едва хватило терпения дождаться, пока трос не намотается на лебедку, скользя креплением по траве. Казалось, это заняло целую вечность. Вот трос обогнул ствол дерева. Торн ждал. Подняв взгляд, он увидел сквозь листву свет фар Сариного мотоцикла – она мчалась по направлению к вышке.
Наконец мотор лебедки смолк. Торн включил передачу и вывел машину с поляны. Радиопередатчик щелкнул.
– Ян! – позвал Торн.
– Не беспокойтесь за меня, – сонным голосом откликнулся Малкольм. – Я в полном порядке.
Келли лежала, распластавшись на покатой крыше вышки, и осторожно выглядывала за край. Она видела, как Арби свалился на землю с противоположной стороны от места падения Эдди. Судя по всему, он сильно ушибся. Но девочка не знала, что случилось с ним, потому что в этот миг отвернулась и покрепче ухватилась за мокрую крышу. Когда же она вновь осмелилась взглянуть на то страшное место, Арби там уже не было.
Не было.
Сара Хардинг гнала мотоцикл через джунгли по грязной раскисшей дороге. Она не знала точно, где именно находится, но полагала, что если будет и дальше следовать уклону местности, то рано или поздно окажется на равнине. По крайней мере, она на это надеялась.
Прибавив скорость, она обогнула поворот и неожиданно увидела огромное дерево, лежащее поперек дороги. Нажав на тормоза, Сара резко развернулась и поехала назад. Выше по дороге она заметила, как свет фар джипа, который вел Торн, повернул направо. Сара последовала за джипом, выжимая из двигателя всю его мощь.
Левайн стоял посреди площадки, не в силах пошевелиться от ужаса. Рапторы больше не прыгали и не старались вскарабкаться на вышку. Левайн слышал, как они ворчат и порыкивают внизу. До его слуха доносился хруст костей. Мальчик так и не издал ни звука.
Холодный пот струился по телу Левайна. А затем Левайн услышал крик Арби:
– Прочь! Пошли прочь!
Наверху, на крыше вышки, Келли отчаянно извернулась, стараясь заглянуть на другую сторону. В меркнущем свете фальшфейера она увидела, что Арби находится в клетке. Ему удалось закрыть дверь, и теперь он просунул руку сквозь решетку, пытаясь повернуть ключ в замке. Совсем рядом с клеткой крутились три раптора. Увидев руку Арби, они бросились к клетке. Мальчик резко отдернул руку и закричал:
– Пошли прочь!
Рапторы принялись грызть клетку, поворачивая головы набок, чтобы укусить прутья решетки. Один из хищников зацепил нижней челюстью резинку, продетую в головку ключа. Раптор отдернул голову, растягивая резинку, и ключ неожиданно выскочил из замка, щелкнув рептилию по шее.
Раптор удивленно квакнул и отпрыгнул назад. Теперь резинка была туго обмотана вокруг нижней челюсти, и ключ поблескивал в слабом свете фальшфейера. Раптор начал царапать морду передними конечностями, пытаясь избавиться от резиновой петли, но она зацепилась за изогнутые коренные зубы, и все усилия хищника не привели ни к чему – резинка лишь щелкала его по морде. Скоро раптор сдался и принялся тереться мордой о землю, пытаясь избавиться от ключа.
Тем временем другим рапторам удалось оттащить клетку от вышки и опрокинуть ее наземь. Резкими клюющими движениями хищники пытались пробиться к Арби, которого отделяла от них решетка. Сообразив, что все их попытки напрасны, рапторы начали пинать и топтать клетку. К ним присоединялись все новые и новые собратья. Вскоре вокруг клетки столпились семь рапторов. Они бросались на нее и перекатывали ее все дальше от вышки. Их туши закрыли от Келли прячущегося в клетке Арби.
Девочка услышала какой-то слабый шум и, подняв глаза, различила вдали свет двух фар. Это была автомашина.
Кто-то спешил к ним.
Арби казалось, что он попал в ад. Он сжался в клетке, окруженный черными рычащими силуэтами. Рапторы не могли просунуть головы в промежутки между прутьями решетки, но их горячая слюна капала на кожу мальчика, а удары когтистых лап порою достигали цели, полосуя руки и плечи Арби. Тело его было покрыто синяками и ссадинами, голова гудела от ударов о решетку. Весь мир вращался в какой-то дьявольской, неистовой пляске. Мальчик был твердо уверен лишь в одном.
Рапторы катят его прочь от вышки.
Когда машина подъехала ближе, Левайн подошел к ограждению и глянул вниз. В алом свете фальшфейера он увидел, как три раптора волокут в джунгли то, что осталось от тела Эдди. Время от времени они начинали драться между собой за эти жалкие останки, яростно рыча друг на друга, однако продолжали тащить добычу в укрытие.
Затем Левайн заметил, что другая группа рапторов пинает и толкает клетку. Они катили ее к охотничьей тропе и дальше, в лес.
Теперь, когда машина оказалась совсем рядом, Левайн различил шум двигателя джипа. За рулем виднелся силуэт Торна.
Левайн надеялся, что у Торна есть оружие. Он хотел бы убить всех этих проклятых бестий. Перебить их всех до одного.
Келли наблюдала с крыши, как рапторы толкают клетку, катя ее прочь. Один из хищников отстал и начал бегать кругами, словно чем-то обеспокоенный пес. Девочка увидела, что это тот самый раптор, который зацепился челюстью за резинку ключа. Ключ по-прежнему свисал сбоку от морды, поблескивая в алом свете. Раптор вновь и вновь тряс головой, пытаясь освободиться от него.
Джип мчался к вышке, рыча двигателем, и отставший раптор, казалось, пришел в замешательство от неожиданно яркого света фар. Торн нажал на акселератор, стараясь сбить его машиной. Хищник развернулся и побежал прочь, по направлению к равнине.
Келли соскочила с крыши и начала слезать с вышки.
Торн распахнул дверцу, и Левайн заскочил в машину, прокричав:
– Они забрали мальчика! – Он указал на тропу.
Келли все еще слезала с вышки, крича им:
– Подождите!
– Залезай обратно! – велел ей Торн. – Сара едет следом. А мы выручим Арби!
– Но...
– Мы не можем потерять его! – Нажав на газ, Торн повел машину по охотничьей тропе, следом за рапторами.
Лежа в трейлере, Ян Малкольм прислушивался к голосам, доносившимся по радио. В выкриках звучали паника и смятение.
«Черный шум, – думал Малкольм. – Все сразу идет к черту».
Взаимодействие сотни тысяч вещей.
Он вздохнул и закрыл глаза.
Торн вел машину на большой скорости. Вокруг плотной стеной смыкались джунгли. Тропа впереди сужалась, огромные пальмы сдвигались, задевая проезжающий джип.
– Удастся ли нам это? – пробормотал Торн.
– Тропа достаточно широкая, – отозвался Левайн. – Сегодня днем я ходил по ней. Тут даже паразавры бегают.
– Как это могло случиться? – спросил Торн. – Клетка была прикреплена к опорам вышки.
– Не знаю, – ответил Левайн. – Она оторвалась.
– Как? Каким образом?
– Я не видел. Слишком много всего случилось разом.
– А Эдди? – угрюмо поинтересовался Торн.
– Это произошло быстро, – проговорил Левайн. Джип продирался через джунгли, сильно подскакивая на неровностях тропы. Люди то и дело стукались головами о полотняную крышу. Торн вел машину на высокой скорости, пренебрегая опасностью. Рапторы передвигались очень быстро и далеко оторвались от погони. Торн едва видел силуэты последних животных, исчезающие в ночной темноте.
– Они не стали меня слушать! – выкрикнула Келли, когда Сара подлетела к вышке на мотоцикле.
– Что ты хотела им сказать?
– Раптор забрал ключ! Арби заперт в клетке, а раптор унес ключ!
– Куда? – спросила Сара.
– Туда! – крикнула в ответ девочка, указывая рукой в сторону равнины. В лунном свете они едва различали темный силуэт бегущего раптора. – Нам нужен этот ключ!
– Давай сюда! – приказала Сара, сбрасывая с плеча винтовку. Келли вскарабкалась на сиденье мотоцикла позади нее. Сара передала ей оружие. – Ты умеешь стрелять?
– Нет. То есть я никогда...
– Ты умеешь водить мотоцикл?
– Нет, я...
– Тогда тебе придется стрелять, – оборвала ее Сара. – Вот смотри: это спусковой крючок. Понятно? Вот предохранитель. Поверни его вот так. Ясно? Нас будет сильно трясти, так что не снимай ружье с предохранителя, пока мы не подъедем совсем близко.
– Близко к чему?
Но Сара не слышала. Она нажала на педаль газа, и мотоцикл сорвался с места и помчался в сторону равнины, следом за удирающим раптором. Келли, обхватив Сару за талию одной рукой, отчаянно пыталась удержаться на сиденье.
Джип мчался по лесной тропе, расплескивая грязные лужи.
– Что-то я не помню, чтобы дорога была настолько неровной, – пробормотал Левайн, цепляясь за поручень. – Может быть, если ты сбавишь скорость...
– Нет, черт побери! – ответил Торн. – Если мы потеряем их из виду, то все будет кончено. Мы не знаем, где у этих рапторов логово. А здесь, в джунглях, ночью... О, черт!
Далеко впереди рапторы свернули с тропы и нырнули в подлесок. Клетки нигде не было видно. Торн не очень хорошо различал очертания местности, однако, похоже, впереди был крутой склон, почти отвесно уходящий вниз.
– Ты не можешь этого сделать! – воскликнул Левайн. – Там же настоящий обрыв!
– Ничего другого не остается, – отозвался Торн.
– Не сходи с ума, – попытался урезонить его Левайн. – Посмотри в лицо фактам, Док. Мы потеряли мальчика. Это горько, это страшно, но мы потеряли его.
Торн бросил на Левайна косой взгляд.
– Он не бросил тебя. И мы не можем бросить его, – ответил он.
Рывком вывернув руль, Торн повел машину к краю обрыва. Машина нырнула носом, так что у людей поднялась к горлу тошнота, и со все увеличивающейся скоростью покатилась вниз.
– Мать твою! – заорал Левайн. – Ты нас угробишь!
– Держись!
Подскакивая и кренясь, джип мчался во тьму.
ШЕСТАЯ КОНФИГУРАЦИЯ
«Порядок нарушается во всех регионах одновременно. Выживание отдельных личностей и групп теперь маловероятно».
ЯН МАЛКОЛЬМ
Погоня
Мотоцикл мчался по травянистой равнине. Келли цеплялась за Сару одной рукой, а в другой сжимала ружье. Оно было очень тяжелым, и рука Келли начала уставать. Мотоцикл трясло на выбоинах. Ветер подхватывал волосы девочки и хлестал ими по лицу.
– Держись! – кричала Сара.
Луна выглянула из-за туч, и трава засеребрилась в ее свете. Раптор был в сорока метрах впереди них, почти вне пределов досягаемости света мотоциклетной фары. Хищник упорно продолжал мчаться вперед. Других животных на равнине не было видно – за исключением апатозавра, мирно пасшегося вдалеке.
Они догоняли раптора. Рептилия удирала, держа хвост параллельно земле, из-за высокой травы его было почти не видно. Сара чуть повернула мотоцикл, держась немного правее линии бега раптора. Постепенно машина настигала животное. Сара отклонилась назад, приблизив губы к уху Келли, и крикнула:
– Приготовься!
– Что мне делать?
Теперь они мчались параллельно курсу раптора, едва не наезжая ему на хвост. Сара прибавила газу, покрепче сжала ноги и наклонилась вперед.
– В шею! – заорала она. – Стреляй в шею!
– Куда?
– Куда-нибудь! В шею! Келли подняла винтовку.
– Сейчас?
– Нет! Погоди! Погоди!
Почуяв приближение мотоцикла, раптор запаниковал и побежал быстрее.
Келли пыталась найти предохранитель. Ружье прыгало у нее в руках. Все вокруг прыгало и тряслось. Пальцы девочки коснулись предохранителя и соскользнули. Она вновь попыталась взяться за него. Чтобы стрелять, ей понадобятся обе руки, а это значит, что придется отпустить Сару...
– Приготовься! – крикнула Сара.
– Но я не могу...
– Давай! Стреляй! Ну же!
Сара слегка повернула руль мотоцикла, обходя раптора сбоку. Теперь машина находилась в нескольких метрах от хищника. Келли чувствовала запах рептилии. Раптор повернул голову и зарычал на них. Келли выстрелила. Винтовка дернулась в ее руках, и девочка снова ухватилась за Сару. Раптор продолжал бежать.
– Что случилось? i
– Ты промазала!
Келли встряхнула головой.
– Неважно! – выкрикнула Сара. – Ты еще можешь попасть! Я подъеду ближе!
Она снова направила мотоцикл к раптору, стараясь подъехать почти вплотную. Но на этот раз все было совсем иначе: когда они оказались рядом, раптор бросился на них, вытягивая голову и щелкая челюстями. С невнятным возгласом Сара отвернула машину прочь, увеличивая дистанцию.
– Сообразительный, ублюдок! – завопила она. – Он не даст нам второй попытки!
В течение нескольких секунд раптор гнался за ними, а потом резко свернул, меняя направление бега, и помчался куда-то в сторону, пересекая равнину.
– Он бежит к реке! – сообразила Келли.
Сара прибавила газу. Мотоцикл рванулся вперед.
– Там глубоко? Келли не ответила.
– Там глубоко, я спрашиваю?!
– Не знаю! – отчаянно вскрикнула Келли. Она пыталась вспомнить, как выглядели рапторы, когда пересекали реку. Помнится, ей тогда показалось, что они плывут. Это означало, что глубина там по меньшей мере...
– Глубже метра? – спросила Сара.
– Да!
– Хреново!
Теперь они отставали от раптора примерно на десять метров, и ехать становилось все труднее. Хищник мчался через заросли высоких толстых хвощей, и жесткие стебли хлестали их по ногам. Местность была неровной, и мотоцикл подскакивал и кренился на выбоинах.
– Ничего не видно! – прокричала Сара. – Держись!
Она свернула налево, в сторону от пути раптора, и направила машину к реке. Рептилия исчезла в высокой траве.
– Что ты делаешь? – вскрикнула Келли.
– Мы должны перехватить его!
Стайка испуганных птиц с криками взвилась в воздух впереди них. Сара вела мотоцикл прямо через вихри хлопающих крыльев, и Келли пригнула голову. Ружье дернулось у нее в руке.
– Осторожнее! – закричала Сара.
– Что случилось?
– Оно выстрелило!
– Сколько в нем еще зарядов?
– Два! Не трать их впустую!
Река лежала впереди, поблескивая в лунном свете. Мотоцикл вылетел из зарослей травы на илистый берег. Сара повернула руль, мотоцикл накренился, колеса проскользнули, и машина свалилась набок. Келли упала в холодную грязь, а Сара тяжело рухнула поверх нее. Почти сразу же Сара вскочила и бросилась к мотоциклу, крича:
– Скорее!
Поднявшись, Келли побежала за ней. Ружье в ее руках было плотно облеплено грязью. На бегу девочка гадала, будет ли оружие стрелять в таком состоянии. Сара уже сидела на мотоцикле, нажимая ногой педаль газа и жестами приказывая Келли поторопиться. Келли запрыгнула на свое место, и Сара погнала мотоцикл вдоль берега, вверх по течению.
Раптор был в двадцати метрах от них, почти у самой воды.
– Он уходит!
Джип неуправляемо несся вниз по склону холма, листья пальм хлестали по лобовому стеклу. Торн и Левайн ничего не видели, но чувствовали, насколько крут спуск. Джип опасно кренился из стороны в сторону. Левайн всякий раз вскрикивал.
Торн вцепился в рулевое колесо, питаясь развернуть машину, и нажал на тормоза. Джип слегка снизил скорость, но продолжал съезжать вниз по склону. Прямо впереди них пальмы слегка расступались, и в этом просвете Торн заметил поле, усеянное огромными черными валунами. Рапторы бежали, петляя между камнями. Но, быть может, если взять влево...
– Нет! – завопил Левайн. – Нет!
– Держись! – крикнул Торн и вывернул руль. Машина утратила сцепление с почвой и заскользила боком, потом ударилась о крайний валун. Одна из фар разлетелась вдребезги. Машина накренилась, затем вновь выпрямилась. Торн подумал было, что повредил коробку передач, но каким-то чудом джип продолжал двигаться, съезжая вниз по склону и одновременно уклоняясь немного влево. Протянувшаяся низко над землей ветвь дерева разбила вторую фару. Они продолжали ехать дальше в полной темноте, пробиваясь через заросли пальм, затем машина вдруг резко выехала на относительно ровную горизонтальную поверхность.
Шины джипа катились по мягкой почве.
Торн остановил машину.
Тишина.
Торн и Левайн высунулись в боковые окна, пытаясь сориентироваться. Но было так темно, что разглядеть что-либо не представлялось возможным. Судя по всему, они находились на дне глубокого оврага, склоны которого густо поросли деревьями.
– Аллювиальные наносы, – сказал Левайн. – Должно быть, мы находимся в сухом русле реки или ручья.
Когда глаза Торна привыкли к темноте, он понял, что Левайн был прав. Рапторы бежали вниз по самой середине русла, по обеим сторонам окаймленного большими валунами. Но само дно высохшего потока было песчаным, и к тому же валуны расступались достаточно широко, чтобы между ними могла пройти машина. Торн решил рискнуть.
– У вас есть хотя бы малейшее представление о том, куда мы попали? – спросил Левайн, провожая глазами рапторов.
– Нет, – ответил Торн.
Машина тронулась с места. Вскоре русло расширилось, превратившись в плоскую чашу. Валуны исчезли, по обеим берегам сухой реки росли деревья. Тут и там между стволами пробивались полоски лунного света. Видимость улучшилась.
Но рапторы куда-то подевались. Торн остановил машину, опустил окно и прислушался. Он слышал шипение и рычание хищников. Эти звуки доносились откуда-то слева.
Тронув джип с места, Торн выехал из русла сухой реки, пробиваясь через заросли папоротников и редко стоящих сосен. Левайн произнес:
– Вы думаете, мальчик мог выжить во время спуска с этого холма?
– Не знаю, – отозвался Торн. – Не могу представить себе этого.
Он медленно вел машину вперед. Миновав просвет между деревьями, они заметили поляну, на которой папоротники были начисто вытоптаны. На той стороне полянки поблескивала в лунном свете струящаяся вода. Каким-то образом они снова выехали к реке.
Но внимание Левайна и Торна привлекла сама поляна. На обширной расчистке под открытым небом белели несколько огромных скелетов апатозавров. Гигантские грудные клетки, белые дуги костей, мерцающие под луной... В центре поляны лежала на боку темная полуобъеденная туша, над которой жужжали в ночной темноте тучи мух.
– Что это за место? – спросил Торн. – Похоже на скотомогильник.
– Похоже, – согласился Левайн. – Но это не скотомогильник.
Рапторы сгрудились на краю поляны, устроив драку над останками Эдди. На противоположной стороне расчистки люди заметили три низких земляных кургана, стенки которых были проломлены во многих местах. Внутри валялись расколотые скорлупки яиц. Над поляной висела густая гнилостная вонь.
Левайн нагнулся вперед, внимательно вглядываясь в темноту.
– Это логово рапторов, – сказал он.
Малкольм, лежавший в погруженном во мрак трейлере, сел, морщась от боли, и схватился за передатчик:
– Вы нашли гнездо? Это точно оно? Радио захрипело. Левайн ответил:
– Да. По крайней мере, я так полагаю.
– Опишите его, – потребовал Малкольм.
Левайн негромко сообщил о внешнем виде логова и о его примерных размерах. На его взгляд, гнездо было неряшливым, неухоженным, выстроенным наспех. Он был удивлен, поскольку гнезда динозавров обыкновенно были устроены с невероятной аккуратностью. Левайн видел окаменелые останки древних гнезд несколько раз в разных регионах земного шара, от Монтаны до Монголии. Яйца в тех гнездах были уложены правильными концентрическими кругами. Часто в одном-единственном гнезде насчитывалось более тридцати яиц, и это заставляло предположить, что несколько самок откладывали яйца в один и тот же кратер, выложенный из жидкой грязи. Поблизости от гнезд были найдены многочисленные останки взрослых особей, и это указывало на то, что динозавры заботились о кладке совместно. Во время нескольких раскопок удалось даже воссоздать картину устройства логова – гнезда располагались в центре, а взрослые динозавры осторожно передвигались по внешнему периметру, чтобы не потревожить созревающие яйца. В этом отношении динозавры напоминали птиц, у которых существовали такие же устоявшиеся обычаи, неизменный порядок ухаживания, спаривания и высиживания яиц.